***
Драко медленно приходил в себя. Он не мог двигаться, даже несмотря на то, что эффект Оглушающих чар, кажется, уже спал. Боль в затылке была неимоверно сильной. Осторожно открыв глаза, он сразу понял, где находится — это подвал Малфой-мэнора, который благодаря Астории был выкрашен в белый цвет. Теперь колонны с арками выглядели не так зловеще. Драко посмотрел вниз. Он был прикован к одной из колонн с помощью длинной цепи, сбоку виднелся большой висячий замок, который соединял её концы. Он попытался вытащить руку, прижатую к бедру, но у него ничего не вышло. Оглядевшись, мужчина понял, что он здесь один. Железные звенья неприятно сдавливали грудь. Драко казалось, что в его лёгкие попадает меньше воздуха, чем обычно. Мерлинова борода, кто заточил его здесь и почему?! Уж точно не Гермиона — в этом он был уверен на все сто. Он невольно подумал о своей жене. Наверное, перед смертью Астория чувствовала себя точно так же? Дверь подвала открылась, и в помещение вошла Лжегермиона. В правой руке она сжимала тёмно-коричневую палочку, а в левой — блестящий серебряный нож. Драко уставился на холодное оружие и впервые с момента пробуждения по-настоящему испугался. Вот и пришла его очередь… Он чувствовал это предельно ясно. Малфой облизнул пересохшие губы. Никто не найдёт его здесь. Скорпиус сейчас в офисе и заметит его отсутствие лишь после одиннадцати часов, когда Драко не придёт на встречу с клиентом. А Лукреция? Обычно она отсутствовала почти весь день, когда занималась организационными вопросами такого рода. Гермиона свяжется с ним только после окончания рабочего дня, но он уже этого не дождётся — времени оставалось катастрофически мало. Может, человек, стоящий перед ним, сделал только один глоток Оборотного зелья? В таком случае он скоро превратится в себя настоящего, так как эффект зелья длится всего час. — Кто ты? — выдавил из себя Драко. Фальшивая гриффиндорка подошла к нему вплотную и захихикала. — Гермиона Уизли, кто же ещё? — Это невозможно, — упрямо возразил Драко. Ведьма вздохнула. — Вы все такие одинаковые. Всегда хотите знать, кто скрывается под маской, не понимая, что после этого я уже не смогу отпустить вас. — Да ты всё равно никого не оставляешь в живых, если я правильно помню. Женщина выглядела удивлённой. — Ого, а ты, оказывается, ещё не разучился думать логически? Ты что, уже потерял надежду на спасение? Так легко сдаёшься? — Чего ты хочешь от меня? — спросил Драко, но тут же понял, насколько глупым был его вопрос. — Убить тебя, чего же ещё? — изумлённым тоном ответила фальшивая Гермиона. — А пытки входят в твои планы? — Драко попытался втянуть её в разговор и тем самым выиграть время. Он внимательно посмотрел в пока ещё тёмно-карие глаза убийцы. Губы Лжегермионы растянулись в дьявольской улыбке, и по спине Драко побежали мурашки. Он почувствовал, как его волосы на затылке встали дыбом. — А ты хотел бы сначала немного помучиться? Женщина убрала палочку в карман и переложила нож из левой руки в правую. Она провела широкой стороной лезвия по губам Малфоя. Он замер, ощутив холод стали на своей коже. — Он острый, страдать ты не будешь, — прошептала ему на ушко фальшивая Гермиона. Через долю секунды Драко почувствовал жжение на левой щеке. Несколько капель крови стекли вниз по его шее и испачкали воротник рубашки. — Видишь? Порез уже сделан, а боль ты начинаешь ощущать только сейчас. — Кто ты? — вновь спросил Драко. Человек сделал шаг назад, словно любовался проделанной работой, а затем проговорил: — А давай просто подождём? Драко опешил, так как улыбка Гермионы, которую он так любил, теперь, казалось, не подходила к её лицу. Она выглядела какой-то безэмоциональной. Он присмотрелся повнимательнее: действие зелья и правда подходило к концу. Карие глаза, кажется, стали светлее, как и волосы. Её тело начало удлиняться. Драко продолжал смотреть на человека, чьи черты всё ещё во многом напоминали Гермиону, но эти глаза холодного серого цвета прямо-таки излучали пренебрежение. Внезапно в каштановых волосах стали