*С современной точки зрения, орден — негосударственная некоммерческая общественная организация, основанная на членстве физических лиц, имеющая устав, атрибуты, символику, ритуалы, организационную структуру, казну и обладающая иным имуществом.
Что бы у них ни было на уме, они наверняка умеют сражаться с тварями, а это уже многое значит. В своем настоящем теле он вряд ли доберется до той горы, хоть она и не находится так далеко, а убеждать в своей живучести раз за разом — не вариант. Пока они сообразят, Усяня уже успеют сожрать, не оставив и косточки для захоронения. Как же так по-умному намекнуть? Неужто в самом-то деле на чай пригласить? Как назло, в голове не было ни одной идеи. И, признать честно, Вэй Ин страшился того, что, возможно, ему не смогут ничем помочь. Тяжелый вздох. В конце концов, пусть все идет своим чередом. К черту так глубоко думать — не хватало ко всему прочему еще депрессией обзавестись. Пригубив горячее какао, Усянь наконец-таки остановился на выборе мультфильма, не собираясь больше грустить в одиночестве. Внимательно вчитавшись в сюжет и со смешком отметив, что сколько бы лет ни исполнилось, а работы студии «Walt Disney Animation Studios» всегда греют сердце. Не задумываясь, он поставил видео на загрузку и встал, намереваясь порыться в шкафчиках — где-то лежал острый попкорн для приготовления в микроволновке. Самое то, чтобы развеяться и наконец откинуть все переживания в сторону. Промурлыкав под нос что-то на своем усяньском, уже вкушал предстоящее наслаждение, однако резкий порыв холодного ветра заставил замереть на месте. Не смея двигаться, Вэй Ин с ужасом почувствовал, как зашлось от паники сердце, а тело в такт ударам задрожало, однако ничего не происходило. Никакая тварь не высовывалась из-за углов, но это ни капли не придавало спокойствия. Уже четвертый раз за три месяца его преследует этот холод. И в этот раз все было по-другому. Предчувствие чего-то ужасного завопило, почти оглушая. Это может значить только то, что кто-то его нашел. От осознания дыхание практически вышибло из тела. Отмерев, Усянь быстро метнулся к талисманам, проверяя их целостность, и понял, что по-прежнему находится под защитой. Не то чтобы от этого волнение куда-то ушло, но вмиг понизившаяся температура не поднималась, а это действительно навевало не самые хорошие мысли. Сообразит ли тварь, как проникнуть в квартиру? Если она его чувствует вне стен квартиры, то это уже огромная проблема. Чертыхнувшись и не найдя в себе смелости заглянуть в глазок, резко отправился в комнату, забывая сразу про все свои планы и дела. Шкаф для таких случаев давно уже был пустым, а полки из него вытащены и спрятаны под кроватью. Деревянные дверцы мало чем отличались от стен и были такими же исписанными: где-то кровью, где-то краской, где-то иероглифы просто выцарапаны, а где-то висели обычные талисманы. Личное убежище на все случаи. Прихватив с собой плед, телефон и наушники, Усянь забрался внутрь шкафа, удобно размещая в нем свою не особо большую тушку и закрывая дверцы на защелку изнутри. Вот уж точно — убожество. И невесело усмехнулся, кутаясь в шерстяной плед и слегка постукивая от холода зубами. Когда дядя Цзян подобрал его с улицы, то в первое время Вэй Ин тоже сидел ночами в шкафу, прячась от страшных собак; время медленно шло вперед, и хоть страхи не ушли, но от воображаемых животных прятаться перестал. Теперь же история жизни круто повторялась, только с более серьезными последствиями. Более реальными. Нет. Хватит. Покрутив телефон в руке, он быстро нашел в интернете тот самый фильм, стоявший на загрузке