***
Странные слухи ходили по школе Цанцюн: говорили, что на собрании лордов что-то произошло, говорили, что властелины Цинцзин и Байчжань снова поссорились, но в этот раз из-за ученика, говорили даже, что это как-то связанно с семейными тайнами. Однако, самой горячей новостью для обсуждения стал все же приезд главы клана Лю, который произошел через несколько дней после собрания. Лю Минъянь и Лю Цингэ провели с матерью практически всю первую половину дня. Это не было бы столь необычно: госпожа Лю и раньше посещала школу, чтобы повидаться с сыном, но дальнейшие события повергли всех неосведомленных в шок. Глава клана Лю пожелала поговорить с кем-то из учеников Цинцзин. Собственно, именно это свое намерение она и высказала главе вершины. Да вот только ее не пустили. Лорд пика Шэнь посчитал, что если юноша, с которым желает поговорить госпожа, сам не хочет вести какие-либо обсуждения, то задача учителя убедиться, что непрошенный гость не докучает подопечному. Мало было такой новости, так еще стало известно, что та же самая глава Лю отправилась затем в город у подножья хребта. Женщина, как твердили слухи, стремилась повидаться с племянницей, которая там работала швеей, но девушка даже на порог тетушку не пустила. Интересно, почему? Таких возбуждающих воображение событий двенадцать пиков Цанцюн не видели давно! Но не все с упоением обсуждали новости. Шэнь Юань испытывал смешанные чувства по поводу всего этого. Он совершенно не представлял, как стоит реагировать на открывшуюся правду. Байян несколько раз упоминала, что их мать была заклинательницей, но конкретно клан или школа никогда не назывались. Сейчас Юань понимал, почему. Госпожа Шэнь хотела скрыться от заклинательского мира, хотела спрятать своих детей от жестокости совершенствующихся, спрятанной под маской благодетели. Иронично, учитывая, что сын в итоге добровольно ступил на склоны гор, откуда его мать сбежала. С другой стороны, позволила же госпожа Шэнь заниматься с бродячим заклинателем-лекарем. Значит, она была не так уж против, чтобы ее дети пошли по пути самосовершенствования? Но почему тогда не рассказала про прошлое Юаню, а для Байян закрыла тему еще в детстве? Столько вопросов, вот только теперь некому на них больше ответить. Госпожа Шэнь так и не смогла стать настоящей заменой матери для Шэнь Юаня, потому что в его голове до сих пор жил образ той, кто дал ему жизнь тогда, еще в первой жизни. Родители, что остались в современном мире, не могли быть заменены другими. Конечно, Юань любил Байян. Оказалось, смириться с тем, что у тебя есть старшая сестра и полюбить ее, поставив в один ряд с братьями из прошлой жизни, легче, чем поверить в то, что у тебя теперь совсем другие родители. С Бинхэ же все иначе: привязаться к этому ребенку было так же легко, как дышать. Присутствие главного героя рядом быстро начало восприниматься, как само собой разумеющееся, будто так и должно быть. Система совсем не помогала со своими оповещениями. [Уважаемый пользователь. Поздравляю, вы открыли скрытую линию «Сбежавшая вторая госпожа Лю». Вам начисляется 300 баллов. Подружитесь с новыми родственниками и получите еще больше!] Да уж, Юань при одной мысли о Лю Цингэ себя неуютно чувствует, а ему дружить с ним предлагают!***
Сумбурные мысли тревожили главного ученика Цинцзин, отчего настроение безнадежно портилось, а в глазах серыми тенями мелькали призраки прошлого. Благо, состояние Шэнь Юаня не осталось секретом для людей вокруг. Младшие ученики, не желающие видеть повешенный нос своего шисюна, вовсю старались развеселить юношу, больше обычного усердствуя на занятиях и придумывая шалости. Старшие ребята также были обеспокоены тем, что Шэнь Юань уже неделю ходит сам не свой. Спрашивать напрямую никто конечно не собирался, но это же не значит, что нельзя, например, ненавязчиво отобрать некоторую работу или не приставать с расспросами. Безусловно, самая большая поддержка исходила от Цзян Шэнхо и Ло Бинхэ. И, если младший мальчик просто старался быть рядом и лезть обниматься, как только увидит намек на грусть, то с бывшим главным учеником все обстояло сложнее. Шэнхо сам по себе был не слишком тактичным и умеющим найти нужные слова человеком, но он старался изо всех сил, лишь бы показать Шэнь Юаню, что тому не обязательно быть одному со своими проблемами. И не важно, что попытки помочь часто сводились к спорам и обсуждениям чего угодно, но не ситуации с семьей Лю. Тактика отвлечения дала результаты, и Шэнь Юань начал приходить в норму, решив для себя, что сам не будет идти на встречу общению с неожиданными родственниками.***
