Драко считал, что знает, насколько Снейп может быть злым, как сильно он может кричать — так, что сотрясаются стены, и это не эвфемизм, а реальное положение дел, как может взглядом метать молнии так сильно, что пожелаешь находиться где угодно, даже в гнезде венгерской хвостороги…
Малфой считал так до определенного дня. До определенной минуты.
Однако то, что происходило в покоях профессора, когда он отвел туда детективную пятерку студентов после допроса Нотта, оказалось намного хлеще, чем Драко мог себе ранее представлять. Стены не просто сотрясались от крика Снейпа, казалось, еще немного — и бедный Хогвартс весь треснет и расползется на части или, чего доброго, взорвется от его потрескивавшей магии. Малфой чувствовал ее давление в воздухе, от этого начала болеть голова, а внутри все холодило от осознания того, до какой степени разозлился крестный из-за их выходки. Хотя они всего лишь хотели знать правду. И в итоге выяснили, что их предположения оказались верны.
А вот вину за непродуманный Обливиэйт Драко нести не хотел: все же это была идея Грейнджер и Паркинсон, с ним они ее не обсуждали.
С другой стороны, Малфой бы точно так же и поступил: Обливиэйт и подложные воспоминания. Кажется, в семейной библиотеке была подходящая книга. Жаль только, он так и не научился делать фальшивые воспоминания, для этого необходимо научиться окклюменции, а в ней Драко еще ничего не умел. Хотя интересовался по примеру Снейпа.
— Учтите, я этого вам просто так не оставлю! Особенно вам, мистер Поттер! Вы хлеще своего ублюдка-отца и…
— Мой отец — не ублюдок! — тут же рыкнул в ответ Гарри, злобно глядя на профессора. — Не смейте его так называть!
Черт, Гарри, вот не сейчас показывать свою ебанную гриффиндорскую смелость!
— Да я вас сам убью быстрее, чем это решит сделать возрождающийся, по вашим предположениям, Темный Лорд!!! — Снейпа было не остановить. — У вас и так висит одна отработка, а теперь я вам гарантирую — отработки у вас будут каждую ночь до конца учебного года, чтобы неповадно было вести свои расследования! Если вам так скучно жить, я вам помогу наполнить свое существование смыслом! Прямо сейчас! — Северус вылетел из кабинета, взмахнув тканью своей мантии так резко, что, казалось, комната наполнилась очередным треском.
Грейнджер кивнула, видимо, поняв, что перечить профессору сейчас — не просто пустая трата времени, но еще и крайне опасный поступок, и пошла следом за Снейпом. Рон, понуро опустив голову, проследовал за ней. Паркинсон лишь тихонько фыркнула и почему-то подмигнула Малфою и отправилась следующей.
Драко и Гарри вышли вместе, по-прежнему держась за руки. Малфой только сейчас понял, что все это время они свои руки так и не разъединили, продолжая поддерживать друг друга уже и на подсознательном уровне.
— По-моему, Снейп нас действительно убьет, и сейчас он ведет нас на казнь, — прошептал Гарри, идя следом за Пэнси и не отпуская руки слизеринца. — Я сейчас, кстати, не шучу.
— Не убьет он нас, — выдохнул Малфой. — Но я его таким злым никогда не видел.
— Мне реально страшно стало. Серьезно, — сказал Поттер.
— Мне тоже, — признался блондин. — Хоть я знаю, он руки бы на нас не поднял никогда, но его крик был невыносимым. Я понимаю, мы немного накосячили… но что такого-то? Зато мы все узнали. А подложные воспоминания Нотту сделать можно. Например, придумать что-то про нас и внедрить этому придурку в голову. Пусть расскажет, например, про наши тайные сходки в гриффиндорской гостиной. Или что-то еще. Мы бы с Грейнджер потренировались в окклюменции… хотя, ладно, будем реалистами и признаем, что окклюменции за пару дней не научиться. Но Снейп умеет такие ложные воспоминания делать! И в голову засовывать! Я точно знаю!
— Мне кажется, он разозлился именно из-за того, что понял, что ему придется это делать, — подумав, произнес Гарри. — Он, кажется, не любитель подчищать следы за остальными.
— И я могу его понять, — Малфой кивнул. — Но… Думаю, потом он согласится с тем, что наш вариант на деле оказался отличным. Правда, мы об этой солидарности с нами не узнаем, он никогда не признает факт того, что наша безрассудная тактика оказалась верной. Это все вы виноваты.
— В смысле? — Поттер недоуменно изогнул бровь.
— Из-за общения с вами, гриффиндорцами, мы с Пэнси тоже стали безрассудными. Все это из-за вас, — шутливо проговорил Драко.
— Да не думаю, что ты так уж и против, — усмехнулся Гарри и, отпустив руку, неожиданно шлепнул Драко по ягодице.
Малфой так и встал с раскрытым ртом и удивленными глазами. Стеснительный Поттер, который ни словом, ни полсловом ранее не показывал своей влюбленности, выкладывая свои чувства лишь тетрадным листкам, Гарри, который смущался, но жаждал внимания и стремился подарить его в ответ в их первые сексуальные изыскания, сейчас действовал в открытую и ударил его по ягодице.
— Г-Гарри?! — Драко опешил, но произнес это с улыбкой на лице.
— Это чтобы не борзел, — хмыкнул гриффиндорец и, подойдя вплотную, быстро поцеловал его в губы. — Пойдем, а то Снейп нас тогда точно четвертует.
Драко облизнул губы, ощущая на языке привкус меда и патоки — кажется, Поттер незадолго до их встречи ел пирожные — и, улыбаясь, сказал:
— Меня не четвертует, я же его крестник. И моя мать его уничтожит, ее не остановит ничто. Если ее разъярить, даже отец убежит прятаться к домовикам.
Гарри расхохотался в голос, услышав это признание. По сути, Малфой и не соврал: если Нарцисса была зла, то в таком состоянии ее даже Люциус опасался, предпочитая прятаться в своем кабинете с огневиски в бокале на всякий случай.
— Что-о? Кажется, я уже в восторге от твоей матери!
— О, она шикарна, — Драко усмехнулся и тут резко понял, что они непозволительно сильно отстали. — Черт, Гарри! Нам надо бежать, а то Снейп реально нас захочет убить! — и, схватив гриффиндорца за руку, побежал на звук шагов остальных.
К счастью, Малфой ошибся, и профессор ушел не слишком далеко. Рон покосился в их сторону, но ничего не сказал.
Снейп привел их в кабинет Зельеварения и, резко крикнув «Акцио, палочки!», отобрал у студентов их магические атрибуты. Драко сразу почувствовал себя не в своей тарелке: все же присутствие палочки помогало даже психологически, а сейчас он ощущал, словно у него забрали саму магию. Становилось жутко, и его аж пронзило холодом, в который раз за сегодняшний вечер.
— Палочки вы получите исключительно завтра. Сегодняшнюю ночь вы проведете тут, в этом кабинете, за чисткой котлов без использования магии. Задание несоизмеримо вашему поступку простое, но я вам не дам никаких чистящих средств и зелий, и вы не сможете их взять. В вашем распоряжении будет лишь вода и щетки, — процедил Снейп, левитируя своей палочкой тьму котлов из дальнего шкафа.
