Броненосцы и фламинго

      Они уехали из Малькольм-Касла до того, как общество, поглощенное свадьбой Джона и Мэри, заметило, как они узнают шаги друг друга в другом конце галереи и как Паганель безошибочно находит Мак-Наббса в дальних уголках сада по запаху сигары. В Гиллан-коттедже им приходилось заново учиться обходиться друг с другом. Как ни было это уединение желанно им, они бесконечно ссорились на пустом месте.       — Вы всегда так смотрите на меня... — заявил однажды Паганель. — Как будто вам больно.       — Любить всегда больно, Паганель, — сказал майор и понял, что сказал чистую правду. Паганель всегда приносил с собой неожиданную путаницу мыслей и надежд, противоречащих всей жизни майора. «Нет, — вдруг понял он, — не противоречащих».       — Простите, я сказал глупость тогда. Про ранение под Балаклавой.       Паганель молчал, и майор продолжил:       — Люди не влюбляются, когда не готовы к этому. Если это случилось, значит, я был готов. Значит, это было нужно.       — Кому? — тихо спросил Паганель.       — Мне. Вы очень нужны мне. Вы знали?       — Вы, британцы, ужасные собственники. Тот аборигенский мальчик показал нам, что вы хотели бы, чтобы вам принадлежал весь мир.       — Кажется, мы с вами достаточно знакомы, любезный Паганель, чтобы вы перестали путать англичан и шотландцев, — обиделся майор.       Да, он хотел бы, чтобы Паганель принадлежал ему. Чтобы препираться с ним до самой смерти. Надо будет посильнее топить камин и прикупить одеяло потеплее: Паганель мерзнет, а майору хотелось, чтобы он спал в его постеле обнаженным. Чтобы не отпускать его из объятий всю ночь. И вообще никогда. Если бы у майора было десять рук, он бы всеми десятью обнимал Паганеля. Он будет поить его кофе и шерри по утрам. И кормить бисквитами. Он несомненно не сможет жить дальше, если Жак Паганель решит оставить его. И тогда Мак-Наббс решился:       — Дорогой Жак, как вы относитесь к фиктивному браку?       — Что? — брови Паганеля поползли вверх, а очки скатились на самый кончик тонкого носа.       — Что?       Майор объяснил план, придуманный Гленарваном. В конце концов в это время этикет предписывал сорокалетним мужчинам жениться на двадцатисемилетних женщинах. Паганель и Арабелла почти уложились.       — Я думал, что жизнь моя кончена, но появились вы, и оказалось, что она даже не начиналась. Вы же понимаете, что в лучшем мире вы пошли бы под венец со мной, а не с моей кузиной? — уточнил майор.       — Ох, даже так? — удивился Паганель. — Так вот как вы решили меня заполучить?       — Я вас заполучил давно, — самодовольно усмехнулся Мак-Наббс. — А так я хочу вас удержать. Хотя подозреваю, что это желание свидетельствует о той же стадии кретинизма, что и желание удержать шаровую молнию или контролировать извержение вулкана.       — Объясните, пожалуйста, — попросил Паганель.       — Вы такое же редкое и загадочное явление, — насмешливо фыркнул майор. — На вид неземное, но смертельно опасное.