Внутри медной пластины была капля какой-то странной ярко-красной жидкости.
***
С наступлением ночи Ли Цзинлун предложил: — Подожди здесь немного. После этих слов он развёл костёр и приготовил сухой паёк для Хунцзюня. У юноши целый день не было аппетита, он был тихим и вялым, поэтому, выпив немного воды из ручья, лег спать. — Спасибо за тяжёлую работу, — поблагодарил Ли Цзинлун, — расследование показало, что в этом действительно замешаны демоны. Когда все закончится, я отведу вас всех как следует повеселиться. Хунцзюнь устроился на траве, искоса посмотрел на мужчину и произнёс: — Во время своего путешествия в Чанъань я спал так каждый день, поэтому привык. Но как вы догадались? Ли Цзинлун словно ждал этого вопроса: — Охранник внезапно убил целый караван за день до прибытия в Чанъань, а после покончил с собой. Тебе не кажется, что все это крайне нелогично? Хунцзюнь издал согласное «хм» и заметил: — Но демон не убивал людей своими руками, так зачем он сюда пришёл? — Возможно, именно здесь и кроется ключ к разгадке, — ответил молодой человек. Хунцзюнь думал о словах чжанши, но так и не смог понять, с какой целью демон наблюдал за происходившей резней. Ли Цзинлун продолжил: — Для начала вернёмся назад, обсудим с остальными все детали. Возможно, тогда мы придём к более чёткому выводу. Давай подумаем о чем-нибудь хорошем, например, куда бы ты хотел пойти повеселиться? — Я больше не хочу в Пинканли, — небрежно бросил Хунцзюнь. — Тебе было скучно из-за того, что я сдерживал тебя в прошлый раз? — мягко спросил Ли Цзинлун. Хунцзюнь не знал почему, но он неожиданно вспомнил свой разговор с демоном-карпом. Следуя за Ли Цзинлуном, который понимал как правильно питаться и хорошо проводить время, каждый день он мог испытывать массу разных эмоций. Если всё продолжится в том же духе, казалось, его жизнь будет такой же счастливой, как сейчас. Ли Цзинлун вопросительно уставился на юношу. Хунцзюнь указал на скопление звёзд в ночном осеннем небе и вдруг перевёл: — Чжанши, посмотрите на звёзды! Они прекрасны. Ли Цзинлун промычал что-то в ответ и лег рядом с ним. Вместе они любовались звёздным небом. — Мне не нравится Цинь У, — внезапно обронил Ли Цзинлун, — ты немного ревнуешь из-за него, да? Когда юноше задали этот вопрос, его сердце внезапно начало бешено биться без всякой на то причины, он смущённо выпалил: — Я… Нет! — Ты видел, как я беспокоюсь за него, — серьезно сказал Ли Цзинлун, — поэтому ты чувствовал себя довольно подавлено, не так ли? Хунцзюнь повернулся на другой бок, оставив вопрос без ответа. Ли Цзинлун вновь заговорил: — Раньше мы с ним были хорошими друзьями, поэтому я просто не мог вынести того, как он опускается всё ниже… — после этих слов он снова посмотрел на звёздное небо и рассеянно добавил, — Хоть я и знаю тебя не больше месяца, твоя манера речи и поведение ясно показывают, что ты из семьи даосов. Если добавить еще и то, как ты ведешь себя среди людей, это становится очевиднее, так как же тебя можно сравнить с кем-либо из этого пыльного мира? Стоило юноше услышать это, как в его сердце распустились цветы. Он повернулся, чтобы взглянуть на мужчину и сказать: — Правда? Своей похвалой ты делаешь меня по-настоящему счастливым! Ли Цзинлун радостно улыбнулся: — Воспринимай это так, словно я заставляю тебя чувствовать себя лучше. Юношу уже клонило в сон, он невнятно пробормотал: — Иногда, когда я вижу Ду Ханьцина или Цинь У, я не могу перестать думать о том, что если бы я не вырос с демонами… в своей семье, возможно, по сравнению с ними, я был бы в более затруднительном положении. Так что моё преимущество лишь в том, что я родился в нужном месте в нужное время, вот и всё. — Это не