***
Драко медленно приоткрыл глаза. Вокруг все расплывалось, присутствовало ощущение неясной и липкой пленки на ресницах, мешавшей взгляду. Тело вновь ломило, горло саднило и сжимало, и общее самочувствие явно оставляло желать лучшего. Блондин несколько раз проморгал, пытаясь хотя бы так убрать пленку — сил поднять руки и протереть глаза у него не было. Спустя какое-то время все же удалось хотя бы частично открыть их. Взгляд продолжал оставаться размытым, словно он смотрел на все через замутненное стекло. Понадобилось еще пару минут, чтобы взгляд сфокусировался и парень смог оглядеть, где же он находится. Прямо над ним возвышалась огромная люстра с тьмой свечек, сейчас горела лишь часть из них, отчего и без того темная комната была в сумраке. Резной потолок был чем-то отдаленно знаком, стены, выкрашенные в темно-синий цвет — тоже. Драко попытался чуть приподняться, чтобы осмотреться получше, но только он попробовал двинуться, как тело резко пронзила жгучая боль, и он, шипя, снова рухнул на подушки. Неожиданно тепло на руке, которое Малфой ощущал уже давно, пропало, и он почувствовал, как кто-то садится рядом с ним. — Драко? Драко, ты очнулся? Ты слышишь меня? Ты понимаешь меня? — раздался до боли знакомый родной мужской голос, и в эту секунду над его головой навис Поттер, одетый в жуткую маггловскую одежду с чужого плеча. Вид гриффиндорца оставлял желать лучшего: и без того постоянно растрепанные волосы сейчас превратились в разрушенное воронье гнездо, круглые очки располагались на уставшем лице как-то набекрень, за стеклами глаза были покрасневшие и явно заплаканные, губы закусанные донельзя. — Гарри?.. — просипел Драко, с трудом сглотнув накопившуюся слюну. Откуда тут взялся Поттер? Что вообще происходит? Малфой пытался в мыслях изложить ход прошлых событий, и тогда постепенно все встало на свои места: он находился в мэноре, отец наслал на него Круцио и собирался стереть память Обливиэйтом, но Драко чудом — иначе и не сказать — успел допрыгнуть после мук непростительного заклятия до камина и назвать место. Что он загадал? Блэк-хаус. Точно. Почему-то в тот момент вспомнился именно этот дом. Может, подсознание среагировало на прошлые мысли о том, что Гарри в этот момент будет находиться именно у Сириуса, и он ринулся туда, к своему спасению? Или потому, что чувствовал, что Сириус его защитит? Все-таки, какое чудо, что камин Блэков оказался открыт! Иначе бы от Драко уже ничего не осталось. — Драко? Драко, ты слышишь меня? Понимаешь? Драко? — голос Поттера дрогнул, и Малфой почувствовал, как к его щеке прикасается теплая рука гриффиндорца. Парень перевел на него взгляд и выдохнул, чуть улыбнувшись — насколько смог. Гарри. Гарри рядом. Он смог сбежать и не дать отцу лишить его памяти и любви. Их с Гарри любви. — Слы…шу… — с трудом просипел слизеринец, снова сглатывая слюну. — Мне… черт… — Попить? — догадался Гарри и, убрав руку, отскочил куда-то в сторону. — Не двигайся, тебе сейчас опасно! — буквально через пару секунд Поттер поднес к его губам какую-то трубочку. — Сможешь сам выпить? — Да… — прохрипел Драко, и спустя мгновение в горле наконец появилась спасительная вода. Спустя несколько слабых глотков стало полегче, но парень попил еще немного, стараясь заглушить жгучую боль во всем теле и сильную жажду, после чего выпустил трубку изо рта. — Ты рядом… — Малфой постарался снова улыбнуться, но скривился от боли — даже небольшие напряжения лицевых мышц приносили боль. — Да, рядом, — Гарри грустно улыбнулся. — Осторожно, Драко, — теплая заботливая рука снова погладила его по голове. — Потерпи чуть-чуть, ладно? Я сейчас спущусь вниз и попрошу Сириуса послать патронуса Снейпу. Твой крестный просил вызвать его сразу, как ты очнешься. Он уже давал тебе некоторые зелья, но сказал, что когда ты в себя придешь, тебе еще много чего понадобится, и он должен будет следить за твоим самочувствием. Подожди минуту, ладно? Я никуда не ухожу, только скажу Сириусу, ладно? И все, и сразу к тебе прибегу. Не пытайся вставать, это опасно. Хорошо? Прошу тебя. Слизеринец осторожно кивнул и шикнул, чувствуя, как в голове снова разливалась лава и било набатом. Отвратительнейшее ощущение, от которого еще к тому же и затошнило. — Не шевелись, так легче будет, — Гарри оставил на его лбу легкий поцелуй и выскочил из комнаты, Драко же в это время постарался вспомнить подробности того, что случилось до его попадания в дом дяди. Отец говорил, что собирается разговаривать по камину с отцом Нотта и Крэбба. Если Снейп почистил и видоизменил воспоминания Тео, а Малфой был уверен, что он это действительно сделал, значит, обо всем разболтал именно Винсент, оттаскивавший при драке Поттера. Следовательно, Крэббу-младшему тоже было дано задание обеспечивать безопасность гриффиндорца. Но каким макаром тот узнал об отношениях между ними двумя? Драко делал все возможное, чтобы при своих телохранителях — хотя сейчас язык не повернется (и в прямом, и в переносном смыслах) их так назвать — никак не проявить свое настоящее отношение к Гарри. Видимо, им всем следовало более внимательно отнестись к вариантам врагов и не сбрасывать Гойла и Крэбба со счетов. Кажется, в тот день, когда Тео избил Пэнси, Винсент был на отработке у Грюма… Все бы сходилось с вариантом того, что Крауч-младший обеспечил алиби одному из своих агентов, только вот Уизли и те две девчонки, кажется, когтевранки, прекрасно видели Крэбба на отработке… Конечно! Грюм получил специальное разрешение от Министерства для демонстрации Непростительных заклятий в Хогвартсе в качестве практики учебной дисциплины — Защиты от Темных