Малфой лежал в кровати, перечитывая книгу из расширенного курса зельеварения, которую ему притащила Грейнджер, о ужас, нагло выкрав ее из библиотеки. На удивление слизеринца она заявила, что тому наверняка скучно будет лежать, особенно когда Гарри завтра с утра тоже отправится в Хогвартс, а так — хоть найдет, чем себя занять. Конечно, Драко и без этого нашел бы, чем заинтересоваться, тем более, библиотека Блэков была шикарной, и парень смог бы выпросить какие-нибудь книги, но такая гриффиндорская забота о бывшем враге определенно была для него приятна. Благодаря этому небольшому дружескому жесту со стороны Гермионы он понял, что гриффиндорцы к нему относятся уже с большим уважением и приняли его как возлюбленного Поттера.
Да, это было определенно приятно.
Дверь скрипнула, и в комнату зашла Нарцисса. Женщина несла в руках поднос, отчего Драко с огромным удивлением взглянул на нее: кажется, последний раз такую картину он видел, когда ему самому было лет пять, и она угощала капризничавшего из-за поломанной ноги и горького Костероста сына теплым молоком с медом и пирогом с малиной, который мальчишка очень любил. Люциус не одобрял такой прием пищи в постели, но Нарциссе было плевать, женщина хотела утешить сына, который умудрился неудачно рухнуть, когда играл вместе с Гойлом и Крэббом в домике на дереве. Когда Драко повзрослел, молоко и пирог всегда ждали его в моменты, когда ему требовалась поддержка, только теперь его притаскивал кто-то из домовиков: Люциус тщательно следил, чтобы Нарцисса не вела себя как «маггловская домохозяйка и разбаловывала Драко, он вполне может прийти и поесть и в столовой, если ему так приспичит», но мать договаривалась с домовыми эльфами, и те притаскивали своему господину вкусный перекус. Еще одно небольшое, но приятное проявление ее любви.
И сейчас Нарцисса, мягко улыбаясь, поставила рядом с Драко поднос со стаканом молока и пирогом.
— В этот раз пирог не с малиной, Кричер сказал, что он не успеет достать малину, убедила его сделать фирменный Блэковский.
— И такой сойдет, — заулыбался парень, привставая на кровати. — Спасибо, мама, — он взял кусок пирога. — Как ты?
— Я? — женщина явно удивилась такому вопросу. — Со мной все в порядке. А вот с тобой как? Северус, а потом и Гарри сказали, у тебя есть некоторые проблемы.
— Что они сказали? — он сразу напрягся.
— Голова у тебя часто болит и мышцы сводит. Северус сказал, что это нормально после того, что с тобой было, — она виновато взглянула на него. — Прости, Драко, что не успела его остановить.
Малфой аж оторопел и отложил пирог в сторону. Мать себя винит?!
— Мам, да ты чего? — Драко подсел поближе и крепко обнял ее. — Ты тут вообще не виновата. Это он мудак, и плевать, что мой отец, мудак он все равно. Я ему отомщу за себя… Хотя, надо сказать, Гарри с чайником был хорош.
Нарцисса усмехнулась, обнимая сына.
— Гарри действительно удивил так удивил. Я не думала, что он что-то такое сделает.
— Или скажет, — улыбнулся Малфой.
— Это — уж тем более, — согласилась Нарцисса. — Он — хороший мальчик, тебе подходит. Вы друг друга уравновешиваете. Вы оба импульсивны, но в разном. И он тебя действительно любит. Выступить без палочки против сильного мага и сказать такие слова — этого дорого стоит. Очень смело. Надо было догадаться, что вы будете вместе, не зря ты мне, начиная с первого курса, все уши им прожужжал.
— Мама! — засмеялся блондин, выпуская мать из объятий и снова беря пирог.
— Что? — Нарцисса усмехнулась. — В общем, я в принципе не против ваших отношений.
— Даже учитывая, что узнала, кто мой парень?
— Да я догадалась об этом еще во время нашего разговора у камина, — улыбнулась она. — Ты, к тому же, почти проболтался об имени.
— Я думал, ты не заметишь, — Драко надул губы, жуя вкусный пирог.
— Не говори с набитым ртом, сын, — заметила женщина с улыбкой, но тут ее лицо приобрело серьезное выражение. — Северус и я поговорили с Люциусом. Работать с его памятью полностью Северус не рискнул, поскольку те, кто ему сообщил о ваших отношениях, могут упоминать об этом разговоре про твою ориентацию и связь с Гарри. Стирать это слишком рискованно, поэтому мы с Северусом обсудили, как поступить, и… в общем, Драко, вам с Гарри лучше будет скрывать свои отношения. Для вашей же безопасности. Гарри часто находится в опасном положении, у него есть враги, которые могут навредить и тебе, если будут знать о вашей связи. Да и Люциус может навредить вам. Нам пришлось сказать ему… — Нарцисса заметно занервничала. — Что ваши отношения — временны, и ты на самом деле просто развлекаешься и изучаешь свою сексуальность и что все это — несерьезно. Что ты наиграешься и бросишь его. После этого Люциус успокоился. Поэтому теперь не стоит опасаться его реакции, но для этого… придется поддерживать эту легенду.
Драко оторопел, услышав слова матери, и отодвинул от себя тарелку с пирогом. «Ваши отношения — временны», да как бы не так!
— Мам, — в его голосе появились стальные нотки. — Для меня и для Гарри это — ни черта не временно! Пусть отец думает, что хочет.
— Драко, — мягко начала она, — я понимаю, Гарри для тебя очень важен на данном этапе, и он очень хороший парень и действительно тебя любит, но, как бы то ни было, вы еще очень молоды. Рано утверждать о том, что будет в будущем, вы слишком юны и можете разлюбить друг друга…
— Поттеры — однолюбы, мама, — сцепив зубы, проговорил парень. — А я Поттера от себя никуда не дену.
— Драко, я понимаю…
— Нет! — он резко вскочил. — Я прекрасно понимаю, что ты хочешь сказать: что мы можем разлюбить друг друга, что мы слишком максималисты… Да, мам, максималисты. И Поттер обещал мне любить меня по максимуму, а зная его — исполнит это. И я хочу его любить так же. Плевать мне, на какое время это у нас, я хочу на постоянно, хоть и понимаю, что загадывать не имеет смысла. Я знаю все это. Будь что будет, мама, сейчас я хочу быть с Гарри, и я с ним буду, и против врагов его будем бороться вместе.
Выпалив этот монолог, слизеринец сложил руки на груди и выжидательно посмотрел на мать, ожидая её вердикта. Драко был уверен, что она его поймет и встанет на его сторону, и при этом прекрасно осознавал еще один факт: как бы ему ни было обидно за услышанное, Нарцисса была права. Они действительно юны, а сколько людей остались вместе со своей первой любовью? Цифра до боли в груди мала. Малфою хотелось верить, что у них с Поттером будет не так, но тревога продолжала сковывать внутри. Драко старался не показывать матери своего беспокойства, но знал — она уже все прекрасно почувствовала. Парень поднял на нее взгляд.
— Ты действительно готов бороться вместе с Гарри? Понимаешь, Драко, — снова начала Нарцисса, обеспокоенно глядя на сына, — Люциус будет не на стороне Гарри Поттера, вдруг что… Ты сможешь пойти против семьи? Потому что для него это будет предательством семьи… Я знаю, Люциус для тебя сейчас…
— Я не хочу об этом говорить сейчас, мама, — твердым голосом осек ее Драко, отмечая, что чудом его голос не задрожал.
Нарцисса сказала то, о чем он не подумал. По сути, Люциус — Пожиратель Смерти, Гарри Поттер — враг Пожирателей… Драко теперь точно не на стороне своего отца, особенно после того, как Люциус чуть не лишил его, по сути, сознания себя, наслал несколько Непростительных заклятий… Ничто его не остановило. Люциус был готов мучить своего сына только лишь потому, что тот оказался геем и связался с врагом. И мучил. Поэтому предать Люциуса для Драко было уже даже делом чести: не только встать на сторону человека, который, в отличие от отца, его по-настоящему любит и не требует быть каким-то определенным существом с кому-то нужными и полезными качествами, а дает возможность являться самим собой, со всеми минусами и недостатками. А еще делом чести для него стало и стремление отомстить, правда, уже другим способом. А мстить за себя он действительно собирался.
Только возникала другая проблема: его семья — не только Люциус, но и мать, которая, вдруг что, будет вынуждена пойти за мужем, как бы ей ни хотелось иного. Получается… Драко придется разрываться между двумя любящими и любимыми людьми. Между Нарциссой и Гарри.
Эти мысли сжимали все внутри.
— Драко, рано или поздно придется что-то решать, — Нарцисса вздохнула и взяла руку сына в свою. — Поэтому я прошу тебя: скрывайте свои отношения всеми силами. Я не против ваших отношений, и если вы решите и дальше быть вместе, то это чудесно, потому что любовь — это большое счастье и большая сила, если она искренняя. А сейчас в вашем случае так и есть, твой браслет, подаренный Гарри, помог спасти тебя от сильнейших последствий Круциатуса. Но… Драко, Гарри — мальчик известный и у него много врагов. Будь настороже, и именно поэтому я прошу вас скрывать ваши отношения. Для того, чтобы вы оба были в безопасности. Так будет лучше для вас двоих.
Драко тяжело выдохнул, собираясь с мыслями. На сердце было больно, все внутри сжимало. Он и сам собирался до поры до времени скрывать их отношения, впрочем, как и Гарри — тот тоже все понимал, но от слов матери стало особенно горько на душе, когда снова напомнили о врагах Гарри. Ох, мама, знала бы ты, насколько близко враги к Гарри!