Драко в очередной раз совсем неаристократично раскрыл рот, осознав масштабы работы: по меньшей мере сотня котелков дружным рядом разместились вдоль одной из стен.
— Вас пятеро, как раз подходящее число для того, чтобы вам было чем заняться ночью вместо того, чтобы находить приключений на свои пятые точки, — злился профессор, отлевитировав им щетки. — Где найти воду, вы и так прекрасно знаете. Удачной ночи, студенты, — хмыкнул он и, снова взмахнув полами мантии, быстро вышел из кабинета с их палочками в руках и явно запечатал дверь — Драко, стоящий ближе всего к ней, почувствовал прилив магии.
Малфой повернулся к грустно глядящему на огромное количество грязных испорченных котлов Гарри и снова взял его за руку, успокаивая. Гриффиндорец повернул голову к нему:
— Нам пиздец, да?
— Думаю, Снейп ясно дал нам понять, что да, — вздохнул Драко. — А я ведь даже не участвовал в обсуждении Обливиэйта.
— Я, между прочим, тоже, — фыркнул Рон, складывая руки на груди. — А теперь мы ночь будем драить эти чертовы котлы. Не выспимся. А у нас завтра первая Трансфигурация, Макгонагалл нас третировать будет, если мы заснем на ее уроке. А мы заснем. Вот какого драккла завтра нет истории магии?! — взвыл он, запрокидывая голову.
— Хватит ныть, — осекла его Грейнджер, расстегивая мантию. — Между прочим, у нас отличная возможность обсудить, что нам делать дальше. Во всяком случае, как защитить Гарри и не дать Волдеморту и его приспешникам воздействовать на него, а значит, и на всю школу и на Британию. Вы знаете, что было в Первую магическую. Вся страна в ужасе жила. А сейчас от нас очень многое зависит, поэтому мы не должны войну допустить. Следовательно, нельзя допустить, чтобы Гарри взялся за этот чертов Кубок, — девушка уперла руки в талию. — Мальчики, несите воду для начала.
Рон и Гарри сразу кивнули и подошли к ведрам, Малфой же возмутился:
— Мы — всего лишь подростки, Гермиона. Что мы можем сделать против него? Что мы можем сделать, чтобы остановить войну?
— Поттеру было всего год с небольшим, когда он ее остановил, — заметила Пэнси.
— Я ее не останавливал! — в почти пустом, за исключением их пятерки, кабинете, крик Гарри оказался особенно пронзительным. — Мне год, блять, был, и я понятия не имею, какого черта я выжил, — парень резко схватил ведро и пошел к крану, чтобы набрать воды.
Рон пожал плечами и, взяв еще два ведра, прошептал Малфою:
— Он нервничает сильно в преддверии Турнира, времени остается мало, и я его понимаю, — и отправился следом за Поттером.
Ох, Гарри.
— Я уже нашла несколько заклинаний, которые могли бы помочь Гарри в финальном этапе, вдруг что, — тихо сообщила Гермиона. — Теперь мы знаем, что вся опасность не в самом задании, а в Кубке. Гарри будут толкать к финалу, чтобы он победил. Значит, надо сделать все возможное, чтобы Гарри его не взял.
— Можно просто не брать Кубок в руки и медлить в заданиях, вот и все, — подал голос Уизли.
— Не выйдет, магия Кубка тогда его убьет за то, что он не старается сделать все возможное для победы, — отрезала Паркинсон.
— Значит, нам надо сделать так, чтобы помочь выиграть другим участникам, — задумавшись, пробубнил Драко.
— Угу. И подставить под опасность их?! — возмутилась Гермиона.
— Мы еще не знаем, заколдован ли Кубок конкретно на Гарри или на… — Драко пронзила мысль. — Телепорт! Кубок может быть портключом!
— Что? — одновременно вскрикнули Грейнджер и Паркинсон.
— Вспомните слова Нотта! Гарри должен взяться за Кубок первым! Зачем бы ему браться за Кубок первым? Чтобы какое-то проклятье его настигло и убило? Не проще ли тогда самому Краучу было убить Гарри прямо в школе и скрыться? Нет, тут дело гораздо тоньше и хитрее! — Малфой начал составлять возникающую в мыслях цепочку. — И зачем бы его убивать так хитро, еще и именно в финале Турнира? Чтобы подтасовать улики, мол, это Турнир его убил? Тоже глупо! Да за весь учебный год можно было придумать немало вариантов: чтобы венгерская хвосторогая его уничтожила, например. Она ведь почти уничтожила, Гарри только чудо спасло! На втором состязании можно было бы отдать его на растерзание драклловым русалкам! Подстроить все так, чтобы Гарри не мог подать знак опасности, вытащив у него палочку и тайком выбросив ее в воду, и все! Нет, тут все явно хитрее! А зачем тогда еще нужен Кубок? Гарри до определенного момента нужен Пожирателям и, вероятно, Сами-Знаете-Кому живым. Из школы аппарировать нельзя, даже с эльфами. Возможно, даже само задание Турнира будет так или иначе связано с аппарацией, и в таком случае запрет будет снят, получается, Краучу ничего не будет мешать отправить Гарри туда, куда нужно им.
Кабинет снова погрузился в тишину, слышалось лишь дыхание вставшего рядом с ним Поттера. Девушки переглядывались друг с другом, словно бы общаясь мысленно, Рон наверняка пытался расставить все в своих мыслях по порядку.
— Драко, ты можешь быть прав, — кивнула наконец Грейнджер. — Все действительно очень похоже. Но… его бы могли выкрасть из Хогвартса еще до этого момента, почему не сделали? Даже вспомните, когда Гарри уехал на время к своим опекунам, — Драко передернуло, когда снова пришлось вспомнить тех чертовых магглов. — Никто особенно не забеспокоился, кроме нас с вами. Хотя Дамблдор знал, но… Макгонагалл при этом была не в курсе, где Гарри…
— Она пыталась убедить директора, что что-то произошло, я видел, — сообщил Драко.
— И Дамблдор особенно не воспротивился, когда Гарри уехал, я так понимаю, — Паркинсон внимательно посмотрела на гриффиндорца. — Хотя мог бы и предположить: вдруг ты из страха за друзей выполняешь чей-то приказ по уходу из школы или же ты под Империо?
— Мне кажется, дело в другом. Скорее всего, им нужна была какая-то подготовка, — вздохнул Малфой. — Что-то или кто-то еще, кроме самого Гарри. Боюсь, что это что-то связанное с Темной магией. Какой-то ритуал…
— …который, возможно, готовит сам Волдеморт и его приспешники. Гарри, вспомни второй курс, когда ты сражался с воспоминанием Тома! — вскрикнула Гермиона. — Он говорил тебе, что он с помощью сил Джинни восполняет свои и…
— …возрождается, — продолжил Поттер сиплым голосом. — Вот и ответ. Теперь он снова собирается возродиться и стать сильнее, теперь с помощью меня. И всем на это плевать. Теперь мы даже Снейпу не можем ничего рассказать, он нас выгонит как минимум. Или еще на отработку пошлет.