искусств, следовательно, и за их использование его бы не наказали. Как наказать человека, имеющего на это официальное разрешение? Тревога бы не сработала (да и Драко не был уверен в том, что Запрет на Непростительные и оповещение Министерства при их использовании людьми без специального разрешения — это не байка Отдела тайн). Так что Крауч-младший вполне мог использовать Империо на Роне и внушить ему, да и тем двум когтевранкам на всякий случай, что на самом деле Винсент уходил и мог присутствовать при избиении Пэнси. Тогда же мог увидеть их с Поттером вместе. А если он не так глуп, как считается, то мог до всего докумекать. Использование Дезиллюминационных чар могло помочь ему в возможной слежке за ними. А уж когда они с Гарри нарочно устроили ссору, приплетая ревность, Крэбб и Тео имели возможность договориться, чтобы оставался следить только один. Вывод: Драко Малфой — идиот, и не надо было позволять сбрасывать Винса со счетов. Он его явно недооценивал. Значит, тайну о его настоящей ориентации Крэбб разболтал и передал отцу, а тот — Люциусу. Вот же подонок… Да только и самому Винсу есть что скрывать, и Драко надо придумать, как это использовать, пока Крэбб не догадался, что Малфой в курсе, кто его предал, и не начал мстить в ответ на возможную месть. Люциус наслал на него Круциатус, и кажется, далеко не один… Нарцисса пыталась его защитить, но… Мама! Драко вспомнил, что когда он пришел в себя после очередной порции мучительного Непростительного заклятия, то увидел маму с раной на брови и догадался, что этот ублюдок Люциус ее ударил. Этого он отцу простить не смог. И не будет. Что же сейчас с ней? Мама! В ту же секунду комната открылась, и над ним появились два обеспокоенных лица: Поттера, очки которого уже оказались на месте, и… Нарциссы с уже зажившей бровью, словно там ничего и не было. Женщина осторожно поднесла руку к щеке сына и мягко погладила. Драко чуть улыбнулся в ответ на эту ласку и сам повернул голову ближе к ее руке, чувствуя, как боль наконец отступает. — Мама… — прошептал он, и Нарцисса будто бы всхлипнула. Парень заметил, как она закусила губу, видимо, справляясь с нахлынувшими эмоциями, после чего улыбнулась. — Драко, сынок мой… — слизеринец почувствовал, как кровать рядом с ним прогнулась, Нарцисса села рядом с ним. — Ты меня понимаешь? — Да, к-конечно, — Малфой-младший непонимающе взглянул на нее. С чего бы она и Поттер задавали ему один и тот же вопрос, к тому же, настолько странный. Драко краем глаза заметил, как после его ответа напряженные плечи матери расслабились, ее обеспокоенное лицо разгладилось и на лице снова появилась добрая нежная улыбка. — Уже все хорошо, Дракон мой, — мягко прошептала Нарцисса. — Все хорошо… — Мама, он… — Малфой почувствовал, как в горле снова пересохло, и пытался сглотнуть, чтобы не сипеть. Гарри быстро понял, в чем дело, и тут же поднес к его губам трубочку со стаканом воды. Драко чуть отпил и, выпустив ее изо рта, произнес: — Отец сильно тебя… ранил?.. Нарцисса с удивлением взглянула на сына и чуть раскрыла рот, но довольно быстро поняла, в чем дело, и выдохнула. — Драко, он меня не тронул. В меня прилетело случайное заклинание, которое он хотел наслать на тебя, а я ему помешала. Так что ответил он именно за то, что сделал с тобой… — Тем не менее… Он навредил тебе. Ладно я-то, — Драко выдохнул и вдруг обратил внимание на ее ремарку. — Он ответил за… это? — Гарри и Сириус… — начала Нарцисса, но вдруг раздался резкий хлопок двери. Женщина обернулась и тут же встала, отходя ближе к стене. Гарри тоже посторонился, а к Малфою тут же подскочил Снейп с медкоробкой, похожей на ту, что таскала с собой Помфри, если кому-то понадобилась срочная помощь прямо на месте, а не в Больничном крыле. Драко осторожно взглянул на него: казалось, лицо Северуса ничего не выражало, лишь обыденную для него холодность, но слизеринец хорошо знал своего крестного, и поэтому заметил, как в темных глазах так и плещется беспокойство. За него. — Драко, как ты себя чувствуешь? Ты знаешь, кто я? Ты меня понимаешь? — зычным тоном спросил он, и парень был готов закатить глаза, услышав снова этот вопрос. — Ты — третий человек, который… меня спрашивает… понимаю ли я… Зачем это спра…шивать? Тупой вопрос… — Не знаю, может, потому, что Люциус на тебе шесть Круциатусов подряд испытал, а взрослые волшебники и после пяти себя теряют?! — Рыкнул Северус, доставая флаконы с зельем. Драко сначала непонимающе взглянул на него, не веря в сказанное, но после рассмотрения напряженного и сильно обеспокоенного выражения лица Снейпа, понял, что тот вовсе не накручивает и не врет, и похолодел от осознания того, что Люциус с ним натворил. Шесть ебанных Круциатусов. Шесть. Круциатусов. Малфой вспомнил, что творилось с Гарри в кабинете зельеварения, когда ему довелось во сне пережить одно Круцио, и как сильно слизеринцу было страшно и больно за него. Поттера всего трясло, его не могли разбудить… а тут — шесть! Как вообще возможно такое выдержать? Как он, Драко, смог их вообще выдержать?! Да еще и умудрился сбежать после этого, додуматься, куда можно ринуться и не расщепиться по пути перемещения. — Шесть… пиздец, — только и смог сказать блондин, наблюдая за Северусом, который в это время уже достал склянки с зельями и вытащил палочку. — Лежи смирно и не шевелись, я тебя проверю, — не терпящим пререканий тоном заявил Снейп и, прошептав какое-то заклинание, начал водить палочкой по телу, особенно задержавшись у головы. От этих движений больно не было, присутствовала лишь легкая щекотка, говорящая об исследовании тела. Такое ощущение давно знакомо, благодаря