проявляться пряди серебристо-платиновых волос. — Ты?! — испуганно выдохнул Драко. — Это невозможно… Ты не можешь… Мы же одна семья! Человек, стоявший напротив, покачал головой. — Нет, мы перестали быть семьёй, когда ты смешал наше имя с грязью. Ты предал нас, когда связался с Гермионой Уизли! — Но я думал, что она тебе нравится! — непонимающе воскликнул Драко. — У меня даже сложилось впечатление, что тебе наоборот хотелось, чтобы я начал встречаться с ней! — А вот в этом ты, похоже, ошибся, — последовал ледяной ответ. — Это было проверкой, и ты её провалил. Ты был прекрасным главой семьи, но пришло время передать бразды правления мне.***
В магазине мистера Олливандера уже были покупатели. Гермиона нервно ходила из стороны в сторону. Мастер осматривал палочку, которая, по словам её владельца, перестала правильно направлять магию. — Снаружи я не вижу никаких повреждений, — протянул владелец магазина, подняв палочку к свету. Он осторожно, миллиметр за миллиметром ощупывал деревянный предмет. Ведьма начала нетерпеливо постукивать ногой. — Боюсь, это займёт больше времени, — сказал мистер Олливандер, и Гермиона надеялась, что это было адресовано не ей. — У вас есть ещё какие-нибудь дела в Косом переулке? Покупатель кивнул, и Грейнджер вздохнула с облегчением, услышав, что мастер попросил мужчину зайти около полудня. Сначала тот возмутился, но, в конце концов, развернулся и ушёл. Как только прозвенел дверной колокольчик, возвестивший о его уходе из магазина, Гермиона поймала на себе хмурый взгляд изготовителя волшебных палочек. — С вами всё в порядке? — поспешно спросила Гермиона мистера Олливандера. — Драко Малфой приходил к вам вчера? Он не навредил вам? Мастер волшебных палочек поджал губы, прежде чем ответить: — Человек, забравший палочку, не был Драко Малфоем. Как мы и договаривались, я сказал ему, что ещё не успел её проверить. Он поверил мне и исчез быстрее, чем мы с вами успели бы сказать «перо Феникса». Гермиона шумно выдохнула. — Слава Мерлину, с вами ничего не случилось. Вы знаете, кто это был? Мистер Олливандер даже, кажется, немного улыбнулся. Он опёрся ладонями о прилавок и прошептал: — Этот незнакомец хоть и выглядел, как Драко Малфой, но он не мог им быть. Когда я передал ему палочку, из неё посыпались красные искры. Это знак того, что палочка и её хозяин воссоединились после непродолжительного расставания. Но это работает, только если она никогда не меняла своего хозяина. — Если она не меняла хозяина? — растерянно повторила Гермиона. — Разве могут две палочки одновременно признать одного и того же человека своим хозяином и беспрекословно подчиняться ему? Ну, если только они не были отняты в бою? — Нет, в конечном счёте это невозможно. — Но палочка принадлежала бабушке Драко, Люсинде Малфой, — настаивала Гермиона. Мистер Олливандер медленно покачал головой. — Эта палочка никогда не принадлежала Люсинде Малфой. Об этом свидетельствуют результаты моего исследования. Согласно списку, который в своё время составил мой дедушка, у Люсинды была палочка из ясеня длиной восемь с половиной дюймов. Сердцевиной служила сердечная жила дракона. — Согласно списку? — тихо повторила Гермиона. — Мой дедушка был гораздо более педантичен в таких вопросах, чем мой отец, — объяснил он. — Я не успел проверить палочку на предмет последних произведённых заклинаний, на это, к сожалению, не хватило времени. Но одно я могу сказать точно: её окунали в человеческую кровь. Гермиона закрыла глаза и тяжело вздохнула. — Ну, хоть что-то. Большое вам спасибо! Вы помогли мне продвинуться в расследовании. Она кивнула мистеру Олливандеру и как раз повернулась, чтобы уйти, когда он спросил: — А вы разве не хотите узнать, кому на самом деле принадлежит эта палочка? Гермиона замерла. Она не могла верить в то, что только что услышала своими собственными ушами. Он знал её владельца! Она развернулась и чуть ли не налетела на мистера Олливандера. — Кто? — прошептала она, затаив дыхание. — Кто её владелец? Мастер волшебных палочек как-то вымученно