всегда так, — возразил Ли Цзинлун, — у каждого своя сущность. Некоторые люди могут всю жизнь провести в нужде и считать целый ряд вещей ниже своего достоинства. Они никогда не опустятся до них. В тот день, ты сказал, что тебе нравится чжанши… Хунцзюнь неуверенно пробормотал что-то, прежде чем его веки отяжелели; его одолела усталость, и он пропустил все сказанное. Мужчина был немного удивлён. Как Хунцзюнь мог заснуть? Ли Цзинлун встряхнул юношу и позвал по имени, но ответа не последовало. Будить парня было бессмысленно, поэтому пришлось оставить его в покое. Костёр медленно погас, и мир погрузился во тьму.***
Хунцзюнь внезапно проснулся посреди ночи от собственного громкого крика, как это бывало раньше. Он почувствовал, что был накрыт какой-то одеждой. Желание скинуть её не успело до конца сформироваться, как лежащий рядом Ли Цзинлун вытянул руку, удерживая от возможных попыток. Ли Цзинлун не знал, когда во сне он придвинулся к Хунцзюню настолько близко, что коснулся его плеча своим. Теперь они лежали тесно прижавшись друг к другу, укрытые его верхним халатом. — Ещё один кошмар? — обеспокоено спросил Ли Цзинлун, — почему они постоянно снятся тебе? Хунцзюнь вздохнул: — Мне снилось, как демон убивает… убивает людей. В кошмаре ему привиделся тот самый труп, который он видел днём. Человек прятался за скалой, крупно дрожа. Влажный туман, испускаемый множеством теней, появился неожиданно. Преодолев нехитрую завесу, вперед вытянулась рука, и кровь, обильно оросившая землю, превратилась в подобие живых червей. Они взмывали в воздух и, извиваясь, собирались в ладонях мужчины. — Не бойся, — тихо проговорил Ли Цзинлун, — Ты чувствителен к негодованию? Я давно хотел спросить тебя об этом. Хунцзюнь вздохнул, чувствуя биение сердца сильного мужчины. Тусклое сияние рядом с сердечной меридианной чжанши привлекло юношу, он охотно придвинулся ближе. Его дух, испуганный кошмаром, медленно успокоился, и Хунцзюнь снова погрузился в сон.***
Ранним утром следующего дня, когда они проснулись, ничего не произошло. Ли Цзинлун ещё раз обошёл местность, прежде чем оседлать лошадь, и вместе с Хунцзюнем вернуться в Чанъань. Стоило им переступить порог Департамента, как они увидели, что остальные спали в главном зале. Молодые люди даже не сняли одежду, очевидно, проведя всю ночь за просматриванием свитков. — Прошлой ночью поступило ещё одно новое дело, — оповестил всё ещё сонный А-Тай, — убийство, снова демон. На этот раз были даже очевидцы. Ли Цзинлун задумался, прежде чем приказать: — На время оставьте это дело и послушайте результаты нашего расследования. Хунцзюнь на этот раз, говори ты. — А? — Хунцзюнь уже позабыл большую часть того, что было, — вчера я впервые съел две миски жареной гусиной лапши… — Вау, ребята! — рассердился А-Тай, — пока мы без отдыха работали в Департаменте экзорцизма, вы двое пошли поесть хорошей еды? Ли Цзинлун чувствовал, чем больше говорил Хунцзюнь, тем глубже становилась яма, которую он рыл для них, и недовольно отчитал: — Говори по теме! В итоге, Хунцзюнь мог положиться лишь на свою память, он начал подробно описывать их расследование и едва дошёл до той части, где его вырвало, как все, включая демона-карпа, в унисон закричали: — Ты это заслужил! В конце концов, когда повествование добралась до бойни в Пинхэляне, все нахмурились и начали обмениваться мыслями по делу. Инициативу перехватил Ли Цзинлун; он чётко изложил причины и следствия, после чего обратился к Хунцзюню: — Ты что-то забыл? Хунцзюнь ничего не мог припомнить. Мо Жигэнь решил начать первым: — Первые три случая, возможно, не имеют ничего общего с демонами, но последний случай довольно странный. — Вы также учли Цинь