Тайны клана Гусу Лань

В Нечистой Юдоли не было строгих правил ложиться ровно в девять вечера и вставать ровно в пять утра как в Облачных Глубинах и не было ограничения на употребление еды или алкоголя. Адепты и приглашенные ученики должны были следовать простому расписанию: в семь утра завтрак, а дальше лекции и тренировки, перерыв на обед и снова тренировки до ужина, после ужина каждый сам располагал своим временем – хоть кутить до утра, но не устраивать беспорядков. Обучение началось с азов и истории становления клана Не, особое внимание уделялось заклинательству сабель и способам фехтования. После прохождения теории ученики могли опробовать эти знания на практике, но не на саблях, а на своих собственных мечах, так как сабли клана Не были связаны с темной энергией нечисти и могли представлять опасность для юных неподготовленных неофитов. - Лань Сичэнь, – позвал Не Минцзюэ на следующий вечер. – Пойдем. После ужина кто-то из учеников устроил посиделки с алкоголем или пошел гулять в Цинхэ, Сичэнь с ними не остался, потому что Минцзюэ, как и обещал, собирался дать ему дополнительные уроки. - Старший брат… – обратился к нему Лань Хуань, снедаемый сомнением. - В чем дело? - Ты лично вызвался дополнительно обучать меня, потому что… я кажусь гораздо слабее молодого господина Вэня? Омега никогда не могла сравниться с альфой по силе. Однако в истории заклинателей были выдающиеся омеги, которые сосредоточились не на продолжении рода, а на развитии своих духовных практик и достигли очень высоких результатов, способных потягаться даже с сильными альфами. Сичэнь трезво оценивал свои силы. Навряд ли он бы смог одолеть Вэнь Сюя в бою, не будучи дополнительно подготовленным и не преумножив свои заклинательские способности. Если это понимал он, то должен был понимать и Минцзюэ. Глава Не нахмурился. - Я оскорбил тебя своим предложением? - Нет, – покачал головой Лань Хуань, – просто мне кажется это не совсем правильным и честным по отношению к другим ученикам. - Я должен обучить тебя настолько хорошо, чтобы ты одним махом смог одолеть этого выскочку Вэнь Сюя. К другим ученикам это не имеет отношения. Сичэнь грустно улыбнулся. - Это не потому, что я считаю тебя слабым, – поспешил добавить Минцзюэ, увидев, как тень тоски омрачила лицо Лань Хуаня. По какой-то причине он не мог вынести такого печального выражения, от этого у него даже сжалось сердце – непривычное ощущение. – Если бы мог, я бы с превеликим удовольствием сам сразился с этим щенком, но как глава клана я ограничен в некоторых своих желаниях. Но ты… – Мужчина слегка помедлил, подбирая правильные слова. – Ты можешь стать моей саблей. Слова Не Минцзюэ заставили Лань Сичэня дрогнуть. Он был слишком зациклен на том, чтобы выглядеть достойным в глазах главы Не, чувствовал необходимость в его одобрении, что совсем не подумал, что в первую очередь дело касалось чести, а не личностного отношения. Также Лань Хуань был тронут. Он вспомнил, сколько писем посылал своему другу, сколько стихов – известных поэтов Поднебесной или собственного сочинительства – отправлял ему, но Минцзюэ был равнодушен к подобному роду лирике. Однако его слова… Они глубоко тронули струны души Сичэня, словно в них было вложено всё истинное отношение Не Минцзюэ, и это показывало его безграничное доверие к нему. - Я стану твоей