Отличная причина, чтобы умереть

      Варка был подавляюще огромным.       Точнее, не так.       Он был огромным, а свою подавляющую силу старательно прятал. Тарталья бы ее и не заметил, если бы не представлял собой один большой оголенный нерв.       Тарталья сидел на диванчике напротив Варки. Диванчик был мягким, приятным на ощупь – все удобства для гостей, но Тарталью это волновало в последнюю очередь. Ему казалось, будто он сидел на гвоздях вперемешку с иголками: напряжение болезненно прокатывалось по венам и не думало отпускать. Щеки сводило от улыбки – улыбайся, Тарталья, улыбайся, мысленно приказывал себе он, – и, кажется, у него нервно дергался глаз.       Варка же, казалось, не испытывал никакого неудобства. Еще бы он его испытывал! В своей стране, в своем кабинете, при выгодных ему условиях – Тарталья бы тоже не нервничал, если бы переговоры проходили так, как удобно ему, а не какому-то гостю из организации, с которой у местных не лучшие отношения!       Помимо всего прочего, Варка действительно был огромным. Пожалуй, больше него был только Капитано, но с Капитано вообще мало кто мог сравниться в размерах, это отдельный случай. Но Варка… Варка был высоким, плечистым и мускулистым, в каждом его жесте читалась сила. Такого человека легко было вообразить управляющимся со здоровенным тяжелым двуручником без особых проблем.       Тарталья всегда особенно остро чувствовал, насколько опасен его соперник. Этот навык позволял ему правильно, здраво оценить свои силы, прежде чем опрометью бросаться в битву.       И сейчас чутье буквально выло: «ОПАСНОСТЬ! ОПАСНОСТЬ! ОПАСНОСТЬ!»       Ему стоило огромных сил не ощетиниться клинками, готовясь к сражению. У Тартальи, конечно, отсутствовали некоторые важные социальные навыки, а некоторые и вовсе погибли в зачатке еще при рождении, так и не сумев раскрыться ни во что полезное, однако даже он понимал, что, попробуй он сейчас предпринять что-то хоть сколько-нибудь намекающее на агрессию, они вылетят отсюда как пробка из бутылки игристого.       Тарталья не дипломат и не переговорщик, чтобы знать, на что давить, а где лучше отступить. В данный момент у него не было твердой почвы под ногами, за ним шла охота – и непонятно, с чьего попустительства, – а в Мондштадт, еще не переживший предыдущих потрясений, их отправили чуть ли не на верную смерть.       Со стыдом и отвращением Тарталья вдруг обнаружил в себе не только напряжение и что-то близкое к тяжелой удушающей панике, но и… неуверенность. Он не был уверен в своих силах, не знал, что делать дальше и как ориентироваться в болоте, в которое попал по чистой случайности, сам того не ведая. Это угнетало больше прочего: Тарталья никогда не пасовал перед трудностями и всегда избавлялся от проблем с гордо поднятой головой, но в последнее время все окружающие прямо-таки добивались его срыва.       Внутри все бурлило и кипело, под прямым, бесхитростным взглядом Варки Тарталья ощущал себя беззащитным, практически обнаженным, а еще – глупым и совершенно несмышленым. Тарталья терпеть не мог ощущать себя глупым и также не терпел, когда за дурака держали его; и плевать, что где-то час-полтора до этой встречи он отчаянно строил из себя идиота: одно дело – изображать идиота, другое – на самом деле им являться!       Справедливости ради, наконец-то собрав мозги в кучу и попытавшись подумать прежде, чем бросаться в бой, Тарталья осознал, что Варка на самом-то деле пытается казаться гораздо менее угрожающим, чем он есть на самом деле.       Магистр был высок и широкоплеч, обладал внушительной мускулатурой, вкупе с мощным телосложением превращавшей его в настоящего медведя. Густая пшеничная шевелюра была заплетена в низкий хвост, лежавший волнами на широкой спине, рот прятался за пышными светлыми усами и роскошной уложенной бородой. Доспехов он не носил, вместо этого был одет в темно-синий камзол с белыми и серебряными вставками и выглядел ну очень презентабельно.       