***
Переступив порог квартиры, на телефон Луи пришло сообщение. Достав телефон, парень посмотрел на отправителя. Дьюи Луи, я очень надеюсь, что у тебя всё хорошо. Макдак уже совсем офигел, он кто такой, чтобы о таком говорить? В общем, тут Дейзи Дак многим прислала приглашения в её картинную галерею, пойдёшь? Завтра, в 13:00 Луэллин смотрел в свой телефон, как на что-то новое и удивительно красивое. — Картинная галерея Дейзи Дак? Я всегда там хотел побывать! — воскликнул Дак, моментально ответив на сообщение Дьюфорда. Пойду. Зайдя в свою комнату, Луи положил телефон на тумбочку, а сам плюхнулся на кровать. Селезень до сих пор прокручивал в голове сегодняшнее происшествие на литературном вечере. Ему было до боли обидно и неприятно, что Макдак смеет шутить про дурдом, в котором Луи так страдал все эти дни. У самого же Скруджа племянница лежит там, но об этом он никому не докладывает. А на самом ли деле Скрудж Макдак такой жестокий человек? Неужели он всех на свете ненавидит? Но ведь пишет книги про любовь. Странный он. Из размышлений Лу вывел неприятный звук с кухни. Блондин резко поднялся на ноги, но совсем не знал, что делать. Послышались шаги, которые были очень тяжёлыми. Даку ничего не оставалось, кроме как лечь обратно в кровать и закрыть глаза. Нечто остановилось у порога, не издавая ни звука, но дальше — хуже. Набравшись храбрости, юный писатель приоткрыл глаза, но никого не увидел, лишь чьё-то дыхание сзади. К горлу подкатил ком, а сердце бешено застучало. Дело в том, что кровать стояла к стене впритык и за ней никто не мог находиться, кроме Чёрного человека. Луэллина трясло, безумно хотелось орать, прятаться, лишь бы не чувствовать этого животного ужаса. Он дотронулся до блондина своей мертвецки холодной рукой, отчего парень спрыгнул с кровати и подбежал к окну. Развернувшись, Луи увидел силуэт возле шкафа. Как быстро передвигается. Луэллин схватил первое, что попалось ему под руку и бросил в существо. Этой вещью оказалась керамическая ваза, в которой, к счастью, не было ни цветов, ни воды. Естественно, до Чёрного человека она не долетела, приземлившись на пол, оставив после себя лишь грохот с осколками. Луи готов был открыть окно и спрыгнуть от страха и проблем, после того, как Он сделал пару шагов вперёд. Селезень стоял как вкопанный, закрыв глаза. Ноги тряслись, руки сжались в кулак, а сердце прыгало в разные стороны. Холодная рука снова дотронулась до лица Луи, и Дак, не сдерживая эмоций, заорал на всю квартиру, упав на пятую точку и закрыв руками лицо. — Уйди от меня! Дак кричал, брыкался, бил кулаками по полу, но всё тщетно. Чёрный человек от парня не отходил, громко рассмеявшись. От такого громкого и прокуренного смеха Луи хотелось застрелиться и никогда больше не перерождаться. Обняв колени руками, блондин глаз не открывал, старался магическим образом уснуть. 12:43 Проснулся Луи от телефона, который разрывался от звонков. Открыв чёрные глаза, Дак никого не увидел, кроме разбитой вазы на полу. Парень, взявшись за голову, застонал от боли в его душе. — Господи, да когда же этот мудила от меня отстанет? Откуда он вообще взялся? — шипел Луи, шагая к тумбочке, на которой лежал телефон. Лу, взяв трубку, спросил: — Чего? На другом конце провода послышался голос взволнованного Дьюфорда: — Луи, ты не забыл, что мы сегодня идём в галерею? Стукнув себя по лбу, Дак ответил короткое: «Жди», повесил трубку и рванул приводить себя в порядок. Умываясь, Лу вспоминал противные прикосновения Чёрного человека к его лицу. Было противно.***
