ОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОо
Миссис Уизли,
прошу прощения за мой вчерашний грубый тон. Конечно, я готов поговорить с Вами. Поэтому я приглашаю Вас на чай в Малфой-мэнор в следующую субботу в 16:00.
Пожалуйста, передайте свой ответ с моей совой — Гермесом III.
Драко Малфой
ОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОо
Гермиона со смешанными чувствами нацарапала внизу «Я согласна» и, скрутив записку, прикрепила её обратно к лапке птицы. Выпустив Гермеса Третьего на волю, она присела на диван. Покидая вчера «Малфой Энтерпрайзис», она была вне себя от гнева. «Высокомерный упёртый баран!» — чертыхнулась она про себя. Гермионе показалось, что она всё ещё чувствует на себе этот презрительный взгляд, которым он на неё посмотрел. Вот это да! Она и не надеялась, что он возьмётся за голову. По всей видимости, он хорошенько поразмыслил и пришёл к выводу, что Гермиона Уизли всё-таки может быть ему полезна. Бывшая гриффиндорка не питала ложных иллюзий. Для слизеринцев в первую очередь важна собственная выгода. Драко Малфой, видимо, надеялся извлечь какую-то пользу из их совместной работы, если, конечно, до этого дойдёт. Хм, интересно, почему он пригласил её в свой мэнор? Вариантов тут два: он или не хочет, чтобы его видели с ней на публике (из-за того, что она определённо ниже его по статусу), или же опасается привлекать к себе внимание Министерства. Малфой знал, что она больше не имеет отношения к этому делу — непонятно, из каких источников, но всё же факт оставался фактом. Конечно, она могла открыто встретиться со своим «давним школьным другом». Но, видит Салазар, по закону подлости их точно заметят — кто-нибудь из её отдела, возможно, даже сам Тед или Маккиннен. И, конечно же, они сделают неправильные… а хотя нет, скорее, правильные выводы. Тогда ей не избежать проблем, вплоть до***
В зависимости от того, чем занималась Гермиона, время до субботы или тянулось как жевательная резинка, или пролетало в одно мгновение. Тед больше не выходил с ней на связь. Она знала, на какой риск он пошёл, снабдив её такой важной инсайдерской информацией. Если она постарается держаться подальше от Монро, чтобы, не дай Мерлин, не впутать его в какую-нибудь компрометирующую ситуацию — это станет самой лучшей благодарностью с её стороны. У Маккиннена повсюду были глаза и уши. Тед не должен узнать также и о её визите к Драко Малфою. Молодой мужчина предвзято относился ко всему, что было связано с бывшим слизеринцем, поэтому Гермиона не скажет детективу ни слова, пока не убедится в невиновности Малфоя и не сможет предоставить ему необходимые доказательства, если таковые найдутся. Наконец этот день настал. Когда-то много лет назад Гермиона уже стояла перед этими коваными железными воротами, и вот она снова здесь. Прямо на прутьях решётки материализовалось чьё-то лицо. — Кто вы и что вам нужно? — Меня зовут Гермиона Уизли. У меня назначена встреча с Драко Малфоем, — твёрдо ответила она. Лицо вновь превратилось в железную решётку, и правая часть ворот распахнулась. С тёмной шапки и пальто ведьмы слетел ворох маленьких снежинок, когда она быстро зашагала к фигурной лестнице, ведущей к главному входу. Дверь открылась, прежде чем Гермиона успела подняться на последнюю ступеньку. Там стоял домовой эльф женского пола с подрагивающими большими ушами. Она была одета в чистое кухонное полотенце. — Добро пожаловать, миссис Уизли, — пропищала она, смотря на гостью своими большими глазами. — Хозяин уже ждёт вас в гостиной. «Ну конечно, в гостиной, а где же ещё?» — подумала Гермиона. Он что, пытается напомнить ей о пытках, которые ей пришлось перенести по воле его тёти Беллатрисы? Наверняка у него был рабочий кабинет. В конце концов, этот особняк был огромен и дефицитом свободных комнат уж точно не страдал. Передав эльфу шапку, шарф, перчатки и пальто, ведьма последовала за ней в гостиную. Оказавшись в дверном проёме, она остановилась. Она помнила этот