***
Как обычно, Слепой и Мапс встретились, чтобы обменяться сведениями о жизни банды. — Заказ я забрал успешно. Бабки мои, — Слепой задрал голову повыше. — Ты кстати что говорил о предприятиях? — Она хочет контролировать сто процентов точек нашего района. Брайну раньше тяжело давались эти разговоры. Сейчас он смирился со своей участью и был уверен в себе. — А сколько сейчас? — Семьдесят пять. — Вот тебе листочек и ручка. Пишешь мне адреса и сумму, которую она берёт с точки каждый месяц. Будем забирать её доход, чтобы жизнь малиной не казалась. — Можно вопрос? Как связана месть за брата и твои попытки насолить Оливии? — поинтересовался Брайн. — Всё просто. Он мечтал делать то же самое. Я исполняю его последнюю волю. Я уверен, он там на небесах счастлив. — Слепой сделал притворно грустное лицо, потом посмеялся, ударив пишущего Мапса по плечу.***
— О! Вот такие кроссовки. Я довольна. Пошли, — Оливия взяла Ботана за руку и пошла к выходу из квартиры. Ботаник побежал на улицу, чувствуя себя как на первое мая во время демонстрации: окрылённым, по-детски счастливым. Вообще, был плюс в занятости Оливии: эти прогулки из-за своей редкости приобретали особую ценность. — Сначала пойдём купим жвачек «Love is», потом по парку пройдёмся. Устраивает тебя такой план, а, очкозавр? О! Очкозавр! Вот это я придумала! — Оливия хихикнула. — Я за. Но не называй меня больше так, — грустно сказал Ботан. Оливия кивнула понимающе и открыла дверь в парадную. — Жарища трындец. Ну чё, в магаз? — Оливия пошла в сторону ближайшего продуктового магазина. — Я вату кста хочу. И газировку пепси. — А я хочу посмотреть балет, — мечтательно вздохнул Ботан, идя с девушкой за руку. Оливия посмотрела на него, как на круглого идиота, но спокойно ответила: — Я балет с августа девяносто первого года¹ ненавижу. Пересмотрела, да и ассоциации негативные. Тебе, я смотрю, нравилось то время. — Нет, оно тревожное для нашей страны, не спорю. Но балет я всё ещё люблю. Особенно «Лебединое озеро». — Ещё одно слово, — Оливия распахнула дверь продуктового. — И я закачу скандал прямо на людях, что ты изменяешь мне с балериной. — Делать мне нечего, — пробурчал Ботан, доставая мелочь из кармана. — Ты самая лучшая. — Молись на меня, — Оливия взяла газировку Dr.Pepper и растворимый напиток с вишней. — Вот так. И я даже не смущаюсь. — О, можно я возьму Yupi с фруктами? — спросил Ботан, указывая на товар. — Бери, чё хочешь. Деньги не проблема, — протянула Оливия последнюю гласную, хватая несколько пачек шоколадного печенья и вафель, внутри которых располагались наклейки. Также она взяла жвачки, из которых через несколько секунд начинал выливаться на язык сироп, состоящий из лимонной кислоты. — Так, Ботан. У тебя там жопа не слипнется от такого количества батончиков? Ботан взял столько шоколадных вкусностей разных видов, что в руках не помещалось уже. — Я не про финансы, я боюсь за твои зубы. Они никуда не денутся, возьмём потом ещё, если захочешь, — Оливия выложила часть батончиков обратно на прилавок. Потом она подошла к стеллажу с «Love is» и взяла несколько, потом решила, что это слишком ванильно и взяла ещё пару жвачек «Турбо». — Ты всё? — обратилась она к парню, который стоял у мороженого и никак не мог определиться, метаясь то к одному, то к другому. В итоге Ботан ничего не выбрал и пошёл на кассу. Сумма получилась внушительная, и кассир с подозрением взглянул на Оливию. Именно на неё. Будто чувствовал что-то