в ноутбуке, и, сунув один наушник в ухо, запустил видео. Пусть без попкорна, удобства и прежнего воодушевленного настроения, но отвлечься от собственных страхов нужно любыми способами. Даже так. С дрожью, тварью в коридоре и жутким чувством того, что подобное никогда не закончится. Заиграла вступительная мелодия, и Вэй Ин внимательно в нее вслушивался, выковыривая по кусочкам ее составляющую, но не давал себе углубляться слишком сильно. Что если он пропустит тот миг, когда защита падет? Когда квартира раскроется настежь для нежити, а деревянная ничтожная дверь шкафа останется единственной преградой от смерти? От осознания этого дрожь пробила все тело. Усянь поставил видео на паузу и закрыл глаза. Чтобы в тот же миг открыть их в той комнате с книгами и извечно сидящим Лань Чжанем, пишущим так же идеально кистью. Кажется, даже если на мир рухнет метеорит, он не сдвинется с места. Подорвавшись с места, Вэй Ин быстро приблизился к нему, чтобы упасть совсем рядом на колени и жалобно проговорить: — Ханьгуан-цзюнь, Лань Ванцзи, Ванцзи-сюн, Лань Чжань! — нервно вырывалось из горла. — У тебя же есть телефон? «WeChat»*? Да? Ты же как-то контактируешь с людьми? Ведь да?*WeChat — мобильная коммуникационная система для передачи текстовых и голосовых сообщений, разработана китайской компанией Tencent, первый релиз был выпущен в январе 2011 года.
Лань Чжань прекратил писать, аккуратно положив кисть перед собой, и повернулся к нему, одаривая вниманием. Сразу стало немного неловко: раньше тот и взгляд метнуть трудился, а теперь так сразу — и идеальный слушатель. Что-то очевидно не так. Или так? Внезапно в голове пронеслось, что они теперь вроде как встречаются, но эту мысль пришлось отогнать до лучших времен. Сейчас заботил совершенно другой вопрос — он был почти на грани жизни и смерти. — Зачем тебе мой телефон? — спокойно спросил Ванцзи. — А если со мной вдруг что случится? — решил не врать Усянь, понимая, что сейчас слишком напуган и взволнован для концертов. — Заделался моим парнем, так будь готов исполнять обязанности! Между прочим, если вздумаешь со мной что-то сделать, то тогда будешь брать меня еще и в мужья. Я мальчик большой, но моя невинная хризантемка так и осталась не сорванной. Придется взять ответственность. Вэй Ин нес откровенную чушь, но так он начал успокаиваться и приходить в себя, отдаленно еще пытаясь следить за собственным телом и состоянием внутри квартиры. Давалось сложно, но не невозможно. На этот порыв Лань Чжань ответил тихим «Мгм», словно был согласен на все, и от того стало как-то вдвойне неловко. Не воспринял же он его слова за чистую монету? Дрожь, прошедшая по телу, заставила все мигом забыть и заозираться по сторонам, словно опасность могла выскочить из какого-либо угла. А потом вспомнил, где находится, и понял, что опасностью веет далеко не здесь. Внутри все похолодело. Нет. Этого не может быть. Усянь тут же исчез, чтобы перевоплотиться в собственной комнате, на полу которой цвел иней, и заметался, пытаясь найти хоть что-то, что могло творить подобное. Однако везде было пусто. Ни за окном, ни под кроватью, ни на кухне, ни в ванной, ни в коридоре — нигде. Талисманы все так же надежно висели, не давая и намека на вторжение, но… откуда это чувство? Что пытается его напугать? Взгляд упал на входную дверь. Вэй Ин никогда не был трусом, но поджилки затряслись как сумасшедшие. Кем бы это существо ни было, оно точно находилось там. Неуверенно сделав несколько шагов вперед, он медленно приблизился к двери. Пусть сердце срывалось от ужаса в жутко быстрый ритм, а внутри все выворачивалось наизнанку, в голове тлела надежда, чтобы все это оказалось лишь плодом воображения. Наивность. Как только он оказался совсем близко, то тяжело вздохнул. Потом еще раз и еще. Мысли не хотели собираться в кучу, разлетаясь во все стороны, а от хваленой раньше смелости не осталось и следа — ему всего лишь нужно посмотреть в дверной глазок. Всего лишь. Это очень просто. Взяв себя в руки, Усянь наконец решился… ...