Юань-гэ или Система для старшего названого брата главного героя

      Храм Чжаохуа располагался достаточно далеко от Цанцюн, потому адепты двенадцати пиков редко сталкивались с монахами с гор, что возле Цзиньлана. Приходилось во многом довольствоваться слухами и собственными впечатлениями от встреч на официальных мероприятиях вроде Собрания Союза Бессмертных.       Было бы преуменьшением сказать, что монахи Чжаохуа совершенствовались, следуя правилам. Каждый адепт обязан был быть праведен и руководствоваться только благими намерениями. Кто-то в таких условиях достигал истинного просветления, а кто-то становился закостенелым моралистом, без раздумий рубящим мир на добро и зло. В храме Чжаохуа милосердие смешивалось с очищающим огнем палачей.       Именно в это место, под своды зала, слышащего сотни и сотни молитв, устремились заклинатели со всей Поднебесной. В глазах совершенствующихся впервые за три года снова показался страх. Не просто испуг, а первородный ужас перед куда более сильным врагом.       Возле статуи божества со строгим ликом сидели монахи храма во главе с мастерами Уваном и Учэнем. По левую сторону расположилась школа Цанцюн, представленная всеми двенадцатью пиками, включая даже Аньдин, пусть и без лорда. Дворец Хуаньхуа остановился прямо напротив, будто готовясь противостоять хребту Цанцюн при любом удобном случае. Заклинатели с вершины Тяньи на удивление не избрали равноудаленное ото всех место, а сели совсем рядом с лордами Цанцюн, ясно показывая свою симпатию.       Кроме четырех великих сект зал заполнили главы более мелких орденов и кланов. Некоторые мастера - с пика Цанцюн в том числе - взяли с собой лучших учеников, поэтому свободного места осталось достаточно мало.       Спрятаться в такой толпе было до смешного легко. Сменив яркие золотые одежды на привычные черные и зеленые, Ло Бинхэ и Шэнь Юань отделились от толпы, привалившись к колоннам недалеко от заклинателей с хребта Цанцюн. Хотя на лбу Ло Бинхэ не сияла демоническая метка, в узорах на ханьфу легко можно было углядеть знаки Царства демонов, но никто не приглядывался. Все были заняты страхом за собственную жизнь или недоумением.       Со стороны лорд демонов и его советник выглядели как обычные заклинатели, но если бы кто-то оказался достаточно внимательным, то мог заметить, как в глазах пары горит предвкушение. — С вашего позволения, уважаемые, мы не будем ходить вокруг да около и сразу зададим вопрос: всем ли здесь приснился тот же сон, что и нам? — ровно произнес главный настоятель Уван.       Конечно же, нашелся тот, кто не видел никакой сон и прибыл в храм просто за компанию. Шэнь Юань, со своего места наблюдавший за напряженным выражением лица настоятеля Увана, мысленно аплодировал. Ужасы предполагаемого будущего вышли правдоподобными.       Идея со сном полностью принадлежала Бинхэ. Впервые выслушав ее, Шэнь Юань едва удержался, чтобы не расцеловать его. Такой легкий и действенный способ донести информацию до всех заклинателей сразу, собрав при этом их в одном месте, не скоро бы пришел в голову попаданцу.       Плести сновидения Ло Бинхэ умел искуснейшим образом, а Мэнмо еще и помог дополнительно сгустить краски там, где следовало. В Демоне Снов умер отличный драматург.       