***
Прожив на пике Цинцзин несколько лет, Шэнь Юань уже вполне привык просыпаться в их с братом небольшой комнатке. Пребывание на Цаньцао уже не было чем-то необычным, зачастую, если уж и случалось получить травму, то ночевать у целителей не приходилось. Потому, обнаружив при пробуждении вокруг себя упорядоченный хаос, Юань напрягся. Сознание еще не пришло в себя после мира наказаний, голова работала неохотно. Схватившись за руку и поняв, что она, вопреки фантомному ощущению боли, на месте, Шэнь Юань несколько раз моргнул и огляделся. Мир вокруг представлял собой что-то среднее между «нечто» и «чем-то покрытым туманной дымкой». Сверху, кажется, все же было солнце, а под ногами, очевидно, находилась земля, но вот все остальное не поддавалось объяснению. — Гэгэ, — из тумана, навстречу Юаню выбежал Ло Бинхэ. Первым желанием попаданца было вздрогнуть и сбежать, но потом он понял, что перед ним его брат, а не тот демон из мира наказаний, принявший обличье ребенка. Облегченно улыбнувшись, старший юноша позволил Бинхэ с разбегу влететь в объятья. Учитывая, что со времени нападения демонов братья не виделись, то нынешняя встреча стала благословением для обоих. Приведя эмоции в более менее приемлемое состояние, Шэнь Юань отстранил Бинхэ от себя и хлопнул мальчика по лбу. — Ты оказался в незнакомом месте и тем не менее, увидев знакомую фигуру, побежал к ней сломя голову. Если бы здесь был не настоящий я, а ловушка? — как бы ни старался попаданец, а придать голосу необходимую строгость не смог, слишком сильно эмоциональные качели от ужаса до радости сказались на нем. — Перепутать гэгэ с кем-то другим невозможно! — уверенно заявил Ло Бинхэ, сверкая улыбкой. — Ребенок, — с тяжким вздохом выдавил Шэнь Юань, опуская слово «невозможный», которое так и просилось на язык. Отступив на шаг и оглядев старшего с головы до ног, Бинхэ обеспокоенно уточнил: — С гэгэ же все хорошо? — Конечно. Ребята с Цаньцао хорошо потрудились! — незамедлительно отреагировал Юань, опуская свое не самое лучшее эмоциональное состояние после мира наказаний. Кивнув, Ло Бинхэ задумчиво отметил: — Учитель сказал мне, что с тобой все в порядке, но я хотел сам убедиться. Думал сходить утром, но только лег на кровать, как оказался здесь. Гэгэ, ты знаешь, где мы? — Это — Царство снов, — неуверенно протянул Шэнь Юань, еще раз оглядываясь. В романе Царство снов, в которое попадали Нин Инъин и Ло Бинхэ, еще в начале истории принадлежало последнему и представляло собой темное, унылое место. Сейчас же вокруг не было ничего, что можно было бы назвать пугающим. Тот факт, что место шимэй пришлось занять самому попаданцу, не слишком удивлял: понятно, что ближе старшего брата у Бинхэ на пике никого нет, но вот изменение декораций приводило в недоумение. — Твое Царство снов, если быть точным, — добавил Юань. — Мое? — Ло Бинхэ внимательнее вгляделся в окружающий пейзаж. Много света, странные всполохи цвета и то ли дым, то ли туман. И это место его Царство снов? «Система, хочу уточнить, мы точно в Царстве снов?». [Отвечая на вопрос пользователя, да, вы находитесь в Царстве снов.] «В романе оно описывалось не так». [Царство снов отражает сознание того, кому оно принадлежит.] «Ты сказала буквально то, что написал Самолет, рассказывая про это место, я уже это знаю». [Система всегда рада помочь)] Смирившись, что более внятного ответа не добьется, Шэнь Юань принялся размышлять сам. Мир вокруг был сформирован сознанием Ло Бинхэ, судя по всему, благодаря вмешательству в сюжет ментальное состояние главного героя стало намного лучше, чем в романе, тем и объяснялся окружающий свет. Порядка в голове у столь юного заклинателя ожидать не стоило, потому цветные вспышки, возникающие то тут, то там так же имели место. А вот туман являлся тревожным звоночком. — Вокруг ощущается колебание энергии. Кто-то вмешался в твои сны, заманив в ловушку. Потому кроме тебя здесь появился и я. — Кому понадобилось ставить мне ловушки? — вскинулся Бинхэ. — Кому-то из демонов, я полагаю, — нахмурившись, Шэнь Юань указал в сторону, откуда чувствовался поток демонической ци. Судя по туману, во сны Ло Бинхэ, как и в оригинальном романе забрался Демон снов, Мэнмо. Только как