саблей, – кивнул Лань Хуань. – Пожалуйста, обучи меня. Минцзюэ был строг, но Сичэнь выполнял все его указания, внимательно слушал, запоминал и повторял приемы. С тех пор они взяли в привычку заниматься каждый вечер после ужина во внутреннем дворике в покоях Не Минцзюэ – там, где всякие Вэнь Сюи не смогли бы за ними шпионить. В один из таких вечеров Минцзюэ показывал Лань Хуаню одну из особых техник фехтования. - Встань в эту позу. Вытяни руку с мечом. А теперь посмотри, какой выпад можно сделать, если… Он продемонстрировал ловкость и силу приема. Сичэнь всегда с восторгом наблюдал за каждым действием мужчины, иногда забывая, что любуется им, а не запоминает движения. Вот и сейчас он неосознанно засмотрелся и пришел в себя только тогда, как Не Минцзюэ в какой-то момент оказался за его спиной и заговорил близко от уха: - Ты меня слушаешь? Я сказал: вытяни руку… Минцзюэ проявил инициативу, взяв Сичэня, державшего в руках меч, за руку, чтобы направить его и показать правильную позу и движения. Спина Лань Хуаня соприкасалась с грудью стоящего позади мужчины. Еще никогда они не были настолько близко друг к другу и тем более не дотрагивались… Какое-то странное ощущение незаметно подкралось и резко обволокло Сичэня. Сердцебиение слегка участилось, по коже прошли мурашки, и как будто стало чуть труднее дышать. Он еще никогда не испытывал ничего подобного, эти чувства были ему непонятны. Лань Хуань испугался, что действие его лекарства начало рассеиваться, и нужно было принять новую дозу. Он резко отпрянул от Не Минцзюэ, выглядя растерянным и напряженным. - В чем дело? – мужчина приподнял одну бровь. - Мне… – Сичэнь отвел взгляд. – Извини. Старший брат не обидится, если мы продолжим занятия завтра? - Твое обучение едва началось, а я сразу напряг тебя дополнительными тренировками, – понял Минцзюэ, вздохнув. – Это я должен извиниться. Привык гонять младшего брата и совсем не подумал, что ты в первую очередь мой гость… Конечно, давай продолжим завтра. И не стесняйся говорить, если что-то не так. – Он потрепал его по голове. - Спасибо. – Лань Хуань слабо улыбнулся и, попрощавшись, поспешил покинуть покои главы Не. Не Минцзюэ слегка нахмурился, провожая взглядом его спину. Он не мог понять, что было не так. Сичэнь никогда напрямую не упоминал в письмах, но Минцзюэ считал самим собой разумеющимся, что его друг был таким же альфой, как и он сам, и даже не подвергал сомнению его статус. То, что Лань Хуань скрывал свой запах, было только его делом. Среди благородных заклинателей имелись случаи, когда они предпочитали не афишировать свою сущность и не кичились ей, и это было похвальным поступком, потому что по натуре в альфах всегда имелся дух соперничества и тщеславия. Не Минцзюэ уважал решение Сичэня, поэтому не задавал лишних вопросов в отличие от бесцеремонного Вэнь Сюя. Однако… Мужчину не покидало ощущение странного напряжения. Чем ближе он находился к Лань Хуаню, тем страннее вело себя его тело. Это настораживало и вызывало недоумение. Альфы не могли чувствовать ничего такого друг к другу. Если только… быть может, Минцзюэ ощущал единение душ с Сичэнем? Если они были друг для друга родственными душами, это было счастливым знаком судьбы. И все-таки чувство какого-то тоскливого разочарования не покидало его, но он не мог понять, с чем это было связано.

