***
В какой момент Ло Бинхэ с уровня "младший друг" перебрался в статус "младший братик", сложно сказать. Наверно, в тот момент, когда, решив с одной стороны расплатиться за многочисленные ужины, которые госпожа Хэ с сыном разделили с детьми Шэнь, с другой просто проявляя гостеприимство, Байян пригласила Ло Бинхэ поужинать с ней и ее братом. Девочка с самого начала очень тепло относилась к сыну прачки, а теперь же она хотела получше узнать ребенка, вернувшего ее диди улыбку. Шэнь Юань поздними вечерами усаживался возле старшей сестры, чтобы рассказать о прошедшем дне. Раньше рассказы были унылыми и отражали скуку мальчика. С появлением Ло Бинхэ пересказ событий превратился в воодушевленные разговоры об очередном растении или существе. Да даже если двое детей просто бродили по городу, то Юань описывал это с улыбкой. Среди событий постоянно упоминался маленький мальчик с кудрявыми волосами. В этот момент для Байян стало очевидно: ее брат, наконец, нашел друга. Так трое ребят оказались за одним столом без связующего звена в лице госпожи Хэ. Поглощенные собственным маленьким миром, в котором легко нашлось место тканям и вышивкам, монстрам и растениям, рассказам о заклинателях и играм, дети не замечали времени. Небо начало покрываться закатной дымкой, стоило отправиться Ло Бинхэ домой. Его матушка говорила, что задержится у господина, который живет на другом конце города, и потому спокойно отпускала сына на ужин к друзьям. Юань собирался проводить мальчишку до самого дома, беспокоясь, что как бы ни повторилась история с избиением. Тогда-то, благодаря за ужин, Бинхэ первый раз и сказал роковые слова: — Цзецзе, гэгэ, спасибо за ужин! — Не за что, Хэ-ди, — отвечала Байян, крепко обнимая младшего ребенка, отчего тот смущенно отводил взгляд. Юань так и застыл. Гэгэ. По правилам приличия именно так стоило ребенку обращаться к старшему другу. Ло Бинхэ же всегда просто прибавлял «гэ» к имени, потому «гэгэ» из его уст звучало не просто как проявление вежливости. Услышав подобное обращение, Юань, не обращая внимания на очередные баллы за повышение отношений от Системы, вдруг понял, что звучит все это на удивление правильно. Да, все так и есть. Байян — это цзецзе, Бинхэ — диди, а сам Юань соответственно гэгэ. Так и должно быть. Позже попаданцу станет неловко и он будет пытаться настаивать на обращении по имени, но сам же, нарушая свое слово, все чаще, забываясь, начнет называть Ло Хэ-ди или Бинхэ-эр, словно обращаясь к младшему в семье. Может быть, ему виделась сестра, которую он оставил в прошлой жизни, или играл тот факт, что Юань многим старше. «Так ведь и обращаются к ребенку! Да, конечно, в этом дело».***
Дни сменялись днями, недели неделями. Жизнь все больше становилась привычной. Юань уже и удивляться перестал тому, что Бинхэ стал неотъемлемой частью его жизни. Особенно после того, как Шэнь сам пошел навстречу ребенку, предложив заниматься с ним. Госпожа Хэ, несмотря на всю свою любовь к сыну, была малообразованной прачкой, которая при всем желании не могла научить грамоте, а на учителей денег не было. Такому же любопытному и сообразительному ребенку просто грех оставаться без должного образования! Первое время плачевность ситуации как-то ускользала от внимания Юаня. Пока, однажды, воодушевленный попаданец не вручил Бинхэ свиток с заметками одного странствующего заклинателя, который получил от одного из заказчиков, когда тот узнал об интересе ребенка к самосовершенствованию. В построении ядра эти записи никак не помогали, но все равно представляли интерес. Вот только Ло не мог их прочитать, о чем краснея и сообщил старшему. Юань завис на несколько мгновений, внутренне сдерживая желание ударить себя по лбу. Конечно же, как он мог забыть об отсутствии приемлемого образования среди низших слоев населения! Тогда-то и родилась идея с обучением. Юаня совершенно не устраивало, что Бинхэ сможет научиться читать и писать только через несколько лет, когда попадет в Цанцюн. Это ведь базовые навыки, необходимые как обычному человеку, так и будущему императору демонов! К тому же, главный герой обязательно вспомнит своего благодетеля, который открыл ему путь в мир книг и знаний. Вот из-за этого Шэнь и стал тратить несколько часов в день на каллиграфию и чтение с ребенком, а вовсе не из-за желания помочь Бинхэ и провести с ним больше времени. Заниматься на улице было не слишком удобно, а потому мальчики располагались в доме Шэней, который те купили в середине зимы. Дела шли хорошо, брат и сестра смогли себе позволить купить дом. Пусть