Put it on the back burner

      Райя любила наблюдать за тем, как наступает утро.       Сердце выглядело прекрасно под восходящим солнцем. Оно касалось каждого уголка комнаты, освещая его золотым светом. В этом было что-то нежное. Что-то успокаивающее. Уютная тишина в комнате, одеяло, сползающее с ее плеч как только она начинала шевелиться...       Намаари мерно дышала, прижавшись к уху Райи.       Рука, обнимавшая талию принцессы Сердца, слегка сжалась, от чего девушка, хихикнув, подняла ее выше, к груди.       Она попыталась вспомнить прошлую ночь. Несмотря на то, что некоторые моменты были довольно расплывчатыми, Райя смогла составить цельную картину.       Она вспомнила, как они практически прибежали в Клык: осторожно, чтобы их никто не увидел. Райя обхватила руку Намаари своей, углубляясь все дальше во дворец сквозь раскрытые двери. Она вспомнила, как они поднимались по ступенькам; вспомнила руку, внезапно схватившую ее за талию; вспомнила, как Намаари толкнула ее к гладкой двери своей комнаты.       Зубы, губы, тихое подшучивание друг над другом в перерывах между приглушенными звуками.       Она вспомнила, как распахнула дверь, затащила Намаари в комнату, а затем бросила ее на кровать. Как сбросила одежду, пока Намаари снимала некоторые из своих браслетов и ожерелий... все, что остались, Райя использовала так, как сама посчитала нужным.       В какой-то момент одна из них сильно шумела. В какой-то момент одна укусила другую.       Райя также помнила, как мозолистые пальцы Намаари пробились между ее ног. Помнила легкую боль, за которой последовала внезапная волна удовольствия.       Принцесса Сердца помнила каждую мелочь просто потому, что с ней была Намаари — ее ухмылка, лесть, внезапная мягкость в выражении лица. Даже то, как на простыню брызнула кровь, когда принцесса Клыка устроилась между ее ног.       Да, она помнила. Помнила абсолютно все.       И когда настала очередь Намаари, мастерство Райи не заставило себя ждать.       Воспоминания прочно закрепились в ее разуме и коже. В голове болело, а на коже остались синяки. Девушка застонала от боли, когда попыталась повернуться лицом к Намаари, однако она сделала еще одну попытку, а затем еще, и еще...       Она старалась изо всех сил, чтобы запомнить вид спящей Намаари.       Обычно Намаари спала очень чутко. Малейший шаг за пределами ее комнаты обязательно разбудил бы ее, а самого легкого похлопывания по руке было достаточно, чтобы она буквально вскочила. Однако сегодня, когда утреннее солнце только начинало восходить, Намаари спала спокойно... — Ты пинаешься во сне.       По крайней мере, так думала Райя.       Принцесса Сердца хихикнула. — У тебя огромная кровать, и я не виновата, что ты решила спать на моей стороне. — Это моя огромная кровать, — пробормотала Намаари. — Все стороны — мои стороны.       Что ж, с этим было трудно поспорить.       Райя приподнялась на локтях, от чего простыни сползли с ее плеч. Она ощутила легкий ветерок, едва целовавший ее голую спину. Стоило ей это сделать, как Намаари тут же открыла один из глаз.       По ее лицу расплылась улыбка. — Что? — спросила Райя, наклонив голову.       Ответом стал поцелуй, оставленный на ее губах с нежностью, ярко отличавшейся от того, что происходило прошлой ночью. Райя восхищенно промычала, водя пальцами по щеке Намаари. Рука, обвившая талию принцессы Сердца, внезапно начала щекотать ее, после чего коснулась ее обнаженного торса, проскользила мимо груди и остановилась на изгибе шеи девушки.       С ее губ сорвался легкий стон — Намаари улыбалась, целуя ее, от чего девушка отстранилась и ответила ей улыбкой. Взяв в свои руки ладонь Намаари, она поцеловала ее запястье. — Доброе утро, — поздоровалась Райя.       Принцесса Клыка коснулась ее носа своим. — Доброе.       К такому утру Райя могла бы привыкнуть.       Они сидели так до тех пор, пока солнце не возвысилось над линией горизонта. Нежные поцелуи и осторожные слова. Шепот обещаний. Тихое жужжание эйфории, пульсирующее в затылке Райи.       Намаари встала с постели первой, давая Райе возможность рассмотреть ее тело. Помимо едва заметных шрамов от бесчисленных битв, омрачавших кожу Намаари, на ней виднелись фиолетовые синяки, рассыпавшиеся, как цветы, на ее подтянутом животе, а также заметные красные линии на плече. Ее тело светилось каким-то особенным сиянием — сиянием, которое определенно не исходило от солнечного света, льющегося из окна.       Гордость — вот что чувствовала в этот момент Райя. Гордость и безграничное счастье.       Больше всего она гордилась небольшой отметиной на шее Намаари.