квиддичу и мадам Помфри. Спустя пару минут крестный прекратил исследование, спрятав палочку, и уже относительно почти все понимающий Драко заметил, как плечи того чуть расслабились, и он выдохнул. Похоже, увиденные результаты его удовлетворили. — Скажи огромное спасибо Мерлину, что все обошлось именно так, — проговорил Снейп, беря один из флаконов. — Конечно, организм измучен, и даже с моими зельями понадобится как минимум несколько дней на восстановление, к тому же, не исключено, что будут некоторые последствия в виде судорог, что обычно для Круцио. Но все могло быть намного хуже, учитывая твой возраст и количество перенесенных заклятий. Возможно, ты не мог четыре дня очнуться, потому что твоя же магия пыталась тебя восстановить, — сообщил он. Четыре дня?! Что?! Он был без сознания четыре дня?! Видимо, удивление отобразилось на лице Малфоя-младшего, и Северус кивнул, подтверждая свои ранее сказанные слова. — Да, четыре дня ты находился в прострации, до тебя было не достучаться. Изредка вроде и приходил в себя, но ничего не понимал толком. — И орал от боли, — тихо подал голос Поттер. Снейп взглянул на того недовольным взглядом, но кивнул. — Именно так. Четыре дня в отключке, даже мой знакомый из Мунго тебя пытался в себя привести, но не получилось. Именно он сказал, что надо дать тебе и твоей магии время, чтобы ты собрался. Как оказалось, он был прав, — выдохнул крестный. — Как ты себя чувствуешь, можешь рассказать? — Я… — начал Драко, но снова почувствовал, как в горле пересохло, и Гарри оказался тут как тут, дав ему попить. Отложив в подсознании приятную мысль о заботе гриффиндорца, парень выпил воды и произнес: — У меня как будто кровь кипит… в горле пересыхает и говорить больно… Голова раскалывается… И все жжет изнутри. А, и мышцы… как разрезаны… Шевелиться очень больно… Сейчас хоть говорить получается… а то даже губами шевелить было очень неприятно. Еще, когда я только очнулся, у меня будто на глазах… как пленка была. Я и сейчас ее чувствую. Северус наклонился и рассмотрел его глаза поближе. — Это не от Круциатуса, а от долгого сна. Ничего страшного. Все остальное — обычное состояние после заклятия. Сейчас я дам тебе несколько зелий и разотру мышцы. Зелья на вкус отвратительны, когда буду работать с мышцами, будет больно, но потом станет легче. Драко осторожно кивнул, чувствуя, что голова трещит уже чуть меньше. — Ну надо же, ты соглашаешься. Хорошенько тебя приложило, — вдруг послышался знакомый голос откуда-то издалека. Рон. Уизли. Он тоже тут? — Мистер Уизли, не могли бы вы пойти прочь отсюда? — злобно процедил Снейп, но Драко сказал тихо: — Нет, пусть… будет… только я его не вижу. Рон, ты где? — У двери стою, — раздались шаги, и рыжий подошел ближе к кровати, держа в руках очередное печенье. — Выглядишь паршиво, старик. Как расплющенная мантикора. — Иди нахуй, Рон, — чуть усмехнулся Малфой и тут же зашипел, чувствуя, как от смеха в теле разливается жгучая боль. — Сынок, не выражайся, — послышался голос матери рядом. — Драко определенно идет на поправку, учитывая, как он начал общаться со своими… одногодками, — фыркнул Снейп. — А теперь прошу всех удалиться, я начну лечение, — он замолчал, а потом, взглянув в сторону, процедил. — Мистер Поттер, вас тоже, и не надо на меня смотреть таким обиженным взглядом. Потом вы придете к своему молодому человеку, сейчас явно не время. Слизеринец чуть улыбнулся, чувствуя, как от этих слов в сердце что-то разливается приятным теплом. «К своему молодому человеку». Как же радостно знать, что не только мать приняла их отношения. — Ладно, — буркнул Гарри и, с беспокойством взглянув на блондина, вышел из комнаты следом за жующим Роном. Нарцисса подошла к Драко и, осторожно погладив по волосам, поцеловала в лоб, прямо как в детстве. — Поправляйся, сынок, — она улыбнулась и тоже отправилась на выход, прикрыв дверь. Северус вытер ему глаза и влил в крестника несколько противных зелий, после которых парень почувствовал себя намного лучше: кровь перестала кипеть, а жгучая боль сменилась легкой ноющей, которую вполне можно и потерпеть. Позже Снейпу пришлось раздеть Малфоя до нижнего белья и смазать почти все тело какими-то мазями, после которых перестали болеть и мышцы. Потом профессор заботливо укрыл его одеялом и, дав выпить еще одно зелье, сказал: — Поспи теперь, будет легче. Как проснешься, надо будет поесть. Тебе нужны силы. — Северус… — Снейп с вопросом взглянул на Драко. — Мама сказала, что отец… ответил за то, что… наслал на меня Круцио. Что это значит? Профессор хмыкнул, и парень с удивлением разглядел на его лице чуть заметную ехидную улыбку. — Думаю, тебе следует спросить об этом у мистера Поттера, — проговорил он и вышел из комнаты, оставляя слизеринца наедине со своими мыслями. Люциус ответил за насланное на него Непростительное заклятие. Кажется, Гарри за него заступился, наплевав на статус, на возраст… на все. Гриффиндорская безрассудность и смелость, иначе не сказать. Драко улыбался, и на сердце становилось теплее от мысли о том, что его Гарри его защитил, за него заступился… Сам решил так поступить, и не испугался более сильного мага, не струсил… Его Гарри. Парень прикрыл глаза, улыбаясь и думая о своем защитнике, который рискнул отомстить Люциусу, и с этими мыслями заснул.***
