Малфой и магглы

Драко проснулся рано утром, когда еще даже у ранней пташки Тео будильник не звонил, и слизеринца это изрядно удивило: обычно он спал по максимуму, пока его не расталкивал Блейз. Видимо, сказалась вчерашняя усталость, когда Малфой свалился спать задолго до отбоя, и теперь организм восстановился и решил пробудиться. Парень, потянувшись, огляделся и увидел, что полог его кровати открыт. Точно же, он вчера свалился на кровать и вырубился так быстро, что забыл закрыть его. Надо же, давно так не выматывался. Малфой покрутился еще немного на кровати и потом, приглядевшись, заметил, что кровать Блейза, стоящая неподалеку от него, пуста. Драко приподнялся и заметил, что она застелена, будто бы парень уже давно вскочил. — Не понял… — он встал, прошелся по комнате и оторопел: все кровати были пусты. Ни Забини, ни Крэбба с Гойлом — никого не было. Драко еще раз перепроверил Темпус и убедился, что на часах и шести утра нет. Так куда все подев… Точно. Пятое июня. Драккл подери, ведь у него же день рождения сегодня! И когда только успел все пропустить? После пришедшей в голову мысли пришла догадка: кажется, его верные (а учитывая Винса и Тео — и не верные) слизеринцы решили устроить ему какой-то сюрприз, раз их нет никого с утра пораньше. В прошлые годы, правда, они засветло не вскакивали, предпочитая поздравлять уже перед завтраком, однако все вполне могло поменяться. Кто там знает, что эти пикси придумали? Драко успел сходить в душ, вернуться, еще немного полежать, но в комнату так никто и не заявился, да и во всех слизеринских владениях было подозрительно тихо. Не убежали же они хрен пойми куда! Малфой подумал о Поттере. А что же он ему подарит? Драко чуть улыбнулся, погладив пальцем подаренный ранее браслет. В подарках Гарри явно знал толк: волшебный шар его впечатлил и порадовал, а браслет так и вовсе спас разум. Кажется, гриффиндорец говорил при покупке украшения, что собирался дарить его на день рождения, но уже придумал новый подарок. И что пришло в голову неугомонному Поттеру? Вспомнив о шаре, Драко полез в свою нишу и достал светящийся шар. По снежному простору слизеринец пока еще не скучал, но воспоминания о том времени, когда он только начинал принимать свои чувства по отношению к Гарри, разлились приятным теплом в груди. Надо же, прошло почти полгода с тех времен, а казалось, прошло не так много времени… Однако, поцеловались они впервые в феврале, после второго испытания, и потом Драко снова и снова пытался разобраться в себе, хотя уже понимал: никуда он от чувств к Поттеру не денется. И сейчас был рад, осознавая, что деваться никуда и не надо. Им с Гарри хорошо вместе. Это главное. А Люциус может идти лесом. Полюбовавшись вдоволь на шар и окунувшись мысленно в воспоминания, Драко спрятал его и как раз вовремя: в гостиной Слизерина раздался громкий хлопок. Наслав на нишу Запирающие чары, Малфой схватил палочку и медленно подошел к двери спальни. В помещении рядом слышались знакомые голоса. Пэнси, Гойл… кто там еще? Блейз, Дафна, кажется… Вся слизеринская братия, что ли, собралась? Драко тихонько открыл дверь и осторожными шагами вышел из комнаты по направлению к гостиной. Стоило ему только шаг ступить на лестницу к общему залу, как раздался второй громкий хлопок, и на него махом рухнули какие-то цветастые конфетти. Сразу же послышались аплодисменты и одобрительный гул, а в комнате начали летать… салюты?! Малфой с изумлением открыл рот и вгляделся: в самом деле, под потолком над ним летали фейерверки самых разных цветов, и, как ни странно, искры от них хоть и попадали на кожу, но больно не делали. Заколдованный салют, ну надо же! — С днем рождения-я-я-я-!!! — раздался знакомый оглушительный девичий визг. Ну конечно. Кто бы это мог быть, кроме Пэнси Паркинсон? Девушка в ту же секунду подскочила к ошалевшему от салютов и конфетти слизеринцу и крепко обняла его. — С праздником тебя! Расти большой и надери задницу гриффиндорцам! — А после этих слов шепнула на ухо: — Особенно одному конкретному, шрамоголовому и в очках! — Пэнси! — злобно шикнул он, но все-таки улыбнулся и обнял ее в ответ. — Спасибо… Он перевел взгляд на основную часть гостиной, где стояли Блейз, Дафна, Миллисента, Тео (какого черта?), Грег, Винс и еще парочку ребят с их курса. — Ты вчера так удачно вырубился, что мы успели все подготовить! — довольно хмыкнул Забини, подходя к нему. — Пэнси, отойди от именинника, моя очередь взрослого мальчика поздравлять, — и отцепил прямо-таки ее от Малфоя, на что Паркинсон лишь недовольно фыркнула. — Поздравляю тебя, друг, и желаю наконец стать мужчиной… Хотя, кто тебя знает, может, ты со своей… гм, принцессой уже стал, — и посмотрел на него взглядом аля «мы-то все понимаем». — Иди нахуй, Блейз, — засмеялся Драко, — но спасибо! — А мы тебе, между прочим, приготовили самый лучший подарок! — чуть ли не пропела Пэнси. — Ну, вообще-то это идея Паркинсон, — пробурчала стоявшая поодаль Миллисента. — Ой, блять, ты опять недовольна, — Пэнси закатила глаза. — Вот я уверена, Драко этот подарок очень понравится! — О, да! — захохотал Блейз. — Гойл, тащи подарок! — слизеринец кивнул и вышел из гостиной. — Так, Драко, а ты пока закрой глазки! Ну-ка закрывай! — и сама встала позади него и закрыла их рукой. — Блять, Пэнси, что это такое? — спросил Малфой непонимающим тоном. — Не парься, ты оценишь! — хихикнула девушка, и Драко услышал, как дверь слизеринской гостиной открылась и Гойл, кажется, что-то тащил… и судя по его шагам — явно что-то тяжелое. Парень поставил то, что нес, рядом с Драко, и Пэнси убрала руки. — А теперь открывай глаза! — хихикнула слизеринка, и Малфой послушно выполнил ее просьбу… И оторопел. Офигел. Нет. Охуел. Потому что в слизеринской гостиной прямо перед ним стоял… Гарри Поттер, связанный ярко-зеленой атласной лентой. Его руки были заведены за спину, ноги тоже сплетены вплотную, рот тоже закрыт лентой, очки чуть покосились, а прямо на вихрастой голове был завязан огромный бант. Гриффиндорец смотрел на остальных слизеринцев злым взглядом, но, переведя взгляд на Драко, незаметно для стоявших позади него Тео и Винса подмигнул. — Это… что за… Поттер?! — Малфой чуть было не потерял сноровку, глядя на такой «подарок». Он не понимал, что вообще происходит. Пэнси в курсе их настоящих отношений, Блейз — тоже, так что они в конце концов придумали? Еще, судя по поменявшемуся взгляду и подмигиванию Гарри, тот прекрасно себе в курсе ситуации и ничуть не смущен, несмотря на присутствующих Дафну, Миллисенту… Блять, да тут же еще Тео и Винс! — Классный подарок? — Пэнси кружилась вокруг ошалевшего Малфоя. — Я нашла у отца в книге одно заклинание, и теперь Гарри Поттер будет ровно сутки выполнять любое твое желание! — она достала палочку и, обведя ею Поттера, что-то прошептала. — Время пошло, Драко! — В смысле? — он еще раз оглядел Пэнси, Блейза и ухмыляющегося Гарри и только потом до него дошло. Паркинсон, ну ты и сука! Пусть и прекрасная. Однако, это ж надо было додуматься: договориться с Гарри, который явно не против такой идеи — чего стоит взгляд его шальных глаз — а потом еще подговорить остальных слизеринцев и убедить их в том, что знает подобное якобы родовое заклинание! Хороша идея, ничего не скажешь! Впрочем… это можно использовать. Драко может спокойно проводить время с Поттером в свой день рождения и никто слова лишнего не скажет. Правда, придется немного постебать Гарри, но парень уверен — тот это поймет. — Ну надо же, Потти, — Малфой навесил на себя привычную саркастичную улыбку и чуть наклонился к Гарри и похлопал того по щеке. — Будешь вести себя хорошо? — он чуть опустил ленту со рта гриффиндорца, чтобы тот имел возможность ответить. Драко чуть прикоснулся пальцами к губам Гарри, и парень вдруг легонько, почти незаметно — только не для Блейза, с трудом сохранившего невозмутимое выражение лица — облизнул его пальцы кончиком языка. — Я буду вести себя хорошо! — Гарри изобразил глупую улыбку и подмигнул. Драко усмехнулся в ответ на это. — Отлично, Потти, в таком случае я хочу, чтобы ты проводил меня на завтрак, и перед тем, как я войду в Большой зал, ты торжественно объявишь, что я иду и собираюсь завтракать! Ты меня понял, Потти? — Драко самодовольно хмыкнул. Во взгляде Гарри снова появилось что-то чудное, и парень, улыбнувшись, закивал. — Вот и отлично. Я оденусь, посиди пока тут, как приличный мальчик, а то негоже тебе за мной подсматривать, такое красивое тело, как у меня, нельзя видеть такому плебею, — Гарри, блять, только не обижайся. Тот, впрочем, и не думал, на радость Малфою. — Да, у тебя очень красивое тело, Драко! — заявил он, и Драко стоило огромного труда сохранить на лице усмешку вместо шока. — Поттер, ты откуда это знаешь? — хмыкнул Тео. — Пэнси сказала! — выкрутился гриффиндорец, и Паркинсон прыснула из-за этой фразы. Драко ничего не оставалось, кроме как закатить глаза: Гарри ловко ушёл от компрометирующего вопроса, только вот Малфою и Паркинсон теперь придется эту ситуацию как-то объяснять, где это она могла видеть красивое тело Драко, учитывая, что он так-то гей и Нотт об этом в курсе. Впрочем, Тео этим не заинтересовался, и Драко со спокойной (почти) душой отправился в комнату переодеваться в форму, хоть времени до приема пищи было предостаточно. Он хотел пригласить в комнату Поттера, но там находились Крэбб и Нотт, и они бы тут же сдали их с Гарри Грюму. Заклинание заклинанием, но если бы Малфой позвал Поттера в комнату, чтобы тот помог ему одеться, это могло бы все равно в их глазах выглядеть несколько странно, так что блондин не стал рисковать. Спустя пару минут Драко собрался и снова вышел из комнаты. Пэнси к тому времени уже сняла с Поттера ленту, и теперь тот с глупой наигранной из-за остальных слизеринцев улыбкой стоял и ждал его. Впрочем, даже такая улыбка придавала Гарри шарма. — Ну что, Потти, ты помнишь, что ты должен сделать в Большом зале? — с саркастичной улыбкой спросил Малфой, подойдя к Гарри вплотную. — Я должен объявить, что ты идешь в Большой зал! И собираешься завтракать! — радостно заявил Гарри, и Драко заметил, что тот с трудом сдерживается, лишь бы не заржать. Впрочем, и самого Драко от смеха сейчас удерживала лишь воспитанная с детства Люциусом способность держать себя в руках. В данный момент она была как нельзя к месту. — Молодец, Потти, хороший песик, — Драко хмыкнул и вместе с остальными слизеринцами отправился в Большой зал. Часть однокурсников шла позади и шушукалась, наверняка обсуждая Поттера, попавшего в опалу, и такой прекрасный подарок от Паркинсон. Ай да Пэнси. И Гарри хорош. Поттер, к слову, шел чуть поодаль Малфоя, словно в самом деле является его верным слугой. Блейз посмеивался над Гарри, а Паркинсон, забежав чуть вперед, умудрилась сделать несколько фотографий, пафосно заявив, что у Драко будет за сегодня много колдографий «прислужника-героя». Пусть Малфой лишь фыркнул на эту фразу, в глубине души он благодарил Мерлина за такую прекрасную подругу. Они подошли к Большому залу, и Гарри, обогнав слизеринцев, заскочил туда первый и, придерживая дверь, громогласно заявил: — К завтраку приступает принц Слизерина, прекраснейший и красивейший Драко Малфой! — Мерлин, Поттер! — сдержанный обычно Забини захохотал в голос, за ним прыснули и остальные слизеринцы. Драко с трудом сдержал смех, но гордо поднял голову и с высокомерным лицом проследовал в Большой зал. Смешки, которые до этого момента звучали только лишь со слизеринского и части когтевранского стола, теперь превратились в дружный смех и даже улюлюкание — Гойл и Винс постарались. Одни гриффиндорцы сидели, с недоумением глядя на Гарри и пафосно зашедшего Драко. Поттер преклонился перед ним на одно колено и, взяв его правую руку, поцеловал. — Милорд, мне следовать за вами или идти к своему столу? Драко был уверен, что после этой фразы даже услышал стук упавшей челюсти сидевшей на конце гриффиндорского стола Лаванды Браун. — Думаю, так как ты — мой слуга, тебе нужно сесть со мной и подавать мне яства, — высокомерно сказал Драко