***
Многим кажется, что жизнь заклинателя это постоянный водоворот опасностей и приключений, но на самом деле по большей части быт, по крайней мере учеников Цинцзин, не слишком разнообразен. Конечно, однообразием будни жителей пика не страдают. Уроки, миссии, различные происшествия на своей и других вершинах, редкие, но веселые прогулки в город, постоянные тренировки совершенствования и сверстники не дают заскучать. Подобной жизнью сложно пересытиться, а вот привыкнуть легче легкого. К хорошему в целом легко привыкнуть. Вот и Шэнь Юань привык. Обязанности главного ученика, миссии, встречи с друзьями и редкие поездки в город к сестре, а также беспрерывная, разнообразная учеба слились в единый поток жизни, течение которого, на удивление, было мирным. Таким не пресытишься, но и не возненавидишь. В конце концов, по сравнению с учениками Аньдин, ребята с Цинцзин могли считаться счастливчиками. И как бы Шэнь Юань ни ворчал на бумажную работу и скучные собрания, как бы ни бесился, если шиди снова затевали драку, но он полюбил Цинцзин. Действительно полюбил всем сердцем. И не только он. Юань видел отражение собственных чувств и в возбужденных рассказах Бинхэ, и в красочных описаниях Минъянь, и в тихих вздохах Сиван, и даже в недовольном бурчании Самолета. Что говорить, если Цзян Шэнхо и тот с радостью расписывает красоты школы? Неизвестно, как сложится их дальнейшая жизнь, но разрушить это место Шэнь Юань не позволит. Не позволит стереть в пепел свой дом.***
Шаг за шагом, ритм жизни главного ученика Цинцзин стал включать еще и общение с родствениками. Лю Минъянь давно стала неотъемлемой частью жизни, с Лю Цингэ все было сложнее. Госпожа Лю Юядэтао очень настойчиво убеждала сына в необходимости налаживать хорошие отношения с кузеном. Лорд Байчжань воспринял просьбу по-своему. Лю Цингэ оказался, что неудивительно, неплохим парнем. Мужчина явно не знал, с какой именно стороны подойти к новому родственнику, но когда Минъянь решила эту проблему, то спокойно вошел в роль старшего кузена. Стоило ему, от понятно кого, узнать об испытании в пещере Истины, как Шэнь Юань был приглашен на пик Байчжань. Решив, что совет от признанного мастера боя будет не лишним, юноша согласился. Пик воинов, или, как называли это место на Цинцзин, пик отбитых, представлял собой красивое, но довольно хаотичное место. Полигоны, площадки, мишени и прочие штучки располагались буквально на каждом шагу! А еще какие-то разрушенные постройки и ученики все в синяках… Так вот, у пика Байчжань определенно было свое очарование, но Шэнь Юань предпочитал Цинцзин. Браться вникать в сам процесс учебы на Байчжань, если это можно назвать учебой, попаданец не решился, но отметил про себя, что очень рад своему решению ни в коем случае не идти на эту вершину. Не под то у него мозги заточены. Причиной, по которой Лю Цингэ позвал своего кузена на свою гору, было его желание научить только что получившего меч юношу тонкому искусству воина. По крайне мере, так это назвал сам Бог Войны, а вот Лю Минъянь, пришедшая за компанию — так как свое оружие она еще не получила, охарактеризовала тренировку «Умение чувствовать меч и рубить им головы». Главный ученик Цинцзин с неохотного дозволения своего учителя прибыл на Байчжань ранним утром, а покинул чуть ли не вечером. Сначала Лю Цингэ захотел проверить общий уровень навыков своего кузена и пригласил одного из своих подопечных для спарринга. Стоит ли говорить, что успевающий, но все же больше нацеленный на чтение, чем на бои Шэнь Юань не показывал превосходных результатов, но Бог Войны все же был удовлетворен. Что признал нехотя, учитывая, что практически всему Юань выучился на Цинцзин. Основная же часть обучения, ради которого все и затевалось, заключалась не в этом. Лю Цингэ, на правах второго главного знатока мечей — первым был Вэй Цинвэй — захотел объяснить в чем различие между духовным оружием, выбранным специально для тебя и обычным мечом. Сев в позу лотоса и, усадив рядом Шэнь Юаня, мужчина велел положить на колени клинок, а руки разместить поверх лезвия. Предполагалось, что в таком положении нужно медитировать несколько часов, пока не почувствуешь душу меча. Более конкретных пояснений выдано не было, и пришлось работать с тем, что есть. На удивление, спустя пару часов медитация принесла плоды. Духовное оружие — это не просто меч, каждый клинок уникален и подходит только определенному человеку. Так-то, сражаться можно чем угодно, что своим, что чужим оружием, но результат будет разным. Меч привязывается к хозяину и со временем становится одним целым с ним. Благодаря этому заклинатель может управлять клинком на расстоянии, а недруги либо вовсе не смогут притронуться к мечу, либо оружие будет действовать буквально против них. Первичная привязка, которая позволит мечу пропускать через себя духовную энергию хозяина происходит еще в пещере, потому торопить испытание нельзя: игры с ци ни к чему хорошему не приводят. В дальнейшем, чем больше заклинатель пользуется оружием, тем сильнее они, грубо говоря, врастают друг в друга. Как оказалось, у клана Лю есть особые техники, направленные на ускорение привязки. Благодаря таким практикам Шэнь Юань не только смог быстрее остальных научиться сражаться, так сказать, без рук, но и узнал много нового о мечах в целом и духовном оружии в частности. Юноша еще не знал, как именно это ему пригодится, но верил, что лишних знаний не бывает. Если опустить пространные объяснения насчет медитаций и прочего, которые не