***

— Райя, это!..       Все, что хотела сказать принцесса Клыка, унес ветер, и вместо слов раздался стон. Райя старалась изо всех сил, чтобы оставить на ней свой след. Она кусала и сосала единственный кусочек кожи Намаари, пока не смогла видеть синяк даже в темноте ночи. Руки Райи сами находили себе занятие — одной из них она резко дернула за ожерелье с драконом на шее принцессы Клыка.       Закончив, она резко прошептала той на ухо: — Если твоя мать спросит об этом, скажи, что это начала ты...       К тому времени, как Райя встала, Намаари была полностью одета.       У нее не было никакой одежды, заранее оставленной в комнате принцессы Клыка (что, очевидно, изменится в ближайшие несколько месяцев), поэтому она просмотрела ящики Намаари, после чего надела свободную белую рубашку, пояс из змеиной кожи и темно-синие бриджи, а затем забрала свою пару туфель, брошенную у постели Намаари.       Кроме того, ей нужно было почистить зубы. — Могу ли я воспользоваться твоей зубной щеткой? — однажды спросила она Намаари. — Мой язык был у тебя во рту, Райя, — усмехнулась в ответ девушка. — Конечно ты можешь воспользоваться моей зубной щеткой.       Застегивая ремень, Райя почувствовала, как принцесса Клыка подошла сзади и коснулась губами ее плеча.       Улыбнувшись, она повернулась, чтобы поцеловать в ответ. — Напомни мне спать с тобой почаще. — Настолько было хорошо? — ухмыльнулась Намаари, обнимая ее руками. — Ну да, но в такие моменты ты по крайней мере не так жестока ко мне, — поддразнила она, подкрепив свои слова поцелуем. — Это не значит, что ты должна перестать быть жестокой! Мне нравится спарринговаться, когда ты чем-то раздражена, потому что именно тогда ты совершаешь больше всего ошибок.       Намаари усмехнулась. Заправив волосы Райи за ухо, она полностью обняла ее. — Думаю, с этим я справлюсь, meo con. — Meo con? — Это значит "котенок".       Услышав это, Райя покраснела. — Разве ты не скучаешь по тем временам, когда мы хотели убить друг друга, а ты называла меня vinturi? — А еще я называла тебя sinta, что достаточно близко к vinturi, помнишь?       Райя моргнула. Она немного отстранилась, однако все равно осталась в объятиях принцессы Клыка. Наклонив голову, она вопросительно посмотрела на Намаари. — Кстати, кто научил тебя этому слову — sinta?       На мгновение девушка задумалась, однако ответ не заставил себя ждать. — Твой отец. Он сказал, что оно означает "глупая девчонка".       От этих слов Райя чуть было не упала. Конечно, ее отец сказал бы именно так. Запрокинув голову, принцесса Сердца громко рассмеялась. — Намаари, это слово означает совсем другое. — Что? — Помнишь мою реакцию, когда ты впервые его сказала? — спросила Райя, взяв руку девушки в свою. — Оно сбило меня с толку, в смысле... Оно не не понравилось мне. Это было... очень мило. Но я никак не могла понять, почему ты постоянно используешь его.       Намаари смотрела на нее прищуренными глазами, все еще сбитая с толку. Восхитительно. — Dep la, "sinta" означает "моя любовь". Ты называешь меня так уже несколько месяцев, — сказала Райя.       Лицо Намаари покраснело.       Она нахмурилась и отбросила руку принцессы Сердца. — Я больше вообще не буду разговаривать с твоим отцом. — Не говори так... — И еще я объявляю войну. — Я почти уверена, что войну объявили прошлой ночью, когда мой отец понял, что мы легли спать вместе, — рассмеялась Райя. — А я почти уверена, что моя мать уже идет сюда, чтобы поговорить с тобой о том, что ты спала с ее единственной дочерью, — ответила Намаари. — Кроме того, ты действительно думаешь, что сможешь выйти отсюда, оставив это, — она указала на свою шею, — В качестве доказательства?       Райя мягко улыбнулась. — Думаю, она поздравит меня.       Принцесса Клыка не ответила. Вместо этого она лишь усмехнулась. — Почему бы тебе тогда не сказать ей это в лицо?       