Готовьтесь к смерти, Чистокровные!

Драко пробила дрожь, когда его двойник притащил в подвал оглушённую ведьму и прислонил её к соседней колонне. Голова Гермионы то и дело падала вперёд, а его тётя прилагала все усилия, чтобы приковать её в вертикальном положении. Когда ей это наконец удалось, она с силой ударила Гермиону по лицу. — Ты что делаешь?! — сердито прошипел Драко. — Хочу, чтобы она проснулась, — ответила Лукреция, которая всё ещё выглядела в точности, как он. — Попробуй «Фините Инкантатем», — прорычал он. — Что это за заклинание? — спросила она. — Оно отменяет действие всех других заклинаний. — Хм, как интересно, абсолютно всех? — Конечно же, не всех, на смертельные проклятия это не распространяется, — буркнул Драко. — Показать, как это делается? — Ты что, действительно думаешь, что я попадусь на такую ​​детскую уловку? Ты оскорбляешь мои умственные способности. Лучше попробуй объяснить мне это на словах. Драко скривил рот, но постарался как можно доходчивее описать своей тёте нужное движение палочкой. Но заклинание всё никак не поддавалось женщине. — Ну, тогда ты должна просто подождать, пока эффект заклятия не пройдёт сам по себе, — сказал он. — Я никому ничего не должна, — ответила Лукреция, и Драко уже испугался, что она снова ударит Гермиону. Однако потом она развернулась и ушла, решив, что может использовать это время с пользой — например, насладиться вторым завтраком. Ей определённо понадобятся силы, когда ведьма придёт в себя после Оглушающих чар. Как только Лукреция покинула подвал, Драко вскрикнул: — Гермиона, проснись! Гермиона! Быстрее, у нас не так много времени! Но всё было напрасно — она не реагировала. Драко внезапно почувствовал, как к его глазам подступили слёзы, когда он увидел её закованную в цепи. Всё это произошло по его вине. Одна только мысль о том, что она может перерезать Гермионе горло, вселяла в него панический страх. Он не хотел терять её. Драко неожиданно понял, что больше не может представить свою жизнь без неё. «Какая ирония судьбы», — подумал он в ту же секунду. Их жизнь в любом случае продлится недолго, если только их не спасёт какое-нибудь чудо. Может, Гермиона хоть кому-то рассказала, куда она пошла? Это было их единственной надеждой, в противном случае их ждёт печальная участь. Через некоторое время до его ушей донёсся тихий стон. Поддавшись внутреннему порыву, он потянулся в её сторону, но тут же пожалел об этом, почувствовав, как цепи снова чуть не задушили его. — Гермиона, очнись наконец! — громко сказал он. Ещё один еле слышный стон сорвался с губ ведьмы, и она начала мучительно медленно поднимать голову. Затем она с трудом открыла глаза и повернула к нему своё лицо, по выражению которого Драко сразу понял, что до неё дошёл весь ужас сложившейся ситуации. — Мне очень жаль, — произнёс он. — Я был так слеп. Я не хотел подвергать тебя опасности. — Одно я могу сказать тебе точно, Драко Малфой, — проговорила ведьма, ни один мускул не дрогнул на её лице. — Тёти у тебя как на подбор, одна «лучше» другой. Драко даже не смог ничего ответить на её чёрный юмор. В горле образовался тугой комок, когда он поймал взгляд Гермионы. Наконец он прохрипел: — Ты знаешь, который сейчас час? — Нет, а зачем тебе это? — Потому что у нас, возможно, ещё есть надежда. Лукреция оглушила меня около восьми часов утра, так что она превратилась в саму себя примерно через час. Мы ещё немного поговорили, а потом появился Пивз. После того, как он улетел, Лукреция тоже ушла и, должно быть, сразу же превратилась в меня. Ты не помнишь, во сколько пришла сюда? Гермиона на мгновение задумалась и ответила: — Это было где-то без пятнадцати десять. Драко вздохнул с облегчением. — Отлично! Если Лукреция снова будет в своём обличии, когда вернётся, значит, уже около одиннадцати