Проснулся Малфой уже днем: в комнате было светло, и теперь она не казалась такой уж хмурой. Драко попробовал шевелить руками и ногами и с радостью понял, что теперь простые движения уже не приносили такой сильной кипящей боли, скорее, неприятные ощущения были где-то на отголосках сознания. Голова все еще трещала, но уже не с той силой, и парень чувствовал, что уже может встать, что он и попробовал сделать, но тут же был остановлен чьими-то сильными руками. — Эй, ты куда так вскакиваешь? Снейп же сказал, что это опасно, — услышал он голос Рона. Драко явно удивился его присутствию, еще тогда, когда очнулся в первый раз, и сейчас для него это было не менее странно. Кажется, он, сам того не ведая, вошел в список хороших друзей Золотого коллектива гриффиндорцев, и Малфой чувствовал из-за этого неясную гордость. — Мне надо… сам знаешь, куда, — выдохнул блондин. — Так что проводи хотя бы тогда. Или… а где Гарри? — Он обеспокоенно осмотрел комнату. Поттер отсутствовал. — Сириус с твоей матерью чуть ли не пинками отправили его спать. Он все время, пока ты в отключке был, почти не спал, только когда его совсем отрубало. В этот раз Гарри опять хотел за тобой следить, но Сириус возмутился, сказав, что он тебе будет нужен здоровым и выспавшимся, а не похожим на желе мандрагоры, — усмехнулся Уизли. — Убедить его в том, что нужно поспать, смогла только миссис Малфой, заверив, что как только ты проснешься, его разбудят. Так что он сопит себе в соседней комнате. — А мама… в доме? — Была в доме, но она собиралась в ваш мэнор сегодня, так что не знаю, может, отправилась уже, — рыжий пожал плечами. — Я узнаю. Давай дотащу тебя до уборной, только не отрубись там, ладно? — Да не должен, — сказал Драко и попробовал встать, опираясь на неожиданно крепкое тело Рона. — Блять… я в одних трусах! Снейп меня мог и одеть! — немного смутился. — Да ладно тебе, живем в Хогвартсе, играем в квиддич, можно подумать, я парней в трусах не видел, — отмахнулся Уизли. — И вообще, не советую одеваться, пусть Гарри, когда проснется, увидит тебя в трусах и порадуется, сделай ему приятно, — фыркнул он, и Драко засмеялся в ответ. — Ладно, только ради этого я готов остаться в трусах, — хихикал он, с удовлетворением чувствуя, что тело уже не болит от смеха, это утешало. — Но вообще, мне бы халат какой… и еще в ванную. Душ мне явно нужен. — Давай дотащу до уборной, и я тебе все найду и потом перетащу в ванную комнату, — проговорил Рон, и блондин кивнул, соглашаясь. Уизли пришлось практически тащить на себе слизеринца, поскольку тот еле-еле передвигался, так что Драко понял, что ходить в ближайшее время у него точно не получится. Рон выполнил сказанное и перетащил его потом в ванную, после чего появился Кричер, услужливо оставивший Малфою халат, пижаму и нижнее белье — именно его, Драко, личные, из мэнора. Наверное, это принесла мама или же попросила доставить кого-то из домовиков, что более вероятно. — Сам искупаешься? Сил-то хватит? — Спросил Уизли, стоя у входа в ванную. — Надеюсь, — выдохнул тот. — Если что, я крикну. Голоса вроде должно хватить. — Договорились, — кивнул Рон и вышел из ванной, прикрывая дверь. Драко кое-как смог залезть в ванную и, немного полежав в ней и дав воде расслабить уставшие напряженные мышцы, взял губку и гель и начал осторожно и медленно отмываться. Спустя минут десять в дверь постучали, и за ней раздался знакомый обеспокоенный голос. — Драко, ты в порядке? Гарри. Проснулся, видать, и сразу побежал к нему. Малфой улыбнулся, чувствуя, как от мыслей о заботе Поттера он ощущал себя все более счастливым и радостным. — Да, относительно да. Ты можешь заходить. Заодно спину потрешь, — усмехнулся он, и в ту же секунду дверь открылась и в ванную зашел сонный и уставший, но улыбающийся своей широкой красивой улыбкой Гарри. — Привет… Рон сказал, тебе уже лучше, — произнес он, немного смущаясь. — Да, уже могу двигаться, и ты не представляешь, какое это счастье, — выдохнул Драко, держа в руках намыленную губку. — Конечно, еще все ноет и тянет, но хотя бы не горит. — Уже радует, — улыбнулся гриффиндорец, подходя ближе. — Помочь? — Да, пожалуй, — блондин передал ему в руку губку. — Протри спину получше. И Рон говорил, что ты меня будешь рад увидеть в одних трусах, сейчас у тебя есть прекрасная возможность разглядеть меня без них, — засмеялся он. — Хотя пена может немного в этом помешать. Гарри засмеялся в ответ на это и, усевшись на бортик ванной, начал нежными мягкими движениями, боясь сделать больно, отмывать спину. — Знаешь, я думал, что впервые полностью голым увижу тебя при более романтичных и благоприятных обстоятельствах, но раз уж получилось так, то я не против и в ванной, — парень закусил губы и, тяжело дыша, тер спину Драко, пока тот, как котенок, зажмурился и запрокинул голову от удовольствия: почему-то от осознания того, что ему помогает сейчас именно Гарри, было особенно приятно. — Находиться в ванной тоже вполне себе романтично, — заметил Малфой, положив одну руку Поттеру на коленку. — Да, только я бы предпочел, чтобы тебе плохо при этом не было, — обеспокоенно сказал гриффиндорец. — Мне сейчас и не плохо… ну, почти, — признал слизеринец. — Уже намного лучше, правда. Думаю, зелья, мазь, сон и сейчас вода мне помогли. Я, правда, уже нормально себя чувствую. — Надеюсь, ты не хорохоришься, — произнес Гарри, опуская губку к пояснице и ниже. — Это не в духе моего факультета, — усмехнулся Драко. — Гарри… еще голову помоешь мне? — с мягкостью в голосе попросил он. — Без проблем, — выдохнул Поттер и, оттерев спину и плечи, взял шампунь и, выдавив немного густой массы, осторожно начал вмешивать ее в светлые волосы, параллельно нежно массируя кожу головы. Это оказалось настолько приятно, что Драко чуть ли не замурчал в голос от удовольствия. По телу пробегали мурашки от прикосновений гриффиндорца, голова расслаблялась. Когда Гарри, массируя, перешел с мытьем к затылку и волоскам у задней части