Чтобы тут же отлететь в сторону, зажимая рот рукой. По ту сторону стояла тварь. Белая, с длинными конечностями, похожими на лапшу, и огромной челюстью, свисающей до пояса — проглотить Вэй Ина за один присест ей не составит труда, особенно учитывая острые зубы в несколько рядов. Им захрустят, как бутербродом. В ответ мыслям это существо завопило, отчего один талисман, висящий на чертовой двери, заледенел и тут же упал вниз, рассыпаясь на полу. Недолго думая, Усянь сосредоточился. Постарался, учитывая животный ужас, который он испытывал. Мученическими усилиями все же материализовался рядом с Лань Ванцзи, и, заглянув в золотые глаза, даже не понял сразу, что у него это получилось. — Господин Вэй… — начал Сичэнь, выпрыгнувший из-за спины Лань Чжаня как черт из табакерки, отчего Вэй Ин шарахнулся в сторону, сразу падая наземь, — мы как раз с братом обсуждали вашу природу. К сожалению, вряд ли три поклона… Усянь не слушал. Он каким-то образом смог схватиться за ткань ханьфу Ванцзи и потянул на себя, практически с отчаянием зашептав: — Молю, помогите. Вы ведь умеете сражаться с тварями, да? Умеете же? Я сделаю все что угодно: до конца буду прислуживать, буду готовить, стирать, убирать, зарабатывать деньги. Если нужно, позволю себя исследовать, только прошу, помогите. Глаза напротив заискрились удивлением. Лань Чжань сел на одно колено и протянул руку к щеке, словно хотел утешительно погладить, но та прошла сквозь. Зачем он хотел это сделать? Почему он так поменялся за короткий промежуток времени? Нет. Не сейчас. К черту. — Господин Вэй, что у вас случилось? Мы поможем и без какой-либо платы, — по-доброму улыбнулся Сичэнь. Холод настолько пронзил тело, закутанное в плед, что Усянь внезапно выдохнул перед собой пар. И запаниковал, понимая, что времени осталось совсем немного. Не отдавая отчет действиям, быстро обхватил себя руками, пытаясь согреться, и прошептал собственный адрес. Прорваться сквозь защиту — уже дело времени, Вэй Ин в этом абсолютно уверен. На уме крутилось только два вопроса: как скоро тварь найдет его в шкафу и успеют ли братья Лань спасти его тушку? — Это не так далеко, — согласился Лань Сичэнь. Лань Чжань по-прежнему сидел вместе с ним, не двигаясь с места, и, вероятно, хотел хоть чем-то помочь. Однако помощь нужна ему не здесь. — Прошу. Поспешите. Каждая секунда на счету, — Усянь дернулся, когда грохот раздался во всей квартире, и побледнел. — Поторопитесь. И открыл глаза, очень тяжело задышав. Тело сотрясала крупная дрожь, по коже носились в сумасшествии мурашки, а сердце выпрыгивало из груди. Прижав ладони ко рту, Вэй Ин зажал себе рот, чтобы заглушить любой ненужный звук, который бы мог раскрыть его месторасположение. В дверь по-прежнему колотилась та тварь, отчего всю квартиру сотрясал грохот. В голове пронеслись все возможные молитвы, которые когда-либо он знал или читал; сожаления атаковали душу, растерзывая на кусочки. Как мало всего было сделано за жизнь — Вэй Ин ни разу даже не поцеловался, не устроился на нормальную работу, не сходил на встречу выпускников, не наладил отношение с Ваньинем, не прожил нормально эту гребаную жизнь! Сколько бы раз ни думал