* * *

Обучение и дополнительные занятия продолжались по тому же расписанию, только Сичэнь вел себя более сдержанно, следя и не позволяя даже случайно соприкоснуться с Минцзюэ на тренировках, чтобы ненароком не выдать свою сущность. К его удаче, глава Не вел себя с ним как обычно и не задавал никаких вопросов. К неудаче – к Лань Хуаню прицепился Вэнь Сюй. Возможно потому, что в тот год на обучении кроме них двоих больше не было наследников Великих кланов, а ученики из других менее именитых орденов его не интересовали. Он всегда будто специально старался поднимать руку на одни и те же вопросы во время занятий и дискутировать с Сичэнем, чтобы покрасоваться своими знаниями, словно они проводили негласное соревнование. Поговаривали, что Вэнь Жохань очень гордился своим старшим сыном в отличие от младшего, не такого толкового. Вэнь Сюй был не дурак, но тщеславным и заносчивым. Как-то раз Не Минцзюэ участвовал в одной из Ночных охот и вернулся в Нечистую Юдоль с триумфом – его клану удалось уничтожить больше всего нежити. Все альфы поздравляли его и выказывали должное уважение, среди них большинство им восхищалось, а не завидовало. Омеги бросали томные взгляды, вздыхая и мечтая, чтобы блистательный глава Не хотя бы мимолетно скользнул глазами в их сторону. В честь удачной Охоты организовали торжественный ужин. Несмотря на то, что клан Цинхэ Не был далек от изысков, в нем ценили вкусно и сытно поесть, ведь без хорошей еды не было бы сил на тренировки и самосовершенствование. Столы были щедро накрыты многочисленными яствами, и жители Нечистой Юдоли наслаждались прекрасным вечером. Минцзюэ пребывал в отличном расположении духа. Сичэнь уже видел главу Не серьезным и строгим, а также раздраженным и разгневанным, но ему еще не приходилось видеть его веселым. Суровость мужчины каким-то образом гармонично сочеталась с чувством юмора, он любил выпить и громко смеяться. Он был таким разным. И все эти черты нравились Лань Хуаню. Нравились?.. На этой мысли молодого человека охватил ступор. Он испугался того, о чем ненароком подумал и робко посмотрел в сторону Не Минцзюэ. Мог ли он ему нравится не как друг?.. Мужчина был окружен адептами клана и приглашенными учениками, все они что-то оживленно у него расспрашивали, скорее всего, о Ночной охоте, и восторгались его подвигами. Среди учеников был один парень-омега. Он не скрывал своего статуса в отличие от Лань Сичэня, но притуплял запах, чтобы не провоцировать им альф. Мужчины-заклинатели с высоким уровнем духовных практик прекрасно владели собой, какая бы омега ни вскружила им голову. Однако альфы с не очень высоким уровнем часто могли не сдержаться и поддаться инстинктам и зову плоти, набросившись на свободную омегу, которая привлекла их своим ароматом. Особенно, если располагала обстановка. Хоть Не Минцзюэ и говорил, что недолюбливает мужчин-омег, но пригласил его по старой дружбе своего покойного отца с кланом этого ученика. - Минцзюэ-гэ! – позвал парень. – Можно вас так называть? - Ты пьян, – сказал ему не менее выпивший глава Не. – Иди-ка лучше спать. Однако омега не собирался просто так уходить и сдаваться. - Как я могу пойти спать, когда такой восхитительный Не Минцзюэ-гэ рядом со мной? Не хотите ли, чтобы я скрасил вам эту ночь? Минцзюэ был навеселе, и у него было хорошее настроение. В глазах сверкнул азарт. Сичэнь еще ни разу не видел его взгляд таким… хищным? Строгий, яростный, веселый, а теперь еще и такой… притягательный? Не Минцзюэ властно притянул за талию парня-омегу к себе, и у Лань Хуаня сперло дыхание. На его глазах Минцзюэ кого-то обнимал и совсем не стеснялся этого! Мужчина приблизился к шее парня и понюхал его. Затем, не отстраняясь от его кожи, он исподлобья поднял глаза и посмотрел в сторону Сичэня. Молодой человек вздрогнул, сердце ёкнуло в груди. Этот взгляд… Не Минцзюэ был чертовски горячим альфой. Лань Хуаню никогда не приходило в голову, были ли у него с кем-то отношения, но то, как фривольно он вел себя сейчас, а его глаза как будто говорили: «Если хочешь, я подыщу для тебя любую омегу, которая тебе понравится, и расскажу, как вести себя с ней» – всё это заставило Сичэня напрячься, почувствовать укол ревности и разочарования и стыдливо опустить взгляд. Он впервые поймал себя на постыдной мысли, что в него действительно закрались низменные желания… Против природы не попрешь, как бы ему ни хотелось в этой верить и убеждать себя. Его как омегу тянуло к альфе Минцзюэ. Но Лань Хуань не мог просто так во всем признаться и испортить этим их дружбу! Ведь если глава Не узнает… Сичэнь не хотел об этом думать. Он понимал, что ему, учитывая обстоятельства и сдерживающие факторы, навряд ли светит быть с великолепным Не Минцзюэ как паре. Юноша сдержанно вздохнул. Он сам выбрал этот путь. Сичэнь поспешил покинуть главный зал. - Не моя, – тем временем выдохнул Минцзюэ в шею омеги и оттолкнул парня от себя. – Возвращайся домой. Мужчинам-омегам нечего делать на обучении, если ты собрался соблазнять альф, а не тренироваться. Глава Не снова посмотрел в сторону Лань Сичэня, но увидел только его удаляющуюся спину и снова нахмурился. Что-то сжалось в груди, и какой-то внутренний порыв чуть не заставил вскочить с места и броситься за ним вдогонку, но мужчина сдержался. Он одернул себя. Минцзюэ забывал, что Лань Хуань вырос и уже не был тем подростком, которого он мог бы гонять как Хуайсана, он считался с ним как с молодым господином и наследником из клана Лань, а не просто младшим братишкой. Однако мысли об этом заставляли его отчего-то мрачнеть. Ну почему?.. Где-то поодаль пил Вэнь Сюй и, заметив, что Сичэнь собирается покинуть торжество, поспешил остановить его. - Куда же вы, молодой господин Первый Нефрит? - Уже поздно. Адепты клана Лань ложатся ровно в девять вечера и встают ровно в пять утра. С вашего позволения, – сдержанно ответил Сичэнь. - Алкоголь, насколько я слышал, у вас тоже запрещен, но только в пределах вашей резиденции, – продолжил Вэнь Сюй, не давая ему пройти; в руках он держал две чарки вина, собираясь поделиться одной. – Теперь, когда вы находитесь за ее пределами, не хотите ли сделать хотя бы глоток запретного напитка? - Прошу прощения. – Лань Хуань попытался обойти надоедливого парня, но тот не собирался его просто так отпускать. - А омеги в вашем клане красивые? Этот вопрос заставил Сичэня насторожиться. Он окинул Вэнь Сюя недоверчивым взглядом. Отпрыск клана Вэнь был недурен собой и как альфа довольно силен, вот только он не производил на Лань Хуаня никакого впечатления и совсем не вызывал в нем никаких чувств, кроме как легкого раздражения. - Отчего ж вы так напряглись? – хмыкнул Вэнь Сюй, с интересом разглядывая эмоции на лице Сичэня. – Вы хоть девушек-то в своей жизни видели? Ха-ха! Не серчайте. Я смотрю, в Цинхэ довольно много красивых омег… Думаю, мы могли бы выбраться как-нибудь в город и хорошенько развлечься. Посмотрите хотя бы на главу Не. Когда он в хорошем расположении духа, с ним легче найти общий язык. И с омегами он, вроде бы, умеет обращаться… - В Гусу девушки обучаются отдельно от мужчин, – коротко ответил Лань Хуань. – Я думаю, что в любой местности они хороши собой, поэтому не могу сказать вам что-то конкретное. Такими развлечениями не интересуюсь. На этом я хотел бы откланяться. - Господин Нефрит, вы меня обижаете! До меня доходили слухи, будто адепты клана Лань не переносят алкоголь… Не хотите ли их развеять? Или в вашем клане одни трусы, которые даже свою честь отстоять не могут, следуя своим мелочным нравоучениям? Провокация Вэнь Сюя и его насмешливый взгляд все-таки возымели должный эффект. Сичэнь всегда старался разрешить любой конфликт мирным путем, но некоторые ситуации требовали кардинальных контрмер. Он с уверенностью взял вторую чарку с вином, которую держал в руках Вэнь Сюй. - Ваше здоровье, – сказал Лань Хуань, и взгляд его был предельно холоден, а легкая улыбка словно высечена изо льда. Он залпом осушил чашу. - Вот это я понимаю! – Вэнь Сюй отложил свою чарку и демонстративно захлопал в ладоши. – Истинный