И прежде, чем Райя успела сказать хоть слово, двери спальни Намаари со скрипом отворились. В комнату вошла Вирана со свойственным ей величием, и понимающая улыбка на ее лице заставила Райю проглотить то, что она собиралась сказать.       До этого момента девушка не замечала, но Намаари действительно подросла на несколько дюймов. Теперь это стало заметно — принцесса Клыка была практически одного роста со своей матерью.       Одно дело вступить в разговор между вашей дочерью и ее подругой, которые самостоятельно исчезли с фестиваля... Однако совсем другое — войти в комнату, в которой праздничные наряды со вчерашнего вечера все еще валялись на полу.       Райя сделала усилие, чтобы не смотреть на них, но когда она заметила, что глаза вождя Вираны полностью осмотрели спальню, подмечая всё, что могло случиться прошлой ночью, Райя смогла лишь покраснеть до малиново-красного оттенка.       Расчетливые глаза Вираны в конечном итоге переместились с Намаари на Райю, а затем обратно. На мгновение повисла тишина, после чего вождь вздохнула. — Намаари, — девушка тут же выпрямилась, — У тебя есть четкие обязанности перед Атитайей. Необходимо ликвидировать все последствия вчерашнего фестиваля.       Намаари кивнула. Бросив озорной взгляд Райе, она быстро вышла из комнаты.       Повисла тишина.       Поддавшись инстинкту, Райя пробормотала: — Ха-ха, в общем, мне, наверно, нужно идти... — Райя.       О нет. — Да, Ваше Высочество? — Первое, ты останешься здесь, пока не приедет твой отец, чтобы мы могли поговорить с ним о нашем... финансовом соглашении. — Ставка. Райя знала, что сейчас Вирана говорила о пари. — Второе, тебе следует навести порядок перед отъездом. Сегодня у Намаари будет очень много дел. — Поджав губы, Райя кивнула. — Третье, пожалуйста, позаботься о моей дочери. Я знаю, что ты приложишь всё свое сердце, и знаю, что она тоже сделает это, но я не хочу, чтобы она несла в себе больше вины или боли, чем сейчас.       Райя вновь кивнула. — Обещаю, я не...       Вождь Вирана подняла руку, заставив ее замолчать. — И четвертое, — ее тон стал резче. — Если с головы моей дочери упадет хотя бы один волосок, я лично разобью сферу и позволю друунам превратить тебя и всю твою землю в камень. Мы поняли друг друга?       За последние шесть лет были случаи, когда Райя крала еду, и ее ловили. Каждый раз она чувствовала себя маленькой. Робкой. Виноватой. Всегда была часть ее, которая знала, что она поступила неправильно, однако девушка понимала, что это было сделано ради ее собственного выживания.       На этот раз, подумала Райя, она ощущала себя маленькой из-за того, насколько серьезно звучали слова Вираны. Ее угроза не была пустой, и принцесса Сердца одновременно восхищалась и боялась этого. — Я... Да, Выше Высочество.       Только сейчас вождь улыбнулась. — Но я рада, что это ты. Она не такая... встревоженная рядом с тобой.       Райя позволила себе улыбнуться в ответ.       Когда вождь Вирана покинула комнату, Райя подобрала разбросанную одежду, сложив ее в аккуратную стопку на краю кровати, после чего заправила ее. Однако помимо одежды девушка обнаружила на полу несколько примечательных предметов. Поднимая их, она вдруг остановилась — в ее руках оказались пустые чашки. — Зачем мы это пьем? — спросила Намаари сразу после первого раза.       Наполнив свою чашку, Райя сделала несколько глотков. — Нужно немного расслабиться. Тебе уж точно. Кроме того, я скучаю по твоему "очаровательно-пьяному", по словам Сису, виду.       Намаари мрачно усмехнулась. Вкус содержимого чашки заставил ее лицо скривиться. Однако по мере того, как они продолжали пить, выражение ее лица больше не менялось. — Сису пора бы научиться не лезть не в свои дела, — ее слова прозвучали резко, но Райя была с ними согласна. У Сису была привычка совать морду туда, куда не следовало. И, Райя была готова поклясться всеми друунами, что если сегодня дракон прервет их, ее чешуйки будут на доспехах девушки. — Она хотела сделать как лучше. Если честно, это она подталкивала меня пригласить тебя на свидание. — И посмотри кто кого позвал первым, — Намаари приподняла бровь. — Во время нашего первого поцелуя ты почти набросилась на меня. И потом... сегодня у нас был секс. Так что это не справедливо... — возразила Райя, наморщив носик.       