Преданный (Dedicated, II часть Asylum)

Флирт был не чужд Оби-Вану. Он пользовался им долгие годы - с Вентресс на поле боя; с монархами миров на миссиях, когда ему нужны были от них одолжения, а в свое время - даже с парой политиков. В основном он занимался этим забавы ради - чтобы скрасить унылую или мрачную обстановку. Но иногда... иногда он флиртовал с иной целью. Оби-Ван знал, что не лишен добродетелей: скромность, боевое мастерство, талант к переговорам, но без зазрения совести мог признаться, что редко получал удовольствие от свиданий, которые у него иногда случались. Секс не был под строгим запретом в ордене Джедаев - только в случае, если он способствовал формированию привязанности. Но недавно Оби-Ван обнаружил, что не согласен с этим пунктом Кодекса Джедаев. В храме было негласно принято, что здоровые половые сношения вполне приемлемы как с Джедаями, так и с остальными. Поэтому Оби-Ван признавал, что получает удовольствие от флирта. Флирт давался ему легко и был прекрасным средством для снятия напряжения. Итак, Оби-Ван имел за плечами годы флирта и свиданий, но был застигнут врасплох, когда с ним начал флиртовать Энакин. Они находились в своей комнате в глубине жилого массива храма. Энакин возился с дроидом, а Оби-Ван читал всякую ерунду в датападе. Бездумные занятия сопровождались обычными разговорами, пока Энакин не спросил: - У тебя когда-нибудь были отношения? Вопрос был настолько неожиданным, что Оби-Ван рассмеялся: - Это ты на Корусканте такого нахватался? Энакин, что-то прикручивавший к дроиду, пожал плечами; на его губах играла легкая улыбка. - Просто я понял, что ты знаешь обо мне больше, чем я о тебе. - Пожалуй, ты прав. Ну да, было один раз. Оби-Ван не мог точно знать, какие воспоминания вернулись к Энакину, пока тот не начинал задавать вопросы. Разумеется, он уже рассказывал о своих отношениях с Сатин, но после того, что случилось с другом, он просто не мог проявлять нетерпение к нему, поскольку это означало бы потерю самообладания. По правде говоря, он был и не против повторять. Казалось, он был не против чего угодно, если это исходило от его любимого дружка. Энакин уставился на него, вопросительно подняв брови. Оби-Ван уточнил: - Сатин, бывшая Герцогиня Мандалорская. Когда я был падаваном, нам с Квай Гоном поручили охранять её, и проведя вместе больше года, мы испытывали чувства друг к другу. - Оби-Ван и политик, - нарочито удивленно проговорил Энакин, не отрываясь от дроида. - Что у вас было? - Мало что, - ответил Оби-Ван, почти не солгав. - Она вернулась к своей прежней жизни, а я - к своей. - Ой, перестань, - помахав гаечным ключом, будто подначивая Оби-Вана, сказал Энакин. - Невозможно провести с человеком год и просто так разойтись. Невозможно, если этот человек - ты, - подумал Оби-Ван, но лишь покачал головой, предаваясь ностальгии. - Признаюсь, было время, когда я хотел уйти из ордена, чтобы остаться с ней, но, полагаю, мы оба понимали, что это был бы неправильный выбор. В Силе ощущалось некое предвкушение, когда Энакин спросил: - Ты никогда не жалел об этом? - Иногда я думаю о том, какой стала бы моя жизнь, - честно ответил Оби-Ван, - но нет. Не жалел, потому что тогда бы мы с тобой не встретились. Он заметил, как щеки Энакина слегка порозовели. Не отрываясь от дроида, тот спросил: - Где она сейчас? Повисла длинная, тяжелая пауза. - Её убил Дарт Мол во время Войны Клонов. Энакин перестал крутить в руках гаечный ключ и удрученно посмотрел на него. Оби-Ван слишком хорошо знал, что все преступления Ситхов Энакин принимал на свой счет. Тот тихо прошептал: - Сочувствую. - Спасибо, - нежно произнес Оби-Ван, - но со мной все в