Женщины направились ко входу на стрельбище, Макарена шла позади Зулемы. Блондинка немного переживала, и на то у неё было несколько причин. Во-первых, она сказала Зулеме, что никогда не стреляла из пистолета. Это было не так. Когда она начинала работать детективом, ей пришлось взять уроки по стрельбе. Но с тех пор она ни разу не держала в руках оружие, и поэтому позабыла почти всё, чему её научили на занятиях. Несмотря на это, она всё равно боялась, что Зулема это как-то заметит. Маке вновь придётся притворяться. В принципе также, как она притворялась простой официанткой всё это время.
Во-вторых, она переживала из-за, собственно, Зулемы. Брюнетка, очевидно, хорошо понимала, как пользоваться пистолетом, и Макарена не была уверена, что готова посмотреть, как она управлялась с ним вблизи. Нынешняя ситуация, конечно, сильно отличалась от той, что произошла в ангаре. Мака осознавала, что теперь у неё будет достаточно времени для того, чтобы рассмотреть Зулему, пока та стреляет по мишеням.
Она не знала, была ли она действительно готова к такому зрелищу.
Когда они зашли в здание, брюнетка тут же отправилась к стойке регистрации. Мужчина, сидящий за ней, тут же узнал темноволосую женщину:
— Заир, — он поприветствовал её и вбил что-то в компьютер, а затем его взгляд переместился на Макарену. — Я так понимаю, вам две дорожки?
— Нет, — ответила Зулема. — Мы возьмём одну. Она новенькая. Мне нужно её кое-чему научить.
Макарена сглотнула, услышав какие слова подобрала брюнетка. К счастью, Зулема не обращала на неё внимания.
Мужчина предоставил им дорожку под номером восемь. Но перед тем, как отправиться туда, они прошли в небольшую комнату, заполненную разнообразным снаряжением. Пока Зулема доставала им обеим защитные очки, наушники и, конечно же, два пистолета, Макарена рассматривала её. Движения брюнетки были спокойными и уверенными, и Мака по какой-то причине, нашла это удивительно притягательным.
Зулема убедилась, что пистолеты были разряжены, а затем протянула Маке наушники.
— Мы будем стрелять из стандартных пистолетов, но там также будут парни и с большими пушками, издающими ужасно громкий шум, так что лучше надень.
Блондинка взяла наушники из рук Зулемы и надела их на голову. После этого, брюнетка привела их в помещение, где уже стреляло два посторонних человека.
Они прошли к дальней стене, Зулема положила свой пистолет на полку, приказав жестом сделать Маке тоже самое. Она надела защитные очки и нажала на кнопку слева от неё.
Блондинка заметила, как в самом конце дорожки появился прямоугольный лист бумаги. Это была мишень, которая представляла собой круг, на котором были нанесены цифры: десятка в середине, а на краю единица. Макарена почувствовала, как в её горле образовался нервный комок, придавший её голосу лёгкую дрожь, когда та задала вопрос:
— Можешь сперва показать, как это правильно делать?
— Хорошо.
Зулема взяла оружие в руки и провела для Макарены краткий инструктаж по названиям частей пистолета. Затем она благополучно зарядила его.
— Никогда не клади палец на спусковой крючок, пока точно не будешь готова стрелять, — предупредила её Зулема. — Положи его на спусковую скобу, пока занимаешь позицию. Я, как правило, ставлю ногу назад для опоры.
Макарена молча смотрела за тем, как Зулема отставляла одну ногу назад и настраивала удобную хватку на пистолете. Она всё ещё не положила палец на крючок.
Оглянувшись через плечо, брюнетка посмотрела на Макарену. Пока Зулема объясняла все тонкости, она заметила, что взгляд блондинки был пристально сфокусирован на её руках.
—
Rubia. Отойди.
Осознав, что её застукали, Мака покраснела, опустила глаза и сделала шаг назад.
Зулема отвернулась и посмотрела на мишень. На её лице промелькнуло что-то дикое и опасное. Она прицелилась, медленно выдохнула, переместила палец на спусковой крючок и выстрелила.
Раз. Два. Три. Четыре.
Четыре выстрела. Прямо в центр мишени.
Макарена была готова поклясться, что последняя пуля не оставила собственной дырки, а прошла через отверстие, сделанное первыми тремя выстрелами. После стрельбы последовала тишина. Единственное, на что была способна Макарена — так это пялиться на брюнетку и восхищаться её умениями.
— Твоя очередь.