о том, что когда-нибудь защита падет, а одна из тварей его сожрет, он не был к этому готов. А ведь… он даже не попрощался. Ни с кем. К черту. К черту это звание жертвы, судьбу — все. Жить хотелось неумолимо сильно или хотя бы умереть не вот так. Слезы мазнули по щекам, обжигая, царапая, почти отрезвляя. Если братья Лань успеют, он готов пойти с ними и жить в их мире без техники. Готов был забыть свои прошлые увлечения и занятия; готов был стать тихим и менее проблемным — все что угодно, лишь бы они успели. Не позволили мерзкой твари его сожрать и помогли освободиться от этого отвратительного дара. Проклятия. Все что угодно, лишь бы… Лишь бы… Входная дверь захрустела, а внутри все похолодело еще сильнее. Сжавшись, Вэй Ин закрыл уши руками. А он так и не увидел Яньли в красном. Не увидел ее счастья в семейной жизни и не стал дядей, как давно хотел. Все будущее вмиг обернулось прахом. Еще никогда Вэй Ин не ощущал такую никчемность, безысходность и полное понимание, что его жизнь в один миг стала тонка, как волос. Будь у него больше времени, он бы хоть нормально со всеми попрощался, чтобы не исчезнуть вот так: непонятно, с вопросами и в ссорах. Черт. Черт. Черт. Всю квартиру пронзил грохот, а потом тяжелая дверь все-таки сдала позиции и рухнула на пол. Вместе с ней Усянь ощутил, как падает в пятки сердце, замершее от ужаса, который сковал все тело. Сильнее надавив ладонями себе на рот, перестал даже дышать, слыша, как тварь входит внутрь. Это конец, да? Это ведь точно конец? Скрежет заполнил все помещение — было похоже, что нечто царапает пол. Долго, протяжно, предупреждающе. «Когти» — панически пронеслось в голове, а перед глазами вновь пронеслось воспоминание, как выглядит существо. Ярко запомнились длинные конечности и огромный рот. Даже если Вэй Ин сможет вырваться, то далеко не убежит — кричала интуиция. Отвратительно. Вместе со страхом внутри забушевала злость. Почему ему суждено умереть в качестве еды? Почему даже смерть не может быть достойной? Что такого он совершил в детстве, что сейчас его ждет участь ничтожной закуски? От переполняемых душу эмоций потекли потоком слезы. В них смешалось все: боль, страх, обида, раздражение, ненависть и ярость, — он находился в настолько безвыходной ситуации, что не мог по-другому. Не мог иначе. Безвыходной. На такую фразу его бывший преподаватель по философии бы рассмеялся, потому что верил, что выход есть всегда, даже в пасти у твари*.*Оригинальное выражение: выход есть всегда, даже в пасти у тигра.
Подавив всхлип, Вэй Ин слышал, как существо направилось в ванну. Запах одежды, которую он собирался закинуть в стиральную машину, вероятно, привлекал. Вопрос времени, когда она поймет, что сам человек сидит в комнате. Даже с закрытыми ушами было слышно угрожающее рычание, клацанье зубов — острых — и как конечностями переворачивалась (ломалась) мебель, попадающаяся на пути. Почему в его способностях только путешествие в духовном теле? Почему не телепортация? Почему он не может переместить себя в другое место? Горько. Несправедливо. Лани точно не успеют. Дверь ванной комнаты затрещала, словно ее выдрали с корнем, а спустя пару секунд раздалось чавканье. Мерзкое. Устрашающее. Вэй Ин представлял свою плоть вместо той одежды, которая превратилась в обед, ужин — неважно. И дрожал. От холода, страха — всего. Слезы по-прежнему капали с глаз, падая на плед, руки, шею, а в мыслях тлела надежда на спасение. Он готов умереть от колес машины, от взрыва, от… — Здесь есть кто-нибудь? — раздался незнакомый голос. Усянь побледнел, искренне желая, чтобы ему показалось. Догадка