неладное. Но он отвёл взгляд, когда Оливия молча положила несколько купюр крупного размера и пафосно сказала: — Сдачи не надо. Она уже собралась было уходить, но в её голову взбрела сумасшедшая идея. Она подошла к витрине с шоколадными яйцами и сказала Ботану на ухо: — Давай скоммуниздим одно? — Но это воровство! — едва не заорал Ботан на весь магазин. — Ты чего? Мы и так набрали шоколада на несколько лет вперёд! — Ты не понимаешь. Дело в драйве, в адреналине. Мне это яйцо не нужно. Мне просто нужно пощекотать нервишки. Ботан вспомнил перестрелку с Осой, похищение Брайна и поразился тому, что несмотря на всё это, девушке всё также хочется вляпаться в какую-то историю. Ботан попытался воззвать к остаткам благоразумия Оливии, но та упёрлась рогом. Ботаник вздохнул тяжело и положил яйцо в свой карман. — Теперь валим к выходу, — Оливия сделала несколько быстрых шагов к выходу. Кассир заметил их и громко крикнул: — Охрана! «Что теперь будет?» — промелькнуло у Ботаника в голове. Но он посмотрел на Оливию, которая с спокойным лицом бежала к выходу и понял, что на неё можно положиться. Он взял её за руку и помчался за ней, еле перебирая не подготовленные физически ноги. Оливия слышала, что за ними гонятся, поэтому она ускорила шаг до максимума, надеясь, что Ботан вывезет. А вот он сомневался в своих силах. Ветер трепал волосы Стар. Оливия чувствовала пьянящее чувство свободы и радости. Осознание, что их могут поймать и кинуть за решётку, только сильнее подогревало азарт. Оливии захотелось унизить запыхавшуюся охрану. Она повернулась и, громко смеясь, показала средний палец. — Вон гаражи, — сказала она Ботану тихонько. — Спрячемся за ними. — Они нас не найдут? — спросил Ботан встревоженно. — Нет. Расслабься, заучка, — она резко повернула к домикам и спряталась за ними. — Пригнись. Ты высокий. Ботан послушался и сел на корточки. Охрана ещё что-то сказала, походила, посмотрела по сторонам и сдалась. Оливия села на траву и отдышалась. Она была в норме уже через пару минут. А вот Ботан, казалось, сейчас подхватит разрыв сердца: пот лился в десять ручьёв, глаза бешеные, дыхание рваное. — Ботан, может, скорую? — Оливия окинула взглядом парня и не на шутку встревожилась. — Нет. Это было классно… Мне так понравилось… Просто… — Ботан подбирал слово. — Как? — Охуенно, — выдал Ботан неуверенно. Он не нашёл подходящего по силе эмоций эквивалента. Оливия присвистнула. Это был первый раз, когда Влад употреблял нецензурную брань. — А повтори! Ну, повтори! — Оливия похлопала в ладоши, начиная уговаривать заучку повторить успех. Но второй раз на такой подвиг Ботан не осмелился. Оливия вдруг начала крутить головой, прислушиваясь. — Хочу сделать что-то такое дерзкое… Незабываемое… Опасное… Я прям… Крышняк сносит. Людей много, блин. — А что ты хочешь конкретно? — Ботан ничего не понял из обрывков фраз. — Отсосать тебе, — без грамма стеснения сказала Оливия. — Не знаю, на секунду чёт идея в башку пришла и решила, а чего бы нет. Подходящее настроение есть как раз. Ботан обратно сел на корточки, осознавая смысл сказанного. В ответ он мог выдать только «уэканье». — Что сделать? — переспросил Ботан. — Я вообще не понял. — Ты реально не знаешь? Ботан помотал головой. Оливия прыснула, прикрывая рот ладонью. Выступить в роли полового просветителя для Ботана желания не было, поэтому она пригладила растрёпанные от бега волосы и сказала: — Ну нет, так нет. Хорошо, что я пакеты захватила, они