и, с сожалением вырвав свою руку из рук Гарри, проследовал к столу. Поттер послушно сел рядом с ним и начал предлагать разные блюда, будто заправский официант. Малфой благосклонно разрешил положить себе на тарелку омлет и овощи и попросил налить тыквенного сока. На удивление, обычно неуклюжий Гарри на этот раз ничего не разлил и не уронил. — Гарри, да ты такой хороший слуга, может, и мне салатик подашь? — хмыкнул сидящий рядом с ним Блейз. — Это мой слуга, ищи себе другого, — отрезал Малфой. — Потти, ты тоже можешь поесть, мне не нужен домовик, который грохнется в обморок от голода, — сказал он своим язвительным тоном. При слизеринцах иначе нельзя. — Большое спасибо, господин Драко! — заулыбался Гарри и положил теперь еду себе на тарелку. — Надо же, он уже господин для тебя, — фыркнул Теодор, жуя омлет. — А вообще, Паркинсон молодец. Поттер теперь вовсю расстарается. Будет даже подстилочкой. Драко сцепил зубы, лишь бы не всадить вилку в руку недалеко сидящему Нотту и с трудом сдержал эмоции. Кто уж тут подстилка — так это ты. Пожирательская подстилка. Еще и Пэнси он так улыбается… Сука, ты ж ее поколотил. И все же зря Снейп сильно почистил его воспоминания. Драко все равно найдет способ отомстить за подругу, пусть Нотт и не будет толком знать, за что. Заслужил в любом случае. Драко почувствовал, как под столом его ногу гладит мягкая рука. Гарри. Поттер ел и делал вид, что ничего такого не происходит, но Малфою стало теплее на душе: видимо, гриффиндорец все же заметил, что тот готов рвать и метать, и незаметно решил успокоить, хотя бы таким нетривиальным образом. — Гарри! Что ты делаешь рядом со слизеринцами?! — Драко услышал голос Грейнджер сзади себя. Упс. Они это не обговорили? — Грейнджер, избавь меня, пожалуйста, от своего присутствия, — развернувшись, заявил он ей, подмигнув. — Ваш драгоценный Потти на сегодня мой, понятно? — Иди отсюда, Грейнджер, — фыркнула Паркинсон. — И не порти нам аппетит своим нахождением рядом с нами. — Гермиона, все в порядке, иди завтракать! — Гарри снова нацепил на себя глупую улыбку. — Гарри… — девушка аж опешила. — Что тут происх… — Пора прекращать этот грязнокровный цирк, — заявила Пэнси и, достав палочку, взмахнула в сторону Грейнджер, и ее лицо мигом преобразилось: из напряженного и хмурого стало светлым и добрым. Гриффиндорка заулыбалась и перевела мягкий взгляд на Малфоя. — Драко, с днем рождения и счастья тебе! — вдруг произнесла она и резко обняла того со спины. Малфой аж икнул от неожиданности, не зная, что ему предпринять: заорать о том, какого черта Грейнджер его касается, не дергаться или пустить все на самотек, а точнее — на заклинание Паркинсон. К счастью, его от решения избавил, как ни странно, подскочивший Рон, который оттащил подругу от Драко. — Гермиона, ты что творишь?! — тут же налетел он. — Ты что делаешь? Гарри, а ты… какого драккла тут происходит?! Малфой, ты опять какой-то свой фокус проворачиваешь? — Я?! — вскрикнул Драко. — Знаешь, что, Уизел… — Пора разобраться со всем Гриффиндором, — Пэнси подскочила и сделала какой-то очень уж большой размах руки. После этого Рон заулыбался и похлопал Малфоя по плечу. — С днем рождения, Драко, — произнес он и пошел к гриффиндорскому столу. Малфой уж понадеялся, что странности прекратились, однако на деле они только начинались: стоило Рону и Гермионе отойти, как к нему начали подходить чуть ли не все гриффиндорцы их курса. Финниган, Браун, Парвати (Блейз аж чуть не подавился тыквенным соком и чуть ли не уничтожил Драко взглядом), Томас, еще парочка, чьих имен блондин не особо помнил… Пэнси заливисто хохотала, когда очередной представитель красно-золотого факультета подходил с широкой улыбкой и поздравлял его с днем рождения, Нотт, поначалу отсыпавший шутеечки, подозрительно замолк, шокированно глядя на шествующих к его столу гриффиндорцев. Крэбб и Гойл сидели, раскрыв рты, Миллисента хихикала и что-то шептала Дафне и Астории. Драко пропустил момент, когда к нему вдруг подскочила Джинни Уизли и обняла, прямо как Гермиона. — С днем рождения, Драко Малфой! Расти большой, не будь лапшой и мудаком тоже не будь! — и резко поцеловала в щеку, отчего Драко в шоке широко раскрыл глаза и как-то совсем неаристократично крякнул. Какого, блять, драккла?! — Нихуя себе! — послышался голос Нотта. Ой, блять, заткнись, не до тебя сейчас. — По-моему, Драко сейчас упадет в обморок — его обслюнявила предательница крови! Да еще и Уизли! — подала голос Булстроуд. Тоже заткнись. — Эй, Джинни, не трогай моего господина! — вдруг вспылил сидящий рядом с ним Гарри. — Это я — его подстилка, ты разве не слышала, что Нотт говорил?! Все сидящие за слизеринским столом взорвались хохотом. Астория, кажется, вообще со смеху упала с лавки. Драко только и мог, что открывать и закрывать рот, уже вообще ничего не понимая. Шутка Гарри ему понравилась, но… Драко не нравилось, что Гарри себя оскорбляет, пусть и в юмористическом контексте, повторяя слова Тео. Какой-то год назад Малфой и сам бы так с Поттером пошутил. Теперь не хотелось. Парень посмотрел на Джинни злобно при слизеринцах, но, чуть повернувшись к ней так, чтобы остальные не видели его лица, еле слышно, фактически одними губами прошептал ей «Спасибо». Гриффиндорка кивнула и отошла с улыбкой. Драко все еще старался сохранить ошалелое, недоуменное и злое выражение лица, хотя все больше хотелось улыбаться, полностью отдаваясь теплому чувству радости, а также признательности гриффиндорцев. Малфой понимал, что вряд ли многие из них искренне его поздравляли, учитывая, как он портил им жизнь на протяжении четырех лет, но на лицах ряда студентов не было ненависти, презрения или сарказма, а это значило, что они оказались искренни в своих добрых словах, и это было определённо приятно. Отец всегда считал поздравления «выгодной блажью». Каждый свой день рождения, а также праздники жены и сына он проводил с размахом, приглашая не только аристократию и лучших представителей чистокровных «28», но и немалый ряд чинов Министерства. Если в детстве Драко радовался закаченному в его честь торжеству (лишь в начале праздника — потом, получив пару взмахов отцовской тростью вдали от всех, когда Люциус считал, что Драко вел себя не слишком учтиво или чересчур заигрался с чьей-то дочкой, когда надо было представить Драко послу другой страны), то с возрастом начал понимать, что все эти пиршества — не для него, Драко, а для процветания Малфоев. Люциус учил его, что такие торжества особенно выгодны для полезных и непринужденных знакомств, заключений соглашений, налаживании контактов, а также, несомненно, дни рождения — отличный поставщик разного рода информации о чьих-либо делах, и пусть сплетни надо было тщательно фильтровать, в каждой из них непременно имелось рациональное зерно. Каждый такой праздник — всего лишь возможность проявить себя и заявить о своих интересах, а также получить нужное. Люциус отнял у него даже право на день рождения, превратив светлый праздник в ненужный фарс. Так что уже к десятилетнему возрасту Драко разучился по-настоящему радоваться этому дню. Единственный, кто еще делал день рождения добрым и действительно его днем — это мама. Порой после пышных торжеств или, наоборот — в ночь перед ними, когда стрелка часов только перешла полночь и наступало пятое июня, она тихонько приносила к нему в комнату свои подарки для него (хотя днем они с отцом дарили и другие, так что Драко подозревал, что Люциус просто не знал про такие «тайные» подарки, и это особенно грело душу). Непременным атрибутом такого тайного ночного поздравления был и вкусный шоколадный пирог, который специально для него Нарцисса пекла сама: домовики, конечно, помогали, тем более, учитывая, что Люциус мог в любой момент поймать ее на «недостойном аристократической жены занятии», но основная часть готовки все равно лежала на ней. Нарцисса тепло поздравляла Драко, они сидели вдвоем, наслаждались тихим, спокойным и их особенным временем. И только это и сохранило тогда пусть небольшую, но все-таки привязанность к этому дню. Начиная с двенадцатилетнего возраста, все дни рождения Драко выпадали на учебное время, и парень очень радовался этому: посиделки с матерью никуда не пропали, Нарцисса по-прежнему угощала его собственноручно приготовленным пирогом и дарила тайные подарки, просто это обычно происходило в первый-второй день после приезда Драко из Хогвартса. Торжества Люциуса в честь дня рождения сына проходили гораздо позже, обычно ближе к августу. А сам день рождения, пятое июня, Драко проводил обычно в слизеринской гостиной, где праздник для него устраивали его друзья, и он был счастлив даже небольшим посиделкам с чаем и тортом: ребята сами все для него организовывали и поздравляли его искренне. Позже, конечно, в план празднования включили алкоголь (как они отметили четырнадцатилетие Малфоя, он полностью так и не помнил), но атмосфера искренности в их встречах все равно осталась. А на торжествах Люциуса ее не было никогда. Теперь же к поздравлениям слизеринцев присоединились гриффиндорцы, и Драко был этому счастлив, зная, что часть ребят действительно искренне его поздравила. Как минимум Рон, Гермиона, Джинни, Невилл (который, чуть ли не икая от близости других слизеринцев, пожелал ему всего наилучшего), близнецы и, конечно, Гарри, который и вовсе согласился быть марионеткой на сегодняшний день. Интересно, они вдвоем с Пэнси придумали этот гениальный ход, чтобы Драко провел этот день совсем рядом с любимым человеком и это не казалось подозрительным? Надо будет спросить. Завтрак заканчивался, многие студенты начали расходиться, и каково же было удивление Малфоя, когда к нему начали подходить ученики из Когтеврана и Пуффендуя и тоже поздравлять с днем рождения. Драко, конечно, благодарил их, думая о том, что Пэнси совершила невозможное, подговорив чуть ли не всю школу говорить ему добрые слова, но, когда он в один момент после поздравления какого-то пуффендуйца с их курса взглянул на Пэнси и увидел в ее глазах искренний шок, он ошалел и сам. До него дошло: далеко не все гриффиндорцы подговорены Гарри, Роном и Гермионой. Да и когтевранцы и пуффендуйцы вообще были не в курсе ситуации. Осознание обрушилось на Драко резко и одним махом. Драккл подери. Его, слизеринскую гадюку, который им проходу не давал четыре года, вдруг искренне поздравляли. Похоже, те же оставшиеся гриффиндорцы, когтевранцы и пуффендуйцы, увидев, что давние враги Гарри и Драко вдруг сидят вместе, Рон и Гермиона спокойно поздравили Малфоя с днем рождения, решили, что он… заслужил поздравлений и добрых слов? Это было не просто приятно. Это было прекрасно. Малфой с удивлением отметил, что его сердце кольнуло… чувство вины, доселе крайне редко проявлявшееся. Последний раз, кажется, был после того, как он узнал настоящего Гарри из его дневника и понял, что чуть не испортил ему единственное возможное нормальное Рождество. Парень ощущал толику вины из-за того, что с ним были добры, да и в принципе ему ничего плохого не делали. Практически большую часть из поздравивших он поддразнивал, ряд ребят — и вовсе травил. Правда, больше всего доставалось, конечно, Золотому трио, и то, они как-то его приняли, а Гарри — так вообще любит… Драко понял: Гарри и Пэнси своей договоренностью подарили ему то, что он так жаждал почувствовать, но не мог: ему дарили искренность. Ранее в Хогвартсе ему всегда приходилось притворяться, якобы ненавидя всех и вся, в то время как его сердце хотело искренности и любви. Слизеринцы сочли поздравления от остальных студентов лишь эффектом заклинания Паркинсон. Ну и пусть. Ведь на деле все это — искренне, и никакого заклинания сроду не было. Гениально. Это придумано гениально. Слизеринцы, единственные, кто мог бы сдать Драко отцу или Пожирателям, считали происходящее игрой, поэтому и не расскажут им ничего. Ибо рассказывать нечего, все это — лишь шутка, не более того. Малфой получил возможность услышать искренние слова, не боясь, что может последовать за реакцией. Это один из лучших подарков на день рождения.