Сон, снизошедший на всех заклинателей, сформировавших или находящихся на последних стадиях формирования золотого ядра, заставил их вскочить под утро в холодном поту. Тяньлан-цзюнь подобно разгневанному божеству вершил суд над великими школами и маленькими орденами, не щадя никого. Если кошмар превратится в реальность, мир заклинателей утонет в крови! — Разве Тяньлан-цзюнь не был повержен? Как он смог вернуться? — панически выкрикнул со своего места глава одного из малых орденов. — Сейчас не так важно, как он выбрался, как то, что он может сделать, — весомо сказал Глава Дворца. За фасадом мудрого старца отчетливо проглядывался страх. — Прошу прощения, этот ничтожный еще совсем молод, его вопрос может быть глуп, но с чего бы Тяньлан-цзюню нападать на нас? — неожиданно раздался голос молодого монаха из Чжаохуа. — После Собрания Союза Бессмертных демоны притихли.       Шэнь Юань повернулся к Ло Бинхэ, но тот изучающе смотрел на нового выступающего, так же не ведая, что за личность перед ними. Если судить по возрасту и словам, сейчас слово взял кто-то из младшего поколения храма, не заставший в свое время нападение на императора демонов.       Наивные и светлые душой, ученики не знали, почему гнев Небесного демона подобно мечу навис над их головой. И невдомек им было, что именно мудрые наставники, ведомые предубеждениями, в прошлом обнажили клинки первыми. — Цзин Хэпин, садись. Прошу прощения за нетерпеливость моего ученика. Двадцать лет назад он едва появился на свет и не может помнить тех событий, — мастер Учэнь, сидевший в своеобразном кресле-каталке, мягко положил руку на плечо младшего заклинателя. — Среди нас много молодых героев, не подозревающих об опасности. Рассказ предстоит долгий. Глава Дворца, вы вели заклинателей на ту битву, может быть, вы окажете любезность и поведаете молодому поколению о том сражении? — с уважением попросил Уван.       Взгляды всех присутствующих обратились к заклинателю в золотом. На лице Главы Дворца отображалась маска печального, мудрого старца, повидавшего многое на своем веку. — С той битвы прошло уже двадцать лет, но воспоминания все еще свежи в памяти этого старика, — начал он скорбным голосом. — Слушайте, молодые герои, и узнаете о коварстве того, чей лик явился вам во сне. Когда-то у меня была ученица, Су Сиянь…       Шэнь Юань слушал эту историю множество раз и с разных сторон, но не мог не признать, что из уст Главы Дворца описание событий двадцатилетней давности звучали особенно скандально и душещипательно. Злобный демон, задумавший утопить мир заклинателей в крови, наивная девушка и проницательный, героический учитель.       Ло Бинхэ, из последних сил сдерживающийся, чтобы не обнажить Синьмо против жалкого лжеца, опустил голову, пряча огонь праведного гнева, пылавший в глазах. Шэнь Юань, мгновенно поняв внутренние метания полудемона, скрывая руки за широкими рукавами, взял Бинхэ за ладонь, крепко сжимая. Сразу стало дышаться спокойнее. — Подтверждая слова Главы Дворца, скажу, что пусть этот Юэ и был довольно юн и не был допущен близко к центру битвы, ужас того дня все еще хранится в его памяти, — взял слова Юэ Цинъюань, без труда привлекая всеобщее внимание. В отличие от хозяина дворца Хуаньхуа, главе Цанцюн не требовалось даже повышать голос. — Рассказ Главы Дворца отчасти объясняет, почему в этом сне именно Дворец Хуаньхуа первым оказался разрушен до основания и завален трупами учеников, — как бы рассуждая вслух, протянула Ци Цинци. Глава Дворца хмуро посмотрел на женщину. — Нужно остановить демона! — раздался чей-то голос, выражая общее мнение.       Заклинатели из малых орденов согласно закивали, постоянно поглядывая в сторону глав великих школ, будто надеялись, что те тут же предложат план действий. — И все же, этот ничтожный так и не может понять, — понуро бросил ученик мастера Учэня, названный Цзин Хэпином. — Уважаемый Глава Дворца сказал, что Тяньлан-цзюнь хотел еще тогда уничтожить заклинательские школы. Но зачем?       