С отъезда главы Лю прошло несколько дней. Сплетни все так же бродили по школе, но уже не обсуждались на каждом углу. На Цинцзин атмосфера так же стала куда спокойнее, теперь, когда главный ученик не ходит, словно пришибленный чем-то тяжелым, а горный лорд не ворчит на попытки других людей прибыть на пик. Месяц подходил к концу. В это время на вершину обычно прибывали ученики Аньдин с провизией и прочими необходимыми вещами. Эта поставка считалась самой крупной, в течение месяца прибывали уже по необходимости. Обычно адепты пика снабжения и сами прекрасно справлялись с доставкой, но в этот раз, также прибыли музыкальные инструменты, которые ученики Цинцзин должны были сами доставить в классы. Следить за всем этим, естественно, должен был главный ученик. Шэнь Юань не слишком горел желанием заниматься подобным, но ему хотя бы не нужно было таскать далеко не легкие инструменты вверх в гору. Постоять же в сторонке с умным видом он всегда сможет. И, разумеется, ничего пройти гладко не могло. Выгрузка уже началась, когда Юань заметил, что тот самый нервный юноша, который занимал должность главного ученика Аньдин, странно поглядывает на него и очевидно хочет поговорить. Не совсем понимая причину чужого интереса, попаданец все же решил подойти к незнакомцу и попытаться завести беседу. В конце концов, связи очень ценились в мире заклинателей. Юань уже целенаправленно шагал в сторону нервного юноши, как кто-то со стороны окликнул попаданца. Этим кто-то оказался горный лорд Байчжань, летевший в сторону Цинцзин на мече. Сойдя на землю, Лю Цингэ, не утруждая себя излишними словами, прямо спросил: — Это же ты — Шэнь Юань? Весь вид Бога Войны выражал уверенность и гордость, будто перед ним стоял не ученик другого пика и недавно обретенный кузен, а солдат армии, в которой сам лорд Лю был командиром. — Этот Шэнь Юань приветствует шишу Лю, — не забывая о хороших манерах, ответил Юань и поклонился, одновременно соображая, куда бы сбежать. Рядом тот самый нервный юноша последовал примеру собрата, так же приветствуя горного лорда. Не обращая внимания на второго юношу с Аньдин, Лю Цингэ вперился глазами в тонкую фигуру главного ученика Цинзин. Ничего в облике парня, кроме подвески, разумеется, не отсылало к родству с кланом Лю, но, с другой стороны, лицо еще не определяет принадлежность к семье, в конце концов, у Шэнь Юаня есть и отец. По мнению Лю Цингэ, этот мальчишка и вовсе выглядел противоположностью любому из главной ветви клана. Люди, носившие фамилию Лю, хоть отличались приятной внешностью, но ни один из них не походил на изящного, возвышенного ученого. «Впрочем, может как раз таки из-за непохожести, тетя когда-то и выбрала господина Шэнь», — рассуждал Лю Цингэ. Придя к каким-то своим выводам, лорд Байчжань кивнул сам себе и склонился в поклоне, говоря: — Прошу простить Лю Цингэ за его неподобающее поведение. Этот не хотел оскорблять Шэнь Юаня необдуманными подозрениями насчет подвески. — Не стоит. Этот ученик все понимает и ничуть не обижен, — не сумев скрыть удивления, поспешил ответить Юань, с неверием наблюдая, как горный лорд вновь выпрямляется. — Глава клана Лю многое рассказала о судьбе вашей матери. Этот приносит свои соболезнования. Молча кивнув, попаданец замер, в ожидании дальнейшего развития событий. Лю Цингэ же, бросив мимоходом взгляд на Цинцзин, продолжал: — Очень жаль, что все так получилось. Если бы я знал, то пригласил бы тебя на свой пик. Но раз уж ты здесь, то ничего не поделаешь. Однако, знай, если тебе нужна помощь, то стоит идти на Байчжань. Так же, этот думает, что будет не лишним предложить провести пару тренировок на Байчжань, говорят, у тебя талант. Многозначительно закончив, Лю Цингэ замолчал, не сводя взгляда с юноши перед собой. — Этот будет рад, — не зная, как стоит реагировать на подобное, Шэнь Юань украдкой посмотрел в сторону входа на пик, надеясь на спасение. Бог, или кто там, услышал молитвы несчастного и Цзян Шэнхо крикнул: — Шисюн, учитель требует тебя к себе! Учитывая, что в это время Шэнь Цинцю обычно медитирует, то Юань не сомневался, что старший парень нагло лжет. Впрочем, Лю Цингэ-то этого не знал! — Прошу прощения, поговорим в другой раз, — быстро распрощался попаданец и поспешил сбежать с места событий, не замечая тоскливого взгляда нервного юноши.***