У, — заметил Ли Цзинлун. — Во всех четырех случаях, кажется, есть что-то общее, — пробормотал А-Тай. — Общее заключается в том, что Судебный Департамент не смог их решить? — спросил Цю Юнсы. Все решили промолчать. Цю Юнсы махнул рукой, равнодушно продолжая: — Все они связаны с кровью. — Да, — подтвердил Хунцзюнь. — Не беря в расчет дело доктора, который после смерти пациента сбежал из города, зацепок у нас больше нет, — тяжело сказал Ли Цзинлун, — что касается остальных случаев, независимо от того, являлось это местом преступления или действия убийцы, все они были чрезвычайно жестоки. — Это не может быть просто совпадением, — помрачнел Мо Жигэнь, — после убийств всегда осталась свежая кровь. Ли Цзинлун заметил: — В какой-то момент убийца терял рассудок. Цю Юнсы добавил: — В порыве ярости, человек всегда совершает необдуманные поступки, им движет внутренний демон… — Внутренний демон, — Ли Цзинлун повторил фразу сказанную мужчиной. Все снова замолчали. — Только Цинь У был таким, верно? — спросил Хунцзюнь, — в конце концов, мы не видели других убийц. Ли Цзинлун решил напомнить ему: — А охранник каравана, покончивший жизнь самоубийством. В памяти всплыло выражение лица мужчины, покончившего собой, он ведь сам обнаружил эту зацепку. — Нужно найти кузнеца-женоубийцу, — предложил Мо Жигэнь, — если он такой же, как и Цинь У, тогда у нас проблемы. — Соседи кузнеца были знакомы с ним, верно? — спросил А-Тай. — Согласно их словам, он был честным человеком, — ответил Ли Цзинлун. Когда речь пошла о кузнеце, юноша внезапно кое-что вспомнил. Он вытащил металлический предмет в форме полумесяца, который нашёл в том доме со словами: — Мне все время казалось, что… — Стой! — Цю Юнсы немедленно подался вперёд. Он проворно выхватил вещицу из чужих рук и задержал дыхание. — Что это за артефакт? — полюбопытствовал Хунцзюнь. В тот момент, когда он увидел этот кусок металла, то уловил исходящую от него слабую энергию демона, но юноша не мог точно сказать, откуда она взялась. Из всех них, знания Цю Юнсы были самыми обширными. Поскольку он рассказал о Мече Мудрости, то также мог знать и о происхождении этого предмета. — Это не артефакт, — пробормотал Цю Юнсы, — это чешуя…***
На следующий день после полудня тюремщик отвёл членов Департамента экзорцизма и регистратора Судебного Департамента Лянь Хао в самую глубокую часть тюрьмы. — Мы уже допросили его, но он не признает своей вины. Только упомянул, что когда собирался убить свою жертву, он почувствовал себя одержимым, — Лянь Хао приказал тюремщику открыть решетку и впустить их. Кузнец забился в темный угол камеры. Ему было больше пятидесяти лет, с растрёпанными волосами, он сидел съежившись, бредя будто во сне; было ясно, что мужчина лишился рассудка. Ли Цзинлун успел лишь слегка дотронулся до него, как кузнец истошно завопил: — Призрак! Призрак! Мо Жигэнь опустился рядом с ним на одно колено, наблюдая за выражением лица безумца. — Что ты видел? Не бойся, расскажи нам, — мягко попросил Мо Жигэнь. Кузнеца заколотило, лицо его исказилось судорогами, из горла вырвалось бульканье, но он ничего не сумел объяснить. Ли Цзинлун поморщился и взглянул на Хунцзюня. Они оба пришли к одному и тому же выводу, вспомнив застывшее мертвое выражение лица охранника, убившего тех, кому он должен был служить защитой. — Призрак, призрак… — узник метался снова и снова, повторяя одно-единственное слово. Когда они все покинули камеру, Хунцзюнь не удержался и, оглянувшись, обнаружил, что Цинь У содержался по соседству. Облачённый в одежды смертника, он спал на покрытом сеном полу, закованный в железные кандалы. Раздался лязг металла, когда тюремщик открыл дверь, Хунцзюнь вошёл внутрь