С концом октября пришли и осенние каникулы, а с ними и турнир по дзюдо в Амегакуре. Он был слишком крупным по мнению Какаши, но прошло слишком много времени с момента, когда он последний раз участвовал в реальном соревновании — к тому же, именно
их клуб являлся организатором. Гаю не понадобилось много времени, чтобы убедить Какаши принять участие в мероприятии. В конце концов, все в клубе хотели посмотреть, чего же действительно стоят их новички — это должно было быть весело.
Конечно же, это могло значить только одно — ещё больше усердных тренировок вместе с Гаем. И это было даже здорово — отлично помогало отвлечься от Обито, избавить голову ото всех мыслей о нём. И хотя он ещё и не оставил свою решимость поговорить с ним, для начала ему предстояло выяснить, как в принципе он мог это сделать. Ведь пока что все попытки были провальными, и Обито обратил на него хоть какое-то маломальское внимание, лишь когда почувствовал в Какаши угрозу для собственной банды.
За пару дней до соревнований им был отдан строжайший приказ прервать всякие тренировки — надо ли говорить, каким сложным испытание это стало для Гая? Так что в перерывах между учёбой Какаши старался бросать ему вызов за вызовом — начиная с видеоигр и заканчивая кулинарией. Что угодно, лишь бы друг оставался относительно неподвижным. С другой стороны, Какаши не был уверен в такой острой необходимости — у Гая никогда не было проблем с недостатком энергии, он был более чем уверен, что обычные тренировки нисколько не повредили бы ему. Но тренер лично выдал ему это задание, так что слежка за Гаем превратилась в некоторого рода обязанность. Но в конце концов, не мог же Какаши следить за ним круглосуточно, так что вряд ли это вообще имело какой-то смысл. Но для проформы, он всё же взял с друга обещание не бегать больше четырех километров до окончания соревнований. Он всё же надеялся, что слово, данное Гаем, что-то да значит.
Заставить Гая расслабиться — всё равно что встряхнуть бутылку с содовой. И как только кто-нибудь намеренно или даже случайно открутит крышечку — его ждёт абсолютно неконтролируемый выброс энергии. И Какаши надеялся, что ему не придется столкнуться с этим на соревнованиях.
Настал день чемпионата. Стадион, который они арендовали, был забит людьми под завязку: участники из других клубов со всего города, люди, пришедшие поболеть за друзей и знакомых, и просто праздные зеваки. Толпа, казалось, испускала какую-то энергию, подпитывая возбуждение и участников соревнования. Какаши на мгновение даже почувствовал себя в каком-то роде гиперактивным — адреналин бурлил в нём всё время, что он разогревался.
Первыми шли более лёгкие весовые категории, поэтому сначала проходили детские соревнования. Гай с Какаши же были в одной группе, но пришли пораньше, чтобы посмотреть на то, как борется Тензо.
Его соперник был достаточно опытным, но Тензо легко победил его, уложив на лопатки практически сразу же после начала боя. Когда он вышел с татами, Гай со всей силы хлопнул его по спине, поздравляя с победой.
После окончания боя Тензо начались бои весовой категории Гая и Какаши.
Какаши выдали синий пояс, и тут же один из организаторов назвал его имя — он боролся одним из первых. Какаши вышел на татами и поклонился прежде чем встретиться с соперником лицом к лицу под аплодисменты публики. Он быстро оценил взглядом противника. Он был из другого додзё, выглядел сильным — вероятно, сильнее Какаши, и точно на пару лет старше, наверное несколько за двадцать. И хотя Какаши и был немного выше, тот выглядел тяжелее. Ненамного конечно, но точно тяжелее.
Оставалось выяснить только уровень его навыков и то, были ли они хоть как-то способны навредить Какаши.
Оба парня снова поклонились друг другу и тут же встали в стойки, ожидая сигнала о начале боя.
Татами под ногами Какаши казался мягким. Толпа затихла.
— Хаджимэ!
Противник быстро схватил его за кимоно.
Но Какаши сразу же использовал это против него и, вцепившись в его руку, выполнил бросок через плечо. И тут собственный вес подвел Какаши — из-за недавнего скачка роста, он совсем недавно перешёл в эту весовую категорию, так что сил хватило лишь на то, чтобы заработать ваза-ари — всего пол-очка от автоматической победы. Но он быстро исправил эту оплошность, обездвижив соперника и скрутив его руку в болевом приеме.