мраморный камин, в котором сейчас потрескивал огонь, и люстру, которую в своё время открутил Добби, но всё остальное изменилось до неузнаваемости. Стены были перекрашены в пастельные тона. Всюду висели картины с пейзажами, а по углам стояли греческие скульптуры. Ничто больше не напоминало о том мрачном месте с угнетающей атмосферой, которое отпечаталось в памяти Гермионы. Перед камином стоял диван с двумя креслами, а в глубине комнаты — дубовый обеденный стол с восемью стульями, обтянутыми красной тканью. Здесь явно чувствовалась женская рука, поскольку, по мнению Гермионы, хозяин дома определённо не осилил бы такие разительные изменения в интерьере в одиночку. Поднявшись с одного из кресел, Драко Малфой подошёл к Гермионе. Он был выше её на голову. — Я рад, что вы приняли моё приглашение, миссис Уизли, — произнёс он, протянув руку. Гермиона пожала протянутую ладонь и заставила себя улыбнуться. — Добрый день, мистер Малфой. На короткое мгновение его тёплые пальцы уверенно обхватили её руку. Затем он указал ей на диван, а сам снова сел в кресло напротив. — Я сейчас же попрошу подать нам чай и выпечку, — сказал он, попытавшись начать разговор. — Вы так быстро передумали. Что послужило этому причиной? — поинтересовалась Гермиона. На мгновение ей показалось, что он помрачнел, а затем спросил нарочито расслабленным тоном: — А почему вы думаете, что я передумал? Ведьма нахмурилась. Он что, снова играет с ней? — Хм, дайте подумать, — ответила она с лёгким раздражением в голосе. — У меня сложилось впечатление, что вы не хотите иметь со мной ничего общего. Вы же чуть ли не вышвырнули меня из своего кабинета. — Не вышвырнул, а вежливо попросил уйти, — поправил её он. — Что в конце концов сводится к одному и тому же, — сказала Гермиона, вновь начиная заводиться. — Нет же! Вы меня не так поняли. Конечно, я заинтересован в вашем предложении, но я подумал, что было бы разумнее обсудить наше возможное сотрудничество в более частной обстановке. Гермиона прекрасно знала, что это только половина правды и что для начала он просто хотел выяснить, какие преимущества ему принесёт их совместная работа. Она встала. — Основой любого сотрудничества является взаимное доверие. Если вы всё же решитесь быть максимально честным со мной, мистер Малфой, пожалуйста, сообщите мне. Спасибо, я сама найду выход. Хорошего дня. Гермиона посмотрела на его удивлённое лицо, а затем развернулась и направилась к двери. Она услышала, как откинулось кресло, когда он резко вскочил с места. Гермиона уже тянулась к дверной ручке, когда почувствовала его дыхание на своей щеке. Он встал за её спиной и упёрся рукой в дверь. — Чёрт побери, Грейнджер! — прошипел он. Гермиона обернулась и посмотрела прямо в его сверкающие яростью глаза. Малфой тут же отступил на один шаг и попытался нацепить на своё лицо маску отстранённого спокойствия. — Прошу вас, миссис Уизли, вернитесь на своё место. Я отвечу на ваши вопросы и расскажу всю правду. Насколько это возможно, — сказал он почти нормальным тоном. Гермиона нахмурилась. — Насколько это возможно? Что означает эта оговорка? — Я имел в виду, что я расскажу всё… что помню, — Малфой пристально посмотрел на неё. — Ну ладно, давайте попробуем, — согласилась она. Гермиона указала ему на границы дозволенного, а теперь проверит, насколько далеко она сможет зайти. Вернувшись к дивану, она задала свой первый вопрос: — Вы убили свою жену? Малфой глубоко вздохнул и ответил: — Не знаю… но я и представить себе этого не могу. Затем он рассказал Гермионе, что у него в тот день был деловой обед с одним партнёром. Попрощавшись с ним, Малфой ещё немного прогулялся по Косому переулку. В следующий момент его разбудил владелец «Дырявого котла». Где он был и что делал во время этих «пропавших» из памяти часов, Драко не помнил. — А что на это сказал Том? — спросила Гермиона. Малфой пожал плечами. — Вашему другу-маглу он сказал, что не может назвать точное время, когда я вошёл