часов дня. У меня назначена встреча на это время, и я надеюсь, что Скорпиус начнёт искать меня. Моя секретарша наверняка сообщит ему о моём отсутствии. — Мы должны отвлечь твою тётю, — предложила Гермиона. — Перед тем, как прийти сюда, я отправила Розе письмо с просьбой прийти за мной, если я не вернусь через два часа, и один из них уже наверняка прошёл. Теперь я понимаю, что два часа это слишком долгий срок. Как твоей тёте удалось перехитрить тебя, в чьём обличии она была? — В твоём, — ответил Драко, а затем рассказал о том, что случилось с ним сегодняшним утром. — Видимо, вчера ей удалось вырвать несколько моих волос, когда она приходила ко мне, — предположила Гермиона. — Она тебе что-нибудь сделала?! — испугался Драко. Гермиона вкратце пересказала ему их беседу. — Хм, вот откуда у неё палочка. Выходит, она забрала её у мистера Олливандера. Но почему она так зациклена на палочке своей матери? — удивился Драко. — Это её личная палочка, — просветила его Гермиона. — Не может этого быть… Ну, да, она ведьма, и, естественно, ей нужна волшебная палочка, но её же якобы бросили в ту клинику для чокнутых маглов, когда она была ещё совсем ребёнком? Откуда у неё может быть собственная палочка? — Драко, — сказала Гермиона нравоучительным тоном, который он частенько слышал во время их совместной учёбы: именно так она разговаривала с Уизли или Поттером. — Эти люди больны. Но насчёт палочки я с тобой согласна. Мы должны расспросить твою тётю. Какое совпадение, она как раз идёт сюда. Через секунду Лукреция Малфой действительно переступила порог подвального помещения. Она уже превратилась в саму себя. Женщина переоделась в блузку и одну из своих юбок, а сверху надела шерстяной вязаный кардиган с глубокими карманами. По её виду можно было понять, что она очень довольна собой. — Как дела у наших голубков? — приветливым голосом спросила она. — В тех небылицах, которые ты нам постоянно рассказывала, есть хоть какая-то правда? — не выдержал Драко. Его тётя склонила голову набок, сделав вид, что размышляет о его словах, а затем спокойно ответила: — Психиатрическая клиника для маглов. — Как ты туда попала вообще? Ты же не сквиб, как выяснилось. Лукреция многозначительно улыбнулась. На мгновение она исчезла за их спинами и вскоре вернулась со стулом в руках. Поставила его на пол напротив своих пленников и села, устроившись поудобнее. — Кажется, наш разговор слегка затянется. Однако, если вы думаете, что сможете выиграть время таким образом, то вы ошибаетесь. Здесь вас никто никогда не найдёт. По крайней мере, не сейчас, — добавила она с дьявольской ухмылкой на губах. Так как её вынужденные гости предпочли молчать, она вздохнула и начала рассказывать свою историю: — Мои магические способности проявились очень рано. Уже в шестилетнем возрасте я стащила мамину волшебную палочку и экспериментировала с ней, пробуя разные штуки. Конечно же, поначалу это было что-то безобидное. В то время Люциус учился на пятом курсе Хогвартса и был старостой Слизерина. Вернувшись домой на рождественские каникулы, он мне все уши прожужжал о безграничной власти над другими учениками, которую он получил благодаря этой должности. Он даже мной начал командовать. А я терпеть не могу, когда кто-то указывает мне, что делать. Мои родители только этим и занимались, но чтобы ещё и мой старший брат?! Ну уж нет. Однажды он снова переборщил со своими приказами, после чего я выхватила его палочку и наложила на него чары щекотки. Он согнулся пополам от смеха, но в его глазах горел гнев. Это восхитило меня до глубины души. Потом я услышала чьи-то шаги, кто-то приближался к гостиной. Я быстро отбросила палочку в сторону брата и села на диван. Люциус всё никак не мог отойти от заклятия: шатаясь по комнате, он сбил вазу, которая была ценной семейной