Мужчина, сдаваясь, постучал по татами ладонью, и судья поднял руку вверх.
— Иппон, окончание поединка!
Какаши был объявлен победителем.
Он отпустил проигравшего соперника и, встав, поклонился. После того как они сошли с мата, они поклонились друг другу ещё один, последний раз. Кому-то, не привыкшему к традициям боевых искусств, это могло бы показаться странным, но Какаши уже давно не задумывался об этом.
На обратном пути он дал Гаю пять и пожелал удачи в его собственном бою, в ответ на поздравления. Подошёл Тензо, и настала очередь Гая показать на что он способен.
Он получил иппон одним единственным броском через бедро: ухватил противника за руку и ворот дзюдоги и, быстро переступив и развернувшись, ногой вывел того из равновесия. Зрители разразились аплодисментами. Это была быстрая победа.
Когда Гай спустился с татами, он был, казалось, ещё более возбужден чем прежде и с нетерпением ждал своего следующего соперника. Но дзюдоистов было так много, что ожидание заняло какое-то время. Зато у них появилась возможность понаблюдать и за другими боями, оценить уровень мастерства других участников и проанализировать силу собственного клуба.
Им нужно было сразиться до обеда ещё по одному разу.
Тензо и его второй противник были равны, и выиграл он только потому, что второй борец получил штраф за незначительное нарушение правил, что автоматически сделало Тензо победителем боя. Гай снова получил иппон, а вот у Какаши возникло гораздо больше трудностей чем до этого. Они боролись, пока не истекло время, но Какаши был объявлен победителем, так как выполнил неплохой бросок, хоть и не смог уложить соперника на спину, но всё же получил свой ваза-ари. И ему даже почти удалось получить вторые пол-очка, необходимые для автоматической победы, благодаря захвату, но время истекло быстрее, чем прошли необходимые пятнадцать секунд в хватке.
До обеда все сразились дважды, после обеда же ожидался полуфинал, в котором участвовали победители предыдущих двух боев. Победители полуфинала, должны были встретиться в финале на следующий день.
Три друга быстро переоделись и отправились быстро перекусить и немного отдохнуть в ближайшем McDonald's. Конечно, это кафе было далеко от понятия здорового питания, но если и были причины, по которым Какаши мог оправдать подобные перекусы — так это соревнования. Кроме того, это было ближайшее в округе место, где можно было перекусить.
Заведение было забито битком. Похоже, Какаши был не единственным, кто считал, что в подобные дни есть фастфуд — это нормально. Всего одиннадцать членов их клуба вышли в полуфинал, и хотя некоторые ушли домой сразу после соревнования, большинство всё же осталось, чтобы поддержать друзей и просто хорошо провести время.
Кафе звенело от громких голосов и смеха. Иногда к ним подходили какие-то люди, поздравляли с победами и желали удачи в предстоящих поединках. И каждый, по какой-то причине, больше чем сам Какаши, был уверен в том, что сегодня он пройдет в финал. Это говорило о многом, пусть сам Какаши и не было никогда слишком уж скромным человеком, но ему приходилось улыбаться в ответ, заставляя себя хоть на день стать чуть ли не медийной личностью — это была цена, которую он платил каждый раз, когда участвовал в крупных соревнованиях.
Несколько мальчишек попросили у него автографы, а девушки то и дело подходили пофлиртовать с ним, одна даже — особо смелая, поцеловала его в щёку. Тензо, к удовольствию Какаши, быстро окрестили «милейшим парнем», но, к сожалению, недостаточно милым, чтобы полностью отвлечь внимание от Какаши. Когда же он решил, что на сегодня с него хватит такого обилия женского внимания, он по привычке достал из рюкзака свою потрепанную книжку, надеясь, что будет выглядеть достаточно занятым и увлеченным чтением — но в итоге лишь усугубил ситуацию. Некоторые девушки начали хихикать и покрываться неровными пятнами румянца, другие же совсем в наглую посылали ему взгляды, какими обычно приглашают сразу в постель.
Какаши вздрогнул и ещё сильнее спрятал нос в свою книжонку. Девушки, казалось, только ещё сильнее им заинтересовались, с большим любопытством разглядывая парня, который осмеливался читать эротику прямо посреди общественного места. Но тем не менее, они всё же стали меньше его беспокоить — план хоть как-то, да работал.