он его нашел? Самолет объяснял это попыткой Ша Хуалин добраться до парнишки, победившего ее воина. Демоница хотела сама наслать иллюзии, но в итоге открыла путь для Мэнмо. Зачем же Ша Хуалин теперь предпринимать что-то такое? Сражался-то Шэнь Юань. Ответ оказался проще, чем могло показаться. Великая демоница действительно хотела навредить заклинателю, убившему одного из Старейшин, но не смогла до него добраться, потому что сознание попаданца уже находилось в мире наказаний. На этом дева Ша ожидаемо не остановилась. Припомнив мальчика в одеждах Цинцзина, с остервенением цепляющегося за Шэнь Юаня, девушка логично решила, что между этими двумя есть связь. Таким образом, демоница захотела насолить старшему через младшего, но мальчика заметил Мэнмо, тут же перехватив управление сном. — За этим кошмаром стоит кто-то очень сильный, обычный сон можно было бы разрушить усилием воли, — включив учительский тон, начал объяснять Шэнь Юань. — Пойдем, посмотрим, как можно выбраться отсюда. Без лишних слов, Ло Бинхэ последовал за старшим к границе снов, крепко держа брата за руку. Кто-то мог сказать, что главный герой слишком взрослый для хождения за ручку, но Юаня это не волновало, ведь ему самому было куда спокойнее идти, ощущая присутствие мальчика физически. Братья шли в комфортной для обоих тишине, но если Бинхэ мог позволить себе просто рассеянно размышлять о ситуации, то Юань был вынужден препираться с Системой. [Уважаемый пользователь, вы входите в важную сюжетную арку «Магический барьер Мэнмо». Помогите Ло Бинхэ преодолеть иллюзии, иначе лишитесь 1000 баллов.] «Система, скажи честно, ты издеваешься? Только выпустила из мира наказаний, как снова угрожаешь». Ответа не последовало. Видимо, вопрос сочли риторическим.***
Не прошло и часа, как на горизонте показался город. Братья тут же узнали это место: еще бы, здесь они впервые встретились, здесь провели большую часть своего детства. Переглянувшись, Бинхэ и Юань вошли в незапертые ворота. Улицы города были воссозданы в мельчайших подробностях: все лавки, цветные навесы и даже товар на лотках. Легко представить, что вокруг настоящая улица, если бы не одна маленькая деталь: отсутствие у людей лиц. — Предметы в мире снов создать при должном умении не составит труда, но воссоздать лица, особенно незнакомцев, невероятно сложно, — пояснил Шэнь Юань, с тоской оглядывая знакомые места. Город, созданный Мэнмо, в оригинальном романе становился началом увлекательной арки по преодолению иллюзий, ловушек и борьбы с внутренними демонами. Сам Старейшина снов стал для главного героя наставником, обучившим контролю над темной ци и сдерживающим ее действие, чтобы на пике не узнали о происхождении младшего ученика. С вмешательством Юаня в сюжет арка неизбежно должна была потерпеть изменения. Ожидания полностью оправдались, когда, последовав за единственным человеком с лицом, братья оказались в темном переулке, где трое парней постарше, смеясь, толкали из стороны в сторону маленького ребенка. Эта сцена должна была стать испытанием для главного героя, столкнувшись лицом к лицу со своими самыми страшными воспоминаниями, Ло Бинхэ должен был либо перебороть себя, либо впасть в безумие. Помочь своему шиди, конечно же, должна была Нин Инъин. Но теперь все было иначе. Ло Бинхэ выглядел несчастным и несколько испуганным этой сценой, так что Шэнь Юань немедленно притянул младшего к себе, полный решимости пройти все испытания вместе. Проходить ничего не пришлось. Бинхэ был не в восторге от поднятых со дна памяти воспоминаний, но кидаться на призрачных обидчиков не спешил. Мэнмо сильно просчитался, не учел, что фрагменты памяти принадлежали к первым годам жизни Бинхэ, еще до появления брата и сестры Шэнь. Многое забылось, а то, что осталось, померкло перед светом появившихся в один день на берегу реки Ло юной девушки и мальчика на лошади. В дальнейшем все внимание Ло Бинхэ перешло на Байян и Юаня, он и думать забыл об обиде на дворовых мальчишек. Поняв свою ошибку, Мэнмо мгновенно сменил сцену, но и в окружении декораций Цинцзина демон не смог добиться удовлетворительной реакции. Первые недели на пике выдались напряженными, но после разговора с Юанем отношения между