реликвией. Разумеется, она разбилась вдребезги, как только наша мать вошла в гостиную. Лукреция задумчиво усмехнулась. — Она так разозлилась, что посадила Люциуса под домашний арест до самого конца его каникул, а он так хотел навестить Нарциссу Блэк… Вазу, кстати, так и не удалось спасти. Разумеется, её можно было починить с помощью магии, но мама сказала, что это всё равно будет видно, да и ваза якобы потеряла свою ценность. Люциус в любом случае был зол на меня потому, что ему, конечно же, никто не поверил, когда он заикнулся о чарах щекотки. Он каждый раз исподтишка издевался надо мной из-за того случая, когда никто не видел. Но мне удалось сделать так, чтобы родители обратили на это внимание. Поэтому отец забрал его палочку и спрятал, но я знала, где она лежит. Был предпоследний день его каникул. Ночью я выскользнула из кровати, взяла палочку Люциуса и с её помощью порезала все портреты наших предков, которые висели в холле. Потом я пробралась в комнату брата и спрятала палочку среди его уже упакованных вещей — он всегда очень крепко спал. Женщина начала хихикать, и Драко почувствовал, как его бросило в холод от звука её голоса. — Ох и досталось ему тогда! Конечно же, никакие оправдания Люциусу не помогли. Наш отец Абраксас обвинил его в том, что он якобы пользовался палочкой. Но нужное заклинание для этого я узнала только недавно, когда миссис Уизли проверяла мою палочку. Лукреция бросила короткий взгляд на Гермиону, прежде чем продолжить: — Сначала отец избил моего брата до полусмерти, а потом даже немного помучил его заклятием Круциатус, пока не вмешалась мама, которая была в ужасе от увиденного. Но мне и этого хватило, теперь я знала, что существует ещё более действенное заклинание, чем чары щекотки. О, мне предстояло ещё столькому научиться до моего поступления в Хогвартс! Я тайно практиковала Круциатус на животных, но этот их визг всегда так больно бил по ушам. Всякий раз, когда Люциус возвращался домой, он не спускал с меня глаз, ожидая подвоха, но чаще всего брат предпочитал не трогать меня. Лишь однажды он оглушил меня, когда я рылась в его вещах. В этот раз он избежал наказания, но ведь в моём репертуаре появилось новое интересное заклинание… Но в то же время оно могло стать моей погибелью. Когда мне исполнилось одиннадцать, я так долго выпрашивала у родителей палочку, пока они, наконец, не отвезли меня в Косой переулок. До начала учёбы хоть и оставалось ещё полгода, но я не могла больше ждать. Разумеется, я знала, что магия вне школы запрещена, но так как я делала это в мэноре или на его территории, Министерство так ничего и не заподозрило. Да и в конце концов, у них в то время были совсем другие заботы, связанные с этим Томом Реддлом. Я уже говорила, что не люблю подчиняться, а моя мать всё чаще начала жаловаться отцу на моё непослушание. В один из дней я, по её мнению, перегнула палку. Мама вынула свою волшебную палочку и стала угрожать мне. А я просто-напросто защищалась. Когда я закончила с ней, она корчилась от боли на полу, а на её щеке красовалась глубокая рана. Мне не повезло, Люциус вернулся из своей «рабочей командировки», как он их называл, и обезоружил меня. Вот теперь мои родители неожиданно поверили всему, что он им обо мне всегда рассказывал. И отец решил отправить меня в Дурмстранг вместо Хогвартса. Видимо, он боялся запятнать репутацию семьи и посчитал, что там могли бы найти лучшее применение моим сомнительным талантам. А мне было всё равно, где учиться — в Англии или в Восточной Европе. Но даже в Дурмстранге были не в восторге от моих навыков. Я только-только начала своё обучение, но во мне было что-то, что пугало других: бесчувственность и отсутствие хоть какой-то преданности. Они не знали, как справиться со мной. Через полгода, когда мне только