Впервые за долгое время он почувствовал, что действительно имела в виду Пэнси, когда говорила о вероятности войны.
Выбор стороны зачастую является одним из страшных моментов.
И что Драко, по сути, уже давно выбрал сторону, хотя, учитывая отца-Пожирателя, казалось, выбора у него нет.
Парень закусил губу и задумался, пытаясь разложить в мыслях все по полочкам, но тут услышал какой-то едва слышный шорох. Блондин скосил взгляд и заметил мельтешение за дверью.
— Подслушивать не обязательно, заходи уже!
Дверь открылась чуть больше, и в комнату зашел смущенный гриффиндорец. Действительно, кто бы это еще мог быть. Даже Сириус, Драко был уверен, тактично бы ушел. Или, скорее, завалился с грохотом.
— Простите, миссис Малфой, я случайно подслушал, — потупив взор, произнес Поттер. — Просто поднялся, видимо, раньше времени.
Нарцисса согласно хмыкнула, но по её строгому взгляду, направленному на Гарри, было понятно, что она ни на йоту ему не поверила, впрочем, как и Драко.
— Сколько ты подслушал? — с вызовом спросил Малфой-младший, со злобой глядя на Поттера, хотя сам не понимал, на что больше злился: на непростой разговор или на то, что Гарри наглым образом подслушивал. Понятное дело, поступок в духе гриффиндорца, но подслушивание личного разговора выбесило.
— Когда ты сказал, что о чем-то не хочешь говорить, — признался Поттер. — Тогда и начал вслушиваться. Миссис Малфой, я уже говорил, что люблю вашего сына и буду защищать, и повторяю это сейчас и готов повторить множество раз. И я действительно буду его защищать всеми способами. Наши отношения мы и так стараемся скрывать, потому что, как вы и говорите, их раскрытие сейчас опасно. Мы все понимаем, теперь будем еще более осторожны.
— Рада, что вы это понимаете, Гарри, — холодно заметила Нарцисса.
Драко понял, что она разозлилась из-за того, что тот подслушивал, но его мать слишком тактична, чтобы дать ему это понять. Впрочем, кажется, Поттер и сам догадался, что женщина теперь им явно недовольна.
— Я правда не хотел подслушивать, — Гарри поднял голову, хоть и выглядел все равно, как шкодник. — Это случайно вышло. Простите.
— В следующий раз советую при подобных «случайно» уходить туда, откуда пришли, мистер Поттер, — Нарцисса встала. — Поешь, Драко. Мне надо в мэнор, я приду к тебе утром. Доброй ночи, — женщина наклонилась и поцеловала сына в лоб, и парень обнял ее в ответ.
— И тебе доброй ночи, — выдохнул Драко.
— Доброй ночи, мистер Поттер, — отчеканила женщина и вышла из комнаты.
Как только дверь закрылась, гриффиндорец перевел виноватый взгляд на Малфоя.
— Твоя мама сильно на меня разозлилась, да?
— Я тоже на тебя зол, — Драко сложил руки на груди. — Мне-то не надо врать… Случайно он подслушал…
— Нет, подслушал я правда случайно. Услышал, как ты твердо заявляешь, что не хочешь о чем-то говорить, я напрягся, подумал, что что-то серьезное, и тогда уже специально остался, чтобы, если что, зайти и защитить тебя, — признался Гарри.
— Я не беззащитный, — сразу ощетинился Малфой.
— Знаю. Просто ты — близкий и родной для меня человек, я тебя люблю, а тех, кого я люблю, я рвусь защищать даже против их воли, за что порой получаю. Но иначе у меня не выходит, — вздохнул Гарри.
Драко чуть остыл после слов Поттера о том, кем он считает его для себя, и это подействовало как Умиротворяющий бальзам. Блондин с шумом выдохнул и расслабился.
— Гриффиндорец — это точно диагноз, — хмыкнул он и протянул к Гарри руки. — Иди уж сюда, в мои объятия. Не дай Мерлин ты пойдешь в авроры, на первом же занятии грохнут, ты подслушивать нихрена не умеешь.
Под его недовольный бубнеж Поттер с чуть заметной улыбкой сел на кровать и обнял слизеринца в ответ.
— А мне было бы интересно аврором стать.
— Я, конечно, все понимаю, волосы у меня и так светлые, но, блять, я не желаю в своих платиновых волосах видеть реальную седину! Так что придумай себе профессию безопаснее, — фыркнул Малфой, утыкаясь носом в приятно пахнущие медом растрепанные волосы Гарри.
— Ла-адно, — протянул тот. — Как у твоей мамы попросить прощение, чтобы она реально простила?
Драко удивленно изогнул бровь. Мерлин, он переживает об этом? Да уж, чувство вины у гриффиндорца, кажется, гипертрофированное.
— Гарри, уймись, ты уже извинился, она извинения приняла. Просто она не любит, когда действуют исподтишка, как ты. Угомонись, завтра она уже будет с тобой милой.
— Я рано утром сматываюсь в Хогвартс, — вздохнул Поттер. — Так что следующая встреча будет позже. Можешь рассказать, о чем вы тут говорили? Заодно я тебе мышцы смажу.
— Ты ведь не отстанешь? — Драко уткнулся в его макушку. — Расскажу, если пообещаешь не грузиться и не накручивать себя, а то ты умеешь.
— Постараюсь, — бросил тот, и блондин лег на кровать, послушно выпрямив руки и ноги.
Малфой в процессе втирания мази (а скорее, даже массажа, учитывая, с каким упорством Поттер это делал) вкратце пересказал Гарри суть разговора с матерью. Парень выслушал его и, задумавшись, произнес:
— Как бы горько это ни звучало, рациональное зерно в ее словах есть. Гарри Поттер — это не просто имя, это дракклов бренд героя, а герой что должен делать? Мир спасать, — Гарри вздохнул. — Если Волдеморт реально каким-то образом не только выжил — а то, что он вполне себе жив, мы и так знаем — но и набирает силу, то я не удивлюсь, если весь магический мир такой поднимет руки и скажет: «Так, Гарри, ты там национальный герой, да, вот и иди будь героем, спасай нас. А что, ты еще годовалый с ним справился, что ж, теперь не справишься? Справишься, давай, иди, а мы пока в баре посидим!», — саркастично заметил гриффиндорец, массируя руки Драко. — Так что твоя мать права в том, что отношения со мной — действительно опасность, не только из-за того, что я — парень, полукровка, да и Люциусу не подхожу.
— Мне плевать, — заявил Драко. — Я не хочу быть на стороне Люциуса. Единственное — я боюсь за мать. Она не сможет пойти против отца, даже просто потому, что воспитана следовать за мужем, и будет разрываться между мной и отцом, вдруг что.
— Есть вариант согласиться с тактикой твоей матери: изображать внешне из себя врагов и хорошо маскироваться, Люциуса убедить через какое-то время, что ты со мной якобы наигрался. Только… девушку для прикрытия лучше не ищи. Пожалуйста, — выдохнул Гарри, начиная массировать ноги.
— Да что искать, Пэнси есть, к ней ты не будешь ревновать?
— Не знаю, — признался Гарри. — Ладно, ты согласен на это предложение о скрытности?
— Да, хоть потом мне бы и хотелось раскрыть наши отношения… когда-нибудь в будущем.
Поттер мягко улыбнулся на эти слова и продолжил массаж.
— Есть еще одна вещь, которая меня беспокоит в словах твоей матери, — Драко с удивлением взглянул на гриффиндорца, и тот продолжил: — Твоя мать говорила, что наши отношения, наша любовь может быть временной… Я уже говорил, что мои родители — однолюбы, и я знаю, что мне, кроме тебя, никто и не нужен и я ни с кем, кроме тебя, счастлив не буду, но… у меня закрадывается одна мысль в голову.
Драко аж похолодел.
Поттер, блять, что ты несешь?
— Какая? — процедил Малфой.
— Я волнуюсь, что… послушай, я не утверждаю ничего, это просто мой страх, ладно? Но я им поделюсь, — поспешил объясниться Гарри. — В общем… я… я опасаюсь, что для тебя отношения со мной могут быть временны. У нас они развивались стремительно и в основном ты начал понимать свои чувства, как я помню из твоих слов, после той самой поездки к магглам…
— Поттер, блять, заткнись, — прошипел Малфой, дергаясь и с силой скидывая с себя его руки. — Пошел вон отсюда.
Чертов Поттер!
— Драко…
— Пошел. Вон, — Малфой разве что не рычал. Он с яростью схватился за одеяло и кутался в него с головой.
Чертов гребанный шрамоголовый Поттер! Это так он доверяет? Так он любит? Сука, «развивались стремительно»! Да нихуя не стремительно, сколько времени понадобилось Драко, чтобы понять свои настоящие чувства, которые на деле сидели в нём курса так с третьего?! Как минимум два месяца после той знаменательной поездки к магглам. После их поцелуя — ещё какое-то время, чтобы в полной мере осознать свою влюбленность. А про любовь они начали говорить только лишь совсем недавно!
Поттер — идиот.
Чертов соплохвост.
— Драко…
— Отъебись!