маленький, но им хватало. Переезд было решено отложить именно на весну, чтобы не мучаться от холода, если жилье окажется непригодным к зимовке. Приводить же домик в приемлемое для жизни состояние начали раньше. Юань себе никогда не признается, а Байян не станет этого говорить, но среди вариантов мальчик настаивал именно на том, что ближе к дому госпожи Хэ. Конечно же из-за хорошего расположения, близости леса и маленькой площади, которую будет проще содержать в чистоте! Ло Бинхэ любил проводить время в доме своего гэгэ. Учиться мальчику нравилось: книги таили в себе столько всего интересного! Но и просто сидеть, слушая размеренный голос, было отлично. Правда, приходилось вести себя тихо, чтобы не мешать Байян. Сама девочка, которая за прошедшие месяцы успела отпраздновать день рождения и мало-помалу начать превращаться в девушку, была не против нахождения в доме еще одного ребенка. Просто присутствие рядом двух упорно учащихся ребят поднимало ей настроение. Она чувствовала, что выжженная пожаром дыра в сердце перестает так мучительно болеть, стоит ей увидеть серьезно нахмуренное личико Бинхэ или услышать учительский тон Юаня. А еще спокойнее становилось, когда госпожа Хэ приходила поздним вечером с работы и, прежде чем забрать сына, усаживалась возле мальчишек, рассказывая истории, которые не были записаны нигде, кроме ее памяти. В такие моменты и сама юная дева Шэнь смирно садилась за стол, подперев щеку рукой, и с упоением слушала. Теперь не нужно было так гнаться за заказами, девочка вечером оставляла работу, не мучая себя неверным светом свечей. Закрыв глаза, она даже могла представить, что всех ужасов не было. Вот, сейчас, буквально через мгновение в комнату войдет мать, строгим, но лучащимся нежностью голосом зовя детей спать, а отец будет маячить за спиной жены, улыбаясь на ее притворно суровые взгляды. Но стоило вернуться в реальность, как оказывалось, что прошлого уже не вернуть, и в комнату более никто не зайдет. После таких мечтаний Байян обычно тихо соскальзывала со стула и присоединялась к мальчикам, сидевшим прямо на полу. Этих двоих Байян давно считала своими братьями, хотя один из них и не нес в жилах кровь семьи Шэнь.***
Но не всегда обстановка в маленьком доме швеи была такой спокойной и приятной. Юный возраст хозяев привлекал нежелательное внимание. Конечно, многие закрывали глаза: их не волновали такие мелочи, пока в городе была мастерица, способная выполнить практически любую работу. Но были и те, кто считал возможным насмехаться над детьми. Некоторые же искали выгоду. Вот, например, в один весенний день, когда на улице лил дождь, Ло Бинхэ как обычно в середине дня пришел к своему учителю, которого, несмотря на обстоятельства, все равно называл «гэгэ». Шэнь Юань уселся перед мальчиком и, водя пальцем по столбцам иероглифов, зачитывал куплет песни. Следовало разъяснить значение незнакомых символов, убедиться, что маленький ученик все понимает. А еще неплохо бы было рассказать, кто написал текст и обсудить смысл песни — так сказать, для общего развития. Подобные сборники стихов и песен не пользовались особой популярностью в городе, а вот брат и сестра, памятуя об отцовской обширной библиотеке, старались собирать книги. Несмотря на явное неудобство, которые придется терпеть, если понадобится переезжать, количество свитков и книг увеличивалось. Возможно, таким образом, они пытались убедить самих себя, что теперь они навсегда останутся тут. В любом случае, сборники были отличной заменой учебников. Тексты были красивыми, а порой и довольно витиеватыми. Заучивание стихотворений же тренировало память. Одни плюсы, как ни посмотри. А если подходящей книги не находилось, Юань всегда мог сам написать текст. Каллиграфия у него была еще не самая лучшая: не хватало банальной практики и твердости руки, но на грамотность жаловаться не приходилось. И ничего, что порой приходилось использовать сюжеты из глупых романов. Должны же были они хоть какую-то пользу приносить? Бинхэ все схватывал налету, а потому читал уже вполне сносно, ведь ему не стоило труда повторять за Юанем строчки очередной баллады про любовь. В какой-то момент Юань нахмурился: он был убежден, что слышал уже эту песню. Определенно, что-то подобное пела госпожа Шэнь, аккомпанируя себе на гуцине. Слова в сборнике были неполными. Продолжение все никак не всплывало в памяти. Тогда мальчик решил обратиться к проверенному источнику. — Цзе-цзе, ты помнишь последний куплет песни? Я уверен, что тут не все. Оба мальчика заинтересованно уставились на