шли ни в какое сравнение с уроками Шэнь Цинцю, Лю Цингэ оказался неплохим тренером, но не самым лучшим учителем. Богу Войны только свистка не хватало. Помимо уроков по духовному оружию, глава Байчжань взялся обучать еще и обычному бою, на Цинцзин Юань изучал немного другой стиль, потому не был против дополнительных занятий, не чувствуя, что повторяет уже пройденное. Да и присутствие на тренировках Лю Минъянь, которая пока не ходила на Ваньцзянь, также прибавляло хорошего настроения. Особенно те моменты, когда друзья начинали переговариваться насчет очередной книги, а Лю Цингэ стоял рядом и ничего не понимал. Вернее, он что-то понимал, но кажется не всегда был этому рад. Занятия с Лю Цингэ явно пошли на пользу уровню мастерства Шэнь Юаня. Конечно, у главного ученика Цинцзин не было достаточно времени для постоянных тренировок, особенно в последний год.***
Это было обычное утро, когда Шэнь Юаня и других учеников собрали вместе, чтобы сообщить важные новости. Лорд пика Цинцзин принял решение уйти в уединение на годы в пещеру Линси. Причины не были озвучены, но многие подозревали, что это как-то связано с недавней лихорадкой, которую пережил заклинатель несколько месяцев назад. Отсутствие главы вершины в идеале не должно сильно рушить жизнь пика, но оно рушит. И дело не только в той же Конференции Бессмертного Альянса, которую пришлось Цинцзин пропустить в этом году. Как ни крути, а Шэнь Цинцю играл важную роль во всем функционировании пика. И черт с ней с бумажной работой: отчеты совместными усилиями старшие ученики разберут, да и младших обучат, чего уж тут, а вот отстаивать свои интересы подростки могут с трудом. Как же Шэнь Юань был зол, когда он, тренирующийся сам и обучающий других, постоянно бывающий на Цюндин по организационным вопросам и в целом постоянно занятый из-за отсутствия старшего, был вынужден разбираться еще и с Байчжань. Кто же знал, что описанное в романе соперничество, в реальности выражается в драках и конфликтах? И ведь не объяснишь неугомонным детям, что еще Гарри Поттер доказал, что разделение на своих и чужих к добру не приводит. У Шэнь Юаня действительно появились подозрения, что Самолет списывал динамику пика Цинцзин и Байчжань со всем известных факультетов. Лю Минъянь откровенно смеялась, когда Юань на очередной тренировке начал высказывать Лю Цингэ претензии. Мужчина не особо понимал, в чем именно виноват, но, кажется, проникся проникновенной речью уставшего кузена. Зря Юань потом обижался и не посещал Байчжань несколько месяцев. Потом еще и сам Лю Цингэ ушел в пещеры Линси. Знал бы попаданец с какими испытаниями придется столкнуться, ни за что бы не пропустил тренировки!***
Как обычно и бывает с самыми ужасными событиями, они произошли в день, который начинался совершенно обычно. Шэнь Юань уже привык быть и тут, и там, и в двух местах одновременно, потому вполне нормально воспринимал мысль, что ему следует отнести бумаги на Цюндин, Юэ Цинъюань, как выяснилось позже, отбыл из школы по срочным делам, но на пике все еще был его главный ученик. Также следовало проследить за доставкой бестиариев. С этими книжицами вышла интересная вещь. Ученики Цинцзин вместе с учителем на основе отчетов с миссий и собственных исследований время от времени пополняли справочную информацию о демонах, монстрах и прочей нечисти. Обычно создавался один экземпляр, а ученики Аньдин копировали такой же для каждого пика, чтобы другим адептам не приходилось бегать за малейшей информацией на Цинцзин. Но в этот раз все было иначе: Шэнь Юань, получив в руки, кроме обязанностей, еще и власть наказывать учеников по своему усмотрению, несколько отошел от привычных мер дисциплины. Теперь провинившийся должен был поработать на благо родной школы, а заодно и попрактиковаться в каллиграфии — стоит ли говорить, что качество текста должно было быть на высоте, отчего многим первое время приходилось по несколько раз исправлять испорченные страницы? И это Юань еще заимел совесть и не стал заставлять наказанных стоять на руках! Таким образом достаточно скоро нужное количество книг было готово, но теперь необходимо было доставить бестиарии. Этим также занялся Цинцзин под эгидой: «Зачем превращать Аньдин в посредника, если наши ученики и сами могут все отнести?» Ло Бинхэ и Нин Инъин вызвались проводить Юаня на Цюндин просто так, ради компании. Еще у нескольких учеников неожиданно нашлись дела на других пиках. Знал бы Шэнь Юань о будущих событиях, то никого бы не отпустил. Если все дороги идут в Рим, то все переходы Радужного Моста на Цюндин, центр школы, место проживания Юэ Цинъюаня и главный офис. Через вершину в день проходят и пролетают десятки учеников, еще столько же живут на самой горе. Идеальное место для нападения, это вам Шэнь Юань как главный ученик пика, за глаза нарекаемого пиком стратегии, мог сказать. Не удивительно, что Ша Хуалин и ее сообщники выбрали это место для удара.***