в его бар. Он смог вспомнить только то, как я уже сидел за столом с бокалом виски в руке, собираясь напиться. Ну, видимо, у меня это получилось, потому что, по его словам, я был пьяным в стельку, и он посадил меня в «Ночного рыцаря». — Это как-то слишком неубедительно… Почему вы вдруг решили напиться? У вас случилось что-то плохое в тот момент? Ваша деловая встреча сорвалась? — продолжала сыпать вопросами Гермиона. Малфой уставился на свои руки. — Ни то и ни другое. В том-то и дело. У меня не было причин убивать её. — У неё был любовник… — возразила Гермиона. — О котором я ничего не знал! — резко ответил Малфой. — Должен заметить, что для ведьмы, которую отстранили от расследования, вы осведомлены слишком хорошо. — Это своего рода хобби, личный интерес, — ответила женщина. — Чего вы от меня ждёте, миссис Уизли? Какую выгоду вам могут принести мои связи? — Вы можете открыть мне двери в дома чистокровных семей страны. Мне нужно задать им некоторые вопросы. Малфой покачал головой. — Вы переоцениваете мои возможности. Если я заявлюсь к ним вместе с вами, нас обоих вышвырнут за дверь. Плюс ко всему я потеряю свою репутацию без какой-либо видимой выгоды для себя. Я не думаю, что это хорошая идея. Гермиона прикусила нижнюю губу, задумавшись. — Вы можете встречаться с ними в одиночку, а потом просто передадите мне их слова. Малфой насмешливо усмехнулся. — И вы поверите мне? — Да. — Ну хорошо, а что я получу взамен, миссис Уизли? — серьёзным тоном спросил хозяин дома. — Я внимательнейшим образом изучу ваше алиби. С этой историей что-то не так. В большинстве случаев это просто какая-то мелочь, которую все упускают из виду, а я её найду. Малфой кивнул. — И ещё кое-что, сделайте так, чтобы этот настырный магл держался подальше от меня. — Тед? Задача не из лёгких. Он не должен узнать о нашем сотрудничестве, но я обещаю сделать всё, что будет в моих силах. — Отлично, миссис Уизли. Считайте, что с этого момента мы с вами в одной команде. Как раз в тот момент, когда Гермиона собиралась ответить, открылась дверь, и в гостиную вошла женщина с длинными светлыми волосами, собранными на затылке в свободный пучок. Гриффиндорка оцепенела. На мгновение она подумала, что Люциус Малфой воскрес из мёртвых. В руках у женщины был поднос с чайником, тремя чашками и вазой с печеньем. Подойдя к маленькому столику, она поставила на него свою ношу и приветливо улыбнулась Гермионе. — Вы тут, наверное, делитесь друг с другом школьными воспоминаниями. Надеюсь, я вам не помешала, но я бы очень хотела их послушать. Гермиона взглянула на явно растерявшегося Драко Малфоя, но тот никак не отреагировал. — Тётя Лукреция, это Гермиона Уизли. Да, мы вместе учились в Хогвартсе, но она здесь не для того, чтобы вспоминать прошлое. Ты, видимо, что-то не так поняла. Лукреция кивнула Гермионе. — Но, тем не менее, я рада познакомиться с вами, миссис Уизли! — Взаимно, миссис…? — Мисс Малфой. Я так и не вышла замуж. — А я и не знала, что у Люциуса Малфоя есть сестра. Гермиона предположила, что женщине около шестидесяти лет. Выходит, она была младше своего брата где-то на десять-пятнадцать лет. — Никто этого не знал, — вмешался в разговор хозяин дома, пока его тётя садилась в свободное кресло, налив всем чай. — Сестра моего отца поселилась у нас после внезапной гибели моих родителей, чему я очень рад. — Казалось, он пытался закрыть эту тему как можно скорее. — Вы знакомы ещё с какими-нибудь родственниками Драко, миссис Уизли? Гермиона сглотнула и вцепилась в свою чайную чашку. — Я имела сомнительное удовольствие познакомиться с его тётей Беллатрисой. — Понимаю, — протянула Лукреция. — Беллатриса Лестрейндж, сумасшедшая сестра матери Драко. Ну а теперь вы познакомились с сумасшедшей сестрой его отца. — Лукреция, прошу тебя, не говори так. Ты не сумасшедшая. — Малфой строго посмотрел на свою тётю. — Не думаю, что миссис Уизли интересует твоё прошлое. Было очевидно, что он пытался скрыть от Гермионы