Там, где садится туман

Волосы профессора Снейпа липли к мокрому, раскрасневшемуся лицу, а глаза лихорадочно блестели. Гарри ещё не приходилось видеть его таким. — Поттер, — воздух просвистел между его сухих губ, — Вы сражаетесь, как девчонка! — Даже не надейтесь вывести меня таким примитивом, — Гарри послал в Снейпа очередное не опасное заклинание. — Я думал Вы быстрее перейдете к оскорблениям моего отца и перечислению всех моих грехов. — Вы и так знаете, что Ваш отец был кретином, — дыхание Снейпа незначительно сбилось, и, увернувшись от заклинания, он остановился, пронзая Гарри горящим взглядом. — И что я думаю на счёт Ваших умственных способностей, тоже. Не люблю повторяться. — Тогда рекомендую придумать более меткие оскорбления, — Гарри наслал на Снейпа связывающее заклинание, и тот, не успев увернуться, свалился на подмерзшие листья, обвитый невидимыми путами. Гарри подошёл к разъярённому чертыхающемуся профессору, и, сняв заклинание, протянул ему руку. — Обойдусь, — Снейп оттолкнул руку Гарри и поднялся на ноги, отряхивая мантию. — Вы меня слишком жалеете. Это такой же порок, как и слабость. — Я не могу наслать на Вас сразу серьёзное проклятие, пока не испробую более лёгкие и безопасные варианты. Нам необходимо понять, на что реагирует Ваша магия, когда она проявляется, и постепенно увеличивать силу заклинаний, — Гарри спрятал палочку, намекая, что на сегодня занятие окончено. Снейп недовольно хмыкнул, но промолчал. Он уже успел усвоить, что Поттер упрямее стада гиппогрифов. Они медленно двинулись в сторону дома. Легкий морозец коснулся ночью жухлой травы и опавших листьев, покрывая их тонким слоем инея и коркой льда, приятно похрустывающей под ногами. — Займемся сегодня зельем? — Гарри вошёл в дом следом за Снейпом и его сразу окутало мягкое тепло. — Я займусь сегодня зельем, Поттер, — подчеркнул Снейп и поставил на плиту круглобокий чайник. — Вы проделали хорошую работу, — он кивнул в сторону груды принесенных свитков. — Теперь мне нужно разобраться во всем этом и составить формулу, по которой будет приготовлено зелье. У Вас сегодня, можно сказать, выходной. Но сильно не расслабляйтесь, вполне возможно, что уже завтра мне понадобится Ваша помощь. Гарри невольно улыбнулся неожиданной похвале и проследовал за профессором в гостиную. Поленья уютно потрескивали в камине, и Гарри присел у него, протягивая ледяные ладони к теплу огня. — Спасибо. Гарри повернул голову в сторону Снейпа, перебирающего свитки, на секунду засмотревшись на его невозмутимый профиль. Он весь состоял из сколов и рваных линий. Острый, будто птичий кадык, замирающий, когда профессор нервничал; неестественно бледная кожа, которой давно нужно было познакомиться с солнцем; длинные тонкие пальцы и нервные запястья, скрытые рукавами неизменной черной мантии. Не было в нём мягкости или традиционной красоты. Все в нём было «слишком». Слишком тонкие губы, упрямо сжатые в тонкую линию; слишком резкая линия скул, расчерчивающая лицо; слишком глубокие холодные глаза, спрятанные за широкими чёрными бровями. Не было в нем ничего красивого. И тем ни менее, Гарри заворожённо следил за его бледными руками и точёным профилем. — Это мои обязанности — помогать Вам в создании зелья, — Гарри отвернулся обратно к огню. — Спасибо, что утеплили дом, — уточнил Снейп и выпрямился, смотря на сгорбившуюся спину парня. Проснувшись сегодня утром на тёплых простынях, не озябшим и без привычно гуляющего по комнате сквозняка мужчина быстро понял, чьих это рук дело. Гарри встретился с ним взглядом и на несколько бесконечно долгих мгновений в комнате повисла тишина. — Всегда рад, — почему-то в горле пересохло. Снейп кивнул и вышел из комнаты. Через пару минут он уже протягивал Гарри огромную уродливую чашку с чаем. — Я так и не вернул ей прежний вид, — Гарри удобнее уселся у камина, вытягивая ноги к огню. — Переживу, — сухо кинул Снейп, и, открыв свежий выпуск Ежедневного пророка, углубился в чтение. — Про Ваше исчезновение не писали ни в одном выпуске газет, — задумчиво протянул Гарри, изучая причудливый узор чашки. — Это весьма странно. — В этом нет ничего странного, Поттер. Вы думаете, кому-то