~
Неделю спустя Сириус все еще отдавал предпочтение своей здоровой ноге и все больше и больше разочаровывался в себе каждый раз, когда Ремус указывал на это. Тем временем бедро Кейси снова беспокоило его. Он еще ничего не сказал, но Ремус мог видеть это по его лицу каждый раз, когда он снимал маску вратаря для перерыва, чтобы хлебнуть воды во время тренировки. Пока Кейси не захотел признавать, что ему больно, Ремус мог только сидеть на скамейке и смотреть за командной потасовкой. Это была его любимая часть — наблюдать, как Львы органично переплетаются друг с другом, на заднем фоне громкий голос тренера Уизли. — Как капитан, а? Ремус перевел взгляд с игры на Грюма, который сидел рядом с ним, вытянув ногу с протезом от колена, покрытым рандомными фразочками от всех парней — некоторые не совсем вежливые. Ремус каждый раз смеялся, когда видел миллионы сердец, нарисованных Финном. — Он в порядке, — ответил Ремус. — Он больше сам себя накручивает. — В том-то и дело. — проворчал Грюм. Ремус кивнул, и они оба наблюдали, как Сириус легко обошел Джонса и Уилсона, делая несколько резких поворотов, выбивая шайбу в сетку с задней части конька Уилсона — к большому неудовольствию Уилсона. После этого Сириус засмеялся. Ремус отвернулся. — Я попробую до него достучаться, — обратился он к здоровому глазу Грюма, другой был выбит шальной шайбой, когда он был игроком. Теперь он закрывал ее повязкой — традиционными цветами Львов. Парни подарили ее ему некоторое время назад. Грюм тогда поворчал, но Ремус с тех пор не видел его без нее. — Знаю, что попробуешь. Мы просто немного отстаем от графика. Две недели. Нам нужно, чтобы они разобрались в себе и между собой тоже. — Затем он встал, как раз в тот момент, когда раздался свисток, сигнализирующий об окончании тренировки, и хлопнул Ремуса по спине, когда уходил. Парни начали проходить мимо скамейки запасных, чтобы переодеться — по крайней мере, большинство из них. Джеймс остался с Сириусом, тот лениво отбивал клюшкой шайбу и запускал ее над головой Джеймса. Джеймсу потребовалось всего несколько минут, чтобы ему это надоело, и он игриво толкнул Сириуса в борт, когда они оба подъезжали к Ремусу. Сириус кивнул ему, когда они подъехали достаточно близко. — Ты здесь, чтобы на меня посмотреть? Ремус моргнул. — Что? Сириус приподнял брови. — На мою лодыжку? — Верно. — Ремус кивнул. — Верно. Да, приходи ко мне. Ремус закрыл глаза, коротко выругавшись Блять самому себе, направился по туннелю впереди них и вернулся в тренировочную комнату. Это было нелепо. Лодыжка. Ремус был там, чтобы посмотреть на лодыжку Сириуса. Сириус вошел в дверь раньше, чем ожидал Ремус, мокрые после душа волосы и шея выглядывали поверх воротника футболки. Ремус сидел за своим столом с почти половиной бутерброда во рту. Сириус улыбнулся, увидев его. — Привет. Ремус хотел поздороваться, но вышел только приглушенный звук, заставивший Сириуса слегка фыркнуть, когда он сел за один из столов. — Голоден, Лупс? — Заткнись. — Ремус, наконец, сумел сглотнуть. — Это ваша вина, что у меня такой короткий обед. Я постоянно с вами занят. Сириус скривился. — Я не хочу мешать тебе обедать. Ремус отмахнулся от него. — Я шучу. — Он вытер руки о штаны и жестом попросил Сириуса выпрямить ногу: — Давай взглянем. Сириус высунул ногу, и Ремус осторожно начал расшнуровывать его ботинок, чтобы снять его, а затем и носок. — Ты знаешь, что ты, наверное, один из трех парней, которые думают, что ногти на ногах надо стричь, — говорит Ремус, прижимая