исполнилось двенадцать лет, меня исключили из школы, потому что в их глазах я перебарщивала со своими шалостями. Но и дома мне были не рады. Люциус женился на Нарциссе Блэк, и она была беременна тобой, Драко. Лукреция взглянула своими серыми глазами на племянника, который точно так же сверлил её молчаливым взглядом. — Люциус, конечно же, боялся, что я могу навредить тебе или его драгоценной Цисси. Такая чушь, как будто я смогла бы причинить вред ребёнку! Но так или иначе на семейном совете было решено навсегда исключить меня из волшебного сообщества. Отныне мне было запрещено пользоваться магией. Якобы для всех так было бы лучше. Оказалось, что в магловском мире точно так же, как и в нашем, почти всё можно купить за деньги. Поэтому отцу удалось устроить меня в эту клинику, из которой я смогла выйти только девять лет назад. Благодаря тебе, Драко. — Если бы я знал, то оставил бы тебя и дальше гнить в той дыре! — прорычал он, на что Лукреция лишь понимающе улыбнулась. В наступившей тишине раздалось уханье совы. — Может, сменишь уже мелодию звонка? — предложила Лукреция, а затем добавила самодовольным тоном: — Ах да, я и забыла, это тебе больше не понадобится. Потом она подошла к племяннику и с трудом залезла рукой в его карман под мешающей цепью. Достала раскладной телефон, раскрыла его и ответила. По всей видимости, на другом конце провода была одна из магловских секретарш Драко: — Нет, мне очень жаль, но мистер Малфой не сможет прийти на встречу. Отмените её или поручите это моему внучатому племяннику, до свидания! Драко молча помолился Мерлину, чтобы Скорпиус догадался начать его поиски. От этого контракта зависела значительная сумма денег, так как речь шла о покупке большого отеля в центре Лондона. Драко ни за что бы не отменил встречу и не доверил её своему сыну. Он надеялся, что Скорпиус поймёт всю важность этой сделки. — Так на чём мы там остановились? Ах да, отец всё же упёк меня в эту клинику. — А почему ты не вступила в фан-клуб Тёмного Лорда, кстати? — буркнул Драко. На самом деле ему было наплевать, но он хотел использовать любую возможность, чтобы выиграть время. — Хм, он бы с большой радостью принял в свои ряды кого-то вроде тебя. Лукреция укоризненно покачала головой. — Ты вообще меня не слушал, как и всегда. Я встретилась с ним всего один раз, потому что в голову Люциуса пришла точно такая же идея. Однако Том Реддл оказался немного умнее остальных. Он сразу понял, что я никогда не подчинюсь ему, несмотря на мой юный возраст. Да и кроме всего прочего, он не хотел, чтобы в его рядах были волшебники с неоконченным магическим образованием. Так что я оказалась ему не нужна, потому что никогда бы не проявила должной преданности по отношению к нему, в отличие от Пожирателей смерти, которые боготворили его. — Но ты же разделяла его ненависть к маглорождённым и маглам? — спросил Драко. Тётя растерянно посмотрела на него. — Вовсе нет, я ничего не имею против маглов или маглорождённых. И я никогда никого из них не убивала. Ну, за небольшим исключением… Единственное, чего я терпеть не могу, это когда волшебники вступают с ними в брак и тем самым причиняют вред другим. — Означает ли это, что лично против меня вы ничего не имеете и ваша ненависть ко мне никак не связана с моим происхождением? — впервые подала голос Гермиона. — Всё именно так, — просияла Лукреция. — А кем был тот магл, который стал твоим «исключением»? И за что ты убила его? — хотел узнать Драко. — Что ж, для этого нужно продолжить мой рассказ. Я год за годом прозябала в этой клинике. Моя жизнь проходила мимо меня. До меня доходили обрывочные слухи о Томе Реддле, его возвращении и окончательном уничтожении. Я познакомилась с большим количеством людей с самыми разными способностями. Иногда мой разум был так затуманен