есть до меня дело? Я же не знаменитость, победившая Волдеморта, и моё лицо не должно блистать на каждой бульварной газетенке. — Но у Вас же есть друзья, знакомые, да и школьные преподаватели, в конце концов. Никого не смутило Ваше исчезновение? — Поттер, — устало выдохнул Снейп, так, будто ему приходилось объяснять элементарные вещи. — Действительно близкие друзья и так знали где я. Остальным же до меня нет и не было никакого дела. С чего Вы вообще решили, что меня кто-то должен искать? — Я бы искал. Если бы Вы меня тогда не прогнали, я бы Вас искал. Снейп удивленно вскинул брови. — Вы идеалист, Поттер, — мужчина вернулся к чтению газеты. — Не идиот, и это уже прогресс, — Гарри усмехнулся, пряча улыбку в чашке. Некоторое время в комнате висела уютная тишина, нарушаемая лишь ветром, гуляющим за окном, и треском поленьев в камине. — Можно вопрос, сэр? Снейп оторвался от газеты и поднял на парня раздраженный взгляд. Гарри хотел спросить о причинах отказа Снейпа общаться с ним, но в последний момент передумал. Ответ на этот вопрос он мог предугадать, и подтверждать свои опасения был не намерен. — Почему Вы сбежали сюда? Снейп резко закрыл газету и раздраженно кинул её на журнальный столик. — Я так понимаю, Вы серьёзно настроены не дать мне отдохнуть те несчастные пару минут, что у меня есть до начала работы над зельем? — Вы же могли обратиться за помощью, а не просто сбегать в глушь, — Гарри мужественно выдержал ледяной взгляд. — Поттер, — Снейп закатил глаза, — Вы меня поражаете. Как Вам такой ответ — это не Вашего ума дело? — Неудовлетворительно, — Гарри расплылся в улыбке. — Я не отстану, пока не получу ответ. — О Мерлин, дай мне сил, — Снейп потёр пальцами переносицу. — Давайте договоримся так, Поттер. В конце дня, если я буду иметь силы и желание, мы с Вами поговорим за чашкой чая на любые темы, которые волнуют Ваш воспалённый гриффиндорский мозг. Но пока я настраиваюсь на работу, Вы не будете меня дёргать своими бесконечными вопросами. Договорились? — С поправкой на каждый день — да. — Что? — опешил Снейп. — Вы хотите проводить со мной каждый вечер? — Мы команда, профессор, хотите Вы того или нет. И нам будет что обсудить по истечении дня. Снейп сложил пальцы домиком и подпер ими подбородок. Его взгляд стал задумчивым. — Команда, — он перекатил на языке это слово, будто смакуя его. Помолчал. Затем тяжело выдохнул и поднялся. — Хорошо, Поттер, будь по-вашему. Каждый вечер, пока мы не закончим совместную работу, двери моего дома будут для Вас открыты. Если Вы, конечно, не сбежите раньше. — Это уж вряд ли, — Гарри тоже встал, разминая затекшие ноги. — У Вас есть сова? Можно ею воспользоваться? — Вверх по лестнице, до чердака, — Снейп принялся за свитки, явно не намеренный продолжать разговор. Гарри поднялся винтовой лестницей под крышу, и, толкнув деревянную дверь оказался в небольшом чердачном помещении. Вот только вместо сов, на длинных жердях величественно восседали три ворона. Гарри застыл, не зная, как правильно реагировать на это открытие. Один из воронов, черный, с металлическим отливом оперения, обратил внимание на гостя, и заинтересованно повернул голову с маленькими бусинками-глазками. — Даже птицу выбрал под стать себе, — едва слышно хмыкнул Гарри и протянул руку к ворону. — Поможешь мне, друг? Ворон склонил голову на другую сторону, изучая Гарри. — Я буду тебе очень признателен, если ты отнесешь это письмо моей подруге в Англию, — Гарри достал немного смятый конверт и подошёл к хищной птице. — Как думаешь, справишься? Ворон блеснул глазами и вытянул лапку, позволяя прицепить к ней конверт. — Спасибо. Птица незамедлительно вылетела в окно. Спустившись, Гарри застал Снейпа задумчиво чертящим что-то на пергаменте. Волосы профессора падали на лицо, и Гарри с удивлением отметил, что они были чистыми.  — Забавные у Вас совы. Снейп поднял на него задумчивый взгляд. — Да, вороны очень умные птицы, — Снейп демонстративно вернулся за чертеж, и Гарри понял, что разговор окончен. Вернувшись в палатку, Гарри еще долго размышлял о том, насколько многогранной личностью оказался профессор, и сколько ещё сюрпризов он может преподнести.