***

На занятиях Драко и Гарри снова сидели вместе на соединенных у Гриффиндора и Слизерина уроках. К середине дня многие уже привыкли к такому крайне странному дуэту, правда, слизеринцы и некоторые гриффиндорцы типа Финнигана (о, тот им уже свадьбу напророчил) подтрунивали над ними. Гарри нарочно и довольно успешно делал вид, что якобы ему это обидно, ведь Драко — его господин и никогда «не снизойдет до подстилки», на что Слизерин разрывался хохотом, и по подмигиваниям Драко понимал, что Поттер сам не прочь так шутить. Драко уже несколько раз мысленно поблагодарил гениальную идею Поттера и Паркинсон. Гарри и Драко ведь, по сути, благодаря якобы заклинанию слизеринки могли даже изображать из себя пару: Гарри — потому что заклинание работает и он якобы на все готов ради Малфоя и вообще его любит (вот слизеринцы охренеют, когда спустя годы — а блондин был уверен, они с Гарри всегда будут вместе — узнают истинное положение вещей), а Драко — просто потому что решил пошутить, и ему это очень нравилось. Правда, одна вещь слизеринца все-таки сильно беспокоила. Малфой ужасно жалел, что такое возможно только лишь на один день. Ему очень хотелось, чтобы так было всегда: Гарри мог спокойно сесть за стол рядом со слизеринцами в Большом зале и никто бы его не упрекнул; они вместе сидели бы на занятиях, и Гарри непременно бы списывал у Драко, а тот то и дело наверняка бы лез к нему под столом — поначалу для острастки, ибо сколько можно уже списывать, а потом — потому что желание приходит очень быстро; они могли бы гулять вдвоем по Хогсмиду, не опасаясь встретить кого-то из Хогвартса или же знакомых отца; могли бы спокойно общаться, и это не казалось бы чем-то удивительным. Но у него был хотя бы один день, и Драко был рад и тому. На обеде, когда они снова сидели вместе за слизеринским столом, главный папарацци и фанат (преследователь, как заметил Поттер) национального героя Колин Криви сфотографировал их вместе. Сначала — как они просто тихо общаются друг с другом, а потом Гарри, заметив вездесущего Криви, нарочно крепко обнял Малфоя еле успевшего прожевать еду и позировал для колдографий с радостным криком: «У меня есть фото с господином!». Новенький колдоаппарат Криви быстро распечатал изображения, и Колин протянул колдографии Драко. — С днем рождения, Малфой! Поздравляю, у тебя теперь тоже есть колдофото с самим Гарри Поттером! Он же звезда! — О, да, всю жизнь об этом мечтал! — фыркнул Малфой фирменным саркастичным тоном, а пока слизеринцы хихикали и что-то твердили Криви, Драко успел припрятать фотографии в широкий карман мантии. В какой-то мере он действительно об этом мечтал. И теперь эти колдографии будет всегда хранить. А в далеком будущем, когда они с Гарри вырастут и будут жить вместе, Драко назло всем выставит эти колдографии в гостиной, так, что каждый, кто заявится к ним домой, будет видеть их счастливые лица. Да, на этих колдографиях Гарри и Драко были счастливы. Малфой желал, чтобы счастье их отношений продолжалось. На перерыве Гарри на время отпросился к Рону и Гермионе и о чем-то переговаривался с ними. Драко понимал, что для него постоянный контакт с толпой слизеринцев — дело выматывающее, поэтому кивнул на его просьбу отойти. Малфой перебирал вещи, и к нему неожиданно подошел Тео. Блять, вот не до тебя сейчас, не портил бы настроение. — Как тебе Поттер? — хмыкнул Теодор, косясь на гриффиндорское трио. — Кажется, он в качестве слуги очень похож на очаровательнейшего домовика. — Хорошо хоть башкой не бьется, а то бы пришлось объясняться перед Дамблдором, какого драккла его любимый национальный герой еще один шрам себе на лбу получил, — фыркнул Драко, чувствуя, как в груди кольнуло от злых слов в адрес человека, которого он любит. Но в разговоре с Ноттом, увы, иначе нельзя. — Да ладно, тебе ли не похер? — усмехнулся парень. — Слушай, идея тут есть… Ты же им полностью управляешь, да? — А ты глаза свои давно протирал и уши чистил? Не видел и не слышал, что Пэнси говорила? — нахмурился Драко, начиная догадываться, что дело пошло не туда. — Ой, ну ты и язва. — А то ты не знал. — Ладно, у меня тут идейка вышла. А что, если ты прикажешь Поттеру… гм, всех… обслужить? В секс-смысле? Паркинсон сказала, он все помнить будет. Так что для него это будет отличное унижение, а сказать он ничего не сможет — он же, сука, гордый, — недобро усмехнулся Нотт. — Тебе, конечно, достанется этот «цветочек» сорвать. Что скажешь? В ушах у Драко звенело, и он искренне не понимал, как сдержался, дабы прямо там не врезать однокурснику промеж глаз. Ебанный ублюдок. Такой же, как Дадли. Нет, в чем-то даже еще хуже. Малфой чувствовал, как он чуть ли не кипел от негодования, ярости и желания отомстить. Казалось бы, вот он, враг, рядом, но слишком много людей неподалеку. Да и, к тому же, если Драко совершил бы подлость (пусть и закономерную), он подставил и Гарри, и Пэнси, и кучу народа, а этого допускать никак нельзя, особенно в период неожиданной активности Пожирателей и перед финалом Турнира Трех Волшебников (точнее, четырех). Нет, надо действовать умнее. — Можно придумать унижения похлеще ебли, — фыркнул Малфой, надеясь, что голос не дрогнул. — Но в этом, Тео, я обойдусь без твоих нравоучений, не разевай рот на мой подарок, — и улыбнулся ехидно. — Идея, конечно, интересная, но извини, я слишком себя уважаю для того, чтобы ебать Поттера или делать с ним что-то в этом духе. Серьезно, мой член заслуживает явно большего, тебе так не кажется? Да и нерационально трахаться с Поттером. На свой день рождения делай, что хочешь, можешь в ногах у Пэнси поваляться и выпросить у нее заклинание для Поттера. Драко пытался унять так быстро колотящееся сердце. Только бы поверил, ебанный Нотт, только бы поверил… Видимо, уроки Люциуса действительно не прошли даром. Тео лишь пожал плечами и фыркнул. — Какой ты скучный, — и отошел в сторону, переговаривался о чем-то с Миллисентой. Малфой казался обычным после этого разговора, хотя его всего трясло. С ужасом он заметил, что у него все же подрагивали руки, которые он запрятал в свою сумку, якобы разыскивая, например, закатившееся перо. Ебанный Тео, наслать бы на тебя Непростительное, да несколько раз. — Драко, все в порядке? — раздался позади него обеспокоенный шепот Поттера. Слизеринец обернулся и увидел Гарри с тревожным взглядом. — Так заметно? — прошептал он тихо, радуясь, что остальные слизеринцы стоят поодаль от них. — Я все в тебе замечаю, — сообщил Поттер, и от этих слов губы Драко тронула чуть заметная улыбка, на сердце разлилось тепло. И как ни странно, он стал успокаиваться. — Тео — кретин. Не хочу о нем даже говорить, не сейчас. Не в мой день рождения, — процедил Драко, закрывая сумку. — Я ему еще и за Пэнси не отомстил. — Отомстим вместе, — кивнул Гарри и хотел было еще что-то сказать, но тут к ним подошла Луна. В этот раз на девушке снова были какие-то чудные бусы, в ушах — очередные серьги с редиской (почему она так любит разные оттенки редиски?), а в волосах закреплен какой-то причудливый цветок. — Здравствуй, Драко, привет, Гарри, — поздоровалась она своим спокойным невозмутимым тоном. — Привет, Луна, — улыбнулся Поттер. — Как у тебя дела? — О, у меня замечательно! — ее губы тронула улыбка. — Я очень рада за вас! Э-э… что? — С днем рождения тебя, Драко! Ты заслужил свет! — сказала она и вдруг резко обняла их обоих: Гарри она прижимала к себе левой рукой, а Драко — правой, и Гарри и Драко благодаря такому объятию прижались друг к другу вплотную. Впрочем, Малфою такие обнимашки понравились. А еще от Луны пахло чем-то цитрусовым и цветочным, и это почему-то напомнило ему вкус лимонного пирога. Но что значит — он заслужил свет? — Э-э… с-спасибо, — чуть заикаясь, произнес парень. — Я очень счастлива за вас двоих! Любовь прекрасна! Ваши мозгошмыги почти все исчезают, когда вы вдвоем, — проговорила она мягким голосом и отпустила их. Лицо Гарри тут же расплылось в счастливой улыбке, и Драко после этих теплых слов тоже уже готов был заулыбаться, но услышал позади себя голос Дафны. — О, да-а, между Малфоем и Поттером любовь-морко-овь! — засмеялась она. — Парочка года! Луна, ты опять ходила ночью жрать белену в лес? — Сейчас еще слишком рано, чтобы собирать белену, она еще не набрала силу и только начинает цвести, — сообщила Лавгуд своим мерным спокойным голосом. — Лучше начинать ходить за ней в середине июня, но есть не подготовленную белену не стоит, тем более, с ней нужно быть особенно осторожной, — Луна вразумляла ее как маленькую. — Но, если она необходима, я соберу ее для тебя, Дафна. Слизеринцы снова захохотали, правда, Драко заметил, как Пэнси поджала губы. Кажется, она тоже была недовольна сложившейся ситуацией. — Себе ее собери, авось справится с твоей никчемной… — Заткнись, Дафна, — вдруг процедил стоявший рядом Гарри. Парень подошел к ней вплотную и неожиданно рыкнул: — Не смей. Оскорблять. Луну. — О, Потти, так ты в нее влюблен? — фыркнула Гринграсс. — Ну надо же! «Пророк» врал, потаскушка Грейнджер не спит с Поттером и Крамом, бедный Гарри, он не справился с тем, что грязнокровка его оставила ни с чем и на горестях переметнулся к дурочке Лавгуд, ибо другая неудавшемуся чемпиону не светит! — Не смей такого говорить ни про Луну, ни про Гермиону, ты, чертова… — Эй, Драко, угомони свою подстилку! — послышался голос Тео. — Заткнитесь, блять, все! — не выдержал Малфой, подхватывая свою сумку. — Слушать вас всех противно, — он растолкал собравшихся слизеринцев и гриффиндорцев и быстрым шагом ушел в другую часть Хогвартса и уселся на подоконник. Парень с шумом выдохнул и закрыл лицо руками. Впервые за долгое время ему жаль Луну. Право слово, она искренне его поздравила. Ебанная Дафна, не могла дальше стоять и трындеть со своей сестрой, обязательно надо было лезть?! И Малфой прекрасно понимал, почему вспылил Гарри: не только потому, что Гринграсс-старшая была не права, Драко понимал, что Луна — один из хороших друзей Гарри. Еще и Гермиона под раздачу попала. Драко прокрутил в мыслях слова Лавгуд и немного заулыбался. А ведь Луна — явно прорицательница, раз почувствовала их настоящее отношение друг к другу. Когтевранка нередко говорила странные с точки зрения многих людей вещи, но кто знает, может, на самом деле она просто знала и чувствовала истину и в свои слова вкладывала большой смысл? Кажется, к ней стоит больше прислушиваться. Задумавшийся Малфой не услышал громких шагов, и поэтому дернулся, когда его головы вдруг коснулась теплая рука. Драко убрал руки от лица и увидел Луну рядом с собой. — Не надо переживать в день рождения, сегодня особая энергия дня: счастье приумножается, так что тебе нужны хорошие эмоции. А у тебя из-за Дафны мозгошмыги появились и начали активничать. Кыш, кыш! — девушка начала делать какие-то непонятные пасы руками вокруг его головы, будто в самом деле прогоняла неведомых существ, словно насекомых. — Не переживай, Драко. Гарри скоро придет, ему нужно тебя найти. — А как ты меня нашла? — с удивлением спросил Малфой. — Ты всегда заворачиваешь на правую сторону, когда ходишь по школе просто так, Гарри упоминал об этом в каком-то разговоре, поэтому я шла по правым коридорам, пока тебя не нашла, — она повела плечом. Драко в изумлении приподнял бровь: Гарри и это умудрился заметить? А Луна запомнила в разговоре. — Извини за этих дураков. За Дафну, Тео… Лавгуд лишь отмахнулась и села рядом с Малфоем. — Тебе не нужно за них извиняться, ты не отвечаешь за их поступки. Да и они не виноваты. Мне их жаль. Их мозгошмыги так сильно мечутся… Должно быть, ребятам очень больно, вот они и говорят злые слова, — мягко проговорила когтевранка, и Драко вдруг понял смысл в ее словах. Малфой же сам нередко самые мерзкие гадости делал как раз тогда, когда ему приходилось особенно сильно притворяться. Луна гениальна. — Ой, я же тебе подарок чуть не забыла отдать! — Лавгуд всплеснула руками и полезла в один из своих необъятных карманов. Подарок? Луна сделала ему подарок? Девушка спустя несколько секунд достала какой-то гладкий голубой камень с природным орнаментом и вложила его в руку Драко. — Носи его с собой, он много места не займет. Этот камешек нагревается до каления, когда любимому человеку грозит опасность, — сообщила она. Малфой чуть улыбнулся, сжимая в руке теплый камень. Словам Луны о камне он не особенно поверил, она постоянно таскала странные вещи и с детской непосредственностью дарила их всем подряд. Однако… кто знает, может, теперь стоит верить и этому. — Спасибо большое, — Драко положил камень в карман, и тут раздался звонок. — Пойдем на занятия. Не хочется расстраивать преподавателей, — сказала Луна и, спрыгнув с подоконника, пошла по направлению к классным кабинетам. Выдохнув, Драко подхватил сумку и пошел в класс Трансфигурации. По пути его перехватил обеспокоенный Гарри, но Малфой лишь махнул рукой и буркнув «я в порядке», потащил Поттера в класс. Они опоздали, но не сильно, однако баллов все-таки лишились.