— Я же сказал, что ничего не утверждаю, что это — мой страх, а не реальность, ты чем слушал? — вздохнул гриффиндорец, пытаясь распутать одеяло, но Малфой нарочно сильнее кутался в него. — Я восемь месяцев спать нормально не мог, считая, что мои чувства к тебе никогда не будут взаимными, и все, что мне достанется — лишь драки и язвительные слова. А я и тому был рад, понимаешь? У меня не было никакой надежды на взаимность. Нет, может, и была толика, но исключительно в моих фантазиях, которые с грохотом разбивались о реальность. И когда наконец у нас с тобой все получилось… Да я никогда не был так счастлив, Драко. Мне стало страшно потерять твою любовь. Сейчас мне тоже страшно, — по мере повествования Гарри слушавший его Драко постепенно расслабился, и Поттер смог уже быстрее избавить того от одеяла и улечься рядом, утыкаясь в спину и обнимая его. — Я очень люблю тебя, Драко. И да, мне по-прежнему плевать на возраст и иже с ними. Я буду одного тебя любить. Мне больше никто не нужен.
Малфой резко развернулся в его объятиях и прошипел:
— Надо работать с твоей ебанной самооценкой, — и сам обнял его в ответ. — Ебанный Герой, а боится, что его отвергнут. Идиот.
— Я ненавижу свой статус якобы Героя, и ты это знаешь, — вздохнул гриффиндорец, утыкаясь Драко куда-то в шею, и от его дыхания у блондина по спине пробегали мурашки.
— Знаю. Тем не менее, хватит париться. Не забывай, что я — Малфой. А что Малфои себе взяли, то теперь им принадлежит и они это никому не отдадут. Так что хрен ты теперь кому достанешься, понял? Пусть Уизли-младшая слюни подотрет, — ревниво заявил Малфой, запуская руку в мягкие волосы Гарри, отчего тот довольно замурчал.
— Она слюни на Невилла пускает. И вообще, я — гей, и Джинни меня в принципе никогда не интересовала, — усмехнулся Гарри. — Кстати, а кто твоей… Гм… Первой симпатией был? Моей — ты. А твоей? Я догадываюсь, что не я, так что не опасайся говорить.
Малфой хмыкнул.
— Тео Нотт, но вся моя симпатия разбилась сразу после того, как я узнал, насколько он гомофобный, мои чувства к нему как отрезало. Так что пошел он к пикси. Идиот.
— Угу. Надо ему еще как-нибудь за Пэнси отомстить, — задумался Гарри.
— Гадости — это по моей части. Придумаем, — согласился Драко и придвинулся еще плотнее к Поттеру.
Гриффиндорец смотрел на него выжидающим взглядом, и Малфой, довольно улыбаясь, обхватил тонкими пальцами его подбородок и поцеловал. Гарри сразу же ответил, и блондин с удовлетворением отметил, что с каждым разом тот целуется все лучше.
Притянув Драко к себе за талию ближе, он углубил поцелуй, играя с его языком, отчего слизеринец призывно простонал. Позже Поттер опустил голову к шее Малфоя, начав медленно осыпать её поцелуями, и Драко довольно замурчал и запрокинул голову, подставляя больше пространства для ласки. Гарри долго нежничал с его шеей, доставляя удовольствие парню, и спустился с поцелуями к ключицам. Оглаживая его талию, он пару раз прикусил тонкую кожицу на них, вызывая у блондина шипение вместе с тихим стоном. Сам Драко запустил одну руку в волосы гриффиндорца и сжимал и разжимал мягкие растрепанные волосы, другой медленно огладил зону груди и начал медленно расстегивать пуговицы на его рубашке. Гарри довольно хмыкнул, позволяя ему это, но потом приподнял голову и прохрипел:
— Драко… я еще не закончил мазь втирать…
— Хм, — слизеринец закусил губу, чуть улыбаясь. — А давай-ка продолжишь сейчас. Только я хочу, чтобы ты был без рубашки, — заявил он, продолжив расстегивать тугие пуговицы. — И без брюк.
— И без белья? — засмеялся Гарри, облизывая раскрасневшиеся и пухлые от поцелуев губы.
— Его я с тебя потом стащу, — на этих словах Малфой расстегнул последнюю пуговицу на его рубашке и резко сдернул её с парня.
Гарри довольно заулыбался и опустил руки к ремню на брюках, но Драко резко откинул их и сам начал расстегивать.
— Решил все сам сделать? — усмехнулся Поттер.
— Мне нравится твой возбужденный вид, когда я тебя раздеваю, — сообщил Драко, расстегивая пуговицу на брюках Гарри. Чуть задев ребром руки паховую зону Поттера, он почувствовал, насколько член парня затвердел. — О, и ты уже рад меня видеть, — Малфой довольно ухмыльнулся и, положив руку через ткань брюк на орган, легонько сжал его, чем вырвал из уст гриффиндорца возбужденный рык.
— Арр… я всегда рад тебя видеть, а сейчас — особенно, но, если ты так и продолжишь меня так трогать, я мышцы тебе так и не смажу.
— Зато потрогаем кое-какие другие мышцы друг друга, — с усмешкой фыркнул Драко, расстегивая ширинку и начав стаскивать с Гарри брюки.
— Какой ты пошляк, — засмеялся Поттер, облизнув губы в очередной раз.
— Говорит человек, отсосавший мне в ванной и желающий смазать меня лишь затем, чтобы полапать, — засмеялся Малфой, откидывая снятый атрибут одежды в сторону.
— Признай, мы оба пошляки в какой-то мере, — усмехнулся Гарри. — Так, ложись теперь. Надо хорошенько смазать мышцы.
— Давай уже, — Драко лег на спину и с ухмылкой заметил, как Поттер обронил свой взгляд на его полутвердый пах. — Гарри Джеймс Поттер, мне нравится, что ты на меня пялишься, но давай уже быстрее ты дело закончишь и мы займемся более приятными вещами!
Гарри сглотнул и кивнул, зачерпывая мазь и начиная размазывать её по торсу Драко.
— Поверь, этот процесс тоже можно назвать очень приятным, — улыбнулся он и начал медленно и вдумчиво втирать мазь в мышцы на зоне груди и ниже.
Парень действовал осторожно, но вместе с тем и активно, с втиранием мази массируя и поглаживая туловище. Драко вспомнил массаж, который ему делал в слизеринской гостиной проигравший задание Гарри и заулыбался: и откуда этот гриффиндорец знает толк в этом мастерстве? А делать массаж парень явно умел: Малфой чувствовал, как под его пальцами мышцы расслаблялись, и вряд ли это было лишь влиянием мази. После того, как Гарри уделял внимание определённому участку на его теле, он оглаживал его с каким-то трепетом, наклонялся и оставлял робкий поцелуй на коже. Такие небольшие, но приятные ласки отзывались в теле Драко возбуждением. Буквально несколько минут такого массажа — и вот он уже закусывал губу, чувствуя руки Поттера на своих бедрах и ощущая, как член твердел все больше. Гриффиндорец словно нарочно задерживал свое внимание на этой зоне, то усиленно массируя бедра у самого паха, то чуть поглаживая бархатную кожу. А уж когда парень наклонился и оставил поцелуй у края боксеров, Драко охнул.
— Поттер…
— Поворачивайся на живот, теперь надо втереть мазь в спину, — заявил тот с улыбкой и привстал, давая Малфою возможность выполнить сказанное.
— Ты издеваешься?! — с вызовом прошипел слизеринец, переведя взгляд с лица гриффиндорца на свой пах, где ткань темных боксеров уже сильно натянулась, являя твердый бугорок.
— Говорю тебе, поворачивайся, — сказал Гарри, не убирая улыбку с лица и зачерпывая новую порцию мази.
Прошипев чуть ли не на парселтанге ругательства в адрес одного «шрамоголового идиота, который любит тупить», Драко перевернулся и осторожно лег на кровать. Он уперся возбужденным органом в матрас и, чуть потеревшись, не смог сдержать стона. В то же мгновение блондин ощутил легкий поцелуй на коже задней части шеи, как раз в месте его эрогенной зоны, отчего Драко со стоном запрокинул голову и выгнулся, чувствуя, как по спине пробежали мурашки.
— Поттер, признайся: это какой-то твой хитрый план? — прохрипел он.
— Угу, план по твоему возбуждению, и он уже удался, — хихикнул гриффиндорец, оставляя поцелуй в чувствительном местечке за ухом.
— Сучка, — только и смог сказать Малфой перед стоном, когда Гарри впился в его шею с правой стороны.
— Есть такое, — Поттер усмехнулся и продолжил теперь массаж спины, по-прежнему чередуя медицинскую процедуру с умеренными, но вдумчивыми ласками, которые довольно быстро довели Драко до того, что тот начал все чаще тереться об матрас, прямо как после мокрых снов с «чертовым гриффиндорцем». — Не двигайся, пожалуйста, — с улыбкой произнес Гарри, массируя поясницу.
Драко тут же вспылил после этих слов:
— Не двигайся, блять?! Ебанный Поттер, ты специально это сделал?! Возбудим и не дадим, так это называется?!
— Дам, Драко, очень даже дам, просто подожди, — заявил Гарри с улыбкой и, услышав это, Малфой в очередной раз закусил губу.
— Чертов Поттер… — прошипел он, и почувствовал, как тот начал снимать с него боксеры. — Ты что-то задумал?
Драко немного испугался, предположив, что Гарри хочет зайти немного дальше их обычных ласк. Малфой был не против секса, но считал, что для этого необходима подготовка, и далеко не только физическая, но и моральная. И если про физическую подготовку он читал немало, так что, в принципе, в этом плане они могли бы пойти дальше, но вот морально все еще было отчего-то немного страшно. Драко и сам не знал, почему именно. Он доверял Гарри, но… знал ли Гарри подробности секса у геев настолько хорошо, как Драко?