Улыбка на губах Намаари совсем не казалась ей невинной. Допив напиток, принцесса Клыка подтолкнула Райю к столу — точно так же, как она сделала это во время их первого поцелуя. Принцесса Сердца уже чувствовала, как волосы на затылке становились дыбом.       Вероятно, в этом была вся Намаари.       Уверенность заполняла все, что она делала. Она не была бесстрашной. Нет, совсем нет. Она была смелой. Слишком хорошо понимала страх. Она сталкивалась с этим снова и снова, при этом делая всё, что в ее силах, чтобы бороться с ним. Она брала страх и превращала его в оружие. В этом и заключалась разница между храбрым воином и бесстрашным.       Можно быть бесстрашным, но никогда не быть храбрым. Но можно быть храбрым и бесстрашным.       Намаари была достаточно близко, чтобы сердце Райи начало заикаться между ударами. Грудь Намаари все еще была прикрыта нижним бельем, однако от этого принцесса Сердца не чувствовала себя менее уязвимой. — Так давай сделаем это справедливым.       Райя буквально подавилась своим напитком, после чего поставила его на стол. — Сейчас ты едва ли делаешь что-либо справедливым. — Что, ты хочешь, чтобы я отступила? — бросила ей Намаари. — Знаешь, ты ведь так и не вернула мне должок. — Нет, просто... ты... знаешь, что ты делаешь, — тихо призналась Райя. — И... иногда мне просто кажется, что... по сравнению с тобой, я имею ввиду... я даже не знаю, что делать. — Я уже научила тебя. — Быть сверху не значит учить меня. — Ты забываешь, что я тебя знаю. Ты быстро учишься. Давай, покажи мне.       Нет, в этом вся Намаари.       Она не храбрая и не бесстрашная... Однако она не собиралась отступать перед вызовом. Принцесса Клыка была слишком настойчива и упряма для этого.       И сама Намаари отлично это знала. — Если ты боишься быть главной, просто скажи об этом, vinturi.       Кожа Райя покалывала. Она прищурилась, глядя на Намаари, и та ответила ей взглядом, полным крайнего высокомерия, от которого у девушки пошли мурашки по коже.       Быстрее, чем полет арбалетного болта, она схватилась за ожерелье Намаари и притянула ее в обжигающий поцелуй. В ответ принцесса Сердца услышала ободряющее рычание и ощутила нежное покусывание на нижней губе. Между ними ощущался привкус горького ликера, однако как только Райя почувствовала намек на сладость, она тут же надавила немного сильнее.       Только когда девушка почувствовала дрожь Намаари, она поняла это.       Этот захватывающий порыв. Уверенность, растущая с каждой секундой.       Это затягивало.       И Райя хотела большего.       Грубо повернувшись, она смела чашки со стола. Намаари стояла спиной к ней, держась одной рукой за край стола, а другой за руку Райи.       Принцесса Сердца не теряла времени. Целуя плечи принцессы Клыка, она упивалась соленым вкусом ее кожи. Она кусала и целовала ее, стараясь запомнить каждую точку, каждый раз заставлявшую спину Намаари пригибаться к столу. Когда Райя поцеловала девушку в поясницу, стон, сорвавшийся с губ Намаари, звучал как самая сладкая песня, которую она когда-либо слышала. — Райя, — ее голос дрогнул.       Тихо рассмеявшись, Райя принялась стягивать ткань с ее груди. — Это будет долгая ночь, принцесса.       Райя вышла из комнаты Намаари как только узнала о приезде своего отца.       Она быстро спустилась по ступенькам и еще быстрее успела убедиться, что — по крайней мере — выглядела достаточно опрятно, чтобы впервые встретиться с Бенджей после фестиваля. Достигнув тронного зала, она услышала смех вождя Вираны и ее Ба.       