В целом, ему всегда нравились девушки, но стоило им сбиться в даже маленькую группу — они превращались во что-то пугающее. И пусть даже Какаши и читал порнуху в общественных местах и по какой-то неясной ему самому причине считался дамским угодником — это совсем не значило, что он был готов переспать с любой встречной-поперечной. Возможно, это было что-то на уровне феромонов, потому что, честное слово, он никогда не делал ничего, чтобы сознательно привлечь кого-то к себе. И да, он действительно перед тем как заняться с человеком сексом — хотел бы для начала узнать его получше. И уж тем более его предпочтения в литературе не делали из него мужскую версию нимфоманки… или бога секса, как говорилось в некоторых, уж слишком лестных слухах.
На самом деле, из-за своей склонности к отдалению от людей, он никогда особо не нуждался в каких-либо новых знакомствах, ему хватало его книжки. Льстило ему это или нет… Он просто хотел спокойно посидеть и почитать своё порно. Неужели он так много просил?
Ещё в старшей школе, в прошлом году, у него были отношения с одной очень наглой девчонкой — Анко. Они познакомились в додзё, она тоже занималась борьбой. И по какой-то причине она взяла на Какаши очень уверенный курс. Он держался полгода. Но в итоге случилось так, что… в общем, она его напоила. И соблазнила. Вскоре после их первой ночи у них всё же завязались отношения, хотя они были больше похожи на что-то рабочее, нежели на чистое и искреннее.
Анко смирилась с отсутствием романтики и взаимных чувств, а Какаши смирился с её непростым темпераментом и откровенно жутким характером. Они просто были вместе, пока могли, но когда учеба закончилась, а их дорожки разошлись — они расстались. Ни один их них не был нацелен на отношения на расстоянии или тем более на любовь до гроба. Большинство сказало бы, что их отношения были неудачными, но сам Какаши так не считал. На самом деле, ведь они никогда и не были возлюбленными — скорее просто партнерами или друзьями с привилегиями. Они ждали друг от друга немного поддержки да секса — этого и было достаточно.
Сложно было объяснить другим эту схему, но они оба никогда не искали романтики или человека всей жизни. Будущее мало имело для них значение, в приоритете было настоящее. Скорее всего, если бы они поступили в один колледж — они бы даже не расстались. Было приятно знать, что ты не один.
У Анко тоже были свои трудности и печали. И иногда Какаши задавался вопросом, а сможет ли вообще кто-нибудь из них по-настоящему влюбиться в этой жизни? Они не могли полюбить друг друга, но могли заботиться друг о друге настолько чутко, насколько позволяли им их покрытые сетью шрамов сердца. Ни Какаши, ни Анко не пожертвовали бы всем ради друг друга, но они всегда были рядом, чтобы подставить плечо или протянуть руку, когда один из них падал.
И хоть Анко и привлекала его, он не мог заставить себя вспоминать о ней что-то большее, чем их теплые совместные пробуждения и темные грязные ночи, когда они на мгновение просто забывали о целом мире, чтобы хоть немного снять накопившийся стресс.
Чёрт. Похоже, он действительно слишком давно ни с кем не спал.
Но девушку вроде Анко, человека, кто понял и принял бы все его недостатки, кто не стал бы лезть к нему в душу и о чей привязанности не стоило бы беспокоиться — найти было непросто. А Какаши… ну, он не то, чтобы был готов упереться рогом в эти поиски.
Он, наверное, так и останется холостяком до конца своих дней.
День подошёл к концу. Они каждый провели ещё по четыре боя. Какаши и Гай выиграли все и на следующий день должны были участвовать в финальных боях. Тензо же повезло немного меньше, он хорошо боролся, но в последнем бою наткнулся на слишком уже опытного соперника и в итоге проиграл. Но, похоже, это не сильно его беспокоило. Он сказал, что все равно слишком нервничал насчет финала, и главное, что прошедший день удался. Гай похвалил его за это юношеское бескорыстие, а Какаши в свою очередь напомнил, что у него еще будет шанс попасть в финал в следующем году.
Тем же вечером Какаши лёг спать пораньше, чтобы суметь хорошенько восстановить силы перед завтрашним днём. Бои не то чтобы сильно утомили его, скорее он устал морально — когда он уходил, сотни громких голосов ещё звенели в его ушах. Так что как только его голова коснулась подушки — он провалился в блаженный сон. Без сновидений. И без Обито.