— Ягодицы тоже надо помассировать, — хмыкнул Поттер, но, заметив, как Малфой напрягся, выдохнул. — Мы не пойдем дальше, если ты не хочешь, не волнуйся так. И секс с проникновением лично я на сегодня не планировал, да и в принципе думал, что… в мой первый раз лучше тебе быть… сверху, — с небольшим смущением сказал он.
Драко разинул рот:
— А… почему ты в первый раз хочешь… именно так?
— Потому что ты предпочитаешь быть лидером, и в первый секс тебе будет удобнее вести самому, это во-первых, а во-вторых… хм, это мое желание, — выдохнул Гарри, беря еще немного мази. — Но вообще в будущем я предпочел бы чередоваться.
— Мне нравится такое твое видение наших будущих сексуальных отношений, — Драко расслабился и облизнул губы, прикрывая глаза. — Договорились.
Поттер начал так же массировать и ягодицы парня, и Малфой резко громко простонал, когда Гарри особенно сильно сжал их в своих руках. Причем такая реакция стала сюрпризом и для самого Драко: кажется, гриффиндорец умело находил его особые чувствительные места и успешно догадывался, что может понравиться блондину.
— Пожалуй, на сегодня сеанс массажа окончен, пациент, вы можете поворачиваться, — хриплым голосом произнес Гарри.
Малфой, еще чуть потеревшись на автомате о матрас, развернулся и облизнулся, глядя на Поттера. Вид у того оказался донельзя возбужденным: щеки и шея пылали, раскрасневшиеся и обкусанные губы были чуть приоткрыты, очки чуть скосились набок, а за ними изумруд глаз частично закрыл расширившийся зрачок. Драко опустил взгляд ниже и заметил топорщившуюся ткань боксеров Гарри и довольно улыбнулся.
— Кажется, массаж взбодрил и массажиста, — блондин засмеялся.
— Кажется?! По-моему, тут совсем не кажется, — фыркнул Поттер и, резко придвинувшись ближе к Драко, навис над ним и впился в его губы поцелуем. Он чуть прикусил его губу и тут же облизнул ее, так извиняясь, и юркнул язычком в рот. В тишине комнаты раздался громкий довольный стон Малфоя, который, не желая отдавать первенство в поцелуе, положил руку Гарри на затылок и притянул парня еще ближе, заставляя чуть ли не рухнуть на себя, благо, Поттер успел сориентироваться и теперь опирался руками на кровать по обе стороны от его головы. Драко углубил поцелуй, не желая отпускать от себя гриффиндорца, и наслаждался такой лаской. Гарри немного сместился, опираясь теперь на одну руку, а другой гладил Малфоя по волосам и боковой части шеи. Спустя минуту парни все же оторвались друг от друга, чтобы восстановить дыхание, и Поттер спустился чуть ниже, целуя чувствительную шею. Драко простонал, закусывая губу и запрокидывая голову. Гарри точно успел выучить его чувствительные места и теперь нагло этим пользовался, раззадоривая возбужденного Малфоя еще больше. Впрочем, тот был совсем не против.
Гриффиндорец явно вознамерился довести Драко до исступления: он оставил несколько лёгких засосов на его шее, долго ласкал языком зону ключиц и немного покусал кожу на них (Драко удивлялся, не мешал ли Гарри привкус мази на его коже, но по довольному виду гриффиндорца казалось, что тому на это плевать), после чего перешёл к груди и животу. Опытным путём они выяснили, что Драко нравятся небольшие ласки сосков, зато весь живот и особенно его нижняя часть является одной сплошной эрогенной зоной: пока Гарри изучал его губами и языком, Драко измял всю простынь в своих кулаках и пристанывал так громко, что Поттер даже пару раз с улыбкой шикнул на него. После ласк живота Драко надеялся, что Гарри наконец перейдет к его члену, однако тот решил его подразнить: осыпав поцелуями внутреннюю сторону бедер и пару раз погладив возбужденный орган, гриффиндорец неожиданно перешёл с поцелуями ниже, к коленям и икрам. Малфой хотел было возмутиться по этому поводу, но не успел: неожиданный мокрый поцелуй на задней части коленки отчего-то вызвал волну мурашек по телу и вырвал из Драко громкий стон.
— Вот и еще одна эрогенная зона, — улыбаясь, хриплым от возбуждения голосом сказал Гарри, оставляя такой же поцелуй на другой ноге, отчего в комнате раздался еще один мужской стон.
— П-Поттер, я так кончу раньше времени, ты… — рыкнул Малфой, но Гарри его перебил:
— Если почувствуешь, что близок, просто пережми у основания, — пробормотал Гарри и продолжил изучение реакции Драко на разные ласки.
Когда Поттер спустился к ступням, Малфой находился уже на грани того, чтобы кончить, не прикасаясь к себе. Стоило Гарри поцеловать зону у лодыжки, и Драко, закусив губу почти в кровь, резко пережал орган у основания. Неистово хотелось чуть расслабить руку и провести ею по члену, но он стерпел, и спустя несколько мгновений почувствовал, как пик возбуждения отступил. Шумно выдохнув, он взглянул на гриффиндорца, который разве только не светился от радости, что фактически довел парня до оргазма одними ласками.
Другая лодыжка оказалась менее чувствительной, зато лёгкий массаж пальцев ног тоже подействовал на Малфоя возбуждающе.
— Ты наконец прикоснешься к моему члену? — прорычал он, наблюдая, как Поттер придвигается ближе к его паху.
Хоть Драко и ворчал все время в разговоре, когда Гарри ласкал его тело своими руками, губами и языком, он не допустил бы, чтобы тот прервался. Такие движения для Малфоя были в новинку, никто не проделывал с ним столь откровенных и возбуждающих вещей, не изучал его с таким рвением, не светился от счастья, когда находил чувствительные точки на теле партнера. Драко плавился под ласками гриффиндорца, пристанывал от возбуждения и мурчал от счастья, как сытый кот, и ощущал себя по-настоящему любимым.
Нет, он никому и никогда своего Поттера не отдаст.
— Прикоснусь к твоему члену, конечно, — мягко улыбнулся Гарри и, наклонившись к органу, легонько подул на головку, отчего член еще чуть дернулся в возбуждении.
Драко довольно муркнул, и Поттер облизнул головку, пробуя на вкус выделяющуюся смазку. Малфой, и без того уже долго терпевший, зычно простонал, тут же закрывая себе рот ладонью.
Только бы Сириус находился в другой части дома, пожалуйста.
Драко ж не выдержит, если тот наутро даст знать об услышанных стонах, особенно в своей обычной саркастичной манере. Сириус — не Снейп, тактично не промолчит.
О, черт, Поттер…
Гриффиндорец тем временем обласкал головку языком, снова вырывая стон, и впустил орган в себя, начал медленные и осторожные движения головой вверх и вниз по члену, с каждым вторым вбирая все больше, придерживая его бедра руками. Чуть позже одну он опустил ниже, к яичкам, поглаживая их, что вызвало громкий зычный и довольный вскрик. Драко стонал и рычал себе в руку, уже особо не сдерживаясь. Узость рта Гарри, его упорные и приятные движения его головы, губ и языка приносили неимоверное удовольствие. Малфой, конечно, понимал, что это — не лучший минет, но старательность Поттера, внимательность к реакции Драко на те или иные действия все окупали. Малфой сомневался, что сам смог бы сделать лучше.
Гарри выпустил член изо рта, на что возбужденный Драко недовольно рыкнул, но тут гриффиндорец резко выдохнул и снова впустил орган себе в рот, на этот раз умудрившись взять его фактически до основания. Малфой гортанно простонал от необычного ощущения, с силой впиваясь другой рукой в мягкую шевелюру Гарри (когда только успел схватить его за волосы?) и удивленно раскрыл глаза, когда увидел, что Поттер действительно смог заглотнуть его член почти полностью. Гарри пока не двигался и шумно дышал через нос, наверняка пытаясь справиться с рефлексом, и Малфой лишь чудом удержал бедра на месте, дабы не поддаться искушению толкнуться в этот горячий-такой-сука-охуенный рот. Спустя несколько секунд Гарри поласкал член во рту языком и, проскользнув по нему губами, выпустил, тяжело дыша. Поттер поднял взгляд на Малфоя, и тот по его шальным глазам понял: да гриффиндорцу тоже нравится этот процесс не меньше! Зрачки уже чуть ли не полностью закрывали изумрудную радужку, пухлые раскрасневшиеся губы со следами слюны и смазки привлекали к себе все больше… Малфой не выдержал и, вскочив, резко притянул к себе Поттера и поцеловал, слизывая с губ свой мускусный вкус, смешанный с медовым привкусом самого Гарри. Поттер притянул блондина за талию ближе к себе, чуть ли не усаживая на свои ноги, и опустил руки к ягодицам, сжимая их в своих ладонях и вырывая из слизеринца очередной рык. Драко так же быстро откинул Гарри спиной на кровать и ловким движением стащил с него уже намокшие от смазки боксеры, обнажая возбужденный член. Поттер заулыбался, тяжело дыша, облизнул яркие губы и выжидательно посмотрел на Малфоя. Тот, поразмыслив, придвинулся поудобнее и, наклонившись, опустил голову к его члену. Драко никогда не приходилось видеть чей-то возбужденный орган так близко, и парень, глядя на него, облизнулся и попробовал повторить за Гарри, лизнув капельку смазки с его головки, и услышал зычный стон Гарри. Малфой думал, что на вкус это будет неприятно или даже противно, и он удивился, не почувствовав ничего такого. Нейтральный, чуть мускусный вкус, да и только. Он поднял взгляд на гриффиндорца и увидел, что тот закусил руку и теперь тяжело дышал в возбуждении.
