Считай, я соврал, чтобы самому поверить. Но ты не верь. Не верь никому.
Атсуму шипел, стоит только Сакусе притронуться к ранам ваткой. — Не шипи, времени мало. — Не обращай внимания, — Киёми лишь фыркнул. Где-то на заднем плане тревожно — или Атсуму показалось — зазвонил телефон, который сразу же привлёк внимание Сакусы. Что-то не так? О чем вы, сейчас все не так. — Да. Нет, я не знаю, пока у нас нет возможности. Мы враги. Даже в такой ситуации я не— Я понял вас. Да, спасибо. — Кто это? — «враги»? Для нас теперь каждый враг. — Адлеры, они дадут нам укрытие на первое время. Adlers — второй крупный бар после MSBY. В нем фигурируют достаточно опасные фигуры, с которыми Атсуму имел дело какое-то время, после чего зарекся больше никогда не переступать порог их офиса. Хотя сейчас, Атсуму более, чем уверен, его не будут спрашивать. — Нам наступают на пятки, — Сакуса раздвинул жалюзи, — здесь уже парочка шестерок, которые, видимо, патрулировали, их перевели на нашу долю. — Мы в ловушке? — Да. Ну, раз они нас ждут, мы выйдем к ним. — Хочешь идти в наступление? Нас даже не двое, Оми-кун, полтора. — Заткнись, Мия. Ты думаешь, у меня есть выбор? — Ты мог оставить меня там умирать. Сакуса резко развернулся, устремляя взгляд на Атсуму. Испытывающий взгляд, в тени комнате он, казалось, скалился, заставлял дрожать, заставлял животные инстинкты брать вверх и кричать о побеге, но куда бежать? Мия ждал, что тот его пошлёт, оставить здесь, наорет или психанет, но Киёми не произнёс и слова. Подошёл, забрал оставшиеся деньги из сейфа и мотнул головой в сторону выхода. Или ты, или тебя. Сейчас Атсуму явно осознавал, что его шансы малы, мизерны, ничтожны.***
— Готов ты защищать не кого-то другого, а себя? — Ты думаешь, мне когда-то придётся защищать исключительно себя? Не глупи, Ринтаро. — Ты никогда не думаешь о себе, олух, ещё чуть-чуть и ты доиграешься. Понимаешь? — Я не тупой. — Ты тугодум, Атс, не понимающий, что у тебя есть ты. Ты себе нужен, а не кому-то другому, понял меня? — Я нужен Осаму. — Ты нужен себе, Атсуму. — Ринтаро. — Нет, помолчи и послушай. Научись заботиться о себе, мы не всегда будем рядом, мы не всегда сможем подать тебе руку помощи, взамен на защиту. Тебе придётся научиться защищать себя. И я не о физической подготовке говорю. — Порой, ты слишком много говоришь. — Порой, тебе стоит послушать меня, долбан.***
«Об этом ты говорил, Рин?», — подумалось Атсуму. В горле ком, перед глазами все плывёт, а ребра ноют. — Сука… — Успокойся, Атсуму, меньше всего сейчас нам нужны твои истерики. — Я спокоен. — Вижу. Идёшь после меня, я выхожу, подаю знак и только потом выходишь ты, вторая пуля для тебя будет смертельна, старайся не попадаться. — Понял. За широкой спиной было особо не видно пути, складывалось чувство защиты, которого так не хватало последнее время. Чувство тревоги отступило, а картинка стала более чёткой. Сакуса не был спасательным кругом, но Сакуса смог стать светом во всей тьме, окружающей Атсуму. — Выхожу, аккуратно. — Хорошо. Он двинулся из подъезда многоэтажки, осматривая округу. — Никого? — Киёми будто не верил, — поднялись наверх? — Нас ищешь? — вопрос, заставляющий вздрогнуть. — Да, чтобы прострелить твоё сердце, как Акааши поживает? — Бокуто… — я постарался его убить, не мучая. — Что? Сакуса не мог, он же не… — Он не заслуживал всего говна, которое вылилось на него из-за тебя. — Ты жесток, Сакуса, поэтому я с удовольствием ждал каждое наше общее задание. — Ты сумасшедший. — Бокуто рассмеялся. — Факт, Сакуса, даже спорить не буду. Но я «твоё» не трогал. — даже отсюда было видно, как Киёми скривился, а оружие в его руке хрустнуло. — Нет ничего «моего», я не присваиваю себе людей. — о чем они? — Ну да, — наконец-то безумные глаза нашли Атсуму, — я так и понял. Выйдете к нам, чего прячетесь. — Аккуратно иди, приготовься стрелять, вряд ли он один. Атсуму не ответил, у Атсуму снова начался приступ, который он пытался взять под контроль. — Это жестоко с моей стороны, но тебе придётся потерпеть. Пошёл. Сакуса двинулся лёгкой походкой на улицу, вальяжно осматривая собравшихся. — На двоих столько людей? Боитесь не справиться вдвоём? — Перестраховка, мы не такие ебанутые, как ты, чтобы на задания в одиночку шляться. — Как крысы на сыр, который в мышеловке. Глотки себе перегрызете за наши головы? — Пока что нет, — Хината, стоящий чуть поодаль, хмыкнул, — как покончим с вами, там и посмотрим. — Самоуверенно, — Киёми закрыл глаза, мотая головой, — Я бы даже сказал очень. Был упущен момент, когда Сакуса направил ствол на Бокуто, как и момент подстрела самого Сакусы где-то сбоку. Инстинкты Атсуму были замедленны раза в два, а посему только после того, как пуля влетела в напарника, тот выстрелил в ответ, попав точно в… кого-то. — Ой, Сакуса, что-то ты истекаешь, где же твой бронежилет? — Я не ношу их, ты знаешь, — Киёми продолжал стоять ровно, игнорируя капли крови, головную боль и, кажется, гул в ушах. — Знаю. Один — один, сейчас вы ровно один человек, судя по вашим ранениям, в какую скулу тебе врезать, я дам выбрать, — Бокуто по — хищному направился в их сторону, растягивая свое наслаждение и их боль. — Будь добр, в правую, — Сакуса даже подставился под удар, только ударить не дал. Тихий выстрел и Бокуто съехал по ногам Киёми. — В упор стрелять… кхаха… с глушака, когда ты стал ими пользоваться? — Когда вы оказались мелкими тварями, хочешь схватить пулю, Шое? — Хината, который лишь наблюдал, лучезарно улыбнулся. — Нет, что ты, Сакуса-сан, я не хочу умирать, разве что… — взгляд в сторону Атсуму, за которым только и успел проследить Сакуса, как след самого Хинаты испарился, он рванул к раненому Мие, успевая дать тому под дых, — Я случайно, — ещё одна улыбка. Мерзкая, сочащаяся кислотой, — бегите, пока я даю вам эту возможность. Это последний раз, когда вам дают сбежать. Не было благодарности в взгляде Сакусы, да и Шое ничего не ждал, лишь наблюдал, как Киёми молча поднял Атсуму и пошёл к машине. До этого недосягаемая машина Сакусы, которую Мия видел лишь издалека, казалась нереальной. Кожаный салон, с кучей кнопок и рычагов, которые, Атсуму казалось, вовсе не относятся к управлению машины. — Зачем ты спас меня второй раз? Ты ведь сказал, что бросишь меня, — первое, что произнёс Тсуму, стоило Киёми усеться за руль. Он все так же игнорировал пулю в предплечье. — Хаа… Считай, я соврал, чтобы самому поверить, что спасать тебя не собираюсь, но ты не верь. Не верь никому. Вера равна самоубийству.