о том, что кто-то из соседей пришел на шум, приводила в настоящий ужас. Он бы мог крикнуть что-то в ответ, но не имел возможности — страх парализовал настолько, что даже дышать приходилось через раз, а то и через два. Тварь зашумела на звук. «Беги!» — хотел закричать Вэй Ин. Но не успел. Чужой вопль раздался, казалось, на весь дом, а потом хрустнули кости. Звонко. Словно вошедшего переломали пополам с нечеловеческой силой, а следом послышалось… что-то непонятное, странное, страшное. Будто… плоть разрывали? Усянь заткнул пальцами уши так, что, казалось, разорвет собственную кожу. Хотелось кричать. Хотелось плакать. Хотелось крушить все от злости. Хотелось жить. Он слышал, как тварь жевала человека, встретившего свою смерть неожиданно. Слышал отвратительный хруст, слышал, как рвется мясо, слышал и хотел сойти с ума. Хотел умереть от остановки сердца, но что бы не закончить так же. По полу опять скользнули когти. «Нет» — панически пронеслось в голове. Так быстро сожрала? Скрежет приближался прямо к его комнате. Внутри все перекрутилось, перевернулось, заметалось, а мысли как по щелчку опустели, будто их никогда и не было. Звук вырывающейся с петель двери заставил все внутри панически замереть — кажется, остановилось даже сердце, словно до этого оно не пыталось проломить ребра. Ощущение, что любой звук позволит себя обнаружить, не покидало, а задерживать дыхание с каждым разом становилось все труднее и труднее. Может, тварь его не найдет? В ответ мыслям вновь послышался скрежет когтей, царапающих пол. Вэй Ин превратился в слух, искренне желая выжить. Хоть как-нибудь. Хоть немного. Умирать не было в планах сегодня. Только не сегодня. Тварь остановилась прямо возле дверцы шкафа. Талисманы начали леденеть вместе с конечностями, которые внезапно покрыл иней. Поджав под себя ноги и руки, Усянь зажмурился, не в силах поверить, что это действительно его конец; что самый страшный кошмар воплотился в жизнь, став даже хуже и ужасней, чем во снах; что он никогда не увидит завтра. Не помирится с Цзян Чэном, не обнимет Яньли, не посмеется над Не Хуайсаном, не услышит крики и упреки мадам Юй, не станет для кого-то целым миром. Как долго о его смерти не будут знать? Будут ли о нем плакать? Грустить? Сожалеть? Умереть без единого достижения, оставив за собой только хаос и непонимание, не хотелось. Почему? Тварь клацала зубами. Их разделяла только ничтожно тонкая дверь, сделанная из не особо прочного дерева. Единственное, что сдерживает от нападения, — талисманы. Тонкие, хрупкие, бумажные. Надолго ли? Усянь сжался в комок, пытаясь согреть заледеневшее тело. Пальцы уже начали неметь и терять чувствительность, а плечи подрагивали, отчего плед сползал вниз по спине. «Если все же ему суждено сегодня умереть, то пусть это будет от обморожения», — внезапно промелькнуло в голове. В другой ситуации он бы усмехнулся, а может и рассмеялся, вставив очередную глупую шутку, но… Черт. Черт. Черт. Черт. Не смешно. Не смешно шутить над смертью, когда она ждет за дверью. В самом буквальном смысле. Всю ситуацию и эту чертову тварь хотелось послать глубоко и надолго, однако Вэй Ин ничего не мог, кроме как видеть мертвых и создавать себе духовное тело. Бесполезная и легкая добыча, к тому же очень вкусная. Один из талисманов полностью заледенел, тут же вмиг падая прямо на плед. За дверью послышался рокот. Усянь приставил к лицу руку и в тот же миг укусил себя за запястье, таким образом стараясь сдержать рвущуюся наружу громкую истерику, панику, отчаянье — все, что могло быть таким ненужным в этот момент. Кажется, от ужаса