Шэнь Юань всегда гордился собственной памятью: запомнить особенность питания зверюшки, появившейся буквально один раз за полторы тысячи страниц? Ха, легко! Вот только за всеми этими обязанностями, новыми эмоциями и рутиной, попаданец совершенно забыл о такой важной вещи, как нападение на школу Цанцюн. Вернее, он не забыл: детали битвы свежи в памяти, но время, когда это случилось и тот факт, что это в целом должно было случиться, как-то ускользнули. Сначала из ниоткуда появились стрелы, но тогда никто не понял, что происходит. Потом со стороны входа в школу послышались крики, но и тогда присутствующие не до конца осознали происходящее. Лишь когда охрана закричала: «Демоны!», все пришли в движение. В отличие от гостей и жителей вершины Цюндин, Шэнь Юань точно знал, что происходит перед воротами школы: демоны совершили набег на прославленную секту! Действовать следовало незамедлительно. Отдав приказ группе Цинцзин держаться вместе, Шэнь Юань выхватил меч из ножен, приготовившись дать сражение до прихода старших. То, что иные пути невозможны, он знал еще из романа и ложных надежд не питал. Демоны под предводительством Ша Хуалин, только получившей звание Великой демоницы, и по совместительству еще одной любимицей фанатов ПГБД, без промедления вступили в бой, нападая быстро и безжалостно. Целью вторжения было показать превосходство, устроив резню в одной из великих сект, а в доказательство заполучить табличку с названием школы. Демонам нравилась мысль, что они смогут всласть поглумиться над заклинателями, втоптав их в грязь. Юэ Цинъюаня не было, следовательно и на защиту старшего поколения рассчитывать не стоило. Чтобы окончательно пресечь на корню любые шансы на победу, демоны разрушили Радужный мост и наложили заклинание, не позволяющее адептам получить помощь с других пиков. Уже предвкушавшие победу, вторженцы никак не ожидали, что ученики, встретившие их на Цюндин, окажут сопротивление. Но заклинатели на то и заклинатели, чтобы сражаться с нечистью, и, в подтверждение своего права называться учениками Цанцюн, юные совершенствующиеся схватились за мечи. Никто не позволит демонам тут хозяйничать! Шэнь Юань впервые участвовал в настоящем сражении и не был рад новому опыту. Одно дело спарринг, другое — реальный бой, когда отовсюду слышатся звон металла и крики. Ужасно осознавать, что в паре шагов от тебя сражается твой товарищ, которому ты при всем желании не можешь помочь. Самым страшным было то, что на Цюндин присутствовали как достаточно взрослые ученики, так и практически дети. Пахло кровью и чем-то гнилым, присущим демонам невысокого положения, отдавало гарью и серой. Юаня тошнило от этого запаха, к горлу подкатывал ком от осознания ситуации: подготовленные, умелые воины напали на несмышленых, почти беззащитных юнцов. Скольким это может стоить жизни? В битве нет ничего прекрасного — эту простую истину Шэнь Юань осознал так ясно как никогда, хотя, казалось, подозревал о ней еще на страницах романа. Кровь, увечья и слезы. Подлость, жестокость и холодное железо. Разве это может быть прекрасно? Несмотря на неожиданность атаки и отсутствие старших, ученики Цанцюн смогли взять демонов в кольцо, оттесняя в залы, где ограниченное пространство сможет помешать большим и массивным демонам, но не юрким молодым заклинателям. О победе и речи пока не шло: слишком неожиданное нападение, слишком не уверены в себе ученики да и вооружение у врага лучше. Адепты пика Цинцзин со времени начала нападения так и не разбили свою группу. Они старались держаться на виду друг у друга, оказывая помощь при необходимости. Этому же примеру последовали и другие вершины. Но в пылу битвы невозможно было обсудить хотя бы приблизительный план, потому каждый действовал наугад, надеясь не причинить вред союзникам. Шэнь Юаня особенно бесила эта разобщенность, он успел заметить других главных учеников, каждый из которых, как и в целом ученики старшего возраста, были достойными воинами, имеющими все шансы противостоять демонам. Только, если бы они могли прекратить драку лишь на секунду, чтобы скоординировать действия, нацелившись на зачинщицу! Наконец, действия заклинателей возымели успех: демонов загнали в залы, окружили кольцом, не позволяя прорвать оцепление. Так сражаться было намного легче. Самоуверенные захватчики же явно начали нервничать и допускать ошибки. Так среди бесконечного блеска оружия и мелькающих фигур, Шэнь Юань разглядел саму предводительницу. Ша Хуалин, облаченная в бесстыдные одежды из газовой ткани, казалось, совсем не чувствовала опасности, легко и непринужденно отвечая на атаки противников. Цзян Шэнхо, заметив куда смотрит Юань, так же обратил внимание на демоницу. Старший юноша подобрал выпавший из рук демона меч и запустил клинок в полет, прямо в спину девы Ша. Разумеется, Великая демоница уклонилась, но дерзкое нападение заставило ее, наконец, прислушаться к голосу разума. Дева Ша подала знак подчиненным, велев им временно прекратить атаки. Удивленные резко прекратившимся боем, ученики так же замерли, впрочем не опуская мечей. — Как мило со стороны заклинателей бросать ножи в спину, — сладко пропела Ша Хуалин. Ее немного визгливый, детский голос слышался отчетливо. — Как мило со стороны демонов подло нападать на хребет Цанцюн, — хмуро отметил Юань, крайне недовольный ситуацией и оттого не думающий о чем говорит. — Мой народ здесь не ради драки, мы лишь хотели помериться силами с прославленным орденом. Обмен опытом, так сказать, — твердо парировала демоница, прекрасно зная, что ее неожиданный оппонент прав, но, не желая накалять обстановку, и так складывающуюся не в сторону нападавших. — Какой обмен опытом сопровождается ранением хозяев и разрушениями! К тому же, главы школы здесь нет, — слова гремели. Юань был взбешен поведением демоницы и готовился перейти на крик. — Ах, Лин-эр еще слишком юна и не может справиться со своими подчиненными. Думаю из-за их поведения столь юные господа, как вы, не смогли разглядеть наших истинных намерений, — легко отмахнулась Ша Хуалин, не воспринимая стоявшего перед ней