и похлопал спящего Цинь У. Тот резко проснулся и крепко схватил юношу за запястье. — Спаси меня… Спаси меня… — дрожащим голосом умолял парень, — я не должен был этого делать… Я был неправ… Хунцзюнь нахмурился. — Сяо У, скажи мне, что именно произошло в ту ночь? Глаза Цинь У были полны ужаса, он почти рыдал, бормоча: — Я не знаю… Я не знаю… Меня постоянно преследовала тень… Я не хотел этого делать… Спаси меня… Свидетели этой сцены оказались потрясены. — Говори яснее, — Ли Цзинлун вошёл в камеру, он опустился рядом с заключенным на колени и начал внимательно изучать изможденное лицо. Цинь У дребезжащим от страха голосом начал: — После того, как я их убил, вошла тень… Хунцзюнь насторожился, но Ли Цзинлун продолжил расспросы: — Как выглядела та тень? Цинь У покачал головой и взмолился: — Я не знаю, я не смог разглядеть ее ясно. Я сбежал, я не осмелился больше оставаться… Той ночью, расправившись с семьей своего врага, Цинь У еще не оправился от приступа кровожадного безумия, когда почувствовал, как со всех сторон подул темный ветер. Кровь ожила, собираясь в извивающихся червей. Они расползались во все стороны. В тот момент, его шок и безумие сменились ужасом, он подхватил свой меч и, спотыкаясь, опрометью бросился из дома. — Скорее всего, это была галлюцинация, — Лянь Хао нахмурился, — после совершения преступления у многих мутнеет рассудок, мало кто способен сохранять трезвый ум. Хунцзюнь вспомнил спокойствие Цинь У, почти граничащее с равнодушием, когда он впервые пришел в дом семьи Цинь. Вид напуганного после сотворенного собственными руками убийства мужчины совершенно не вязался с образом из воспоминаний, будто это два разных человека. Сколько Хунцзюнь не пытался, у него не получалось найти сходство между прошлым и нынешним Цинь У.***
В ту ночь тонкая полоска осенней луны освещала небо, когда все они молчаливо остановились перед Мостом Девяти Изгибов. Хунцзюнь крутил кусок драконьей чешуи между пальцами, от указательного к среднему, от среднего к безымянному и снова к указанному в обратном порядке. — Не порежь себе руку, — предупредил его Мо Жигэнь. — Дракон? — вслух рассуждал Ли Цзинлун, — зачем подстрекать таких людей как кузнец и Цинь У убивать других? Для чего? Каков был замысел? — Это должно быть связано с каким-то тёмным искусством, — быстро проанализировал Цю Юнсы, — хоть то, что Хунцзюнь держит в руках, можно называть чешуей дракона, у каждого из девяти сыновей дракона имелись свои способности. Вероятность того, что это был настоящий дракон, ничтожна. — Да, — согласился Хунцзюнь, — чешуя дракона как и перья феникса содержит в себе силы чрезвычайно могущественных магических зверей. Возможно, это чешуйка драконоподобного демона, но определённо не истинного дракона. Под Мостом Девяти Изгибов раздался плеск, промокший до нитки демон-карп выбрался на берег. — Вода в реке вся мутная, ничего не видно. Но на внутренней стороне озера Цзинчи есть следы, как будто большое существо проползло там: облицовочные камни сильно искривлены у самой кромки. Всем демонам, принадлежащим к речным и морским видам, стоило часто бывать в своей стихии, если они совершенствовались для того, чтобы стать драконами. Тем, у кого уровень совершенствования низок, поплескаться хотя бы в луже было необходимо. Первое предположение Ли Цзинлуна действительно оказалось верным. В мире существовали расы водных демонов, значит в каналах Чанъаня должны были остаться следы. — Разделитесь и исследуйте все водные пути, — приказал Ли Цзинлун, — если вы обнаружите что-нибудь странное, немедленно сообщите об этом. Затем команда разошлась, чтобы обыскать все закоулки Чанъяня. В районе Чанъаня, со времён династии Западной