младшими учениками изменились. Ло Бинхэ и Мин Фань все так же вступали в конфронтации, но избиения ушли в прошлое: их сменили драки. Какие тут обиды, если у твоего противника такой же синяк под глазом, как и у тебя. У Бинхэ к тому же был Шэнь Юань, который ворчал и мягко отчитывал, но обрабатывал раны, а потом утешал. В этом случае, Мин Фаня стоило бы жалеть. У каждого в жизни есть темные и неприятные моменты, но в сердце Ло Бинхэ они занимали слишком мало места. В таком маленьком, но огромном сердце главного героя в оригинале нашлось место для злобы и мести, но за их отсутствием, освободившееся пространство заняли семья, дружба и довольство. Да, Ло Бинхэ был доволен жизнью. А вот Мэнмо нет. Старейшина снов твердо решил добиться своего, потому сменил тактику. Не зря расу демонов считают хитрецами: зайдя с другой стороны, Мэнмо сменил декорации. Перед глазами братьев предстало поместье Шэнь, полыхающее в огне.***
Яркое пламя пожирало некогда самое безопасное, по мнению хозяев, место на земле. Дальше по улице так же горели пожары. Люди кричали и плакали. Дым застилал глаза, забивался в нос. Слезы, кровь и огонь — это ли не худший из кошмаров? Шэнь Юань стоял прямо перед воротами поместья, все так же прижимая брата одной рукой к себе. Прямо сзади юношей стояли дети Шэнь, напуганные, обескровленные, осиротевшие. Ло Бинхэ, вывернувшись, с неверием смотрел на мальчика и девочку, которые сейчас с трудом напоминали его умного, серьезного гэгэ и строгую, но добрую цзецзе. В глазах детей отражалось пламя, подсвечивая боль и обреченность. У Шэнь Юаня перехватило дыхание. Этот день долгое время преследовал его в кошмарах, после которых лицо горело, будто его обдало пламенем, а на глазах наворачивались слезы. И все же, Мэнмо снова ошибся, Шэнь Юань ненавидел этот день, но не боялся его. В огне поместья погибли господин и госпожа Шэнь, и юноша жалел их, горевал об их смерти, да вот они не были его родителями. Куда более он страдал от того, что в пожаре погибли мать и отец его сестры. Горе Байян стало причиной его кошмаров, но этого демон не понимал. — Гэгэ, — дернул за рукав Бинхэ, привлекая внимание. Мальчик не знал истинных чувств старшего, потому горел от возмущения. Как демон посмел использовать такие приемы? В этот день вместе с поместьем сгорела вся прошлая жизнь Шэнь Юаня, это не то, что нужно вытаскивать на поверхность. Криво улыбнувшись, старший юноша взял Бинхэ за руку и крепко сжал. На пепле была построена новая жизнь, и Юань не жалел. — Не волнуйся, Хэ-ди, все в порядке. Это просто очередная иллюзия. Мир пошел трещинами. Горящее поместье исчезло, на его месте возникла туманная дымка, в этот раз темная и густая. Невозможно было увидеть что-нибудь дальше вытянутой руки, но вполне достаточно, чтобы не терять друг друга из виду. — А твой дух, юный герой, сильнее, чем я ожидал. Позволь же взглянуть на тебя. Шэнь Юань внутри от души посмеялся. «Эх, пройдоха, а не демон. Не получилось запугать и сломить, так похвалю и попытаюсь подлизаться!». — Юный герой, что ответишь уважаемому демону? — со смехом уточнил старший юноша, призывая все свое самообладание, чтобы не рассмеяться от крайне забавного выражения личика младшего братца. — С чего гэгэ решил, что это обо мне? Ты тоже юный, — надувшись, Бинхэ, отвернулся. Дети всегда так хотят казаться старше. — Так-то оно так, но сновидения принадлежали тебе. Пусть показали и мои воспоминания, противостоял удару ты, — пояснил Юань, отмахиваясь от факта, что сейчас явно было не время для уроков и поучений. — И по сравнению с тобой, этот несчастный настоящий старик! Трудно сказать, от чего именно красный цвет припорошил щеки мальчика больше. От напоминания о возрасте или похвалы? — На удивление ясные мысли от заклинателя. Этот Старейшина хочет говорить с младшим парнем, а не с занудой с Цинцзин. Чтобы он впредь не вмешивался, усыпим его. Мэнмо поступил так же, как в оригинале, попросту погрузил нежелательного слушателя в сон внутри сна, тем самым обеспечив приватность. Шэнь Юань почувствовал, как голова становится неимоверно тяжелой. Он, конечно, был к этому готов, но немного разочаровался и обеспокоился: Ло Бинхэ предстоит разговор с опасным демоном. Кто знает, может все выйдет не так, как должно было? Вдруг помощь понадобится, а Юань спит? Будет досадно. — Гэгэ? — воскликнул Бинхэ, бросаясь проверять пульс и движение ци старшего. — Нечего так волноваться. Он спит, никакой угрозы. Поди сюда лучше, поговорим. Сбоку, на западе возникла темная пещера, чем-то напоминающая пещеру Истины на Ваньцзянь. Именно из темноты грота и раздавался голос старейшины. Не привыкший пасовать перед трудностями, Ло Бинхэ, со всей осторожностью уложив брата на землю, развернулся в сторону демона.***