юношу, как достойного настоящих объяснений человека. Она лишь тянула время, пытаясь определить, как вырваться из оцепления с наименьшими потерями. В конце концов, ранения от кучки заклинательских учеников не пойдут на пользу репутации. Такое отношение окончательно разозлило Шэнь Юаня, вот только вместо крика и попытки вступить в бой, юноша, скосив взгляд в сторону и убедившись, что рядом стоят Цзян Шэнхо и Ло Бинхэ с клинками наголо, выпрямился, небрежно положил Се Ишэн в ножны и вздернул подбородок. Выражение лица преисполнилось сдержанностью и холодностью. Прямая осанка, чуть сбитые, но все еще достойные светло-зеленные одежды и колючий взгляд — некоторые ученики Цинцзин невольно повели плечами — уж слишком шисюн сейчас напоминал им другого человека. В довершение всего, Юань небрежно положил руку на рукоять клинка, а второй легким движением поправил волосы, словно находился на прогулке, а не посреди битвы. — Вот оно что. Тогда все понятно, — тем временем спокойно протянул Юань, чувствуя, как инстинкт самосохранения предательски воет в голове, запрещая играть в столь очевидные игры с огнем. — Но ученики школы Цанцюн, в отличие от ваших подчиненных, не предпринимали ничего компроментирующего. Значит ли это, что молодые господа обладают большей дисциплинированностью, чем демоны? Приму это за комплимент. Ша Хуалин улыбнулась, но взгляд выдавал ее истинные чувства. Демоница была в ярости: как смел какой-то там юнец из заклинателей так говорить с ней и в целом демонстрировать пренебрежение и несерьезность?! Но раз уж она начала игру, то ее следовало продолжать. — Хребет Цанцюн действительно впечатляющ, — не слишком радостно заметила Хуалин. — Это ваше окончательное мнение о нашей школе? — лениво спросил Шэнь Юань, мысленно молясь, чтобы кто-нибудь из старшего поколения появился здесь, да поскорее. — Мой народ в невыгодном положении, но причиной тому численный перевес, потому Лин-эр не может прийти к определенному мнению, — задумчиво отозвалась демоница, кажется, обдумывая что-то. — И что же вам нужно для окончательного решения? — Как насчет трех поединков один на один между представителями наших народов? — недобро улыбаясь, пропела Ша Хуалин, легко взмахнув рукой, отчего колокольчик на ее запястье весело зазвенел. Подобный выход из положения не только являлся частью оригинального романа, но и имел под собой некую логику. Если адепты, под предводительством старших учеников сейчас продолжат бой, то верно убьют оставшихся недругов. Вот только это повлечет за собой конфликт с Царством Демонов, там не станут разбираться кто виноват. Ухудшать и так шаткое положение людей не следовало. О том, чтобы сдаться, не могло быть и речи. Репутацию школы необходимо беречь! Чувствуя, как сердце стремится в пятки от перспективы сразу после одного сражения начать следующие, Шэнь Юань постучал пальцем по губам, как бы размышляя, а затем уверенно заявив: — У этого ученика нет власти, решать подобные вопросы. Думаю, следует позвать старших! — Не нужно, горный лорд уже здесь. Полностью погруженные в напряженный разговор демоницы и заклинателя, ни демоны, ни ученики Цанцюн не заметили, как среди толпы появился бессмертный мастер. Шэнь Цинцю, только что вышедший из пещер Линси, не ожидал наткнуться по возвращению из уединения на вторжение. Такое положение вещей его ничуть не радовало, что, как знали все с Цинцзин, грозило объектам недовольства далеко не сладкими последствиями. — Учитель, поздравляем с завершением уединения. Эта демоница утверждает, что прибыла сюда для обмена опытом, — с поклоном доложил Шэнь Юань, внутренне облегченно выдыхая. Все, теперь сюжет толкать будет специально назначенный персонаж. — Этот услышал. Так что именно предлагает барышня? — от мужчины веяло ледяным холодом, рука лежала на рукояти меча, да и вся поза в целом намекала, что Шэнь Цинцю не постесняется вступить в битву. — «Меч Сюя», мое почтение. Такая честь встретиться с вами. Эта Лин-эр всего лишь предложила состязание… Пока девушка по второму кругу, но уже в подробностях объясняла свой замысел, Шэнь Юань воспользовался моментом и отступил в толпу, к другим ученикам с Цинцзин. За рукав тут же ухватились чьи-то пальцы. Ну, разумеется, Ло Бинхэ не мог сдержать эмоций. Пусть внешне он не выдавал своего волнения, но внутри сердце сжималось от беспокойства за старшего. Разговор с демоницей мог привести к непредсказуемым последствиям, с которыми гэгэ не был готов столкнуться. Как безрассудно со стороны Юаня так поступать! Примерно об этом же думали все, кто слышал диалог, а те, кто лично знал главного ученика Цинцзин, давали сами себе обещание вправить несчастному мозги после всего этого, чтобы таких самоубийственных идей не возникало. Шэнь Юань же лишь схватил Бинхэ за руку, успокаивающе сжав. Здесь было не место и не время, чтобы выяснять отношения. Тем временем демоны освободили место в центре, сформировав вместе с заклинателями этакую арену. Настало время первого боя. Старейшина Дуби сошелся в схватке с Шэнь Цинцю. Демонический Старейшина, несмотря на однорукость, был грозным противником, впрочем, не чета бессмертному горному лорду. В оригинальном романе говорилось, что во время боя Шэнь Цинцю использовал подлые приемы и грязные трюки, но наблюдая за битвой вживую, Шэнь Юань понял, что не может считать подобное плохим. Демоны напали посреди дня, воспользовавшись отъездом главы школы. Противниками они избрали не старшее поколение, а детей. Разве можно не злиться на подобное и не желать