***
Облокотившись на стену около главного входа в холл London Coliseum и надменно сложив руки на груди, я с неприкрытым отвращением наблюдаю за противными богатыми дядьками с пивным пузом, из-за которого им не видно, куда шагает их нога, обутая в лаковые, совершенно неудобные, туфли, что стоят примерно целое состояние держателя какого-нибудь небольшого кафе в спальном районе Лондона. А рядом с ними всегда ошиваются сексапильные красотки в украшениях из драгоценных камней и дорогущих платьях, больше похожих на одеяния девушек лёгкого поведения.Ох, как бы я хотел услышать её громкие стоны прямо вот с этим искрящимся злостью личиком.
Неистово испепеляю её взглядом, пока моё подсознание рисует в голове самые горячие эротические картинки, на которые только способна моя фантазия, и наконец встречаюсь с ней глазами.От одного её взгляда можно получить ожог третьей степени.
Едва заметно ехидно ухмыляюсь, подняв уголок рта вверх, и она делает один вздох, разомкнув губы. Коротко, сухо улыбается мне, пока я скольжу глазами по её телу, а необузданность моих сексуальных фантазий рвётся через край, заполоняя пространство между нами, словно огонь, бегущий по дорожке из чистого бензина. Её аккуратная двоечка слегка виднеется из-под кроваво-красной ткани шёлкового платья, а тончайшие лямки касаются изящных ключиц. Дерзкий разрез открывает вид на соблазнительные стройные ножки. — Она точно не из преисподней? — усмехаюсь своим мыслям, в то время как мой голодный взгляд застывает на оголённом от ходьбы бедре Агаты, и я оценивающе приподнимаю бровь, давая возможность своим глазам испытать самый настоящий оргазм. — Привет, — слышу женский голос и тут же поворачиваю голову направо, в недоумении вскинув брови. — Удивлён меня видеть? Думал, я не приду? — Нет, ты просто застала меня врасплох, — рассматриваю довольную физиономию Норы, расслабленно улыбнувшись. — Ты в курсе вообще, что это мало кому удаётся? — Что же, я особенная, значит? Я бы подумал, что она со мной флиртует, но выражение её лица как будто говорит мне: «Какой же ты наивный, Нильсен». — Получается, что так, — наклонившись к её уху губами, шёпотом произношу я, надеясь на то, что моё врожденное обаяние растопит холодное скандинавское сердце. — Интересно, — Нора поворачивает голову, едва касаясь губами моей щеки, а внутри меня уже искрят огни сладостной победы. Слишком рано, Нильсен, слишком рано. Ты и впрямь наивный дурак. Она поспешно отстраняется, кинув в меня бесстрастным взглядом, словно окатив ледяной водой из толстенной бочки, и слегка улыбается, наклонив голову набок. — Ты, значит, совсем не пробивная, — разочарованно произношу я, оттолкнувшись от стены и развернувшись к ней корпусом. — Обычно такие приёмчики работают в 100% случаев, — просовываю ладони в карманы брюк, мягко усмехнувшись. — Я могу сказать тебе, что заводит лично меня. Моя бровь тут же изгибается, выражая яростную заинтересованность в том, что же заставляет маленькую мисс ледяная неприступность наконец растаять, оставляя после себя растекающуюся лужицу горной воды из родников Швеции.Я был бы не я, если бы упустил возможность бросить в вас небрежный эвфемизм.
— Я весь во внимании, — двусмысленно улыбаюсь, представляя, как Нора превращается в бегущую реку от одной моей фразы. Я же говорил про эвфемизмы, привыкайте. — Искренность. Меня возбуждает искренность, — Нора улыбается, а я, ожидая узнать всю подноготную её интимной жизни, в растерянности свожу брови к центру, ведь слышу вовсе не то, на что я рассчитывал. — Что, слишком скучно для тебя? — она нежно рассматривает недоумение, окутавшее моё лицо в данную секунду. — Нет, необычно, — тепло улыбаюсь, указывая раскрытой рукой на вход лондонского театра. — Прошу, миледи, — я немного кланяюсь, бросая на Нору нескромный взгляд. Она, смущённо улыбнувшись, проходит к двери, и я выпрямляюсь, широко расправив плечи. Наклонив голову набок, я делаю круговое движение, разминая шею, и, самодовольно улыбнувшись, следую за ней, изучая глазами серебристое, цвета металла, платье с глубоким вырезом на спине. Победно ухмыляюсь, понимая, что шоу только начинается.***
— Отец, здравствуй, — Нора дотрагивается до плеча мистера Ларсена, вставая на носочки и коротко чмокая его в морщинистую щёку. — Это Александр, — она бросает кроткий взгляд на меня, и я протягиваю ладонь для рукопожатия.Ага, теперь понятно, откуда в Норе вся эта мёртвая неприступность. Набралась у папочки. Только вот у него этой пробирающей на дрожь холодности хоть отбавляй. И даже после этого всё равно останется достаточно, чтобы превратить вас из горячего шведского мужчины в каменную статую.