лёгкие оказались, — Оливия подняла их с земли и отошла от гаражей, оглядываясь. Ботан всё ещё был под впечатлением от этого диалога и размышлял над этим загадочным глаголом. Голова начала пухнуть от догадок, поэтому Ботан остановился на том, что спросит у Сизого, что это такое. Он умный, быстро поймёт, что к чему. И почему для этого вокруг не должно быть людей? Только нужно набраться смелости, чтобы такое спросить. Оливия шла, весело размахивая пакетом, где стучали друг об друга бутылки яблочного сидра и джинтоника, и напевала весёлую песенку. Всё хорошо.***
Первым делом после магазина Оливия вытащила жвачки из пакета и раскрыла их в поисках вкладышей. — Смотри, какая тачка крутая у меня в «турбо». Такого экземпляра у меня ещё не было. — Девушка отложила бумажку к большой стопке на верхней полке. — Вкладыши… Да. Я их тоже коллекционировал. Но мама однажды нашла и выкинула все, — вспомнил Ботан. — Печально. Гром нагрянул неожиданно. Уже вечером смотрела сериал про «братву», развалившись на диване, Ботан мацал клавиши пианино, как вдруг раздался звонок в дверь. Причём продолжительный. Было ощущение, что стоявший за дверью не отпускал палец с кнопки. Оливия встала, пошла открывать и увидела… Маму Влада. — Дожди в Петербурге такие же, как в семидесятых, — заявила она раздражённо, закрывая зонт и заходя в квартиру. Она даже не спросила, можно ли. — Вы как нас нашли? — растерянно спросила Оливия, не понимая, что делать в ситуации, когда приезжает мама твоего парня. Плакать? Смеяться? Падать в обморок? Всё сразу? — Бог указал дорогу, — весело ответила Наталья, заходя в комнату. — Приехала смотреть на то, как вы тут живёте. Оливия произнесла все известные маты про себя, так как осознала, что давно не убиралась. Беспорядок в квартире не красит девушку, особенно по мнению взрослого поколения. — Мама? — спросил Ботан, наконец выйдя из комнаты. — Уже девятнадцать лет, как! Так… — Она нахмурилась, проводя по шкафу ладонью. Рука мгновенно покрылась толстым слоем пыли. — Вы когда тут убирались? — Пару дней назад, — соврала Оливия. — Просто тут люди… бывали… — Молчу. Сделай хотя бы чай мне, — приказала женщина, поправляя своё каре. — Устала с дороги. Оливия пошла на кухню, Ботан поплелся за ней. Когда дверь закрылась, Оливия сразу же прижала Ботана к стене, шипя: — Какого хера, Воробьёв? — Думаешь, я сам не удивлён? Я вообще не в курсе был! Она не предупреждала! — Что приказываешь делать? — спросила угрожающе Оливия, ставя руки по обе стороны от парня. Что удивило Ботаника, так это то, что подобное поведение девушки его не пугало. Наоборот. Вид разъярённой Оливии ему нравился. Просто фурия ходячая. Глаза так и сияют лихорадочным блеском. — Я думаю, нужно просто выдержать эту встречу и всё. И она отстанет. — Буду очень признательна! — Оливия, ты там пропала? — стал слышен из комнаты тихий, кроткий голос матери. — Твою мать. Она же чай просила. Ты поставил чайник? Чайник засвистел, уведомляя о том, что вода закипела. Оливия налила воду в кружку, положила заварку и спросила: — Вам сколько сахара положить? — У вас есть сахар? — поразилась гостья. — Это же дефицитный товар. — Это не ответ на мой вопрос, — резко сказала Оливия, кладя одну ложку сахара. Особо она не ощущается, если она противница сладкого. — Спасибо, Оливия, — улыбнулась Наталья, отпивая чай. — Как у вас всё серьёзно? — Да хрен знает, по вашим меркам. Мы спим в одной кровати, думаю, прям пипец как