***
— Нет. Я не смогу, — произнесла Эда. В полумраке глаза Ханде лихорадочно блестели. Грим с трудом скрывал ее синяки под глазами, но цветокоррекция сделает свое дело. Керем опустил взгляд. Какой же все-таки Серкан тупица! Впрочем, не только Серкан… Он виновато посмотрел на нее, говоря глазами все, что накопилось за последние несколько дней. Ханде взяла его за руку и потянула на себя, заставляя встать. Еще пара фраз Серкана, и они услышали заветное слово «стоп». Они продолжали стоять, сверля друг друга взглядами еще какое-то время и неловко отступили на шаг назад, когда между ними проплелся Аныл, что-то недовольно и устало бурча себе под нос. Следом за ним начали уходить и другие актеры, и Керем тут же потерял Ханде из виду. Мужчина устало цокнул языком и вновь направился к террасе. Все вокруг знали, что невзирая на постоянные шуточки и смешки, Керем был довольно вспыльчивым человеком, пусть и быстро отходящим. Его настроение и правда менялось буквально по щелчку, а от хронической усталости раздражение сдерживать становилось все труднее. Еще бы! Когда на тебя давят со всех сторон, рано или поздно ты оскалишь зубы! Но скалиться на единственную руку, которая тебя ласкает, было необдуманно. На фоне многочисленных сплетен о Ханде, его недавней церемонии награждения и слухах о финале сериала Керем ощетинился, выбрасывая колючки в тех людей, которые больше всего на свете хотели ему помочь. В Стамбуле таких было лишь двое: его менеджер и Ханде. И он не должен срываться на них обеих. Докурив очередную сигарету, Керем направился к выходу со съемочной площадки, где осталась лишь одна машина, ожидающая его, чтобы отвести к припаркованным далеко отсюда караванам. Быть может, Ханде все еще не уехала? В последние дни между ними возникла некая напряженность. Но разве могут быть отношения, которые постоянно нужно отрицать, без напряженности? Они должны справиться с этим. Осталось еще чуть-чуть.***
Ханде сидела на диване в своем караване, пока Диляра, приехавшая, чтобы забрать ее, рассказывала ей детали предстоящей съемки «Ноктюрн». Девушка смотрела на принесенное кем-то блюдо с различными фруктами, но ей абсолютно не хотелось есть, хоть за сегодняшний день она пила лишь воду. Поджав ноги, она обхватила колени руками. Ее взгляд нашел под грудой фиников сливу. Ханде сглотнула подступившую слюну и часто поморгала глазами. Пожалуй, от сливы бы она не отказалась… Вытянув руку, она обхватила тонкими пальцами самый крупный плод и повертела его, прежде чем поднести к губам и, прикрыв глаза, смачно откусить сочный фрукт, ощущая, как сладкая жидкость стекает по ее подбородку. …она еще никогда не видела таких изящных мужских кистей, потому ее взгляд непроизвольно залип на том, как он непринужденно подкидывает одну из иссиня-черных блестящих слив вверх. Она не могла сказать точно, нервничал ли Керем Бюрсин, которого она видит буквально второй раз в своей жизни, но у него определенно был какой-то нервный тик. В прошлую их встречу, которая по совместительству была первой, он то и дело снимал с длинных пальцев кольца, меняя их местами. Его руки постоянно были чем-то заняты или засунуты в карманы брюк, словно жили отдельно от своего хозяина. Она слышал о нем несколько раз, но не придавала этому имени значения. В конце концов, ее окружает множество актеров-коллег, о которых она теоретически знает, но практически ни разу с ними не виделась. Правда, Ханде несколько удивилась тому, что в прошлом они были близки, чтобы встретиться, у них имелась даже парочка общих знакомых. Но встреча произошла только сейчас. Бюрсин кивнул на очередную реплику, которую Ханде пропустила мимо ушей, и поднес к тонким губам сладкую сливу. Ханде невольно поймала себя на том, что затаила дыхание. Она не отрывала взгляда от того, как он приоткрыл рот, обнажая белые зубы и вонзая их в сочащийся плод, сок которого тут же потек по его нижней губе. Мужчина, не отвлекаясь