При виде Райи их смех стих, но не прекратился. — Ох, моя Росинка, — отец махнул ей рукой. Приблизившись к ним, Райя опустила плечи в надежде казаться меньше. — Вождь Вирана только что сказала мне... — При всем уважении, Ба, — прервала его девушка. — Я не хочу говорить об этом. — Да, да, да, но я говорю не о ней, — ее отец указал на пустое место справа от него. — Я говорю о расширении импорта между нашими землями. Я не знал, что в культуре Клыка, когда двое старших детей женятся друг на друге, они плавят семейные реликвии и превращают их в свадебные украшения.       Райя наклонила голову. — Как это относится к импорту? — Что ж, в Сердце есть металлы, которые мы хотели бы купить, — вождь Вирана обхватила обеими руками свой посох. — А взамен мы будем поставлять Сердцу молочную рыбу и серебряные изделия.       Райя задумалась. Интерес к ювелирным изделиям в Сердце резко возрос. Она видела, как некоторые из ее людей стали носить все больше и больше пирсинга — во многом похожем на серьги Намаари и вождя Вираны. Однако в основном люди предпочитали обычные кольца и браслеты.       Молочная рыба также была интересным предложением. В реках Сердца водились небольшие рыбки и сомы, однако по внутренним каналам Клыка плавали такие большие рыбы как карп, кефаль и та же молочная рыба. Одна такая рыба могла кормить семью целый день, а стоила всего две серебряные монеты. — Было бы здорово. Людям Сердца это определенно понравится, — наконец ответила она. — Ах да, и на счет этого... — Бенджа обнял своей рукой ее плечо. — Вождь Вирана и я хотели бы, чтобы это соглашение было заключено между тобой и Намаари. — Я буду подписывать указ? — неуверенно пробормотала Райя. — Н-но я никогда не... — Я видела бумаги, которые ты составила за Намаари, — отрезала ее сомнения Вирана. — И хотя я не очень довольна тем, что принцесса других земель решала за мою дочь, твоя работа выглядит впечатляюще. Я заметила несколько грамматических ошибок, однако ты легко сможешь научиться писать без них.       Чувствуя, как ее охватывает гордость, Райя наклонила голову и ответила: — Я сделаю все, что в моих силах.       Вождь Вирана улыбнулась. — Хорошо. В любом случае, вождь Бенджа, мне необходимо заняться своими делами. И да, Райя? — девушка выпрямилась, — Намаари ждет тебя снаружи, во дворе. Ты опаздываешь на спарринг.       Принцесса Сердца кивнула.       Шаги вождя Вираны эхом разносились по холлу, и, как только она оказалась в пределах слышимости, отец Райи наклонился, чтобы шепнуть: — Намаари была хороша? — Пап! — топнув ногой, девушка покраснела. — Эй, не думай, что у тебя нет проблем, юная леди, — добавил он, указывая на нее пальцем. — Ты не сказала мне, что уходишь, и поэтому мне пришлось узнавать у Сису где ты. Опять. — Мы не делали ничего плохого! — частичная ложь. — Ты оставила синяк на ее шее, Райя. Тебе не стыдно? — Ухожу! — девушка вскинула руки кверху. — Я ухожу!       Знакомая ситуация.       Отец продолжал смеяться, когда принцесса Сердца уносилась прочь с неугасающим румянцем на щеках. Однако на этот раз, вместо того, чтобы беспокоиться о том, что она должна была или могла бы сделать, девушка чувствовала только то, что ее сердце слишком счастливо, чтобы думать о таких мелочах.       Выйдя во двор, она увидела, что Намаари уже обматывала повязками свои запястья.       Солнце светило над их головами, ветер трепал волосы Райи. Сегодня был отличный день. Не слишком жарко. Не слишком холодно. Во дворе бегали дети, но, как всегда, они сразу остановились, чтобы посмотреть на спарринг двух принцесс.       Это их танец.       Они сражались друг с другом под бдительным оком солнца; пот стекал с их кожи, когда сталкивались их разум и сила. Они занимались любовью при восходе луны; пот, стекал с их кожи, когда они встречались зубами и языком.       Два человека с драконами вместо душ — один из огня, другой из воды. — Готова? — спросила Намаари, держа в одной руке меч. На ее лице сияла улыбка, которую так обожала Райя. Та, при которой ее левая бровь поднималась чуть выше правой.       Улыбнувшись в ответ, принцесса Сердца подошла к стойке с оружием. На этот раз она выбрала копье. — Если готова ты.