серьёзно, — безмятежно ответила Стар, принося печенье на подносе. Ботан закрыл лицо ладонями, показывая свой стыд за эту фразу. Наталья просто улыбалась. — Серьёзно! Как вы познакомились? С чего всё началось? Оливия хотела открыть рот, чтобы начать рассказ, но Ботан запихнул печеньку, затыкая и заговорил сам: — Оливия гуляла по улице, я к ней подошёл, захотел познакомиться с ней, она согласилась. Мы разговаривали по душам и поняли, что мы имеем много точек соприкосновения. Потом я думал о ней много и понял, что неровно дышу к ней. — Но тебе это не помешало сдать меня полиции, — не удержалась Оливия. — Да, это странно, Влад. Так как ты понял, что любишь? — Когда я стал переживать за неё, когда я раскаялся в своём поступке, — ответил Ботан сквозь зубы. Ему не хотелось затрагивать тему отлучения Оливии в СИЗО. — А как там у вас… С супружеским долгом? — без стеснения спросила она. Ботан смутился, Оливия подавилась печеньем. Она поняла, что злится и без церемоний заявила: — Может, вы к нам третьей пойдёте под одеяло? Вам не кажется, что это не совсем тактично? Это касается только нас двоих. Ботан сложил ладони вместе, возвёл глаза к небу и стал читать молитвы, осознавая, что они попадут под немилость матери. Но она кивнула и сказала: — Да, ты права. Я просто хотела понять, вы уже делали это или нет. — Вы даже толком это слово выговорить не можете, но вопросы задаёте. Глупо, Наталья-Не-Знаю-Как-Вас-По-Отчеству. — Витальевна. — Витальевна, — следом повторила Оливия. — Вы тут насколько? — На вечер один. Я хотела убедиться, что с вами всё в порядке, — сообщила Наталья. — Вижу, что всё хорошо. Оливия, можно тебя на пару слов? Оливия закатила глаза и вышла из комнаты, садясь на подоконник. Наталья пошла следом за ней. Подойдя к Оливии, она заговорила неспеша, с поучительной интонацией: — Думаю, Влад тебе сказал, как умер его отец. — Да. Его застрелили, — повторила Оливия, покачав головой в разные стороны. — И? — Я приехала не просто так. Я хотела тебя лично предупредить, чтобы ты была осторожна, Оливия. Я знаю о твоей принадлежности к криминальному миру. Я не хочу, чтобы Влад ощутил ту же самую боль, а ещё не дай Бог остался на руках с трёхгодовалым ребёнком без кормильца в семье. — Я осторожна, поверьте. Но если вы думаете, что я вас простила и легко забыла всё то, что обо мне было сказано, вы ошибаетесь. Вы мне глубоко противны. Не представляете, как. Я не пойму никогда, как можно было поднять нож на собственного сына, — говорила Оливия, отметая прядь своих волос за ухо. — Я была пьяна, — сказала Наталья, опустив глаза в пол. — Это не оправдание. И никогда им не будет. Я не призывала Влада мириться с вами. Я попросила просто позвонить вам, чтобы понять, как вы там. Это он уже решил закончить конфликт. Но для меня лично инцидент не исчерпан. Я всё ещё жду извинений в свой адрес, — Оливия говорила сухо, будто читала приговор в суде. — Я понимаю. Прости меня. Я очень раскаиваюсь в своих словах. Сейчас я понимаю, что я была неправа, когда считала тебя неверной. Ты хорошая девушка. Но стоило быть похозяйственнее, — она указала на гору носков, лежавших на кровати. Оливия закинула их в шкаф, ожидая продолжение разговора. — И плюс прошу тебя думать своей головой, когда ты играешь в преступные игры. Не рискуй зря. Помни, что ты теперь не одна. У тебя есть человек, который волнуется за тебя сильно, — закончила Наталья. — Это всё? — переспросила Оливия. — Да. Пожалуй, всё на