У Варки прямо на лице было написано: магистр Ордо Фавониус, защитников Мондштадта. Тарталья готов был поспорить, что узнал бы Варку из толпы людей – уж больно запоминающимся и выдающимся казался этот человек.       Чего греха таить, Варка внушал невольный трепет, а вместе с тем и глубокое уважение. Тарталья по непонятной и совершенно раздражающей причине ощущал себя перед ним бестолковым юнцом, который и пороху-то не нюхал, хотя Варка не дал ни единого повода так себя ощущать. Этот огромный мужчина удивительно гармонично смотрелся с изящной фарфоровой чашечкой в руках. Всем своим видом он излучал безмятежность.       Светло-серые, практически жемчужные глаза смотрели спокойно и с достоинством, никакого пренебрежения или попытки задеть, никакого вызова, который так отчетливо выставлял напоказ Кэйя, никакой излишней сдержанности, как у Джин. Лишь вежливый интерес без намека на агрессию, словно Варка пригласил Тарталью на чай как старого друга, а не как неизвестно зачем прибывший объект из другой страны.       – Как вам Мондштадт, господин Предвестник? – с улыбкой осведомился Варка, чуть приподнимая брови. – Полагаю, сэр Альберих и дама Гуннхильдр успели поделиться с вами некоторыми мыслями касательно нашего города. Возможно, у вас даже возникло желание ознакомиться с какими-то достопримечательностями поподробнее?       Ну да, они же сюда приехали для того, чтобы достопримечательности смотреть, пить вино и болтать о погоде. Разговоры о погоде – которые Тарталья, если честно, поддерживал из рук вон плохо, особенно сейчас, когда совершенно выбился из сил и держался лишь на чистом упрямстве, – вгоняли его в тоску, хотелось поскорее перевести тему и наконец-то приступить к тому самому, зачем они здесь собрались.       Потому что Тарталья прекрасно помнил, зачем он вообще оказался в Монде, а если конкретнее – зачем Варка пригласил его в свой кабинет. Ну уж точно не чаи гонять!       – Прекрасный город, – дежурно ответил Тарталья, пряча страдальческую, вымученную улыбку в кружке. Злат, стоящий за спину, предупреждающе кашлянул, но Тарталья не понял, что конкретно надоедливого помощника не устраивало в очередной раз. – Надеюсь, нам удастся отведать вашего вина.       – О, насколько мне известно, отель «Гёте», который так полюбился вашим коллегам, может предоставить вам любое вино из тех, которыми славится наш город, – усмехнулся в усы Варка, весело поблескивая глазами. – Кажется, у них заключен договор с винокурней «Рассвет».       Тарталья припомнил, что в одной из своих коротких лекций Злат как-то раз упоминал о том, что винокурня «Рассвет» – крупнейший поставщик винной продукции, чуть ли не монополист на мондштадском рынке. Хозяин винокурни, Дилюк Рагнвиндр – сын покойного Крепуса Рагнвиндра, который был замешан в какую-то некрасивую с Дотторе, будь он неладен, – в данный момент отсутствовал в городе. А еще у ныне единственного Рагнвиндра были какие-то претензии к Фатуи: по крайней мере, стычки с разъяренным, обиженным на весь мир мондштадским аристократом для членов организации оканчивались плачевно.       – Замечательно, – с кривой улыбкой отозвался Тарталья. Злат снова кашлянул, и Тарталья грешным делом подумал: а не подавился ли его драгоценный агент, раз так часто кашляет? – Еще какие-нибудь рекомендации?       Последнее прозвучало откровенно нагло, но Тарталья поймал себя на мысли, что ему резко стало все равно. Его терпение трещало по швам, он строил из себя хрен пойми кого хрен пойми зачем уже слишком долго и продолжать притворяться больше не мог. У Тартальи не было союзников в недружелюбно настроенном городе, за исключением вредного Злата и легкомысленной Лейяти, от которой пользы было как от козла молока; Тарталья ждал подвоха или подлого удара в спину, и у него откровенно сдавали нервы: туманная неизвестность напрягала его ну слишком сильно.       В спинку диванчика что-то ударило. Что-то Тарталье подсказывало, что это колено Злата, который устал кашлять. Не понимал Тарталья этих намеков, ну не понимал, ну что он мог сделать? Он как мог пытался следовать советам Злата и придерживаться худо-бедно разработанного плана: держать все в себе, улыбаться как можно шире и строить из себя дурачка, пока они не узнали, на кой черт их сплавили в Мондштадт. А в случае чего – готовиться бежать.       