Голос из могильной ямы

Около полуночи из штатной кухни Ордена донесся шум и неразборчивое ворчание. — Данте? — Эй, Верг, у тебя тут нормальный кофе есть? — Данте потряс банкой молотой арабики. — Этот не заваривается, — он кивнул на кружку, в которой на молочной поверхности грустно плавали частички кофейной гущи. — Это и есть нормальный. То, что ты ищешь — не кофе, а полная мерзость. — Растворимые кофейные напитки Вергилий категорически не признавал, а потому в штабе не держал из принципа. — Ничего ты не понимаешь… “Три-в-одном” — лучшее изобретение человечества после микроволновки и “Дьябло 666”. Никакой тебе мороки — какая-то пара минут и готово. Еще и сахар с молоком в комплекте идут… — Данте продолжал тщательно исследовать полки шкафчика, а потому не видел, как перекосилось лицо брата при упоминании пресловутого “Три-в-одном”. Это дешевенькое нечто на вкус и по составу было еще хуже, чем простой растворимый, вот только Данте, очевидно, было до фонаря. Вергилий вздохнул и, перебивая брата, чересчур увлекшегося воспеванием дифирамб химозному порошку, заключил: — Ты просто не умеешь варить кофе. Данте обернулся, театрально разводя руками. — Уж прости, в колониях для несовершеннолетних кулинарных курсов не проводят. Там я понял разве что то, что сыр не растет на деревьях... А все, кого я знал, варили только крэк. — Тут он ехидно заулыбался. — Слушай, раз ты весь из себя такой гурман, может, сам мне кофе сварганишь? Вергилий чудом поймал полетевшую в него стеклянную банку. — Ты не собираешься спать? — А ты? — Пока не знаю, — Вергилий поставил банку обратно в шкафчик, а вместо нее взял другую, на вид тоже с кофе. — А вот тебе завтра… Сегодня с утра пораньше нужно быть на ногах и в полной боевой готовности. — И? — Я сделаю декаф. Смотри и запоминай. Данте искренне старался уследить за тем, как Вергилий колдует над кофеваркой, но быстро понял, что с таким количеством кнопок и настроек ему не совладать — с первого раза уж точно. На ум сразу пришел случай из времен, когда он только-только начинал обустраивать свой трейлер. Найденная на свалке и основательно перепаянная изнутри одним знакомым микроволновка тоже не сразу поддалась Данте, дважды до углей спалив замороженную пиццу и один раз серьезно заискрив, когда он решил разогреть в ней остатки сэндвича прямо в фольге. Словом, с той немногочисленной бытовой техникой, с которой ему доводилось иметь дело, нефилим не ладил. — ...вот так, теперь нужно установить мощность, и через пять минут все будет готово. Кофеварка негромко зажужжала, а Данте прикинул, где в округе могли располагаться продуктовые магазинчики. Хотя Вергилий и сказал обращаться к Кэт, если что-то понадобится, напрягать девчонку по пустякам все равно не хотелось. Будь у Данте деньги, он бы сам закупился привычной лапшой быстрого приготовления, пакетиками с кофе и подобной мелочевкой на обратном пути с разгромленной фабрики “Вирилити”. С другой стороны, можно было вспомнить отрочество и попросту стащить из ближайшего супермаркета, что хотелось. К сожалению, после того, как он превратился в звезду местного телевидения, лишив церковь святого Агареса одной из крыш, рисковать ради подобной глупости было нельзя. Приготовленный в кофеварке напиток на вкус оказался совсем не таким, как тошнотворная пародия “Три-в-одном”. Не приторно сладкий, а какой-то совсем другой, источающий столько оттенков запаха и вкуса, сколько Данте в силу убитых рецепторов был даже не способен распознать. — Класс, — на комплименты бариста он не расщедрился, но по торжествующему выражению лица брата было заметно, что тот такой реакцией вполне удовлетворен. — Прибери здесь, когда будешь уходить. Урна в углу, — предусмотрительно уточнил Вергилий, исчезая в дверном проеме с кружкой декофеинизированного латте. От того, чтоб по привычке выбросить мусор в окно, Данте остановило исключительно отсутствие в помещении этих самых окон. Так что он сгреб со столешницы пару оберток от зерновых батончиков (оказавшихся, к слову, не настолько гадкими, как себе представлял Данте) и отправил в мусорное ведро. Туда же полетела кофейная гуща и бумажный фильтр из кофеварки. Оставалось только вручную отдраить кружки — притрагиваться к посудомойке Данте не рискнул. Вообще, он отчасти скучал по своему трейлеру: пластиковую посуду не нужно было мыть, не говоря уже о том, что чаще всего он ей и не пользовался. Практически вся еда доставлялась уже готовой и имела свою упаковку, которую после символической дефенестрации радостно подхватывал океанский бриз, относя к одной из бесконечных груд такого же мусора и избавляя Данте от лишних забот. Да, может сор из трейлера чаще выметался ветром и периодически выпинывался берцами, а одежда стиралась в океане с такой же незавидной частотой, как и в прачечной, но нефилим особо не жаловался: так уж сложилось, что в жизни у него были дела поважнее, чем стирать пыль с системных блоков и мониторов тряпочкой из микрофибры и обрабатывать каждый угол антисептиком вперемешку с очередным зельем с мозговыносящим составом.