Юань-гэ или Система для старшего названого брата главного героя

      У времени есть ужасная привычка утекать сквозь пальцы, без возможности остановки. Помнится, когда Юань только попал в роман, он все сокрушался над медленным течением времени. Попаданцу не хотелось слишком долго быть ребенком, несмотря на плюсы, подобное состояние тяготило. И вот, медленно, но верно маленький мальчик с разумом взрослого человека начал превращаться в подростка с разумом взрослого человека.       Жизнь в условиях маленького городка оказалась не слишком полной событий, но вполне комфортной. С возрастом на плечи Юаня валились все новые обязанности, но ему это даже нравилось. Нравилось учиться у сестры и помогать ей с работой. Пусть он и путался в нитках и выкройках и не мог сшить ничего стоящего.       Нравилось помогать госпоже Хэ, которой все больше и больше требовалась помощь по хозяйству. Возраст брал свое, даже сходить на рынок порой было ей тяжко.       Юаню нравилось учиться. По обрывкам знаний, принесенных с бродячими заклинателями, по собственной памяти о прочитанных описаниях практик, но все же учиться. Ему нравилось учиться фехтованию. Его учил старый рыбак, который раньше, как оказалось, был стражником.       Юаню нравилось учить Бинхэ поэзии, литературе. Немного рассказывать ему про заклинательство, чуть-чуть, чтобы точно не напортачить с наставлениями. Самому отхватить искажение ци из-за неправильного культивирования страшно, но не так сильно, как втащить во все это Бинхэ, а потом горько сожалеть.       Нравилось учить готовке. Конечно, обучением это можно назвать с натяжкой. Бинхэ не допускали до всего острого и горячего по понятным причинам. Поэтому готовить мальчик мог только с Юанем, но все равно выходило, что у Ло блюда получались вкусными, а у Шэня просто съедобными. Так что это еще большой вопрос кто еще кого учит.       Даже задания от системы нравились, пусть Юань в этом и под страхом пыток не признается. Миссии выдавались совсем легкие вроде: «Рассказать Бинхэ про школы заклинателей». Юань взял на себя роль этакого наставника главного героя, причем совершенно добровольно. Не то чтобы он жаловался.       Если объединить все вышесказанное, то Шэнь Юаню просто нравилось жить. Случались и плохие дни, например, когда очередной ухажер приходил свататься к Байян, которая становилась все краше и краше с каждым днем. Поклонников становилось все больше, а нервных клеток у Юаня все меньше. Он не ревновал сестру, но навязчивое внимание некоторых особо ретивых мужчин мешало спокойной жизни.       Бывали грустные дни. В такие дни обычно шел дождь. Юаню приходилось сидеть дома, уставившись в окно, будто вместо романа он попал в какой-то клип. В это время он вспоминал о своей семье. Не той, что была сейчас, а той, что он оставил. В такие дни ему казалось, что он самый ужасный обманщик. И все никак в голову не приходило, что отчасти подобное состояние накатывало на него лишь тогда, когда Бинхэ оставался в доме с матерью, а Байян задерживалась у заказчицы.       Зато, когда вся троица собиралась, даже самый дождливый день становился веселым. Дом полнился рассказанными историями, смехом, пением и игрой на гуцине, который сестра выторговала у торговцев, чудом заехавших в городок. Инструмент был очень красивым, достойным украшать комнату изящного бессмертного мастера, но стоял в маленькой комнатке в доме простой швеи.       За смешанной чередой дней, недели, месяцы и даже годы проносились незаметно. Слишком незаметно. Вот в след Байян уже начали слышаться завистливые шепотки замужних дам, а не умилительные сюсюканья. Вот уже Бинхэ перестал помещаться за мамину юбку, за которой так любил прятаться.       Юань тоже изменился: вытянулся, потерял детское очарование, на смену которому пришло юношеское. Начался подростковый возраст, запомнившийся по прошлой жизни гормональными скачками и путаницей в собственных, вдруг ставших длинными ногах. На фоне сверстников, толком не понимавших, что с ними происходит, Юань, переживший уже однажды все прелести переходного возраста, казался благородным господином, никогда не бранившимся и не спотыкающимся о собственные ноги.       Госпожа Хэ часто, шутя, говорила Байян: — Твой брат вырос настоящим произведением искусства. Ему бы сидеть на вершине бессмертных, а не среди простых людей бегать с тканями. Смотри, как бы у тебя не забрали твоего диди раньше времени. А то ведь в городе полно незамужних девиц!       Старая прачка просто шутила. Она прекрасно знала, что юный Шэнь Юань не интересуется девушками до того момента, пока они не зовут его на полянку в лес венки плести. Да и тогда он тащит за собой Бинхэ, чтобы и мальчик тоже научился.       Бинхэ этого не понимал и постоянно ходил насупленным после таких вот маминых фраз. Ему не нравилось, что какие-то девицы могут забрать его гэгэ.       Сам гэгэ и не подозревал, что его хотят забрать.