— Мой дагэ говорит о вас с уважением, поэтому и я буду так к вам относиться. Только, надеюсь, вы не станете вредить моему брату. Будь сейчас Шэнь Юань в сознании, он бы пустил скупую слезу гордости. Ло Бинхэ, который совсем недавно только и делал, что цеплялся за старшего, стоит с гордо поднятой головой и без страха говорит с могущественным демоном. Дети так быстро растут! — Вижу, ты действительно очень привязан к своему брату. Готов ради него на все? — посмеивался Мэнмо, не совсем понимая глубину человеческих чувств. — На все, — не чуя подвоха, согласился Бинхэ. — Как и он готов на все для меня. Голос юного заклинателя звучал столь уверенно, что демон даже не нашел слов для шутки. Мальчик дает от лица брата такие обещания, да так складно, будто бы то непреложная истина. — Хм, не слишком ли ты идеализируешь его? Этот юноша убил Тяньчуя, ударив в слабое место. Занял место друга, приняв его пост. И это твой пример для подражания? — Старейшина впервые встретил моего дагэ, а уже принялся судить? Не вам это делать, — нахмурился Бинхэ. — Ты прав, этот старик не знаком с твоим братом, но очень хорошо знает этих праведных зануд. Те, кто встал на путь заклинательства в Царстве людей, все сплошные лицемеры, нередко пренебрегающие всем, в том числе и семьей, ради достижения бессмертия, — безрадостно посмеялся Мэнмо. — Им не привыкать идти по головам. — Если уважаемый Старейшина говорит о Тяньчуе, то вы ошибаетесь. В той ситуации было легче убить, чем одолеть. Да и демоны напали на нас без предупреждения, мало того, так еще и здоровяк в броне согласился драться с учеником, вместо того, чтобы дождаться кого-то из старшего поколения. Разве можно такое стерпеть? — чем дольше говорил юноша, тем больше распалялся. Мэнмо не успел просмотреть все досконально, но вполне понимал логику рассуждений Ло Бинхэ. Если бы кто-то из демонов убил ученика школы, никто бы, кроме людей, не стал возмущаться. Здесь ситуация была схожа, но полностью противоположна. — Вижу слова «справедливость» и «честь» не чужды мальчишке, — задумчиво протянул демон, обдумывая что-то в голове. — Всему хорошему, что есть в этом ученике, он обязан своей матушке, сестре и больше всего брату. И учителю, конечно. Фыркнув, Мэнмо наконец выложил то, ради чего затащил двух заклинателей в свою ловушку: — Этот старик не просто так говорит с тобой. В твоем теле что-то запечатано, но моих сил не достает, чтобы сказать что именно. А вот то, что печать внутри тебя скрывает нечто исключительное, сомневаться не приходится. — Печать? Старейшина имеет в виду демоническую печать? — с подступающим ужасом уточнил Бинхэ. — Да, как раз она. Образование на пике Цинцзин не так плохо, как можно было подумать. В один момент полный боевого духа и пышущий энергией юноша побледнел и сник, словно ужасная тяжесть в раз свалилась на его плечи. Заметив состояние мальчишки, Мэнмо уточнил: — Пацан, неужто мысль о связи с демонами так ненавистна? — Демоны сожгли дом моего дагэ и цзецзе. Демоны напали на нашу школу и ранили других учеников. Из-за демонов мой брат вышел на смертельно опасный бой и, в конце концов, оказался на Цаньцао. Не могу я иметь с ними ничего общего! — решительно отрезал Бинхэ, хотя и понимал, что у Мэнмо не было причин лгать. — И снова брат. Всегда о нем так много болтаешь? — посмеялся демон, впрочем, без особой злобы. Ло Бинхэ скрестил руки на груди и опустил голову, не желая больше произносить ни слова. Какой смысл в этом разговоре? Несколько задетый показательным игнорированием, Мэнмо, вздохнув, пожурил: — Эй, мальчишка, у этого старика нет времени на пустые разговоры и юношеские обиды. «Да, конечно, бесплотные