После этого случая лорд Байчжань пику Цинцзин, а конкретно главному ученику, не докучал, посчитав, очевидно, свой долг выполненным. Но у Лю Юядэтао был не только сын. Шэнь Юаню еще предстояло встретиться с любимицей фанатов ПГБД, прекрасной Лю Минъянь. Случай представился уже в середине следующего месяца. На пик прибыл ученик Цюндин, передавший сообщение от главы секты. Юэ Цинъюань желал видеть всех горных лордов в Зале Собраний. Посчитав это обычной встречей, Шэнь Цинцю взял с собой Юаня, но по прибытии оказалось, что экстренный сбор был связан с действиями Дворца Хуаньхуа, о чем знать главным ученикам не полагалось. Горные лорды выставили лишних лиц за дверь, принявшись обсуждать новости в составе двенадцати человек. Не то чтобы Шэнь Юань был разочарован, но перспектива провести непонятное количество времени рядом с Залом на улице не радовала. Конечно, он был не один, но все равно приятного мало. Остальные ребята считали, видимо, так же, судя по их лицам. Собравшиеся уже, в большинстве своем, были знакомы между собой, но вот Юань не знал никого. Некоторых он помнил по роману, но там персонажи главных учеников упоминались редко и вскользь. Никакой пользы от этой информации не было. Неловкости происходящему добавляло и то, что для остальных главный ученик Цинцзин так же оставался незнакомцем, к которому никто не знал, как найти подход. Наконец, тягостная тишина была нарушена. Лю Минъянь, с самого начала странно поглядывающая на Юаня, сделала пару шагов вперед и представилась: — Мое имя Лю Минъянь. Я главная ученица Сяньшу. — Мое имя Шэнь Юань и я главный ученик Цинцзин, — незамедлительно отреагировал Юань, с улыбкой встречая инициативу девушки, которая очевидно чувствовала такое же смущение, как и он сам от всего этого. — Я знаю, как тебя зовут. Не буду скрывать, моя мать попросила познакомиться с тобой поближе. Новости о второй госпоже Лю меня несказанно удивили. Не знаю, что и думать. На самом деле, вся ситуация кажется мне неуместной и странной, но раз уж мама попросила — я знакомлюсь, — продолжала тем временем Минъянь. Девушка держалась прямо и гордо, но всем было очевидно, что она чувствует себя некомфортно. — У меня тоже смешанные чувства на этот счет, но я рад знакомству, — обронил Юань, а затем замолк, не зная, что еще сказать. Особенно смущающим было то, что остальные ребята никуда не ушли и с напряжением наблюдали за разговором, будто боясь, что двое родственников начнут драку. Наконец, девушка, одетая в бело-оливковые одеяния, соответствующие Цаньцао, шагнула вперед. — Я Синфу Сиван, главная ученица Цаньцао. Я тоже рада знакомству с Шэнь Юанем, — лучистое лицо девушки, казалось, светилось изнутри. Действия боевой сестры стали толчком для остальных. Каждый по очереди представился и назвал свой пик. После импровизированного знакомства, большая часть учеников разбилась на компании по два-три человека, разошлась на некоторое расстояние друг от друга и принялась болтать о своем. — Рада приветствовать Шэнь Юаня среди нас, — дружелюбно продолжила главная ученица Цаньцао. — Слышала, шисюн произвел фурор на Цинцзин своими знаниями и искусством ведения спора. Смущенный похвалой, Юань кивнул, гадая, откуда такая информация у девушки. — Слышала, что шисюн Шэнь так же любит читать разные истории и всегда может привести пример из легенды. Наша Минъянь тоже любит все это. Правда, она еще и пишет, — судя по лицу самой Минъянь, эта информация не должна была выходить из определенного круга. — О, это интересное занятие, — отреагировал Юань, гадая, почему подобное хобби не упоминалось в оригинале. — Шимей преувеличивает. Я пишу мало и исключительно для себя. Это даже серьезной