усмехнулся. — Сожалею, но я не могу назвать вам его имя. Гермиона сникла. — Вот как… — разочарованно пробормотала она. — Это только ваше предположение. Скорее всего, это кто-то из семьи Малфоев. — Так и есть, — подтвердил мужчина. — Но вы меня не так поняли, миссис Уизли. Я знаю имя владельца, просто не хочу его произносить. Есть вероятность, что на имя наложено некое заклятие, которое в сочетании с палочкой может сработать как сигнал. — А можно как-нибудь обойти это заклятие? Что если вы напишете имя на бумаге? — спросила Гермиона, которую вновь охватило волнение. — Да, это возможно. Пока мистер Олливандер искал под прилавком кусок пергамента, Гермиона поинтересовалась: — А как вы это выяснили? — С помощью семейной магии, — прозвучал приглушённый ответ. — Если у меня в руках окажется палочка, принадлежащая какому-нибудь магическому роду, это заклинание, которое известно только людям моей профессии, покажет мне абсолютно все палочки, когда-либо проданные членам этой семьи. Они будут как бы парить в воздухе передо мной. — Он положил чистый пергамент на прилавок и начал искать перо. — А имена вы тоже там видите? — Только с помощью дополнительного заклинания. А вообще палочки обычно располагаются по типу генеалогического древа. Мужчины слева, женщины справа, а дети снизу. Но поскольку я уже знал, что это за палочка, вычислить имя владельца было проще простого. Ах, вот же они. Мистер Олливандер окунул кончик пера в чернильницу и что-то нацарапал на пергаменте. Гермиона напрасно вытягивала шею — она не могла ничего разобрать с такого расстояния. Кровь громко шумела у неё в ушах. Мастер наконец протянул ей записку. Она судорожно развернула её. Ведьма снова и снова перечитывала имя, а затем разочарованно покачала головой. — Это какая-то ошибка… Это просто невозможно! — Это заклинание никогда не ошибается, — сказал мистер Олливандер с нотками лёгкого раздражения в голосе. — Но у этого человека нет магических способностей! — воскликнула Гермиона в сердцах. — Ну что ж, — сухо ответил изготовитель волшебных палочек, — по всей видимости, они у него всё же есть. Гермиона дрожащими пальцами сложила записку с именем Лукреции Малфой. Чуть позже она вернулась в свою квартиру. Гермиона просто не могла в это поверить, хотя… Почему нет? Это было вполне возможно. В конце концов, она знала об этом только со слов самой Лукреции — точно так же, как и Драко со Скорпиусом. Ни один представитель семьи Малфой никогда бы не выдал свою тётю за сквиба, если бы не был твёрдо уверен в правдивости своих слов. Первое, что ей нужно сделать сейчас, — это предупредить Драко о Лукреции. Гермиона распахнула дверь своего кабинета и тут же услышала громкий птичий визг. — Пивз, у меня для тебя задание чрезвычайной важности, — она быстро села за свой стол и написала на листе пергамента письмо для Драко. Затем свернула его и открыла дверцу птичьей клетки. Вылетев, как маленький волан, её сова закружила по комнате, прежде чем приземлиться на спинку стула. Гермиона нервно помахала скрученным пергаментом перед клювом Пивза. — Это послание для Драко Малфоя, от которого зависит его жизнь. Найди его и жди ответного письма, без него не возвращайся. Только давай в этот раз обойдёмся без потери слуха, хорошо? Если это, конечно, возможно. Так что попридержи свой клюв и не привлекай к себе лишнего внимания. А теперь лети, мой маленький. Поторопись! Гермиона привязала записку к лапке птицы и проследила взглядом за тем, как маленькая сова вылетает в открытое окно. «Надеюсь, ещё не слишком поздно», — подумала она.***