***

      Юаню бы радоваться, потому что в жизни брата швеи не было и половины тех горестей, с которыми сталкивались другие сироты. Но с каждым прожитым днем Юаню все больше казалось, что он что-то упускает — возможность.       Самый высокий статус, который мог бы получить обычный человек в этом мире, это заклинатель. Учиться заклинательству стоит начинать еще в детстве. В идеале лет в десять, совсем в идеале еще раньше, сразу после того, как ребенок научился писать и читать. В шестнадцать вставать на этот путь уже очень сложно, а в двадцать еще сложнее. Возможно, конечно, до своего максимума не дойдешь, но тоже неплохо. Правда, мало какой орден станет принимать в ученики необученного взрослого или почти взрослого человека: с детьми проще.       У Шэнь Юаня есть возможности. У него и сестры достаточно средств, чтобы отправиться в путешествие без значительных затруднений. Не слишком далекое, разумеется: как раз до Цанцюн, а там есть уже целых двенадцать вариантов. Куда-то, да попадет.       Обучаться можно и в маленькой секте, но никто не дает гарантий, что это не станет пустой тратой времени. А вот знаменитые секты обладают намного лучшей репутацией. Идти в храм Чжаохуа или на вершину Тяньи слишком далеко, а в Хуаньхуа откровенно не хочется. Если на Цанцюн можно при должной удаче спокойно устроиться и просто учиться до поры до времени, то в Хуаньхуа придется постоянно крутиться и маневрировать в сети интриг. А Юань слишком ценит комфорт.       Вот только Шэнь Юань не собирался никуда ехать. И у этого была причина. У нее большие черные глаза, вьющиеся черные волосы и сверкающая улыбка, а еще престарелая мать, которая на старости лет точно никуда не поедет. Юань не обязывался ни за кем ухаживать: он, как и его сестра, был свободен в действиях, но не уезжал. Просто не мог так поступить с ребенком, к которому привязался.       Байян тоже понимала причины, потому не поднимала эту тему слишком часто. Девушка сама не искала бессмертия, не искала славы. Зато она видела, что брат хочет быть заклинателем. И даже знала, что ему это удастся.       Однажды, в дождливый день Байян тихо призналась брату, что их мать была заклинательницей. Госпожа Шэнь не любила об этом говорить, будто предпочитая и вовсе забыть о прошлом, но порой все же рассказывала что-то такое дочери в качестве сказки на ночь. Со временем любое упоминание заклинательского прошлого исчезло из дома семьи Шэнь. Юань не успел услышать от матери правду.       А Байян знала, что там, среди совершенствующихся, ее брат сможет достигнуть высот, которые ей и не снились. Сама же девушка бы предпочла тихую жизнь с иголкой в руках. Юань же, видимо, слишком пошел в мать.

