Сколько ещё раз?
А что моя команда? Сколько еще раз они смогут заглядывать в эту пропасть? Сколько еще раз до того, как они уже не смогут вернуть те части себя, которые отнимает эта работа? Как я и сказал, иногда просто нет слов, никаких остроумных цитат, чтобы подытожить то, что случилось в тот день.
Этим утром за завтраком и так не особо разговорчивый Голд был особенно молчалив, задумчив, он даже не обращал внимания на Робин, которая всё пыталась показать отцу человечка из ягод. После завтрака Реджина, убирая тарелки со стола, все же решила спросить у мужа: — Что-то случилось? — Сколько ещё раз?.. — начал говорить Кристиан и вдруг сам себя оборвал на полуслове, снова о чём-то задумавшись. Эта мысль не оставляла его с тех пор, как они вернулись со свинофермы. Восемьдесят девять жертв, если считать братьев Тёрнеров и Уильяма Хайтаура, который отдал ногу за свою страну, а потом и всё остальное, чтобы отомстить за смерть сестры — девяносто две загубленные жизни. И это не считая людей в маленьком городке около свинофермы — они были уверены, что чудовищ не существует, а потом узнали, что прожили жизнь рядом с одним из них. А его команда? Сколько ещё раз все они и каждый в отдельности смогут заглянуть в эту пропасть? Сколько ещё раз до того, как они уже никогда не смогут вернуть те части себя, которые отнимает эта работа? Сколько осталось до полного разрушения? Ему, его молодой жене, каждому из членов его команды? — Сколько ещё раз мы сможем посмотреть в темноту? — вновь заговорил Голд. — Сколько ещё до того, как мы станем чувствовать себя неполноценными от того, что эта работа навсегда отняла важную часть нас? Зачем тебе это? Может, лучше бы занималась детьми? — А тебе зачем? — она спросила, и он понял, что ответа не подготовил. — Мог бы стать мэром, город поддержал бы твою кандидатуру, и спокойно бы сидел в кресле, а не бегал за маньяками. В ожидании ответа, который, скорее всего, не последует, она сложила руки в замок и положила на них подбородок. Чёрные глаза — словно ожившие угольки, удивительным образом сохранившие в себе искры пламени. Заглядывая в них, Кристиан каждый раз поражался: между ними четверть века, это, без преувеличения, целая жизнь, но Реджина смотрела так, как будто понимала про эту жизнь ничуть не меньше, чем он. — Я могу остаться с детьми, заплетать Робин косы, проверять у Бэя уроки, хотя он прекрасно справляется сам. А могу сделать для них чуточку больше, чем просто кашу на завтрак. Сделать этот мир, который мы оставим им после себя, чуть лучше… Голд хотел что-то ответить, но у него в кармане зазвонил телефон. Мужчина нажал кнопку, готовясь выслушать очередную речь Гарсии, после которой снова промелькнёт мысль, что неплохо бы проверить её на наркотики. Однако на сей раз голос веселушки был полон испуга. Выслушав её, Голд мгновенно побледнел и поднялся со стула. — Что случилось? — нахмурила брови Реджина. — Хотч… — произнёс мужчина, вешая трубку.***
Команда отправилась на место преступления. Реджина поехала в больницу, куда увезли Аарона. В её памяти ещё сохранился тот день, когда жизнь Кристиана висела на волоске, ей тогда помогла Мередит, и Дженнифер сейчас был кто-то нужен. Она сидела на скамейке напротив палаты, в которой всё ещё суетилась медсестра. Опустив голову вниз, смотрела в пол, еле заметно покачиваясь. — Джей-Джей, — Реджина легонько тронула её за плечо, и та дёрнулась, словно её ударило током. Брюнетка присела рядом, и Джеро наконец подняла на неё свои затуманенные слёзной пеленой глаза. — Почему ты не на месте преступления? — Там и без меня народу полно. — Реджина положила ей руку на плечо и почувствовала, как та дрожит. — Там было столько крови, море крови. Откуда её столько, если в человеке всего