— Пиздец, — Пэнси по стене осела на пол и взглянула на Гарри.
Драко уловил в ее взгляде сочувствие и… кажется, жалость. Жестокая с врагами и с неприятелями, заботливая с близкими ей людьми, теперь она жалела своего бывшего врага. Ей явно было за него еще и страшно, в ее глазах плескался испуг, причем явно не за себя.
Малфою теперь тоже было еще страшнее.
Спустя какие-то несколько недель его Гарри могут отправить на возрождение к ублюдку, уничтожившему его родителей, сделавшему его сиротой, которого ненавидели, которому испортили детство его опекуны…
Нет.
Твердая крепкая мысль впилась Драко в голову.
Нет, они этого не допустят.
Не для того они столько времени вели расследование, нередко рискуя собой, не для того следили, искали информацию, не для того крали Веритасерум и протезы у Грюма-Крауча, не для того собирались в туалете Плаксы Миртл и прятались под мантией-невидимкой…
Не для того Малфой проникал в дом опекунов Гарри и открыл для себя его чистую, настоящую, светлую и искреннюю любовь и не для того она для них оказалась взаимной, чтобы теперь все разрушилось из-за одного козла, ненавидящего магглорожденных лишь за факт их рождения и которому факт существования Гарри впился в глотку.
Драко самому от себя было противно за то, что буквально полгода назад он точно так же не выносил магглорожденных и считал, что им не место в волшебном мире.
Каким же он был идиотом.
— Пиздец, — согласно с Пэнси произнес Малфой. — Но мы уже знаем многое, чтобы не дать этому свершиться. Следовательно, нужно уничтожить Кубок, — гриффиндорцы и Паркинсон с недоумением на него воззрились. — Что? Если нельзя сделать так, чтобы его взял кто-то другой, значит, надо его уничтожить. Так Гарри не отправится к ебанному козлу и его шайке. Понятное дело, что это — лишь временный выход, но мы хотя бы выиграем немного и будем думать, как спасти Гарри и уничтожить то, что есть сейчас от этого самого ебанного козла. Пожиратели без него разбредутся кто куда и будут жить своей жизнью. Мой отец в Первую магическую был на его стороне. Выкрутился и сейчас не рыпается, не пытается его возродить…
— Пытался, — вдруг произнес Гарри, и все теперь развернулись к нему.
Драко резко вдохнул, ему показалось, что прямо сейчас в него вонзили кол, и все внутри словно разорвалось — даже не с болью, скорее, с какой-то мучительной неясной скоростью, которая холодила и сковывала все внутри.
Что знает Гарри? Этого в дневнике не было. Точно. Драко бы запомнил.
— Гарри, ты о чем? — Гермиона обеспокоенно смотрела на него. Блондин перевел взгляд на Уизли, который тоже с тревогой смотрел на своего друга.
— О Люциусе. Вспомните дневник, в котором писала Джинни, — Поттер посмотрел на Рона. — Он же специально его ей подбросил. Знал, что сознанием одиннадцатилетней девочки легко будет завладеть. Малфой-старший ненавидит вашу семью, Рон, так что специально воздействовал через нее. По сути, тогда Волдеморт почти возродился. Еще немного — и так бы и случилось, если бы Фоукс нас не нашел.
Драко уже вообще решительно ничего не понимал. Как связаны его отец и Джинни? Какой еще дневник? Зачем его подбрасывали сестре Рона и как? Какого хрена к этому всему имеет отношение феникс директора?!
— Ребят, мы, конечно, все понимаем, у вас там свои приключения были, — вставила Пэнси. — Но мы с Драко не в курсе событий и сейчас явно проигрываем вам в информации, а я этого ой как не люблю.
— Согласен, — Драко переводил взгляд то на Гарри, то на Уизли. — И я бы хотел знать, какого драккла мой отец творил и, оказывается, чуть Лорда не возродил.
— Давайте тогда вместе сядем, и я все расскажу, — Поттер вздохнул и уселся к стене рядом с Пэнси. Малфой расположился рядом с ним, Гермиона и Рон уселись перед ними, и Гарри начал рассказ.
Слизеринец слушал его мерное повествование и все больше впадал в ужас. Оказывается, на втором курсе, когда Драко с особым азартом желал узнать, кто же является наследником Слизерина и доставал этим отца, Люциус как раз и сделал все возможное, чтобы этот ебанный наследник возродился, и использовал для этого одиннадцатилетнюю девочку, дочку своего врага. Драко раньше ненавидел Джинни, она всегда казалась ему странной: поначалу — чертовой мышью, потом — выскочкой. Сейчас же ему стало ее даже жаль. Воздействие на подсознание болезненно, а тут над девочкой издевались и выматывали почти целый год. И оказывается, Люциус подбросил Джинни дневник прямо перед его глазами, а он ничего и не заметил. Не помнил даже, что его отец брал что-то с собой из дома. Драко помнил, что в тот день Люциус неожиданно решил сам пойти с сыном за школьными вещами, хотя в первый год с ним это делала мама (отец еще перед первым курсом сказал, что собирать сына в Хогвартс — точно не его забота), и мальчишка тогда посчитал, что все же дорог отцу — он и в магазины на Лютном его с собой взял (а для двенадцатилетнего Драко это стало огромным поводом для гордости — кажется, он тогда прямо-таки задолбал своим хвастовством половину курса Слизерина), и учебники и одежду прикупил — конечно, самые лучшие. Правда, самым ярким запоминанием того дня для него стал фингал, поставленный отцу — почему-то Драко порадовало, что Люциуса наконец-то поставили на место, и что Артур сделал все правильно, защищая семью. Правда, потом мальчишка корил себя за эти мысли — как это, он согласен с предателем крови и пошел в подсознании против отца.
— Мой отец — еще больший мудак, чем я думал, — произнес Малфой после рассказа Гарри. — Пиздец. А я даже и не обратил внимание, что он что-то взял. Кстати… Рон!
— Что?
— Передай благодарность своему отцу. Мне еще тогда поставленный им фингал понравился. Отец визжал и брюзжал целый вечер, — усмехнулся Драко, и тут же раздался оглушительный хохот всей пятерки.
— Браво, Малфой, если бы я знал, что тебе понравился фингал, который твоему отцу поставил мой, я бы заставил нас всех подружиться еще на втором курсе, — хихикнул он.
— Не, на втором я был придурком. Как и на третьем… И в начале четвертого… — задумался слизеринец.
— Определенно, тебе следовало побыть в теле Гарри только лишь для того, чтобы стать приличным человеком, — усмехнулась Грейнджер.
— Он еще не был в моем теле, Гермиона, если так посудить, но знаешь, я планирую, что… — начал было Поттер, но Уизли его осек:
— Мерлин, Гарри, я не хочу знать о твоих планах на секс с Малфоем!!!
— Опачки, — несвойственно ей фыркнула Пэнси.
Драко захохотал, осознавая очередную двойственность фразы, сказанной Грейнджер.
— Гермиона, ты опять пошлишь?! Так, Гарри! — слизеринец с интересом взглянул на него. — Что ты там планируешь?