***

Дальше занятия пошли своим чередом, и вскоре оставалась лишь Защита от Темных искусств. Гарри и Драко, поразмыслив, решили в этот раз сесть все же раздельно, но не слишком далеко друг от друга. На шутки Тео и Блейза по этому поводу Малфой ответил, что от гриффиндорцев всегда нужен перерыв. Паркинсон в очередной раз надела на занятие к Грюму мини-юбку и на уроке выставила свои ноги на всеобщее обозрение. С ехидством Драко заметил, что Грюм-Крауч, несмотря ни на что, таки попался на эту удочку и действительно то и дело пялился на красивые (Драко не мог этого отрицать) ноги Пэнси. После урока, когда большая часть слизеринцев уже вышла, Малфой подошел к Гарри и сказал: — Ты заметил, каким взглядом Грюм смотрел на Пэнси? Слюни пускал! Поттер глупо заулыбался и чуть скосил взгляд в сторону Крэбба и Гойла, которые стояли в стороне и, видимо, ждали Малфоя. — Идите в гостиную, я скоро буду, мне надо со своим слугой разобраться, — надменно фыркнул он, и его «телохранители» отправились восвояси. Гарри хихикнул. — Слугой… — повторил он с усмешкой. — А вообще… Знаешь, близнецы будут в восторге от того, как Пэнси смело выполняет заданное. Надо будет им в следующую игру сообщить. Они одарят ее своим самым лучшим розыгрышем. Подскажут небось, как тебя разыграть. — Вот еще, — Драко усмехнулся. — Я сам кого угодно разыграю. — Кстати… — Гарри протянул. — Жди еще мой подарок, я подарю его вечером. — Подарок? — Малфой опешил. — А… а то, что ты моего слугу изображаешь — это не подарок? — Нет, это идея Пэнси, которую я поддержал, — Поттер усмехнулся. — Есть еще подарок, так что жди его. — Уже жду, — заулыбался Драко чуть ли не во весь рот. Гарри придвинулся ближе и поцеловал его в губы. Малфой, довольно промурчав, притянул гриффиндорца ближе за талию, углубляя поцелуй. В мыслях проносился весь сегодняшний день, и Драко с трепетом и радостью заметил: ему с Гарри комфортно даже на занятиях (хотя за списывание все же надо надавать ему по рукам), под пристальным вниманием других студентов. Раньше Малфой считал, что Гарри большую часть времени балбесничает, а порой и мешает учиться остальным (сколько раз он замечал недовольство осекавшей его Грейнджер), однако на деле Поттер вел себя на уроках относительно спокойно. Драко даже при других чувствовал себя рядом с Гарри на своем месте. Блондин вдруг поймал себя на мысли, что Гарри так комфортно, органично, ловко и быстро вписался в его жизнь, что уже и не помнит толком: а когда он действительно его ненавидел? Поттер опустил руки к ягодицам Малфоя, и тот довольно застонал в поцелуй. Все шло к продолжению, но тут за дверью раздались шаги студентов — видимо, кто-то попал на отработку. Драко с недовольным лицом все же отпустил Гарри из своих объятий (и тот тоже явно был недоволен, что их прервали: хватило взгляда на его хмурое лицо), и они вместе вышли из кабинета, проталкиваясь через ряд второкурсников. Договорившись встретиться перед ужином и вместе пойти в Большой зал, Драко отправился в слизеринскую гостиную, чтобы немного отдохнуть. Ну и заодно проверить, какие подарки ему подарили.

***

Надежды Драко на то, что на сегодняшний день странные сюрпризы наконец закончились, совершенно не оправдались. Если Пэнси Паркинсон задумала превратить его день рождения в событие для всего Хогвартса — она это сделает. Точнее, уже претворила эту свою идею в жизнь, однако слизеринка умудрилась удивить Малфоя еще больше. Ужин Гарри снова провел рядом с Драко, чему сам слизеринец был, несомненно, рад, несмотря на хмыкающего в их сторону Нотта. Малфой, жуя очередную порцию своего именинного пирога, методично продумывал план мести Теодору, но тут Гарри легонько толкнул его локтем в бок. — Чего тебе? — спросил он шепотом и, посмотрев на Гарри, заметил его хитрый шальной взгляд. — Смотри на Пэнси, — усмехнулся парень, отпивая тыквенный сок. Драко повернул голову в ее сторону, но не заметил ее на месте, зато через пару секунд услышал ее громогласный голос прямо возле преподавательского стола. — Дорогие студенты! Насколько вы наслышаны, сегодня день рождения у нашего друга! Сегодняшний вечер в Слизерине объявляется вечером имени Драко Малфоя! Все желающие со всех факультетов могут прийти и еще раз поздравить слизеринского принца лично! У нас ожидается вечеринка, на которую приглашаются студенты третьего курса и старше, по желанию! Преподаватели осведомлены, а значит, ни у кого баллы не отнимут! Я со своей стороны заявляю: до одиннадцати часов все разойдутся, — она повернулась к Снейпу, который кивнул ей со своим неизменным хладнокровным выражением лица. Да ебанный драккл! Драко застонал и закрыл лицо ладонями. Вот только толпы студентов ему не хватало! Паркинсон так прекрасно устроила сегодняшний день и так паршиво решила его завершить?! — У-у, кажется, именинник не очень-то доволен, — послышался язвительный голос Теодора. Ой, блять, заткнись. — Учтите, если в слизеринской гостиной окажется кто-то из грязнокровых, я заставлю Паркинсон отмывать всю комнату! — фыркнула Дафна. — Я с тобой согласен, — проговорил Нотт. — Но думаю, никто из них и не придет, и это будет лучшим подарком для Малфоя. Он и сам не выдержит сидеть в нашей гостиной с кем-то типа Грейнджер. Драко тяжело дышал и после этих слов Тео подумал: да лучше бы уж с Грейнджер сидеть, с ней и поговорить можно, и комфортнее рядом находиться… да и Гарри был бы рядом по-любому. Малфой искренне надеялся, что им вдвоем удастся сбежать с этого праздника, в честь него устроенного. Хоть в ту аудиторию, хоть в тесную нишу — да куда угодно, лишь бы с Поттером и поодаль от толпы придурков вроде Нотта. — Нотт и Крэбб переговариваются, — услышал рядом с собой шепот Гарри. Драко медленно отодвинул пальцы от глаз и заметил, что они действительно о чем-то переговаривались. Гойл же сидел рядом и преспокойно ел. Мимолетом блондин увидел, как Забини, глядя на Тео и Винса, напрягся. Интересно… — По-моему, они что-то задумали, — пробубнил Гарри тихо. — Видимо, веди себя как идиот, чтобы они ничего не заподозрили, — пробормотал Малфой, и тут ему на плечо рухнула чья-то рука. Паркинсон, ну конечно. — Хэй, Драко, ты почему так закис? — усмехнулась она и, отойдя, села рядом с Гарри. — Мне, конечно, приятно за вечеринку и все такое, но я не желаю терпеть вокруг себя… — …вероятных грязнокровок! — добавил вмешавшийся в разговор Нотт. — Не думаю, что кто-то из них додумается прийти, — фыркнула Пэнси. — Если только Грейнджер припрется, чтобы морально поддержать своего бедного Поттеренка! Малфой услышал, как Гарри с шумом вдохнул и задержал дыхание, явно стараясь сдержаться. Гарри, держись, она же не со зла, а просто притворяется. — В таком случае, надеюсь, я смогу на ней отыграться, — хмыкнул Тео. — Не выйдет. Крам тоже с нами будет, — мило улыбнулась Пэнси. Тео усмехнулся, и тут кубок с тыквенным соком, до этого мирно стоявший, вдруг упал и залил брюки Нотта. — Да вашего драккла! — возмутился Тео и схватил салфетки, вытирая пролитый сок. «Так тебе и надо», — подумал Малфой, доедая ужин, и услышал довольное хмыкание со стороны Поттера. Боковым зрением слизеринец увидел, как Гарри прятал в кармане палочку, пока Блейз тянулся рукой к вазочке с конфетами и тем самым немного прикрывал Гарри от Тео. Ебанные пикси. Блейз на стороне Поттера. Что, блять, сегодня за день? Еще и эта ебанная вечеринка… Как бы Драко не против повеселиться, выпить, но за каким чертом надо было звать весь сброд? Конечно, он явно не против присутствия Золотого трио у себя на празднике (хорошо, что отец не слышит его мыслей, еще раз бы круцанул), только демонстрировать это он не мог. Но вот зачем приглашать всех подряд? Паркинсон явно что-то задумала. — Ты почему такой злой? — прошептал Гарри, когда ворчащий Нотт ушел замывать брюки. — У тебя лицо прямо переменилось после слов Пэнси. — Не хочу всего этого, — признался Малфой, стараясь не менять презрительного выражения лица, говоря с Поттером: боковым зрением он заметил, что за ними искоса следит Крэбб. Вот сука. — Да не волнуйся ты. Все продумано. Я бы тебе рассказал, но боюсь сюрприз испортить. Драко в ужасе воззрился на него. Уже страшно представить, какой сюрприз умудрилась придумать Паркинсон. Еще и вместе с Гарри. Они ж, блять, оказывается, гремучая смесь, если работают вместе.