унизить противника, закончив скорее этот фарс. Все ученики Цинцзин отлично запомнили урок своего учителя, который он преподал им буквально в первый день, когда они взяли в руки меч: «Нет большей глупости, чем считать что ваш противник будет биться честно, потому что вы делаете это. Если вы на поединке за звание мастера — сражаетесь по правилам, если вы бьетесь с врагом — правил нет». Такие рассуждения кому-то кажутся подлыми, но на самом деле они правдивы, чего стоит только сама идея выставить учеников, не все из которых получили собственные мечи, против Старейшин Демонов. Первый поединок закончился победой заклинателей. Цзян Шэнхо хмыкнул, насмехаясь над демоном, считавшим, что сможет победить горного лорда Цинцзин. Что говорить? Ученики пика искусств были горды своим учителем. Ша Хуалин же, обиженная проигрышем, сама решила выступить во втором раунде. Естественно, противником ей должна была стать девушка. Все тут же обернулись к группе с Сяньшу, именно на этом пике стоило искать достойную заклинательницу. Шэнь Юань резко вздохнул: против Ша Хуалин предстояло биться Лю Минъянь. Со стороны это казалось отличным решением, сестра Бога Войны, главная ученица Ци Цинци, а ведь эта дама известна высокими стандартами! И лишь немногие знали настоящее положение вещей: Лю Минъянь, как по секрету сказала сама девушка, так же как и ее брат, страдала проблемами с Ци и пока не могла получить собственный меч. Какой бы талантливой и умелой ни была Лю Минъянь, но Ша Хуалин получила статус Великой Демоницы, и заклинательнице с обычным мечом не справиться с такой противницей. В другое время Шэнь Юань бы с восхищением наблюдал за противостоянием двух любимиц фанатов ПГБД, но сейчас, когда юноша успел проникнуться к Минъянь дружескими чувствами, его съедала тревога. И не зря. Разумеется, юная заклинательница проиграла Великой Демонице, с ног до головы обвешанной амулетами. И пусть ученица Сяньшу не получила ранений, но Юань ясно видел, как болезненно она восприняла поражение. «Сестра Бога Войны» — этот титул всегда будет висеть над головой девы Лю. Не так уж и плохо, учитывая, что Минъянь действительно хорошая мечница, которая временно испытывает трудности с ци. Но вслед за восхищенными шепотками следуют слухи. О красоте, что заменяет талант, о хрупкости и дружелюбии, или наоборот о стойкости и холодности. Вуаль не только скрывает лицо: ткань норовит закрыть личность. Лю Минъянь постоянно старается доказать себе и брату, что она больше, чем просто красавица. Лю Цингэ, Юань это точно знал, никогда не разочаруется в сестре, но вот сама девушка… Что может быть сложнее, чем всю жизнь носить маску? И в прямом, и в переносном смысле. Разочарованная девушка шла к своему месту, когда заметила ободряющий взгляд Юаня, а рядом с ним хмурого Шэнхо, взглядом обещающий демонице в красном все кары небес. Откуда-то сбоку чувствовался восхищенный взгляд Фай Цзи, направленный отнюдь не на победительницу. Вздохнув глубже, Минъянь чуть улыбнулась под вуалью, — как же повезло, что для некоторых кусок ткани на лице — не препятствие. Ша Хуалин сияла. Скривив губы в улыбке, она радостно сообщила: — Кто выйдет победителем решит третий раунд. У мастера Шэнь есть кого выставить? — Не сомневайтесь, — бросил Шэнь Цинцю, раскрывая перед лицом веер. — Кто же вызовется третьим от нашей стороны? — хлопнув в ладоши, спросила демоница. Из толпы демонов вышел еще один Старейшина. Просто огромного роста с гигантским молотом в руках, облаченный в броню, покрытую шипами. Лишь на голове не было шлема, только неопрятная шевелюра. — О, Старейшина Тяньчуй, чья броня покрыта смертельным для людей ядом, от которого нет лекарства! — словно найдя под елкой подарок, воскликнула Ша Хуалин. Старейшина Тяньчуй представлял собой поистине пугающую картину. И с этим монстром придется сражаться Ло Бинхэ? «Ну уж нет! Это опасно, я не позволю, чтобы Бинхэ сражался с этим!» Стоило только Юань сформировать эту мысль в сознании, как Система явила себя снова. [Уважаемый пользователь, отказ главного героя от участия приведет к потере 1000 очков крутости!] «Где справедливость, Система, я так долго набирал очки, а ты хочешь снести их одним изменением в сюжете!» [Если главный герой будет участвовать в третьем раунде последует награда…] «Да не нужна мне твоя награда! Я в жизни себе не прощу, если пошлю Бинхэ на этот бой. Если гэгэ главного героя будет так с ним поступать, то разве он не будет разочарован?» [Если главный герой откажется от участия, то потеряет 1000 очков крутости] «Черт с тобой, у меня все равно останется достаточно очков». [Битва во время вторжения — важное сюжетное событие. В случае его игнорирования пользователь будет отправлен в мир наказаний] «Пошла по козырям? Не на того напала!» — Разве справедливо пользоваться такими опасными ядами во время состязаний? — выкрикнул кто-то из толпы учеников. — Я предупредила вас, — возразила Ша Хуалин, — Если боитесь погибнуть, то откажитесь от поединка. Обещаю, мы не будем смеяться, ведь такова людская природа! Демоны расхохотались от слов своей предводительницы, опуская тот факт, что если бы люди так сильно боялись за свою жизнь, то изначально не стали бы сражаться с демонами, а предпочли сдаться сразу же. — Это демоница не знает слова совесть, а рассуждает о людской природе, — хмуро отметил Цзян Шэнхо, крепче сжимая рукоять меча. Шэнь Цинцю окинул своего бывшего главного ученика задумчивым взглядом, а затем посмотрел в сторону других ребят с Цинцзин. Очевидно, учитель