порядке. Я всегда буду чтить её память и ценить время, что мы провели вместе, но, честно говоря, это пройденный этап. Казалось, Энакин хотел поспорить, и несколько лет назад он бы так и сделал, но, надо отдать ему должное, на этот раз он принял ответ Оби-Вана и вернулся к своей работе. На несколько минут воцарилось молчание, и только Оби-Ван открыл новую статью о профсоюзных спорах на Като Неймодии, как его друг спросил нарочито небрежно: - А ещё кто-нибудь у тебя был? Оби-Ван перевел взгляд на него, но Энакин упорно отводил глаза. - Ничего серьезного. А что? - Я же сказал - просто любопытно. Давай же, сейчас. - Но у тебя наверно были встречи, да? - Встречи? - Ну вроде того. Понимаешь - встречи. Свидания, - Энакин прервался ненадолго. - Агрессивные переговоры. Оби-Ван не смог удержаться от смеха. Если бы он не любил этого парня так сильно... - Энакин, почему ты спрашиваешь о моей интимной жизни? Тот наигранно пожал плечами. - Конечно же потому, что лучшие друзья говорят о таких вещах. - Неужели? - Твои попытки уйти от ответа подсказывают мне, что ответ - "да". Оби-Ван наигранно закатил глаза. - Да, Энакин, у меня была чрезвычайно здоровая половая жизнь. Спасибо тебе за заботу. Продолжая смотреть на дроида, Энакин кивнул. - Интересно, - его сердце сделало несколько ударов, - а мужчины у тебя были? В этот момент Оби-Ван всё понял, удивившись, как до него не дошло раньше. Ооо, значит вот как Энакин пытается флиртовать. Внезапно он осознал, что именно в это много лет назад влюбилась Падме. Он представил, как забавно выглядел неуклюжий подросток, флиртующий с уважаемой сенаторшей и бывшей королевой, но сейчас, прикрывая рот рукой, чтобы скрыть улыбку, он никогда бы не подумал, что тоже западёт на это. Однако он запал, причем сильно. Он был уверен, что Энакин не в курсе о его чувствах, раз пытается флиртовать. Насколько Оби-Ван любил Энакина, настолько же тот был невнимателен, чтобы это заметить; но Оби-Ван искренне, по-настоящему влюбился в эту рассеянность. Его чувства не возникли из ниоткуда. Оби-Ван понимал, что на их зарождение ушло очень много времени. До того, что случилось с Энакином у Ситхов, он никогда воспринимал его в этом контексте. Энакин, конечно, вырос весьма привлекательным: волосы, отливающие золотом на солнце, слегка загорелая кожа, длинные ресницы. Он посвящал тренировкам в спортзале столько же времени, сколько занятиям с мечом, благодаря чему имел точеное тело. Оби-Ван, конечно, заметил это, так как они много времени проводили вместе, но всё же никогда не думал о нём в этом смысле. Однако, в один прекрасный момент, уже после окончания войны и начала мирной жизни, он невольно стал только и думать, что о сексе с Энакином. Конечно, это преувеличение: у Оби-Вана было много важных дел, включая обязательство закончить обучение Асоки. Кроме того, окончание войны не означало, что конфликты в галактике прекратились. Так что его неплатонические чувства к Энакину занимали не все его мысли - по крайней мере, когда он был в отъезде. Когда эти мысли посещали его, он сначала отпускал их, медитировал на них, ограничивал их, позволяя возникать во время отхода ко сну... а затем - во время душа, приготовления еды, полетов. Особенно ярко они проявлялись, когда Оби-Ван сидел с Энакином на диване, обняв его за плечи, играя с его волосами и слушая звуки удовольствия, которыми отвечал ему самый дорогой и любимый напарник по Силе. С годами Оби-Ван обнаружил, что Энакин заразителен. Чувства, исходящие как от самого Энакина, так и по отношению к нему, усиливались в его присутствии за счет Силы и становились неодолимыми. Как однажды выразился Энакин в отношении Падме - опьяняющими. Оби-Ван раньше всерьез пытался бороться с ними. Он считал это неправильным - ведь Энакин когда-то был его падаваном, хоть и не являлся им сейчас. Конечно, в храме ходили слухи о падаванах, которые сближались со своими мастерами по достижении определенного возраста или после вступления в рыцари, но с ним такого никогда не случалось. Поэтому когда это произошло, его захлестнул водоворот эмоций: стыд, смятение, чувство вины перед Энакином. Помимо всего прочего, это была пустая трата времени, так как он полагал, что сердце Энакина принадлежит Падме, как это было раньше. Разумеется, он найдет способ помириться с ней, а может уже нашел, ослепленный любовью. Если бы Оби-Ван попытался вмешаться, это было бы несправедливо по отношению к ним обоим. Итак, однажды, когда Оби-Ван, к своему стыду, не мог думать ни о чем, кроме того, как Энакин оседлает его и жадно вопьется в его губы, он поддался импульсу и начал зондировать почву. - Как твои дела с Падме? Энакин, стоявший у плиты и тушивший рагу, вопросительно посмотрел на него. - О чем ты? - Вы с ней встречались, да? - Встречались в смысле свидания? - Оби-Ван кивнул. - С чего ты взял? - Просто подумал - я видел, как ты целовал её в тот день... Энакин отвел взгляд. - Тот день два года назад? Почему только сейчас спрашиваешь об этом? Блин. - Я думал, что ты, возможно, не захотел бы об этом говорить. - А, - Энакин задумался и накрыл рагу крышкой. Действительно, все знали, что он неразговорчив. - Ну, честно говоря, я не ... увлечён ей. Оби-Ван еле сдерживал свое облегчение, чтобы оно не отразилось в Силе. Тем не менее, он ощутил прилив крови к лицу и знал, что его щеки покраснели - проклятая бледная кожа. Он слишком легко краснел и ничего не мог с этим поделать. Он отвернулся к полке, сделав вид, что поправляет что-то на ней. - Значит я ошибся, извини. - Сначала я думал, что у меня остались чувства к ней, - признался Энакин, - мне понравилось целовать её и всё такое, но ... между нами не было той искры. Не знаю, как объяснить. Она хороший друг, и я в каком-то смысле её люблю...я больше не виню её за то, что случилось со мной, просто... - он пожал плечами, - не думаю, что когда-нибудь она перестанет ассоциироваться у меня с этим. Оби-Ван подумал, что это вполне логично, но всё же был удивлен. Так. Может это он чего-то не замечает. Он был поражен, но поклялся держать это при себе. Даже если не учитывать факт падаванства Энакина и разницу в возрасте, Оби-Ван не хотел на него давить. Они оба знали, что Оби-Ван многим пожертвовал ради Энакина, и ему не хотелось, чтобы тот ощущал себя должником. Поэтому он молчал, осознавая свои чувства, надеясь, что со временем они пройдут, и решив, что никогда не будет их демонстрировать... Пока Энакин сам не начал флиртовать с ним. Потому что, хотя Энакин во многом походил на Оби-Вана, но он не был склонен к флирту, никогда не интересовался случайными половыми связями, и делал всё, за что брался, с энтузиазмом. Когда Энакин влюблялся, это было не просто "падение в омут", а целое крушение, и теперь Оби-Ван разобьется вместе с ним. Поэтому сейчас, когда Энакин, возясь с очередным бесполезным дроидом, спросил, занимался ли Оби-Ван сексом с мужчинами, ему потребовался весь его джедайский опыт, чтобы сдержать радостную улыбку. Он сделал драматическую паузу, прочистил горло и, решив подыграть, ответил: - Было пару раз. Хотя лицо Энакина было обращено к дроиду, Оби-Ван видел, как тот скосил глаза в его сторону. - А если бы у тебя появился новый партнер, с кем бы ты хотел иметь более близкие отношения а не просто секс? Оби-Ван снова закатил глаза, борясь с улыбкой. Да