шеи, Малфой не выдержал и тихонько простонал, чувствуя, как от небольших простых движений пальцев в волосах, от этой незатейливой ласки кровь прилила к его органу. Твою ж пикси, он возбудился от мытья головы. Ладно, он возбудился от того, что голову ему мыл именно Гарри. И как нарочно, задевая чувствительные зоны. Драко, сжав руку на колене Поттера сильнее, чуть повернул голову. Одного беглого взгляда на брюки Гарри хватило, чтобы заметить, что голый вид слизеринца и непосредственная близость к нему завела того не меньше. Малфою в голову пришла шальная мысль, и он передвинул мокрую руку чуть дальше по бедру, ближе к паху. — Так, Драко, — усмехаясь, чуть хриплым голосом пробормотал Поттер. — Моя реакция на голого тебя вполне естественна. Ты меня такими движениями еще больше возбудишь. — Моя реакция на твой массаж и твою близость тоже вполне естественна, как ты можешь заметить, — улыбаясь и облизывая губы, пробормотал блондин, проведя рукой еще выше. Видимо, именно в эту секунду гриффиндорец взглянул на тело Малфоя ниже и, заметив через не скрытую пеной толщу воды возбужденный орган, охнул. — Воу… — чуть нервно усмехнулся Гарри, не прекращая массаж головы. — Мне определенно приятно. — Да, и мне тоже… очень… приятно, — игриво проговорил Драко, подведя руку к самому паху и чуть сжав его через брюки. Поттер от неожиданной грубоватой ласки довольно рыкнул и сжал волосы Малфоя, отчего тот простонал, чувствуя пробегающие от резкого, но приятного сжатия волос мурашки. — Так, мы… такими темпами тебя не искупаем, — звонко выдохнул Гарри, усмехаясь. — Давай сначала я полностью тебя вымою, а потом тогда и порадую кое-чем новым. Взгляд Малфоя тут же загорелся, и он заинтересованно посмотрел на парня. — Новым? Гарри, ты что-то задумал? — он заулыбался во весь рот, находясь в предвкушении. Что же такого придумал этот казавшийся тихим, а на деле — тем еще хитрецом (и сексуальным хитрецом!) гриффиндорец? — Я тебе уже когда-то говорил об этом… Так, Драко, убери руку с моего члена, пожалуйста, а то мне придется просить Сириуса применить к моим трусам Очищающее заклинание или же в срочном порядке стирать и сушить белье! — засмеялся Гарри, когда Малфой снова погладил его орган через брюки. — Ты слишком много болтаешь, когда возбужден, ты в курсе? — но все же послушал его и сдвинул руку подальше, теперь гладя внутреннюю часть бедер и с удовлетворением отмечая ерзания Гарри. — Обычно, когда я возбужден, я либо с тобой, либо дрочу на тебя, так что редко болтаю, мне не до того, — усмехнулся гриффиндорец, убирая руку от волос Драко и беря насадку для душа в одну руку, другую осторожно положил блондину под заднюю часть шеи. — Если не трудно, запрокинь голову мне на руку, пожалуйста, я промою твои волосы. Малфой послушно выполнил просьбу и, чувствуя, как теплая вода смывает остатки шампуня в его волосах, спросил с хитрой улыбкой: — А что ты представляешь, когда дрочишь на меня? Что я тебя глажу? Трогаю? Как я это делаю в твоих фантазиях? Медленно, нежно? Или сначала грубо прижимаю тебя к стенке и резко расстегиваю твой ремень и брюки и залезаю рукой к тебе в белье и надрачиваю прямо так? Или… — Драко, если ты сейчас же не заткнешься, будешь сам отстирывать мои трусы, ясно? — Гарри сказал это таким твердым и властным тоном, что у слизеринца по коже опять пробежали мурашки — и совсем не от страха. Твою ж пикси, он и понятия не имел, что возбужденный и строгий голос Поттера может звучать для него так приятно. И что он будет желать подчиниться. Офигеть можно. Малфой довольно заулыбался, облизывая и чуть прикусывая уже наверняка покрасневшие губы, и все же замолчал, прикрыв глаза и отдавшись ощущениям. Гарри осторожно, с нежностью придерживал его голову, промывал волосы, избавляя их от шампуня, даже, кажется, поглаживал. Спустя какое-то время он отключил душ и отложил насадку в сторону, после чего, продолжая придерживать его одной рукой, другой взял немного бальзама — явно из мэнора, Драко почувствовал знакомый хвойный аромат — и начал мягко втирать его в платиновые волосы. Ванная погрузилась в почти полную тишину, слышно было лишь шелест процесса втирания бальзама в волосы, плеск воды и тяжелое возбужденное дыхание обоих парней. — Знаешь, что, Гарри? — прервал он молчание. — Что? — Когда мы будем жить вместе, я буду постоянно заставлять тебя мыть мне волосы. Драко на толику мгновения испугался. Он сказал «когда», а не «если», как само собой разумеющееся, но опасался, что Гарри мог передумать относительно их совместного будущего, и это волновало. Слизеринец не собирался отпускать от себя Поттера, несмотря на такое недовольство отца. Ему было теперь плевать на его мнение с высокой мельницы, собственное счастье оказалось гораздо важнее семейных аристократических устоев, которые, кроме озлобленного Люциуса, и никому особо не нужны. Драко и без холодности и напыщенной аристократии может быть хитрым, въедливым и добиваться поставленных целей и прославлять фамилию Малфоев, и вместе с тем — быть счастливым рядом со своим Гарри. Слова гриффиндорца о том, чтобы быть самим собой, возымели на него действие еще тогда, в их день признания, в их свидание, и сейчас Драко особенно ощущал их важность и большой смысл. Малфой знал: несмотря ни на что, Гарри всегда его поддержит и утешит, ему будет без разницы на то, является ли Драко членом своей семьи, изгнали его из рода или нет, оправдал он ожидания или нет. Гарри обещал, что будет любить его и будет защищать. Тем более, уже защитил, если судить по словам матери и крестного, уже исполнил одно из своих обещаний и явно не против исполнять его и в