— Потом скажу, — он сконфузился. — Раз уж все угорать начали. А это все-таки личное. Да, Рон?
— Да! — вскрикнул рыжий. — Поэтому обсуждайте свою сексуальную жизнь без меня.
— Какой ты скучный, — фыркнул Малфой, запуская руку в волосы Гарри и с удовлетворением чувствуя и видя, как Гарри довольно муркнул и, прикрыв глаза, запрокинул голову, стараясь быть еще ближе к его руке, массирующей кожу головы и ласкающей волосы.
— Он не скучный, а стеснительный, — возмутилась Грейнджер. — Вернемся к теме — к Кубку. Я согласна с Драко. У нас мало времени, чтобы продумывать еще какой-то план, и я солидарна с тем, что Кубок надо уничтожить. Только для этого нам понадобятся знания не только из Запретной секции, думаю, магия Кубка уровнем повыше будет. Драко, Пэнси, мне кажется, нам могут пригодиться книги из ваших родовых библиотек. У вас в семьях наверняка есть что-то по такой магии.
— Наверняка есть, — согласилась Паркинсон. — Только пока мы это искать будем, сотни лет
пройдут. Это определенно темномагические заклинания, вряд ли родовые, в этом наше преимущество, а то бы мы не справились с заколдованным Краучем артефактом. Немного круг уже сузился. Нам нужна информация по аппарирующим заклинаниям вещей. А именно — как заколдовать довольно сильный магический предмет. Кажется, круг сузился, но я бы не сказала, что этой информации нам достаточно. Я могу попроситься к отцу на выходные и поискать что-либо.
Драко задумался, закусив губу. Он крайне редко отправлялся домой вне каникул, у отца наверняка вызовет подозрения его прибытие раньше времени, и теперь ему требовалось что-либо придумать для того, чтобы Люциус благосклонно к нему отнесся. Был только один вариант.
— Попробую убедить маму, что мы готовим что-нибудь по родовой магии — эссе, например, и что мне нужен будет доступ домой и, в частности, в библиотеку. Может, она что-то расскажет про Блэков, я постараюсь осторожно ее расспросить, начав издалека. Вдруг это и с отцом сработает, — задумался Малфой. — Хотя с ним беседовать слишком рискованно.
— Просто расспроси его о чем-то другом, — посоветовала Гермиона. — О преимуществе родовой магии, о том, что она дает большую силу, что магглорожденным она недоступна, и следовательно, они из-за этого слабее по магической силе и что в их случае они не смогут обладать знаниями древней магии и сохранить ее, а значит, и сохранить для потомков и все такое… в общем, приплети что-то такое. Думаю, твой отец это заценит и даст доступ в библиотеку. А там уже сам, если что, поищешь, если Люциус не начнет тебе лично книги там давать.
Драко ошарашенно смотрел на Грейнджер, понимая, насколько умный ход она придумала. Должно быть, ей очень больно говорить об этом, будучи магглорожденной и зная, как Люциус ненавидит таких, как она, и как в свое время не выносил ее сам Драко. Парень сглотнул и кивнул Гермионе.
— Думаю, это самый крутой выход, который можно было придумать. Ты гений, — выдохнул он. — И извини. Должно быть, тебе…
— Если ты сейчас ляпнешь про то, что мне больно и что тебе стыдно за себя прежнего, я тебе врежу палочкой по лбу опять. Ты уже извинялся, и я лишний раз о тебе прежнем вспоминать не желаю, так что заткнись, — нахмурилась девушка, и Драко молча кивнул. — Про Блэковскую библиотеку может попробовать расспросить, но есть еще один вариант.
— Я в курсе, что Сириус Блэк на свободе и вы с ним общаетесь, успокойтесь уже, вы можете про него со мной говорить, — фыркнула Паркинсон. — Поттер, поговори с ним.
— Я попробую на этих выходных к нему добраться, — кивнул гриффиндорец. — Тем более, мне как раз по делам надо будет уехать.
— Каким таким делам? — Драко сразу напрягся.
Толику ревности, по неизвестной ему самому причине всплеснувшейся в груди, он быстро постарался подавить, поскольку прекрасно знал: никто ему не нужен, кроме самого Малфоя. Слизеринца пугало другое: что Гарри опять пойдет на риск, никого не предупредив, а учитывая, в каком он сейчас шатком положении, Драко вполне себе резонно за него опасался.
— Да понимаешь, тут у одного вредного чистокровного слизеринца день рождения намечается, надо же ему подарок купить, который я придумал, — хихикнул Гарри, и у Малфоя разом все с души отлегло, и парень заулыбался.
Хитрец ты, Гарри.
Драко на автомате взглянул на свою руку, где висел подаренный гриффиндорцем браслет, и вспомнил его слова о том, что Гарри собирался подарить его на его день рождения, но потом передумал и нашел что-то еще, поинтереснее. Что именно решил выбрать хитрый (а он хитрый, уже не раз в этом убеждался) Поттер, Малфой даже не представлял.
— В таком случае, чистокровный и вредный слизеринец не против, — Драко усмехнулся.
— Блять, хватит подкатывать друг к другу, — усмехнулся Рон и оглядел кучу котелков. — Что с этим будем делать? Мы до утра точно их не отмоем, даже если начнем прямо сейчас натирать. Вообще, это издевательство, я считаю.
— Скажи спасибо, что Снейп в качестве мести в хорьков нас не превратил, — понуро заявил блондин и дернулся, вспоминая, что с ним вытворил в начале года Грюм-Крауч.
— Да ладно, ты был очень милым и классным хорьком, прямо лапочка, — засмеялся Гарри и потрепал Малфоя по голове, полностью разрушив его с таким трудом уложенную прическу.
— Что-о?! Слышишь, ты, я тебе сейчас…! — Драко резко повалил парня на пол и принялся щекотать его у ребер, от души надеясь, что он боится щекотки.
Предположение его не подвело: Поттер начал заливаться смехом и, визжа, извиваться под Малфоем и пытаться выбраться от его цепких щекочащих рук.
— Дра-а-а-ко, пус-пусти!!! Аха-ха, Др-рако-о! А-а-а-а!!!
— Так тебе! Будешь знать, как называть меня хорьком! — беззлобно засмеялся Драко и поспешил слезть с гриффиндорца и поправить на себе мантию: от извивающегося под его бедрами Гарри, от его близости член неожиданно (а впрочем, даже вполне ожидаемо) начал вставать.
Паркинсон заметила специфические движения Малфоя: то, как он буквально сполз с Поттера, как встал, прячась от них полубоком, как поправлял мантию, и послала ему хитрый догадливый взгляд.
Ой, иди нахуй, Пэнси.
— Да ладно тебе… фух… — Гарри все еще улыбался и тяжело дышал после щекотки. — Ты правда милый даже в образе хорька, не возмущайся.