— Я все ещё не могу поверить в это, — произнёс Драко, эта новость совершенно выбила его из колеи. — Все эти люди на твоей совести?! Ты и Асторию убила? Да ты же никакой не сквиб, так почему тебя заперли в том учреждении? Почему ты притворялась всё это время? Мы приняли тебя, забрали к себе. Выходит, мы пригрели змею на своей груди? — Ой, только не надо этого пафоса, — холодно выговорила Лукреция. — Я отвечу на все твои вопросы. Считай это привилегией, которую я не предоставила Астории. Ей я лишь показала своё лицо. Она быстро провела пальцем по его шее, когда он попытался её перебить. Драко сглотнул и замолчал. Ему не нравился безумный блеск, мелькнувший в глазах тёти. — Да, все эти предатели получили справедливое наказание. Пришло время очистить волшебный мир от этого мусора. Никогда бы не поверила, что это станет необходимостью и для нашей семьи. Однако когда Астория призналась мне, что влюбилась в магла, мне пришлось действовать. Я уговаривала её уйти от него, но потом она рассказала мне о ребёнке. Лукреция покачала головой и сделала вид, что рвёт на себе волосы. — Разумеется, я пообещала помочь ей. Впрочем, я сдержала своё слово, и она не сильно страдала перед смертью. Мне хоть и было жаль тебя и Скорпиуса, но я должна была защитить вас. Какое-то время всё было хорошо. Да, вам было грустно, но, в общем и целом, это пошло вам на пользу. А потом из всех возможных людей на горизонте появляется эта Гермиона Уизли! Сначала я почувствовала облегчение, увидев, как плохо вы ладите, но в какой-то момент всё перевернулось с ног на голову. Как же тебе не повезло, Драко, ты будешь вторым человеком, который погибнет из-за этой ведьмы, — захихикала она, а Драко не мог пошевелиться. Оба вздрогнули, когда что-то пролетело между прутьями и ударилось о маленькое подвальное окно с наружной стороны, однако посмотрев туда, они сначала ничего не увидели. Но потом перед их взором предстал коричнево-серый комок перьев, который забарабанил по стеклу. — Да это же птица Уизли, — прищурившись, констатировала факт Лукреция, а затем уставилась на племянника пронзительным взглядом. — У пичужки должно быть письмо для тебя. Ведьма подошла к окну и открыла его. Пивз в тот же миг влетел внутрь, молча уселся на плечо Драко и вытянул лапку с запиской Гермионы. — Я сейчас не могу. Будет лучше, если ты полетишь домой, — сказал Драко, но тётя раскусила его хитрую уловку. — Ну уж нет, я хочу посмотреть, что она написала, — Лукреция подошла ближе. Пивз склонил голову набок и открыл клюв, готовясь напасть. Ведьма подняла палочку. — Драко, прикажи ему отдать мне письмо, или я использую магию. Но в любом случае я не очень меткая, так что ты тоже можешь пострадать. Драко нехотя смирился. — Ну же, Пивз, отдай ей записку. Ты нашёл меня, Гермиона будет тобой гордиться. Как будто поняв его слова, птица деловито встрепенулась и, послушно вытянув лапку, позволила освободить себя от ноши. Лукреция развернула послание и прочитала его вслух:ОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОо
Дорогой Драко,
теперь я знаю, кто наш или скорее нашА убийца. Никому не говори об этом и дай мне знать, где ты. Я сразу же приду к тебе.
Гермиона
ОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОоОо
Лукреция опустила руку с письмом вниз. В следующий момент к ней подлетел Пивз, вцепился в пергамент когтями и с громким визгом улетел прочь. Ведьма вновь подняла палочку. — А ну-ка вернись, паршивец! Немедленно! Но Пивз и не думал подчиняться. Вместо этого он бешено заметался по подвалу. Чертыхнувшись, Лукреция прицелилась. — Авада Кедавра! — зелёная вспышка вырвалась из кончика тёмно-коричневой палочки и пролетела всего лишь в нескольких миллиметрах от взволнованной птицы. — Нет! — вскрикнул Драко. — Не трогай его. Я уверен, что ему просто приказали ждать ответа. Пивз продолжал метаться по подвалу из стороны в сторону, однако он не пытался улететь через открытое окно. Нахмурившись, Лукреция на мгновение задумалась. Затем подошла к своему племяннику и прижала кончик палочки к его шее. — Сейчас я немного ослаблю твою цепь, чтобы ты смог написать ответ. Никаких выкрутасов, понял меня? Драко кивнул и тут же почувствовал, как давление цепи действительно ослабло. Он осторожно пошевелил пальцами, чтобы восстановить циркуляцию крови. Ему удалось свести руки вместе на уровне талии, но более свободные движения были всё так же невозможны. — Пивз, иди ко мне, — тихо позвал он, и, к его удивлению, птица повиновалась. Использовав