С последним пунктом Тарталья так и не согласился, как бы Злат ни старался. Злат ворчал, шипел и качал головой, приводя все новые и новые аргументы, но Тарталья не слушал. Не потому, что он был излишне погружен в свои мысли или что-то в этом роде, скорее, потому, что боец, воин внутри Тартальи считал бегство откровенным несмываемым позором, пятном на репутации.       Ну уж нет, бежать он не собирался, как бы его не швыряло из крайности в крайность, огромное спасибо подтачивающей изнутри стержень напряженности, граничащей с желанием пытаться выгрызть глотку каждому, кто подходит ближе, чем на три метра.       Злат вон, наоборот, выглядел предельно сосредоточенным и вел себя серьезно и спокойно. На его фоне Тарталья ощущал себя бестолковым капризным ребенком, и это ощущение его раздражало. Надо будет попросить у Злата пару уроков по самоконтролю… А то он, учитель хренов, так старался впихнуть в Тарталью максимум теории в минимальные промежутки времени, что напрочь забыл про остальные важные мелочи.       Ну, это все, конечно, хорошие планы… если они оба выживут, конечно. Потому что вопрос их потенциального возвращения в Снежную стоял особенно остро.       – А что именно вас интересует? – осведомился Варка, довольно сверкнув глазами. Вот уж чьему самообладанию также можно было бы позавидовать по-черному.       Тарталья вздохнул, тряхнул головой. Некоторое время он смотрел в чашку, чай в которой так и не тронул, изучая дрожащее на поверхности отражение люстры и деревянных узоров на потолке. Мысль, поглотившая его мозг, не давала покоя. Она просилась наружу, горчила на кончике языка, угрожала сорваться с губ. Злат бы этого точно не одобрил. Но, к слову, кто тут начальник, а кто подчиненный, и кто кого должен слушаться?       Тем более, этот рискованный, определенно опасный ход мог стать единственным их спасением. А мог же наоборот, привести к трагическому финалу. Предугадать не мог никто.       Однако Тарталья был готов рискнуть. Он набрал полную грудь воздуха, задержал дыхание и выпалил:       – Нам нужна ваша помощь.       Злат за спиной подавился воздухом, но больше ничего не сказал. Тарталья многое бы отдал, чтобы сейчас взглянуть на выражение его лица, но сейчас он мог лишь пристально смотреть на Варку в ожидании ответа.       Варка не подвел. Он лишь медленно приподнял брови, повел плечом и склонил голову вбок, изучая Тарталью взглядом. Тарталья уловил: в выражении глаз Варки появилось что-то новое, отличное от всех тех эмоций, которые он демонстрировал в течение разговора. Несмотря на то что Варка не стал давить, напрягаться или выказывать какое угодно предупреждение, Тарталья отчетливо ощутил, что атмосфера в кабинете изменилась.       – Какого плана помощь вам требуется, господин Предвестник? – по-прежнему радушно поинтересовался Варка. – Вы хотите нанять профессионального гида по Мондштадту?       Ясно, еще один клоун. Первый, конечно же, Тарталья. Что за дурацкая мода ходить вокруг важной темы кругами, почему обязательно плести кучу словесного кружева и кидаться намеками в попытке наконец-то добраться до темы, которая интересует обе стороны?       – Нет, магистр Варка, – вздохнул Тарталья, внутренне подбираясь. Прожигающий взгляд Злата он чувствовал затылком, и это его присутствие, едва ощутимое, едва уловимое, по какой-то непонятной причине придавало сил. – Скажем так. Внутренние разборки Фатуи могут сказаться и на Мондштадте.       Варка посуровел. Тарталья выпрямился, чувствуя, как налился влажным холодом Глаз бога, как встревоженно застрекотал Глаз порчи. О да, молодец, Тарталья, добился своего: умудрился зацепить изначально довольно радушно настроенного человека, честь ему и хвала. Настраивать Варку против себя Тарталья не собирался, поэтому, как бы ему это ни претило, поспешил оправдаться:       – А могут и не сказаться! Я правда не знаю. Прозвучит, конечно, странно, но я понятия не имею, на кой черт меня отправили в Монд, потому что никакого четкого приказа я не получил.       