духи-паразиты такие занятые», — издевательски подумал Бинхэ, но промолчал. — Ты ведь желаешь выбраться отсюда? — зашел с другой стороны Мэнмо. — Уважаемый демон будет так любезен мне сказать, как именно это сделать? — недоверчиво уточнил юноша. — Отчего же нет? Скажу! Вот только даже для мастера сновидений насильно разбудить кого-то сложно, это должен сделать тот, кому сон принадлежит. Этот старик может научить тебя этому трюку и многому другому, — торжественно провозгласил Мэнмо. — Стойте. Вы хотите меня учить демоническому пути? — пораженно ахнул Бинхэ. — Почему нет? У тебя есть задатки. При должном руководстве настанет день, когда ты взойдешь на вершину мира. Ничто и никто не смогут тебе помешать. Демон определенно знал, на что давить. Перед мысленным взором Ло Бинхэ тут же возникли все моменты, когда он хотел, но не мог защищаться. Сердце покрывалось трещинами от разбитой губы и синяков на прекрасном лице старшего брата. Те времена давно прошли, и Шэнь Юань если и дерется, то с верным мечом в руке, но порой даже духовное оружие не способно стать гарантией победы. Ло Бинхэ же ничем не может помочь. Шэнь Юань защищал его, казалось, всю жизнь, всегда поддерживал и наставлял на верный путь. Только платить за доброту было нечем. Бинхэ знал, брату не нужна никакая плата и помощь, но сердце отчаянно хотело обратного. Но младшему мальчику не хватало ни силы, ни умений. Все, что ему оставалось, это биться в руках Цзян Шэнхо, наблюдая, как Шэнь Юань, не ведая страха, выходит на бой, который может стать для него последним. Все, что остается, это чувствовать, как сердце останавливается каждый раз, когда огромный молот ударяет по земле. Все, что остается Ло Бинхэ - это лить слезы и молить всех богов, которых только знает, чтобы те сберегли его брата. Все, что мог младший из братьев, это быть рядом и упорно тренироваться изо дня в день, чтобы когда-нибудь сменить роль и самому начать защищать старшего. Но как бы ни была сладка идея, Ло Бинхэ ее отмел. Шэнь Юань, читая истории, много раз говорил о том, что черное и белое условное и зачастую ошибочное разделение. То были легенды и сказки, но в реальной жизни сложные предыстории и мотивы не расписаны. Демонов следует ненавидеть. Эту истину каждый заклинатель постигал либо на собственном опыте, либо из уст учителей. Демоны уничтожили дом Шэней. Против Старейшины Шэнь Юань вышел сражаться и убил его не моргнув и глазом. Так как будет чувствовать себя старший брат, если узнает, что мальчишка, которого он так неистово защищал и любил, добровольно вступил на путь тьмы? И ради чего? Ради силы? — Не могу, — твердо припечатал Бинхэ, сжимая кулаки, чтобы боль от врезавшихся в кожу ногтей хоть немного отрезвила разум. — Какая жалость, что ты упускаешь такой шанс, — нарочито невинно протянул Мэнмо. — Ведь если не взять силу под контроль, в конце концов печать не выдержит и вся демоническая ци выйдет наружу. Как тогда на тебя взглянет твой праведный братец, который, судя по твоим словам, должен ненавидеть демонов до глубины души? Задохнувшись собственным возмущением, Ло Бинхэ, скрывая за злостью собственную боль, прошипел: — Вы пытаетесь взять себе в ученики простого адепта Цанцюн. Неужто ваше существование в качестве паразита в чужих снах так истощило вас, что теперь вы готовы платить за способ выжить ученичеством? — А вас на Цинцзин многому учат. Но ты не прав, если думаешь, что кроме вздорного мальчишки у меня нет кандидатов. Многие демоны жизнь отдадут за такое предложение. Подумай, от чего ты отказываешься. С точки зрения Мэнмо все выходило как нельзя лучше. Одним из методов поддержания печати было поглощение избытка энергии, которое прекрасно подошло бы для поддержания старого духа. Ученичество, хоть и не было главной целью, но тоже хорошо подходило. Старейшина не шутил, говоря, что многие захотели бы узнать о его искусстве. Однако, верящий в справедливость, честный и добрый юноша на фоне искусных, но погрязших в битвах и клановой резне, демонов, импонировал повидавшему многое и крайне уставшему от бесконечной жизни Мэнмо. Демон уже все для себя решил: он, во чтобы то ни стало, сделает мальчишку своим учеником и не важно, сколько времени потребуется на уговоры и к каким хитростям придется прибегнуть. — Так уж и быть, не стану тебя торопить. Давай так, на следующую ночь этот старик снова придет к тебе за ответом. А пока, так уж и быть, расскажу, как выбраться из сна.***