***
Гай разбудил его криком «Эффектное появление!» на следующее утро, на всякий случай хлопнув дверью спальни погромче. Какаши подскочил на месте, испугано сел в постели, но потом наконец понял, что это был… ну, просто
Гай. Какаши тяжело вздохнул.
Гай тут же широко улыбнулся, но Какаши в ответ лишь закрыл глаза и снова повалился на кровать, закрывая лицо подушкой, решив, что всё в его друге было слишком ярким, слишком зеленым, слишком
юным для такого раннего часа.
Слишком юным.
Он развернулся и швырнул подушку Гаю в лицо.
День был интенсивным — с большим количеством боёв и с меньшим количеством времени на отдых между ними. Победители боролись с победителями, и когда один выигрывал — для второго это означало конец соревнований. К середине дня Гай и Какаши вместе с ещё двумя парнями остались последними в своей весовой категории. Гай потерпел своё первое поражение — был побеждён превосходным приёмом, выполненным на чистый иппон, но не раньше, чем сам заработал ваза-ари — его соперник вырвал победу в самый последний момент. Какаши выиграл свой раунд и сразился с соперником Гая. Борьба была тяжелой, но Какаши победил.
И хоть и не хотелось этого признавать, но он догадывался, что причина, по которой он в принципе смог победить этого оппонента, заключалась в том, что перед Какаши он встретился с Гаем.
Весь клуб праздновал, но их быстро накрыло разочарование, когда стало известно, что Какаши отказался от права на участие в Чемпионате Штата в пользу участника, занявшего второе место.
Тензо, похоже, и так догадывался, что Какаши откажется, но единственным, кто действительно понимал причины отказа, был Гай. И пусть Какаши догадывался, что некоторые члены клуба могут затаить на него в кое-том роде обиду, он просто надеялся, что они быстро забудут об этом.
Одна только мысль о том, чтобы заявить о себе так громко, вызывала у него дрожь — ужасную дрожь — в коленях.
Однажды он побывал на Чемпионате Штата в одиннадцать лет. И был сильно уверен, что именно после этого у него и развилась такая сильная боязнь больших скоплений людей. Люди бросились на него словно свора. Называли юным дарованием. Переворачивали все его слова с ног на голову.
Гай был там, приехал поболеть. И в середине мероприятия спас его, уведя прямо из-под носа какого-то особо дотошного репортера. Какаши лишь многим позже понял, как выручил его Гай, обрушив не самые бескорыстные планы взрослого. Какаши уже практически заставили подписать контракт в качестве участника какого-то документального телепроекта… или это был какой-то прямой эфир?
После этого Какаши поклялся Гаю в вечной дружбе практически также страстно, как Гай клялся ему в вечном соперничестве несколькими годами ранее. И это был последний раз, когда Какаши участвовал в чём-то подобном.
По возвращению домой у него разболелись, казалось, абсолютно все мышцы — но это была приятная боль. Гай и Тензо остались на ночевку, решив отпраздновать сегодняшний день. Ближе к ночи подтянулись и незваные Асума с Генмой — в причине прихода которых Какаши уж больно сильно подозревал Гая. Они ели пиццу, пили пиво и играли в приставку до самой ночи, пока не уснули на циновках прямо в гостиной.
***
Что-то ударило Какаши прямо в живот.
— Ой!
Только задавался рассвет, из окон скромно пробивались первые лучи солнца. Вскрик Какаши разбудил всех вокруг, они сонно приподнялись, устало, сквозь сонные глаза пытаясь понять, что за суматоха творится в комнате, но практически сразу же вновь завалились обратно и уснули.
— Простите меня, сэмпай!
Какаши проворчал что-то невразумительное и перевернулся на живот, на случай, если кто-нибудь опять захочет вмазать ему пяткой под дых. Пятерым почти взрослым мальчикам было маловато места на трёх циновках. Какаши чувствовал, что матрасы под ним разъехались в стороны, и добрая половина его тела лежала на твердом полу, но он старался не обращать на это внимания. Собственно, как и на то, что все их конечности перепутались, а чья-то нога практически утыкалась ему в нос — он поморщился и отвернулся, снова засыпая.
Асума и Генма заворочались и наконец через пару часов встали. Какаши лениво предложил им помочь с чем-нибудь, но практически сразу же вновь захрапел. Они проспали до полудня, но уже более спокойно. Теперь у каждого было по собственной циновке.