Молодой монах поднял глаза на собравшихся, как бы обращая свой вопрос ко всем сразу. Пусть юноша и годился большинству в сыновья или внуки, внешний образ просветленного совершенствующегося, выросшего под сводами храма, и чистая речь придавали юнцу непередаваемую ауру, заставляющую всех слушать слова вчерашнего мальчишки. — Он принадлежит к роду Небесных демонов, — небрежно бросил Глава Дворца, не поворачиваясь к юному монаху. — Но этот ничтожный не раз слышал мнение, что за последние несколько десятков лет, как раз со времен восхождения Тяньлан-цзюна на престол Царства демонов, между двумя мирами не было войн. К чему рушить то, что строил так долго? — не останавливался Цзин Хэпин.       Будучи учеником великого мастера Учэня, Цзин Хэпин никогда не испытывал потребности в знаниях. Наставники всегда охотно отвечали на вопросы юного дарования, видя в нем будущего главного настоятеля. Кто же знал, что природное желание во что бы то не стало докопаться до правды взыграет так неожиданно?       Шэнь Юань злорадствовал. Цзин Хэпина он не знал, но уже обожал этого парня. — Тяньлан-цзюнь бесчестен и не ведает морали. Неудивительно, что он наплевал на хрупкий мир. Если молодого господина и это не убеждает, то расскажу секрет, который при других обстоятельствах остался бы в тайне навеки. Тяньлан-цзюнь обесчестил мою ученицу, — произнес Глава Дворца, прикрывая глаза рукой, будто стыдясь выданной тайны.       Ло Бинхэ сжал свободную руку в кулак до хруста, при этом продолжая нежно держать ладонь Шэнь Юаня, хватаясь за него, как за последнюю надежду. — Да как он посмел?! — всплеснула руками почтенная госпожа из малого ордена. — Разве Глава Дворца не говорил, что дева Су сама сделала выбор в пользу близости с демоном? — удивился настоятель Уван. — Моя дорогая ученица была слишком наивна, — покачал головой глава Хуаньхуа. — Подождите, не значит ли это, что у Тяньлан-цзюня есть ребенок? — пораженно выкрикнул кто-то из толпы.       Шэнь Юань еле удержался, чтобы не хлопнуть себя ладонью по лицу. Все шло без лишнего вмешательства, но такой быстрый вывод о наличии детей заставлял задуматься о первичном знании биологии.       Глава Дворца оглянулся за спину, ожидая увидеть там Ло Бинхэ, но быстро разочаровался, вспомнив, что вместо сына Су Сиянь с ним пришел Гунъи Сяо. Хозяин Хуаньхуа не был уверен, к чему приведет раскрытие наличия ребенка у Тяньлан-цзюня, потому опасался говорить.       У мастера Увана не было такой дилеммы. — Да, вы правы. Дева Су забеременела и отказалась убить ребенка-демона. Не в силах вытерпеть позор, она ушла из родной школы и канула в неизвестность вместе с сыном. — Как она могла? Это же проклятое семя демона! — в ужасе задохнулась почтенная госпожа из малого ордена.       Шэнь Юань нежно погладил тыльную сторону ладони Бинхэ большим пальцем. Нельзя допустить, чтобы гнев вышел из-под контроля. Одновременно попаданец задавался вопросом, почему настоятель решил, что у девы Су был именно сын. Но вникать в ход мыслей старого монаха сейчас не было времени. — Прошу вас, не стоит так запальчиво обвинять молодую госпожу Су, — тихо попросил мастер Учэнь. — Она лишь хотела сохранить свое дитя, зачатое от, как ей думалось, горячо любимого мужчины, — услышав протестующие шепотки, мастер повысил тон. — Не нам судить о человеческом сердце. Мне довелось встретить госпожу Су после событий на горе Байлу. Да, девушка хранила под сердцем ребенка и, скорее всего, умерла в родах. Смеет ли кто-то обвинять мать, изо всех сил пытающуюся спасти свое дитя? — Так это же ребенок от демона. Такого лучше убить в утробе! — безжалостно отрезала почтенная госпожа, верно, не знающая, каково это — любить свою плоть и кровь больше жизни. — Демоны всегда были порождениями порока. Одно желание Тяньлан-цзюня уничтожить заклинательские школы еще до битвы у горы Байлу чего стоит. А дитя, рожденное от демона… что об этом говорить, — хмуро закрыл тему Глава Дворца. — Эта Лю возьмет на себя смелость высказать недоумение, — поразив всех, Лю Минъянь подала голос со своего места возле Ци Цинци. — Со слов главы Хуаньхуа выходит, что заклинатели напали на Тяньлан-цзюня, желая предотвратить уничтожение школ и орденов.       