работой не назовешь, — безапелляционно заверила Минъянь. — А вот и нет, у тебя много работ! Вот, например, ты же сейчас работаешь над историей принца Ву, — не согласилась Синфу Сиван, поглядывая на, по всей видимости подругу, со смешинками во взгляде. — Принц Ву? — переспросил Юань, припоминая похожее имя у одного из персонажей местных историй. — Да, принц Ву, — несколько неуверенно протянула Минъянь, поглядывая на Сиван. — Шисюн Шэнь верно слышал историю про «Битву Принцев». Этой очень понравился рассказ и я подумала, что было бы, если Ву не пошел на пир, а остался, например, со своим слугой… «Она что, пишет фанфики?» — пораженно подумал Шэнь Юань. — Дашь почитать? — не сумев скрыть энтузиазма, попросил попаданец. Лю Минъянь кивнула, оглядываясь на подругу. Глаза Синфу Сиван сверкнули, будто она как раз и надеялась на такой исход.***
Все оказалось именно так, как думал Юань: Лю Минъянь, холодная, гордая любимица фэндома писала фанфики! Неплохие такие, причем, фанфики. У девушки на самом деле был определенный талант, вот только свои работы она не публиковала, говоря, что подобное не стоит показывать широкой публике. Конечно, Юань не был бы Непревзойденным Огурцом, если бы не нашел парочку сюжетных дыр и несоответствий, но учитывая, что ПГБД, читали тысячи, не понимал, почему юная заклинательница не хочет делиться своими произведениями. Впрочем, если вспомнить историю госпожи Шэнь, то попаданец бы не удивился, узнав, что писательство не считают достойным занятием в клане Лю.***
На фоне неожиданно совпавших интересов, Лю Минъянь и Шэнь Юань начали вести переписку. Сначала молодые люди просто обсуждали книги и работы девушки, но потом к темам добавились новости, сплетни и собственная жизнь. Удивительно, но образ мысли у них был достаточно схож. Не зря Юань когда-то считал Минъянь своим любимым женским персонажем. Вскоре, общения через письма перестало хватать, и Юань предложил как-нибудь встретиться в свободное время. Правда, где, он не знал, потому что на Сяньшу его явно не пустят, а на Цинцзин приводить чужих было страшновато. Кто знает, как Шэнь Цинцю это воспримет? Лю Минъянь нашла выход, позвав новообретенного кузена, которого называла просто приятелем, на этакую экскурсию по пикам. Девушка жила на Цанцюн дольше, да и до поступления бывала в школе, потому знала вершины чуть лучше и могла в двух словах рассказать о каждой. Шэнь Юань очень заинтересовался перспективой побродить по секте, но идти на такое мероприятие один не хотел. С позволения новой знакомой, юноша прихватил с собой еще и Ло Бинхэ, который, признаться, был очень рад. В последнее время из-за обязанностей братья стали проводить меньше времени вместе, так что прогулка должна была восполнить пробел и ничего, что с ними будет еще одна девушка. Юань, как мог, постарался описать Минъянь для Бинхэ, чтобы тот хоть как-то представлял, кто она такая и не думал лишнего. А вот о младшем мальчике сама Минъянь и так была наслышана, Шэнь Юань, сам того не подозревая, частенько упоминал брата в письмах.***
Было решено, что парни с Цинцзин дойдут до Сяньшу и уже около входа на пик подождут Минъянь, а в конце, пройдя круг, вернут девушку на вершину. Шэнь Юань немного волновался, все же прямо на его глазах должна была произойти первая встреча главного героя и одной из его жен! Вот только ничего особенного не случилось. Бинхэ поприветствовал девушку и поблагодарил за приглашение на экскурсию, дева Лю в свою очередь сказала, что рада знакомству и переключилась на старшего. «Ничего, они еще слишком маленькие». — подумал Шэнь Юань и принялся спокойно обсуждать последнюю идею девушки. Прогулка по пикам вышла насыщенной и интересной. Лю Минъянь действительно хорошо знала школу и смогла указать несколько интересных фактов о каждой вершине, ее горном лорде и главном ученике. Также всех своих «коллег» дева легко назвала по именам, пообещав еще и записать их для Юаня, чтобы тот смог приветствовать каждого с должным почтением. Например, тот нервный юноша, главный ученик Аньдин, носил имя Файцзи. Шэнь Юань сначала не понял, но потом до него дошло, что парня зовут Фай Цзи, что звучало несколько нелепо, на самом деле. Не повезло с именем