— Жаль, что я не видел, — вздохнул Рон, успевший снять мантию и теперь закатывавший рукава свитера. — Ладно, я предлагаю такой вариант работы. Нам надо хотя бы немного поспать, потому что сейчас все мы должны быть начеку, мало ли что решит еще раз сделать Нотт, чтобы что-то узнать о нас. Мы не можем быть точно уверены в том, что он ничего не заподозрит и что Снейп сделает фальшивые воспоминания для этого ублюдка. Все равно не получится за ночь всем впятером без магии и чистящих средств отмыть все эти драккловы котлы. Поэтому предлагаю нам всем спать по очереди. Можем спать по двое, например, часа по два. И так чередоваться. Первой отправим спать Пэнси, она все же еще не полностью восстановилась.
Драко с неподдельным изумлением воззрился на Уизли, осознавая, что он действительно недооценивал его все прошлые годы. Рон не только являлся хорошим логиком, но еще и в какой-то мере рациональным и… как ни странно, заботливым парнем. Малфой с огорчением в душе признал, что сам вряд ли бы подумал о том, что подругу стоит отправить отдыхать первой. Слизеринец в нем наверняка выпросил бы себе сон первому. Влюбленный в Поттера заставил бы всех согласиться с его мнением — уложить спать Гарри. Сам Драко молча кивнул, резонно соглашаясь с доводами рыжего гриффиндорца.
— Я за, — сказал Поттер, засучивая рукава. — Давайте Пэнси и Гермиона лягут спать первыми.
— Почему Пэнси, мне понятно. А почему я? — Грейнджер нахмурила брови. — Это потому, что я девушка? Это что за сексизм?
— Что? — Малфой посмотрел на нее с недоумением. — Секс тут при чем?
— Это не к сексу относится, Драко, — Гарри махнул рукой и обернулся к магглорожденной. — Нет, не по этой причине, а потому, что ты до этого несколько ночей толком не спала, помогая нам с заданиями и читая дополнительную литературу, чтобы не дать мне умереть на этом чертовом Турнире. Тебе надо отдохнуть, Гермиона. Признай сама, что тебе и твоему уму это необходимо. Сонный организм будет плохо воспринимать информацию на уроках и ты изучишь на занятиях завтра меньше, чем могла бы. Поэтому ложись спать, пожалуйста. Конечно, в кабинете без подушек и одеял фиг выспишься, ну, хоть как-то отдохнешь.
Малфой закусывал губу, пытаясь скрыть ехидную улыбку. Вот и проявилась слизеринская черта Гарри: смог хитростью убедить Грейнджер лечь спать! Драко был убежден, что она согласится, видел это по ее выражению лица, меняющегося от недоверчивого к согласному. Девушка, видимо, поразмыслив, кивнула:
— Ладно. Два часа. Потом меняемся. Сами между собой договоритесь, кто следующий будет спать. А мы… пожалуй, мантиями укроемся, — Грейнджер взглянула на Паркинсон.
Блондин стащил с себя мантию и свитер, оставаясь в рубашке, и сложил их вместе.
— Не дурите, у вас и подушки будут. Нам все равно мантии не нужны при очистке котлов. Конечно, это не то, что хотелось бы, но хотя бы голова и шея при пробуждении не так болеть будут.
— Малфой прав, — кивнул Рон и последовал его примеру. Гарри следом за другом остался в одной рубашке.
Девушки кое-как сконструировали себе подобие подушек и уложили их на длинные соседние парты.
— Надеюсь, Снейп не разозлится, что мы тут гостиницу устроили в его кабинете, — фыркнула Пэнси, пытаясь забраться на парту, Гарри вовремя подскочил, опередив дернувшегося к ней Драко, и помог.
— По-моему, это меньшее, на что он сейчас может злиться, — зевнула Гермиона. — Доброй ночи. Разбудите через два часа. Надеюсь, часы у вас при себе.
— У меня — да, — произнес Рон.
Девушки в скором времени действительно заснули, а парни приступили к чистке котлов. Драко считал, что именно он знаком с огромным числом магических ругательных выражений, но оказалось, что Уизли и Поттер его в этом переплюнули, к тому же, они еще и маггловские выражения добавляли в свою речь. Приличных слов звучало очень мало: котлы были не просто испачканы донельзя, грязь, жидкость и какая-то странная сажа на них была настолько въедливой, что щетки практически не справлялись с чисткой, и через какие-то полчаса он смог отмыть только лишь третью часть внешней части котла. К внутренней Малфой даже еще и не приступал. Осознавая, что за два часа в лучшем случае они отмоют лишь по одному котлу, парень мысленно взвыл. Ситуация у Гарри и Рона была не особенно лучше: если у Поттера котел был очищен где-то почти на половину изнутри, то у Уизли он словно оставался таким же грязным, как и раньше.
— Мы заебемся, — прервал тишину Рон. — Собственно говоря, я уже заебался. Как и мои руки, — он вытянул покрасневшие и сморщившиеся от воды кисти вперед. Кое-где на пальцах даже уже виднелись ранки от острой щетки.
Драко оглядел свои руки. Выглядели почти точно так же, только еще ранки возле ногтей немного сочились кровью.
— Пиздец, — вздохнул он, продолжая натирать котел. — Снейп вдоволь решил над нами поиздеваться. Если объективно говорить, такого наказания мы не заслужили. И, знаешь, Гарри… я теперь тебя понимаю в том, что ты взрослым не доверяешь и предпочитаешь все делать сам.
— Вот, а я о чем, — пробормотал он. — Это настоящее издевательство… По-моему, мы руки так себе сотрем. Давайте хоть поговорим о чем-то. Только не о расследовании и не о Грюме и не о Турнире. Достало.
Да уж. Должно быть, постоянное напоминание об опасности вымотало его. Можно понять.
— Я могу задать один вопрос? — произнес Рон и повернулся к Малфою. — Ладно, про самого Гарри и его влюбленность я знаю. А как ты понял, что влюблен в Гарри?
Поттер сразу с хитринкой во взгляде посмотрел на него и закусил губу в ожидании. Драко беззлобно усмехнулся и задумался, вспоминая.
— Пэнси говорит, что я еще на третьем курсе к нему не просто так цеплялся. Мое настоящее осознание произошло… Мне кажется, после того житья у магглов. Во всяком случае, это начало раскрываться. Скорее всего… — Драко прикусил губу. — Я понял это, когда Пэнси мне в лицо бросила разъяснения о моем поведении по отношению к Гарри и показала мне, что я, сам того не ведая, пытался привлечь к себе его внимание, а так как дружбы у нас тогда не случилось, то я это делал единственным доступным мне способом, который бы не вызвал подозрения: агрессировал и провоцировал. А по-настоящему осознал… на втором испытании, — его аж дернуло при тех страшных воспоминаниях. — Когда ты, Гарри, все никак не выплывал и я не знал, что думать. Помню, как дико разозлился, когда Крам вытащил Грейнджер: я надеялся, что она где-то неподалеку помогает тебе каким-то образом, чтобы ты мог дышать под водой, — Гарри смотрел на него пронзительным взглядом изумрудных глаз, и Драко видел, как в них метается интерес на пару с любовью и беспокойством. — Пэнси меня тогда успокаивала еще, и когда ты выплыл, у меня камень с души свалился. А когда эта ебанная сучка Флер тебя поцеловала в щеку и я был готов ее там на месте уничтожить… я осознал, что все, пиздец, я в тебя
влюбился, Гарри Поттер.