ладонь к своду стопы Сириуса, отводя ее назад. — Как ощущение? — Ну, я хочу хорошо выглядеть для тебя, Ремус Люпин, разве нет? Ремус резко поднял глаза. На секунду Сириус смотрел прямо, и они просто пялились друг на друга. Затем он откашлялся и улыбнулся, кивая ноге. — По крайней мере, моя нога должна выглядеть хорошо. — Он снова откашлялся и посмотрел на один из плакатов, где подробно описывалось, когда нужно охлаждать, а когда нагреть травму. — Ощущения нормальные. — Нормальные? — сказал Ремус через мгновение. — Ну. Нет, типа… покалывания? Некоторое время было, но прекратилось. Ремус бросил на него взгляд. Странный момент прошел так же быстро, как и наступил. — Я никогда ничего не слышал о покалывании. — Я же сказал, что оно прекратилось. — Сириус. — Оно прекратилось! — Что ж, тогда тебе повезло. Давай растянем ее. Сириус был знаком с процедурой, он немного откинулся назад и лег на спину. Он согнул колено, позволяя Ремусу взять его за голень и поставить ногу ему на плечо. — Я видел, что ты был в Европе этим летом. — сказал Ремус, в основном, чтобы что-то сказать. Ему хотелось поговорить, не думать о том, что он, по сути, склонился над Сириусом, который просто смотрел на него, пристально, пока Ремус возился с его ногой. — Ага. Я и некоторые парни. — Без Джеймса? Это что-то новенькое. Уголок рта Сириуса приподнялся. — Ты же знаешь, как тяжело иногда оторвать его от Лили. — Да уж. — Ремус откинулся назад и стал прощупывать сухожилия вокруг лодыжки Сириуса. Его лодыжки были тонкими и костлявыми. Они не соответствовали остальной части его высокого и широкого телосложения. Ремус старался не задерживать прикосновения слишком надолго. — А что ты делал этим летом? Ты никогда не говорил. Ремус пожал плечами. — И то, и это. Вообще-то виделся с Лили несколько раз. Работал с новичками. Ничего такого же крутого, как Европа. — Я и забыл. Ты тренер для новичков. — Да. — Ремус снова согнул ногу Сириуса и сложил ее так, чтобы его колено упиралось ему в грудь. — Этим летом работал с ребятами в возрасте от шести до семи и от восьми до десяти. — Значит, они почти не умеют кататься. — Они умеют кататься! Сириус бросил на него взгляд, и Ремус закатил глаза. — Некоторые из них умеют кататься. Еще мгновение он помолчал, прежде чем Сириус сказал: — Я бы хотел, чтобы ты как-нибудь с нами покатался. — Когда Ремус усмехнулся, он продолжил: — Я серьезно. Мы все время после тренировки свободно катаемся. Ты никогда к нам не присоединяешься. — Я не могу угнаться за вами. — Грюм тоже не может угнаться за нами, но это его не останавливает. Ремус снова опустил ногу Сириуса на циновку и пожал плечами. — Мне нравится смотреть. — Я хочу увидеть, как ты играешь. — А я хочу увидеть, как ты играешь, — сказал Ремус. — Это означает, что ты должен говорить мне, если что-то болит, даже если это просто приступ боли, и даже если он проходит. Понял, Блэк? Выражение лица Сириуса на мгновение было шокированным, прежде чем оно сменилось озорной улыбкой. — Да, капитан. Ремус закатил глаза, но тоже немного улыбнулся. — Убирайся к черту из моего кабинета.~