Чжоу, тогда, когда он был еще известен как столица «Хаоцзин», со времен падения династии Хань осталась поговорка: «восемь рек омывают Чанъань». Реки Цзин и Вэй протекали через эту тысячелетнюю столицу, и их притоки разделялись и вновь сходились в таких местах, как «сад Шанлинь», где глубина могла достигнуть одного чжана. Если бы водные демоны поселились повсюду, то в каждом водостоке, в каждой яме и за решеткой были бы следы их передвижений. Хунцзюнь и демон-карп направились на восток по мосту; в тихом городе уже давно ввели комендантский час, и только один человек и один демон болтали в тёмном переулке. — Некоторые демоны рождаются драконами, однако остальные должны совершенствоваться тысячи лет, чтобы достигнуть подобного уровня, — Чжао Цзылун вздохнул, — скажи, разве это справедливо? Хунцзюнь держал в руке Пятицветный Священный Свет, освещая свой путь, он ответил карпу: — Но мне кажется, что у тебя и твоих соплеменников есть одно неоспоримое преимущество перед остальными. Очевидно, вы не имеете связи с драконьим племенем, но все, что от вас требуется, — это перепрыгнуть через врата дракона, и цель будет достигнута. — Ты мыслишь неправильно, — возмутился демон-карп, — все те книжки с картинками лгали вам, ты понимаешь? Сначала нужно собрать заслуги. И только после того как их будет достаточное количество, мы можем попытаться достичь заветного звания. — Ш-ш-ш, — Хунцзюнь стоял у одного из входов в водоток на западе города, придерживая Пятицветный Священный Свет, чтобы тот освещал всё внутри. Раздавалась тихая капель. После того, как упала еще одна капля, демон-карп поспешно спрятался за спутником. Вокруг было темно и почти бесшумно. В этом месте река Лишуй уходила под землю, уносясь за пределы города, в ров за Чанъанем. В этом месте восточную стену Чанъаня построил Цинь Цюн во времена правления Ли Шиминя. Она стояла на холме, и во время засухи вода поступала извне, попадая в Чанъань, тем самым вызывая подъем уровня во всех реках и каналах. Во время наводнений всё лишнее стекало в реку Вэй, направляясь к равнинам Циньчуань; этим методом пользовались для регулирования расхода воды в городе и за его пределами. После того, как У Цзэтянь перенесла столицу в Лоян, это место долгое время оставалось заброшенным, и по сей день за ним никто не ухаживал. Министерство промышленности не поддерживало подводный канал в надлежащем состоянии, в результате чего его полностью затянуло илом. Вход был перекрыт прочной железной решеткой, но сквозь толстые прутья что-то слабо мерцало, когда свет подносили ближе. Чжао Цзылун бросился поднимать странный предмет, Хунцзюнь удивлённо воскликнул: — Ещё одна чешуйка! Но почему она выглядит по-другому? Хунцзюнь поместил две свои находки рядом друг с другом, чтобы сравнить их. Оказалось, что одна чешуя была темно-серой, а другая — зеленовато-синей. Разница между ними была ясна как день. — Их больше одного, — мрачно заключил Хунцзюнь. Юноша попытался поднять железную решетку, но она весила почти две тысячи цзинь, и попытка успехом не увенчалась. Препятствие не сдвинулось ни на цунь. Пришлось Хунцзюню вытащить метательные ножи и разрезать один из прутьев. Он удерживал часть перекладины в руке, когда входил внутрь. — Хунцзюнь не действуй опрометчиво, у тебя недостает одного ножа. Я позову остальных, и тогда мы обсудим, как действовать дальше! — уговаривал демон-карп. Хунцзюнь не знал смеяться ему или плакать. — Ты слишком меня недооцениваешь. Хоть Хунцзюнь и сталкивался со множеством ситуаций по пути в Чанъянь, у него всё ещё оставались некоторые способности. Однако по сравнению с его товарищами из Департамента экзорцизма этого было недостаточно. Чжао Цзылун