Довольно ухмыльнувшись, Драко снова опустился и вобрал в себя головку его члена и начал медленно посасывать. Действительно, неприятно не было, скорее немного странно, но… Когда из Гарри снова начали вырываться стоны и довольный рык, все мысли о странности процесса как снесло. Доставлять удовольствие любимому человеку оказалось довольно-таки приятным опытом.
Драко ласкал во рту его головку языком, на что Гарри реагировал особенно сильно. Пару раз он даже не сдержался и дернул бедрами, входя глубже в рот Малфоя, но тот успевал вовремя сориентироваться, резко поднимая голову и почти выпуская член. Позже, наученный опытом, Драко придерживал его бедра рукой, не давая двигаться дальше. Малфой попробовал повторить за Гарри и взять член поглубже, однако, стоило попытаться, как тут же появлялся рефлекс, и Драко резко выпускал орган изо рта с тяжелым дыханием.
— Не торо…пись… Мне… Хоро…шо… Мм… — пробормотал Гарри, кусая губы и возбужденно глядя на Малфоя.
Тот послушно кивнул, вновь возвращаясь к ласкам члена. Еще несколько минут интенсивных движений и поглаживаний, и Гарри резко обхватил основание члена руками, чудом не задев Малфоя. Тот с хлюпанием выпустил член изо рта и приподнялся с довольной улыбкой — Гарри тоже чуть не кончил от его ласк! А ведь это был первый опыт Драко в минете.
— Я хочу кое-что… Попробовать… — хриплым голосом произнёс Малфой, нависая над тяжело дышащим гриффиндорцем.
Поттер кивнул, убирая руку от члена, и в ожидании смотрел на Малфоя тёмными от возбуждения глазами.
— Я читал об этом… Надеюсь, получится, — Драко взял в руки баночку с мазью и поспешил предупредить. — Это без проникновения.
Поттер снова кивнул, с интересом глядя на банку, а потом — и на самого Драко. Слизеринец тем временем взял немного мази и нанес на свой орган и не смог сдержать стона от долгожданной стимуляции, после чего такую же манипуляцию проделал и с членом Гарри. Он выжидательно смотрел на блондина, но тот не торопился. Взяв еще немного мази, парень чуть раздвинул ноги гриффиндорца и размазал её по внутренней стороне бедер Поттера, а также опустился ниже, к основанию члена и яичкам Гарри, обласкав смазанной рукой и там. Гриффиндорец пока не понимал, что Драко планирует сделать, но с интересом отдался процессу, прикрыв глаза и наслаждаясь прикосновениями. Малфой тем временем смазал кожу и вокруг яиц, и чуть дальше, немного смазав ягодицы, чем вызвал удивленный вздох.
— Ты что-то слышал о межбедренном сексе, Гар-р-р-р-ри? — нарочно игриво прорычал Драко, наклоняясь к нему.
Поттер распахнул глаза и с интересом и азартом посмотрел на слизеринца.
— Если честно… Нет, — казалось, Гарри опешил и даже смутился немного. — Но звучит… Заманивающе, — улыбнулся он, и Малфой подарил ему улыбку в ответ.
— Я знаю немного, но мне хотелось бы это попробовать, — признался блондин и расположился над Гарри, опираясь на свои руки, расположив их у головы гриффиндорца. — Не волнуйся, если не понравится, мы остановимся. Доверься мне, — уже тише сказал он, но Гарри его услышал и согласно кивнул, в очередной раз закусывая губу (как только еще не прокусил?). — Сведи ноги вместе, — попросил Малфой, и парень выполнил сказанное.
Драко ещё чуть наклонился и нежно поцеловал Поттера, таким образом успокаивая, и скользнул своим твердым и уже давно желающим продолжения членом между сомкнутых бедер Гарри и удовлетворенно простонал, чувствуя такую необходимую приятную тесность, которая, казалось, возбуждала еще больше. Поттер же удивленно охнул, и стоило Драко начать двигаться, потираясь членом между ног Гарри и толкнуться ближе к его яйцам, как из уст гриффиндорца раздалось то ли довольное громкое мурчание, то ли рык, и Поттер резко притянул Малфоя еще ближе к себе.
— Вот черт… — выдохнул Гарри в его губы. — Это… Приятно…
— Скоро будет еще… Приятнее, — улыбнулся блондин и продолжил медленные долгожданные движения.
Он еще несколько раз потерся о бедра Гарри и на этот раз толкнулся еще чуть дальше, давая чувствительным яйцам еще больше долгожданной ласки. Поттер тяжело дышал и сомкнул бедра чуть сильнее, чем вырвал из Малфоя возбужденный рык.
— Сучка, — прохрипел он и прижался еще сильнее к Гарри, опустившись ниже.
Он впился в его губы и, поцеловав несколько секунд, с новым усердием стал толкаться в сомкнутые бедра, лаская своим членом его яйца. Притянув слизеринца за талию к себе еще ближе, Гарри, чуть огладив орган, и сам начал судорожно тереться о Малфоя, пристанывая и явно наслаждаясь процессом. Драко снова ощущал, что плавился от такой стимуляции члена, еще и довольные стоны Гарри ласкали слух, и это тоже возбуждало не меньше: дарить удовольствие оказалось процессом не менее приятным, чем его получать. Малфой двигался все быстрее и запрокинул голову, изгибаясь и толкаясь в бедра сильнее. Вдруг Поттер выгнулся с громким стоном и спустя несколько интенсивных фрикций с рыком кончил, заливая спермой и себя, и Драко. Дернувшись от оргазма, он неосознанно сильнее сжал бедра, и это стало финальной точкой и для самого Малфоя, который от неожиданно сильной стимуляции вскрикнул и, толкнувшись еще пару раз, кончил на бедра Гарри и рухнул на него с тяжелым дыханием.
Пару минут парни просто лежали, отходя от оргазма. Драко вслушивался в биение быстро колотящегося сердца Гарри в груди и наслаждался тем, как Поттер мягко поглаживал его волосы. Он улыбался и жмурился от удовольствия и неги.
— Это было… Круто, — раздался в тишине комнаты хриплый голос Гарри. — Это было охуеть как круто. Со мной такое… Впервые. Это почти как реальный секс.
— Угу, — согласился Драко, улыбаясь. — Потом еще попробуем. И еще, Гарри…
— М-м?
— Ты на ком, блять, так заглатывать научился? — Малфой поднял голову и ревниво посмотрел на гриффиндорца. — У меня не получилось вот!
Гарри засмеялся и снова погладил парня по волосам.
— Не на ком, а на чем. На бананах, я ж говорил. Рефлекс долго тренировать приходится, у меня еще не совсем получается. Сегодня вот с трудом получилось с ним справиться. На это время нужно. И осторожность. Ты не представляешь, сколько я вчера бананов к себе утащил, — хохотнул он, и Малфой вместе с ним.
— Смотри мне! — Драко показал язык и с трудом слез с Гарри, ложась рядом. — Черт, салфетки нужны… В душ я не доползу.
— Сейчас, — Гарри нашел их где-то в тумбочке и подал парню, взяв и себе пару. — Я бы донёс тебя до ванной, но и сам вряд ли сейчас дойду. У меня только одно желание — завалиться спать.
— Аналогично… Я что-то сильно устал, — согласился Драко, вытирая следы. — Ты же останешься со мной заночевать? — и посмотрел с надеждой на гриффиндорца. Тот кивнул.
— Да, но я очень рано должен вернуться в Хогвартс, извини. Так что проснёшься ты завтра уже без меня. И несколько дней меня не будет, не могу слишком часто отлучаться. Но, может, тогда Снейп тебе позволит вернуться в школу. А то там кое у кого день рождения намечается, — с хитрой улыбкой сказал Гарри.
— О, так-так! — Малфой сразу заулыбался. — А ты что-то планируешь?
— Ничего не знаю, ничего не скажу! — Гарри засмеялся и, выбросив салфетки, взял свои боксеры и собрался было надевать, но блондин его остановил:
— Нет, останься без белья. Давай голыми поспим.
— Ну… Я не против, — усмехнулся гриффиндорец и, отложив белье, лег рядом с Драко. Тот крепко его обнял и прижал к себе, наслаждаясь близостью любимого человека. Гарри махнул рукой, и свечки тут же прекратили гореть.
— Спокойной ночи, Драко, — послышался рядом с ним в темноте голос Гарри.
Малфой поцеловал его в губы и прошептал, придвигаясь ближе в объятия Поттера и крепко обнимая того в ответ:
— Доброй ночи, Гарри.
Измотанные парни заснули практически сразу.
***
Следующие два дня пролетели для Драко довольно быстро. Утром и днем парень читал литературу по учебе, явно не желая быть в числе отстающих, общался с матерью и даже пару раз сыграл в волшебные шахматы с Сириусом, который, на удивление Малфоя, оказался довольно веселым и интересным человеком, тем ещё балагуром, так что его компания порадовала слизеринца. Кажется, из-за полученного Круциатуса и открывшихся отношений Блэк стал относиться к Драко более уважительно и снисходительно. Может, повлияли и возможные уговоры Гарри, но блондин в этом сомневался. Вечером к нему приходил Гарри, которому директор великодушно позволил перемещаться по камину тайком от всех. Гриффиндорец приносил ему домашние задания и лекции, которые для него подготовили Паркинсон и Грейнджер (Драко был приятно удивлен, что даже Гермиона этим озаботилась, учитывая их отношения раньше), делился школьными новостями и, конечно, своими поцелуями. Вечером во второй день его осмотрел прибывший с Поттером Снейп и дал добро на возвращение в школу. Отправляться решено было на следующий день, специально, чтобы никто ничего не заподозрил, если кто обнаружит, что Поттер куда-то девался.