***

К половине девятого вечера в гостиной Слизерина собралось немало народу. Конечно, подавляющее число среди приглашенных занимали слизеринцы, причем чуть ли не всех курсов: даже некоторые второкурсники присутствовали. Драко приметил Асторию Гринграсс вместе с ее подружкой и еще несколько мальчишек. Вторым по количеству присутствия учеников факультета стал, несомненно, Гриффиндор. Как Драко и думал, Гермиона и Рон не оставили Гарри и тоже пришли, правда, Грейнджер сразу же отошла к Краму, а Уизли переговаривался с каким-то слизеринцем с третьего курса. Сидевшая неподалеку Миллисента лишь удивленно раскрывала рот, наблюдая «падение своего факультета» в лице одного из мальчишек, который спокойно общался с «предателем крови». На вечеринку к ним завалились, причем в прямом смысле, Финниган и Томас с бутылкой первосортного рома — откуда только взяли? Увидев бутылку с алкоголем, Забини довольно присвистнул. — Наконец-то я не единственный поставщик алкоголя в эти прекрасные слизеринские покои! — Отвали, Малфой сам будет решать, пить самому или с вами поделиться, — фыркнул Симус и всучил ром Драко. — С днюхой, короче! — Драко не успел ничего сказать, как Финниган ушел к Блейзу и Дину. — А вот этого я не знал, — прошептал ему сидевший рядом на диване Гарри. — Ну, про ром. — Надеюсь, они туда ничего не подсыпали, — заметил Малфой, кладя бутылку рядом с собой. — Не знаю… Вот если бы тебе Фред и Джордж бутылку подарили, я бы посоветовал проверить ее сначала на ком-то еще, — Поттер засмеялся. — Но они тебе с утра салюты подарили. — Салюты?! — блондин чуть было не подскочил. — Это их рук дело? — Угу! — довольно сообщил гриффиндорец. — Пэнси их рано утром сюда притащила, чтобы они все установили и проверили. Прикинь, как охренел Нотт: он проснулся, пошел в душ, а тут в него салют попадает, — Гарри захохотал. — А потом бац — и увидел близнецов! Знаешь, что он сказал? — Ч-что? — «Блять, я, наверное, сплю» и пошел назад в комнату, — хихикнул Поттер. — Наверное, в самом деле решил, что ему приснилось. Зато Пэнси хохотала так, что первогодок разбудила. Благо, меня Нотт не заметил, я поодаль стоял, он на меня и внимания не обратил. Так что все нормально, мы не подставились. — Охереть можно, — только и сказал Малфой. После Финнигана и Томаса пришли Ли Джордан вместе с близнецами, Парвати Патил (и Блейз чуть ли не расцвел, увидев девушку). Последней из Гриффиндора заявилась Джинни, изрядно удивив всех присутствующих. Будто поцелуя в щеку сегодня им было мало. Из когтевранцев присутствовали всего два человека: Падма Патил — вероятнее всего, пришла по зову сестры, и Луна Лавгуд, для которой вообще границ не существует. Пуффендуй представил лишь один человек — Седрик Диггори, которого встретили чуть ли не героем. Гойл даже сказал что-то вроде «наш чемпион», и Гарри на это лишь усмехнулся. Наверняка радовался, что в кое-то время от него все отстали. Также пришли еще несколько гостей из Дурмстранга и Шармбатона. — Отлично, все собрались! — Паркинсон хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание. — Итак, все расселись по местам? — Я не буду находиться рядом с грязнокровкой, — фыркнул Тео, показывая на Грейнджер. — Я в трех метрах от тебя, идиот, — резко заявила Гермиона, на что Драко аж раскрыл рот в изумлении: а она осмелела. Как ни странно, Малфой такой смелостью был доволен. Не каждый осадит Тео. — Извинись перед Гермионой, — послышался зычный голос Виктора. Парень встал и подошел к Нотту. — Извинись. Ты недостойно сказал. У нее такая же кровь, как и у всех нас. Многие слизеринцы хотели было высказаться против этой фразы, но Крама многие все же уважали и даже… немного боялись. — Я не буду извиняться перед… этой, — фыркнул Тео. — Тогда иди отсюда, — вдруг высказался Гойл. Тео, Драко и все остальные с удивлением посмотрели в его сторону. — Что? Пока вы тут препираться будете, мы никогда вечеринку не начнем, — заявил Грег, чуть краснея. — И раз уж Грейнджер пришла, пусть остается. — Тем более, уйдет она — уйдет большая часть народа, а значит, напиваться будем одним Слизерином и вы упустите возможность загадать «Правду или действие» нашему национальному герою и его друзьям, — заявил Забини. — Ску-ко-та! Тео закатил глаза и все же кивнул. — Все! Извиняться я не буду, так как я констатировал факт, но больше ничего не буду говорить в ее сторону, это и так большой подарок. Я удивлен, что Малфой молчит, — парень скосил взгляд в его сторону. Драко лишь фыркнул: — Ты и так все сказал. Да и Блейз прав, с ними повеселее будет. Когда еще у тебя будет возможность задать им что-то интересное? — с ехидством произнес он, надеясь, что Нотт попадется на эту ловушку. К счастью, это удалось, и удовлетворенный Тео кивнул. Крам вернулся на свое место к Грейнджер, и Пэнси снова выскочила к ним. — Итак, как вы все поняли из слов Блейза, мы играем в «Правду или действие»! Используемый нами алкоголь будет заколдован! — Паркинсон оглядела всех. — А мне, значит, места никто не оставил, — она надула губы. — Можешь усесться ко мне на коленки, — хмыкнул Нотт. — Иди к пикси, — бросила Пэнси и подошла к Гарри. — Поттер, садись на коленки к своему господину Малфою и уступи даме место. — Ч-что?! — Драко опешил. Он, конечно, прекрасно помнил прошлую игру в гриффиндорской гостиной, но там все было без врагов в виде Нотта и Крэбба, да и для представителей красно-золотого факультета тогда была разыграна целая пьеса с двумя действующими лицами. К тому же, с ними было как-то проще находиться. Сейчас же все присутствующие с интересом впились в них взглядом. — Что слышал, — заявила Пэнси. — Малфой, когда ты еще сможешь похвастать тем, что на твоих коленках восседал сам национальный герой? — Господин не хочет, чтобы я сидел у него на коленях, я не могу ему препятствовать! — сказал Гарри, вызвав смешки у слизеринцев. — Малфой, прикажи ему… — Да нахер он мне на коленях нужен? Вот еще, — фыркнул Драко. — На твой хер, как ты выразился, я его не сажаю, — усмехнулась Паркинсон. — Хотя стоило бы! — послышался голос Нотта. — Ой, блять, заткнись, умник, — прошипел Малфой. — Какой ужас, — промычал Рон, закрывая лицо руками. — Впервые я согласен с Уизелом! — воскликнул блондин. — Малфой, ты что, трусишь? — крикнул один из близнецов. — Надо же, мы были о тебе лучшего мнения. — Да, чего ты боишься, а? — вторил ему другой рыжий близнец. — Гарри не крупный, твое хозяйство не отдавит. — А там есть что давить? — хихикнула Дафна. — Я был с ним в душе после квиддича и могу заявить, что есть, что давить! — усмехнулся Забини. — А я всегда знала, что ты играешь за обе команды! — захохотала Миллисента. — Пялился на Малфоя! — Я не против гомосексуальных людей, при этом лично я — самый гетеросексуальный из всех присутствующих! — ответил Блейз. — Так, Поттер, залезай на колени к Малфою и уступай даме место! — вставила в общий гвалт Паркинсон. — Пэнси, ты меня спросить не хочешь? — возмущался Драко, пытаясь понять, зачем она все это устраивала. Нет, конечно, он будет рад, если Гарри окажется у него на коленях, но не в присутствии слизеринцев же. — Да это ж веселее будет, идиот! И правда, не отдавит тебе Поттер ничего, — закатила глаза Пэнси и, резко схватив палочку, навела ее на Гарри. — Лезь к нему на коленки. Гарри под общий хохот все же сел Драко на колени, правда, изрядно покраснев. Малфой лишь недовольно прошипел и с внутренним сожалением чуть отодвинул гриффиндорца от себя. По его чуть подрагивающим рукам он понял, что Гарри тоже не был в курсе такой идеи, и это… смущало. — Главная гриффиндорская блядь на коленях у принца Слизерина, как мило, — заворковал Нотт. Рон тут же вскочил с места. — Заткни пасть, ты… Но вдруг Блейз, достав палочку, направил ее на Теодора и крикнул: — Таранталлегра! Нотт ожидаемо заплясал, чем вызвал всеобщий смех и гвалт, и крикнул со злостью в сторону мулата: — Ты что, блять, творишь?! — Мы же сказали: никто не смеет портить посиделки! — заявил он и все же снял заклинание. — Сядь на место и не выпендривайся. Тео разве только не кипел от злости. Его щеки покраснели, а взгляд стал разъяренным. Он смотрел то на Блейза, то на Гарри, но все-таки заткнулся. Паркинсон уселась на освободившееся место, и Блейз вышел в центр гостиной и поставил на маленький столик бутылку огневиски. — Итак, правила «Правды или действия», думаю, знают все! Единственное отличие состоит в том, что если вы даже подумаете о том, что захотите соврать или как-то отказаться или обойти заданное действие, алкоголь плеснется вам в глотки! Уходить от задания нельзя! Пошлые вопросы задавать можно, пошлые действия — нет. — А почему нельзя? Мы и с действиями играем, — перебил его Седрик. Драко аж рот раскрыл. — Вот вам и Пуффендуй! — Ну ничего себе, — тихо пробормотал Гарри. — Только старшие курсы. Если с нами кто-то из ребят младше, то мы такие действия не загадываем, — объяснил Седрик. — Диггори, ты меня все больше удивляешь, — усмехнулся Блейз и притащил пергамент и перья. — Записываем ваши имена на листочки для чудо-шляпы! — и с помощью «Левиосы» отправил предметы к каждому из студентов. В этот раз Драко предпочел использовать вместо столика спину Гарри, на всякий случай. В скором времени все бумажки с именами оказались в чудо-шляпе, стаканы с алкоголем — в руках у игроков, и вдруг в гостиной раздался уже знакомый Малфою новый хлопок. — Опять салют? — предположил он и, не обращая внимания на визг остальных, поднял голову вверх и обомлел, разинув рот. Это действительно были разноцветные фейерверки, которые в конце каким-то непостижимым образом выложились в надпись: «С Днем рождения, Драко Малфой, самый прекрасный из всех хорьков!». Блондин со злостью во взгляде посмотрел на хохочущих слизеринцев. Конечно, им лишь бы поржать. Драко насупился, плотно сжав губы, и с обидой и яростью смотрел на огненно-цветные буквы, которые вскоре потухли. — Самый прекрасный из всех хорьков, умора! — хохотал Блейз. — Очень, блять, смешно, — процедил Малфой. — Да ладно тебе, — сказал Гарри с мягкой улыбкой. — Это шутка в стиле Фреда и Джорджа. Надо сказать, они даже очень мягко с тобой обошлись. Знаешь, что мне на день рождения досталось? — Драко исподлобья взглянул на него. — Мне они на день рождения, который мы отмечали уже в августе, когда они меня забрали, вручили пособие «Секс-игрушки для чайников». Драко в голос захохотал, привлекая к себе внимание всех слизеринцев, и смущенному Поттеру пришлось пересказывать эту историю. — …Миссис Уизли их потом за это полотенцем отхлестала, но… — Но книжка до сих пор у Гарри в ту-умбочке! — пропел один из близнецов, и комната снова взорвалась с хохотом. — Эй, неправда! — засмеялся Гарри. — А вот мы в игре и выясним, правда или нет! — хохотнул Теодор. — Давайте уже играть! Драко все же успокоился после шутки близнецов. Блейз выбирал бумажку, и, повернувшись, спросил с усмешкой у Гарри: — А ты эти самые секс-игрушки изучил? — Оставил до лучших времен, — засмеялся Поттер. — Но если тебе интересна подобная литература, могу отдать. — Спасибо, у меня есть практическое применение своих сексуальных знаний и без секс-игрушек, — ухмыльнулся Блейз, и Драко сразу заметил, как покраснела Парвати.