Искусство Луэллин любил, особенно Дейзи Дак. Дейзи — знаменитая художница, которая рисует потрясающие картины. Переступив порог картинной галереи, Дак услышал возгласы знакомых и незнакомых людей. Он зашёл в одну из комнат и увидел сногсшибательные картины, висящие на стенах. Тут к Даку подлетел взъерошенный Дьюи, схватив своего друга за руку. — Луи, у меня кое-что случилось. Луи очень хотелось сказать, что у него тоже кое-что случилось, но решил опустить этот разговор, послушав историю селезня в синем пиджаке. — Короче, я… — Дьюфорд не смог договорить из-за Дейзи. — Луэллин Дак, как я рада, что ты пришёл! Перед парнями стояла девушка в розовом платье и с чёрным бантом на голове. В одной руке она держала бокал красного вина. Она подошла к селезню в зелёной толстовке и пожала его руку. — Здравствуйте, Мисс Дак, я не мог не придти, ведь ваши картины сводят меня с ума, — посмеялся блондин, подмигнув Дейзи. Утка хихикнула в ладошку, а потом сделала глоток вина. — Если что — зови, только не заблудись, здесь слишком много комнат, — ещё раз посмеялась художница. — Сколько картин, столько и комнат, — воскликнул Дак, подходя к одной из картин. Девушка, заметив новых гостей, оставила парней, побежав встречать остальных. Лу рассматривал картину, на которой была изображена Эйфелева башня. Селезень восхищался, говоря Дьюи о том, что Дейзи лучшая художница на свете. — Луи, ты можешь меня выслушать, я тебе, вообще-то, собирался кое-что рассказать, — дёрнув Луи за рукав, гаркнул Дьюфорд. Блондин, пару раз моргнув, повернулся к другу, сунув руки в карман толстовки. Не сказать, что Луи был недоволен поведением Дьюи, но ему очень не нравилось, что тот его отвлекал от просмотра картин. — Я тебя внимательно слушаю, — хихикнул он, смотря на хмурое лицо парня с ирокезом. Дью, глубоко вздохнув, начал: — В общем, помнишь отрывок из книги Макдака? Луэллин, ничего не понимая, кивнул, но вопросов было в тот момент много. — Я решил попробовать сделать так же, как и девушка из его книги. — Ты что, сыпал с балкона лепестки роз? — не выдержал Лу, крикнув на Дьюи. Дак в синем кивнул, чувствуя сейчас себя просто ужасно. — Не думай, что я придурок, но я придурок, потому что эта фигня с розами сработала! Люди, которые стояли рядом с парнями, недовольно на них посмотрели, попросив вести себя немного потише. Извинившись, блондин с причёской продолжил: — Я сыпал с балкона лепестки белой розы, на телефоне играла музыка арфы, люди смотрели на меня, как на идиота, — схватив Луэллина за плечи, тихо кричал Дак. Луи хотелось и посмеяться, и хорошенько вмазать своему товарищу за такое безрассудство. — Знаешь, Луи, у меня получилось, — писатель сделал паузу. — Возле моего балкона остановился рыжеволосый парень и посмотрел на меня не с осуждением, а с каким-то восхищением. Луи стоял с открытым ртом, не веря своим ушам. — Что, серьёзно, тоже рыжий? — единственное, что больше всего удивило зелёного. Дью кивнул, обняв себя руками и отвернувшись от товарища. — Он крикнул мне, что я красивый мальчишка и захотел, чтобы я спустился вниз, но я от испуга и шока убежал в другую комнату, закрыв окно. Лу похлопал три раза в ладоши, всё ещё не веря в услышанное. — Дьюи, я реально в шоке, но всё равно, — он кашлянул, прочищая горло для довольно громкого, — ЗАЧЕМ? Парням в очередной раз сделали замечание по поводу их шумного поведения. Дьюи, вновь извинившись, потащил за собой Луи. — Куда ведёшь? — недовольно поинтересовался блондин. Утки остановились у картины, на которой был нарисован мужчина, лежавший в кровати, возле которой стояла Смерть с косой. Луи сглотнул мерзкий ком, сгорбившись. — Согласись, что жуткая картина. Мне ведь надо было как-то сменить тему! Луэллин охотно кивнул, оставляя друга, который продолжал изучать картину Дейзи. Писатель в зелёной толстовке чувствовал себя нехорошо, после увиденной картины. ¹Она напоминала ему Чёрного человека. Остановился Луи у картины, где была изображена уточка, лежавшая в кровати. Она держалась руками за сердце, прикрыв глаза. Парень, рассматривая картину, чувствовал плохую энергетику от столь страшной картины. Ему казалось, что от рисунка пахло самой смертью и тяжёлой болезнью, которой пришлось пережить девушке. Скорее всего, она не пережила. Вдруг Луи стало казаться, что с картиной что-то не так. Он стал всматриваться и, увидев светящиеся глаза Чёрного человека под кроватью, дёрнулся, сделав шаг назад и схватив первого попавшегося за край