размышлял о том, кого бы вызвать на заведомо проигрышный поединок. Шэнь Юань не дал лорду Цинцзин озвучить свой вариант. — Этот ученик будет сражаться против Старейшины Тяньчуй! По толпе прокатились пораженные вздохи. Кто-то добровольно вызвался? И это вам не отбитый парень с Байчжань без тормозов, а главный ученик Цинцзин, известный своим умом и талантом. Ему что, жить надоело? Но не только рядовые адепты были удивлены, Шэнь Цинцю, насколько Юань мог видеть, с недоумением встретил такой порыв, но противоречить не стал. — Что же, если того желает мой ученик, нашу школу в третьем поединке будет представлять Шэнь Юань. Среди демонов прошла волна шепота, они размышляли, как связан этот смельчак с мастером Цинцзин. Ша Хуалин, помнящая юношу по дерзкому разговору, внутренне предчувствовала опасность, однако внешне лишь ухмылялась. — Этот ученик использует все свои таланты, чтобы победить! — заверил Шэнь Юань и собирался было сделать шаг вперед, как чья-то рука схватила его за рукав. — Гэгэ, — отчаянно выдавил Бинхэ, с ужасом смотря на броню Старейшины и его гигантский молот. Главному герою вторила Система: [Ошибка. Если главный герой не будет участвовать в третьем раунде, то потеряет 1000 очков крутости, а пользователь будет сослан в мир наказаний!] Отмахнувшись от всплывающего красного окна, Шэнь Юань вырвал руку и, послав напоследок обнадеживающий взгляд в сторону брата, вышел на бой. За его спиной Цзян Шэнхо пришлось схватить Ло Бинхэ и удерживать до конца состязания. Бой начался. Зрителям предстало жуткое зрелище. Грозный демон, вооруженный тяжеленным молотом и облаченный в броню, покрытую смертельным ядом, сражался против тонкого, словно бамбук, юноши, в чьем распоряжении был лишь меч. Даже собратья Тяньчуя не оценили такой перевес сил, не понимая, о чем думал заклинатель вызываясь на подобное. Ученики хребта Цанцюн с глазами полными страха следили за боем. Они не сомневались в силе главного ученика Цинцзин — не просто же так занял должность — но все равно разница слишком велика. Сначала адепты с замирающим сердцем встречали каждый удар молота и с облегчением выдыхали, замечая, что оружие не попадало по цели, но затем заметили закономерность. Старейшина не отличался особым арсеналом атак, да и в целом был не слишком поворотлив и быстр, ограниченный опасной, но тяжелой и неудобной броней. Шэнь Юань же, натренировавшийся с Шэнхо и Лю Цингэ, в совершенстве овладел тактикой уклонения. Да и соотношение размеров играло на сторону заклинателя. Играть в кошки-мышки бесконечно бессмысленно. Шэнь Юань учился на пике Цинцзин, который не зря звали пиком стратегии, ведь даже смертоносная сила Старейшины Тяньчуй не могла сравниться с умом и тактикой боя знающего ученого. Отойдя на достаточное расстояние, чтобы не попасть под удар молота, юноша сложил руки в печать и, наполнив меч духовной энергией, отправил его в полет! Ученики Цанцюн пораженно ахнули: никто такого не ожидал! Клинок взмыл вверх и в кратчайшие сроки достиг демона. Лишь голова великана не была защищена броней, потому Юань нацелился именно туда. Тяньчуй не предполагал даже, что кто-то из врагов подберется достаточно близко, чтобы ударить в это место, но Шэнь Юаню не надо было даже подходить! Се Ишэн, сверкая от переполнявшей его энергии, пронзил череп демона насквозь через висок и вышел с другой стороны, вернувшись к хозяину. Старейшина Тяньчуй, округлив глаза, задохнулся в крике боли, но не успел ничего предпринять. Демон застыл на месте, пошатнулся и упал с оглушающим стуком. Шэнь Юань, вновь взяв в руки меч, поморщился от вида крови и со вздохом вернул клинок в ножны. Юноша повернулся к словно громом пораженной толпе, а конкретно к своему учителю, поклонился, как подобает, и, резко развернувшись, вернулся к группе Цинцзин. Толпа взорвалась криками. Товарищи по школе начали выкрикивать поздравления, в то время как демоны взвыли от такого позорного поражения. Старейшина Тяньчуй проиграл и был убит девятнадцатилетним мальчишкой. Какое унижение! Ша Хуалин не могла поверить, что ее лучший воин так сгинул. И от чьей руки? Заклинателя, еще не закончившего обучение! Не в силах сдерживаться, демоница выкрикнула: — Разве условием победы была смерть? И как можешь ты использовать такие методы боя. Разве это честно? — за девушку сейчас говорила обида, полная разочарования Великая демоница не следила за речью. — В условиях о запрете битвы на смерть не упоминалось. А если дева Ша так хорошо осведомлена о людской природе, то верно должна знать и о всяческих талантах! — спокойно отозвался Шэнь Юань, не удостоив демоницу и взглядом. Попаданец не хотел показать неуважение, он просто слишком увлекся попыткой успокоить Бинхэ, который все еще не отошел от битвы брата. Да и пышущий возмущением Шэнхо рядом не прибавлял внимание к Ша Хуалин. А вот внимание Шэнь Цинцю было полностью направленно на девушку. — Состязание подошло к концу. Школа Цанцюн победила. Не могла бы в таком случае барышня отозвать своих подчиненных? Главы школы нет на пике, простите, но более теплого приема мы оказать не можем. — Хребет Цанцюн полнится талантами. Лин-эр восхищена! — сквозь зубы выдавила демоница. Если заклинатели безудержно радовались, то демоны рассвирепели от злости из-за поражения. Один из них, видимо имеющий какую-то связь с поверженным Тяньчуй, выхватил свой меч и направил в сторону Шэнь Юаня. Но еще одной битвы не произошло. Сверкающий меч пролетел через весь зал и отрубил руку демона. Со стороны