этом. Я хотела тебе это сказать глаза в глаза, потому что по телефону эффект не таким будет. — Всего доброго, — сказала Оливия, уходя в комнату. Она ощущала противоречивые чувства. С одной стороны, она не поймала мать Ботана на лжи, она уловила искренность в её словах, с другой стороны, вот так просто зарыть топор войны она не могла. Она всё ещё помнила те слова и не могла стереть их из памяти. К сожалению, Оливия помнила досконально каждую обиду, нанесённую ей и так легко не мирилась с обидчиками. Ботан стал исключением из правила, за что Стар себя корила.***
Наталья пробыла у них ещё два часа. За это время она рассказала всю свою молодость, дала наставления Оливии и Ботану. Она уже собралась уходить, но села обратно, когда диктор по телевидению сообщил о гибели молодого, перспективного бизнесмена… Его лицо показалось Наталье знакомым. Она вгляделась в экран и сказала с грустью: — Мы с ним учились вместе в институте… Такой молодой… Двадцать шесть лет только, — сокрушалась Наталья. Ботан кивал, выражая банальные слова сочувствия. «По предварительной версии, причиной смерти бизнесмена стало три ножевых ранения в область сердца. Было совершено несколько похожих убийств в этом же районе. Скорее всего, здесь замешан заказной киллер…» Оливию будто током дёрнуло. Слепой! «Ну конечно, он тут замешан! Значит, он сделал всё, как надо, и его план сработал.» — Кто-то сильно обогатится… — вырвалось у неё. Наталья посмотрела на Оливию с упрёком. — Я имею в виду, раз убийство заказное… — попыталась Оливия спасти ситуацию. — Да. Эти перестрелки уже в конец достали! Хочу нормально жить и не бояться за своего сына, — сказала она, будто имея в виду Оливию.***
Прошла неделя. Сизый собрал у себя дома всех друзей, чтобы отметить успешную сдачу всех экзаменов Ботаником. Естественно, зачётка Ботана сияла в пятёрках, которые он получил мученическим трудом. Веселье было в самом разгаре, все пили, ели, велись активные, громкие беседы. Оливия радовалась за парня, хвалила его, верила, что в его честь назовут консерваторию… Ботан лишь поддакивал, а сам испытывал сильное волнение. Он нервно трогал в кармане коробочку и кусал губы. Предстоял важный шаг. Ботан всё для себя решил. Всё было готово. Сизый, Чёрный знали о его планах и посодействовали. Наконец, когда Оливия встала, чтобы включить магнитолу, Ботан встал, постучал ложкой по бокалу и… он треснул. — На счастье! — крикнул Сизый. — Ребята. Прошу минуту тишины. И вашего внимания, — голос от волнения стал высоким, задрожал. Сердце сделало сальто. Оливия застыла у магнитолы². — Оливия, ты помнишь тот вечер, когда мы сидели и смотрели новости о задержании ОПГ? — Помню. Ты решил поговорить об этом? — сказала Оливия, улыбаясь, не понимая, к чему ведётся дело. — Тогда мы пришли к выводу, что нужно жить каждый день, как последний. Так вот, — Ботан вышел из-за стола и упал, споткнувшись о ножку стула. Всё шло не так, как надо! Ботаник подошёл к Оливии вплотную. — Я бы хотел, помня об этом, открыть дверь в новый этап наших жизней. Он сел на колено, открыл красную бархатную коробочку с простеньким кольцом (Сизый его где-то раздобыл. Будем надеяться, что не украл) и сказал уверенно: — Ты готова стать моей женой? Сизый открыл бутылку шампанского, радостно визжа. Все потянулись к выпивке. Однако Оливию будто парализовало. Страх сковал организм, мешая ответить. Она помотала головой, смотря на кольцо и сказала, будто замёрзшая овца: — Ботан, нет!