какие-то неприглядные подробности. — Что вам сделала Беллатриса? — спросила Лукреция, и изо рта Малфоя вырвался тихий стон. — Она пытала меня проклятием Круциатус. Глаза тёти Малфоя расширились. — Но почему? — Ей была нужна информация. Кроме всего прочего, я маглорождённая, поэтому в глазах вашей достопочтенной семьи я ничего не стою, — с горечью добавила Гермиона. — Возможно, так было во времена Люциуса и нашего отца Абраксаса, но уверяю вас, моя дорогая, на сегодняшний день всё абсолютно по-другому, иначе меня бы здесь не было. — Перестань, тётя Лукреция, — снова вмешался Драко Малфой. — Миссис Уизли наверняка не интересны все эти подробности. — Отнюдь, мисс Малфой, мне очень любопытно. Как так получилось, что вы только сейчас официально примкнули к семье Малфоев? Лукреция скривила рот. — Чистокровные волшебники стирают со своего семейного древа всех предков и потомков, которые не соответствуют их высоким стандартам. В этот список входят предатели крови, члены семьи, лишённые магических способностей, и те, кто вёл себя неприемлемым в их глазах образом. Что ж, миссис Уизли, меня забраковали, потому что я сквиб. У Гермионы чуть не отвисла челюсть от удивления. — Ужасно, не правда ли? — горько продолжила Лукреция. — Позорное клеймо семьи. Я была совсем ребёнком, когда отец поместил меня в магловскую психиатрическую клинику. Меня как будто стёрли с лица земли, обрубили все контакты с волшебным миром. Я больше никогда не видела своего отца. Лишь моя мать навещала меня время от времени, втайне ото всех, да и встречи эти были максимально короткими. Когда Абраксас Малфой скончался от драконьей оспы, я думала, что моим страданиям пришёл конец. Лукреция замолчала. Она откусила печенье и сделала глоток чая. Драко Малфой неловко ёрзал в своём кресле, в то время как Гермиона не могла оторвать глаз от светловолосой женщины. Гриффиндорка и представить себе не могла, каково это, вырасти без тепла родительского дома. — Но, к сожалению, я ошиблась. После смерти отца Люциус сообщил мне, что он, конечно же, продолжит оплачивать ежемесячные счета за моё пребывание в клинике. Я же всё-таки «ни в чём не нуждалась», мне были предоставлены все удобства, — Лукреция хрипло рассмеялась. — А потом девять лет назад настал этот день. Нарцисса и Люциус отправились на благотворительный бал. Вы наверняка слышали о том взрыве бомбы, миссис Уизли. Гермиона кивнула. В то время не только волшебные газеты пестрели заголовками об этом теракте, но и магловские. Его приписали одной террористической организации, хотя никто так и не взял на себя ответственность за это. Бомба была самой простой, её сборка не составляла труда в техническом плане. Однако этого хватило для взрыва, её активировали с помощью дистанционного детонатора. Пятнадцать погибших, включая Малфоев, и почти тридцать человек пострадали от осколков. — Теперь твоя очередь, Драко, — сказала Лукреция своему племяннику. Он с явной неохотой продолжил: — Разбираясь с документами отца, я заметил ежемесячные платежи за клиническое лечение некой Лукреции Малфой. Конечно же, я захотел всё выяснить. Когда я связался с руководством клиники, мне сообщили, что моя тётя страдает тяжёлым психическим расстройством и должна регулярно принимать анти… антидреп… в общем, какие-то таблетки. — Антидепрессанты? — подсказала Гермиона. — Точно! И ещё целую кучу других магловских препаратов. Мне описали Лукрецию, как доброжелательного, открытого человека, которому совсем необязательно находиться в стенах клиники. Она могла жить и в домашних условиях, только если будет продолжать принимать свои лекарства. Тогда я и познакомился со своей тётей. Она сидела в гостиной и играла в шахматы с человеком, который раскладывал фигуры на доске так, как будто играл в «Мельницу». Она снова и снова объясняла ему правила игры, но он продолжал раскачиваться на своём стуле взад и вперёд, дико молотя руками по фигурам. Я поговорил с ней. Она выглядела отстранённой