входа послышались крики: — Шишу Лю! Шишу Лю прибыл! Чэнлуань вернулся к хозяину и теперь был направлен на Ша Хуалин. Лю Цингэ, каким-то чудом вышедший из пещеры Линси в нужное время, представлял собой картину разгневанного бога. — Ну наконец-то шиди почтил нас своим присутствием! — насмешливо протянул Шэнь Цинцю. Властелин Байчжань окинул шисюна странным взглядом, затем посмотрел в сторону Шэнь Юаня, окруженного со всех сторон товарищами, и вновь вернул внимание демонице, безмолвно требуя объяснений за столь подлое нападение. — Прошу прощения, благородные бессмертные, эта Лин-эр во власти сокрушительного разочарования утратила контроль за своими подчиненными. Прошу простить. У нас впереди еще много времени для новых встреч. Еще увидимся! — Барышня, да вы впрямь отличаетесь дерзостью! Мало того, что вторглись на Цанцюн без предупреждения, так еще нападаете на моего ученика. И при этом планируете так легко уйти? — Не думай, что сможешь так легко скрыться! У вас, у демонов, нет ни капли совести! — усмехнулся Лю Цингэ и напал. Шэнь Юань уже не увидел, как его учитель вместе с Лю Цингэ выпроваживают демонов с пика. Вымотанный дракой и последующим поединком один на один, юноша совсем растерял силы и свалился в обморок.***
Открыл глаза Шэнь Юань уже на Цаньцао. Ужасно хотелось пить, во рту будто образовалась мини-Сахара. Тело ощущалось слабым, а ноги казались свинцовыми. Кое-как приподнявшись, юноша тут же оказался в порывистых объятьях Сиван, которую сначала вовсе не заметил. — Юань, как хорошо, что ты пришел в себя. Все так волновались, — облегченно выдохнула девушка. — Пить, — невнятно пробормотал Юань, вновь падая на простыни. Сиван помогла другу устроиться в полулежащем положении и протянула стакан воды. Убедившись, что юноша не настолько слаб, чтобы выронить посуду, юная целительница улыбнулась и выбежала в коридор, пообещав привести учителя. Через минуту Сиван вернулась в комнату, но уже вместе с Му Цинфаном. Горный лорд выглядел доброжелательно, как и всегда. Мужчина без лишних слов приступил к осмотру, ведь у него явно было много пациентов, а вот времени нет. — Юань, мне рассказали о твоем поединке. Это было очень храбро с твоей стороны. Я восхищена, — быстро выпалила Сиван, не сумев больше терпеть. Утолив жажду, Шэнь Юань чувствовал себя намного лучше. В теле все еще была слабость, как после выматывающей тренировки, но мыслить юноша мог ясно. — Благодарю, Синфу Сиван. Я не мог поступить иначе. Лучше скажи мне, что там с остальными? — этот вопрос тревожил попаданца больше всего, несмотря на прибытие Лю Цингэ, последующий конфликт с демонами мог привести к различным последствиям. — Не волнуйся. Ничего ужасного не произошло. Минъянь очень расстроена проигрышем и твоим состоянием тоже. Шэнхо кажется хочет тебя прибить, но он любя, ты же знаешь. А Фай Цзи был бледным, как полотно! — А Бинхэ… — С твоим братом все в порядке, — коротко бросил появившийся в дверном проеме Шэнь Цинцю. «В этой школе у людей фишка такая, пафосно прерывать чужую фразу?» Горный лорд Цинцзин во всем своем сдержанном великолепии вступил в больничную палату, словно бог смерти, пришедшей за душой больного. Что-то в глазах мужчины веяло аурой убийства и… беспокойства? — Приветствую, шисюн Шэнь, — оторвавшись от обследования меридианов пациента, сказал Му Цинфан, а затем продолжил, глядя уже на лежащего в постели юношу. — С учеником Шэнь Юанем все в норме. У вас, молодой человек, обычное истощение, что, впрочем, неудивительно, учитывая ваш поступок. К слову, поздравляю вас с победой, вы отстояли честь школы. С этими словами главный целитель хребта Цанцюн удалился к другим пострадавшим. Сиван же, кинув извиняющийся взгляд, последовала за своим мастером, оставляя ученика и учителя наедине. В дверях девушка столкнулась с еще одним посетителем. На этот раз проведать главного ученика Цинцзин пришел сам глава секты. — Чжаньмэн шисюн, что вам понадобилось от моего ученика? — даже не смотря в сторону Юэ Цинъюаня, спросил Шэнь Цинцю. — И тебе здравствуй, Шэнь шиди. Этот только хотел своими глазами посмотреть на юношу, убившего Старейшину Демонов в столь юном возрасте, — доброжелательно ответил глава школы, кивком головы приветствуя Юаня. Презрительно хмыкнув, Шэнь Цинцю, стукнув пару раз по ладони веером, а затем раскрыв его у лица, бросил: — Стало быть ты хочешь поздравить Шэнь Юаня с тем, что он, поведя себя, как последний глупец, все-таки победил? В твоем стиле, — холодные зеленые глаза обратились к ученику. — Впрочем, мне тоже интересно, что сподвигло моего главного ученика на столь безрассудный поступок? — Этот ученик не мог поступить иначе. Может быть это высокомерно с моей стороны, но этот счел, что уж лучше выйдет он, чем выбор падет на кого-то из его близких, — в защитной манере скрестив руки, Юань продолжил тише. — Если бы выбрали Бинхэ… — Если бы этот учитель выбрал твоего брата, то ты бы вызвался его заменить? — с иронией уточнил Шэнь Цинцю. Под тяжестью испытующего взгляда учителя, Шэнь Юань опустил голову и ответил тихо, но твердо: — Да. С громким щелчком закрыв веер, Шэнь Цинцю показательно фыркнул, но вместо того, чтобы разразиться тирадой, перевел взгляд на Юэ Цинъюаня. Глава школы выглядел странно. Будто нехотя вынырнув из собственных мыслей, он посмотрел сначала на своего шиди, а потом на его ученика и со вздохом сказал: — Подобный поступок достоин восхищения. Это благородно, но крайне опасно. Вы юны, следовало доверить проблемы более старшим и опытным