Манящие чары, женщина левитировала в его сторону перо и чернила. — Так, записывай: Дорогая Гермиона, я в своём мэноре, кроме меня тут никого нет. Приходи как можно скорее, я буду ждать тебя в гостиной. Там мы всё спокойно обсудим, — продиктовала Лукреция. Послушно записав каждое слово, Драко лихорадочно пытался придумать, как ему предупредить Гермиону, чтобы она не приходила в Малфой-мэнор. — Как ты обычно прощаешься с ней? — спросила его тётя. — По-разному. «Я скучаю по тебе», «с нетерпением жду нашей встречи», «мне не терпится увидеть тебя». Ну, что-то в этом роде, — сказал Драко, балансируя на грани правды. Губы Лукреции скривились от отвращения. — Если уж ей нравятся такие сентиментальные сопли, давай попробуем так: я люблю тебя. Драко внутренне возликовал. Гениально! Гермиона наверняка удивится и передумает приходить. Он добавил эту фразу и подписал внизу: «Д. Малфой». — Как-то слишком официально после последнего предложения, тебе так не кажется? — спросила Лукреция. Драко пожал плечами. — Да я всегда так подписываюсь. Но если хочешь по-другому, я могу переделать. — Оставь, — отмахнулась Лукреция. К его облегчению она привязала свёрнутое послание к лапке Пивза. Сова взмыла в воздух, но перед тем, как улететь, ещё раз попыталась клюнуть Лукрецию в руку. Ведьма тихо выругалась, провожая птицу взглядом, а затем повернулась к своему племяннику. Она снова натянула его цепи, убрала палочку в карман и достала нож. Драко приготовился к новой порции боли, но тётя просто отрезала ему тонкую прядь волос. — Прости, — самодовольно улыбнулась она. — Мне ещё нужно кое с кем встретиться в гостиной. Драко дёрнул цепи, пытаясь вырваться. — Не утруждайся, дорогой мой. Кричать бессмысленно, наверху тебя никто не услышит. После этого она проследовала к двери, оставив Драко наедине с его отчаянием.***
Первой реакцией Гермионы на это письмо была безудержная радость. Драко не осуждал её — в этом не было никаких сомнений. А ещё он написал, что любит её! Ведьма со счастливой улыбкой на губах ещё раз перечитала последнюю строчку. Но чем дольше она смотрела на слова, написанные его убористым почерком, тем больше сомневалась. Откуда такой резкий всплеск эмоций со стороны обычно сдержанного Драко? Ну хорошо, она ему нравилась, но он никогда не заговаривал о том, что испытывает к ней более серьёзные чувства… И что он делает? Письменно признаётся ей в любви?! Гермиона закусила нижнюю губу. Тогда почему он написал в конце свою фамилию? Это что, какое-то тайное послание? В конце концов, женщина приняла решение: она немедленно отправится в Малфой-мэнор, но сначала оповестит об этом Розу. Она быстро написала дочери записку о том, что знает личность убийцы и собирается наведаться в поместье Драко. Если она не выйдет на связь в течение следующих двух часов, то Роза должна сообщить об этом Теду и Скорпиусу, а также привести их в мэнор. Гермиона закрыла за Пивзом окно и покинула свою квартиру.***
Дверь ей открыла домовая эльфийка Мали. Её и без того огромные глаза, казалось, расширились ещё больше, как будто она чего-то боялась. — Здравствуй, Мали, — поприветствовала её Гермиона. — Добро пожаловать, миссис Уизли. Вас уже ожидают в гостиной. Я должна проводить вас туда, — ответила эльфийка своим обычным высоким голосом, но при этом её уши как-то поникли, что было совершенно непохоже на неё. Гермиона последовала за Мали, которая на удивление без стука распахнула дверь гостиной и посмотрела на ведьму каким-то умоляющим взглядом. Гермиона была сбита с толку её странным поведением. Но все её сомнения и опасения были забыты, когда она вошла в комнату и увидела Драко. Он поднялся на ноги с тёплой улыбкой на губах и раскинул руки для объятий. — Ну наконец-то! Гермиона улыбнулась ему в ответ и быстро зашагала в его сторону, чтобы обнять. Но прежде чем она успела дойти до него, мужчина молниеносно опустил правую руку вниз. Из рукава его пиджака выскользнула тёмно-коричневая палочка. Ведьма не успела отреагировать — красный луч попал ей прямо в грудь.