наследник клана Гусу Лань! Мое почтение. Прошу прощения, что усомнился в вас! Теперь вы завоевали мое уважение, а сделать это, ой как, не просто… Как вам на вкус здешнее вино? Не хотите ли продолжить за столом с главой Не? Одной чарки хватило, чтобы Сичэнь полностью захмелел и потерял должный контроль над собой. Вэнь Сюй, видя, что педантичный наследник клана Лань наконец-то обнажил свою истинную более мягкую натуру и больше не строит из себя сдержанную ледышку, проводил его к общему застолью с Минцзюэ во главе. За столами все пили, громко общались, о чем-то спорили и смеялись. Их времяпрепровождение было прервано внезапным вопросом от захмелевшего Лань Хуаня: - Как вы думаете, глава клана Не, – заговорил он, его щеки и уши порозовели как спелый персик. – Могут ли альфам нравиться другие альфы? Минцзюэ посмотрел на него и нахмурился. Все-таки зря он не последовал за ним! - Кто налил ему? – мрачно спросил мужчина и наградил Вэнь Сюя, поддерживающего покачивающегося Сичэня за плечо, осуждающим взглядом. - Я всего лишь спросил, правда ли, что у заклинателей Гусу Лань непереносимость алкоголя, – невинно объяснил Вэнь Сюй, пожимая плечами. - Тебе не стоило этого делать, – вздохнул Не Минцзюэ, вставая из-за стола, чтобы подойти к Лань Хуаню. - Дагэ! – Сичэнь, увидев, как к нему приближается друг, подошел к нему на встречу и протянул руки, чтобы повиснуть на шее. Все гости с недоумением уставились на них. - Я тоже слышал про непереносимость алкоголя у некоторых адептов клана Лань, – сказал Не Минцзюэ, объясняя немые вопросы, застывшие во взглядах присутствующих. Он почувствовал несвойственное ему волнение, когда Лань Хуань повис на нем, но снаружи вида не подал. – Они начинают странно себя вести. Я провожу Лань Сичэня до его комнаты сам. А ты… – Мужчина еще раз окинул Вэнь Сюя мрачным взглядом. – Не приставай к другим ученикам. Я уже делал тебе замечание на этот счет. Надеюсь, больше мне повторять не придется. В его глазах сверкала немая угроза, оставшаяся не озвученной. Вэнь Сюю больше не следовало даже смотреть в сторону Лань Хуаня и навлекать на себя гнев Не Минцзюэ. - Прошу прощения, – неохотно отозвался Вэнь Сюй. Его ухмылка померкла, однако он всё равно добился того, что споил праведного наследника клана Лань. Минцзюэ больше ничего не сказал и, придерживая Сичэня, который прилип к нему и не собирался отпускать, они вышли из главного зала по направлению к спальням приглашенных учеников. Вэнь Сюй проводил их надменным взглядом. - Прости, что так вышло, – по пути заговорил Не Минцзюэ. – Я знаю, что ты не пьешь, и должен был проследить за этим выскочкой и за тобой тоже… В следующий раз я тебя проконтролирую! Идем, я помогу тебе добраться до комнаты. - Может, на самом деле я сам хотел выпить? – послышался голос Лань Хуаня. - Да что ты говоришь? – Минцзюэ усмехнулся. – Так вот, значит, каков ваш клан? В тихом омуте?.. Обычно Сичэнь всегда был вежлив и доброжелателен, но сдержан, а сейчас раскрылась его милая и дурашливая сторона, будто он превратился в ребенка и наверстывал то время, которого у него не было для игр. Он искренне восхищался каждой мелочью и непременно считал важным поделиться этой информацией: - Дагэ, посмотри, какая восхитительная ваза! Она всегда тут стояла? Дагэ, посмотри, как красиво цветут цветы вишни за окном! Дагэ, посмотри, какая сегодня прекрасная луна! Не Минцзюэ, привыкший быть суровым, как заснеженная гора, словно оттаял, сбросив снежный покров и заменив его распускающимися бутонами как деревья в саду. Его сердце несвойственно трепетало, и в душе разлилось теплое чувство. Наверное, всё потому, что поведение Лань Хуаня напомнило ему о Хуайсане. Он воспринимал Сичэня как своего родного младшего брата, это объясняло его волнение о нем, и что ему хотелось заботиться и контролировать его. Наконец-то всё встало на свои места. А ему в голову какие только безумные мысли ни лезли! И всё бы ничего, если бы… Лань Сичэнь внезапно привстал на цыпочки, потянулся к лицу главы Не и припал к губам.