несколько литров… — шептала Дженнифер, смотря на свои ладони, будто на них до сих пор были следы крови. Глядя на неё, Реджина вспомнила, о чём говорил Голд сегодня утром. Сколько ещё раз они не просто утратят части себя — сколько ещё раз они будут умирать, боясь за жизнь тех, кто им дорог, сколько ещё раз они так близко столкнутся со смертью? Сегодня Хотчнер, а завтра? Морган? Голд? Она сама? Их дети? Тогда стоит ли оно того? Стоит ли это риска однажды лишиьтся самого ценного? — Знаешь, здесь есть часовня… Когда Голд был в таком же состоянии, мне это помогло, — произнесла Реджина после нескольких минут молчания. — Я говорила с ней, — прошептала Голд, надеясь, что подруга поймёт всё без уточнений. — А мне не с кем поговор… — не договорив, она тронула холодными пальцами кулон, который никогда не снимала, и, кажется, что-то для себя поняла. Кто и зачем придумал тот, «другой» свет? Ведь ровным счётом ни у кого нет неопровержимых доказательств существования чего-то потустороннего. Чтобы из страха перед адом люди не превращались в животных? Но каждое новое дело ОПА доказывает, что и это не всегда помогает. Всё проще — это для того, чтобы те, кого мы любили, не были утеряны безвозвратно. Чтобы мы позволяли себе думать, что в минуты отчаяния они слышат нас. Глядя, как Дженнифер побрела к часовне, Реджина решила пока найти свою подругу Мередит Грей.***
Реджина не меньше двадцати минут наблюдала за этим, никак не выдавая своего присутствия. Мередит дефилировала в самых разных свадебных платьях, а её подруга Иззи Стивенс давала комментарии по поводу каждого из нарядов, жестикулируя руками. Выглядела Изабель жизнерадостной, несмотря на косынку на голове, торчащие из сильно похудевших рук проводки и неестественную бледность лица. Они с Мер обе были заняты спасением жизней, каждая на своём поле битвы, но при этом старались не выпускать друг друга из виду и знали, что происходит с каждой. У Иззи рак, почти такой же диагноз, как у Белль, а у Дерека была затяжная депрессия после смерти одной из его пациенток, но прооперировать Стивенс мог только он. Почти вся больница поочерёдно приезжала в его трейлер посреди леса, пытаясь вразумить его, вернуть на истинный путь. В конечном итоге это удалось только ей, мрачной и закомплексованной, пусть и не с первой попытки. Шепард вернулся. Он прооперировал Изабель и сделал Мередит предложение. Едва Иззи очнулась после наркоза и узнала эту новость, тут же захотела всем руководить — ведь лучше неё торжества не устраивает никто, а поскольку, в силу обстоятельств, она не могла отправиться в свадебный салон, то его устроили прямо в больнице. Реджина смотрела на происходящее и думала о том, насколько же сильным должен быть человек, чтобы продолжать радоваться жизни даже в шаге от смерти. А главное, сколько ещё раз ей придётся увидеть, как беспощадная болезнь отнимает жизни у молодых и красивых женщин. Сколько ещё смертей, разрушенных жизней, осиротевших детей до того, как врачи смогут победить это?***
— Не знаю, они все тебе идут, — произнесла Реджина. Когда она была замечена, они с Мередит решили выйти на крыльцо, выпить по стаканчику кофе и вдохнуть прохладного вечернего воздуха. В первый свой день октябрь теплотой не побаловал, и изо рта на выдохе шёл пар. — Вообще, Голд говорил, что женщина в белом всегда прекрасна, — вновь заговорила Реджина, но Мередит будто её не слушала, словно витала в другом измерении. — Мер? — А… — наконец откликнулась та. — Переживаешь за Иззи? — обеспокоенно смотрела Реджина на подругу. — Просто думаю, сколько ещё таких поводов будет? — Она всегда называла себя мрачной, но сейчас и впрямь помрачнела. — Сколько ещё раз мы увидимся потому, что кого-то ранили? Ты когда-нибудь приедешь в больницу