- Итак, начинаем игру! — он достал бумажку. — Первым выбирает… на каком тут языке написано? — Забини нахмурился. — А, зеркально, все ясно. Полумна Лавгуд! Девушка мягко улыбнулась. — Я выбираю правду. — Ты правда не носишь трусы? — спросил Забини, и по комнате прокатились смешки. — Просто слух такой ходит, и мне действительно интересен этот факт. Драко чуть не расхохотался в голос, заметив, каким злым взглядом в Блейза стрельнула Парвати. — Я ношу трусы, но иногда нарглы таскают мои вещи, в том числе и трусы, и мне приходится быть осторожной, поэтому я надеваю шорты или что-то еще, что их заменит, — бесхитростно ответила Лавгуд, не обращая внимания на насмешки слизеринцев и некоторых гриффиндорцев. Малфой почувствовал, как напрягся Гарри и заприметил, как тот инстинктивно сжал кулаки и с ненавистью смотрел на Забини. Драко осторожно, стараясь быть незаметным, погладил Поттера по нижней части спины, надеясь его так успокоить. Это помогло, Гарри немного расслабился, правда, все еще был зол. — Б-благодарю за честный ответ, Лавгуд, — хихикнул мулат и уступил ей место у шляпы. Девушка подскочила к атрибуту и, перемешав бумажки, достала листок. — Пэнси Паркинсон! — Луна повернулась к ней. — Ты выбираешь правду или действие? — Не представляю, какое ты можешь загадать действие, Лавгуд, поэтому выберу именно его! — усмехнулась слизеринка. — Думаю, твоему однокурснику Пайку, чьи мозгошмыги постоянно тянутся к тебе, будет приятно получить от тебя поцелуй в губы с языком, — мерным голосом проговорила Луна, и Драко в изумлении раскрыл рот. Ай да Лавгуд! Многие на Слизерине знали, что Пайк еще с первого курса влюблен в Пэнси (что Паркинсон нередко использовала в своих целях), так что для него такое загаданное действие Луны стало явной радостью. Впрочем, парень ее и не скрывал: такой широкой улыбки у него давно никто не видел. — Ну ты, Лавгуд… — пробормотала Паркинсон со злостью, и ее рука от силы заклинания сама потянулась к стакану с алкоголем, правда, выпила огневиски девушка уже почти добровольно. С шумом выдохнув и пробубнив себе что-то под нос, Пэнси подошла к Пайку и, усевшись к нему на коленки, поцеловала его в губы. Толпа радостно заулюлюкала, особенно на них пялились слизеринцы и, как ни странно, Симус. — Активнее, Паркинсон, активнее! — верещал он. Пэнси целовала Пайка на протяжении нескольких секунд, после чего слезла и стрельнула взглядом в Финнигана. — Следующим ты его целовать будешь! — фыркнула она и подошла к шляпе. Пайк скрестил ноги, и заметивший это Драко лишь понимающе хмыкнул, вспоминая прошлые посиделки с Гарри у гриффиндорцев. Паркинсон тем временем достала бумажку. — Гермиона Грейнджер! — засмеялась слизеринка и повернулась. — Итак, какие же у нашей отличницы тайны… — она облизнулась, прямо как хищница. — Раскроем секретики нашей скромняжки! Признавайся, кто тебе нравился в сексуальном плане… из слизеринцев?! — Пэнси!!! — воскликнула она, заливаясь краской. Теодор тут же заорал: — Да ладно?! Судя по реакции нашей гряз… Грейнджер, она… Алкоголь тут же влился в рот Гермионы. Девушка закашлялась, но потом все же смогла прохрипеть: — Гойл, стерва ты, Паркинсон… — Гойл?! — Нотт аж вскочил. — Да что ты в нем нашла?! Мерлин, у тебя даже вкус на парней отвратительный! — Поосторожнее со словами, — осек его Крам, и Тео сразу быстро сдулся и замолк. Зато Гойл, услышав это признание, заулыбался так же, как Пайк минутой ранее, и аж просветлел. Он что-то радостно сказал Крэббу, и тот согласно кивнул. Гарри же был явно зол на Паркинсон. — Зачем Пэнси это спросила? Она и так это по прошлой игре знала, — прошептал он Драко. — Хотела, чтобы Гойл об этом узнал, — предположил Малфой. — Но кажется, Гермиона ей отомстит, — сказал блондин, заметив, каким ненавидящим взглядом магглорожденная пригвоздила смеющуюся Паркинсон. — Стопроцентно, — согласился Поттер. Игра продолжалась еще около полутора часов, в течение которых раскрылись тайны представителей всех факультетов. В открытую стало ясно, что Блейз начал отношения с Парвати и они уже неоднократно занимались сексом, Луна считала Снейпа сексуально привлекательным из всех преподавателей, Падма украла у Макгонагалл несколько галлеонов и до сих пор не призналась в этом, Гарри оказался первой влюбленностью Миллисенты (причем в шоке был как Поттер, так и Малфой), Пайк покупал маггловские порножурналы, Астория оказалась лесбиянкой (как же после этого хохотал Драко, и потом они вместе с младшей Гринграсс объяснили, что их родители давно еще договаривались об их будущем браке, однако родители Астории оказались не против ее ориентации и перестали давить на нее с помолвкой). После этого рассказа Гарри как-то подозрительно напрягся, и Драко пришлось ему напомнить и прошептать: — Отец знает о моей ориентации, и ты сам говорил, что мы будем вместе и плевать, даже если он меня из рода изгонит. Я жениться на Астории, да и вообще на ком-либо из девушек не собираюсь, а из парней ты сам знаешь, на чьей стороне моя симпатия, — Малфой мягко улыбнулся ему, и позже все же Поттер расслабился, однако явно все еще беспокоился об этом. Пэнси из-за любви к действиям осталась в одном лифчике (Гарри и Драко пребывали в шоке от осознания того, что это ей загадал Рон), близнецы в очередной раз поцеловались, вызвав восторг у слизеринцев, Симусу пришлось танцевать стриптиз — впрочем, как оказалось, он был совсем не против. Джинни досталось больше всего: из-за желания Гойла (которого наверняка подговорил кто-то из слизеринцев) ей пришлось каждому участнику игры говорить, что ей больше всего в нем нравится и что раздражает. Драко был в шоке, когда узнал, что Джинни нравится его манера игры в квиддич, а ненавидела она, конечно же, его язвительность в свою сторону. Впрочем, девушка умудрилась удивить всех, причем больше — именно тем, что ее привлекало в людях. Кто ж знал, что в Блейзе она ценит проницательность, в Пэнси — умение фантазировать, в Гойле и Крэббе — преданность, в Тео — стиль (тот как-то сразу приткнулся). Малфой чуть было не заулыбался, когда выяснилось, что в Гарри она больше всего ценит его безрассудную смелость (да, этого у него сполна!). А вот не нравилось ей в нем, как оказалось, то, что в ее десять лет он был влюблен не в нее. Именинника тоже никто не желал оставлять без правды или действия. Скрипя зубами ему пришлось признать, что находиться целый день с Поттером ему не было противно или плохо (благо, что такой ответ магия приняла!), что ему все же понравился подарок близнецов и да, на самом деле ему нравятся хорьки (какой позор!). Из действий ему досталось лишь обниматься пять минут с Гарри (и хоть он повозмущался немного, на деле был не особенно против этого). Сюрприз приподнес Диггори. Седрик раскрылся в своей бисексуальности и из-за последующего действия, загаданного Финниганом, танцевал с Гарри. Драко посмеивался, подбадривая обоих криками «вперед, Потти, не позорь своего господина!» и «Седрик, научи моего прислужного мальчика танцевать!», однако внутри весь кипел от негодования и ревности. Его неимоверно бесило, что этот-чертов-красавчик-Диггори касался его Поттера, трогал его талию, обнимал его за плечи, и вообще в принципе находился слишком близко к нему. Умом Драко понимал, что нет никакого смысла в этой ревности: Гарри много раз и словами, и поступками давал понять, что любит только его, Малфоя, однако нервозность в нем лишь усиливалась. В один момент Драко и Гарри столкнулись взглядами, и слизеринец заметил, как умоляюще его парень смотрел на него. Поттеру явно было некомфортно от такого «внимания» Седрика, и Драко выдохнул, чувствуя, как тиски ревности ослабели. Гарри все же действительно только его. К счастью, этот танец довольно быстро закончился, и Гарри со спокойной душой вернулся к Драко на коленки. Однако в покое их никто и не думал оставлять. Драко выбрал действие от Дафны, и сделал это очень даже зря. — Итак, Малфой, я загадываю тебе… — она выдержала паузу и громогласно заявила: — Ты должен сегодняшнюю ночь провести с Поттером в одной постели! Вы должны будете спать в слизеринской спальне эту ночь вместе! — Чего, блять?! — блондин чуть ли не подскочил, услышав это задание. — Что?! Гринграсс, ты… серьезно?! — Рон раскрыл рот в изумлении. — Дафна, это прекрасное желание! — Пэнси захохотала и захлопала в ладоши. — Прекрасное действие, мисс Гринграсс! — дружно заявили близнецы Уизли под хохот остальных присутствующих. — Да вы охерели тут все разом?! — Драко чувствовал, как его лицо начало исходить красными пятнами — оно и лучше, пусть все считают, что он злой, а не испуганный. Хотя перспектива провести ночь с Гарри в одной постели очень уж заманчивая… Рука Малфоя сама собой схватила стопку с огневиски и ему пришлось выпить алкоголь. Крепкий напиток тут же дал о себе знать, лицо раскраснелось еще больше. — Тебе придется выполнить это желание, иначе тебе придется пить огневиски снова и снова! — усмехнулась Дафна. — Ты ужасна, — прохрипел Малфой, отходя от алкоголя. — Хрен с тобой! Поттер, надеюсь, ты хоть не толкаешься. Я сплю у стенки, понял? Сам тебя столкну, если будешь выпендриваться. — Да, господин! — радостно заявил Гарри, вызывая тем самым новый виток хохота у остальных. Драко заметил смешинки и радость в глазах Поттера и чуть улыбнулся ему. В конце концов, Гринграсс, сама того не ведая, сделала им потрясающий подарок. Спустя еще несколько ходов Теодору выпала бумага с именем Гарри, и тот, недобро хмыкнув, заявил: — Поттер, я думаю, тебе жарко. Вы же все равно потом с Драко пойдете в кровать, думаю, тебе пора раздеться. Сними всю одежду до трусов и в таком виде оставайся до конца вечера! — Тео, ты, блять, совсем?! — заорал Малфой. Вот же сука слизеринская. Пэнси избил и за ними следил (благо, теперь ни черта о слежке не помнил), Гермиону оскорблял, Гарри тоже от него немало злых слов получил… так теперь в свой день рождения Малфой будет такие намеки терпеть?! Тео же знает ориентацию Драко, кто знает, какие мысли этому придурку в голову полезли. Об их с Гарри отношениях он благодаря Снейпу забыл, но вдруг Крэбб ему проболтался о чем-то?! Драко стало немного страшно. Да и, к тому же, в прошлый раз Малфой и так чуть не спалился с реакцией своего, когда Гарри то елозил, то им пришлось целоваться… Вдруг Поттер сейчас может аналогично попасться? Без брюк, в одних трусах, все будет очень заметно… Гарри все же пришлось выпить алкоголь под довольное улюлюкание толпы, но после этого он спокойно разделся и уселся к Драко на ноги. Организм блондина как раз-таки и отреагировал на сидящего вплотную на его бедрах почти полностью голом любимого парня, и это оказалось довольно-таки неловко, особенно учитывая, с каким выжиданием и смехом на них все смотрели. У-у, суки. — Поттер, отсядь от меня подальше, я не желаю терпеть твои полуголые чресла! — Драко нарочно скривился, изображая свою роль. — Но господин, слуга вынужден сидеть у господина на коленках! — якобы под заклинанием сказал Гарри, вызывая очередной гвалт смеха. — Да, Малфой, так что терпи! — хохотал Финниган. — Эх, жаль, что у меня колдоаппарата нет! — Зато у меня есть! — Паркинсон вскочила и побежала в свою спальню за ним. — Пэнси, нет! — заорал Драко, пытаясь (впрочем, несильно) сбросить с себя Гарри. — Пэнси, да! — воскликнул Ли Джордан. — Это будет круто! — Выйди замуж за Криви, вы друг другу соответствуете! — недовольным тоном крикнул блондин, насупившись. — Он хотя бы симпатичный малый! — хохотнула Пэнси и выскочила из комнаты с колдоаппаратом. — Обнимитесь друг с другом! — Пэнси, милая, иди нахуй, — оскалился Драко. — Господин, не выебывайтесь! — радостно заявил Гарри и обнял Малфоя с широкой улыбкой. Тот не успел среагировать, а Паркинсон их уже сфотографировала. Вот чертовка, а! Надо потом выпросить у нее эти колдоснимки, наверняка же сохранит. — Пэнс, милая, тебе не кажется, что настало время дать Драко бразды правления? — хмыкнул Забини. Что? — Точно! — Паркинсон всплеснула руками. — Итак, ещё один сюрприз для нашего именинника! Драко, теперь самый главный ведущий у нас ты! — Пэнси вскочила с места, подбежала к столу, взяла шляпу с бумажками и подошла с ней к блондину. — Ты загадываешь правду или действие всем, кого достанешь! Хоть немного, но поиграем так! — Кто куда, а я — по съебам, — пробормотал Рон и начал вставать, но Пэнси тут же его усадила назад. — Не дрейфь, рыжий! Драко высоко оценил такой подарок и с ехидной улыбкой поставил шляпу Гарри на ноги для удобства, после чего пошурудил в ней рукой и достал бумажку. — Рон Уизли, у тебя мерзкий почерк! — фыркнул Драко, прочитав имя на бумажке. — Так и знал, — пробурчал Уизли, сложив руки на груди. — Действие. — Не трусь, братец! — проговорил один из близнецов. — Ничего Малфой тебе не сделает, если только в жужелицу превратит! — усмехнулся второй. — Или в каракатицу! — добавил первый. — Какие вы добрые братья, подаете мне идеи, спасибо, но сейчас я хочу кое-что иное придумать, — Драко в предвкушении прикусил губу. — Пэнси, ты много выпендривалась, Уизли, ты тоже, а сейчас вы так удобно рядом друг с другом находитесь, удивите нас всех и поцелуйтесь. — Ээ, что?! — Рон не успел ничего сказать, как Паркинсон схватила его подбородок и сама поцеловала рыжего первой, впрочем, поцелуй длился недолго. — Ныл бы больше, — фыркнула она. — Давай дальше, Драко. — Паркинсон нравится нам все больше! — крикнул один из близнецов. — Эй, она наша! — возмутился Тео. — Я сама своя, — заявила Пэнси. Гарри захохотал, когда увидел, бумажку с чьим именем Малфой достал следующей, пока ребята переговаривались. — Тео Нотт! Тебе не повезло! — Драко помахал бумажкой. — Ой, бля, — выдохнул тот. — Действие. — Отлично! — блондин обрадовался. Наконец-то есть возможность хотя бы немного отомстить за Пэнси, Гермиону и почти голого Гарри. — В отместку за то, что я половину вечера в свой день рождения должен терпеть на своих ногах полуголого и растрепанного национального героя, ты должен… Полностью раздеться! Трусы тоже снимай! Толпа заулюлюкала в очередной раз и загалдела, и больше всего шума создавал Финниган, который сначала взвизгнул от восторга, потом свалился со стула, пока весь дергался и радостно хлопал, а также подсвистывающий Диггори, тоже вслед за Симусом начавший хлопать. — Эй, Малфой, ты не охерел ли?! Это против правил, мы же говорили, что пошлое… — Тео возмущался, но тут ему в руку