заледенело даже сердце и легкие, отчего каждый редкий вдох и выдох причинял боль в груди. Страшно. Он дико хотел жить. Но… Еще один талисман слетел вниз. Вэй Ин беззвучно взвыл, роняя слезы, жгущие щеки, и мысленно начал отсчитывать последние секунды своей жизни. Мир вокруг перестал существовать с осознанием, что все кончено. Остался лишь он, счет и тварь за тонкой дверью. Больше ничего. Никаких сожалеющих мыслей, воспоминаний и угрызений. Только цифры в голове. На тридцати упал третий талисман. На пятидесяти пяти — четвертый. На семидесяти — пятый. На ста десяти раздался грохот, заставив резко перестать считать и вновь прийти в себя, вслушиваясь в происходящее. Тварь, словно обезумев, рычала и крушила мебель, а воздух рассекало нечто странное — звук был похож на лезвие. Будто кто-то махал ножом. Или мечом. Мысль о мече заставила почти заплакать от облегчения. Это ведь Лань Чжань, да? Вместе с братом? Неужели они успели? Неужели все сейчас наконец закончится? Неужели… Если бы он чувствовал собственные руки, то они бы наверняка дрожали. Усянь всхлипнул, прислушиваясь к недолгому бою, потому что тварь в последний раз издала какой-то странный звук и рухнула на пол, роняя за собой пару висящих полок со стеклянными вазочками. Долгожданная тишина, и… — Больше жертв нет? — послышался голос Лань Сичэня неподалеку. Почти еле уловимый шорох и знакомый, успокаивающий голос: — Мгм. Понимая, что если сейчас Вэй Ин не подаст признак своего нахождения в шкафу, то Лани уйдут, так и не поняв, кого вообще должны были спасти, а если они уйдут, то… Думать об остальных тварях, которые могут прийти по его душу, не хотелось. Усянь зажмурил глаза и, сконцентрировавшись, тут же воплотился в собственной комнате. Первое, что попалось в глаза, — бедлам. Кровать разломана пополам, комод разбит в щепки вместе с тумбочками, абсолютно все навесные полки снесены, а пол расцарапан настолько глубоко, что вряд ли такое повреждение можно починить. Только потом он обратил внимание на Ванцзи, неотрывно смотрящего на него. Тяжелый вздох. В духовном теле чувства притуплены, из-за чего он мог совладать с самим собой. — Добро пожаловать в мою обитель, — хрипло вырвалось у Вэй Ина. Руки подрагивали. В комнату вошел Лань Сичэнь. — Господин Вэй, — мягко позвал он, подходя ближе, — что произошло? Почему тут подобная тварь? — Я… — нужных слов не было. Вместо этого вдруг забилась мысль, что совсем скоро в беззащитную квартиру налетит еще куча опасных существ, желающих им закусить, поэтому резко приблизился к Ванцзи, — Лань Чжань! — вышло почти жалобно. — Ты ведь согласился стать моим парнем, да? — Не думаю, что сейчас время… — Мгм, согласился, — кивнул Ванцзи и в извинении кинул на брата взгляд за то, что перебил. — И взял ответственность, — настоял Вэй Ин, чувствуя себя еще более неловко, чем когда-либо, — поэтому… забери меня… с собой… пожалуйста… Слова дались с трудом. Удивление отразилось на лицах у обоих Ланей. Хоть у Ванцзи не особо были видны эмоции, но Усянь каким-то образом понимал, что тот сейчас испытывает, и нервно прикусил большой палец. Вдруг откажут? Вдруг решат не создавать себе проблем? Вдруг посчитают, что это слишком? Вдруг оставят? Вдруг… — Господин Вэй, — улыбнулся Сичэнь, разбивая все сомнения и мысли, — Лань Чжань обязательно бы вас забрал, будь вы живее, чем сейчас. Наши руки проходят сквозь вашу душу, поэтому… — Нет! — закричал Усянь, запаниковав. — Я жив! Я еще жив! Он исчез и тут же, открыв глаза в собственном теле, вывалился из шкафа с большим грохотом. Больно ударившись локтями об исцарапанный пол и даже не