просто выпить кофе? Ответа у них не было, и поэтому они продолжили стоять молча, допивая остатки и ощущая на губах вкус напитка, такого же горького, как послевкусие, которое снова и снова оставляет после себя жизнь. Потом их ослепили огни сирен, и, выслушав санитара скорой, Грей быстро побежала внутрь. Возможно, она спасёт жизнь этого человека, возможно, нет. Сколько ещё раз она выиграет или проиграет это битву… И когда придёт тот день, когда она, выйдя из операционной, уставшая и совершенно опустошённая, стянет с себя чепчик и поймёт, что эта была последняя её часть, которую она смогла отдать, и что это не конец битвы, а конец войны?***
Бросив трость в стороне, Голд, прихрамывая, расхаживал по комнате, где утром Джеро обнаружила Хотча. Еле уловимая боль в ноге была ничтожна в сравнении с этим гнетущим чувством внутри, которое всё время нарастало. Фоет ведь уже был арестован, но смог сбежать из тюрьмы и решился на то, на что решаются единицы безумцев — начал охоту на федеральных агентов. Сколько ещё раз ему удастся ускользнуть и сколько людей будет потеряно в попытках его поймать? Ведь теперь они все под угрозой… Под угрозой вся команда и семьи тех, у кого они есть. А значит, в этом списке его жена и дети, а ведь сегодня утром он уже предлагал ей остановится, а может, и ему пора? Как знать, может, он уже старый волк? Тихонько до хромав до стены, Голд забрал свою трость, пиджак и, никому не сказав ни слова, поспешил выйти из здания, но Морган нагнал его. — Голд, куда ты идёшь? — Туда, куда хотел весь день, — мужчина выдохнул и обернулся, — домой. К маленькой дочери, она встретит меня, усадит за маленький столик на маленький стульчик и нальёт несуществующий, но самый вкусный в мире чай. К сыну, который слишком много сил тратит на то, чтобы казаться взрослым, но на самом деле он всё тот же милый мальчик, безумно похожий на мать. Я хочу домой. Морган, у всех у нас есть люди, которых мы любим, но ты когда-нибудь думал, сколько ещё раз ты сможешь их увидеть, прежде чем один из таких ублюдков явится в твой дом?***
Сидя в холле больницы, Реджина не знала, сколько прошло времени с тех пор, как она находится здесь. Сирены продолжали гудеть, скорые подъезжали и подъезжали, к парамедикам подбегали врачи, а затем скрывались где-то в коридорах. Время от времени они подходили к людям в холле, таким же ожидающим, как и она, участливо трогали их за плечо и тихо произносили: — Мы сделали всё, что могли… Сколько раз они уже говорили это, а главное, как понять, что ты сделал всё, что мог, и дальше от тебя уже ничего не зависит? Пока она думала над этим, из одной из палат вырвался отчаянный мужской крик и, волной прокатившись по коридорам, донёсся до её ушей: — Иззи, Иззи, нет! Янг! Сюда!***
Миссис Голд вернулась домой под утро. Она обнаружила мужа спящим в кресле, а дети спали по обе стороны дивана, свернувшись калачиком. Девушка подошла и аккуратно провела рукой по волосам мужа. Это лёгкое, почти невесомое движение прогнало некрепкий сон, мужчина встрепенулся. — Давно пришла? — Только что. Прости, не хотела тебя разбудить. — Она опустилось в кресло напротив и только теперь поняла, как же сильно устала. Будто кто-то проделал в ней невидимую дырочку и словно через соломенную трубочку высосал все силы, что в ней только были, до капли. — Жизнь Аарона вне опасности, с ним Джей-Джей. Хейли мы тоже позвонили. — Она подняла глаза на мужа. — Весь день думала над тем, что ты сказал. Я не знаю, сколько раз мы ещё способны заглянуть в эту пропасть, но точно знаю — мы сделали ещё не всё, что могли. — Фоет ещё не пойман, а в деле Майклсонов ещё остались тёмные пятна, — произнёс мужчина, и на его лице возникла та самая загадочная полуулыбка, которую никто не мог разгадать.