прилетел стакан с огневиски, и сила магии все же заставила его выпить алкоголь. — Вообще мы говорили про пошлые желания, а раздевание к пошлым не относится, — вставила Грейнджер. — И если бы это было против правил, то алкоголь бы не влился в тебя против воли. Тео злобно зыркнул на неё, но, поймав хмурый взгляд Крама, направленный на него, слизеринец замолк и начал раздеваться. Близнецы сразу же начали напевать какую-то песню, под которую краснеющий Нотт снимал одежду и бормотал что-то вроде «Я на стриптиз не подписывался». Гарри хихикал, наблюдая за поверженным врагом и, чуть наклонившись, пробормотал Драко «Спасибо». — Это нарушение всех прав! — взвизгнул уже полностью раздевшийся к радости девушек (и заглядевшегося Крэбба) Нотт, закрывая причинное место подушкой с дивана. — Я терплю это потому, что у тебя день рождения! — Терпи, милый, терпи! — зловеще захохотал Малфой, достав бумажку. — Хэй, Блейз! — Правда! — Ты думал о сексе с двумя сестрами Патил вместе? — засмеялся блондин. Падма аж икнула от шока. Забини с какой-то нежностью (что?) посмотрел на Парвати. — Нет, не думал, потому что меня в Парвати не только внешность привлекает. Алкоголь так и не появился в непосредственной близости от Блейза, а значит, он не соврал. — А это мило, — заметила Пэнси. — Правда, у Блейза нет вкуса: связаться с гриффиндоркой! — Про вкусы будем говорить, когда мы будем гулять на вашей свадьбе с Роном! — заявила Парвати. — Не раньше, чем Малфой женится на Поттере! — Паркинсон игриво дернула бровями. Игроки захохотали, и Гарри с Драко — больше всех. Поттер бросил на слизеринца довольный мягкий влюблённый взгляд, отвернувшись от остальных, и Драко чуть было не покраснел от эмоций радости и любви, переполнявших его. Малфой, не желая отвечать на дальнейшие вопросы, достал бумажку. — Гм, Грейнджер! — он повернулся к ней. — Действие, — она подала голос. Драко не хотел особо над ней издеваться, однако слизеринцы с таким выжиданием на них смотрели, что ему пришлось все же придумать что-то нейтральное. — Завтра на Зельеварении сделаешь комплимент шевелюре Снейпа, — фыркнул он, замечая, как вытянулось лицо Гермионы. — А чему там комплимент делать? — хохотнул Дин Томас. — Пусть Грейнджер сама и придумает, — усмехнулся Малфой, на что гриффиндорка с грустью кивнула. Надо бы Снейпа предупредить. Закатит глаза в своем репертуаре, но все поймет, зато Гермиона будет меньше волноваться. И ей стоит сказать потом, что все будет под контролем. Следующим ему выпал Симус, загадавший действие, и, желая еще больше отомстить Нотту, а заодно постебаться да и порадовать Финнигана, улюлюкавшего на любую дикость, Драко загадал: — Иди-ка и поцелуй Нотта, да с языком! — Ебанный ты извращенец, Малфой! — заорал Тео, все больше закрываясь подушкой. — Сначала меня раздел, теперь поцелуи! Я отказываюсь, это не мой этап! — А у меня день рождения, так что заткнись! — чуть ли не пропел Драко, со смехом наблюдая, как ошалевший и улыбающийся Финниган внаглую уселся прямо на подушку на бедрах Тео и, несмотря на яростное сопротивление слизеринца, схватил его за подбородок и, придвинув свое лицо к его, впился в губы. Кажется, давно слизеринская гостиная не слышала такого шума и визга. Малфой, глядя на то, с каким рвением и активностью Симус целовал рьяно отбрыкивавшегося от него Тео, задумался о том, что, кажется, Хогвартс ждет еще один каминг-аут. А может, и Слизерин тоже… Пэнси заливисто хохотала, завалившись на Драко и частично на ноги Гарри, а потом все же додумалась схватить свой колдоаппарат и запечатлеть этот поистине исторический момент на камеру. Нотт спустя минуту все же смог вырваться из, как оказалось, довольно крепкой хватки Симуса и столкнуть того на пол. После этого Тео как-то подозрительно раскраснелся и, ничего не сказав, что удивило блондина, сильнее надвинул на свои бедра подушку, и этим вырвал довольный смешок Малфоя. А вот и первая месть исполнилась. Мелкая, зато какая приятная! — Это был самый сексуальный поцелуй, что я видела! — засмеялась Дафна. — Благодарю тебя, слизеринская принцесса! — хмыкнул Симус с широкой улыбкой и уселся на свое место. — Да, свое действие исполнил на отлично, — засмеялся Малфой и, достав очередную бумажку, победно улыбнулся. Да у него подарок за подарком просто! — Винсент Крэбб! — воскликнул он, глядя на своего уже не-друга. — Действие, — пробормотал тот. — Хм, — шестеренки в голове Драко тут же задвигались, продумывая идею. — Ты честно отвечаешь мне на три вопроса. Это тоже действие! — Крэбб нахмурился, но все же кивнул. — Отлично, — блондин закусил губу в предвкушении мести. Получи, сука! — Вопрос первый: ты сдал меня отцу? Пэнси испуганно посмотрела на Драко. Гарри неосознанно сильнее сжал плечо Малфоя, за которое держался. Драко боковым зрением заметил, как впилась в Винса взглядом Гермиона и сжал руки в кулаки Рон. — Драко, о чем ты? — удивленно спросил Блейз. — Он знает, о чем, — недобро хмыкнул блондин. — Ну? Рука Винса уже потянулась к алкоголю против его воли, и он все же воскликнул: — Да, я, — парень сразу покраснел. — Хотел показать себя полезным. Я не думал, что все получится так… Гойл с недоумением переводил взгляд с Крэбба на Малфоя. — Отлично, — фыркнул Драко. — Второй вопрос: ты гей? Валить — так по полной, сука. Малфой не чувствовал никакой жалости по отношению к бывшему товарищу. Понять его он отказывался. И уж тем более не собирался прощать, особенно после такого. Особенно после того, как Винс оказался на стороне человека, желающего убить Гарри и после того, как из-за его слов Драко чуть не погиб от Круциатуса отца. Так тебе, сука. Алкоголь все же влился в глотку Винса в подозрительной атмосфере молчания. Ему все же пришлось признаться. — Да… — Что «да»? Отвечай полностью! — потребовал Драко с нетерпением. — Да, я… гей, — Крэбб, уже изрядно покрасневший, опустил голову. — И вопрос третий, — тоном победителя произнес именинник. — В кого ты влюблен, Винси? А? Честность от тебя требуется, честность! Крэбб дернулся с места и кинулся было в сторону Малфоя, но Гарри вдруг резко вскочил, заграждая Драко собой, не обращая внимания на воззрившихся на них слизеринцев и остальных ребят. Винс явно хотел кинуться на блондина, но заколдованный огневиски сделал свое дело: его против воли потянуло к стойке с алкоголем. Силком ему пришлось выпить махом два стакана и рука уже потянулась за третьим, но он прохрипел: — В Уизли! Рона! Магия мигом отпустила его, и Крэбб чуть было не свалился на пол. Он прорычал и снова двинулся в сторону Малфоя, но, взглянув на обозленного Поттера, шикнул что-то непонятное в его сторону и побежал в сторону слизеринских спален четвертого курса. Спустя секунд десять раздался громкий грохот двери. Слизеринская гостиная погрузилась в напряженное молчание. Гермиона поджала губы, обеспокоенно взглянув на недоуменного Виктора и переведя взгляд на полностью оторопевшего Рона. Кажется, таким шокированным Малфой его не видел никогда за четыре года знакомства. Гарри по-прежнему был зол. Тео все сильнее прижимал к себе бедную подушку, Блейз только и делал, что открывал и закрывал рот, явно пытаясь придумать, что сказать. Драко перевел взгляд на Пэнси, которая в упор смотрела на него, и девушка вдруг подмигнула. Блять. Еб твою пикси. Да Паркинсон знала, что так все и будет. Более того, она это и подстроила. Идеальная месть в духе их факультета. Вот же хитрая слизеринская бестия. Молчание прервал вопрос Дафны: — Драко, а… что произошло между вами? В чем он сдал тебя отцу? Мы поняли, что ты ему за что-то отомстил, и… — Он сделал все возможное, чтобы Люциус узнал кое-какую правду обо мне, которую знают ты, Блейз, Тео, Гойл и Пэнси, — тем самым дал понять ей, какую именно правду Винс выболтал. Единственная правда, которая объединяла этих ребят — знание истинной ориентации Драко. Гринграсс удивленно охнула и закрыла рот рукой. — Пиздец, — послышался голос Ли Джордана. — У вас тут страсти похлеще гриффиндорских. — А я бы на месте Малфоя точно так же бы поступила, — заявила Джинни. — Он все правильно сделал. — Но все же это вынужденный каминг-аут, — подала голос Миллисента. — Это не совсем честно по отношению к Винсу. — А то, что он сдал меня Люциусу и тот пытал меня ебанным Круциатусом — это, блять, честно?! — Малфой резко вскочил, глядя в испуганные от его крика глаза Булстроуд. — Твой отец пытал тебя Круцио? — Драко услышал в голосе Блейза ужас. — Пиздец, — тихо произнес Тео. — Ты, блять, вообще молчи! — ринулся на него блондин. — Малфой, успокойся и сядь, — вдруг осек его твердый голос Поттера. Драко в шоке развернулся к Гарри. В его взгляде он заметил обеспокоенность, но вместе с тем и просьбу. Блять. Малфой же чуть не спалился. А кое-что и выболтал ненароком. Гарри прав, надо бы расслабиться, хотя куда там… Драко выдохнул и уселся назад на диван. — Я отомстил и считаю этот каминг-аут Винса абсолютно справедливым. Нечего было меня подставлять, он знал, как я могу за это отомстить. Знал, на что шел, так что, Булстроуд, не надо вешать на меня вину. Он сам, блять, виноват в том, что случилось. А если тебе так важна честность — пиздуй на Гриффиндор, думаю, койку тебе там выделят. Миллисента нахмурилась и отвела от него взгляд. — Надо заметить, вкуса у Винса нет, — подала голос Паркинсон. — Кто выберет в качестве объекта влюбленности Рона Уизли? — Блять, Паркинсон, заткнись, дай мне это переварить! — взвыл Рон, закрывая лицо руками. — Да, мне аж жалко Крэбба: влюбиться в Уизли — это же полный пиздец, — усмехнулся Нотт, за что получил подзатыльник от неподалеку сидевшей Джинни. — Ау! — Это терпеть тебя на одном квадратном километре с собой — пиздец, — фыркнула Уизли, и Драко в кои-то веки был с ней согласен. Вот бы отец охренел, когда узнал об этом. — Джинни, что за выражения? — Рон тут же включил старшего брата. — Не страшнее тех, что говоришь ты, — рыжая девчонка показала язык. Вдруг Луна встала и пошла к лестнице к слизеринским спальням. — Надо сходить к Винсенту, — мягко произнесла она. — Его так страшно атаковали мозгошмыги… — девушка еще что-то произнесла, пока поднималась по лестнице, но ее слова заглушил хохот. — Блять, Лавгуд в своем репертуаре, — хмыкнул Пайк. Ребята еще какое-то время все вместе обсуждали игру, а в особенности — признание Крэбба и слова Малфоя. Сам Драко, чувствуя, как на него навалилась усталость, сел на диван и запрокинул голову. Гарри кое-как уместился рядом и прошептал: — Пиздец, правда? Малфой повернулся к нему и с трудом подавил желание рухнуть головой к парню на плечо. — Именно… Я не думал, что проболтаюсь об отце… Ты, кстати, уже можешь одеться. Мы уже не играем. — Тебе не нравится смотреть на меня в трусах? Драко прыснул от смеха, обращая тем самым внимание остальных на себя. — О, Потти, ты развеселил нашего принца? Похвально, — хмыкнула Пэнси, подсев к ним, пока остальные снова вклинились в бурные обсуждения ситуации и отстали от них, и спросила: — Вы как, в порядке? — В полном, — Драко кивнул. — Ты же подстроила все, да? — Ну, я от души надеялась, что шляпа выдаст имя Тео или Винса. Месть красивая для двоих вышла, — усмехнулась она. — Это точно, — засмеялся Драко и заметил Луну, медленно спускавшуюся с лестницы отчего-то боком. Пару мгновений ему понадобилось, чтобы заметить, что с ней случилось, и оторопеть от осознания. — Луна! — Гарри вскочил с дивана и, все же надев брюки, побежал к ней, но его опередил Забини. — Твоего ж драккла, Лавгуд! — крикнул он, подбегая к девушке и отодвигая волосы. Все лицо Луны было залито кровью. Ебанный Винсент. — Ничего страшного, это проделки нарглов, — чуть в нос произнесла когтевранка. — Это проделки идиота Крэбба! — воскликнула Падма и подошла к девушке. — Ребят, у вас тут есть лед? — Сейчас принесу, — подала голос Булстроуд и пошла куда-то к комнатам. Девушку тем временем уложили на диван, не забыв про подушку под голову. Миллисента положила полотенце и принесенный лед. Луна тем временем сама заклинанием выправила себе нос. — Я в порядке, не стоит так беспокоиться. Гарри, Драко, у вас так страшно летают мозгошмыги, будьте осторожны, — произнесла она. — Я урою этого кретина, — прорычал Гарри и ринулся на лестницу, но его неожиданно остановил Блейз с недобрым огоньком в глазах. — Не стоит, Поттер. Никто не разберется со слизеринцем лучше, чем сами слизеринцы. — Согласна, — пробурчала Булстроуд, поудобнее устраивая Лавгуд на диване. Малфой все больше удивлялся своим однокурсникам. Оказывается, они все вполне себе нормально могут общаться… не без язвительности, конечно, но в общем и целом гриффиндорцы, когтевранцы и пуффендуец вполне себе нормально сосуществовали в слизеринской гостиной. В скором времени Пэнси торжественно сообщила, что подарки Драко уже ждут на его кровати, а пока настало