Ло Бинхэ отпустил чужую ладонь и обернулся к Юаню. В глазах полудемона светилось что-то темное, жаждущее начала представления. Шэнь Юань достал из рукава веер, бережно обхватил пальцами старое, потертое дерево и попытался выровнять дыхание. Подарок Байян лежал в руке так привычно, согревая душу. Дева Шэнь и не подозревала о том, кем вырастут ее братья, но не стоило сомневаться, доведись ей оказаться на месте Су Сиянь, она бы поступила точно также, чтобы защитить единственных дорогих ей людей.       Дождавшись согласных кивков, Лю Минъянь продолжила: — Но знали о намерении Небесного демона только со слов Главы дворца…       Лю Минъянь не успела закончить свою мысль, как настоятель Уван грубо ее прервал: — Тяньлан-цзюнь был императором демонов. Доказательства его злых помыслов не требовались. Дева Лю должна была видеть, что он собирается сделать теперь! — Сделать в качестве мести, — ядовито усмехнулся Цзян Шэнхо. Голос его обязан был потонуть в море согласных выкриков, но отчего-то всеми был услышан. — Почему молодое поколение Цанцюн не доверяет этому старику? Чем я заслужил это? — приложил руки к сердцу Глава Дворца. — Они не доверяют тебе, потому что ты лжешь, — подобно грому голос Ло Бинхэ прогремел над залом.       Сделав шаг вперед, Бинхэ мгновенно захватил внимание всех присутствующих. Темные одежды подчеркивали фигуру и одновременно выделяли хозяина среди заклинателей в преимущественно светлых ханьфу. Дорогая заколка в волосах и драгоценные неброские украшения ясно показывали, что перед совершенствующимися стоял не простой ученик. — Ло Бинхэ? Что ты здесь делаешь? Гунъи Сяо сказал, что у тебя появились дела в родной деревне твоего старшего брата, — нахмурился Глава Дворца. От глаз старца не скрылось, что прежде не проявляющий никаких необычных свойств меч на поясе сына Су Сиянь теперь источал демоническую энергию. — Думаю, шиди Гунъи меня не так понял. Этот Ло отбыл в Царство демонов, когда услышал о возвращении Тяньлан-цзюня.       Зал заполнили шепотки. Отвечая на невысказанный пока вопрос, Ло Бинхэ вздернул подбородок и четко проговорил: — Теперь этот Ло здесь чтобы очистить доброе имя матери и попытаться прояснить истинные намерения отца. — Господин Ло хочет сказать, что дева Су его мать? — впервые вступил в разговор глава Тяньи.       Ло Бинхэ спокойно кивнул, сохраняя полную достоинства и веры в свое право здесь находиться позу. — Когда вы указали на родство, этот Юэ подумал, что господин Ло действительно похож на Су Сиянь. Мне доводилось ее встречать, — подтвердил Юэ Цинъюань. — Сын Су Сиянь? То самое демоническое отродье? — негодовала почтенная госпожа. Вдруг поняв, что говорит о проклятой крови прямо перед самим полукровкой, женщина резко замолчала, смертельно побледнев.       Не дав никому еще и слова сказать, Ло Бинхэ учтиво поклонился главам великих школ, обделив вниманием Хуаньхуа, и ровным тоном высказал свои намерения. — Абсолютная правда, Су Сиянь моя мать, а Тяньлан-цзюнь — отец. Полукровка, рожденный от демона и человека. Сюда же я прибыл как повелитель демонов Востока, Ляньмэн-цзюнь. Видите ли, наследие оставалось секретом даже для меня вплоть до Собрания Союза Бессмертных три года назад. Тогда после нападения ледяного демона печать с моей крови была снята, и я узнал о своих корнях. Оставаться в мире людей было небезопасно. И вот теперь я вернулся с титулом правителя.       