прошипев ругательства как обычно, впервые посмотрел настоящими глазами на почти закаменевших мужчин. — Видите? — стуча зубами, Вэй Ин постарался закутаться в плед, чтобы побыстрее согреться. — Жив. Чудом. Но я еще жив! Первым отмер Ванцзи. Он быстро подошел к нему и опустился на одно колено, чтобы взять за руку и начать проверять заледеневший вместе с телом пульс. Не верил? Проверял? — все равно. Если это поможет развеять сомнения о том, что он мертв, то пусть трогает, где хочет. Несмотря на собственные мысли, чужая ладонь казалась приятно теплой, и если бы Усянь мог нормально двигаться, то постарался бы прильнуть к ней. Мышцы ныли, кости ломило, а в голове все странно закружилось. — Чудом, — повторил за ним Лань Чжань, наклонившись вперед. Замерев и нервно выдохнув, сначала не понял, что происходит, но спустя мгновение Вэй Ин, укутанный рулетиком в плед, легко взмыл в воздух. Будь он менее напуган и в более вменяемом состоянии, тут же возмутился бы, но сил не осталось вообще. Оказавшись под защитой мужчины, способного дать отпор тварям, он резко оказался в плену собственной усталости, позволяя себя нести куда угодно. На задворках сознания он вмиг вспомнил о том человеке, который просто пришел проверить все ли в порядке, и поджал губы. В голове всплыл вопрос: «Жертв больше нет?» Больше. Значит, та тварь все-таки… Черт. Это все из-за него. Отвратительное чувство вины пронзило все тело, отчего в глазах защипало, а ладони непроизвольно сжались в кулак. Если бы не он, то… — Нужно показать его учителю Лань Цижэню*, — послышался отдаленно голос Сичэня. — Никогда не встречал людей, способных отделять собственную душу от тела.*Имя в быту: Лань Цижэнь. Значение: Гуманный. Сострадательный.
Усянь хотел сказать, что это вовсе не душа, но разморенный эмоциями, истерикой, потрясением, страхом и удушающей виной, смог только промычать что-то нечленораздельное, прислоняясь головой к широкому плечу и позволяя себе наконец-таки устало закрыть глаза. К черту. Погружаясь в темноту, слушая чужое, иногда быстро срывающееся сердцебиение, Вэй Ин увидел кровь в собственном коридоре. Он не смог вглядеться, скользя туманным взглядом через полуопущенные ресницы, но понял, что картина была очень жуткая. Ванцзи повернул его голову в свою сторону и вжал в плечо, несильно, но ощутимо, не давая увидеть больше, чем удалось. Однако этого хватило, чтобы в будущем начать видеть кошмары. «Удивительно», — пронеслось в голове. Усянь всегда относился спокойно к ужасам. Никогда не боялся, рационально рассуждая и всегда находя то, к чему можно придраться. Его никогда не страшили «комнаты страха», больше смешащие и поднимающие настроение — он всегда был тем человеком, который видел настоящих мертвых, а попытки людей воссоздать нечто наподобие считал глупыми и бессмысленными. Как можно бояться идиота, переодевшегося призраком, когда можешь видеть настоящих? Увечья, травмы, кишки и все остальные гадости не вызывали никогда ужаса и паники. Чего бояться муляжа? Грима? Глупость. Почему-то казалось, что увидь подобное вживую, то вряд ли испугался бы. Как же он ошибался. Вид настоящей крови приводил в ужас. Вэй Ин всхлипнул, не позволяя себе погрузиться во тьму. Только не после увиденного. Чувства сожаления и вины сдавили плечи вдвойне. Он понимал, что в произошедшем глупо брать все на себя, но не мог иначе. Тварь же пришла за ним, а какой-то человек принял его участь. Как ему об этом не думать? Черт. Зажмурившись и попытавшись сконцентрироваться, старался слушать только чужое сердцебиение и считать количество вдохов. Все что угодно, лишь