Шэнь Юань проснулся на Цаньцао в гордом одиночестве. Первые несколько секунд юноша не мог даже осознать, где находится. Глаза, к тому же, не сразу привыкли к темноте, а тело и вовсе ощущалось уставшим, хотя юноша точно помнил, что ранее ему стало лучше перед отправкой в мир наказаний. Мэнмо не стал расходовать фантазию и даже не потрудился создать сон для заклинателя. Шэнь Юань все то время, пока демон разговаривал с Бинхэ пробыл в абсолютно черной пустоте без ощущения времени и пространства. Не самая плохая участь, но почему у Нин Инъин был милый сон, даривший спокойствие и умиротворение? Такое явное пренебрежение со стороны демона немного обижало. Система тоже не добавляла хорошего настроения. [Уважаемый пользователь, поздравляю с завершением «Магического барьера Мэнмо». Ваша награда — 500 баллов.] «И где справедливость? Как наказание, так 1000, а как награда, так 500! Клиентоориентированная программа, да?». Разумеется, на возмущения попаданца никто не ответил, заставляя его пожалеть, что у Системы нет книги жалоб. Окончательно придя в себя, Шэнь Юань удобнее устроился на подушках. До рассвета оставалось, судя по всему, едва ли пара часов, так что снова ложиться спать бесполезно, да и не хочется после всего пережитого. В такое время никто к пациенту заходить не станет, особенно учитывая, что диагноз — это усталость и истощение. Так и получается, что на ближайшие часы Юань остался предоставлен сам себе. Не без самоиронии юноша подумал: «Надо же, какой я везучий. Из мира наказаний, да к Мэнмо». Мир наказаний. Встреча с оригинальным главным героем и одной из его жен отошла на второй план перед лицом квеста в сновидениях. Теперь же все произошедшее предстало перед Шэнь Юанем во всей красе. Невольно дернувшись, чтобы проверить, на месте ли рука, Юань вздрогнул, вспоминая взгляд главного героя ПГБД. Глубоко укоренившаяся злость на весь мир. У Ло Бинхэ в этом мире никогда не было такого, даже намека. И при этом эти двое один и тот же человек. «Нет, не один и тот же. Бинхэ никогда таким не станет. Я не позволю», — решительно подумал Юань, с некоторой грустью понимая, что именно его вмешательство в детство главного героя не позволило семенам ненависти быть посеянными. Но не это больше всего пугало и настораживало. Встреча с Ло Бин-гэ стала неприятным сюрпризом, но, если говорить откровенно, Юань чего-то такого и ожидал от оригинала. Непревзойденный Огурец, пусть и утверждал, что является антифанатом, но прочитал все произведение и отлично знал, каким протагонист стал к концу произведения. Больше, чем встреча с главным героем, Юаня напугала встреча с взрослой Нин Инъин. В свою бытность читателем юноша не уделял большого внимания этой героине, отдавая предпочтение Лю Минъянь, как более близкой по духу. Оказалось, то было ошибкой. Сейчас шимэй Нин была лишь милой, задорной девчушкой, чья доброта и детская наивность заставили забыть, что в будущем она станет Первой женой Императора Трех Миров. Под конец оригинального романа в леди Нин не осталось практически ничего от знакомой попаданцу девочки. Положение обязывало быть жестокой и непримиримой. В это же время она оставалась одной из самых добрых и понимающих жен, что, впрочем, многое говорило об атмосфере в гареме. И не так страшны были изменения в характере, как во взгляде. Шэнь Юань вздрогнул. Самолет как не излагался, но не смог, или, что более вероятно, не захотел показывать всю глубину чувств женщины, влюбленной в Императора Ло. Главный герой был центром мира Нин Инъин и еще многих дам. Юань впервые со дня, когда он открыл «Путь Гордого Бессмертного Демона», задумался, как сложно на самом деле быть чьим-то центром мира. Блеск славы и великолепия ослепил не только многочисленных девушек, но и читателей, закрыв за образом непобедимого жеребца настоящего человека. Только переместившись в роман и пообщавшись с некогда казавшимися шаблонными персонажами, Шэнь Юань по-настоящему смог понять главного героя. Ло