время торта. Два домовика тут же доставили огромную шоколадную сладость и поставили на стол. Мгновение — и на торте загорелись свечки. — Драко, настало время загадывать желание! — хихикнула Паркинсон, стоя с колдоаппаратом наготове. Малфой с улыбкой взглянул на нее и подошел к столу с тортом. В прошлые года он тоже загадывал желание, но это были скорее какие-то… вещи, что-то материальное, и то, думал он о них не искренне, а просто скорее для поддержания традиции. Сейчас же он точно знал, что загадать. «Пусть Гарри останется жив после третьего испытания Турнира», — подумал Драко и задул свечки, благо, все удалось с первого раза. Послушные домовики убрали свечки, нарезали торт и отлевитировали всем тарелки со сладостью. На радость Драко, торт не был слишком приторным и оказался довольно вкусным, парень аж жмурился от удовольствия, поедая его, причем схватил себе не один кусок, а сразу целых три. После этого ребята еще немного посидели и постепенно начали расходиться. Винсент, когда услышал, что гости ушли и слизеринцы начали отправляться по своим спальням, вышел в гостиную со своими подушкой и одеялом и улегся на один из диванов. Блейз и Тео, благо, уже одевшийся, еще немного над ним пошутили и все же ушли в комнаты. Дафна напомнила Гарри и Драко, что они ночуют вместе, Поттер закатил глаза, заставляя Малфоя усмехнуться, но все же пошел следом за ним. Оставив Гарри в комнате, блондин быстро сбегал в душ и вернулся. Закрыв полог и наложив Заглушающие и Оповещающие чары и осветив комнату Люмосом, он развернулся к Гарри. — Ну наконец-то! — засмеялся парень. — Надо сказать, Дафна сделала мне отличный подарок. — Вообще, мы с Пэнси договаривались, что я под мантией-невидимкой спрячусь в вашей гостиной, пока она всех отвлечет, и я потом пролезу к тебе, но Гринграсс меня приятно удивила, — засмеялся Гарри, встав и крепко обняв парня. Драко в ответ тоже прижался к нему. — Это точно, — промурчал он довольно, утыкаясь Гарри в плечо. — Поможешь мне подарки с кровати снять? Я большую часть их уже просмотрел, оставил самые приятные на вечер, хоть мне и хотелось их сначала открыть. Поттер кивнул, и пару минут они растаскивали коробки и располагали их возле кровати. Оставил Драко только два подарка: подписанный от матери и еще одну принесенную уже под вечер каким-то пуффендуйцем по чьей-то просьбе красную коробку без подписи, но судя по хитрому взгляду Гарри, который он бросил, когда Малфой взял ее в руки, это был подарок именно от него. Первым Драко вскрыл огромную коробку от матери. В одной ее части лежала куча самых разных любимых сладостей, во второй — новенькая серебристая мантия, сшитая на заказ, а прямо под ней — сертификат на приобретение недавно вышедшей модели метлы. — Теперь будешь меня обгонять в квиддиче? — Гарри засмеялся, когда Драко, что-то напевая, продемонстрировал ему сертификат. — Не все же тебе на своей «Молнии» рассекать, — усмехнулся тот, пододвигая к Поттеру коробку со сладостями. — Угощайся, — себе вытащил одну шоколадную лягушку, но пока отложил в сторону, взяв в руки довольно тяжелую коробку от Гарри и начал ее распаковывать. Он медленно снял серебристую ленту и крышку и обомлел. — Ты мне что, решил вообще все подарить? — засмеялся Драко, оглядывая подарок: в нем Гарри решил собрать все, что могло бы так или иначе понравиться слизеринцу. Кучу сладостей, как магических, так и маггловских, несколько красивых обычных перьев, резная чернильница, недавно вышедшая книга о лучших ловцах столетия, серебристый шарф с украшением-змейкой с камешком… — Свечки! — радостно взвизгнул парень, увидев знакомые флаконы и начал их доставать. — Раз, два, три… семь штук и все разные! Очаровательно, спасибо! — Драко вновь заулыбался, беря их в руки по очереди и читая описание. — Хвоя, вишня, ваниль, лаванда, лимон… Да, кажется, в этом магглы знают толк, мне придется это признать, — он засмеялся. — Спасибо, Гарри, — парень мягко улыбнулся и взглянул на него. Среди подарков было еще немало приятных сердцу радостей, Драко все внимательно рассмотрел и обо всем Гарри расспросил, и тут на дне коробки он увидел что-то упакованное отдельно. Малфой понял, что это нечто особенное, достал и начал медленно открывать, замечая, как внимательно Поттер начал за ним наблюдать. Драко открыл и увидел в нем блокнот. — Так, — протянул он, — я так понимаю, это не совсем обычный блокнот? — спросил, пролистнув его страницы. — Не-а, — засмеялся Гарри. — Это двойной блокнот. У тебя один, и второй — у меня. Мы в любой момент можем в нем переписываться, когда будем находиться поодаль друг от друга. То есть, ты что-то напишешь — и в моем блокноте это тут же появится. И наоборот. Более того, наши такие сообщения никто не увидит, только мы с тобой. Правда, все сообщения стираются через сутки. Единственное — тебе нужно подписать, что этот блокнот принадлежит только тебе, Драко Люциусу Малфою, и все. С тех пор магия будет закреплена. Драко обомлел, разглядывая сначала этот чудесный блокнот. Потом перевел взгляд на Гарри и резко кинулся его обнимать. Подарок ведь действительно потрясающий! Не нужно будет больше бояться, что их «журавликов» кто-то перехватит, да и в любой момент можно будет пообщаться по переписке. Даже каникулы не будут теперь такими выматывающими в Мэноре, учитывая, что у него будет возможность беседовать с Гарри. — Это офигенный подарок! — промурчал Драко, утыкаясь гриффиндорцу в шею. — Спасибо огромное… Это потрясающе. — Я знал, что тебе понравится, — Гарри обнимал его. — Это Сириус мне подсказал, что есть такая штука, и помог найти. — Передай ему мою благодарность, — проговорил Малфой и, отодвинув коробку, подлез к Гарри ближе, а потом и вовсе внаглую уселся ему на бедра и начал целовать. Гриффиндорец тут же ответил на поцелуй и положил руки Драко на талию. Блондин уперся одной рукой в стену позади Гарри, а вторую запустил ему в волосы, вырывая из гриффиндорца довольный стон. — Кажется, я тебе еще один подарок задолжал, — проговорил он через минуту поцелуев и опустил руку Драко на пах. Малфой заулыбался, догадываясь о продолжении. — Есть такое, — согласился он, наклонившись к уху Гарри, и прошептал: — Немедленно снимай брюки, я слишком долго сегодня пялился на тебя в трусах, — хихикнул и слез с Гарри, давая ему возможность раздеться и быстро начал скидывать одежду с себя. Когда оба остались в одном нижнем белье, Драко лег на кровать, предварительно убрав коробку, и рукой поманил Гарри к себе. — Я бы хотел сегодня… чтобы мы вдвоем друг друга… порадовали, — Малфой чуть смутился. — Или ты хотел сегодня что-то особенное? — Скажем так: если бы ты мне предложил полноценный секс, я бы согласился, хоть еще немного и боюсь, — немного нервно усмехнулся Гарри, ложась рядом с ним на бок. — Правда, я к нему еще никак не готовился, за исключением некоторых… гм, маггловских журналов, стащенных у Симуса. Только ему не говори! — он захохотал. — Да на кой драккл он мне сдался, — фыркнул Драко, придвигаясь ближе к Гарри, и положил руку ему на талию, поглаживал мягкую кожу и медленно рукой спускался к животу, с тонкой полоской волос и чуть ниже, к нижнему белью. — Да, в постели с тобой я хочу думать только о тебе, — заулыбался гриффиндорец и снова впился в губы с поцелуем, чуть поворачиваясь и нависая над ним. Драко заулыбался, положив руки на ягодицы Гарри, целовал его в ответ, ухитряясь иногда еще и облизывать его губы, чувствуя на языке приятный медово-шоколадный вкус праздничного торта. Поттер в ответ углублял поцелуй, лаская Драко, гладил его по плечам, груди и, облокотившись на одну руку, другую опустил к его чуть подрагивающему от накатывавшего возбуждения животу. Малфой довольно быстро возбудился и теперь находился в ожидании, наслаждаясь положением: наконец он мог побыть с Гарри наедине, наплевав на то, что буквально в нескольких метрах от них находятся слизеринцы — спасибо наложенным чарам, благодаря которым не надо беспокоиться, что к ним вдруг кто-то резко завалится или их услышат. Он и сам активничал, гладя Гарри по талии и ягодицам. Поттер опустил голову к его шее и ключицам, нежно целуя их, и тем самым вырвал из Малфоя довольный стон. Еще пара мгновений — и Гарри запустил руку в трусы Драко и огладил уже твердый орган, отчего тот простонал и выгнулся, пытаясь еще чуть двинуться к ласкающей его руке. Не желая выжидать дальше, Малфой одним махом сдернул нижнее белье Гарри к его коленкам. — Живо стащи их, — прохрипел он возбужденным тоном, быстро стаскивая уже давно мешающие трусы с себя. Поттер послушался и снял с себя белье, после чего помог избавиться от него Драко. — Ложись на бок лицом ко мне, — приказал слизеринец, сам придвигая Гарри ближе к себе. Малфой снова поцеловал Гарри, запустив одну руку в его шевелюру, а другую опустил к их возбужденным членам и подвинулся еще чуть ближе, чтобы было удобнее, и чуть потерся своим органом о Гарри, пристанывая и наслаждаясь такой лаской. После этого Поттер чуть облизнул свою ладонь, опустил ее вниз и постарался обхватить их члены рукой, соединяя их вплотную, и начал медленно надрачивать им обоим. Драко довольно зарычал и, тоже смочив руку слюной, опустил ее к их головкам, лаская чувствительную часть. Спустя несколько минут Гарри задвигал рукой еще активнее и сам стал выгибаться к ласкающим их рукам. Драко понял, что гриффиндорец уже близок к финалу, и впился тому в кожу в зоне ключиц, помня, что это у него одна из чувствительных зон. Гарри громко вскрикнул, и их пальцы оросила белесая жидкость. Поттер тяжело дышал, но подрагивающей рукой продолжал надрачивать Малфою. — Да, Гарри… — простонал он, пряча лицо в изгибе его шеи и чувствуя, как удовольствие подходило к нему совсем близко. — Да, еще… прошу… Поттер ускорил движения руки, больше лаская чувствительную головку, и это стало финальной точкой для Драко: он судорожно дернулся и выплеснулся на руку Гарри, немного попало и ему на живот. Малфой прижался к гриффиндорцу вплотную и крепко обнял, восстанавливая дыхание. — Я тебя люблю, — пробормотал Драко, чувствуя, как нежность и любовь после такой ласки окутывают его с головой. — И я тебя люблю, мой Драко, — сказал Гарри, и Малфой с наслаждением услышал в его голосе улыбку. Разнежившийся после оргазма Драко уложил Поттера на спину, а сам, быстро очистив их заклинанием, улегся на него и так и заснул, не желая никуда отпускать своего гриффиндорца. Впрочем, на счастье, тот и не собирался никуда уходить. Драко, засыпая, чувствовал, как его волосы перебирают теплые поттеровские пальцы, и наслаждался этим.

***

Наутро парни успели проснуться до того момента, как к ним попытался кто-то пролезть. Они оделись, бросая друг на друга теплые взгляды, и Драко с собственническим удовлетворением заметил, что все же умудрился оставить на ключице Гарри смачный засос. По договоренности между ними Гарри вылез из-за полога первым, замечая лишь проснувшегося Забини с самодовольной улыбкой. — Как там Малфой, не прибил своего слугу? — Он почти даже не толкался, — фыркнул Драко, вылезая следом за гриффиндорцем и открывая полог. — Эй, я вообще не толкался! — засмеялся Гарри. — Да, конечно, — хихикнул Малфой. — Я рад, что вы друг друга не поубивали, не хотелось бы объясняться перед Макгонагалл, — усмехнулся Забини и показал рукой в сторону кровати Гойла, и Драко увидел, что тот еще в комнате. Кивнул и повернулся к Гарри. — Ты можешь идти, — Драко с сожалением поджал губы, но Поттер кивнул ему и, улыбнувшись, помахал рукой и вышел из мальчишеской спальни. Малфой тоже предпочел удрать, прежде чем Блейз начнет хихикать и спрашивать, как же они провели ночь.

***

Оставшиеся почти три недели до Турнира Гарри и Драко виделись в основном в выходные дни и изредка переглядывались на занятиях. Поттера нередко забирали на подготовку к Турниру (хотя он потом ворчал, что кроме спорта, они ничем толковым не занимаются, «а Турнир Трех Волшебников — это не квиддич!»). Сам Драко вместе с Гермионой был сильно занят другой подготовкой: они не только помогали Гарри с толковыми заклинаниями, которые могут помочь в непредвиденных обстоятельствах (Грейнджер даже ухитрилась найти заклинание поиска выхода из лабиринта, Драко сомневался, что оно действительно подскажет направление в магической путанице, но на всякий случай гриффиндорца ему научили), но и тренировали Пэнси и Рона. С удивлением Малфой отмечал, что из Уизли получится в будущем очень неплохой боец, и они с Паркинсон хорошо научились страховать друг друга. Ребята делали все возможное, чтобы помочь Гарри не попасть в ловушку Волдеморта. Однако ночами Драко трясся и порой даже чуть ли не завывал, опасаясь самого страшного, а перед самим финалом Малфой так и не смог сомкнуть глаз, чувствуя, как его сковывает от ужаса. Настал день финала Турнира.