Право на выбор

Артам дышал спокойнее, румянца на щеках у него, разумеется, не появилось, но даже бледность его кожи неуловимо изменилась: стала мягче, естественнее, привычнее как-то, что ли. Мэтр поднялся, сунул руки в карманы и теперь возвышался над нами – лежащим без сознания Артамом и сидящим перед ним на корточках мной – словно чёрная скала. Чего-то не хватало, и я неосознанно поискал глазами трость со стальным наконечником. Она никуда не делась – стояла себе в углу. Облачко порошка просыпалось Артаму на рукав, я протянул руку и коснулся белого, похожего на соль, вещества. - Но-но, это не для вас, - резковато одёрнул меня мэтр. - Интересные вы студенты, очень своеобразные, с каждым разом всё интереснее. Не могу понять только одного – неужели нельзя было как-то обойтись без воды и позвать меня, например, голосом?! - А вы – очень интересный, своеобразный преподаватель, - в тон ему ответил я. Бытовая магия подсушила мокрый сюртук некроманта. Неужели он не мог сделать этого сам? - Почему? – мэтр демонстративно отряхнул слегка запылившиеся брюки. - Что вы имели в виду, когда сказали, что нет доступа? - Я работаю здесь менее полугода, прибыл из другого мира. Меня проверяют, и доступ к совместной телепортации ограничен. Обычная практика. «Плохо проверяют», - хотел было сказать я, но осёкся. В конце концов, обязано ли руководство Академии отчитываться нам обо всём? Ну, коготь и коготь. У нас люди вот такие, а на Тгаре так модно. Носят же у них такие бредовые шляпы! Я украдкой понюхал испачканные в порошке пальцы. Пахло… никак. - Что вы ему дали? – я кивнул на вампира. На этот раз мэтр молчал чуть дольше, глядя не на меня и не на беловолосого юношу на полу, а в разбитое окно. Я тоже посмотрел в окно и мимоходом восстановил разбитое водной струёй стекло. За окном небо было очаровательно-розового оттенка. Время близилось к закату. - Наш мир очень отличается от вашего, - внезапно произнёс мэтр, задумчиво, словно забыв обо мне, обо всём произошедшем и целиком погрузившись в свои воспоминания. – Иная флора, иная фауна. Магии там гораздо меньше. Магов гораздо меньше. Большинство магических рас нас избегают. Бытовой магией владеют не все. Регенерация развита плохо, хотя кое-что… кое-что и мы умеем, практически филигранно, но не всё, не всё... Здесь вы живёте фактически в роскоши. Жаль, что не цените этого. - Что вы ему дали? - У нас есть схожие по природе… существа, - с непонятной гримасой произнёс мэтр. – Вы еще увидите их, на зачёте, если доживёте, с такими-то однокурсниками, - он небрежно коснулся носком лакированного чёрного ботинка лежащего Артама. – Они, ммм… хищные и агрессивные, но при этом весьма полезные, в других, гм… ситуациях. Наши учёные изобрели способы приводить их в чувство. Например, определёнными снадобьями. - А вы уверены, что это безопасно – для него? - Шерр, Альвир, это же вампир, что ему сделается? – мэтр отмер, отвёл взгляд от окна, взялся за свою смертоносную трость. - Подождите, - я тоже поднялся. – Что с ним теперь будет? Что мне теперь делать? - Мне нужно идти, - наставник пожал плечами. – Очнется он скоро, не переживайте, я дал ему ударную дозу, вот и свалился. Ему еще долго никакой крови не захочется, будет тихий и спокойный. А что делать вам – понятия не имею. - Но… - я попытался сформулировать собственные мысли. – Вы собираетесь доложить обо всём ректору или… И снова наставник помолчал. Рука с порванной перчаткой так и покоилась в кармане. Вторая рука отстукивала тростью по каменному полу какой-то сложный ритм. - А вы как считаете, должен ли я докладывать? – вдруг сказал он. - Я?! - Это же ваш мир, мой дорогой дракон, - он усмехнулся, глаза на миг расфокусировались, зрачки расплылись черными лужицами по глазам, заливая белки, а потом стянулись, сжались, собираясь в чёрные квадраты. – Вам и решать. Я просто учу вас сражаться и выживать. Это, знаете ли, не зависит от мира. В каждом приходится сражаться и выживать. И шеррам, и правящим драконам. Суть бытия. - Я бы хотел поговорить с ним… сперва, - сглотнув, произнёс я отчего-то пересохшими губами. – А потом уже… - Конечно, - мэтр как-то по-птичьи моргнул – и наваждение прошло. Совершенно обычные глаза, совершенно