повернул назад, чтобы предупредить остальных, а Хунцзюнь медленно двинулся вперёд, под землю. Туннель был широким и глубоким, и мрачным. Тьма оказалась настолько густой, что Хунцзюнь не мог разглядеть пальцев вытянутой руки, в ней лишь слышалось как время от времени падали капли с потолка. Мимо пронесся порыв ветра. Раздался скрип, словно кто-то толкнул деревянную дверь. — Кто там? — настороженно крикнул Хунцзюнь. Ответа не последовало. Хунцзюнь, стоя в одиночестве, щелкнул пальцами. Вспыхнувшее заклинание разогнало темноту, смутно очертив фигуру летящего феникса. Пылающий шар священного пламени образовался в ту же секунду, разделился на десятки поменьше, которые устремились к двум противоположным концам туннеля. Шумный треск эхом разносился под землёй, пока факелы, прикреплённые к стенам, не загорелись, и внутри не посветлело. Раздался еще один скрипучий звук, юноша медленно направился к источнику. Свернув за угол, он обнаружил, что вошёл в очень просторную подземную пещеру, внутри которой находилось множество заброшенных военных джонок, и журчащую речку рядом. Её воды устремлялись вниз, приводя в движение деревянное водяное колесо. Каждые пол-оборота оно издавало тревожный скрип. Хунцзюнь уже собирался обернуться, как вдруг сзади ему на плечо легла чья-то рука. Рядом с ухом кто-то пугающим голосом прошептал: — Хай мье хоу би… Волосы Хунцзюня встали дыбом, он чуть не отрезал А-Таю руку одним движением метательного ножа. Когда он оглянулся, мужчина жестом показал ему молчать. Демон-карп поблизости смог найти только его, остальные ещё не подошли. — Что означает это предложение? — Хунцзюнь был напуган до смерти. — На персидском это значит: «Приветик, Хунцзюнь, детка», — А-Тай держал инкрустированный драгоценными камнями складной веер, печально улыбаясь. — Последнее ты же добавил это от себя? — с каменным лицом произнёс Хунцзюнь. Он бросил А-Таю вторую чешуйку дракона. А-Тай жестом показал ему посмотреть вниз на землю, после чего взмахнул веером. Маленькие струйки пламени вылетели из его кольца, освещая мирный берег реки. На песке чётко отпечатались человеческие следы. Некоторое время, экзорцисты осматривали улики, затем одновременно подняли головы и посмотрели на спокойную гладь. — Возможно, тот, кого мы ищем, прячется в воде, — почти шепотом сказал А-Тай, — хочешь заключим пари? Хунцзюнь отозвался едва слышно: — Мне кажется, демона здесь нет. А-Тай приподнял бровь, безмолвно спрашивая, почему он так решил, на что Хунцзюнь прошептал: — Последние несколько дней убийства происходили ночью, верно? — Умно, — усмехнулся А-Тай, после чего без предупреждения взмахнул веером, взбудоражив всю воду в подземной реке! — Вау, — торопливо выдавил Хунцзюнь, — я только предположил! Божественный веер Урагана в руке А-Тая проявил всю свою силу: вода из речного русла с грохотом взметнулась к потолку, подхваченная гигантским водоворотом, и рухнула вниз с диким рёвом. По стенам грота сбегали целые водопады. — Малыш, ты правильно угадал. Демона явно нет дома, — небрежно бросил А-Тай, — почему бы нам не поискать самим? Ты выберешь первым? И вместе с А-Таем они начали обыскивать пещеру с двух сторон. Джонки, сделанные из дерева, давно прогнили и развалились, Хунцзюнь осторожно перебрался через палубу одной из них. — А-Тай, — позвал Хунцзюнь, — давай проверим, что здесь? Мужчина стремительно перепрыгнул через носы нескольких джонок и приземлился рядом с Хунцзюнем. На палубе юноша обнаружил выгравированный рунами массив. В его центр была помещена медная пластина, внутри которой трепетала капля какой-то странной ярко-красной жидкости. Они обменялись взглядами, прежде чем поднять головы и оглядеться. — Это