дальнейшем. Страх, вызванный своим же «когда», постепенно отступил, и Малфой выдохнул. Если бы Люциус не вел себя так жестоко по отношению к сыну, если бы ценил его не за следование традициям и собственным представлениям, а только лишь потому, что он — Драко — просто есть, тогда бы парень в чем-то мог прислушаться к отцу, вынести определенные знания для себя и в чем-то оправдать его ожидания. Но не когда отец ненавидит сына только лишь за то, что тот позволяет себе любить и быть любимым. Люциус, пошел ты к пикси. — Обязательно буду, — с улыбкой в голосе заметил Поттер, вырывая Драко из мыслей. — Так, бальзам я втер, теперь пару минут подождем — и можно будет смывать. Предвосхищая вопросы: да, я тоже пользуюсь бальзамами, чего только не перепробовал, даже Глянцглада, а также наработки своего пра… прапрадеда, наверное, не помню точно. Ни одно средство не помогло моим волосам выглядеть менее растрепанными, так что терпи мое воронье гнездо на голове. — Оно милое, — приоткрыв глаза, мягко произнес Драко, глядя на Поттера. — И волосы у тебя очень мягкие. Просто не укладываются. Видимо, это родовая черта. — Наверное, — тот пожал плечами, по-прежнему чуть смущаясь. Малфой снова двинул рукой ближе к паху, замечая, как гриффиндорец закусывал губы, начал медленно оглаживать, довольствуясь мыслью, что он так легко может завести любимого человека. — Драко… — послышался опять этот строгий тон. — Я просто хочу сделать тебе приятно… Расстегни брюки, — хитро произнес блондин. — Ты только очнулся после… — Так! — Малфой резко его перебил. — Я же сказал, я нормально себя чувствую, и если бы мне было плохо, я бы к тебе не полез. Мне нравится, что ты обо мне беспокоишься и заботишься, но если мне станет не по себе или тяжело — я сразу скажу. Я — не ты, не гриффиндорец и не буду терпеть до последнего. А сейчас, в данный конкретный момент, у меня есть желание сделать тебе приятно и прикоснуться к тебе там. Ты тоже не против, чтобы я тебя порадовал. Так? — Гарри, задумавшись, кивнул. — Вот. Поэтому позволь мне это сделать. Поттер еще какое-то время размышлял, видимо, взвешивая все плюсы и минусы, но потом все же расстегнул брюки дрожащими руками. Развернувшись к нему, Малфой приспустил их вместе с бельем, обнажая красивую, уже сочащуюся смазкой головку. Драко неосознанно облизнулся и, придвинувшись ближе к гриффиндорцу и чувствуя на своем лице его горячее возбужденное дыхание, впился в губы, вместе с тем опуская руку к его члену и начиная медленно поглаживать от основания к чувствительной головке. Гарри, тут же впустивший Драко к себе в рот и отвечавший на поцелуй, простонал от ласки, и слизеринец довольно улыбнулся на такую хорошую реакцию. Другой рукой он приобнял Гарри за талию, стараясь так и самому удержаться в скользкой ванной. Тот, поняв тактику, и сам одной рукой обхватил его за талию, другой, придерживая, водил по мокрой спине, оставляя после таких поглаживаний мурашки по телу. Легонько облизнув губы гриффинорца и почувствовав на них вкус меда (опять, что ли, пирог с патокой ел?), Малфой снова огладил его орган, размазывая выступающую смазку и наслаждаясь довольными утробными стонами. Драко ненадолго убрал руку, потянувшись к гелю и, выдавив себе немного, снова вернул ладонь к члену Гарри и теперь начал ласкать более интенсивно, постепенно ускоряя ласку. Гарри уткнулся головой в плечо Драко, стараясь таким образом заглушить стоны, и целовал его в чувствительное место в переходе от плеча к шее, отчего Малфой и сам тихонько пристанывал, закусывая губу. Свой член тоже требовал внимания, но пока Драко решил потерпеть, доставляя удовольствие Гарри, тем более, тот обещал ему нечто интересное, а ради этого слизеринец вполне способен подождать. Спустя пару минут меняющихся по скорости ласк Поттер дернулся рядом с ним, чуть всхлипнул и сильнее сжал Малфоя в своих объятиях: — Я… арр… я… — Скоро, да, Гарри? — Драко сам удивился, каким низким получился его голос при этой фразе, и, еще раз кратко поцеловав, чуть отодвинулся от него и ускорил руку на его члене, уделив особое внимание сочащейся головке и оглаживая ее большим пальцем. С неистовым довольством Малфой отметил, как Гарри, находясь на пике возбуждения, открыл рот, как закатились в удовольствии его глаза… Гарри казался особенно красивым, и когда наконец он дернулся, забрызгивая семенем руку Драко и свой живот, его лицо, до этого напряженное, разгладилось и приобрело умиротворенное выражение, слизеринец придвинулся к нему и с нежностью поцеловал. — Вот так, Гарри… — прошептал он находящемуся в неге парню и, отпустив его, снова лег в ванную, с довольной улыбкой глядя на ошалевшего гриффиндорца. — Ну ты… даешь… — выдохнул Гарри, трясущимися руками застегивая брюки. — Еще не давал вообще-то, — Драко засмеялся, смыв с себя последствия удовольствия Поттера. — Ух… Так, а как ты меня порадовать хотел? — он с интересом воззрился на гриффиндорца. Гарри засмеялся и повернулся к нему. — Давай, помогу тебе вылезти, заодно и продемонстрирую. Малфой тут же кивнул, и Поттер осторожно обхватил его за талию, помогая выбраться из ванной. — Стоять сможешь? Или лучше усадить, пока… — Усади, — сказал сразу, держась за парня. Гарри посадил Драко на край ванной так, чтобы тот мог облокотиться на стену, и, взяв полотенце, накинул на него сверху, укрывая спину и плечи, после чего чуть раздвинул его ноги и уселся перед ним на пол на колени. — Говори, вдруг что не так и заранее извини… — Поттер чуть закусил губу, начав поглаживать его бедра, а до Малфоя наконец начало доходить, что именно этот отважный гриффиндорец задумал. — С Дадли я ничего не