обычный человек. Только одет по-дурацки, ну и наглый, как выпивший гоблин. – Да, и пусть обязательно навестит целительницу. Она у вас толковая. *** Немного поколебавшись, я оставил Артама в аудитории. Выглядел он нормально, правда, так и не проснулся, но тащить его на руках я не стал, да и оставаться с ним не решился. Хотелось есть, пить, еще и разговор с наставником вызвал непонятный раздрай внутри. В итоге, поколебавшись несколько минут после ухода мэтра, я вытащил из кармана лист, графитный карандаш и написал: «Надо поговорить. Ал.», сунул в нагрудный карман, оглядел практически не пострадавшую после всего аудиторию, и решительно двинулся прочь. Занятия давно уже закончились, студентов не наблюдалось. Время ужина, не иначе Лекция, если она была, завершилась, теперь леди Ди скушает меня десертной ложкой из ректорской коллекции – прогулы она не выносила органически. И меня, и Артама, но наставник прав – что ему-то, вампиру, сделается?! Я достал из кармана найденный в павильоне призыва эллипс и открыл его. Точно такой же, один в один. И порошок, и капсула, эта, как его… мембрана. Если мэтр по какой-то странной привычке таскает их с собой, он и выронил, и никакой тебе тайны. Вот только зачем? Он в Эёране уже давненько, мог бы и почистить карманы. И глаза… глаза Ксалая, и… Я макнул палец в порошок и лизнул. Кисленький. Надо оставить на всякий случай, мало ли, кого еще жажду крови обуяет… Неожиданно стало весело, я распахнул крылья, зажмурился, ощущая слабое дыхание ветра на лице – да уж, не завидую я обитателям этого самого Тгара, ни бытовой магии, ни регенерации. Шёл бы я сейчас мокрый, грязный, с подпалёнными щеками… - Привет! – я открыл глаза и увидел в двух шагах от себя Ириэль. – Ты чего это ужин прогулял? Слишком близко к сердцу принял комплименты о собственном изяществе и решил худеть? Я собирался огрызнуться, но… какая-то странная эйфорическая радость, поселившаяся внутри, сделала меня удивительно всеприемлющим. Смешная девчонка. И миленькая. - Решил индивидуально позаниматься, гм, стихийной магией, - небрежно ответил я. Эйфория нарастала. Ириэль засмеялась. - Жаль, всё-таки, что самые красивые и сильные парни на боевом. Вот идёте вы туда, а в итоге всё равно стихийная магия занимает кучу времени. - Жаль, что девчонок к нам не берут, вы же в совершенстве владеете…этим… искусством психологического насилия, - легкомысленно отмахнулся я. Небо закружилось над головой, и я ухватился за плечо Ириэль, чтобы остановить вращение сумасшедшего мира, в котором у людей отрастали красные когти, вампиры нападали на драконов прямо в Академии, а ужин был строго в определенное время. - Я сама к вам пришла, - Ириэль подошла ближе, ее терпкий цветочный запах отчего-то вызвал желание заткнуть нос. - Молодец! – вместо этого я легонько щелкнул её по носу и схватился за второе плечо. К вращению неба присоединилась земля. Только кружилась она почему-то в другую сторону. Это раздражало, но и смешило тоже. - Что с тобой? – голос девушки доносился словно издалека. - От тебя у меня кружится голова, - честно признался я. Крылья шелестели за спиной как какие-то отдельные, чужеродные фрагменты. По крайне мере я перестал ощущать их своими и даже стал сомневаться, что когда-то умел летать. - У меня от тебя – тоже, - внезапно шёпотом сказала эльфийка. Встала на цыпочки и коснулась моих губ своими. - Не в этом смысле, - пробормотал я, не отрываясь от этих требовательных губ, ощущая мягкость и влажность ее рта и языка, не в силах ни отодвинуться, ни оттолкнуть девушку, все силы ушли на то, чтобы удерживаться в вертикальном положении. Ее руки скользнули на мои плечи, мягкая грудь прижалась к моей, чернота окончательно заволокла глаза. Что-то происходило вокруг, голоса, какие-то движения, суматоха – я толком не реагировал и не слышал, и только на миг, вынырнув из небытия, увидел прямо перед собой лицо Дана и его горящие чернотой глаза. - Что ты делаешь? – отчетливо, чуть ли не по слогам произнёс он. – Ал, Ал! Я рассмеялся, потянулся к нему, но приподняться не смог. - Кажется, я только что отбил у тебя любовницу, - всё еще смеясь, выдал я в его гневную прекрасную тьму, а потом окончательно вырубился.