***

Комната была заполнена мягким танцующим светом от пылающего камина и звуками дождя за окном. Забравшись с ногами на кресло, Гарри крутил в руках чашку чая, вслушиваясь в подробный рассказ Снейпа о новом зелье, проблематике его приготовления, возможных сроках и нюансах работы. Его низкий голос и неспешный темп повествования успокаивал и завораживал. Гарри было приятно следить за ходом его мысли, и он не мог не признать, что разум Снейпа, находящийся на грани с гениальностью, был чертовски привлекательной чертой. То, как он строил логические цепочки, нестандартно мыслил и оперировал сложными терминами, полностью владея ситуацией, невольно вызывало восхищение. Гарри и не заметил, как в таких неспешных, почти уютных беседах пролетела первая неделя. По утрам они тренировались, пытаясь вернуть Снейпу контроль над магией. Стоит признать, что прогресс у профессора был незначительным — магия высвобождалась лишь под действием сильных эмоций, но абсолютно игнорировала его, когда тот пытался её контролировать. Гарри нравились их спарринги — яростные и жёсткие, хотя Снейп и не мог атаковать заклятиями, он это с лихвой компенсировал острым языком. Снейп отказывался играть по правилам Гарри, провоцируя его, кидая колкости, что неоднократно заканчивалось для него не самым лучшим образом — от подпалеённых бровей, до склеенных ног. Но больше всего Гарри полюбил их совместные вечера. После дневного изучения магических фолиантов, они часами разговаривали за чашкой травяного чая, или бокалом красного вина. Гарри был озадачен, когда понял, что Снейп - интересный собеседник. Не было темы, которую он не мог бы поддержать, а его гибкий разум и нестандартное мышление лишали эти диалоги какой-либо заурядности. Он имел свое мнение на любую ситуацию, и мог часами напролёт его отстаивать, приводя массу аргументов, заводя собеседника в тупик. И Гарри сам не заметил, как стал ждать вечер с самого пробуждения, прокручивая в голове темы, которые хотелось обсудить со Снейпом. Когда Северус, вальяжно раскинувшись в резном кресле и, поглаживая бок фарфоровой чашки, рассказывал очередную теорию по созданию зелья, Гарри забывал не только о течении времени, но и о существовании всего мира за пределами этой маленькой комнаты, залитой мягким светом камина. — Проблема в том, мистер Поттер, что зелье взросления может приготовить любой школьник с базовыми знаниями в зельеварении. Но это не значит, что оно сможет восстановить тот опыт, знания и воспоминания, которые были у человека. — Но это значит, что они не будут помнить свои семьи, свою жизнь и вообще осознавать себя, как личность, — кивнул Гарри. — Да, это будут совершенно другие люди. Конечно, они приобретут новые знания, которые захочет в них вложить Министерство. Но это не поможет вернуть их индивидуальность. — Не радужная перспектива, — Гарри сделал большой глоток чая. — Но что же тогда делать? Снейп довольно усмехнулся, и, выдержав небольшую театральную паузу, ответил. — Я детально ознакомился с заключением колдомедиков, и, если верить их отчёту, то ваши авроры не обезумели, а имеют ментальный блок, который тормозит их взрослую личность, сковав ее на дне бессознательного. Конечно, я бы хотел самостоятельно провести медицинский анализ всех показателей пациентов, но увы, пока моя магия не вернётся ко мне, мне приходится довольствоваться выводами не самых лучших специалистов Министерства. Вам знакома теория Фрейда о структуре личности? Гарри