медикаментами, что я едва замечала то, что происходило вокруг меня. Но когда я их не принимала, то начинала злиться на свою судьбу. Двери и окна открывались нараспашку сами по себе, стёкла разбивались вдребезги и так далее. Под лёгкой медикаментозной эйфорией было легче терпеть всё это. Драко вспомнил, как окно гостиной недавно распахнулось само по себе после того, как его разгневанная тётя бросила ему на стол выпуск «Ежедневного пророка» с новостью об убийстве Синтии Малькольм. — А я-то думал, почему перестали срабатывать обычные заклинания починки? — фыркнул он. Лукреция проигнорировала его слова. — А потом появился Клаус. Он недолго пробыл с нами. Клаус разбирался во всём, что касалось всевозможных видов взрывчатки и электроники. Именно он смастерил бомбу, взорвавшуюся на званом вечере Люциуса и Нарциссы. Детонатором тогда послужил мобильный телефон. Мы заключили с ним договор. Если бы план сработал и вы бы забрали меня из клиники, я должна была отплатить ему золотом и магией — это то, чего он всегда хотел. Сначала он, конечно же, не поверил в существование волшебства, но моему счастью не было предела, когда я отыскала свою старую палочку. Думала, что её сломали. Я подсматривала у вас простейшие заклинания и тайно практиковалась. Однако Клаус становился слишком ненасытным. Он требовал от меня всё более и более сложные заклинания и всё больше золота. А незаметно обменивать золотые галлеоны на магловские фунты в Гринготтсе тоже становилось всё более проблематично. Поэтому в один прекрасный день я решила убрать его с дороги. — Я кое-что помню про тот случай. Хоть способ убийства и показался нам похожим, но мы не стали связывать его с другими случаями из-за отсутствия кровавой надписи на стене, — тихо сказала Гермиона. — Клаус стал для меня ещё одним доказательством того, что связи между нашими мирами приносят только несчастье. Следующей на очереди была миссис Рэндом, мать Блейза Забини. Я узнала о поездке ведьмы от её сына, который упомянул об этом во время одного из мероприятий, на котором мы все побывали. Если бы Драко мог, он бы хлопнул себя по лбу. Это именно то, над чем они с Блейзом ломали голову! — Она была высокомерной особой и принесла много страданий своей семье, выйдя замуж за того техасца, — как ни в чём не бывало продолжила Лукреция. — Тогда-то я и задумалась: а может, мне стоит убивать чистокровных без применения магии? Чтобы это служило неким напоминанием об их ошибках? Драко покачал головой. — Видимо, каждый из этих волшебников и ведьм как-то провинился в твоих глазах, что в конечном итоге негативно сказалось на их семьях. Лукреция кивнула. — Ну да, например, как та азиатка, вышедшая замуж за магла. — Чжоу Чанг, — вмешалась Гермиона. — Она родила от него троих детей, и только один из них обладал магическими способностями, её дочь. Она запретила девочке колдовать и била её всякий раз, когда та пользовалась волшебством. Она сама порвала с нашим миром и хотела лишить этого шанса собственного ребёнка! Я выяснила, что сейчас малышка уже учится в Хогвартсе. В её голосе прозвучала неприкрытая гордость, и Драко не мог поверить своим ушам. По всей видимости, его тётя свято верила в то, что сделала доброе дело… — А в чём провинился Рональд Уизли? — спросил Драко, полагая, что Гермионе хотелось бы узнать ответ на этот вопрос. — Он был женат на женщине, которая руководила расследованием моего дела. Она шла за мной по пятам, буквально дышала мне в спину, и у меня вдруг появилась интересная идея: Министерство могло отстранить её от расследования, если бы она перестала быть беспристрастным лицом. Хотите узнать, как погиб ваш муж, миссис Уизли? — Хватит, не нужно подробностей, Лукреция, — возразил Драко. — Может, дадим право выбора миссис Уизли? Знаете, каждая жертва реагирует по-разному. Один