девушку. Байян как раз сидела совсем рядом, вырисовывая эскиз будущей вышивки. Работа предстояла сложная, а потому мастерица уже несколько часов сидела над рисунком. Байян только хотела ответить, когда ее прервал стук двери из соседней комнаты. Передняя часть дома служила некой приемной, куда приходили клиенты, чтобы забрать заказ или наоборот сделать его. Если раньше для замеров нужно было приходить к чужому человеку домой самой Байян или просить прийти в гостиницу, то теперь все необходимые мерки снимались прямо за ширмой. Таким образом молодая швея сразу могла заглянуть в мастерскую, чтобы принести ткани на выбор или что-то подобное. Пускать же посторонних в личные комнаты необходимости теперь не было. Обстановка в какой-то мере даже начала напоминать профессиональное ателье. Только вот в этот раз зашел не клиент. Байян вышла в переднюю комнату, совершенно не удивившись, увидев взрослого мужчину. Не только девушкам нужны красивые наряды. Многие богатые и не очень господа заходили к ней за новыми одеждами. Порой же покупали что-то в подарок. — Приветствую вас, уважаемый господин. Что вас привело в ателье этой скромной Шэнь? Уже приготовившись услышать пожелания купить что-то для себя или для, например, жены, девушка опешила, когда из уст гостя прозвучали пьяное икание и дерзкий комплимент, произнесенный с развязной улыбкой. — Госпожа, я слышал, что в этом доме живет прекраснейшая молодая особа, но не ожидал, что вы так прекрасны! Байян нахмурилась. Она и не заметила сразу, что человек пьян. В это время, услышав странные слова из-за неплотно закрытой двери, Юань на цыпочках приблизился к входу в переднюю часть дома, а прямо за ним пристроился Бинхэ. В это время изрядно веселый клиент снова попытался добиться ответа, неразборчиво воспевая красоту и юность прелестной девы Шэнь. Абсолютно понятно, что этот мужчина не хотел ничего покупать и, мало того, пытался приставать к хозяйке. На самом деле, многие неженатые жители города были не прочь поухаживать за девушкой: ее красота привлекала внимание, а мастерство восхищало. Конечно, возраст юный, но кого это останавливает? Правда, правила приличия и явное нежелание Байян искать отношений все же притормаживали. Видимо не всех. Человек был пьян и, хотя его слова были неприятны, Байян не собиралась слишком сильно проявлять недовольство. Подобные речи всего лишь глупость, не стоящая внимания. Но видимо алкоголь слишком сильно ударил в голову этому несчастному. Не дождавшись никакой реакции, мужчина потянулся к Байян, очевидно намереваясь схватить ее за руку. Пользуясь притупленной реакцией пьяного, девушка отшатнулась и быстро отошла к прилавку. Именно там было спрятано одно из немногих сокровищ брата и сестры Шэнь. Через секунду перед лицом неудачливого ухажера появился клинок. Байян крепко держала меч в руках, всем своим видом давая понять, что не побоится пустить в ход оружие. Девушка выпрямилась, расправила плечи, пустив в глаза к тому же изрядную дозу холода. В одно мгновение милая швея превратилась в высокомерную, гордую деву из богатой семьи. — А ну вали отсюда, если не хочешь лишиться самого ценного! У меня рука твердая, не дрогнет! — грозно заявляла девушка, окидывая непочтительного гостя пренебрежительным взглядом, а в подтверждении своих слов встала в стойку, которую когда-то увидела на тренировке брата. Одного вида сверкающей стали было достаточно. Мужчина в страхе выбежал за дверь, и уже завтра весь город будет знать, что с девой Шэнь шутить не стоит. Ухажеры дважды подумают, прежде чем околачиваться у ее порога, а остальные жители просто предпочтут не грубить девушке и не обижать ее брата. Байян же спокойно опустила меч, а затем снова спрятала его за прилавок. Спокойная и собранная она вернулась в комнату к мальчикам, которые уже успели вернуться на свои места. Если Юань был ничуть не удивлен таким боевым настроем сестры, то в глазах Бинхэ плескалось неподдельное восхищение. Еще бы, не каждая девушка в городе рискнет так угрожать мужчине мечом. Но Шэнь Байян не входила в ранг «каждые». — Цзе-цзе, так ты помнишь куплет? — снова спросил Юань, с гордостью думая, что его старшая сестра может утереть нос любой сестричке из гарема. — Конечно, — легко согласилась девушка, снова присаживаясь за стол. — Вот продам эту вышивку и куплю гуцинь, будем под музыку петь, — сказала Байян, указывая на эскизы. — А пока слушайте так. В задней комнате ателье молодая девушка пела для двух мальчишек, обещая самой себе, что не побоится ради них использовать спрятанный под прилавком меч.