ученикам. Чувствуя неясный прилив возмущения, Юань возразил: — Глава школы, прошу прощения, но тогда именно мне пришлось быть старшим. Этот ученик не мог просто стоять и ждать решения судьбы! Шэнь Юань никогда не повышал голос, тем более на взрослых, без видимых на то причин, но в этот раз не мог стерпеть. Никто среди толпы учеников добровольно бы не вызвался сражаться. И младшие, и старшие — все боялись за свою жизнь. И Юань тоже, но в отличие от них он знал, что если не будет желающих, Шэнь Цинцю будет выбирать сам, и выбор этот может оказаться плачевным. — Глава школы, вы сказали все, что планировали? Если это так, то прошу покинуть помещение, этому учителю есть о чем поговорить с его учеником. Юэ Цинъюань, кажется, хотел остаться, но спорить с шиди не стал, покорно удалившись. С другой стороны, будто дверь достаточное препятствие для слуха заклинателя. Но у попаданца не было времени на подобные рассуждения. Шэнь Цинцю пристально смотрел в лицо своего ученика, словно ища там ответ на неизвестный вопрос. Наконец, мужчина спокойно начал: — Люди не ценят жертвы. Если бы ты проиграл, то школа Цанцюн была бы опозорена. Все бы посчитали твой поступок глупым, бессмысленным и даже зловредным. А своим близким ты принес бы только боль. Что сказала бы твоя сестра, узнай, как ты безрассуден? Как твоя смерть отразилась бы на брате, которого ты так яростно обещал не бросать? Если слова про Байян заставили Шэнь Юаня вжаться в спинку кровати, то фраза про Бинхэ пригвоздила к месту. Шэнь Цинцю слышал их разговор, произошедший несколько лет назад перед самым входом на Цинцзин. И помнил его столь долго, держал в голове… Но зачем? Никому не было ведомо, что сейчас творится в душе лорда Цинцзин. Два мальчика с первых дней на пике служивших постоянным напоминанием о том, что могло у него быть, но никогда не было, подозрительно часто занимали мысли бессмертного. Младший вовсе не походил ни на одного из бывших рабов, разве что некая наивность и доброта чем-то напоминали Ци-гэ, но то же самое можно было сказать и о Нин Инъин. А вот старший — другое дело. Шэнь Юань словно представлял собой смесь двух мальчишек сирот, скитавшихся раньше по улицам. А теперь занимавших должности лордов великой школы. Безоглядно любивший своего брата, достаточно умный и полагающийся больше на ум, чем на силу, мальчик был так далек, но в то же время так схож. И Шэнь Цинцю завидовал, в чем с трудом себе признавался. Было больно осознавать, что это не путь двух названных братьев-сирот вел к закономерному итогу, а у них с Цинъюанем что-то не получилось. Было ли с Шэнь Цзю что-то не так, из-за чего он не был достоин подобной преданности и любви? Подобные мысли недостойны бессмертного мастера, и Шэнь Цинцю это понимал, но не мог прекратить. Он отчаянно хотел увидеть, как эти узы будут разрушены, но в то же время, не отдавая себе отчета, безумно желал, чтобы мальчишки были лучше, чем он и Ци-гэ когда-то, и сохранили то, что у них есть. И вот теперь, Шэнь Юань, так отчаянно клявшийся в том, что ни за что не бросит брата, идет на смертельно опасный бой, будто забыв, что смерть может отнять его у младшего навсегда. Шэнь Цинцю, славившийся своим умом и прозорливостью, не мог понять, как мог его ученик так поступить с человеком, которого обещал защищать. Почему поступил так же, как Юэ Цинъюань? Но Шэнь Юань не знал мыслей учителя. Юноша было начал: — Знать, что твой брат трус… — Лучше, чем хоронить его, — безапелляционно припечатал Шэнь Цинцю с какой-то отчаянной решительностью. Замолчав на пару мгновений, Юань резко поднял голову и спросил давно мучавший его вопрос: — Вы бы позволили мне погибнуть? Молчание окутало комнату. Учитель и ученик долго смотрели в глаза друг другу, будто от ответа зависела их жизнь. — Разумеется, нет. Отведя взгляд первым, Юань повел плечом и произнес: — Учитель так мудр, поправьте этого ученика, если он ошибся, но не лучше ли рискнуть, чем все оставшееся время сожалеть? Я бы не простил себе, если бы с Шэнхо, Файцзи, шиди и шимэй что-то случилось. Тем более, если бы пострадал Бинхэ. Они бы тоже жалели о моей смерти, но все, что я мог в тот момент, стоя в кругу учеников, так это попытаться не допустить их смерти и, по возможности, разочарования. Мне не важно мнение других, но ничего, если бы даже мои близкие меня возненавидели. Если они будут живы, то это неважно. Всегда ведь лучше попытаться, сделать шаг, задать вопрос, попросить прощения. В конце концов, уже завтра мы можем умереть, так и не сделав чего-то важного. Я о многом жалею и не хочу еще больше поводов. Тогда я мог лишь сделать все, чтобы не проиграть, потому что в ином случае не простил бы себе. Лучше попытаться и потерпеть поражение, чем всю жизнь клясть себя за промедление. Особенно, если это касается наших близких. Шэнь Цинцю ничего на это не ответил. Бессмертный лорд лишь хмыкнул и, вновь раскрыв веер, удалился. — Подождите! Учитель, скажите Бинхэ, что я проснулся и все нормально. Он наверняка волнуется! — в последний момент вскинулся Юань. Бросив нечитаемый взгляд через плечо, мужчина вышел из комнаты. [За продвижение скрытой сюжетной линии «Прошлое главного злодея» пользователю начисляется 200 баллов.] [С вашего счета снимается 1000 балов за неучастие главного героя в третьем испытании.] [За нарушение течения основного сюжета вы отправляетесь в мир наказаний.] Не успел Шэнь Юань как следует подумать о скрытом прошлом главного злодея, как перед глазами все померкло. [Наказание успешно загружено.]