***

      Причина, удерживающая брата и сестру Шэнь на месте, должна была исчезнуть. Юань знал это: он отлично помнил этот момент со смертью матери главного героя. Тогда все читатели хором плакались в комментариях о судьбе несчастного мальчика. Непревзойденный Огурец только указал, что этот ход очень банальный. Сейчас это не казалось банальным.       Сейчас это казалось страшным. Госпожа Хэ была доброй, понимающей старой леди, которая отдавала последние годы жизни приемному сыну. Она не сожалела о прошлом, только о будущем, в котором у ее сына не будет матери. Не будет, потому что она также отлично понимала, что не проживет долго. Даже ради сына остановить процесс старения она не в состоянии. Любовь, порой, не способна победить смерть.       Бинхэ этого не понимал. А вот Юань понял сразу. Сразу, как только услышал, как госпожа Хэ обсуждает с Байян подарок для Бинхэ. Нефритовый кулон определили лучшим вариантом, а Гуаньинь отличным защитником. Юань даже ходил и помогал выбирать. Поругался с продавцом из-за подделки и в итоге нашел в городе того, кто торгует настоящим нефритом. Это стоило попаданцу несколько часов жизни и большого количества потраченных на споры нервов. Зато госпожа Хэ была довольна, а глаза Бинхэ блестели, как две звезды, когда он держал в ладошках красивый кулон. Вот только, скоро блеск в глазах померк: госпожа Хэ заболела. Сильно заболела. Ей ничего не помогало.       Байян старалась, как могла. Она пригласила лекаря к старой прачке, но мужчина только развел руками и сказал, что нет лекарства от старости. Юань тоже старался помогать матери и сыну. Практически все бытовые задания делал он, но и этого было мало. Ничтожно мало. Самым ужасным было то, что не было виновных. Не было повара, на которого можно злиться: Байян с радостью приготовила кашу сама и даже добавила туда мясо. Виновато было время, а на него злиться бесполезно.       Когда ранним утром Шэнь Байян вошла в комнату брата с чуть покрасневшими глазами, он все понял. Понять, что человек, так долго живший рядом с тобой, рассказывающий тебе сказки и причитавший о твоей бледной коже, был мертв — непросто. И неприятно. Будто факт реальности мира, когда-то бывшего лишь романом, по лицу ударил.       Байян ушла договариваться о похоронах. Девушка провела последнюю неделю в доме госпожи Хэ, ухаживая за старушкой. Бинхэ тогда же переселили в маленькую пустующую комнату в доме Шэней. Старая добрая госпожа Хэ не хотела, чтобы сын видел ее такой. Видимо, она еще неделю назад поняла, что ее конец близок. Видеть, как твой самый родной человек умирает, слишком травмирующее для маленького наивного ребенка, каким и был в своей сущности Бинхэ.       Именно Юаню пришлось остаться с мальчиком. Именно Юань нежными пальцами стирал влагу с чужих щек и шептал слова утешения. Бинхэ казался таким маленьким и хрупким. Но у него был гэгэ, а значит ничего страшного, если он будет плакать, ему не позволят сломаться. — А-Хэ, послушай. Смерти порой случаются. Этого не избежать, даже если очень хочется. Но это не конец. У тебя есть я и Байян. Мы не дадим тебя в обиду.       И неважно, что через несколько лет Бинхэ и сам кого угодно обидит. Сейчас Шэнь Юань держал в руках маленького осиротевшего мальчика, милого и бесконечно светлого. Хотелось сохранить этот свет как можно дольше. Не дать заботам и тяготам жизни отметить душу черными пятнами. Юань отчетливо понимал: неважно, если этот мальчик станет лордом демонов. Для Юаня он навсегда останется просто А-Хэ, сыном прачки, живущей по соседству. Так всегда и происходит: кем бы ты ни был, для семьи, ты — это просто ты.       Слезы у Ло Бинхэ иссякли лишь к вечеру. Он уснул в объятьях своего гэгэ, защищенный от всех напастей, а на утро Байян его встретила фразой: — Мы едем на Цанцюн. Сначала поселимся в гостинице, потом посмотрим. Может, я там останусь, под горой город, вроде, неплохой. Или в соседний уеду, — спокойно рассуждала девушка. — А вы двое поступите в школу. Только тебе, Хэ-ди, надо решить: ты сразу хочешь в школу или год подождешь? — Байян говорила так, будто даже не предполагала, что «мы» это Юань и Байян, без Бинхэ. — А я могу поехать с вами? — робким, надломленным после вчерашних слез голосом уточнил Бинхэ. Он все еще не совсем верил, что стал частью этого «мы». — Естественно мы едем втроем. Как мы тебя бросим? В семье так не поступают, — заметила девушка недоуменно, ведь ей уже давно все было ясно. — Или ты не хочешь? — Хочу, — тихо согласился Бинхэ, чувствуя, как глаза снова наполняют слезы.       «Как так?», — думал Юань, — «Я же хотел не вмешиваться в сюжет, не вставать на пути главного героя, а в итоге научил его писать и читать, вытирал его слезы и играл с ним в догонялки. А ведь главный герой должен в итоге почернеть и превратиться в безжалостного императора демонов».       Перспектива становления Бинхэ сильным и непобедимым не пугала Юаня, а вот то, что всему этому предшествовало — да. Издевательства и страдания. Но ничего, ведь у Ло Бинхэ теперь есть козырь в рукаве, с которым никакие враги не страшны. У главного героя теперь есть старший брат.