похоже на наспех построенный алтарь, — нахмурился А-Тай, — нужен ли он для жертвоприношения? И для чего-то ещё? — Почему никто до сих пор не пришёл к нам? — встревожился Хунцзюнь. А-Тай почувствовал, что что-то не так, и велел: — Забирай эту штуку, мы уходим. А-Тай жестом показал юноше взять медную пластину, а сам вытащил хрупкую стеклянную бутылочку. Он выдернул пробку и через горлышко посмотрел на каплю крови внутри. В одно мгновение, она, казалось, ожила, превратившись в тонкую пленку, после чего полетела на них! — Берегись! — рявкнул А-Тай. Юноша не успел отреагировать, мужчина опередил его и взмахнул складным веером. Сильный порыв ветра выкинул экзорцистов из круга. И в следующее мгновение капля крови устремилась в реку, за одно мгновение сделав её кроваво-красной. Высокие волны ринулись к ним, намереваясь погребсти двух незадачливых напарников под собой. Хунцзюнь громко крикнул, пытаясь перебить плеск взбесившейся воды: — Что это?! А-Тай скомандовал: — Уходи отсюда! Приведи на помощь! Персидский принц использовал все свои силы, взмахнул артефактом, пытаясь убрать юношу с пути надвигающейся волны крови. Но он опоздал. У входа в пещеру появилась тень, лишившая юношу путей к отступлению! Море крови накрыло все вокруг. Хунцзюнь завис в воздухе, когда увидел стремительно приближающуюся тень. Капюшон сорвало с головы нападавшего, его отвратительное лицо обнажилось — это был Яцзы! Кожа его натянулась в гримасе, стоило ему приподнять губы, обнажая бивни и когти. Он бросился к Хунцзюню. — А-Тай! — во всё горло закричал юноша. Но А-Тая уже захлестнуло море крови, которое слилось в огромную волну. Хунцзюнь швырнул метательные ножи, они лягнули об острые когти монстра, удерживая их подальше от своего хозяина. Яцзы распахнул пасть, его глаза, похожие на медные колокольчики, ярко загорелись. Хунцзюнь не чувствовал ни капли страха, хотя его тело подрагивало от этой странной силы. Пятицветный Священный Свет вырвался наружу, напав на Яцзы. Монстр никак не ожидал, что окажется не в силах победить выбранную жертву. Он сильно недооценил Хунцзюня. Демон отлетел назад, ударившись о борт джонки, и вместе с мачтой свалился в кровавую воду. Пятицветный Священный Свет Хунцзюня — самый сильный защитный артефакт в мире. Он мог сберечь практически от всего: от поднятого в воздух песка, бушующего пламени, колкого льда и неистового грома. Это была превосходная защита, но для атаки он не годился. Попробуй он преследовать монстра, и отсутствие одного метального ножа сильно усложнило бы ему задачу. Задержать же демонов ему было вполне по силам. — А-Тай, — громко позвал юноша. Неожиданно появился вихрь, и волны крови разлетелись в разные стороны. Вода и земля покрылись льдом, одновременно с этим вспыхнуло пламя, и время от времени проносились молнии. А-Тай, снесенный волнами, всё ещё боролся, однако, кровавое море не имело физической оболочки; это были просто волны, Божественный веер Урагана мог заблокировать передние гребни, но не задние. А-Тай безостановочно скакал с носа одной джонки на другой, когда огромная волна ударила в него и почти сбила. Вода неумолимо поднималась все выше, А-Тай дышал с трудом. Разбитая джонка, на которую он приземлился, уже почти полностью сломалась, превратившись в одинокий островок посреди моря крови. В мгновение ока, Хунцзюнь выбросил свой крюк, зацепившись за выступ на потолке пещеры. Сделав рывок, он одной рукой схватился за край веревки, облетел пещеру, вытянул ладонь и приблизился к А-Таю с криком: — Хватайся! Волны обрушились на мужчину со всех сторон. А-Тай взревел и крутанулся на одном месте. Порыв сильного ветра рванул наперерез стене крови, превратив её в водоворот