Готовьтесь к смерти, Чистокровные!

Гермиона была уверена, что мужчины с той стороны двери совершенно точно услышали бешеный стук её сердца — настолько громко оно шумело у неё в ушах. Её мозг пытался обработать эту информацию, со скоростью молнии выстраивая общую картину произошедшего — и картина эта ей не нравилась, совсем не нравилась… На какое-то мгновение она склонялась к тому, что неправильно поняла услышанное, однако следующие слова Теда не оставили никаких сомнений: — Я знаю, Фред, и я очень благодарен тебе за это. Но я всё ещё лелею надежду заманить Малфоя в какую-нибудь ловушку. Однако до сегодняшнего дня я так ничего и не придумал. — Он замолчал на полуслове, а затем добавил: — Но могу я рассчитывать на тебя и твои магические способности, когда придёт время? Гермиона не услышала ответа, но, видимо, Фред просто кивнул, так как Тед продолжил: — Спасибо, я знал, что могу на тебя положиться. Ладно, я пойду. Это означало, что ей пора исчезнуть. Она быстро восстановила заглушающие чары и поспешила к гардеробу. Как только она убрала палочку в сумочку, дверь кухни распахнулась, и молодые люди вышли в коридор. Гермиона как ни в чём не бывало достала из кармана пальто упаковку бумажных носовых платков, открыто ответив на скептический взгляд Фреда, которым тот её наградил. Тед подошёл к ней вплотную. — Не сближайся с молодым Малфоем и проследи, чтобы он держался подальше от Розы, ему нельзя доверять. — Спасибо за совет, — резко ответила Гермиона, — но они учились в Хогвартсе на одном курсе. Я же не могу запретить им обмениваться школьными воспоминаниями. Кроме того, в данный момент это даже лучше для Розы — хороший способ отвлечься от тяжёлых мыслей о Фредерике. — Я просто имею в виду, что вообще никому из Малфоев нельзя доверять. — Тед кивнул ей на прощание и мгновение спустя захлопнул за собой входную дверь. Гермиона с задумчивым видом вернулась в гостиную, Фред пришёл следом за ней. Она попыталась скрыть ото всех свою растерянность. К счастью, Роза и Скорпиус отвлекли её от мрачных мыслей. Оба сидели рядом на диване и слушали остальных, обмениваясь заинтересованными взглядами время от времени. Альбус улыбался каждый раз, когда видел это, в то время как Хьюго пока выглядел так, словно не знал, как ему воспринимать эту ситуацию. Однако, видя, что его кузен довольно спокойно относится к происходящему и, очевидно, даже радуется тому, как всё складывается, он тоже начал постепенно избавляться от своих застарелых предрассудков. В конце концов компания молодых людей так громко засмеялась, что более старшее поколение уже не могло разобрать слов друг друга, и Джинни прикрикнула на них, чтобы те проявили хоть толику уважения к остальным членам семьи. Гермиона была рада за дочь. Казалось, с приходом Скорпиуса она даже не вспоминала о Фредерике. Когда слизеринец собрался уходить с наступлением вечера, Гермиона заметила, что он держал руку Розы в своей слишком долго, но её дочь или не замечала этого, или даже и не думала убрать свою ладонь — что было более правдоподобным вариантом. Они разомкнули рукопожатие только когда Альбус по-дружески хлопнул Скорпиуса по плечу и сказал, что он может уже перестать держаться за руку его кузины, ведь и остальные хотели бы попрощаться с ним. Они отпустили друг друга, но зрительный контакт так и не прервали.