пиджака. Дак стоял с закрытыми глазами, сжимая чью-то ткань в руке. Лу давно не было так страшно на людях, его тело сильно тряслось, а ведь он ещё не оправился после пережитого этой ночью. — Луэллин? — послышался до боли знакомый голос рядом. Распахнув свои глаза, Луэллин обратил внимание на цвет пиджака. Красный. Подняв глаза, мальчишка столкнулся с растерянным взглядом Скруджа, который держал в одной руке бокал вина. Луи, испугавшись ещё сильнее, сразу же отпустил ткань пиджака и сделал шаг назад. Макдак был ошарашен поведением Дака, потому и не знал, что сказать. — Ты-то тут откуда взялся вообще? — а вот Лу нашёл, что сказать Скруджу. Макдак нахмурился, поставив свободную руку в бок. — Меня пригласили — я и пришёл, — недовольно ответил селезень в цилиндре. Луэллин тяжело выдохнул, вытирая со лба выступивший пот. Такого он точно не ожидал. — А вот что тут делает бездарность, я точно не понимаю! — выпалил Макдак. Луи от возмущения и шока открыл рот, дабы ответить какую-нибудь гадость, но слова застряли у него в глотке, когда он увидел тёмный силуэт в углу комнаты. Взгляд парня тут же изменился, и Макдак не смог этого не заметить. — Куда ты так пялишься? — возмущённо спросил Скрудж, смотря на своего вечного соперника. Но Дак не отвечал, лишь быстро моргал, надеясь, что таким образом Он исчезнет. Макдак, не получив ответа, повернулся в ту сторону, куда так таращился Дак. Луи, не понимая своих действий, схватил Скруджа за рукав пиджака, жалобно проскулив: — Ты никого не видишь? Макдак в очередной раз удивился поведением юного писателя. Ему ещё никогда не приходилось видеть Луи в таком состоянии. — Нет, — чётко произнёс мужчина, отцепив Лу от своего рукава. Блондин в зелёном, придя в себя, отпустил Макдака, опять сделав шаг назад. Он снова посмотрел в угол комнаты и, никого не увидев, облегчённо выдохнул. — Объяснишь, что происходит? — неожиданно задал вопрос писатель в шляпе. — Ай, это же шизофрения, забыл. Сказать, что Луи был удивлён — ничего не сказать. Дак был в нереальном шоке от слов Макдака, который совершенно не знает его. Сжав руки в кулаки, Луэллин прорычал писателю прямо в лицо: — Не смей такое говорить, паскуда! Я не болен! Скрудж закатил глаза. — Оно и видно. Терпеть такое отношение к себе было сложно, но тут Дак вспомнил слова Вайолет о том, что Макдак высокомерный мужик, которому плевать на других людей. Заглянув ему прямо в глаза, Лу выплюнул: — Ну конечно, тебе наплевать, ведь у самого никогда не было проблем! Повисла давящая тишина, но её нарушали тихие голоса посетителей. Скрудж смотрел на Луи раздражённым взглядом, сжав бокал. Дак скрестил руки на груди, ожидая колкости или гадости со стороны мужчины. — Ну, давай, скажи мне какую-нибудь гадость, Макдак! — С радостью! — заявил Скрудж. Хотел Макдак обозвать парня, но, к сожалению, не смог. Какой-то мужчина пятился спиной и, не заметив Скруджа, толкнул его, из-за чего селезень разлил красное вино на зелёную толстовку Луи. Почувствовав жидкость на своей одежде, Луэллин взвыл: — Да за что? Макдак стоял с широко раскрытыми глазами, смотря на красное пятно, которое мальчик старался оттереть голыми руками, но, естественно, у него ничего не получалось. — Хорошо, что не надел пиджак, — вздохнул Лу. К Скруджу подступила вспышка гнева, и он, резко развернув к себе мужчину свинью, стал орать: — Вы вообще смотрите, куда прёте? Вы опустошили мой бокал, не попросив прощения! Вы не свинья, а слепой крот! Луи, слушая крики Макдака, пришёл к выводу — Скрудж высокомерный и жестокий мужчина, которому наплевать на других людей. Не желая оставаться здесь, Дак удалился в уборную. В туалете, Луэллин оттирал пятно бумажной салфеткой, понимая, что делает только хуже. Выбросив салфетку в урну, Луи скрестил руки на груди и стал смотреть на своё отражение в зеркале. — Я такой странный, — прошептал Дак. — Да, ты очень странный. Голос, который раздался в уборной, принадлежал Чёрному человеку, который стоял в одной из кабинок. Лу застыл на месте.