Тайны клана Гусу Лань

Лань Хуаню одиннадцать, а Не Минцзюэ исполнилось четырнадцать. Именно в свой день рождения он, ожидаемо, получил статус альфы. За прошедшие три года они продолжали поддерживать переписку, не видясь лично. Лань Хуань часто посылал Минцзюэ стихотворения, а тот, далекий от поэзии, присылал ответы в сдержанной, краткой форме. Однако, чем старше они становились, тем реже отправляли письма – всё больше времени у обоих отнимали заботы кланов и обучение. Только из новостей, которые доходили до Облачных Глубин, Лань Хуань слышал, что Не Минцзюэ сильно вырос, достиг больших успехов в духовных практиках и фехтовании на сабле, став истинным воином, которого в будущем непременно ожидали почет и слава. Лань Хуань тоже прилежно занимался всем, что подобало знать и уметь будущему главе клана. Он и Лань Чжань с малых лет стали лучшими учениками Лань Цижэня, впоследствии заработав себе звания безупречных Нефритов Гусу Лань, как в Облачных Глубинах, так и за их пределами. Через два года, когда Не Минцзюэ исполнилось шестнадцать, почил его отец. Поговаривали, что в этом был замешан глава клана Вэнь, но доказательств ни у кого не имелось. Никто не усомнился в способностях Минцзюэ взять бразды правления клана на себя, так как он уже успел прославиться бесстрашным воином и искусным заклинателем на Ночных охотах, а также своим вспыльчивым характером. Молодой глава поклялся, что когда-нибудь отомстит за смерть отца. Многие омеги мечтали, чтобы он обратил на них внимание и взял в супруги, но Минцзюэ брак интересовал меньше всего. Из-за своего неуступчивого поведения он казался недоступным и отпугивал многих претендентов. Лань Хуаню было тринадцать, когда Совет кланов проходил в Гусу, и на него приехал Минцзюэ в качестве нового главы Не. Должна была состояться их первая встреча после пятилетнего периода. Лань Хуань чувствовал себя взволнованно. Он часто практиковал медитацию, но мысль о том, что спустя долгое время он увидит своего первого друга, вносила суету в его сердце. - Главы кланов прибывают! – шептались адепты Гусу Лань. – И юный глава клана Не тоже приехал! Говорят, он самый свирепый среди заклинателей на Ночных охотах! Воспитание Лань Хуаня не позволило бы ему прервать свои занятия ради того, чтобы пойти поздороваться с Не Минцзюэ, хотя ему очень хотелось с ним увидеться и поболтать. Лань Хуань знал, что не мог разочаровать дядю и должен был следовать правилам. Единственное, что он себе позволил, это посмотреть издалека с тренировочного холма, как главы кланов по горбатым мостикам направляются в резиденцию Облачных Глубин. Он узнал его сразу. Не Минцзюэ сильно изменился с момента, как ему было одиннадцать. И хотя рассмотреть лицо с такого расстояния было сложно, Лань Хуань отметил, что он вырос очень высоким и сильно развил свою мускулатуру. Лань Хуань рос совсем другим: из очаровательного ребенка он расцвел и превратился в нежный бутон, которого еще ожидало пышное цветение, однако юноша не мог похвастаться развитыми мускулами, его тело было спортивным, но оставалось жилистым. Это слегка беспокоило Лань Хуаня. До его распределения был еще год, да и накаченное телосложение не всегда являлось признаком альфы, но все-таки он надеялся, что вскоре у него проявится больше мужественности. Ведь так рядом с Не Минцзюэ он будет выглядеть на равных. Лань Хуань практиковал игру на флейте в уединении на холме, когда вдруг услышал приближающие шаги. Они не были тихими как у дяди или брата и сразу выдали своего хозяина, поэтому юноша прекратил играть и обернулся. - Кто здесь? - Красиво играешь. Для чего предназначена эта мелодия? Сердце Лань Хуаня подскочило в груди. Он опустил флейту и посмотрел на пришедшего гостя, запоздало поймав себя на мысли, что по какой-то причине смотрит дольше, чем полагалось, и не может отвести взгляд первым. Впрочем, Не Минцзюэ рассматривал его с таким же любопытством. Оба на какое-то