Ло Бинхэ не высказывал враждебных намерений, успокаивая тем самым настороженных заклинателей. Но метка, ярко горевшая на лбу, вызывала далеко не приятные ассоциации. Никто не знал, как реагировать. Впервые демон пришел, чтобы поговорить с людьми на их языке. — Значит ли это, что Дворец Хуаньхуа проглядел демона перед самым своим носом? — Вы не узнаете в своем ученике сына Су Сиянь, Глава Дворца? — грубым, резким голосом спросил настоятель Уван.       Не успел хозяин Дворца оправиться от шока и произнести хоть слово, как Ло Бинхэ возразил. — Правильнее будет назвать моим учителем другого человека. Может последние месяцы этот лорд и находился в Хуаньхуа, но обеты ученика не давал. Своим учителем этот лорд признает лорда Цинцзин, бессмертного мастера Шэнь Цинцю.       Со стороны Цанцюн послышались едва слышные согласия. Нельзя было и представить, что ученика одного из двенадцати пиков без весомых на то причин назовут учеником другой школы. — И вы согласны с этим? Признаете демона своим адептом? — с нескрываемым презрением выплюнул настоятель Уван. — Почему мы не должны? Один раз ступивший под знамена одной из вершин навсегда становится частью двенадцати пиков Цанцюн, — словно разъясняя очевидную вещь маленькому ребенку, высказала Ци Цинци.       Откровения о природе Ло Бинхэ поразили леди Сяньшу, но…       Взглянув на мужчину в темных одеяниях, взиравшего на великих заклинателей свысока, Ци Цинци сразу вспомнила маленького мальчика с вечно вылезающими из хвоста непослушными кудрями. В глубоких черных глазах Ло Бинхэ когда-то горело неподдельное любопытство и любовь. К миру. К брату. И к сестре.       Ци Цинци сглотнула, усилием воли заглушая подступающую боль. Шэнь Байян не успела увидеть, как робкий мальчик стал повелителем демонов. Так может ли Ци Цинци столь легко забыть свое обещание защищать последнее, что осталось от её возлюбленной? — Вы обвиняете в демоническом происхождении, совершенно забывая, что воспитали его люди. Кровь не имеет столько власти над человеком, как вам думается. Поэтому мы и здесь. Два Царства слишком долго истощали себя войнами.       Шэнь Юань встал по правую руку от Ло Бинхэ. Варианты развития событий выверены, подготовлены планы отступления при различных обстоятельствах, но каков бы ни был исход сегодняшней встречи, они будут вместе. — Этому ничтожному не знакомо ваше имя, господин, — склонив голову к плечу, вновь подал голос Цзин Хэпин. — Перед вами мой первый советник, Синьдэн-лан, бессмертный мастер Шэнь Юань.       И вновь по залу поползли шепотки. Старшие сравнивали пару лорда и советника с Тяньлан-цзюнем и его генералом. Молодое поколение же с удивлением узнавало в заклинателе когда-то прославившегося убийством Старейшины Тянчуй главного ученика Цинцзин, а в демоне рядом с ним — победителя Собрания Союза Бессмертных. — Человек рядом с демоном. Кто-то не выносит уроков из историй прошлого, — пробормотала почтенная госпожа, быстро замолчав под холодным взглядом Шэнь Юаня. — Так вы утверждаете, что пришли с миром? — вернул разговор к наиболее важной теме мастер Учэнь. — Демонам нет веры! — выплюнул настоятель Уван. — Неужели господа заклинатели где-то услышали о моих дурных поступках? — недоумевал Ло Бинхэ, не выдавая ничем своей нервозности. — Лорд Востока так молод. Он провел большую часть жизни среди людей, но не прослыл дурным человеком, — Шэнь Юань раскрыл веер, стараясь с помощью привычных движений найти успокоение. — Как и не стал известен благодеяниями. В таких случаях об ученике судят со слов его учителя, — глава Тяньи открытой ладонью указал в сторону хребта Цанцюн.       