***

Драко листал дневник Астории, перечитывая разные отрывки. Там, где начинались записи, сделанные его женой после знакомства с таинственным мужчиной, была приклеена красная бумага для заметок. Драко положил дневник Астории себе на колени и закрыл глаза. Может, Гермионе удастся найти в её записях что-то, чего не смог найти он сам? В этот раз он решил принять ведьму в библиотеке. Его тётя только что ушла, хлопнув дверью. Он хотел остаться один на один с Гермионой, до её прибытия оставались считанные минуты. Тётя Лукреция предложила сделать копию дневника, чтобы Гермиона смогла делать заметки в тексте, если понадобится, но Драко ничего не хотел об этом слышать. Ему было важно, чтобы у Гермионы в руках был именно оригинал, ведь они могли упустить какую-нибудь важную зацепку из-за копирования. Но он не стал озвучивать это вслух. Вместо этого он сделал вид, что не расслышал её слов, и через некоторое время они поругались. После чего Лукреция выпалила: ⠀ — Я всё поняла, признайся, ты просто не хочешь, чтобы я мешала вам. Ты хочешь избавиться от моей компании и остаться наедине с миссис Уизли! ⠀ Малфоя разозлил тот факт, что тётя снова проявила чудеса проницательности — она словно видела его насквозь… — Это мой дом, — произнёс он немного резче, чем собирался. — И я не обязан отчитываться перед тобой. С кем я провожу своё свободное время и когда я это делаю, тебя не касается. Лукреция встала, уперев руки в бока. — Я что, когда-нибудь оспаривала этот факт? Я прекрасно знаю, что живу здесь за твой счет на правах гостя. Именно поэтому я так стараюсь во имя блага семьи, чтобы хоть немного отплатить тебе за всё, что ты делаешь для меня. Как только тётя вышла из библиотеки, Драко почувствовал угрызения совести. Его настроение тут же улучшилось, когда Мали открыла дверь и переступила порог библиотеки, держа в руках поднос с двумя чашками. — Прибыла госпожа Уизли, сэр, — высоким голосом сказала эльфийка. — Она разговаривает с вашей тётей. Драко сразу же задался вопросом, не попросит ли Лукреция Гермиону замолвить за неё словечко перед племянником, чтобы и она смогла участвовать в разговоре. Он поблагодарил эльфийку, которая поспешила обратно в коридор и мгновение спустя вернулась вместе с Гермионой. Драко поднялся с кресла. Он был доволен тем, с каким восхищением его гостья посмотрела на высокие стеллажи, заполненные книгами. Он не мог объяснить, почему, но для него каким-то странным образом было важно, чтобы она чувствовала себя здесь комфортно. И чтобы новые впечатления затмили её плохие воспоминания о Малфой-мэноре. — Привет, Драко, как Рождество отпраздновал? — спросила она, протягивая руку. — Спасибо, что спросила, всё прошло очень спокойно. Как дела у твоей дочери? — ответил он, подавив в себе желание поцеловать её в щеку. — Намного лучше. Драко указал на второе кресло, и Гермиона заняла своё место. Он молча протянул ей дневник Астории. — С красной закладки, пожалуйста. Он смотрел, как ведьма достаёт из сумочки небольшой чехол. Вынув оттуда очки, она надела их. Драко не смог сдержать усмешки. — Что такое? — тут же поинтересовалась Гермиона. — Ты мне кое-кого напоминаешь. Она посмотрела на него поверх очков, закрутила волосы в пучок и скривила губы, опустив уголки рта вниз. — Вылитая! — рассмеялся Драко, хлопнув себя по бедру. — У тебя определённо должны быть какие-то родственные связи с родом Макгонагаллов! — В точку, — усмехнулась Гермиона, вновь распуская волосы. — Гарри тоже уже давно заметил это сходство. Пока Драко размышлял о том, не злит ли его то, что они с Поттером сошлись во мнении, Гермиона раскрыла дневник и погрузилась в чтение. Он, как зачарованный, смотрел, как ведьма морщит