неуверенно кивнул, вспоминая все, что слышал на эту тему. Снейп снисходительно хмыкнул и перевел взгляд на огонь в камине. — Так уж исторически сложилось, что все три составляющие личности должны жить в гармонии между собой, чтобы человек оставался психически здоровым. Если вдруг один из компонентов сознания, будь то Оно, Я, или Сверх-Я, находится в состоянии угнетения или внутреннего конфликта, тогда ни о какой гармоничности не может быть и речи. Авроры, схлопотавшие проклятие, получили блок на два уровня сознания — Я и Сверх-Я, и теперь живут за счёт тех базовых инстинктов, которые диктует им самый примитивный уровень сознания — Оно. — И Вы сможете снять этот блок? — Очень на это надеюсь, но зелье будет требовать достаточно редких ингредиентов, и особенной тщательности приготовления. Вот, — он достал из внутреннего кармана мантии жёлтый лист пергамента и протянул его Гарри, — это список того, что должно предоставить Министерство. Завтра отправитесь в Англию и достанете все необходимое. Некоторые ингредиенты мы соберём с Вами в этом лесу, но для этого нужны определенные условия, так что сроки приготовления зелья очень зависят от нашей с Вами удачливости. Гарри кивнул, пряча листок в кармане джинсов. — Может быть Вам что-то еще нужно в городе? Я так понимаю, Вы не часто выбираетесь из этой глуши. — Спасибо за неуместную заботу, Поттер, — язвительно протянул Снейп, сверля Гарри черными глазами, — но все, что мне нужно доставляют раз в 2 недели. — Ах, ну да, — усмехнулся Гарри, вспоминая ночного курьера. — Весьма удобно. Снейп приподнял бровь, всматриваясь в Поттера и недоумевая, что могло его развеселить.  — Хорошо, я завтра с самого утра отправлюсь в город. Надеюсь, что успею закончить все дела к вечеру. Если мои планы изменятся, я пришлю патронус, чтобы Вы не переживали. — Какая предусмотрительность, Поттер, — Снейп закатил глаза. — Вы уж постарайтесь не задерживаться, иначе я выплачу все глаза, выглядывая Вас. — Я сделаю все, чтобы Ваши глаза не знали слез, — Гарри отпарировал колкость и уголки губ профессора дёрнулись в подобии улыбки. — Может Вам привезти какой-то новой одежды, сэр? — Что? — опешил Снейп. — Ну, мне кажется, Вы не снимали эту мантию с того момента, как в ней родились, — Гарри нагло улыбнулся, замечая, как наливаются кровью глаза Снейпа. — Есть гораздо более комфортные вещи. — Поттер, — предупреждающее зашипел Снейп. — Нет, ну серьезно, — Гарри показал пальцем на свой бордовый свитер крупной вязки с огромным львом посередине груди. — Я конечно не заставляю Вас одеваться так же роскошно, как и я, — широко улыбнулся парень. — Но небольшого разнообразия в гардеробе Вам не помешает. Вы ведь уже не преподаёте в Хогвартсе, зачем мучить себя неудобной мантией, сковывающей движения и наверняка не самой приятной к телу. — Моя одежда, Поттер, не вашего… — Не моего ума дело, — перебил его Гарри, с удовольствием замечая, как начинают играть желваки на скулах профессора. — Всего лишь отговорки, — на грани слышимости прошептал Гарри, с расчетом на то, что Снейп его услышит. — Мантия — это классическая одежда волшебника, Поттер. А то, во что постоянно выряжаетесь Вы — театр абсурда! — Да ну, — Гарри отлевитировал чайник, наполняя чашку Снейпа. — Что Вам не нравится в моей одежде? — Да хотя бы этот уродливый свитер, — Снейп презрительно скривил губы. — Вам только шапки с помпоном не хватает да цветных подтяжек - вылитый клоун! — Это подарок миссис