от разговора, языком облизал ее край, и Ханде почувствовала то, что не должна была чувствовать, невольно сжимая под столом ноги. Он неожиданно посмотрел на нее, проглатывая кусочек фрукта, отчего его кадык дернулся вверх. Так неожиданно, что она не успела прикрыть рот и отвести глаза. Мужчина слегка прищурился, словно так ему было лучше видно. Словно до этого он ее вообще не видел… — Ты меня совсем не слушаешь? — вдруг услышала Ханде. Подняв голову, она вопросительно уставилась на Диляру. — И о чем же ты задумалась? Ты выглядела очень отрешенной. — …очень вкусная слива. Попробуй, — отмахнулась она, протягивая руку с надкушенным плодом в тот момент, когда в ее караван постучались. — У-у-у, в другой раз, — коварно прошептала рыжеволосая девушка, резко поднимаясь. — Я так понимаю, мне тебя не ждать?.. Керем поднялся по ступенькам, закрывая за собой дверь. На нем все еще был костюм Серкана. Мужчина вопросительно изогнул бровь. — Привет, — кивнул он Диляре. — Пока, — улыбнулась ему девушка, проходя мимо. — Кстати, подстригись уже. — Отстань, — отмахнулся мужчина, недовольно закатывая глаза и неосознанно запуская пятерню в свои отросшие волосы. Как только дверь за Дилярой закрылась, они уставились друг на друга в неловком молчании. — Ханде, — начал было он, но она отрицательно покачала головой, жестом руки подзывая его сесть рядом. — Если ты так не сделаешь, я умру, — заговорщицки пролепетала Ханде, когда он в ступоре присел рядом, и она буквально ткнула ему в лицо надкушенной сливой. — Что?.. — Откуси. — Чего?.. — Заткнись и откуси! — настойчивее повторила Ханде, продолжая держать на вытянутой руке сочащуюся сливу. Керем слегка прищурился, и Ханде недовольно свела брови. Он опять это делал. Буркнув «хорошо», он обхватил ее тонкое запястье своей большой ладонью, и по всему ее телу пробежало множество электрических импульсов; мужчина приблизил фрукт к губам, не отводя от ее лица своего настороженного взгляда. Приоткрыв рот, он прикрыл глаза, когда его зубы вонзились в текущий липкий плод, обхватывая его губами. Ханде нервно сглотнула, не отрывая от него своего взгляда. По его нижней губе стекла капля сока. Она наблюдала за тем, как он сглатывает кусочек не прожевывая его. Его пальцы дернулись, чтобы стереть липкость с подбородка, но она резко наклонилась к его лицу, проводя языком по подбородку вверх к нижней губе, прежде чем проникла им в его сладкий рот, приоткрывшийся от удивления. Керем издал непонятный звук, боясь пошевелиться. …Ханде закинула ногу на ногу и сжала бедра, когда Керем потянулся к очередной сливе, чье количество заметно уменьшалось. Она готова была поклясться, что никогда больше не сможет спокойно смотреть на этот фрукт, не вспомнив, как его губы смыкаются вокруг тонкой кожицы, как зубы вновь впиваются в сочную мякоть, как язык слизывает сок с верхней губы и как дергается его кадык, когда он сглатывает. Он не отрывал взгляда от собеседника напротив него, но ей казалось, что он следит за ней краем глаза. Несколько минут назад он снял с себя толстовку. Оставшись в белой футболке и серых спортивных штанах, мужчина закинул одну ногу себе на колено, обхватив голень второй рукой с четким рельефом мышц. Она отвела взгляд, когда он, задумавшись, начал сосать косточку во рту, катая ее языком из стороны в сторону, отчего его покрытые щетиной щеки характерно западали, заостряя внимание на массивных скулах и подбородке. Его густые брови были сведены к переносице, пока он слушал их собеседника. Ханде медленно отстранилась, слегка запрокидывая назад голову с прикрытыми глазами. На ее лице застыло отрешенное блаженство. Она что-то прошептала, и когда он понял, что это, его глаза удивленно округлились. — Минутку… ты только что сказала «фак»? — Если ты сделаешь это еще раз, я скажу это снова… — не открывая глаз, ответила Ханде, и это его пугало. — Ты видимо забыла, что было в последний раз, когда я ел сливы…