лоб и, задумавшись, проводит пальцем по губам. Это вызвало у него какой-то непонятный укол в области сердца. Он вспомнил свой последний визит к ней. Как они дрались подушками и как она, в конце концов, оказалась под ним… Когда она облизнула губы языком, это почти произошло — ещё чуть-чуть и он бы поцеловал её. К счастью, появление её дочери спасло его от этой глупости. С ним происходило что-то странное. Он полночи не спал, думая о ней, и в конечном итоге ему пришлось принять самый холодный душ в своей жизни. А сейчас она сидела рядом с ним. Стоило всего лишь протянуть руку, и он мог прикоснуться к ней. Возможно, он не должен был исключать Лукрецию, это было его ошибкой… В присутствии тёти было намного проще держать себя в руках. Схватив одну из чайных чашек, которые Мали поставила на журнальный столик между креслами, Драко отпил содержимое. Решив, что чай всё ещё слишком горячий, он поставил чашку обратно. Сложил кончики пальцев домиком и начал мерно постукивать ими друг о друга. Драко увидел, как Гермиона провела левой рукой по своей шее, прежде чем перевернуть следующую страницу. Её глаза скользили по строчкам так жадно, словно пытались вобрать в себя каждую букву, изображённую на пергаменте. Он никогда не видел, чтобы кто-нибудь выглядел таким голодным во время чтения. Если бы повод не был таким печальным, он бы даже подразнил её этим. Наконец Гермиона опустила книгу на колени. Сняла очки и задумчиво обхватила губами дужку. Затем покачала головой, снова надела их и начала подносить некоторые страницы к свету. На одной из них она явно опешила, положила дневник обратно на колени и осторожно провела по странице указательным пальцем. Потом немного отогнула край и поцарапала ногтём посередине. После чего сняла очки и посмотрела на Драко. — Здесь не хватает одной страницы, кто-то её аккуратно вырезал. — Но текст никак не прерывается, — возразил он. — Может, она написала что-то не то и сама удалила страницу? Гермиона встала и подошла к нему. — Встань-ка за мою спину. Драко повиновался. Несмотря на то, что он не до конца понимал смысла всего этого, он доверял силе её интеллекта. Когда он подошёл и встал за её спиной, она снова подняла страницу к свету. — Видишь тонкие линии тут и там? — при этом она провела указательным пальцем по листу бумаги. — Да, ну и что? — спросил он, стараясь не терять голову из-за аромата, заполнившего его лёгкие. — Если бы твоя жена ошиблась в каком-нибудь слове, линии были бы горизонтальными, слова или целые предложения были бы перечёркнуты. Но тут линии самых разных направлений. Мне кажется, она что-то рисовала. Драко напрягся. — Астория действительно рисовала время от времени. В дневнике есть несколько набросков. Гермиона повернулась и посмотрела на него. — В таком случае она, должно быть, нарисовала своего любовника. — Единственный вопрос: почему она удалила страницу? — Драко нахмурился. Гермиона склонила голову в бок. — Но это же был чисто риторический вопрос с твоей стороны, не так ли? — Почему? — Драко, — выпалила она, в её голосе чувствовалось нетерпение. — Твоя жена ни разу не упомянула имя этого человека, значит, она не хотела, чтобы кто-нибудь узнал, кто он такой на самом деле. То, что страницу удалили, означает, конечно же, что рисунок получился очень узнаваемым. Но зачем тогда она вообще его нарисовала? — Может быть, она сделала это на автомате и только потом поняла, насколько опасным для неё может быть этот набросок? — Может быть, — заключила Гермиона. — Возможно, не она удалила страницу, а кто-то другой. Кто ещё знал о дневнике? — Мой сын и тётя, но никто из них не знал, где именно он спрятан. — А как ты тогда нашёл её дневник? — сразу спросила