С утра Драко за завтраком поблагодарил Сириуса за гостеприимность и помощь, в том числе и в разборках с Люциусом — Блэк сыграл далеко не последнюю роль в отмщении Малфоя.
— Да мне этого павлина доморощенного отделать было лишь в радость! — Махнул тот рукой, усмехаясь. — Хорошо, что ты, несмотря на свой характер, все же пошёл не в отца.
Драко заулыбался в ответ на эту похвалу. Когда-то он был готов на все, лишь бы его похвалили в контексте схожести с отцом: он считал, что тогда и Люциус заметит это и будет гордиться своим сыном. Парень раньше искренне этого желал, надеясь получить благосклонность родителя. Сейчас же не стать похожим на него для Драко являлось одной из важных задач. Потакать и считать своим кумиром Люциуса, особенно после случившегося события, он не собирался.
Про их с Гарри «игрища» Сириус ничего так и не сказал за эти два дня, так что Драко надеялся, что тот действительно находился тогда в другой части дома и ничего не слышал.
Нарцисса с утра пораньше тоже прибыла в дом Блэка и, передав сыну очередной подарок со сладостями, крепко обняла, пожелав отличной учёбы. Про Гарри она не стала ничего говорить, и Драко надеялся, что это значит, что она согласна с его мнением.
Малфой зачерпнул порошок и, забравшись в камин, назвал адрес. Спустя мгновение он уже оказался в кабинете директора. Дамблдор и Снейп его уже ждали.
— Доброе утро, директор, профессор, — кивнув, Драко выбрался из камина.
— Доброе утро, рад видеть вас в добром здравии, мистер Малфой, — улыбаясь своей фирменной улыбкой, произнес Дамблдор. — Надеюсь, ваши проблемы со здоровьем уже решены, и вы готовы к учебе!
— Думаю, да, спасибо, — поблагодарил он директора.
— Профессор Снейп проводит вас до комнат. Не желаете ли лимонных долек? — Дамблдор не упустил возможности угостить своей любимой сладостью.
— Не хочется пока, спасибо, директор, — приговорил Малфой.
— Что ж, тогда не буду вас задерживать. Удачного дня! — снова улыбнулся Дамблдор и отправился к своему столу, а Снейп с крестником отправились к слизеринской гостиной. По пути Северус поинтересовался его здоровьем и, убедившись, что все в порядке, сообщил:
— Люциус считает, что ты просто развлекаешься с Поттером и потом со спокойной душой оставишь его, наигравшись. Мне без разницы, что ты будешь делать на самом деле, но Люциус должен быть убежден именно в этом мнении. Это понятно?
— Да, дядя Северус, — вздохнув, ответил Малфой. — Но все равно я от Поттера никуда не денусь и буду с ним.
— Делай что хочешь, но убеждай Люциуса именно в том, что я тебе сказал, — твердо произнёс Снейп, подведя его к двери гостиной. — Рука была раздроблена, долго сращивали.
— Да, профессор, — кивнул Драко, вспоминая придуманную легенду о своём отсутствии.
— Хорошо, — декан Слизерина направился к своим покоям, а Драко, произнеся пароль, зашёл в гостиную.
Время было ещё раннее, ещё даже никто не вставал, но в общей комнате его уже ждала Паркинсон. Только увидев парня, она тут же кинулась к нему с объятиями, не давая даже и шагу сделать дальше.
— Ну наконец-то, а то я думала, совсем со скуки в соплохвоста превращусь!
— Не говори ерунды, именно ты задаешь веселье всему Слизерину, — усмехнулся он, обнимая девушку в ответ. Было определенно приятно знать, что его ждали.
— Спасибо за комплимент, — засмеялась она. — Кстати, ты мне, между прочим, целый час сна должен, я тебя давно жду!
— Я не заставлял тебя целый час меня ждать, так что не надо тут на меня скидывать обязательства, — фыркнул Малфой. — Поделишься последними новостями школы?
— С превеликим удовольствием! — хихикнула девушка, выпуская Драко из объятий.
Вплоть до самого завтрака Пэнси рассказывала о событиях и слухах минувших дней, дополняя их своими комментариями и умозаключениями. В скором времени начали выходить из своих комнат студенты. Крэбб и Гойл, увидев Драко, подскочили к нему.
— Привет, Малфой, — произнес Грегори. — Рука в порядке?
— Привет, — пробурчал Винсент, исподлобья глядя на однокурсника.
— И вам здрасте. Нормально, рука вполне себе восстановилась, — сказал он, пристально глядя на Крэбба.
Отомстить тебе надо будет, сука предательская.
— Пошли на завтрак! Пора уже, — Пэнси встала.
— Я в мэноре позавтракал, — отмахнулся Малфой.
— Нет, пойдем! — Паркинсон резко потянула его. — Хоть пирог поешь, не выпендривайся!
Если Пэнси чего-то хочет, то она этого добьется. Помня эту простую истину, Драко решил все же пойти вместе со всеми, заодно и увидеть Гарри.
Однако с утра за столом его не оказалось, и Малфой уже заволновался, но Поттер прибыл лишь ближе к концу завтрака. Заметив за столом Драко, он чуть заметно улыбнулся ему и сел к гриффиндорцам. Грейнджер что-то упорно ему доказывала, в разговор влезла Джинни, что-то втолковывала ей. Гарри отмахивался от них обеих и говорил что-то своё, попутно поглощая завтрак вместе с молчаливым Роном. К эмоциональной беседе присоединились Финниган и близнецы, в итоге Поттер заткнул уши и рухнул лицом на стол, этим показывая своё отношение к ситуации.
— Что у них за цирк творится? — хихикнул Забини, сидевший рядом с Малфоем.
— Самому интересно, — усмехнулся Драко, надеясь, что получилось естественно: на деле он забеспокоился за Гарри. Может, гриффиндорцы опять достают его третьим этапом Турнира?
Гермиона погладила Гарри по голове, тот все же поднялся, выпил тыквенный сок и выскочил из-за стола, направляясь на выход. Драко заметил, как Уизли усмехнулся и побежал за ним.
Что, блять, у них там происходит?
***
Странности в поведении гриффиндорцев продолжались. Ещё несколько дней кряду Малфой замечал, как они что-то рьяно обсуждали именно с Гарри, тот иногда соглашался, но чаще возмущался и пару раз даже сбегал с приёма пищи. Поговорить с ним у Драко почти не было возможности: совместных занятий, помимо Зельеварения и Прорицаний, у них на этой неделе не стояло, ещё и после занятий Золотое трио оказывалось на отработке у Трелони. Остальное время Гарри то вызывал Дамблдор, то приезжала Скитер для очередного интервью. Поттер снова был вымотан, и Драко переживал за него.
Встретиться им удалось лишь ближе к выходным, и то ненадолго: они лишь успели поцеловаться в нише и поинтересоваться состоянием друг друга, как Гарри позвала Гермиона, и тот, извиняясь, выскочил к ней. Драко уже начинал злиться.
Слова Снейпа о том, что еще около шести недель блондин будет страдать от постоянных судорог, которые являлись последствием Круциатусов, оказались верными. Раз в три дня его тело фактически полностью сводило жутчайшей болью, и после таких приступов мышцы еще долго ощущались задеревеневшими. Ни мазь, ни зелья процесс особо не улучшали, лишь снимали сильную боль. Также фактически каждый день немного сводило руки, ноги, пальцы — ненадолго, буквально на несколько секунд, но и это серьезно мешало обычной активности. Преподаватели были предупреждены о проблеме, Северус сообщил им о побочке у Малфоя на новый образец Костероста, который он был вынужден принимать из-за раздробившейся руки, студенты тоже оказались наслышаны об этом, и благодаря умелой трепле Паркинсон все в это поверили.
Параллельно с подготовкой к занятиям в библиотеке Малфой искал нужную информацию для того, чтобы помочь Паркинсон и Уизли проникнуть на испытание совсем незаметными. Иногда он поблизости видел и Грейнджер, искавшую книги на аналогичную тему. Пару раз они даже столкнулись в одном отсеке и, молча кивнув друг другу, продолжили работу. Тему с артефактами Драко сначала воспринял на «ура», тем более что у него дома была парочка скрывающих присутствие даже от магии — спасибо рассказу Люциуса, но потом отбросил это предположение: вдруг бы что-то пошло не так и сила Кубка почувствовала бы другую магию и тогда вполне могла навредить, и в принципе наличие артефактов на Турнире запрещалось. Больший упор слизеринец сделал на изучение чар: вот их как раз разрешалось использовать фактически в неограниченном количестве (ясное дело, за исключением Непростительных). Кое-какие редкие заклинания ему удалось найти и проверить на неодушевленных предметах, и их действие приятно удивило. Позже он приступил к поиску заклинаний для Кубка и использовал и свои записи из мэнора. Кое-какие варианты вполне могли подойти. Теперь оставалось дождаться удобную возможность для встречи.