Юэ Цинъюань, сохраняя миролюбивое выражение, задумался на мгновение, а затем сказал: — До этого главы дошли бы сведения, будь Ло Бинхэ злом во плоти. На Цанцюн, тем более на Цинцзин, нет таких глупцов, которые не смогут увидеть истинную чернь и гниль в сердце неопытного ребенка.       Взгляды присутствующих обратились к Шэнь Цинцю. Глава школы высказался, а что может поведать учитель?       Глава Дворца не мог не позлорадствовать. Что бы ни планировал этот сынок Су Сиянь, ему придется хорошенько постараться, чтобы вывернуться из этой ситуации. Разве этот гордец Шэнь Цинцю признает демона, пусть и своего ученика, хорошим? Сказать, что Ло Бинхэ заслуживает доверия, все равно что лично навесить на себя роль наивного простофили, не распознавшим в парне демона.       Глава Дворца не верил, что демоны могут быть хорошими. Что, впрочем, не мешало ему желать заполучить Ло Бинхэ в союзники, а лучше в зятья. — За годы на Цинцзин ученик Ло не показал себя как бесчестный и злокозненный человек. Этому мастеру нечего сказать, — кратко изложил Шэнь Цинцю, сохраняя невозмутимость. — Вам ли говорить о бесчестье и злокозненности, — злобно процедил Глава Дворца. — Мы уже выяснили, что все обвинения в сторону шиди Шэнь всего лишь клевета, — мгновенно парировал Юэ Цинъюань. — Что вам сделал мой учитель, что вы так желаете его обвинить? — возмутился Цзян Шэнхо, пристально глядя на главу Хуаньхуа. — Мое сердце обливается кровью от мысли, что вы не видите злодея перед самым носом, — голос резал слух, Глава Дворца чувствовал, что все оборачивается не в ту сторону. — Вы просто пытаетесь перенаправить внимание на другого человека, ведь сами и являетесь самым большим лжецом и злодеем, — как ни в чем ни бывало Ло Бинхэ посмотрел на старого учителя своей матери. В глазах на секунду мелькнул кровожадный огонь.       Дрожь пробежала по спине хозяина Хуаньхуа. Ло Бинхэ сейчас слишком напоминал своим тоном и взглядом Су Сиянь, когда та пребывала в сдерживаемом усилием воли гневе. — Да как ты смеешь, неблагодарный мальчишка?! — голос Главы Дворца дрогнул.       Желая найти поддержки, старик повернулся к ученику, но Гунъи Сяо не выглядел обиженным или пораженным. Он лишь вежливо обратился к другу. — У лорда Ло есть доказательства? — вопрос прозвучал невинно и по-обыденному, будто заклинатель говорил не с Небесным демоном-полукровкой, а с молодым господином из дружественного ордена. — В отличие от Цю Хайтан из ордена Ли, что на территории Хуаньхуа, у этого лорда есть доказательства. — Да как вы не видите? Презренный демон просто пытается очернить мое доброе имя! — закричал Глава Дворца, так быстро тараторя слова, что слюна полетела изо рта. — Он еще ничего не сказал, а вы уже уверены, что это клевета? — иронично хмыкнула Ци Цинци. — Я все делал на благо ордена! — И ученицу пытались соблазнить, а когда не удалось это — отравить на благо ордена? — слова Ло Бинхэ пощечиной ударили по старому мастеру. — К нам в руки попали записи госпожи Су, — прикрывая веером едва видимую усмешку, разъяснил Шэнь Юань. — Ваша сентиментальность сыграла с вами злую шутку. — Чертовка заслужила, — тихо прошипел Глава Дворца. К его несчастью, Ло Бинхэ его услышал. — А ваша жена? А ученики? Тоже заслужили? — ядовито поинтересовался Шэнь Юань. — Замолчи! Гунъи Сяо, — махнул рукой старик, призывая на помощь ученика.       Дернувшись в сторону, Гунъи Сяо не позволил учителю коснуться себя. В глазах молодого заклинателя больше не было слепого обожания и уважения. — Нам стоит выслушать лорда Ло, — сказал он. — Полностью согласен. Ляньмэн-цзюнь, мы желаем вас выслушать, — от лица всех сказал глава Тяньи.       Никто не возразил.