Дело не в том, что Ремус не умел кататься на коньках. Дело не в том, что его смущало, что его увидят игроки НХЛ. Дело в том, что он сам хотел быть игроком. Возможно, он мог бы стать одним из них, если бы был немного другим. Чуть выше. Чуть менее жилистым. Чуть больше склонным к набору мышечной массы. Через некоторое время он привык к тому, что тренеры говорят ему, что он опытен, но слишком мал, что он никогда не сможет держать удар на профессиональном уровне. Поэтому, Ремус успокоился. Он бросил команду колледжа, в которой играл, и начал готовиться к получению диплома по физиотерапии. Это означало оставаться в команде, но при этом жить безопасной жизнью. Он не сожалел о своем решении, но это не значило, что он не мог скучать по тому, что могло случиться. Это было странное чувство. Отсутствие чего-то, чего вообще не было. Дело не в том, что Ремус не умел кататься на коньках. Просто кататься на коньках было немного больно. Больно где-то глубоко внутри, прямо в груди. До начала сезона оставалась неделя, и Сириус катался лучше. Даже если неуверенность еще оставалась, все равно было прекрасно за ним наблюдать. Это заставило Ремуса болеть за него в другом смысле, в самом хорошем смысле. Он предположил, что, должно быть, это чувствуется так, как будто ты видишь, как Микеланджело рисует или как пишет Хемингуэй. В Интернете стали появляться фотографии с их открытых тренировок. Twitter был весь взбудоражен. Блэк возвращается. Парни были обеспокоены, даже сейчас, на тренировке, желая, чтобы очки каким-то образом материализовались, чтобы вложить свою энергию во что-то реальное. Ремусу пришлось признать, что он тоже чувствовал себя немного беспокойным, немного обезумевшим от желания, чтобы все были здоровы. Возможно, он назначал слишком уж много обычных проверок и упражнений, но прямо сейчас осторожность не была лишней. Не все могли быть в форме на сто процентов, это было невозможно, но он мог попытаться подвести их как можно ближе. — Ремус, ты меня слушаешь? Ремус положил телефон на другое плечо, чтобы легче было нарезать лук. — Ага, извини, мама. Думаю, вылет в 2 часа подойдет. Вы знаете, ребята, вам не обязательно приезжать. Хоуп Люпин фыркнула в динамик. — Ремус. Конечно, обязательно! — Нет, я знаю, я… я имею в виду, что я хочу, чтобы вы были здесь, конечно, я хочу вас видеть. Я просто имею в виду… я имею в виду, что если с деньгами туго, понимаешь, я… Не то чтобы я буду играть. Вы просто будете смотреть на меня на скамейке запасных. — Ремус. Ты важная часть команды. Играешь ты или нет. Они твоя команда. Ремус тихонько рассмеялся, закинув лук в кастрюлю, чтобы тот начал шипеть. — Спасибо, мама. Как продвигается картина? Он позволил ей поговорить о занятиях по пейзажу и портрету, которые она брала, пока готовил соус болоньезе, по крайней мере, до тех пор, пока его телефон не завибрировал от нового входящего звонка. Ремус оторвал его от уха и замер, голос его мамы был еле слышен из динамиков телефона. — Эм. Мама? — …А затем Сьюзен сказала, что думала, что мои цвета спутаны, что бы это ни значило — о, что, дорогой? — Мне придется тебе перезвонить, хорошо? — О, хорошо. Все в… Ремус нажал кнопку приема вызова и осторожно поднес телефон к уху. — Привет… Алло? На секунду послышался шорох на заднем плане, прежде чем раздался голос. — Ремус? — Сириус? — Ой. Я имею в виду, ага. Привет. Ремус еще раз взглянул на имя, просто чтобы убедиться. Сириус никогда ему раньше не звонил. — Привет. — Привет, — снова сказал Сириус. Ремус не мог думать ни о чем другом. — Привет. Сириус засмеялся: — Привет. — У тебя все в порядке с лодыжкой? — Это была единственная мысль, о которой Ремус мог думать, помимо быстро формирующихся фантазий о Сириусе, желающем признаться в своей бессмертной любви. — Ага. А что? Ремус открыл рот несколько раз. — Ты мне звонишь. — О, нет… я имею в виду, да. Да, но не поэтому. Ремус выключил плиту, не желая больше