Зулема подняла предохранитель с собственного пистолета и отложила его. Затем она передала Маке второй пистолет, всё также незаряженный. После того, как Макарена удачно справилась с тем, чтобы зарядить его самостоятельно, она вопросительно посмотрела на Зулему.
— Хорошо, — похвалила её брюнетка, — теперь развернись к цели.
Макарена сделала, как она сказала, и встала перед женщиной, не зная, что делать дальше.
Пока Зулема не подошла к ней сзади.
Прижавшись к спине Макарены, Зулема вытянула свои руки и крепко обхватила ими ладони Макарены. Она понимала, что блондинка сильно нервничала; она была готова к её трясущимся рукам и дрожащему дыханию. Но к чему она точно не была готова, так это к тому, что
почувствовала она
сама.
Когда их тела соприкоснулись, Зулеме пришлось приложить немало усилий, чтобы подавить дрожь. Между ними будто ударил электрический разряд, и она была не единственной, кто почувствовала его: брюнетка заметила, как руки Макарены покрылись мурашками.
Однако в помещении было ничуть не холодно.
— Ла-адно, — протянула Зулема, чтобы прервать затянувшуюся тишину. — Передвинь большой палец немного в сторону. Эти пальцы сюда… Ага. Хорошо. А теперь расслабь плечи и напряги руки.
Макарена постаралась исполнить её инструкции как только смогла, стараясь не отвлекаться на пылающее тело Зулемы, прижимающееся к её спине.
— Готова?
— Да, — ответила она. Эта ситуация напомнила ей о её прошлых уроках стрельбы, поэтому она направила пистолет чуточку ниже, чтобы не попасть в центр мишени, для того чтобы Зулема ни в коем случае не заподозрила её во лжи.
— Стреляй.
Макарена нажала на спусковой крючок четыре раза подряд. Первые две пули даже не попали в мишень, но зато последние две попали в зону с номером три.
— Не так уж и плохо, — отметила Зулема. На этот раз её голос звучал по-другому, хрипло и мягко, прямо над её ухом. Даже с надетыми на голову наушниками, блондинка уловила, как изменился её тон, от чего в её груди возникло странное ощущение.
Она развернула голову в сторону брюнетки, которая всё ещё была прижата к ней со спины, и на секунду поймала себя на том, что смотрит на её губы. Щеки Макарены покрылись румянцем, и как только она поняла, что происходит, то сразу подняла взгляд на Зулему, ожидая встретить её взгляд вместе с игривой ухмылкой.
Но этого не произошло.
Макарена увидела, что тёмно-зеленые глаза, которые она так искала, тоже были направлены куда-то в сторону.
На её губы, если точнее.
Что происходит?
Макарена продолжила стоять в этой позе, как и Зулема. Казалось, что они обе задержали дыхание. Макарена никогда не желала прикосновения чьих-то губ к своим также сильно, как сейчас.
В конце концов, напряжение между ними разрушилось, когда тишину прервали звуки стрельбы с другой дорожки.
Зулема тут же отвела взгляд и отступила назад, выпуская руки Макарены из своих и увеличивая между ними дистанцию.
Блондинка не понимала, как утихомирить собственное тело: оно пылало после столь тесной близости с брюнеткой. А когда Зулема так внезапно от неё отскочила, она поняла, что брюнетка тоже что-то почувствовала.
Могли ли вообще такое быть?
— Можешь попробовать ещё раз, если хочешь, — предложила Зулема, указывая на пистолет в руках Маки.
— Да, пожалуй, — согласилась Макарена. Она спокойно развернулась, но на самом деле она едва ли стояла на ногах, её руки тряслись, а плечи не могли расслабиться. Она вообще сомневалась, что была сейчас в состоянии стрелять.
Тем временем, Зулема наблюдала за ней. Она смотрела за тем, как Макарена пыталась прийти в себя и занять правильную стойку; она смотрела на её светлые пряди волос, которые небрежно спадали на плечи; за тем, как мышцы её спины напряглись, когда она вновь нажала на спусковой крючок. И, чёрт возьми, почему её сердцебиение всё никак не могло утихомириться?
Она едва ли заметила, что у Маки стало гораздо лучше получаться, потому что её разум был затуманен другими мыслями. Зулема не понимала, почему она думала о блондинке, а её тело так реагировало на неё. Да, она понимала, что чувствовала что-то по отношению к Макарене, но она понятия не имела, что происходило с ней в эту минуту.