мгновение замерли друг напротив друга, не торопясь завести разговор. Голос Минцзюэ огрубел, и внешне юноша не походил на мальчишку-подростка, а казался настоящим взрослым, будучи выше Лань Хуаня на голову. Черты лица заострились, но они казались Лань Хуаню очень благородными и красивыми. Волосы были убраны в высокий хвост, и, глядя на них, Лань Хуань подумал, как они с Лань Чжанем расчесывают друг другу волосы перед сном, и кто интересно помогает Минцзюэ? Его младший брат? Затем юноша опомнился и чуть мотнул головой. - Лань Хуань приветствует главу клана Не, – первым поздоровался он, мягко улыбнувшись. - Не Минцзюэ приветствует Лань Хуаня, – парировал молодой человек в ответ, почувствовав легкую неловкость как в их первую встречу пять лет назад. - Я практикую играть мелодию Покоя, – ответил Лань Хуань на первый вопрос. – Как поживаете, глава клана Не? У меня не было возможности выразить свои соболезнования лично, но я глубоко опечален вашей утратой. - Я получил твое письмо, – сдержанно ответил Минцзюэ, кивнув. – И хотел бы поблагодарить. Мы давно не виделись, и из-за своих новых обязанностей у меня не было времени ответить на твои последние письма, но надеюсь, что это не повлияло на нашу дружбу. Я хотел бы, чтобы ты относился ко мне как к своему старшему брату. Не надо обращаться ко мне так официально, я к этому не привык. - Хорошо… старший брат? - Так-то лучше. Суровое лицо Не Минцзюэ, каким его так хорошо запомнил Лань Хуань, озарилось добродушной улыбкой. Потом молодой человек как-то с подозрением осмотрел юношу и слегка нахмурился. - Что-то ты больно хиленький для будущего альфы… – протянул Минцзюэ. – Это потому, что клан Лань не употребляет в пищу мясо животных? - Скорее, семейная предрасположенность, – пожал плечами Лань Хуань. - Мой младший брат тоже очень хиленький для своего возраста, – вздохнул Не Минцзюэ. – Неужели пошел в родню по материнской линии?.. Ну-ка, покажи мне, как вы тренируетесь в Гусу помимо ваших музыкальных штук? Лань Хуань отложил флейту и, немного подумав, решил показать стойку на руках, легко и изящно держа баланс даже на одной руке. - Хмм, неплохо! – одобрил Минцзюэ. – А теперь я покажу, как тренируются в Цинхэ. Он привык гонять младшего брата на тренировках, желая, чтобы тот вырос сильным и способным себя защитить, и хотел того же для Лань Хуаня. Минцзюэ принял стойку для отжиманий, а потом обратился к нему: - Садись мне на спину. - Что? Но… я тяжелый. - Садись, говорю. Лань Хуань отчего-то заволновался, но видя и слыша настойчивость Не Минцзюэ, послушно сел. Вместе с ним на спине молодой человек сделал сто отжиманий и даже не запыхался. - И кто сказал, что ты тяжелый? – хмыкнул Минцзюэ, отряхивая руки после упражнения. – Да ты пушинка! Тебе нужно больше кушать. И как вы вообще выживаете на этой древесной коре, кореньях и ростках?.. Брр! То-то дело в Цинхэ! Вот если бы… Вдруг он замолчал, будто что-то обдумывая, а потом с воодушевлением поделился своими мыслями: - Через год тебя ждет распределение, а в пятнадцать-шестнадцать адептов отправляют на обучение в другие кланы. Хочешь, я поговорю на Совете и договорюсь, чтобы через пару лет обучение проходило в Цинхэ, и ты приехал ко мне? Сердце Лань Хуаня забилось подобно маленькой птичке в клетке. Они встретились спустя пять лет, но разговаривали так, будто не было этой долгой разлуки, и Лань Хуань хотел, чтобы у них было больше возможностей видеться. - Я бы очень хотел… Но не знаю, отпустят ли меня? – робко сказал он. - Об этом я позабочусь, – заверил Минцзюэ и погладил его по голове, как дома брата. Это прикосновение немного смутило Лань Хуаня, но он не мог понять, почему. Лишь после того, как Не Минцзюэ ушел, юноша подумал, что хотел бы его спросить, хотя это уже было неважно. Минцзюэ сам первым пошел его искать и даже пригласил на обучение в свой клан, значит для него эта встреча так же много значила, как и для самого Лань Хуаня?