умел и не желал, но ради тебя я хотел... Я говорил, что тренировался на банане, в общем, я еще потом не раз на них попробовал… — Охуеть, — прохрипел Драко, нервно облизывая губы и представляя Поттера с бананами. Даже одна эта фантазия возбудила еще больше. — Гарри, ты… правда… не против? — Да я об этом мечтаю уже месяцев… семь, — усмехнулся он и, удобно расположившись между ног Малфоя, придвинулся ближе и медленно огладил его член рукой, вырывая из того тихий стон. Драко запрокинул голову к стене, прикрыл глаза и почувствовал, как головку обдало что-то особенно-приятно-теплое… Парень тут же посмотрел на Гарри и увидел, как тот медленно начал ласкать его член языком! — Гарри, ты… охуеть… — Драко даже мыслить нормально не мог: он, конечно, далеко не раз фантазировал о том, как ему будут делать минет, иногда представлял ласкающего его Поттера, но даже помыслить не мог, что столь скоро его такая мечта исполнится, и что воссоздать ее в реальности решит этот красивый любимый гриффиндорец с изумрудными глазами. Изучив его орган языком, Поттер осторожно взял в рот головку, на счастье, не задев ее зубами, и начал медленную ласку губами и языком. Драко закусил руку, чтобы заглушить свои вырывающиеся стоны: объясняться с Сириусом, а уж тем более — с матерью, он как-то совсем не желал. Тело снова словно горело изнутри, только теперь это приносило не боль, а приятную негу. Хотелось еще больше, и Гарри, будто прислушиваясь к его мыслям, медленно впускал в себя все больше, далеко не полностью, как мог, но и этого неискушенному в данном вопросе Малфою хватало для пронзительного удовольствия. Мысли того совсем отключились, уступая место ощущению желания и удовлетворения. Гриффиндорец делал это чуть неуклюже, но его стремление принести удовольствие, активность перекрывали все. Драко то и дело пристанывал, всхлипывал в моменты, когда Гарри оглаживал головку языком, и с трудом удерживал свои бедра на месте, чтобы ненароком не натянуть Поттера — благо, тот понимал такую опасность и сам придерживал слизеринца на месте, успевая еще и гладить. Надолго Драко не хватило, и уже спустя несколько минут тот, не успев предупредить, вскрикнул в свою укушенную руку, изливаясь в Гарри. Тот не смог проглотить много, и потом выпустил его член изо рта, додрачивая рукой. В итоге сперма оказалась и на животе Малфоя, и на лице Поттера. Слизеринец опустил укушенную руку и погладил Гарри по волосам. Драко тяжело дышал, облизывая пересохшие и покусанные губы, пытаясь прийти в себя после нахлынувшего оргазма. — Только, блять… попробуй от меня уйти… — только и смог сказать он, откинувшись на стенку. Гарри заулыбался и, вытащив салфетку и вытерев ею рот, проговорил: — А я и не собираюсь, — он выдохнул и встал с колен. — Все хорошо? — спросил обеспокоенно. — Заебись, — хмыкнул слизеринец. — Только мне еще душ… нужен, — парень усмехнулся. — Блять… со мной это впервые. — Со мной тоже, — Гарри хихикнул и, сняв с его плеч полотенце, снова обхватил Драко за талию. — Я сейчас ненадолго усажу тебя в ванную, смою бальзам с волос, сполосну тебя и тогда уже вытащу и одену. Договорились? А, точно. Бальзам. Малфой протянул руку к волосам и потрогал платиновые прядки, пропитанные хвойным ароматом. — Веришь, нет — я уже, блять, умудрился забыть, что на мне бальзам остался, — Драко захохотал в голос, и Гарри тоже засмеялся вместе с ним. — Мне определенно приятно это слышать, — усмехнулся Поттер, помогая Малфою снова забираться в ванную. — И опять это слово «приятно»! — Грейнджер надо запатентовать это слово, — довольно хмыкнул блондин и послушно подставил голову к протянувшейся руке Гарри. Гриффиндорец смыл теперь бальзам с волос Драко, после чего быстро по второму кругу искупал его полностью и, вытерев волосы полотенцем, вытащил из ванной, снова усадив на бортик. Все еще находившийся в состоянии неги Малфой послушно давал привести себя в порядок, и вот уже минут через десять он стоял в нижнем белье, халате и тапочках, опираясь на Гарри, который стащил с себя испачканный в сперме свитер и теперь пытался укрыть его мокрую голову полотенцем. — Да фиг с ней, мне всего-то до комнаты дойти, — Драко попытался отмахнуться, но куда там — упрямства Гриффиндору не занимать, и Гарри кое-как замотал его голову, правда, полотенце грозилось свалиться в любую секунду. — Надеюсь, до кровати мы дойдем нормально, — выдохнул он, подхватывая слизеринца. — Идем, Драко. Если вдруг плохо — говори. — Говорю — мне заебись. Меня искупали, мне отсосали, жизнь прекрасна, — засмеялся Малфой, пока Поттер тащил его практически на своей спине до комнаты. Драко уже лучше перебирал ногами, так что такое старание Гарри было даже излишним. — Я рад, что тебе заебись, значит, и поесть согласишься. Помнишь, что Снейп говорил? Надо поесть после того, как проснешься, — Поттер довел его до комнаты и, убрав полотенце с головы, уложил в уже перестеленную кровать. Видимо, пока они с Гарри развлекались в ванной, Кричер успел все поменять. — Ладно, ладно, я согласен. Только не сильно тяжелое что-нибудь, мне кажется, я не переварю такую пищу, — выдохнул он, располагаясь на кровати поудобнее и оглядывая пространство комнаты, отмечая, что она ему очень знакома, и только потом парень вспомнил: так это же та спальня, в которой он после спасения от магглов прятался от разъяренного Рона! Та комната, куда аппарировала его мама! То ли случайно именно в эту гостевую комнату его сейчас поселили, то ли Сириус такой юморист, и почему-то Малфой склонялся ко второму варианту. — Хорошо, я скажу Кричеру, — Гарри улыбнулся. — Скоро вечер, Гермиона и Пэнси должны будут