Гермиона. — На основе догадок и отчасти благодаря наблюдательности Скорпиуса и Лукреции. Каждый из них знал лишь часть информации. Сложив все факты воедино и приправив всё это щепоткой логики и удачи, мы наконец нашли его. — Выходит, мы можем предположить, что человеком, который удалил страницу, была сама Астория, если только кто-то из них не солгал… — пробормотала себе под нос Гермиона. — И ты ничего не знал об этом? — продолжила она, и её вопрос был словно острая стрела, выпущенная из лука и попавшая точно в цель. — Нет, не знал, честное слово, — почти запнулся на полуслове Драко, гадая, поверит ли она ему. — Ну хорошо, — сказала Гермиона и села на своё место. Она снова начала рыться в своей сумочке. На этот раз ведьма достала довольно потрёпанный толстый блокнот в чёрном кожаном переплёте. Гермиона надела очки и пролистала несколько страниц. — Тут находится вся информация, которую удалось собрать по нашему делу. Могу я скопировать в него страницы дневника твоей жены? Драко кивнул, и Гермиона положила обе записных книжки себе на колени. Затем она вынула волшебную палочку, прикоснулась к дневнику и пробормотала некое заклинание. После этого ткнула кончиком палочки в свою записную книжку, и Драко увидел, как на чистых страницах появляются буквы и слова, точь-в-точь повторяя почерк Астории. После этого Гермиона убрала палочку и достала перо. Драко подался вперёд и увидел, что она написала под копией текста заметку о том, что страницу, на которой, скорее всего, был рисунок мужчины, кто-то удалил. «Кто?» — приписала она внизу и через секунду, задумавшись над этим, добавила ещё один вопрос: «Когда?» — И что это даст? — спросил Драко. Гермиона поджала губы. — Если предположить, что твоя жена сначала нарисовала мужчину, а потом поняла свою ошибку, значит, она сама в тот же миг вырвала страницу. Или, может быть, она поняла это намного позже, например, после того, как рассказала о нём кому-то. Просто запаниковала и только после этого удалила страницу. — Иногда ты так странно мыслишь, — пробурчал Драко. — В любом случае этой страницы больше нет. Да какая разница, когда она это сделала? Результат всё равно один и тот же. И кроме того, она никому о нём не рассказывала. — Откуда ты это знаешь? Драко указал на записную книжку в красной обложке. — Астория ничего не писала об этом. Тебе не кажется, что она бы упомянула, если бы доверила свою тайну какому-то третьему лицу? — Не обязательно, — отреагировала Гермиона. — Бессмысленно спорить об этом, это ни к чему не приведёт. — Ты прав, — неожиданно признала Гермиона, возвращая ему записи жены. — Ты голодная? Мы засиделись, уже поздно, — воскликнул Драко, удивляясь самому себе. — Немного. Но есть ещё кое-что, что мне нужно обсудить с тобой. — Позже! Сначала я позабочусь о еде, — Драко позвал Мали и попросил накрыть им стол в библиотеке. Следующий вопрос Гермионы внезапно выбил его из колеи: — Почему Тед Монро так ненавидит тебя? — А ты не преувеличиваешь слегка? — ответил он через некоторое время. — Когда ты впервые встретился с ним? — В Министерстве, во время процедуры опознания Астории. Почему ты спрашиваешь? — Какое впечатление он произвёл на тебя? — гнула свою линию Гермиона. — Он вёл себя как фанатик, был совершенно вне себя от злости, по-моему, это не очень профессиональное поведение для следователя. Но к чему ты клонишь? Гермиона замешкалась, словно не знала, с чего начать. Появление домового эльфа дало ей немного времени. Мали вошла в библиотеку, неся поднос, на котором стояли две миски с зелёным салатом и корзинка с нарезанным белым хлебом и душистым сливочным маслом с пряностями. Вдобавок ко всему она подала вино, которое Драко выбрал