Пэнси действительно ответственно подошла к вопросу привлечения к себе Грюма-Крауча. Фарс с декольте Драко пропустил, но Паркинсон убедила его, что еще не раз придет в столь откровенном виде и Малфой вполне сможет повеселиться с этого. Пэнси начала наступательную тактику: на занятиях ей нередко становилось жарко, и она снимала мантию, демонстрируя большую для юной девушки грудь, сильно обтянутую плотной тканью школьной рубашки (Драко подозревал, что Паркинсон нарочно натянула на себя одежду более хрупкой Дафны Гринграсс), и располагалась с краю, чтобы во время лекций сесть боком и выставить длинные ноги в специально укороченной юбке прямо в проход между партами. Парни и без того слюни пускали на Пэнси, так теперь они и вовсе перестали мыслями присутствовать на Защите от Тёмных искусств. Особенно в этом отличились когтевранцы: несколько ребят даже попытались позвать Паркинсон на свидание, а девушка, получив презенты, мило улыбалась и флиртовала. После занятий студентка нередко задерживалась, нарочито медленно собирая учебные принадлежности, или порой специально подходила после урока к Грюму узнать что-то дополнительно. Причем чаще всего, когда она задерживалась, пуговицы ее обтянутой рубашки были расстегнуты больше, чем обычно.
Гриффиндорцы, знающие про выполнение задания, довольно улюлюкали, и Паркинсон одаривала их победной улыбкой. Кажется, больше всего этой игре был рад Финниган, постоянно отвешивавший поклоны Пэнси, чем изрядно удивлял слизеринцев. Те, кстати, шушукались и каких только вариантов не выдумывали: от реальной влюбленности Паркинсон в Грюма до того, что сосватали ее с Финниганом и того якобы возбуждает флирт девушки с преподавателем. Когда Пэнси узнала об этом слухе, ей даже стало обидно: нет, не за то, что ее сосватали с гриффиндорцем, тем более, с Симусом, просто обычно подобные дикие слухи придумывает именно она, так что девушка начала опасаться конкуренток. Впрочем, несмотря на это, именно Паркинсон была самой обсуждаемой кандидатурой за всеми четырьмя столами, слизеринка умудрилась затмить своей популярностью даже Турнир Трех Волшебников, чему Гарри, кажется, был безмерно рад.
Да, Пэнси была той ещё интриганкой.
Драко успел наверстать пропущенные занятия и вполне успешно занимался, однако не обошлось без сюрпризов: он умудрился накосячить на… Зельеварении.
Вместе с гриффиндорцами они варили Противоядие Гринга. Для Малфоя процесс его приготовления был довольно простым: всего-то надо грамотно расщепить сердцевину ветви анчара и не забыть разбавить сок мандрагоры живой водой, а в остальном варка зелья не представляла никакой сложности. Профессор лютовал, придираясь даже к ерунде, но Драко не обращал на этого особого внимания. С получением яда анчара он справился на отлично, как и Грейнджер, что не удивительно, зато здорово начудили гриффиндорцы: Уизли умудрился отравиться ядом, и Снейп отправил его в Больничное крыло, у Финнигана зелье в очередной раз взорвалось, смесь Долгопупса неожиданно выстрелила в потолок и украсила его ярко-оранжевым цветом, а жидкость в котле Гарри просто-напросто совсем испарилась. Судя по выражению шока, которое на секунду проявилось на лице профессора, Поттеру действительно удалось его удивить: видимо, ни у кого из студентов зелье еще не сбегало в никуда. Мальчик-который-выжил и тут проявил себя незаурядным образом.
Образец Малфоя до поры до времени выглядел вполне достойным образом и, когда вода в котле забурлила, Драко приготовился закапать в смесь яд анчара, как вдруг руку у него неожиданно в очередной раз свело, и вместо 3-4 капель в зелье вылилась целая куча яда. Доли мгновений слизеринцу хватило, чтобы осознать ситуацию и успеть отскочить в сторону, как зелье громко ухнуло и взорвалось вместе с котлом. Раздался громкий визг, крики, Драко показалось, даже Снейп неестественно для себя что-то пропищал… К счастью, на самого Малфоя ничего почти и не попало, он, как и ребята рядом с ним, успели отскочить.
— Мистер Малфой! — раздался зычный голос профессора. — Что у вас тут произошло?! Что вы натворили?!
Упс, вот и он попал под раздачу некстати разъяренного сегодня профессора. Драко почувствовал, как декан поднял его, схватив за шкирку, как нашкодившего жмыра — сравнение не из приятных.
— Руку немного свело, и…
— И надо было сразу же оттолкнуть ее, а не продолжать держать над зельем! — процедил декан Слизерина. — Как и остальные студенты, которые настолько глупы, что не могут сварить даже элементарное противоядие, вы получаете отработку. Вам назначаю ее на сегодня!
По классу раздались удивленные охи и смешки: когда в последний раз Снейп в открытую ругал представителей своего факультета, да еще и назначал отработку?! А когда он перед всеми наказывал Малфоя, было ли такое вообще?! Драко и сам не помнил. Отдельные отработки бывали, но при других студентах крестный его никогда не наказывал.
— Понял, профессор Снейп, — пробормотал Малфой, чувствуя злость.
Мужчина отпустил его и направился проверять зелье у остальных учеников, попутно приказав убрать «следы своего позора».
— Кажется, Снейп сегодня точно не с той ноги встал, если даже Малфоя наказал, — услышал он за спиной шепот Парвати Патил.
— Жениться Снейпу надо, — хихикнула Лаванда Браун — тоже одна из попавших на отработку.
— Снейп и жениться? Скорее Малфой влюбится в Поттера и предложит ему брак, — засмеялась Патил, и девушки отошли подальше.
Драко с трудом смог сдержать усмешку.
***
Драко пришел в назначенное время на отработку к Снейпу, но тот, ничего не объясняя, отчего-то отвел его в кабинет Защиты от Темных Искусств, где в этот момент Грюм-Крауч следил за выполнением отработки у двух пуффендуек и одной когтевранки их возраста.
— Профессор, меня срочно вызывает к себе Дамблдор, а у меня на отработке мой студент, — заявил декан Слизерина, пристально глядя на Грюма. — После того, что он умудрился устроить на уроке, я опасаюсь его оставлять одного в моем кабинете с зельями. Вы не против, если он почистит котлы под вашим наблюдением? Я думаю, вернусь довольно скоро, хотя можете оставить его потом одного: зелий тут нет и себе он не навредит, а если на боггарта наткнется — будет ему уроком.
Малфой исподлобья взглянул на Северуса. Вот ведь злюка, а.
Грюм-Крауч самодовольно взглянул на Малфоя и кивнул со странной улыбкой:
— Конечно, профессор, какие вопросы, — и якобы товарищески хлопнул Северуса по плечу, и Драко чудом сдержался, чтобы не фыркнуть: чтобы так панибратски вести себя со Снейпом, нужна недюжинная наглость, и парень не знал ни одного человека, который бы осмелел настолько, насколько сейчас показал себя Крауч в облике Грюма.
Снейпа аж перекосило, но он быстро взял себя в руки и, отлевитировав котлы и моющие принадлежности, ушел, оставляя Малфоя и Грюма. Драко удивился, что профессор не забрал у него палочку: видимо, все же не рискнул оставлять крестника совсем без защиты, и на том спасибо.
— Да, Малфой, не думал я, что ты, поганец, нарвешься на отработку. Тем приятнее видеть твое достойное унижение, — фыркнул он, наблюдая, как Драко снимал мантию и подворачивал рукава одежды. — Каково это — чувствовать себя домовым эльфом?
Щеки Драко тут же покраснели, выдавая его злость. Его и сравнить с чертовым домовиком, он что себе позволяет, драккл чертов?! Блондин с трудом сдержал свою ярость, понимая, что его сейчас просто провоцировали. Нет уж, сука пожирательская, не добьешься эмоций.
— Что молчишь? Улиток в рот набрал? — произнес Грюм и захохотал своим препротивным смехом. Драко тем временем преспокойно налил воду и начал оттирать котлы, украдкой наблюдая за Аластором и теми тремя студентками. — Так правда, что молчишь? Или Снейп заклинание наслал, чтобы ты не мешался?
О, а это удобная отговорка.
Малфой согласно кивнул.
— У-у, надо же, нюня Снейп не захотел слушать твои жалкие оправдания, — захихикал Грюм, и Драко с силой сжал зубы, надеясь не врезать ублюдку за оскорбления крестного и его самого.
— Профессор Грюм, мы закончили! — произнесла когтевранка. Точно, Мэнди Броклхерст, всегда где-то на втором плане.
— Тогда свободны, — позволил Аластор, и она вместе с пуффендуйками выскочила за дверь, оставляя их вдвоем. — Хорек, ты получше старайся, получше! — хмыкнул он, взяв с пояса флягу и отпив очередную порцию зелья.
Драко в очередной раз вспыхнул, и в голове пронеслась мысль вытащить палочку и испробовать на профессоре парочку заклинаний — да хотя бы улиток, но тут раздался какой-то шорох.
— Опять, что ли, крысы, — проворчал Грюм-Крауч и пошел к двери в кладовую. Открыв ее, он огляделся и, зыркнув на Малфоя, сказал: — Тихо тут, — и зашел в комнату, сразу закрывая дверь.
Слизеринец тут же прекратил уборку и тихонько подобрался к кладовой. Подозрительная тишина напрягала, и Драко, вытащив палочку, еле слышно прошептал, наведя палочку на дверь:
— Фините Инкантатем, — к счастью, заклинание сработало: первая мысль о том, что Грюм от Малфоя отгородился специальными чарами, оказалась верной, и сейчас благодаря их снятию парень слышал отголоски разговора. Грюм-Крауч говорил с каким-то мужчиной.