бы отвлечься от мира и квартиры, превратившейся за небольшой промежуток времени в руины. Отвлечься от крови, залившей весь коридор, отвлечься от… Послышался жуткий грохот и знакомое кряхтение. Внутри все застыло от испуга. Попытавшись отпрянуть от теплого тела, Усянь лишь оказался вжат в него еще сильнее. — Это… Это… — хрипло вырвалось из груди. Это был тот самый жирдяй, который обитал в их доме. Тот самый жуткий и огромный монстр, на которого он наткнулся в самый первый раз. И осознание этого заставило задрожать и проклясть все на свете. Будь у него силы противостоять этим тварям, будь у него возможность дать отпор, то он бы сейчас не выглядел столь жалко и напугано. Он бы мог… Мог… Лезвие меча разрезало воздух. А спустя пару мгновений послышался жуткий хлюпающий звук, а после тяжелая туша встретилась с полом. Неужели победить этих тварей настолько просто? Быстро? Эти Лани действительно люди? Сердцебиение прямо под ухом доказывало, что да, люди. — Господин Вэй, их ведь привлекает ваш запах? — раздался голос Сичэня рядом. Вздохнув, Усянь ответил, нервно сжимая в пальцах плед: — Да. — Хорошо, — ответил за брата Лань Чжань, — Что нужно забрать? Не сразу поняв, что тот имеет в виду, Вэй Ин сначала завис. Что забрать? Зачем? Для чего? — а потом вмиг вспомнил: он же до этого просил увезти себя в безопасное место, взять с собой; и сообразил, что от него сейчас требовалось. — Ноутбук, — самое важное, что всплыло в голове, — и пару вещей. Больше ничего не приходило на ум. — Господин Вэй, вещи мы вам дадим в любом случае, — Сичэнь, кажется, вздохнул. Усянь кивнул. Все что угодно, но лишь бы больше не пришлось сидеть запертым от мира, страшась, что защита падет (а падает она чересчур легко, как показывал сегодняшний печальный опыт); перестанет опасаться каждого шороха, звука и скрипа. Это лучше, чем так, как оно было до этого. И вновь послышался скрежет. — Вы не против, если я подожду вас… там? На вашей горе? — прохрипел Вэй Ин, не в силах больше переносить на слуху очередную тварь, пусть острые мечи ее тут же уничтожают. На сегодня его психика еле вынесла одно существо, которое почти добралось до желаемого, а больше испытать пока не хотелось. В том, что тварей встретится много на их пути, не было сомнений. — Да, — тихо прозвучал голос Лань Чжаня сверху, — иди. Большего говорить не надо было. Вздохнув и сосредоточившись, Усянь собрал все мысли в кучу, приводя их в порядок… И оказался вновь в той комнате, где Ванцзи часто обитал. Сейчас она была пустая, немного мрачная и непривычно тихая. Улегшись под стол, Вэй Ин наконец-таки вздохнул, чувствуя небольшое облегчение. И хоть он чувствовал свое тело, ощущая легкую тревогу, и мог в любой момент очнуться, но впервые знал, что все будет хорошо. Конечно, сбежать от сражений было не особо правильно, но реальной пользы от его способностей никакой нет. Своей дрожью, страхом и вздрагиванием наверняка бы отвлекал Ланей. Может даже сильнее, чем он смог вообразить. Проще подождать их тут. Подождать их и собственное тело. Это решение однозначно самое правильное.☆☆☆
Послесловие
Примечание для тех, кому интересно полное значение имен:***
Лань Цижэнь.
Имя в быту: Лань Цижэнь
Ци (qǐ) — открывать, расширять, распространять, вести, руководить, помогать; письмо, отношение, объявление; начало весны/лета. Жэнь (rén) — человечность, гуманность, доброта, сострадание, милосердие; добродетельный, достойный человек.Значение: Гуманный. Сострадательный.
При прямом переводе получается «распространять милосердие/сострадание»; в целом, смысл имени — помогать другим, творить добро.***