* * *

Настал четырнадцатый день рождения Лань Хуаня, которого он ждал с благоговейным трепетом. Юноша уже сформировал свое золотое ядро и получил имя в быту: Лань Сичэнь. На следующий год он мог покинуть Облачные Глубины, чтобы отправиться на обучение в другой клан. Его ждало блестящее будущее, если бы… Если бы на распределении его не ошарашили фактом, который чуть не выбил почву из-под ног: - Омега. - Что?.. В зале наступила гробовая тишина. Никто не мог поверить собственным ушам и осознать ту новость, которую не ожидал услышать. - Старейшины, вы уверены? – с сомнением спросил Лань Цижэнь и переглянулся с Цинхэн-цзюнем, который покинул уединение ради торжественного распределения старшего сына и сохранял безмятежное спокойствие. - Его тело не имеет признаков и зарождающего запаха альфы. По внешним данным и пробивающемуся аромату он определенно омега. - Но, может быть, это ошибка?.. – всё еще не терял надежды Цижэнь. – Может, он проявит себя позже?! Лань Хуань был растерян и не знал как себя вести. Он чувствовал, что не справился. Подвел. Разочаровал. Как будто всё это время он стоял на ослепительном ледяном мосту, на другом конце которого его ожидали обязательства, возложенные кланом, но мост внезапно рассыпался на мелкие осколки, и Лань Хуань провалился в бездну вместе со всеми чаяниями взрослых. Он поднял неуверенный взгляд на отца и дядю. Маленький Лань Чжань стоял рядом с ними. Он подбежал к старшему брату и взял его за руку, отчего Лань Хуань немного воспрял духом. Во взгляде дяди читалось смятение. Конечно, он рассчитывал, что старший сын его брата окажется альфой. За всю историю клана Гусу Лань было всего три омеги-мужчины, двое из которых умерли при родах… И Цижэнь не хотел, чтобы эта участь досталась Лань Хуаню. Не просто потому, что это считалось позором для наследника клана, а потому, что в первую очередь представляло опасность для его жизни. Однако взгляд отца отличался от выражения лица его брата. Он выглядел абсолютно спокойным и не казался разочарованным или обеспокоенным. Цинхэн-цзюнь подошел к сыновьям, опустился на корточки, чтобы их лица оказались примерно на одном уровне, мягко посмотрел сначала на младшего, будто безмолвно говоря не волноваться о брате, затем окинул более внимательным взглядом старшего и сказал: - Тебе досталась сущность твоей мамы. Ты – её продолжение, Лань Хуань. Это не проклятие, а дар. Я хочу, чтобы ты гордился своим распределением. Слова отца очень сильно повлияли на Лань Хуаня. И интонация, в которую были вложены нежность и непоколебимость, и глаза, в которых читались полное понимание и принятие. В жизни обоих братьев всегда не хватало поддержки отца, но сегодня они почувствовали ее особенно сильно. Лань Чжань крепче сжал руку старшего брата, и Лань Хуань ощутил прилив уверенности. - И что мы будем делать? – вздохнул Цижэнь, массируя переносицу. – Если о его статусе узнает клан Вэнь, то в будущем они смогут использовать это знание себе на руку. Это может ослабить позиции нашего клана и поставить в щекотливое положение. У нас впереди еще пара лет перед распределением Лань Чжаня. Когда его определят альфой… - Я справлюсь, – донесся голос Лань Хуаня. Впервые за свои четырнадцать лет жизни и строгое воспитание он посмел перебить старшего, своего дядю. – Пожалуйста, позвольте мне. - С чем ты справишься? – строго спросил Цижэнь. – Что позволить? И как ты себе это представляешь? Весь клан теперь знает твой статус! - Не говорите о нем за пределами Гусу, – попросил Лань Хуань. – Пусть знают только в Облачных Глубинах. Я стану учиться еще усерднее, чтобы никто не усомнился в моих способностях быть достойным наследником. Но если Лань Чжаня определят альфой, я уступлю ему это место. - Я никогда не посмею занять место брата, – заговорил Лань Чжань. – Я поддержу его во всем. - Даже если мы не скажем об этом другим, они всё равно догадаются по твоему запаху! – не уступал Цижэнь. – Ты несколько лет будешь затворничать и не поедешь на обучение в другой клан? А если вдруг Лань Чжаня тоже не определят альфой? Не дай такому случится, милосердная Гуаньинь! Брат, почему ты молчишь? Скажи, что ты думаешь об этом. - Если мои сыновья уверены в своем решении, то я поддержу их, – спокойно сказал Цинхэн-цзюнь. - Брат! - Главы-омеги существовали в истории заклинателей и проявили себя ничуть не хуже альф. Так почему Лань Хуань не может? – продолжил Цинхэн-цзюнь. – Настой и снадобье из горечавки по секретному рецепту нашего клана помогут подавить запах Лань Хуаня. Тогда никто из заклинателей не посмеет выказать никаких сомнений на его счет, и он сможет поехать на обучение, не выдав своего статуса. - Но в будущем… это может стать проблемой, – сомневался Цижэнь. – Брак и продолжение рода. Он не может притворяться всю жизнь. И если вдруг встретит Истинного… - Дядя, позволь мне самому решить этот вопрос, когда придет время, – уверенно сказал Лань Хуань. – Сейчас я должен думать о своем обучении и развитии духовных практик, а не о спутнике на пути самосовершенствования. Благополучие клана важнее, чем личные интересы, и в первую очередь я должен позаботиться об этом. Взгляд Лань Хуаня, ясный и горящий, и голос, решительный и твердый, делали из него заслуженного наследника и развеивали все сомнения в его способностях. - Ну, хорошо… Лань Сичэнь, – скрепя сердце уступил Цижэнь. – Я вижу, что ты растешь достойным и благородным будущим главой клана. Надеюсь, что ты и впредь будешь верен своим словам и принципам и защитишь честь Гусу Лань.