конечно, так не повезло. В остальном ничего примечательного не было. Конечно, слухи ходили чуть ли не о каждом адепте в школе, но, в целом, ничего за гранью не было. Между делом, Минъянь и Юань обсуждали книги, а также рукописи девушки. Юноша взялся редактировать последний рассказ и теперь указывал на ошибки и недочеты. Дева Лю слушала и, казалось, записывала себе все на подкорку. Ло Бинхэ во время всей прогулки вел себя на удивление тихо и смирно. Безусловно, ему тоже очень понравилось узнавать что-то про другие пики, но своим мнением мальчик делился лишь иногда. В целом, это не было таким уж странным поведением: Бинхэ наверняка просто стеснялся незнакомой девушки, от которой, в отличие от Нин Инъин, так и веяло самодостаточностью и гордостью. Если не знать Лю Минъянь, она ведь наверняка покажется высокомерной и холодной!***
Прогулка подошла к концу и троица распрощалась. Минъянь вернулась на свой пик, а парни отправились по радужному мосту на свой. Стоило девушке скрыться, как Ло Бинхэ перестал казаться отстраненным и незаинтересованным, каким он старался себя показать во время экскурсии. Выражение обиды появилось на мальчишечьем лице. Сначала Шэнь Юань думал, что брат сам все расскажет, но чем ближе они подходили к Цинцзин, тем очевиднее становилось обратное. Прямо перед самым входом на вершину старший остановился и, повернувшись к мальчику, спросил: — Хэ-ди, что случилось? Тебя что-то беспокоит? — Нет, — ответил Бинхэ, хотя было очевидно, что он лгал. В голосе легко угадывалась нотка обиды и подступающие слезы. — Ну что ты, Хэ-эр. Ты можешь рассказать мне все что угодно, — присев на корточки, Юань постарался взглянуть младшему в лицо, но тот упрямо отворачивался. Наконец, плотина не выдержала, и Бинхэ прорвало: — Тебе нравится эта девочка? Она же твоя кузина родная. Ты теперь меня совсем бросишь? — голос звучал плаксиво и безнадежно. — Что? С чего ты взял? — не понял Юань такого вывода, хватая брата за плечи и настойчиво поворачивая к себе. — Сначала этот Цзян, теперь она. У гэгэ столько друзей! А еще родственники! Я ему совсем не нужен! — слезы бурной рекой полились по щекам, Бинхэ тут же принялся тереть глаза, но старший брат его остановил. Взяв ладошки мальчика в свои, Юань чуть сжал их и принялся уговаривать: — Хэ-ди, ну как можно сравнивать Шэнхо с Минъянь и тебя? Не давая брату договорить, Бинхэ вырвал руки и, заплакав еще сильнее, возразил: — Шэнхо умный и взрослый, а Минъянь твоя кузина! А я никто, просто мальчик, которого вы подобрали! Сын соседской прачки! Я тебе никто! Поняв, что у мальчика началась истерика, Юань, невзирая на сопротивление, притянул ребенка в объятья. Не в силах, да и не имея желания вырываться Ло Бинхэ, уткнулся брату в плечо, позволяя слезам течь безудержным потоком. Одной рукой прижимая кудрявую голову ближе, второй Шэнь Юань гладил младшего по спине, шепча: — Хэ-ди у меня такой умный, но порой ведет себя совсем глупо. Как можно сравнивать чужих людей и тебя. Ты не просто сын прачки, ты мой брат. Кровь не определяет семью. Если завтра придет другой мальчик и окажется, что он — мой родной младший брат, мне будет наплевать. Потому что я не знаю его, так, как тебя, а он не знает меня, так, как ты. Шэнхо и Минъянь мои друзья. У всех есть друзья. И у тебя тоже, Иньин, Мин Фань, но они же тебе не могут заменить меня. Так и мне никто не сможет тебя заменить. Что бы ни случилось, ты — моя семья. А семья важнее всего! Семью не бросают! Юань чувствовал, как по щекам у него тоже начинают течь слезы. Закинутый в этот мир, оставленный наедине с собой и Системой, теперь он мог доверять только двум людям: Байян и Бинхэ. И не важно, что изначально в сюжете Байян не упоминалась, а Бинхэ станет крутым главным героем-жеребцом. Эти двое — не просто книжные персонажи, они люди, дороже которых у Шэнь Юаня никого нет. И, если разлуку с сестрой можно терпеть, то Юань скорее умрет, чем бросит Бинхэ. — Ты всегда будешь важнее всех! — с убежденностью, которую ничто не способно поколебать, закончил Юань, сильнее прижимая мальчика к себе, будто стараясь впитать всю его боль: и настоящую и будущую. — Обещаешь? — дрожащим от слез голосом потребовал Бинхэ. — Клянусь!