Варка выразительно поднял густые брови, призывая продолжать. Тарталья не удержался, зачем-то бестолково оглянулся на Злата и, поймав внимательный взгляд в прорезях маски-полумесяца, снова заговорил:       – Скажу честно, не обижайтесь, но будь у меня возможность к вам не обращаться, я бы не обращался. И в Монд бы не приезжал, не будь у меня прямого приказа. Но, боюсь, если меня сюда направили в Мондштадт недоброжелатели, у них есть все шансы навредить и вашим землям тоже. Возможно, даже моими руками.       Злат шумно выдохнул. Тарталья и бровью не повел, все еще не отводя взгляда от Варки, который до сих пор не казался убежденным.       – Охотно верю, что вы мне не доверяете ни на йоту и, скорее всего, считаете законченным придурком, но ситуация складывается отнюдь не в мою сторону, и просить о помощи мне больше некого, – проговорил Тарталья, быстро облизал губы, отводя взгляд в сторону и пытаясь поймать утерянную мысль. – Поэтому я решил, что лучше пойти в лоб. Потому что это моя любимая стратегия.       Варка издал носом странный звук, Тарталья снова перевел взгляд на него, вспоминая, что перед ним сидел потенциальный противник, который мог попытаться как замочить его на месте, так и выпроводить из города под белые рученьки, и непонятно, что из этого будет хуже. Здесь же у него по крайней мере имелся призрачный шанс договориться; за пределами Монда этого шанса не станет.       – И почему же я должен согласиться вам помочь? – низким, спокойным голосом спросил Варка. Тарталья нервно дернул уголком губ и в очередной ощутил, как же сильно болят щеки.       Вернется в Снежную – не будет улыбаться неделю. Нет, месяц. А лучше три.       Будь проклят Злат со своими идиотскими советами!       – Потому что у меня есть информация, которая поможет вам защитить город, – ответил Тарталья, незаметно сжимая ладони в кулаки. – Понимаю, что мои слова могут прозвучать для вас бредом, скорее всего, они так и звучат, но я практически уверен: меня отправили сюда из-за той информации, которую я заполучил во время последней своей миссии. Той самой, с которой меня бесцеремонно сдернули.       – И что же это за информация? – мягко, как у несмышленого ребенка поинтересовался Варка. Снисходительности в его голосе Тарталья не почувствовал, но легче из-за этого не стало. Все знания по поводу ведения переговоров, которыми пичкал его Злат, испарились из головы, на них не осталось даже и намека.       Тарталья нервно усмехнулся. Щеки неприятно потянуло, и он, вытянув губы трубочкой, постарался расслабить лицо.       – Скажите, мой помощник уже готов сожрать меня с потрохами? – пошутил Тарталья, указывая большим пальцем на стоящего за спиной Злата, и услышал, как Злат шумно переступил с ноги на ногу.       – Судя по тому, как он смотрит на вас, вполне возможно, – миролюбиво отозвался Варка. Неловкая штука немного разрядила атмосферу, и Тарталья перевел дыхание, старательно успокаивая взбудораженные возможной схваткой Глаза бога и порчи.       – Значит, я двигаюсь в правильном направлении, – ответил Тарталья, тряхнув головой. Злат хранил зловещее молчание. Чего ждал – неясно, хотя, скорее всего, опять изображал из себя покорного помощника, чтобы не подрывать авторитет Одиннадцатого Предвестника. – Полагаю, у меня будет больше шансов убедить вас, если я сразу выложу все карты на стол, не так ли?       Варка как-то по-доброму усмехнулся, качая головой, поставил на блюдце чашку и потянулся за печеньем.       – Не попробуете – не узнаете, господин Предвестник, – сказал он. Глаза его были внимательными, но во взгляде и позе угрозы не было, хотя внутреннего напряжения Тартальи это не умаляло.       – Жизнеутверждающе, – вздохнул Тарталья.       Интересно, мог ли Злат с помощью Пиро Глаза бога прожечь дыру в затылке Тартальи? Надо будет у него потом спросить.       И Тарталья начал рассказ об их злоключениях в Натлане.