Почему я чувствую себя так?
После ещё парочки подходов, руки Макарены начали немного побаливать, и она решила, что будет честно дать пострелять брюнетке. Ведь именно она хотела прийти сюда первая. Она поставила пистолет на предохранитель и положила его на полку. Затем она нажала на кнопку, которой касалась ранее Зулема, чтобы обновить мишень.
— Зулема, — она развернулась к ней, чтобы закончить предложение, но тут же замолчала, увидев, как в глазах Зулемы бушевала борьба. Хотя по большей части её лицо выражало смятение, в нём также скрывалось и чувство влечения. И тогда Макарена поняла.
Зулема чувствовала тоже самое.
Или, по крайней мере, она знала, что чувствовала к ней блондинка, поэтому теперь сама обдумывала свои чувства к ней. Это была не любовь. Точно нет, ну, или пока что. Но она точно что-то ощущала, — пришли они к одновременному выводу. Макарена также заметила, что Зулеме было безумно некомфортно, а она совершенно не хотела, чтобы она себя так чувствовала. Поэтому она попыталась продолжить диалог:
— Теперь можешь идти ты, — предложила Мака, передавая брюнетке её оружие. — Я закончила.
Зулема приняла из её рук пистолет и подошла к линии, готовясь к очередному раунду. От этого ей должно полегчать. Ведь именно в этом и заключался её сегодняшний план: пострелять и расслабиться.
Брюнетка сдвинулась немного влево и оказалась прямо напротив мишени. Одна нога назад, руки вперед, плечи расслаблены. Она попыталась прицелиться, но приятный аромат Макарены, витавший в воздухе, мешал ей.
Она быстро потрясла головой.
Нет уж. Сосредоточься.
Она попробовала снова. Брюнетка сфокусировалась и сделала первый выстрел.
Она промазала.
Пуля даже не задела листок бумаги.
Зулема сжала челюсти, мысленно давая себе пощечину. Такого никогда не происходило. Последний раз, когда она не попадала в огромный лист, был несколько десятков лет назад, когда она только училась стрелять. С тех пор она никогда не промазывала. Никогда.
Зулема перевела взгляд на землю. Она спиной ощущала, как Макарена наблюдала за ней. Но ни одна из них не произнесла ни слова. Они всё и так понимали.
Зулема снова посмотрела наверх и вновь прицелилась. Это ни за что не повторится.
Она положила палец на спусковой крючок и нажала его один, два, три, четыре, пять раз.
Уже лучше.
Две пули в десятке, две в девятке и одна в восьмёрке. Вот так и должно было быть с самого начала.
Перезаряжая пистолет, она почувствовала, как к ней начала возвращаться уверенность. Каждый раз, когда она нажимала на крючок, тревожность постепенно покидала её тело, и спустя пару раундов, Зулема вновь ощутила себя как прежде.
Макарена продолжала внимательно смотреть на брюнетку, когда та развернулась к ней, но на этот раз между ними уже не было того напряжения. Они понимали, что сначала им было необходимо разобраться в себе, прежде чем что-то предпринимать.
Если они вообще собирались что-то предпринимать. Казалось, то, что они чувствовали сейчас было абсолютно нереальным. Они обе так думали, и на то у каждой были свои причины. Мака, которая должна была работать над расследованием по делу брюнетку; и Зулема, у которой был любимый парень, ради которого она могла пойти на что угодно. В конце концов, они жили вместе. Она любила его, но солгала бы, если сказала, что совершенно ничего не чувствовала к Макарене.
— Ты всё? — раздался голос блондинки, и Зулема подняла глаза.
— Да. А ты? Хочешь пострелять ещё?
— Нет, — ответила Мака и потёрла свои плечи. — У меня уже всё болит. Если я пойду по второму кругу, то боюсь, завтра не смогу пошевелить руками.
Губы Зулемы изогнулись в лёгкой улыбке. Она взяла пистолет Макарены с полки и протянула его ей.
— Тогда пошли.
_____________
На другом конце города, пока двое женщин были на стрельбище, Хулиан и Ханбаль находились в их «менее важном ангаре», как прозвала его Зулема, чтобы распаковать новые поставки. Здесь они хранили огнестрельное оружие и наркотики. Они были скрыты из виду, но при большом желании их всё равно было довольно легко найти. Хулиан поднялся наверх, чтобы взять нож и открыть хорошо заклеенную коробку, пока Ханбаль возился внизу с металлическим контейнером. Ствол, который лежал у него за поясом, прижался к его оголенной спине, когда тот потянулся за тремя оставшимися винтовками AR-15 ко дну ящика. Он вернулся в привычное положение и отложил винтовки на пол, чтобы закрыть контейнер.