плачет, второй молит о пощаде, третий злится, а четвёртый мочится под себя от страха. Разве вам не хочется узнать, к какой категории относился ваш муж? — Нет! — выдавила из себя Гермиона. — Жаль, вы могли бы им гордиться. — Что в слове «нет» тебе непонятно?! — прошипел Драко. Он был готов отдать половину своего состояния, только чтобы узнать, который сейчас час. — Ну, по крайней мере, теперь я знаю, почему ты в день убийства Рона Уизли вернулась с благотворительного вечера «пораньше». Из-за якобы плохого самочувствия. Ты думала, что я всё ещё в командировке, а Астория и Скорпиус были на том мероприятии, пока ты отлучалась в Эдинбург. Кстати, а ты трансгрессировать-то хотя бы умеешь? Его тётя склонила голову набок. — Нет, не умею. Может быть, однажды Скорп научит меня этому? А то мне всегда приходится обходиться летучим порохом. Ты прав, я удивилась, встретив тебя дома. На том мероприятии меня вообще не было, но, к счастью, ты настолько редко разговаривал со своей женой, что так и не узнал об этом. Гермиона прочистила горло. — Ну что ж, теперь мы знаем, почему вы совершили все эти убийства. В ваших глазах все эти люди повели себя неправильно. Но у нас ещё столько вопросов к вам. Предполагаю, что вы убили Асторию, поскольку она решила уйти от Драко, но почему вы применили магию? Вы же тем самым сделали Драко подозреваемым? Лукреция отрешённо улыбнулась. — Астория доверила мне свою тайну. Разумеется, я посоветовала ей уйти от этого мужчины, однако было уже поздно. Поэтому я решила защитить нашу семью и избавиться от Астории. Это как с яблоками, лежащими в корзине: если одно из них начинает гнить, оно обязательно заразит и остальные плоды, если его не убрать сразу. И таким образом может испортиться весь урожай. К сожалению, именно это и случилось с тобой, Драко. Это моя вина, я слишком долго тянула с Асторией. Я искренне сожалею об этом. Она бросила на племянника сочувствующий взгляд, от которого волосы на его затылке встали дыбом, и продолжила: — Я заманила Асторию в подвал под предлогом, что я якобы нашла решение дилеммы. Ну о том, что произошло после этого, вы и так знаете. А тебе, Драко, я назначила встречу в той забегаловке, просто представившись другим именем. Да, у тебя было алиби, но ты не мог ничего вспомнить, чтобы защитить себя. Мне сразу стало понятно, что ты попадёшь под подозрение магловского инспектора. Я от души повеселилась, направив его по ложному следу! Ты никогда не был в опасности. Лукреция хихикнула, а Драко не смог произнести ни слова. Он взглянул на Гермиону, которая так же молча наблюдала за его тётей. — Конечно же, рассудок мужчины заметно пошатнулся, так как смерть возлюбленной и нерождённого ребёнка совершенно выбила его из колеи. — Подожди, — Драко вновь обрёл дар речи. — Астория сказала тебе, кто это был? — Нет, — проговорила Лукреция. — В её дневнике был его рисунок. Так я его и узнала, когда случайно встретила в Лондоне. Я проследила за ним и выяснила, кто он и откуда. Драко закашлялся и только после этого понял, что, оказывается, задержал дыхание. — Всё это время мы искали любовника, а ты знала это с самого начала? Ну и повеселили мы тебя, наверное, — прошипел он. Его тётя покачала головой. — Дорогой мой, новость о том, что Астория хотела променять тебя на более молодого мужчину, причинила бы тебе ещё больше боли, я не могла этого допустить. Подделав отчёт, инспектор, сам того не ведая, подыграл мне. Можете себе представить моё удивление, когда выяснилось, что в документе не упоминалось ни о вырезанной букве, ни о беременности? Но на самом деле это было вполне логично, иначе его бы тоже отстранили от дела, как миссис Уизли. И, конечно же, он хотел сам найти убийцу своей возлюбленной. Вы всё же догадались, что отчёт о вскрытии был неполным. Вообще-то, это