ё-моё. - Полагаю, Джедай должен скрывать подобную связь, чтобы не нарушать принципы Ордена. - Ну я же не предлагаю целовать кого-то в Зале Совета. - Фу, нет. Боюсь, Винду будет не в восторге. Оби-Ван засмеялся, уставившись в датапад и притворяясь, что читает что-то, так же, как Энакин притворялся, что соединяет провода в дроиде. - Тем не менее, напомню тебе, что я вышел из Совета Джедаев из-за привязанности. Ты действительно думаешь, что они остановили бы меня сейчас? Энакин кивнул сам себе и продолжил: - То есть гипотетически ты мог бы захотеть серьезных отношений. Ну с кем-нибудь. Чисто теоретически. Оби-Вану было слишком весело, чтобы он перестал дразнить Энакина. Он взялся за бороду и сделал вид, что задумался. - Думаю, что если бы мне попался подходящий партнер, то да. Наконец, Энакин поднял голову с лицом, расплывшимся в дурацкой улыбке, и горящими глазами. Моргнув несколько раз, он снова торопливо уткнулся в дроида. Оби-Ван заметил, как он тряхнул головой, чтобы волосы скрыли радостное выражение лица. Оби-Ван не мог поверить, что это и есть объект его любви. Хотя, если подумать, лучше никого не было. На этом разговор закончился - Энакин больше ничего не сказал. Он вернулся к своему дроиду, а Оби-Ван - к чтению статьи. Оба пытались придумать, что делать дальше. Какое-то время они не предпринимали ничего конкретного. Жизнь осталась прежней, а они и так уже были невероятно близки. Оби-Ван думал, стоит ли ему сделать первый шаг, и списывал нежелание заговорить первым на десятилетия пребывания в ордене Джедаев, где его научили, что привязанности запрещены. Ну да, запрещены, - думал он, - но мне уже все равно. Однако, на самом деле ему было не все равно. Получалось, что с одной стороны все равно, с другой - нет. Господи, он уже признался Йоде и Винду в своей привязанности, но иногда ощущал себя неправым. Чувствовал себя предателем, слабым. Теперь он думал, что, возможно, стоит научиться быть слабым. Обычно он был доволен ситуацией. Его устраивала та жизнь, которая у них была, с эмоциональной независимостью друг от друга. Но со временем всё чаще воображал, стоя в душе, как он прижимает Энакина к стенке, ощущая его тёплое, вспотевшее, упругое тело. Представлял, как облизывает его, спускаясь вниз, как тот стонет в ответ. В такие моменты он начинал переключать температуру воды с холодной на горячую и обратно, чтобы вернуться в реальность, как полагается настоящему, правильному Джедаю, которым он должен быть. Отлучаться с Корусканта становилось всё труднее. Асока, похоже, ни о чем не догадывалась, слава Силе, и Оби-Ван думал, что, возможно, он не так уж сильно нарушил свои клятвы, и что в джедайском обучении было столько же преимуществ, сколько и недостатков. Он без труда выполнял свои обязанности: решал споры, приводил стороны к компромиссу, ловил преступников, предотвращал заказные убийства. Зато ночами он не мог заснуть без Энакина, беспробудно спящего рядом. Это происходило при отлёте с Корусканта, когда он ещё чувствовал поцелуй Энакина на своем лбу и вспоминал, как тот подкалывал его, что ему придется слишком сильно наклоняться для этого, если у Оби-Вана нет подставки. Это продолжалось по дороге на Корускант через неделю, поэтому Оби-Ван решил, что не хочет больше ждать. Но он всё ещё был Оби-Ваном Кеноби, уважаемым Мастером Джедаем и генералом, известным своим терпением. Он может потерпеть и сейчас, если сделает такой выбор. Находясь в гиперпространстве, он размышлял, что ему делать, и оказалось, что спланировать первое импровизированное свидание с Энакином Скайуокером намного сложнее, чем разрабатывать военные планы и стратегии. Но...у него была...одна идея.