-… Вопрос с этими выскочками решен, — услышал он Аластора. — Крам — объективно самый сильный игрок, он получит Империо и уберет с дороги Диггори.
— А что с…? — Драко не расслышал.
— Ее вообще в расчет брать не стоит. Вспомни … испытание. Она даже …. не смогла. Делакур или как там ее — дура прованская, у которой, кроме вейловской крови, нет никаких преимуществ, и она лишь высокомерная выпендрежница. Учитывая ее … навыки, она будет петлять долго и заблудится. Поттер возьмет Кубок первым и отправится прямо на место! — раздался скрипучий голос Грюма.
Драко похолодел от ужаса. Они, блять, были чертовски правы! Кубок — телепорт, всех действительно будут отстранять, дабы дать гриффиндорцу взять приз и переместиться туда, куда нужно Пожирателям! Сердце Малфоя быстро колотилось от осознания того, что именно собираются вытворять на Турнире.
— Передай Лорду, что план в силе, и Поттер возьмет Кубок, — за своими размышлениями Драко не расслышал, что неизвестный собеседник говорил Краучу, и теперь услышал только слова псевдоучителя. — Отправляйся, у меня тут сын Малфоя на отработке. Еще и этого сучонка пришлось учить нормам приличия. Хуже Люциуса! Иди давай.
Малфой, не успев даже среагировать на слова о себе, быстро, стараясь не шаркать ногами, отполз от двери и снова засел за котлы, якобы все это время упорно работал. Поразмыслив, он палочкой очистил один из них и, спрятав волшебный атрибут, начал обычным способом мыть второй. Дверь в скором времени открылась, и Грюм снова появился в кабинете.
— Надеюсь, ты тут не устроишь мне бардак, хорек недоделанный, — фыркнул Аластор и вышел из кабинета.
— Патлатый кретин, — рыкнул Драко, когда тот ушел.
Дальше работать слизеринец не стал, просто очистил котлы заклинанием и теперь осторожно осматривался в кабинете, прислушиваясь на всякий случай к каждому шороху. Он даже немного полазил на учительском столе, но кроме учебных записей, ничего интересного не нашел. Забрался даже в кладовку, но следы чьего-либо присутствия тоже не обнаружил.
Снейп вместе с Грюмом выпустили его ближе к вечеру. Драко успел лишь переодеться перед ужином и сразу же побежал в Большой зал. По пути он увидел Грейнджер, которая тащила в руках какую-то очередную книгу. Малфой осторожно осмотрелся, и увидев, что лишь вдалеке идет Дафна и Миллисента, нарочно прошел рядом с Гермионой и толкнул ее.
— Смотри куда прешь! — нарочито громко фыркнул он и потом незаметно для девушек прошептал магглорожденной: — Нам срочно нужно встретиться, это пиздец как важно. Без Гарри.
— Сегодня после ужина в аудитории, где ваши держали Гарри, — тихо сказала она, поторапливая шаг.
— Извини за ругательство, — так же тихо проговорил он.
— Угу, — пробормотала Гермиона и первой зашла в Большой зал. Уизли и Поттер уже были там, и в этот раз Гарри внимательно слушал Долгопупса, который неожиданно для всех эмоционально что-то рассказывал.
Какие-то подозрительные гриффиндорцы в последнее время.
Драко заметил, что Грейнджер села рядом с Роном и, пользуясь моментом, прошептала ему что-то на ухо, тот согласно кивнул и перевел взгляд на Малфоя. Слизеринец же дождался Паркинсон, надеясь, что у него получится сообщить Пэнси о встрече, однако ее окружили девчонки с последними сплетнями, и поэтому за весь вечер Драко почти ничего и не поел, поскольку все пытался выудить удобный момент, но так и не вышло. Поймать девушку удалось только на подходе к гостиной.
— Пэнси! — он взял ее за локоть и прошептал: — Живо в нашу аудиторию. Тема серьезная.
Надо отдать ей должное, девушка быстро скумекала, в чем дело, и кивнула.
— Иди первым, я позже от всех отвяжусь.
Когда Драко окольными путями, знатно поплутав и наложив на себя Дезиллюминационные чары на случай, если за ним кто-то следил, дошел до аудитории, Грейнджер и Уизли уже сидели там на старых матрасах.
— Пэнси придет? — Гермиона тут же вскочила.
— Да, сейчас, отобьется от своей фан-базы, — выдохнул Малфой. — Тогда все и сообщу. Но сегодня я узнал кое-что важное. Если вкратце, мы были правы, и теперь я знаю, каким образом будут вырублены все участники.
Гермиона только успела раскрыть рот, как в аудиторию ввалилась запыхавшаяся Паркинсон.
— Драко, что случилось?
— Пиздец случился, — парень полностью передал разговор между Грюмом-Краучем и неизвестным мужчиной, а также рассказал о своих поисковых работах относительно артефактов и чар в помощь Паркинсон и Уизли и ряде заклинаний, которые дадут возможность переколдовать Кубок.
После его рассказа в аудитории воцарилась тишина. Лицо Грейнджер приобрело задумчивое выражение, и Малфою казалось, что прямо в этот момент у неё в голове крутились шестеренки, Пэнси словно озарило, Уизли смотрел с явным напряжением.
— Думаю, тот мужчина, с которым говорил Грюм, есть не кто иной, как Питер Петтигрю. Точно, крыса, — пробурчал рыжий. — Служит заодно почтовой совой.
— Да, я согласна, — кивнула Гермиона. — Драко, Крауч так и сказал про Флер — она долго будет петлять?
— Да, поэтому я предположил, что участники будут находиться в каком-то таком месте, откуда будет сложно выбраться, возможно, заколдованная комната или…
— …лабиринт, — перебила его Паркинсон, шокированно глядя на остальных.
— Да, или лабиринт, — согласился он и собрался было продолжить, но девушка его опять прервала:
— Да нет же, реально лабиринт! Слушайте, помните, я несколько дней назад задержалась у Грюма? Короче, я тогда попросила о дополнительном занятии, он сказал, что ему пока некогда этим заниматься, и тут к нему профессор Стебль зашла. Он стоял и с ней немного поговорил, а я у него на столе тогда заметила кусок чертежа лабиринта! Я обратила внимание, но особо не задумалась, что это, да и Стебль ушла, и я отвлеклась, чтобы не попасться на разглядывании. Что, если это был чертеж того самого лабиринта?
Драко оторопел и в шоке смотрел на студентов. Он точно не видел на столе никакого чертежа, это парень помнил хорошо. Но ведь и с того момента, как Пэнси находилась в кабинете, прошло несколько дней, за это время Крауч вполне мог и уничтожить улику.
— Если это и в самом деле был чертеж, относящийся к третьему заданию Турнира, то откуда он у Грюма? Точнее, у Крауча? — недоуменно спросила Грейнджер. — Он же не относится к группе лиц, участвующих в составлении заданий.
— И при этом он знал суть второго задания, Гермиона, — заметил Рон. — Значит, у него есть доступ каким-то образом.
— У Грюма он может быть, — осенило Малфоя. — Точно же! У него есть свободный доступ в Министерство! Он же — не Крауч, а именно Грюм — почётный аврор, его высоко ценят! А уж ловкости и сноровки самому Краучу не занимать. Переговорил с кем-нибудь, благодаря разрешению на Империо узнал информацию и дело в шляпе! Только я сегодня рассматривал в кабинете много всего, там точно не было никаких чертежей и уж точно — ничего, что могло бы напомнить лабиринт. Вывод: он от этого избавился или спрятал.
— Не суть важно, — отмахнулась Паркинсон. — Мы знаем главное: будет лабиринт, в котором, видимо, надо найти Кубок. Я полностью ту часть рисунка лабиринта не вспомню, но он точно был сильно замудренный. Так что, мне кажется, Грюм еще как-то будет помогать Поттеру найти Кубок и проходить через какие-то возможные испытания в лабиринте. Жаль, рисунка нет, с его помощью я бы точно добралась быстрее и заколдовала Кубок. Что там с заклинаниями?
Представленные Драко чары по обесточиванию Кубка не совсем подошли, а вот Грейнджер ухитрилась найти в Запретной секции и в библиотеке Блэков информацию о самом Кубке, и во второй книге — блэковской — присутствовало нужное заклинание, вот только использовать его надо при определенной фазе Луны (после подсчетов выяснили, что она, к счастью, будет) и выполнять его должен очень магически сильный волшебник. Пэнси под этот параметр подходила, но осторожная Грейнджер посоветовала стараться реже использовать магию вплоть до самого Турнира, чтобы потом вдруг не навредить магическому ядру. Портключ решили сделать на точку в Косом переулке: там полно безопасных мест.
После их долгой и напряженной беседы Драко пришёл в слизеринскую гостиную выжатый, как лимон. Он и без того в последнее время сильно и быстро уставал — по словам Снейпа, обычное дело после перенесенных Круциатусов — но после этой встречи парень настолько морально вымотался из-за обсуждений и сильного беспокойства за Поттера, что в спальню он просто уже ввалился. Малфой даже отказался от традиционной игры во взрывающиеся карты, не найдя в себе сил в принципе сидеть какое-то время с одногруппниками. Драко выпил назначенные зелья и, даже не переодевшись, закутался в одеяло и вырубился, не слыша ничего вокруг.
Тем временем Слизерин готовился к дню рождения своего главного принца.
Впрочем, к празднику готовился далеко не только Слизерин.