Бинхэ хотел любви, как и, пожалуй, все на свете. Правда, ему, великолепному, идеальному протагонисту любви так и не досталось. Обожание, восхищение, временами уважение, но не чистая, непреложная любовь. Ло Бин-гэ был центром мира, но разве, когда любишь, человек не становится всем миром? Или хотя бы просто неотделимой частью? Центру мира не разрешается давать слабину, ему не разрешается быть слабым или беззащитным. Уставившись невидящим взглядом в стену напротив, Шэнь Юань задумался: «Когда Бинхэ страшно, он устраивается ночевать со мной и крепко прижимается во сне к моей груди. Когда мне плохо, я сажусь напротив Бинхэ и прошу расчесать волосы или почитать мне вслух, конечно же, только ради тренировки. Как так вышло, что я люблю героя больше, чем его жены?». Тихо открывшаяся дверь прервала внутренний монолог. В слабом свете свечи лицо ученика Цаньцао казалось призрачной маской, но Юань даже не вздрогнул, все его внимание было сосредоточенно на фигурке подростка позади дежурного. — Ученик Ло был прав, твой брат не спит. Шисюн Шэнь, вы не против, если ваш брат зайдет к вам? — практически шепотом уточнил молодой целитель. — Не против, — с легким смешком подтвердил Юань. Стоило ли сомневаться, что неугомонный и липкий Бинхэ не станет ждать до официального наступления утра? Тихо поблагодарив целителя, Ло Бинхэ шмыгнул в комнату, молниеносно оказываясь возле брата. Кивнув закрывшему дверь дежурному на прощание, Юань потрепал младшего по волосам и усадил рядом. — Не стыдно беспокоить больного в такое время, а, Хэ-ди? — сощурившись, чтобы лучше рассмотреть лицо Бинхэ в темноте, подначил Шэнь Юань. — Я просто хотел убедиться, что с гэгэ все в порядке, — в защитном жесте вскинув руки, пробурчал младший юноша. — Дежурный посчитал, что ты так обеспокоен моим состоянием, что вскочил раньше рассвета, вот и разрешил меня навестить? — доверительным шепотом предположил Юань. Смущенный кивок кудрявой головы был ответом. Теплая улыбка невольно расплылась на лице, но Юань сразу же стал серьезным, переводя тему разговора. — Старейшина снов ничего тебе не сделал? Помявшись, Ло Бинхэ неопределенно повел плечом и покачал головой. Мальчик очень не хотел лгать брату, но и как начать свой рассказ не знал. — Я не пострадал и, в конце концов, смог побороть сон, — все же выдавил младший, отводя взгляд. Понимающе покивав, Юань внутреннее тяжело вздохнул. Он знал, что Мэнмо ничем не навредит Бинхэ, но спросить был обязан, пусть и понимал, каким потрясением стала правда о наследии для мальчика. Шэнь Юань не волновался насчет Демона снов. В оригинальном романе Мэнмо изначально имел только эгоистичные цели, желая приютиться в сознании главного героя, а затем, накопив сил, оставить его или вовсе создать себе свое тело. Со временем, правда старик прикипел к Ло Бинхэ и стал относиться как к настоящему преемнику: помогал, учил и поддерживал по-своему. Даже в Бездне не бросил. Когда же протагонист заполучил титул Императора, Старейшина продолжил оставаться на стороне героя, став ближайшим советником. Так что Шэнь Юань знал, в какие руки доверяет брата, правда совершенно не понимал, как это донести до самого Бинхэ. Заставлять рассказывать не хотелось, но и пускать все на самотек не следовало. Ло Бинхэ сам прекратил мытарства брата, задав тихий, неуверенный вопрос: — Гэгэ, за последнее время мы повстречались с несколькими демонами. И никого из них нельзя назвать хорошими, значит ли это, что все демоны злы от природы и их надобно убивать на месте? И столько тревоги, столько робкой надежды было во взгляде мальчишки, что Юань просто не смог ответить, как требовали учения совершенствующихся. Прикрыв глаза на мгновение, собираясь с мыслями, старший юноша серьезно посмотрел на брата и весомо произнес: — Вот тебе встречный вопрос: все ли люди, которых мы встречали на пути, хорошие? Те люди, чьи портреты висят по всей Поднебесной. Которые разыскиваются за убийства, грабеж и насилие. Они хорошие? — Нет, — не совсем понимая, к чему клонит брат, ответил Бинхэ. — Значит, не все люди одинаково праведны. Так и демоны не одинаково злы. Мы встретились с захватчиками и Старейшиной, который, по твоим словам, никак тебе не навредил, мне