заранее. Когда эльфийка ушла, Гермиона откусила кусочек хлеба, затем опустила руку и посмотрела Драко в глаза: — Теперь мы одна команда. Мы работаем вместе и должны быть честны друг с другом. Ни у одного из нас не должно быть секретов, которые имеют хоть какое-то отношение к этому делу, я права? Драко согласно кивнул. — Никаких секретов, — повторил он её слова, чувствуя угрызения совести, потому что у него совершенно точно был один секрет от Гермионы… На одно короткое мгновение перед его мысленным взором предстало лицо Рональда Уизли — то, с каким ужасом он смотрел на него, когда понял, что Драко не собирается уступать. Когда рыжеволосый волшебник незадолго до своей смерти осознал, что заветная мечта, которую он лелеял для Гермионы, лопнула как мыльный пузырь по вине Драко. Но ведьма, похоже, не заметила его внутренней борьбы с самим собой, поскольку она откашлялась и продолжила мягким тоном: — Драко, пожалуйста, пообещай мне, что не будешь злиться, несмотря ни на что. — Обещаю, Гермиона, — ответил он, подавив в себе желание взять её за руку или ободряюще погладить по спине. Он видел, насколько ей трудно открыться ему, и он решил, что не станет разочаровывать её. Однако, когда Гермиона сбивчиво пересказала разговор, подслушанный ей в доме Гарри Поттера, его решимость пошатнулась. Почувствовав, как вспотели его ладони, он стиснул зубы так сильно, что его челюсть, казалось, была готова сломаться. — Этот гнусный паршивый пёс… — прошипел он. — Что я ему такого сделал?! Ты можешь мне это объяснить? — Ничего, ты ничего ему не сделал, — быстро ответила Гермиона. — Он просто совершенно отчаялся. Он был твёрдо убеждён, что тебя признают виновным в убийстве, а тебе удалось избежать ареста. — И он решил немного подправить правду, так что ли?! — язвительно парировал Драко. — Он ещё слишком молод, — сказала она, как будто это могло служить оправданием. — Кроме того, он избавился от улик, которые доказывали бы твою вину, если я правильно его поняла. — Ой, да что ты говоришь? По-твоему, я ещё и спасибо ему должен сказать? — в голосе Драко было столько горечи… — Но он сделал это только для того, чтобы спасти свою собственную шкуру. Почему, кстати? Думаешь, он и есть убийца чистокровных, и Министерство всё это время правильно предполагало, что убийца на самом деле был маглом? — Нет, я и представить себе этого не могу. — Но всё сходится. Монро и его друг Уизли вырубили меня в Косом переулке, убили мою жену и попытались повесить всё это на меня. — Мы не знаем доподлинно, ты ли тот мужчина, которого лишил памяти Фред. Он не называл его по имени. — Но всё же на поверхности лежит, — настаивал он. — Мотив для этого отсутствует, — нарочито мягко ответила Гермиона. — Он определённо есть, просто мы его ещё не нашли, — фыркнул Драко. Гермиона сделала глоток вина. — Я схожу к Олливандеру и спрошу его о палочке Фреда, — после этого она снова взяла в руки свой блокнот. — Давай ещё раз пройдёмся по всем фактам, которые нам удалось узнать. Драко это не очень обрадовало. Он не верил в то, что они что-то упустили, но на данный момент им не хватало слишком много кусочков пазла. Гермиона встала с кресла и пересела на пол. Драко это показалось жутко неудобным, но он последовал её примеру и сел рядом. Теперь он был так близко к ней, что их плечи соприкасались время от времени. Они изучили записи Астории от корки до корки, так и не узнав ничего нового. В конце Гермиона открыла чистую страницу блокнота и написала: «Уничтожение улик?» — Хорошенько подумай, Драко, какие доказательства Тед мог иметь в виду? — Не знаю, орудие убийства? — сразу предположил он. — Вряд ли. Это должно быть что-то, что бросало бы тень и на тебя, и