— Александр Нильсен, сэр, — отец Норы пожимает мне руку, с неимоверной подозрительностью всматриваясь в мои глаза. — Счастлив сопровождать вашу дочь на этом вечере. — Фредерик Ларсен, — сухо произносит мистер Ларсен, благополучно проигнорировав окончание моего фееричного представления. — Вы работаете с Аннет Сильвер-Харрис, верно? Её помощником по финансовым делам?Ух ты. Решил сразу вмазать мне по самое не хочу. Что ж, ладно.
— Да, всё верно, — мои ладони снова скользят в карманы брюк, будто избегая лишнего контакта. — Уже почти год. — Наслышан о вас, — Нора делает шаг в мою сторону, мягко обхватив тонкими пальчиками мой бицепс и взяв меня под локоть. — Надеюсь, только хорошее? — самодовольно улыбаюсь, прижав предплечьем руку Норы к своему телу. Я знаю, что ты слышал. И что я тебе не нравлюсь. Но как видишь — я тут, прекрасный, молодой и чертовски горячий, ещё и с твоей любимой дочуркой под боком. Ну, думаю, очевидно, кто здесь вновь одержал власть над ситуацией. И не только над ситуацией.Я же сказал привыкнуть к двусмысленным фразам, почему вы не слушаетесь?
Мне вас... наказать?
Мистер Мудак лишь воротит носом, сморщившись и отведя взгляд в сторону, делая вид, что отвлекся на что-то, что на данный момент оказалось важнее, чем дать ответ на мой, в очередной раз ставший провокационным, вопрос. М-да. Походу, предпочитать искренность — это у них семейное. Он даже не пытается скрыть, что я его раздражаю. Что за невыносимый тип? — Александр, вы уж меня извините, но я должен поздороваться с коллегами, — он кидает в меня снисходительный взгляд. — Хорошего вечера, — проводит по волосам Норы ладонью, нежно заглянув ей в глаза. — Я буду рядом, если что, зайчик, — Ларсен коротко целует дочку в лоб и поспешно удаляется к толпе местных миллионеров. «Буду рядом, если что»? Это ещё что значит? Он считает меня маньяком или как? И сказал это при мне, чтобы я это услышал. Чтобы я не сомневался, что, если я, не дай Бог, обижу его любимую доченьку, он, по всей видимости, увезёт меня куда-нибудь в Мексику и устроит в местный ларёк продавцом питахайи, сменив мне имя на что-то вроде Карлос Хуан Кортес, чтобы меня вообще никто и никогда не смог найти. Или вариантик попроще — продаст на органы, при этом нехило так сможет на этом заработать. А, может быть, он так и стал грёбанным миллиардером? Уничтожал всех, кто неровно дышал к Норе, кто в результате оказывался недостойным обожаемой им девочки. Интересно, бывшие Норы ещё живы? С ними можно как-то связаться, увидеть их? Или они сменили место проживания на Пуэбла, Мексика? Видимо, мои затянутые липкой, вяжущей паутиной мысли ярко отразились на моём лице через гримасу потерянной озадаченности, ибо Нора уже добрые минут пять, которые мы с ней провели вдвоём после эффектного ухода её отца в закат, непрерывно наблюдает за тем, как я прожигаю надменную спину мистера Ларсена искрящимся непониманием взглядом. — Не переживай, — я наконец нахожу глазами сочувствие, окутавшее её симпатичную мордашку. — Он должен к тебе привыкнуть. — Значит ли это, что ты хочешь продолжить наше общение? — возвращаю на свою физиономию самовлюблённую улыбку, потому что начинаю видеть в глазах Норы неподдельную чувственность.Неужели она тоже заводится от того, что я не нравлюсь её отцу? Прямо как моя ведьма с её безумной тётей?