не должно было меня удивлять. Я с самого начала знала, что миссис Уизли необычайно умная ведьма. Как же меня это бесило! Пять лет назад я вздохнула с облегчением, наконец-то избавившись от неё, но потом она вернулась и вступила в сговор с моим же племянником! Как же я зла на Асторию! Всего этого можно было бы избежать, но что она сделала? Переспала с маглом и разрушила нашу семью! — Прекрасно. Рад, что ты нашла главного виноватого, — фыркнул Драко, в сотый раз спрашивая себя: который сейчас час?! — Вы оглушили всех посетителей «Дырявого котла», закрыли дверь на замок и убили жену Драко. Потом вернулись и стёрли всем память, а затем напоили Драко бутылкой огневиски, — перечислила Гермиона. Лукреция удивлённо посмотрела на неё, а Драко спросил: — Откуда ты это знаешь? Рот ведьмы на мгновение скривился, но для настоящей улыбки этого было недостаточно. — Перед тобой стоял стакан виски, и ты ещё не выглядел пьяным. Ты же не мог напиться, пока тебя оглушали. Вот я и предположила. Лукреция медленно захлопала в ладоши. — Замечательно! Или… я пропустила какого-то свидетеля? — Как вы уже сказали, мисс Малфой, я необычайно умная ведьма. Просто иногда мне нужно больше времени, чтобы сделать правильные выводы, — ответила Гермиона, не моргнув и глазом. Его тётю устроил этот ответ, но Драко чувствовал, что Гермиона знает больше, чем кажется. Он покашлял и вновь привлёк внимание Лукреции к себе. — С твоей стороны было очень умно вмешаться в наше расследование. Теперь я понимаю, почему ты так задрожала, увидев Омут памяти. Ты знала о дневнике Астории. Предполагаю, что ты также знала и о его местоположении. А потом ты уничтожила рисунок. Лукреция кивнула. — Я прочитала его, и, так как там не было никаких упоминаний о Теде Монро, кроме этого наброска, я вернула его на место. Была вероятность, что кто-то ещё знал об этом. И этот кто-то заподозрил бы неладное, если бы он пропал. Кстати, моя интуиция меня не подвела. Из-за отпечатков пальцев я обычно всегда носила перчатки, даже когда пользовалась палочкой. Поэтому я и не захотела прикасаться к ней, когда она откатилась в мою сторону во время наших посиделок. Она рассеянно покрутила кольцо с бриллиантом на левой руке. — Я подумала, что твои отпечатки на моей палочке, Драко, могут сыграть мне на руку на случай, если магловскому инспектору когда-нибудь взбредёт в голову проверить её. Драко зарычал. — Почему ты все эти годы притворялась сквибом? — А ты бы забрал меня из клиники, если бы я сказала тебе, что мои родители упекли меня туда, потому что считали злой и опасной? — задала встречный вопрос Лукреция. — А для чего ты устроила этот «спектакль» в Эдинбурге? — Драко перешёл к следующей теме. — Я хотела выяснить, как ты на самом деле относишься к миссис Уизли. Если бы ты повёлся на чары миссис Малькольм, у тебя был бы шанс на спасение. Я выбрала её, поскольку она была очень похожа на миссис Уизли и, кроме того, считалась лучшей в своём деле. Она уверяла меня, что может проверить верность абсолютно любого мужчины. Только настоящие и глубокие чувства могли противостоять её чарам. Я просто хотела помочь тебе, Драко. Если бы ей удалось соблазнить тебя, я бы знала, что могу не беспокоиться по этому поводу. Но, к сожалению, ты слишком глубоко погряз в сетях, расставленных миссис Уизли. Смерть миссис Малькольм произошла, можно сказать, случайно, а вообще я знала, что когда-то она была замужем за маглом. Их брак распался, и это было ещё одним доказательством того, что наши миры не должны соприкасаться. Поэтому я и ей написала это послание на стене, а потом положила ей на плечо пару твоих волос. Кстати, это было ещё одной проверкой. Тебя арестовали и, конечно же, ты не захотел вмешивать во всё это миссис Уизли. Очень похвально с твоей стороны, но что делает она? Светлые