и как-то односложно отвечала на мои вопросы. У меня сложилось впечатление, что это каким-то образом связано с её лекарствами, которыми её накачали. Когда я спросил её, не хочет ли она жить с нами, со своей семьёй, заметил еле заметный блеск, мелькнувший в её глазах. Я рассказал ей о Скорпиусе и Астории. Только после этого она шёпотом спросила у меня, смогу ли я терпеть сквиба в своём доме. Малфой остановился и посмотрел на тётю. — Конечно, сначала я должен был обсудить это с женой и сыном, но они оба сразу согласились. У нас полно родственников, и близких, и дальних. В каждом уголке страны можно найти представителя нашего семейства. Но в ближайший круг родственников входит не так уж много людей, да и мы не поддерживаем контакта с ними. Поэтому мы были счастливы, что у нас появился ещё один близкий член семьи. С тех пор Астории было не так одиноко здесь, в мэноре, когда я отлучался по работе. Её воспитали более открытым человеком, в отличие от меня. Ей не внушали с пелёнок, что люди, не владеющие магией — отбросы общества, у неё не было привычки смотреть свысока на маглов и маглорождённых, и поэтому мы и нашего сына воспитали таким же толерантным. Два дня спустя мы все вместе привезли тётю Лукрецию домой. Глаза сестры Люциуса наполнились слезами. Видимо, она вспомнила тот день. Женщина схватила племянника за руку и нежно сжала его пальцы. — Мне кажется, вы вовсе не страдаете депрессией, не понимаю, зачем вам антидепрессанты, — произнесла Гермиона. — Возможно, раньше я действительно страдала этим недугом, но не сейчас. Клиника и лекарства остались в прошлом, — улыбнулась Лукреция. — В моём преклонном возрасте Драко подарил мне домашний очаг, которого у меня никогда не было. Я никогда не смогу отблагодарить его в полной мере. Гермиона каким-то странным образом была растрогана до глубины души. Ей открылась доселе неизвестная сторона Драко Малфоя. Её новоиспечённый партнёр по тайному расследованию, с другой стороны, кажется, чувствовал себя в высшей степени неуютно. Он выглядел так, словно ему было стыдно за свой хороший поступок. — Что ж, миссис Уизли, — слегка язвительно сказал он. — Теперь, когда вы подробнейшим образом ознакомились с историей моей семьи, может быть, мы могли бы вернуться к причине вашего визита? Волна уважения, охватившая было Гермиону, испарилась быстрее, чем капля воды на солнце. — У меня назначена ещё одна встреча, — ответила ведьма. Она вдруг ощутила острую потребность вернуться в свою квартиру как можно быстрее. — Поэтому для начала я предлагаю каждому из нас продумать наши дальнейшие действия. Малфой кивнул. Казалось, он почувствовал внезапное облегчение. — В среду вечером я заеду к вам на бокал вина, — пригласил он сам себя. Гермиона на мгновение потеряла дар речи. — Нам не следует появляться вместе на публике, но, если хотите, можем встретиться и здесь. Однако было бы разумнее встречаться в разных местах, а не в одном и том же, — объяснил он. — Ну хорошо, — уступила Гермиона. — Тогда жду вас в среду в 20:00. Она встала и протянула Лукреции руку. — Была рада познакомиться с вами, мисс Малфой. — И я очень рада, миссис Уизли, — ответила пожилая женщина, крепко пожимая руку Гермионы. Малфой тоже поднялся. — Я провожу вас. Не говоря ни слова, они вместе дошли до входной двери. Он подождал, пока Гермиона наденет принесённое эльфом пальто. Затем он произнёс, прочистив горло: — За исключением узкого круга нашей семьи никто, кроме вас, не знает настоящую историю моей тёти. Я буду вам признателен, если вы сохраните всё это в тайне. Согласно официальной версии, сестра моего отца прожила всю свою жизнь в Южной Америке, а когда достигла преклонного возраста, ощутила тоску по родине и вернулась в Англию. — Вы можете на меня положиться, — пообещала Гермиона, надевая шапку. — Спасибо, миссис Уизли. Я ценю это. — Он коротко пожал протянутую руку и ещё несколько мгновений смотрел гриффиндорке вслед, пока та спускалась вниз по ступеням.