Малфой выдохнул после такого признания, и при виде ошалевшего — реально ошалевшего и так же в шоке улыбающегося — Поттера, улыбнулся сам. Вспоминать события того времени — а ведь прошло с того момента всего-ничего, несколько месяцев — оказалось довольно тяжело, но вместе с тем и… в какой-то мере приятно. Тогда Драко и предположить не мог, что сможет подружиться с гриффиндорцами, сможет быть в отношениях —
в настоящих! — с Гарри, который так искренне и светло, как может только он,
любил его.
И Драко определенно
любил его в ответ.
— Ну надо же, — присвистнул Рон, отвлекшись от натирания котла. — А Гарри, кстати, тогда и не запомнил, что Делакур его поцеловала.
— Что? — Драко раскрыл рот, а Гарри заливисто рассмеялся.
— Угу, если б мне потом Гермиона и Симус это не подтвердили, я бы так и считал, что Рон надо мной прикалывается.
— Да в смысле?! — слизеринец с подозрением смотрел на них.
То есть, пока он исходился ревностью и яростью из-за поцелуя этой полувейлы, сам Поттер даже и не запомнил, что его кто-то там целовал и благодарил?!
Ебанный гриффиндорец!
— Мне вообще не до того было, я настолько в шоке после этого испытания был, задубел к тому же в край, задолбался, и все, что мне хотелось — это вернуться в башню в тепло и завалиться спать! — усмехаясь, ответил Гарри. — Я реально не запомнил, что там происходило после того, как я вытащил Рона и Габриэль. Помню, что Флер мне что-то говорила, но я особо ничего не понимал. Помню, что смотрел на Гермиону и пытался понять, что она там делает, на этом причале, я же Рона спасал. До меня потом дошло, что я ее видел там, в воде, когда ее Виктор вытаскивал. В общем, мне было явно не до поцелуев Флер.
— И хорошо, — ревниво заявил Малфой, продолжая с усердием — не от ревности ли такое усердие? — натирать котел.
— О, Драко, да ты ревнив? — прыснул Уизли. — Как же ты будешь Гарри делить со всеми его поклонниками?
— А меня не надо делить, — сказал Гарри с широкой улыбкой и, придвинувшись к Малфою, резко обнял его, стараясь не задевать одежду мокрыми и грязными кистями. — Меня любить надо.
— Ну вот я и люблю, — усмехнулся Малфой и поцеловал Поттера в нос.
И только спустя секунду понял, что сказал. При Роне.
С одной стороны, для Уизли их отношения тайной не были, однако знал ли он о таком признании их тяги друг к другу? Они с Гарри признались в любви буквально совсем недавно, на их первом настоящем свидании, и Малфой еще не успел узнать — да и из-за расследования и беспокойства и не думал об этом — как на это признание не только во влюбленности, но и в любви отреагировал Рон и знал ли вообще об этом.
Гарри по-прежнему крепко обнимал его, глядя на него счастливым взглядом, и Драко начало отпускать — видимо, сам гриффиндорец о реакции друга не беспокоился.
— И я тебя люблю, — он приподнялся чуть ближе и легонько поцеловал в губы.
— Так, Гарри, я вам готов на завтра даже нашу гриффиндорскую спальню отдать и лично уговорить никого туда не заходить, но сейчас, пожалуйста, давайте дальше котлы чистить, а то я вас знаю — начнете целоваться, а потом неожиданно один окажется полуголый на коленях другого, как Гермиона с Виктором, — возмутился Рон, а Поттер резко развернулся к нему, чуть обдав щеку Драко своими запутанными (но такими классными и вкусно пахнущими) волосами.
— Что-о?! Почему я об этом не знаю?! Когда такое было?! Гермиона и Крам?!
— Они чуть не занялись сексом в гриффиндорской мальчишеской спальне, между прочим! Оказывается, она уговорила Невилла уделить ей комнату, пока мы все будем на спортивной тренировке! Видите ли, с девочками о своей комнате она не смогла договориться, там Патил кого-то приводила! А я пришел немного не вовремя!
Драко расхохотался, утыкаясь в волосы Гарри и прижимая его за талию ближе к себе.
— Ты совсем не вовремя, Уизли! Я бы тебе не простил! А вот Патил ваша Забини нашего приводила. Они встречаются.
— Правда, что ли? — Гарри резко развернулся в его руках. — Парвати с Блейзом? А почему тогда он ее не пригласил на Святочном балу?
— Понятия не имею. При случае спрошу, — блондин пожал плечами. — Но явно не застеснялся, это качество ему не присуще.
— Такое ощущение, что я один не в отношениях. Даже Невилл за моей сестрой ухлестывает! — возмутился Рон.
— Не парься, и на твоей улице машина с девушками появится, — хихикнул Гарри.
— Машина? Зачем машина? Что я со столькими девушками делать буду? — Уизли явно приофигел, и Поттер фыркнул.
— Это маггловское выражение, не бери в голову, — он махнул рукой и отпустил Драко, слезая с него и подползая снова к своему котлу. — Отвлеклись немного, теперь снова продолжим? Кстати, кто следующий будет спать?
— Давайте вы с Уизли, — решил Малфой. — Меня пока спать не тянет, а Рон уже несколько раз зевнул.
— Я согласен, — кивнул рыжий, и ребята продолжили отмывать котлы.
***
Спустя еще полтора часа Рон разбудил девочек. Паркинсон встала почти сразу, а вот Гермиону пришлось расталкивать довольно долго — похоже, она устала сильно, и Малфою даже пришла мысль оставить ее в покое, но к этому времени девушка уже встала и взяла себе очередной котел. Гарри смог немыслимым чудом (иначе Драко и не считал) очистить свой и помог Рону, сам Драко тоже только завершал первый.
— Да уж, это ужас, а не котлы, — фыркнула Пэнси, садясь рядом с Малфоем.
— Угу. Кажется, мои руки превратятся в желе или пастилу, — вздохнул блондин, беря себе новый котел.
— Передохни хоть, — вставил Рон, отходя к импровизированной «кровати», где до этого спала Грейнджер.
— В самом деле, Драко. А то руки потом долго надо будет восстанавливать, — согласилась Гермиона.
— Я солидарен со всеми. Отдохни, — произнес Гарри и поцеловал его в щеку. — Я спать.
— Доброй ночи, пусть и на два часа, — мягко улыбнулся Драко, провожая парня взглядом.
— Спасибо, — с улыбкой кивнул тот в ответ.
Парни улеглись спать и отрубились довольно быстро: уже спустя пару минут в кабинете слышался небольшой храп Уизли и тихое сопение Гарри. Без очков, отложенных на соседнюю парту, лицо Поттера казалось еще более миловидным и… нежным, и Драко ненароком залюбовался.
— Эй, вызываю влюбленных! — Паркинсон щелкнула пальцами перед его глазами. — Прием, база!
— Да иди ты, — безобидно фыркнул Малфой, возвращаясь к уборке. — Гермиона, какие книги ты уже изучила? По обеспечению безопасности для Гарри?
