Расцвет расизма эпохи Цин

К ночи. Император вошел в придворцовую комнату пыток, фиолетовая фигура вольяжно поджидала внутри во мраке. Яньлинь зажег единственный бумажный фонарик, который тускло освещал пространство между ними. Все еще злясь, император резко схватил фиолетовые рукава и связав за спину между собой, приклонил тело к полу, облокотив на деревянную подставку. Юймин стоя на коленях, и с зажатыми на спине рукавами, опустил голову к полу. Блондинистые пряди жалко растеклись по полу. Белоснежная шея выглядывала из-под легкого и единственного слоя одежд. Яньлинь резко вздернул одеяния раба, оголив место для порки, словно маленького ребенка в очередной раз наказывают. Под водопадом пшеничных волос скрывалось безразличное белоснежное лицо. Ярость и обида внезапно прилила в душу Яньлиня словно холодное течение реки. Нанося удар за ударом плетью, злость действительно взяла вверх, и к своему удивлению слыша крики и стоны боли, Юймин даже не пытался сдержаться или хотя бы скрыть всхлипы. Никогда в своей жизни он не позволял на наказании проявлять себе эмоции, а в этот раз будто намеренно не стал скрывать что он не стальная статуя. Эти крики вызывали у Яньлиня смешанные чувства. Он действительно отыгрался за слишком самовольное поведение Юймина, но не вносил ни в один свой удар какого-то желания растоптать личность раба в грязь, или действительно сделать ему максимально больно, как это делали стражи. Даже сам Юймин не ощущал обиды и какого-то унижения в этот момент, и не был озлоблен. Блондинистая голова упала еще ниже уткнувшись лбом в пол, и тяжело дыша. Яньлинь в миг остановился, стиснув зубы от угасающей злобы, и властно схватив подбородок раба увидел алые щеки от пытки, и туманный загадочный взгляд. Сжав подбородок сильнее император недовольно сказал -Что ты прячешься как улитка, держи голову и смотри на меня Небрежно убрав руку с влажного подбородка Яньлинь небрежно вытер руку от слюней об одежды. И неожиданно махнув бордовым рукавом очередной крик раздался по всей комнате пыток. Император нервно положил руку на лоб, осознавая что он совсем не может больше злиться, и все это переходить в какую-то тяжелую похоть. Снова посмотрев на длинную вытянутую шею, цвета ало белых роз, жалко свисших одежд с упругих плеч, и слегка дрожащих рук связанных за спиной. Юймин снова положил голову на бок, и смотрел как щенок на императора, тяжело дыша и облизав губы. -Почему именно сейчас ты решил быть слабым?! Гаркнул Яньлинь, и снова нанес несколько грубых ударов, только теперь по спине, сорвав верхнюю часть одежд до конца с плеч, под очередные всхлипы. Пытаясь успокоится он обошел тело и его взгляд застыл на старых шрамах от порки по всему телу Юймина, вперемешку с новыми окровавленными ранами или красными как закат солнца. Правая рука императора задрожала и он отбросил плеть, и на миг дотронулся до ягодиц раба, смахнув пальцем кровь, и заметил изумрудные глаза заливающиеся туманным смехом, смотрящие сквозь связанное тело. Яньлинь тут же отпрянул -Ты выглядишь жалко, Господин Серебряный Ураган -Ты тоже, когда пытаешься сделать вид, что меня наказываешь и тебе это нравится, Господин Лунный Император Яньлинь тут же оскалился, казалось все что тут происходит какая-то игра для Юймина, вместо того чтобы понять урок или хотя бы разозлиться в ответ на физическое насилие. -Кажется тебе не привыкать быть тряпкой для битья -Тебе уж точно не привыкать кого-то наказывать Яньлинь снова пришел в ярость, потому что Юймин снова и снова будил лихо. Взяв палку, и сжав ее в руке на столько сильно, что она треснула, пересиля себя ударить Юймина, Яньлинь резко схватил тело на полу, и швырнул к столбу, перевязав руки за спиной, на верхушку столба. Взяв «красные нити смерти», и повязав вокруг торса Юймина, и даже затянув на шее, и для приличия накинув фиолетовые одежды обратно на плечи хозяина, сел на стул напротив разглядывая пленника. -Ты знал, что каждый император обязан изобрести оружие для пыток? Мои красные нити смерти медленно впиваются и натирают кожу человека до такой степени, пока не врастают в нее и почти что не разрубают на куски со временем часть тела, которую ими повяжешь Юймин лишь ухмыльнулся, подумав, что это совсем не больно, и максимум оставит лишь натертость на коже. Но он не знал, что император взял самые широкие из всех возможных нитей, чтобы не причинить особого вреда. Настоящие красные нити смерти тоньше иглы, и их действие ощущается сразу же. Внезапно император опустился на колени, и сел рядом с фиолетовой тканью, небрежно играясь с концами одежд и внимательно разглядывая лицо Юймина. Снова то дурманящее чувство и разум словно в тумане. Белая кожа с алыми следами от нитей и легкими порезами, нить за нитью снимая с Юймина, Яньлинь так или иначе касался его пальцами, задевая измученное тело перстнями. Наконец отбросив нити в сторону, и смотря на пленника с подвязанными к верху руками, такого беспомощного, Яньлинь больше не хотел издеваться над ним или показывать кто здесь главный. Не вольно пустив руку в неприличное место сквозь фиолетовые одежды Яньлинь застыл, словно смог дотронуться до чего-то очень запретного, имея выбор воспользоваться беспомощностью раба и властью императора, или же сохранить честь и не заниматься осквернением. В такой ситуации напряженных отношений с Юймином Яньлинь не мог позволить себе его даже поцеловать, поэтому быстро отпрянул, бордовый рукав упорхал как лепесток от Юймина. Под внимательный изумрудный взгляд император встал и резко сказал -Будешь думать всю ночь над своим поведением И властной походкой покинул комнату пыток не оглянувшись. Слуги в ужасе отпрянули, ведь только недавно пол ночи они слышали крики боли, и не обычного слуги, а самого Серебряного Урагана. Даже он умудрился провинится перед императором и получил наказание, что уж говорить о судьбе слуг, если они ошибутся? После этого Лунного Дракона стали боятся еще сильнее, и слухи о том что белому Господину слишком много всего можно, тут же рассеялись. На вопрос рабов что же сделал Серебряный Ураган император лишь ответил -Он мне не угодил