Уизли, — спокойно ответил Гарри. — Она вложила в него любовь, когда вязала собственными руками, и это делает его ценнее любой другой одежды, пусть даже самой красивой. Нельзя жить только рациональностью, Снейп. Иногда, несуразная вещь стоит гораздо больше, чем самые дорогие подарки, потому что наполняет Вас счастьем. Попробуйте однажды, и Вы поймёте, о чем я говорю. — Мои друзья не дарят мне подобного рода подарки, потому что знают мои предпочтения, — сухо бросил Снейп, не желая больше продолжать этот разговор, который по непонятной причине заставил его почувствовать где-то глубоко внутри давно припрятанную грусть. — Нет, просто Ваши друзья ужасные снобы. Чего только стоит Малфой старший! Но на вкус и цвет, профессор, на вкус и цвет, — быстро добавил Гарри, примирительно поднимая руки вверх. — К слову, Вы так и не ответили на мой утренний вопрос. Почему Вы не обратились за помощью, а сбежали сюда? — Потому что это было единственное верное решение, — раздражённо сказал Снейп. — Но если бы Вы обратились в Святой Мунго… — Чтобы стать подопытным кроликом у безграмотных медиков? — Не будьте так радикальны! В любом деле есть как хорошие специалисты, так и посредственные. Но это не повод считать всех поголовно глупыми и бездарными! — Поттер, гораздо проще считать всех вокруг идиотами и бездарностями, и потом быть приятно удивлённым, когда кто-то опровергает это утверждение. Но из опыта скажу, такие чудесные открытия бывают крайне редко, — он отпил чая, делая небольшую паузу. — Искусство исцеления, так же, как и искусство зельеварения не терпит посредственность и халатность. Это точные науки, ошибка в которых стоит слишком дорого. Да и не помогли бы мне даже лучшие лекари больницы — все что они могли сказать, я и так знал, — Снейп забарабанил пальцами по подлокотнику. — Вы просто не можете признать, что иногда Вам все-таки нужна помощь других людей. Испытывать слабость — нормально. В этом нет ничего постыдного, — тихо сказал Гарри, начиная понимать истинные мотивы поведения Снейпа. — Я не испытываю слабость! Гарри почувствовал, как воздух наэлектризовался, и тонкие золотые ниточки магии, исходящие от Снейпа, завибрировали. — Сколько приспешников Волдеморта Вы поймали за эти пару лет, как стали аврором, Поттер? А сколько из них было новообращённых? Верующих в культ чистой крови и в то, что Темный Лорд однажды возродится? Как Вы считаете, какое количество из них желает моей смерти, после моего предательства? Я лакомый кусочек для любого идиота, который захочет доказать свою преданность Пожирателям! Так скажите мне, Поттер, на кой черт мне рисковать своей жизнью, выставляясь напоказ, как экспонат в музее, чтобы все знали, что я теперь беспомощнее младенца? Задребезжали жалобно стекла, колыхнулись острые языки пламени. Ровная гладь чая пошла волнами, и Гарри поспешил отставить чашку, пока она не взорвалась в его руках. Снейп прикрыл глаза, и выдохнул. — Мы справимся с этим, — Гарри первый нарушил затянувшееся молчание. Снейп поднял на него опустевший взгляд. — Мы будем тренироваться столько, сколько нужно. Неделю, месяц, год, не важно. И это не потому, что я Вам что-то должен, и не потому, что я Вас жалею. Нет. Мы будем делать это, потому что Вам нужна помощь, а я хочу помочь. — Вы зря тратите время, — Снейп провел рукой по измученному, и как-то враз постаревшему лицу. — Не за что, профессор, — Гарри улыбнулся, и сердце его сделало кульбит, когда Северус улыбнулся в ответ.