— Я тебе потом пришлю список, — девушка кивнула, оттирая котел. У нее это получалось гораздо лучше, чем у парней, и он даже этому немного позавидовал: даже тут Гермиона его обходила.
— Как же муторно, — пробормотала Пэнси. — Вообще, этим должны заниматься эльфы.
— Они — такие же волшебные существа, как и мы с вами, и они должны заниматься только тем, чем сами хотят! — с вызовом произнесла Грейнджер.
Драко вздохнул, понимая, что, кажется, еще один момент отличает чистокровных от магглорожденных, и если прямо сейчас Гермиона не замолчит, то Пэнси начнет возмущаться и доказывать свою правоту. Малфой, может, тоже бы пояснил Грейнджер, которая в силу факта своего рождения не понимала сути домовых эльфов, но сейчас он устал и начинал хотеть спать, поэтому ему было вовсе не до этого.
— Гермиона, так в том и дело: подавляющее их большинство желают жить со своими хозяевами и быть с ними вместе, помогать им… В этом их суть: если домовым эльфам не давать работу, они чувствуют себя ненужными, неполноценными… им плохо. Домовики считают, что если хозяева не дают им занятие, значит, им не доверяют, думают, что они плохо справляются и недостойны радовать других, недостойны им помогать, считают себя плохими. У эльфов есть тяга к самобичеванию, и поэтому они, думая, что плохие, начинают себя бить, прижигать себе пальцы утюгом или что-то в этом духе. Разве это не грустно? — Пэнси осторожно постаралась объяснить магглорожденной свою тактику.
— Они — безвольные существа! Если бы вы дали им свободу, они могли бы заниматься…
— Они бы разревелись, Гермиона, — вздохнула слизеринка. — Заорали бы, спросив, почему мы их так ненавидим, что отлучаем от семьи. Понимаешь… Домовики считают нас семьей. Некоторые волшебники иногда за что-то действительно угрожают эльфам, и знаешь, как они это делают? Грозятся подарить одежду. Одежда значит освобождение для домовиков. Они сразу трусятся и умоляют этого не делать. Эльфы в подавляющем большинстве действительно хотят оставаться с семьей и не знают, что делать, если их освободят.
— Вы им ни кната не платите, ни…
— Гермиона, Пэнси, вы никогда не договоритесь и никогда не докажете друг другу свою правоту. Гермиона, прежде чем доказывать свою точку зрения, советую побеседовать не только с Добби, но и другими домовиками. Многие любят свободу, но многие любят и то, чтобы у них были хозяева, которые бы о них заботились в какой-то мере и которым они могли бы отплатить своей работой. Не у всех домовиков хозяева такие козлы, как мой отец, которые только рады попинать эльфов, — вздохнул Малфой, подавляя зевоту. — Хватит. У нас и так работы дохрена.
Грейнджер поджала губы, и Драко уже догадался, что она так делает, когда чем-либо недовольна. Видимо, ее особенно бесит, когда просят замолчать.
— Драко, тебе бы тоже поспать. Ты засыпаешь, — заметила Паркинсон.
— Позже, — произнес он, отмахнувшись. — Пока от меня больше проку, если я не сплю.
Спустя еще час Драко уже клевал носом, продолжая оттирать котлы. Дело пошло чуть быстрее, и на этот раз ему достался котел почище, так что он начал чистить уже третий котел, как вдруг услышал громкий знакомый вскрик.
Гарри.
Малфой резко развернулся и увидел, что Гарри метался во сне из стороны в сторону, грозясь упасть с парты, и бубнил что-то непонятное. От его крика проснулся Рон и непонимающе смотрел на друга, пытаясь пробудиться полностью. Драко вскочил и подбежал к Гарри, ухватывая его за плечи, чтобы он не упал на пол. Гермиона и Пэнси подошли к нему следом.
— Похоже, опять плохой сон. Из разряда возможных вещих, — испуганно прошептала Грейнджер.
— Гарри, проснись, — слизеринец начал его будить, пока словами. — Гарри… Гарри! Да Поттер, просыпайся же! — но парень метался все сильнее, и Малфою стало сложнее его держать: Гарри прямо-таки вырывался из его хватки.
Раздался очередной вскрик, и в этот раз он был еще страшнее, чем сначала: Драко казалось, что на мгновение ему аж заложило уши. Поттер в его руках весь изогнулся и снова заметался и как-то подозрительно странно задергался.
— Будите его! С ним никогда такого не было! — вскрикнул уже проснувшийся полностью Рон и, чуть оттолкнув Паркинсон, придвинулся к другу ближе и начал бить его по щекам, пытаясь добудиться. — Гарри! Да твою ж пикси, Гарри, вставай! Гарри!!!
— Гарри, просыпайся! — Малфой начал дергать его в своих руках, пытаясь сделать хоть что-то, чтобы вытолкнуть его из сна, но ничего не получалось: гриффиндорец метался и страшно орал.
Драко стало страшно, всю душу холодило, а горло словно схватывала невидимая рука. Его любимого человека словно выворачивало на изнанку, он кричал так, будто прямо сейчас его режут сотни ножей, а у него ничего не получалось сделать, чтобы вытащить его из этого страшного состояния.
— Гарри!!! Гарри, прошу тебя, вылезай из этого дракллового сна! Гарри!!! — Драко снова встряхнул его, но это было бесполезно. Поттер не реагировал, продолжая жутко изгибаться и хрипеть.
— Я знаю, что это такое, — с ужасом в голосе произнесла Паркинсон. — Ребята, вспомните паука на занятиях Грюма. Это же Круцио.
Грейнджер, испуганно ойкнув, закрыла рот рукой, в шоке глядя на мучившегося от непонятной боли друга, Рон, на секунду оторопев и осознав, что произнесла Пэнси, с еще большим усердием начал трясти его и бить по щекам, пытаясь разбудить.
Драко казалось, что невидимая рука на его горле сжалась еще сильнее.
Прямо сейчас его любимый Гарри мучается от Круцио во сне, а они не могут его разбудить.
Что с ним произойдет, если у них… не получится привести его в чувство?!
Нет. Этого никак нельзя допустить.
Ни в коем случае.
— Гарри!!! Да Мерлин, проснись же ты! Гарри, ты нам нужен! Ты мне нужен, Гарри!!! Гарри!!! — У Драко уже начал срываться голос, как в один момент Поттер захрипел и резко открыл глаза, загнанно дыша. Малфой с шумом выдохнул, прижимая обмякшего и обессиленного гриффиндорца к себе. — Гарри, Гарри… Ты нас до одури напугал…
Драко чувствовал, как Поттера всего трясло в его объятиях, тот сам прижимался к нему, и слизеринца кольнуло в сердце осознание того, что Гарри словно искал в нем защиту от того, что с ним случилось во сне. С ним явно произошло что-то страшное, и он никак не мог вырваться из цепких лап сковавшего его ужаса. Слизеринцу жутко было даже представлять, что пришлось Поттеру пережить. Малфой начал гладить его по голове, стараясь успокоить хотя бы немного.
— Все хорошо, Гарри… Ты с нами… все хорошо… — шептал он, целуя его в висок.