Кстати, интересно, а где сейчас моя ведьмочка? Я соскучился…
— Это значит, что он должен к тебе привыкнуть, — Нора одаривает меня нежнейшей улыбкой, не скрывая того, что я в очередной раз оказался прав.***
— Спасибо за танец, красавица, — я отпускаю её талию из хватки своих рук, мягко улыбнувшись. — Ты же не будешь против, если я подойду к столу с напитками, чтобы немного остудиться? — выгибаю бровь, двусмысленно ухмыльнувшись. — Если только не надолго. Видишь ли, здесь так много красивых мужчин, которых я бы хотела пригласить… — Да понял я, я мигом, — оставляю лёгкий поцелуй на тыльной стороне женской ладони и быстрым шагом направляюсь к локальной барной стойке. Мне нужен мой лучший друг. Виски. Спросите: почему я веду себя так, как будто переместился в 19 век, ибо до сих пор дарю невинные поцелуи ручкам Норы, вместо того, чтобы перейти к решительным действиям и поцеловать её хотя бы… в щёку? Меня отправят в ад за такое, в прямом и переносном смысле. Сначала моя делающая вид, что не ревнует, любимая, несносная, дьявольская девочка, а потом, я уверен, подключится и отец-психопат из семьи Ларсен, который наверняка затачивает ножи у себя в особняке, думая о том, как ловко они бы могли войти в моё шикарное, мускулистое тело. Предугадывая ваши последующие вопросы, отвечу сразу: Нет, я не сошёл с ума. Вы и понятия не имеете, какой стресс я ловлю со всей этой сделкой с дьяволом. Какого хрена я на неё вообще согласился? Железным аргументом стала толстенная кипа зелёных бумажек, которую я получу по окончании заключения контракта. Но так ли отчаянно я хочу этого всего в данный момент своей жизни? Может быть, бросить всё к чёртовой матери, перекинуть ведьму через плечо и самому улететь в несчастную Мексику? Сменить имя на Карлоса Хуана и жить счастливой, беззаботной жизнью, не зная ни сумасшедших бизнес-женщин, ни их ещё более чокнутых партнёров? Процесс анализа последующих действий касаемо моего жизненного пути внезапно обрывается моментом, когда мой взгляд случайно падает на симпатичную блондинку в кроваво-красном платье, которая стоит, оперевшись своей упругой задницей на холодный подоконник, держа в руках бокал с шампанским и мило улыбаясь молодому бармену.Что за фокусы? Она тоже решила поразвлечься, что ли? И что это за идиотский выбор?
Дернув уголком рта, я поспешно приближаюсь к стойке, даже не смотря на Агату, которая в этот же момент заливается звонким смехом, слегка откинувшись назад. — Виски, двойной, — с шумом опускаю руку на поверхность мраморного стола, пронзая барменчика пылающим от гнева взглядом, который в свою очередь не спускает глаз с моей демонессы.Как же я хочу ему врезать…
— Сейчас будет, сэр, — спустя миллион лет парень всё-таки пробегается по моей недовольной физиономии глазами и, наверное, думает, что я очередной богатый папик, который злится по поводу и без, срываясь на тех, кто этого явно не заслуживает.Нет. Ты это заслужил. И не только это, а ещё встречу моего кулака с твоим дебильным лицом и…
— Ваш виски. Со злостью хватаю стакан, делая глоток спиртного, и по горлу разливается обжигающее тепло, моментально превращая меня в более социально-раскрепощённого персонажа. По крайней мере, на то время, пока я бухаю. — И что бы ты мне ещё могла показать? — бармен облокачивается локтями на барную стойку, кидая лукавый взгляд, по всей видимости, на Агату, потому что в тот же миг, когда я вижу игривость на его самодовольной морде, я с невероятной молниеносностью отворачиваю от флиртующей парочки голову, дабы не начать раздражаться ещё больше. Я ведь могу и не сдержаться. И тогда уже точно придётся поменять и место работы, и локацию проживания. И вполне возможно, что на сам Пентонвиль*. Пальцы сжимаются в кулак, и я тут же расстёгиваю стальную пуговицу на пиджаке, резко распахнув его в стороны. Снова отпиваю холодный виски, пытаясь потушить разожжённый внутри меня пожар ненавистной ревности. — Много чего могла бы показать, но не сегодня и не тебе, малыш, — слышу медовый женский голос, и он в ту же секунду уносит меня в сегодняшнее утро, которое началось с приятнейших, горячих объятий под одеялом. Без одежды.А почему я говорю так, как будто мне 15? Утро, которое началось с охренительного секса.
— Ох, ну ладно, как хочешь, — парень фыркает, неловко развернувшись к стеллажам, и вскоре понимает, что будет тупо стоять, потому что ловить ему здесь больше нечего, и делает два шага в сторону, вцепившись взглядом в свою очередную жертву. — А вот тебе я бы показала кое-что интересное, красавчик, — чувствую над ухом демонически горячее дыхание, пока пытаюсь испепелить напыщенного бармена огнями ледяной прохлады своих глаз. — И что же? — еле слышно произношу я, всё так же продолжая упорно игнорировать глазами сатанинское личико. — Приходи в холл через 10 минут, — я поворачиваю голову, но вижу лишь удаляющуюся стройную фигуру и разливающиеся в воздухе блики светлых прядей. Вдыхаю грудью едва слышный, развевающийся по пространству залы, шлейф пряных духов, проводив глазами фантастические очертания женского тела. Чёртова ведьма.