на него. Тед ничего не смог бы сделать с помощью волшебной палочки. — Во-первых, я имел в виду нож, а во-вторых, ты уверена, что он действительно магл? Гермиона нахмурилась. — Хм, нож действительно мог бы быть возможной уликой, если бы на нём были отпечатки пальцев вас обоих. И да, я уверена, что Тед — самый настоящий магл, иначе ему вряд ли пришлось бы прибегать к магическим способностям Фреда. Но я не могу и не хочу думать о том, что они имеют какое-либо отношение к преступлению. Я просто не могу в это поверить. — Чушь собачья! — отреагировал Драко. — Это всё из-за твоей вечной веры в хорошее в людях. Даже сверхумный книжный червь может ошибаться. — Конечно, в тебе, например! Мне напомнить, что тебя я точно так же считаю невиновным, даже не зная всей правды? На это у Драко не нашлось подходящего ответа. — Ну хорошо, — сказал он наконец, — если это что-то, имеющее отношение к делу, но не к самому преступлению напрямую, может ли это быть чем-то, что было установлено намного позже? Гермиона с восхищением посмотрела на него. — Ты гений! — выдохнула она. Драко ухмыльнулся. — Скажи мне что-нибудь, чего я ещё не знаю. За это Малфой поплатился лёгким толчком под рёбра. Больше всего на свете он хотел бы продолжить их шуточную борьбу, но Гермиона так и не прекратила свою возбуждённую болтовню: — Отчёт о вскрытии! Мы должны как-нибудь добраться до него. У меня предчувствие, что мы найдём в нём какую-то важную зацепку, которая поможет нам продвинуться в расследовании. — Да ты что? И у тебя уже есть план, как нам его достать? — скептическим тоном спросил Драко. У Гермионы, конечно же, не было никакого плана. Следующие два часа они ломали голову над тем, как им подобраться к отчёту, но так ничего и не придумали. Гермиона хотела вломиться в кабинет Теда в одиночку, в то время как Драко выступал за идею вместе обыскать кабинет колдомедика, который занимался вскрытием Астории. Они обдумывали все возможные пути, разбирали каждый из вариантов, а затем снова отбрасывали их. В какой-то момент Гермиона откинула голову к подлокотнику кресла и закрыла глаза. — Ты засыпаешь? — спросил Драко, который тоже уже некоторое время подавлял зевоту. — Нет, я просто думаю. — Ну, тогда ладно, — сказал он, точно так же закрыв глаза и прислонившись головой к креслу. Проснувшись от тихого шороха, он моргнул. Голова Гермионы уже опустилась ему на плечо. Волосы полностью закрывали лицо ведьмы. Сквозь ресницы он увидел, как его тётя раскрыла дверь пошире и вошла внутрь. Под мышкой она несла подушку и одеяло. Женщина подошла ближе и присела на корточки. Лукреция широко улыбнулась. Она взяла подушку одной рукой, а другой осторожно приподняла Гермионе голову. — А мне подушка причитается? — спросил Драко, не открывая глаз. Он увидел, как его тётя вздрогнула, и голова Гермионы резко упала ему на плечо. От этого ведьма проснулась и растерянно огляделась по сторонам. — Ну молодец, Драко! — укоризненно пробормотала Лукреция. — Мерлин, я что, заснула? — спросила Гермиона. — Как и я, — ответил Драко, осторожно потягиваясь. Казалось, что каждая мышца в его теле изнывала от боли из-за неудобного сидения. С трудом поднявшись на ноги, он помог встать Гермионе. — Мне лучше трансгрессировать домой, — сказала она, и Драко показалось, что он услышал в её голосе нотки смущения. Она как-то слишком поспешно собрала свои очки и блокнот. Драко позвал Мали. Хозяин прошептал что-то эльфийке, и вскоре та вернулась с винным бокалом, который Малфой забрал с собой из квартиры Гермионы. Она передала его гостье, и ведьма попрощалась с Малфоями. Драко подвёл Гермиону к двери и смотрел, как её силуэт исчезает в темноте. Он уже сейчас скучал по ней.