— Гарри, что случилось? — обеспокоенно спросил Рон. — Мы тебя несколько минут добудиться не могли. Тебя всего выкручивало, как при Круцио. Пэнси предположила, что это оно, и…
— Это и было Круцио, — просипел Поттер, утыкаясь лицом в грудь Драко. Слизеринец через тонкую ткань рубашки чувствовал, как прерывистое дыхание согревает его, и как рубашка становится чуть мокрой.
Гарри
плакал.
Черт.
— Пиздец, — сказал Малфой дрожащим тоном и с долей испуга взглянул на остальных. Гермиона и Пэнси выглядели напряженными, Рон — сильно обеспокоенным. Уизли легонько коснулся плеча друга рукой:
— Гарри… Расскажешь, что за сон? Сам знаешь, чуть легче станет.
— Кладбище, — он все еще не разворачивался, из-за чего всем голос слышался гулким, и Драко чувствовал вибрацию кожей от слов. — Я был на кладбище. Прикован к чему-то. Там был Петтигрю. Он убил Диггори Авадой. Петтигрю разрезал мне левую руку и взял оттуда кровь… он… потом ему отрезали руку. Какой-то котел… я плохо помню. Туда перенесли младенца. А потом… потом… из него вышло что-то страшное. Как будто… змея и человек в едином целом… — Гарри все еще трясло, и Драко по-прежнему гладил его по голове. — Это был он… Он…
— Кто? — испуганно спросил Рон.
— Волдеморт… — произнёс Гарри сипящим от ужаса голосом. — Он сказал, что возродился, вернулся. И послал в меня… Круцио… А дальше я… Ничего не помню… Ничего.
Гарри всего трясло, даже, скорее, колотило, Драко очень хорошо это чувствовал, прижимая гриффиндорца плотнее к себе. Малфой ощущал, как сердце Поттера бешено колотится и вот-вот готово выпрыгнуть из груди от страха. Да и самому Драко казалось, что его сердце страшно бьется за грудной клеткой и собирается выскочить вслед за сердцем любимого человека.
Если до этого момента Малфою было очень страшно, то сейчас его обуял ужас. Самый настоящий. До какого-то времени можно было немного надеяться на то, что их расследование имеет толику игры, что получится разобраться иным путём, безопасным…
Теперь вера в это разрушилась.
Гарри мог погибнуть.
И Драко пронзила страшная мысль.
— Кладбище. На кладбище и перенесет Гарри Кубок, — прохрипел он, гладя по голове уже начавшего успокаиваться Поттера и не замечая, как сильно трясет его самого. — Судя по всему, эти сны Гарри — вещие. Мне кажется, что в ту ночь, когда Гарри… Получил этот шрам, — он погладил его по лбу, — он и Лорд оказались связаны подсознательно. Поэтому чем больше Лорд набирает силу, тем больше видений приходит Гарри.
— Согласна, — тихо проговорила Пэнси, голос её чуть дрожал, будто она пыталась сдержать слезы. — То, что видел Гарри во сне, очень похоже на обряд возрождения частицы души. Отец… Когда-то обсуждал подобное с одним из своих друзей. Они часто на встречах говорят о тёмных обрядах. Но надо узнать точнее.
— Зачем там Гарри?.. — Рон сжал его руку.
— Убить меня, вот зачем, — вдруг твердо сказал Поттер и вырвался из объятий Малфоя.
— Не только, — вздохнула Гермиона. — Ему зачем-то нужна была твоя кровь для обряда. Надо понять, что это за обряд. Это раз. Два — понять, как уничтожить Кубок. Кубок надо по-любому уничтожить, чтобы не дать на Турнире возродиться Волдеморту. Мы оттянем время и попробуем понять, как можно прервать или еще не допустить тот обряд. Нам нужно в Запретную секцию. Давайте так разделимся. Я, Гарри и Рон под мантией будем ночами искать все там. Драко, Пэнси — вы попробуете поискать в родовых библиотеках?
Малфой кивнул.
— Да, и… Не знаю теперь, говорить ли Снейпу… — прошептал он.
— Нет, — отбрил Гарри. — Мне и этой отработки хватило. Давайте продолжим работать, раз с планом все согласны.
— Гарри, может, ты… — начала было Гермиона.
— Я все равно не засну. Пусть Драко поспит, — гриффиндорец резко подорвался и подошел к котлам.
Малфой проводил его грустным взглядом. Рон лишь тяжело вздохнул и, похлопав слизеринца по плечу, прошептал:
— Иногда ему нужно побыть одному и заняться чем-то монотонным. Редко, но нужно. Это такой случай. Потом с ним побудешь вместе.
Драко, поджав губы, вздохнул грустно и все же лег на место Гарри. Девушки вместе с ним приступили к чистке котлов. Малфой следил за Гарри, который, казалось, может дыру протереть своей упорной чисткой котла. Во всех его движениях блондин видел, как Гарри зол, и Драко понимал его. Вместе с тем Малфою было очень больно за любимого гриффиндорца, и страшно представить, что у того сейчас в мыслях.
Драко уткнулся носом в мантию, которая все еще пахла Поттером, и, убаюканный ароматом его одеколона и его самого, вскоре уснул.
***
Конечно, до утра они не успели отмыть и пятой части котлов. Снейп, в очередной раз назвав их бездарностями, позорящими Хогвартс (и в этот раз не сделал скидку на свой факультет), отправил их по гостиным.
Драко предпочел пропустить все занятия в этот день, сославшись на плохое самочувствие, и даже выпросил у Помфри зелье от головной боли. Выполз парень только к ужину, встретив отчего-то обеспокоенный взгляд Блейза.
В Большом зале за столом гриффиндорцев из своей (уже своей) компании он увидел только Рона, который клевал носом и то и дело получал тычки от Джинни и смешки от Симуса. Гарри и Гермионы не было, и после ужина Драко, выскочив одним из первых, спрятался в нише и выловил опешившего Рона, пока никто не заметил.
— Где Гарри и Гермиона? — шикнул он.
— Пошли в Запретную секцию, пока мадам Пинс по делам отправилась в Хогсмид, — отчитался Уизли. — Гарри за тебя переживал, когда ты на занятия не пришел.
— Решил, что выспаться сейчас важнее.
— Пэнси тоже так, видимо, решила. Пришла только к Грюму на занятие и начала знаки внимания оказывать. Пока вроде работает. Но она встала на линию огня. Так что отпусти меня, мне сейчас надо за ней следить. Вдруг что.
— Хорошо, — блондин кивнул. — Если что, передай Гарри, что я в совятне. Договорюсь с матерью о встрече на выходных.
— Бывай, — Рон похлопал его по плечу и выскочил из ниши.
Драко, как и сказал, пошел на совятню. Скормив своему филину доброе количество совиного печенья, он написал матери письмо и выспросил, можно ли будет отправиться на выходных домой и обратиться к ним с отцом за помощью в подготовке эссе по родовой магии и, осторожно сложив, прицепил конверт филину.
— Лети давай, — Малфой отпустил его и ушёл к себе, надеясь отдохнуть ещё немного.
За завтраком следующего дня ему пришел положительный ответ.
Оставалось лишь дождаться вечера пятницы.