Опуская крышку ящика, он услышал их.
Звуки подъезжающих машин. Нескольких.
Они заезжали на их территорию, что казалось странным, ведь ближайшее собрание было лишь через два дня. Помимо него, здесь был только Хулиан. И то, он, вроде как, ушёл наверх за ножом.
Затем он заметил свет. Мимолетная вспышка голубого цвета промелькнула в окне. Это был тот самый оттенок синего, которого так боялся увидеть любой преступник.
— Хулиан! — прокричал он, надеясь, что тот услышит его, где бы он не находился. —
Policía!
Ханбаль схватил три полуавтоматические винтовки с пола и побежал к другому контейнеру. Этот стоял прямо напротив входа, и что гораздо важнее, был набит амуницией.
Как настоящий профессионал по оружию, Ханбаль быстро достал всё необходимое для ближней стрельбы. Ничего другого ему не было нужно: вход располагался не очень далеко.
Двери машин хлопнули, и не прошло и пары минут, как металлическую дверь, ведущую в ангар, с силой выбили. Ханбаль даже не дал им зайти в помещение. Он встал позади контейнера, убедившись, что он закрывал половину его тела, и открыл огонь по первому спецназовцу. Они мгновенно отступили и приняли решение разделиться и зайти с двух сторон, прежде чем стрелять в ответ.
Звук от стрельбы казался оглушающим в практически пустом ангаре. Ханбаль скрылся за контейнером и начал перезаряжать автомат, решая, что делать дальше.
— Ханбаль Хамади! Сдавайтесь!
Он чуть ли не рассмеялся.
Ни за что в жизни. Он лучше умрёт, чем даст себя арестовать и посадить за решётку до конца своих дней.
Когда Ханбаль успешно перезарядился, винтовка щёлкнула, сообщая, что вновь готова к бою.
— Хулиан! — отчаянно прокричал он вновь, выглядывая из-за контейнера, чтобы посмотреть, где находился отряд спецназа. Видимо, они стояли снаружи по обе стороны от дверного проёма. Его догадки подтвердились, когда в стену позади него прилетело несколько пуль. Он спрятался, а затем, выждав пару секунд, выстрелил в ответ.
Но мужчина не знал, что пока он перезаряжал ружье и слышал выстрелы, двое спецназовцев успели проникнуть в ангар и спрятаться за деревянными поддонами. Ханбаль просто не заметил их.
Когда он снова развернулся, через окно пробились лучи солнечного света. Он заметил, как на входе сверкнуло что-то серебряное. Но было слишком поздно.
Он не слышал этого выстрела.
Всё произошло так быстро, и так внезапно. Пуля прошла на вылет, в его глазах всё потемнело.
_____________
Две женщины шли по коридору к выходу из стрелкового клуба. На улице всё ещё шёл дождь, но уже не такой сильный как раньше. Зулема достала из кармана телефон, чтобы посмотреть, когда закончится дождь, чтобы она могла закурить сигарету.
Но сообщения, которые высветились на главном экране, заставили её немедленно остановиться.
— Думаю, мне даже понравилось, — начала Макарена и потянулась к ручке двери, ведущей на выход. — Как думаешь, я…
Она замолчала, когда поняла, что Зулема перестала идти рядом с ней. Она оглянулась и увидела брюнетку, стоящей в середине коридора и нервно уставившейся на экран телефона. Её лицо было белое, как простыня.
— Что случилось? — спросила Мака.
Зулема быстро метнула на неё взгляд, а затем вновь опустила, набирая чей-то номер и поднося телефон к уху.
— Шесть пропущенных от Сарай, — её голос дрожал от беспокойства, — и сообщение:
«перезвони как только сможешь».
Макарена почувствовала, будто её сердце остановилось. Испуганный взгляд Зулемы постоянно метался то от Макарены, то к двери и окну, пока цыганка не подняла трубку.
— Зулема.
Волосы на руках брюнетки тут же встали дыбом. Сарай замолчала.
— Что такое?
Слыша доносящееся из динамика обрывистое дыхание лучшей подруги, Зулема подготавливала себя к самому худшему. Но
кто именно это мог бы быть?
Ответ на её немой вопрос пришел три секунды спустя.
— Это Ханбаль.