и отшвырнул в сторону джонки. А-Тай сделал сальто в воздухе и, воспользовавшись силой отдачи, подпрыгнул вверх. Корабль рухнул под напором столь мощной энергии, а Хунцзюнь крепко схватил А-Тая за руку. Ещё один взмах веером — ветер хлынул обратно и понес их к выходу, словно сорвавшиеся с тетивы стрелы. Вода поглотила все пространство, устремившись к потолку пещеры, и вновь бросилась к ним. Хунцзюнь щёлкнул пальцами левой руки. Пятицветный Священный Свет вырос из-под земли, превратившись в стену, остановил кровавое море. Пройти через защиту Хунцзюня было невозможно. А-Тай дышал с трудом, юноша направил Пятицветный Священный Свет вперед. А-Тай похвалил: — Отлично сработано! Хунцзюнь прорвался сквозь преграду. Сотрясавшее землю цунами оказалось легко остановить. Из воды вдруг вынырнуло уродливое чудовище и с силой врезалось в барьер. Яцзы, наконец, показал себя, но также как и раньше он не сумел прорваться через защиту Хунцзюня. Пещера будто превратилась в стеклянный аквариум. Световой барьер длиной и шириной в несколько футов блокировал речную воду весом более десяти тысяч цзинь, окрашенную в красный цвет от крови. А внутри бесновался огромный зверь, пытаясь добраться до людей. — Сколько еще ты сможешь продержаться? — спросил А-Тай. — Что касается магии… Я могу продержаться до завтрашнего утра без проблем, — ответил Хунцзюнь, — но руки устают. — Когда я скажу отпустить, ты должен отпустить меня, — наставлял А-Тай, — после беги. Когда я прикажу остановиться — остановись, а после воспользуйся своим барьером, чтобы заблокировать тварь. — Хорошо, — кивнул Хунцзюнь, — будь осторожен. В то же мгновение Яцзы снова бросился на барьер, навалившись на него массивным телом. Стена ослепительно вспыхнула и откинула тварь подальше. — Давай! — рявкнул А-Тай. Хунцзюнь рассеял свой барьер, и в тот же момент огромная волна обрушилась на них, будто горный оползень. А-Тай развёл руки в стороны, отпрыгнул назад и крикнул: — Беги! Хунцзюнь повернулся и побежал. Когда А-Тай отпрыгнул, из кольца на левой руке вырвались огненные шары и, по велению магического веера, они устремились к воде. Монстр выскочил и с рёвом прыгнул на них, А-Тай истошно закричал: — Стой! Обернувшись, Хунцзюнь краем глаза увидел, как Яцзы распахнул окровавленную пасть, однако, его ждал лишь непрерывный поток огненных шаров, угодивших в ненасытную глотку вместо человека. Хунцзюнь наклонился, сомкнул ладони перед собой, и Пятицветный Священный Свет снова появился. Раздался глухой стук, словно кто-то врезался головой в стену — огненные шары, проглоченные Яцзы, взорвались в его животе. Взрыв был настолько силён, что пробил в животе чудовища дыру. Но Яцзы не отбросило. Инерция от прыжка потащила его вперед, и ослепленный болью монстр врезался в стену из Пятицветного Священного Света. Кровавое море помутнело, и Яцзы отлетел в эту завесу задом наперёд. Хунцзюню эта сцена показалась довольно забавной, и он рассмеялся. А-Тай тяжело вздохнул: — Уходим. Юноша прижал руки к Пятицветному Священному Свету, чтобы запечатать туннель и блокировать бурлящие красные воды. Яцзы долгое время не появлялся. Было довольно странно то, что море крови постепенно успокаивалось. Они отступили на несколько шагов, и насыщенно-алый цвет моря, казалось, медленно поблек. Зато ярко-красное пятно, будто жило своей жизнью, не прекращая съёживаться в воде. Хунцзюнь вспомнил ту извивающуюся каплю, которую он видел на пластине, поэтому решил проверить ее и убрал защиту. Загрязненная вода с брызгами упала. На мокрой земле медленно пульсировало красное пятно. Раненный в живот Яцзы уже сбежал неизвестно куда. Лицо Хунцзюня омрачилось, когда он встретился с А-Таем взглядами.