Расцвет расизма эпохи Цин

На следующий день был объявлен турнир, вся знать и простые люди Сунлинь и Гуанмин жаждали крови. Люди императорской крови восседали на самых лучших и высоких местах, недалеко стояли слуги, лица которых были бледны и измотаны, потому что всю ночь приходилось обслуживать Ганга и слушать его истерики по поводу лица. Хотя это была типичная ссадина, но он требовал тысячи примочек и каких-то целебных отваров красоты. Яньлинь был у лекаря всего один раз, и то перед сном. Но его кости все еще болели от удара отца, что даже плечами было трудно шевелить. Ганг закрывая веером лицом, ощутив внезапный сильный порыв ветра тут же запищал от того что его веер подхватил ветер, на сколько надо быть слабым, чтобы не удержать собственный веер? И он еще будущий император, который даже меч в руке не держал. Мерзкий визг раздался по округе, слуги были готовы упасть в обморок, завидев веер, который словно подхватил дух дракона, конечно же Ганг закатил бы истерику и начал бы избивать слуг, и винить их в этом. Яньлинь поняв тяжесть ситуации, немедленно выпустил стрелу, которая пролетела перед лицами императоров, пригвоздив веер к стене. Сделав поклон в знак извинения, пока Ганг хлопал глазами, а Вужоу восхищался способностями Яньлиня, Синьхуа язвительно посмотрел на сына. Который по случайности обронил: «Вот же девка!», и пока слуги пытались с шумом оторвать веер от стены, словно бабочку, насаженную на гвоздь, это услышал только Синьхуа. Подняв бровь казалось, что он сказал своим взглядом «согласен». Хоть в чем-то наконец они сошлись с отцом, так это отвращению к Гангу. Слуги тем временем с огромной благодарностью смотрели на Яньлиня и стали с большей забтой его обслуживать, наливая первым чай конечно же Яньлиню, а не Гангу. Если бы не мирный союз, Синьхуа бы пустил тысячу язв в сторону сопляка. Но ему оставалось делать вид что нет никакой потасовки, на императорском балконе, с пульсирующей веной на виске. Весь день лениво наблюдая за борьбой на кулаках, самураев, лучников, кто-то побеждал, кто-то проигрывал. Казалось силы кланов были примерно одинаковы. Из Сунлинь разве что черная фигура уверенно держащая лук выпускала ежесекундно стрелы прямо в цель, и несколько минут назад кичившиеся лучники Гуанмин вытращились на Бао, который не то что за минуту, а за 30 секунд пробил 10 мишеней в яблочко. Он шел так не принужденно и спокойно, опустив лук, будто только что играл в карты, а не был на турнире. Синьхуа довольно испепелял взглядом Бао, тот лишь с отвращением мимолетно сверкнул взглядом на императора. А Синьхуа казалось ухмыльнулся, ему так нравилось напоминать Бао о прошлом одним своим видом. -Отец, я также хочу стрелять как этот нелюдь в черном!!!! Начал требовать Ганг. Яньлинь готов был убиться об собственный стол для чая, услышав эту нелепость. -Мой учитель не нелюдь, он лучший лучник Сунлинь! -Ты достаточно сегодня покрасовался Внезапно оборвал сына Синьхуа, и с самодовольной улыбкой сказал Вужоу -Это правда и он учит моего сына стрелять, я не могу позволить ему отправится в Гуанмин -Конечно, конечно «Какой же Ганг придурок, научился бы хоть что-то в своих руках сначала удерживать» подумал Яньлинь. В этот момент фарфоровая расписная чаша разбилась, которую нечаянно смахнул с чайного столика рукавом никто иной как Ганг, еще испачкав собственный рукав, он начал ныть, что ему нужно переодеться.