по камину переместиться из Хогвартса. Ты не против? — Нет, конечно… с Пэнси все в порядке? — вдруг Драко вспомнил отправленное письмо и обрадовался, что не стал описывать ей подробности найденной информации: кто знает, послание могли бы перехватить. Черт! Его записи, которые могут помочь спасти Гарри, остались в мэноре! Вдруг отец успел до них добраться и, догадавшись, в чем дело, сообщил Пожирателям и они уже начали перекраивать план? — Да, с ней все хорошо, она вчера вечером была тут, по разрешению Дамблдора, — сказал Поттер и заметил замешательство Малфоя. — Драко? Что-то случилось? Плохо? Позвать Снейпа? — Нет-нет, — он отмахнулся, испуганно глядя на Гарри. — Записи! Я кое-что нашел и многое узнал и попросил Пэнси кое-что найти! Понимаешь, там… — Драко, — неожиданно мягко сказал Поттер и погладил того по голове. — Все в порядке. Твоя мама и один из твоих домовиков собрали все твои вещи, которые ты взял с собой из Хогвартса, и перенесли сюда. Гермиона позавчера додумалась их призвать «записями Драко», рассчитав, что пергаменты, скорее всего, будут у тебя в вещах, и изучила их. Они с Пэнси долго обсуждали, что им делать, Пэнси тоже много чего нашла в своей библиотеке… Они сказали, что сегодня в школе еще постараются о разном узнать и вечером прийти вдвоем, чтобы все обсудить. Они обрадуются, узнав, что ты очнулся, — Гарри улыбнулся. — Пэнси вчера плакала, боясь, что ты не очнешься… — он тяжело вздохнул, и Драко понял, что Поттер точно так же, как и Паркинсон, был готов тогда разрыдаться, и Малфой сжал его теплую руку в жесте поддержки. — Только не говори, что я тебе об этом рассказал, а то Пэнси меня прибьет. — Да не прибьет, ты ей нравишься… Только не говори ей об этом, — Драко усмехнулся, и Гарри улыбнулся ему в ответ. — Я хочу у тебя кое-что спросить… Мама сказала, ты отцу за меня отомстил. Каким образом? Гриффиндорец спрятал коварную улыбку, которую Малфой успел уловить, и хмыкнул: — Я тебе чуть позже расскажу. На самом деле, я не один мстил. Но сначала давай ты поешь, пожалуйста. Тебе надо восстанавливаться. Еще после обеда зелье надо будет выпить… Я все расскажу, не волнуйся. Кстати, если что, ты неудачно раздробил руку и Костерост не сработал, я прогуливаю занятия, а Рона отпросили по семейным делам. Это официальная версия. Мы чередуемся, чтобы за тобой следить. — Воу… — Драко улыбнулся. — Ладно… Проси Кричера, пусть что-то поесть даст. Гарри только собрался позвать домовика, как тот материализовался вместе с подносом с едой. — Кричер рад услужить наследнику чистокровного рода Малфой! — с радостью в голосе произнес эльф и поставил рядом с Драко поднос с тарелкой вкусно пахнущего куриного супа, какого-то салата с зеленью, пирога с патокой и тыквенным соком. Драко посмотрел на количество еды и подавил легкую тошноту: да, все смотрелось и ощущалось по ароматам очень вкусно, только его организм еще явно не был готов к такому количеству пищи. — Спасибо, Кричер, — кивнул Гарри, и эльф, поклонившись, тут же ретировался. — Гарри, все, конечно, вкусно, но я правда столько не съем. Давай я суп поем, мне хватит. Салат и пирог — за тобой, — Поттер только хотел что-то сказать, как Драко закрыл его рот рукой. — Я реально чувствую, что не смогу столько употребить, меня стошнит, а это еще хуже. Организм восстановится полностью, и я смогу больше есть, но не сейчас, — парень убрал руку ото рта гриффиндорца и, взяв ложку, придвинул к себе ближе тарелку супа. — Сам поешь? Или покормить? — Гарри заулыбался. — Нет, сам. К счастью, мне уже намного лучше. Но было жутко больно… Когда отец это делал, я реально хотел умереть, — его аж передернуло, когда вспомнил этот страшный миг. — И потом тоже… так, все, не хочу это вспоминать. Лучше поем со спокойной душой, — Драко начал есть и перевел взгляд на обеспокоенного Поттера. — Да, и ты не думай об этом. Сейчас я хочу спокойно поесть, выпить зелье и еще полежать, пока наша артиллерия в виде Паркинсон и Грейнджер не прибудет. Поттер засмеялся, взяв к себе на колени тарелку с салатом. — О, да, они точно та еще артиллерия, — усмехнулся он. — Приятного аппетита. — И тебе, — кивнул слизеринец. После принятия пищи Драко стало еще немного легче, ушла чуть заметная ранее боль в желудке. После зелья, которое ему дал Гарри, самочувствие еще немного улучшилось, но его потянуло в сон. — Снейп предупреждал, что ты захочешь поспать после него, — сообщил Поттер, отставляя поднос с тарелками подальше. — Тогда посплю, — согласился Драко и, взглянув на него, вдруг попросил: — Гарри… ты же ляжешь со мной? Гриффиндорец повернулся к нему со счастливой улыбкой и, погладив по голове — прямо как мама, кивнул: — Конечно. Сможешь подвинуться, или мне самому? — Нет, я могу, — блондин сдвинулся чуть дальше на кровати, оставляя место для Гарри, и тот, скинув ботинки, залез к нему под одеяло и лег рядом, приобнимая, вторую руку положив над его головой. Малфой, пользуясь возможностью, приподнялся и улегся головой на его плечо и, уткнувшись в зону шеи и груди, глубоко вдохнул аромат одеколона Поттера: терпкий, пряный и очень приятный. Прямо как сам гриффиндорец. Гарри притянул его к себе еще ближе, обнимая и словно закрывая в коконе. Драко заулыбался, чувствуя, что наконец, находясь в объятиях любимого человека, он ощутил себя на своем месте. Он чувствовал себя дома. — Отдыхай, Драко, — Поттер положил руку Малфою на затылок и легонько начал массировать кожу головы. Запомнил же, что это чувствительная зона у слизеринца. Драко улыбался и вдыхал аромат Поттера, чувствуя себя в абсолютной безопасности рядом с ним, и постепенно проваливался в мягкий сон.