тоже. Заклинатели встречают демонов на поле битвы, как знать, может попадись нам на пути обычный демон, который, допустим, выращивает виноград, не изменилось бы наше мнение об их расе. Встретив убийцу, ты не будешь судить на его примере обо всех людях, не так ли? Так почему с демонами должно быть иначе? — Тогда почему люди ненавидят демонов? — в каком-то отчаянном непонимании вопрошал Бинхэ, с ногами забираясь на кровать брата и обхватывая колени руками. — Потому что мы разные расы, разные народы. Помнишь, Цзян Шэнхо не может понять те слова, которые использовали наши рыбаки из города у реки Ло? Почему так? Потому что Шэнхо из другого места, он родился в равнинах, и у них там свои странные слова. А теперь представь, что мы не просто не понимаем отдельные слова и фразы, а в целом столкнулись с другой культурой. Есть схожие черты, но все не то. В глазах Ло Бинхэ зарождалось понимание. Воодушевленный этим фактом, Юань продолжил: — Демоны нас сильнее, мы их опасаемся. У них другая культура, мы их не понимаем. Чем не причины для конфликта? Два таких схожих на первый взгляд, но очень разных народа вынуждены быть соседями. А ведь среди демонов есть существа, что питаются человеческим мясом. Для нас это недопустимо, потому мы с ними сражаемся. Для их сородичей уже недопустимо их убийство. Так и идет из века в век. Они нас обижают, мы их. — Гэгэ, но ты же сам сказал, что демоны сильнее? Почему тогда они просто нас не уничтожили? — прервал поучительный монолог Бинхэ, схватив Юаня за рукав ночного одеяния. — Нас больше, да и война это не только сила. Стратегия, шпионаж и ловушки. Победить людей не так просто. К тому же, — помолчав с пару секунд, подбирая слова, старший юноша медленно произнес. — у людей во главе игры чувства. Это наша слабость, но и наша сила. У демонов герой тот, кто больше одержит побед, кто взберется повыше. У нас героем называют того, кто спас ребенка из огня, кто отправился на край света ради друга, кто пожертвовал жизнью ради любви. Порой в человеке сокрыто такое, чего он сам не ожидает увидеть. Даже обычные люди способны стать героями. Демоны над этим смеются, но не могут ничего сделать, когда человек, ощущая в сердце огонь чувств, берет в руки меч. Последние отблески заходящей луны проникли через щель в ставнях, осветив лицо Шэнь Юаня. Свет причудливо лег на лицо, создавая вид гротескной маски и придавая словам еще большее значение. — Демоны при этом не так уж хуже людей. Люди же не то чтобы лучше демонов. К тому же, если что-то существует на свете, значит так тому и быть. Значит, никто не посмеет спорить, что оно имеет право быть. Резко вскинув голову, с блеском в глазах Ло Бинхэ быстро, будто не давая себе ни шанса, чтобы отступиться, спросил: — Как думаешь, гэгэ, если демоническую силу направить в мирное русло, из этого выйдет что-то хорошее? Приблизившись к лицу младшего, Юань сузил глаза и торжественно прошептал: — Я думаю, получится что-то великое! Яркая вспышка благодарности и восхищения в мальчишечьих глазах стала лучшей наградой за старательно подобранные слова. Пусть Юань и расстроился немного, что брат не рассказал ему о наследии, теперь старший мог не волноваться, что Бинхэ, подверженный предрассудкам, возненавидит себя. В конце-то концов, нет ничего лучше для Шэнь Юаня, чем счастье Бинхэ и если для этого нужно подключить память и вспомнить все антирасистские ролики, которые когда-либо крутили по ТВ, то так тому и быть. Сам же главный герой, тронутый разговором с братом до глубины души, отчаянно в мыслях клялся себе тренироваться отныне не только используя праведный путь людей, но и путь демонов, но при этом ни в коем случае не забывать, что в первую очередь он — человек, а уже затем идет родство с демонами.***
Для всех сильно не пострадавших участников нападения была выделена отдельная палата на случай незамеченных травм. Именно там должен был сейчас находиться младший из братьев. Шэнь Юань как раз хотел отправить мальчика туда, когда Ло Бинхэ схватил его за ладонь и, заглянув глубоко в глаза, произнес тихо и медленно: — Гэгэ, знаешь, Старейшина мне сказал кое-что. Что-то подсказывало Юаню: после этих слов сюжет уже не вернется на привычную колею.