глаза Лукреции уставились на Гермиону. — Она плюёт с высокой колокольни на твой благородный жест! Вместо этого она берёт и разбалтывает всему миру о ваших отношениях! Его тётя поднялась на ноги, и Драко заметил блеснувшее лезвие ножа, когда она вытащила его из кармана кардигана. — Как ты вернула свою палочку? — быстро спросил он, хотя уже знал ответ на этот вопрос. На лице Лукреции снова появилась та самая улыбка, от которой у Драко побежали мурашки по всему телу. — Позавчера Скорпиус навёл меня на эту фантастическую идею с Оборотным зельем! Это намного лучше, чем те неудобные маски, которыми я пользовалась до сих пор. На следующий же день я сходила в Косой переулок и запаслась этим зельем. Это было не так уж и просто. На всякий случай я взяла с собой кое-что из твоей одежды, Драко, я же не знала, как действует это зелье. Потом я пошла во «Флориш и Блоттс» и поискала информацию в книгах. Очень жаль, кстати, что эффект от одного глотка длится всего около часа. Твоих волос у меня было предостаточно, поэтому я направилась в офис миссис Уизли. Его тётя сделала шаг к Гермионе и подняла нож. Драко невольно затаил дыхание. — Извините, миссис Уизли, что мне пришлось вырвать прядь ваших волос, но в вашем образе было проще всего застать Драко врасплох. Я искренне извиняюсь за то, что назвала вас грязнокровкой. С моей стороны это было последним предупреждением, чтобы вы держались подальше от Драко. К сожалению, это не подействовало. Но зато я так обрадовалась, когда мистер Олливандер сказал мне, что не успел проверить палочку! Лукреция сделала паузу и осторожно потёрла свою верхнюю губу тупой стороной ножа. Взгляд её серых глаз внезапно стал холодным как сталь. — Он солгал мне, — сказала она угрожающе тихим тоном. — Старик обманул меня, он работает на вас! А как ещё вы могли узнать, кто убийца? Ну ладно, с изготовителем палочек я разберусь позже. — Я не знала об этом! — поспешила сказать Гермиона. По звуку её сорвавшегося голоса Драко понял, что она отчаянно пыталась найти отговорку, чтобы спасти мистера Олливандера от гнева его тёти. — Я подозревала Скорпиуса! — Терпеть не могу, когда меня принимают за дурочку, миссис Уизли. В своём письме вы писали об убийце женского пола. И кто же это мог быть, по вашему мнению? — Астория, — выдавила из себя Гермиона. — Я знала, что у неё был роман с Тедом. Думала, что Скорпиус тоже узнал об этом и поэтому убил её. — Но он не мог совершить все остальные убийства, он был слишком молод для этого. Однако вы только что подали мне блестящую идею. Мне нужен преемник! Благодаря Астории Скорпиус теперь знает, какой вред может нанести семье брак между волшебниками и маглами. Наверняка он будет рад пойти по моим стопам. Жду не дождусь, когда смогу научить его всему, что умею сама! — Ты чокнутая дрянь! — вне себя от злости закричал Драко и изо всех сил дёрнул цепи. — Не смей приближаться к нему, убери от него свои грязные руки! — Тс-с, к чему такая агрессия? Где твоя хвалёная выдержка? — спросила Лукреция, делая последний шаг к Гермионе. Она приставила нож к щеке ведьмы, и начала водить им по всему её телу, но при этом не причиняя ей никакого вреда. Наконец она остановилась, приставив нож к животу Гермионы. Драко казалось, что его сердце может остановиться в любой момент. В ту же секунду он понял, что она на самом деле значила для него. Он не мог просто так стоять и смотреть, как убивают Гермиону, как жизнь угасает в её красивых карих глазах… — Выбор за тобой, дорогой мой, — голос Лукреции звучал так, словно пробивался сквозь пелену густого тумана. — Если тебе наплевать на неё, я буду убивать её медленно. Если ты её любишь, ей не придётся страдать, — она приставила нож к горлу Гермионы и повернула голову в его сторону. — Что такое, Драко? Я всё ещё жду твоего ответа…