отвлекаться и сжечь ненароком свой обед, и повернулся, чтобы прислониться к кухонной стойке, его сердце билось со скоростью милю в минуту. — О. Ладно. — Это ничего? Ремус услышал протестующий звук, который издал, прежде чем понял, что он это делает. — Нет, да, конечно, я просто… это неожиданно. — Твой капитан не может тебе позвонить? Ремус не мог не улыбнуться. Он провел рукой по лицу, благодарный за то, что Сириуса на самом деле не было рядом, чтобы он не мог увидеть, как его щеки горят: — Нет, он может. Ты можешь. Сириус тоже засмеялся, услышав улыбку в его голосе. — Хорошо. Последовало несколько секунд тишины, но Ремус ждал, пока Сириус продолжит. Это было похоже на особенно сложную игру. Сириус всегда достигал желаемого, но иногда он до безумия катался по льду, ожидая идеального шанса забить. — Эм. — Сириус откашлялся: — Ну, завтра у всей команды ужин. — Да. — Ремус получил сообщение в группе вчера вечером. — Я иду. — Я знаю, я звонил, потому что вспомнил, когда мы в прошлый раз встретились в туалете, ты упомянул, что пришел в ресторан пешком, и поэтому я понял, что, возможно, у тебя нет машины, и поэтому я подумал, может быть, ты захочешь, чтобы тебя подвезли. Ремус моргнул. — Я, — тяжело дыша, добавил Сириус. — Я мог бы тебя подвезти. Если хочешь. — Я… — Ремус кивнул, прежде чем вспомнить, что Сириус не мог его видеть, — спасибо. Да, это было бы… это было бы здорово. Это действительно мило с твоей стороны, ты не… — Знаю, знаю, но я хочу. Я… мы должны были спросить раньше. Парни иногда меняются машинами, но моя машина всегда свободна. — Никто не хотел ехать с капитаном? — Ремус попытался пошутить, потому что Сириус всего лишь намекал, что они будут в машине вместе одни, и от этого немного более молодое «я» Ремуса просто сходило с ума, в то время как его нынешнее «я» в общем-то тоже сходило с ума. — Похоже на то, — сказал Сириус. — Я заберу тебя в семь? Где ты живешь? Ремус назвал свой адрес на автопилоте, но даже когда время и место были согласованы, Сириус, похоже, не хотел класть трубку. — Что делаешь? — сказал он вместо этого. Ремус, глубоко вздохнув, снова включил плиту. — Просто готовлю ужин. — Тебе повезло, что ты не сидишь на той диете, что я. Я делаю курицу. И брокколи. Ремус немного рассмеялся. — Ты злишься только потому, что не умеешь готовить. — Откуда ты знаешь, что я не умею готовить? Ремус приподнял брови, глядя на куриный бульон, который он пытался открыть одной рукой. Он поставил Сириуса на громкую связь и положил телефон на стойку рядом с плитой. — Я видел тебя на кухне команды и видел лицо шеф-повара Молли, когда ты там был. Ты не умеешь готовить. На другом конце провода раздалось отдаленное ворчание, и Ремус улыбнулся, подрумянивая мясо. Потом его снова поразила странность этой ситуации. Сириус Блэк разговаривал с ним по громкой связи на кухне. — Я мешаю твоему ужину. — Нет, Пэдс, все в порядке. — Ремус не хотел, чтобы Сириус уходил. Было приятно слышать второй голос, наполняющий его кухню, даже если он и был по телефону. Когда Сириус не ответил в течение нескольких секунд, Ремус застыл на полпути, открыв коробку с макаронами. — Я имею в виду, ты можешь отключиться, если тебе нужно. Я наверняка тоже мешаю твоему ужину, так что… — Ты думаешь, я хорошо выгляжу, верно? На льду я выгляжу в порядке? Я выгляжу готовым? Сердце Ремуса немного сжалось, и он поставил коробку на стол, включая плиту, чтобы закипела вода. Он снова прислонился к стойке, скрестив руки и глядя на светящийся экран своего телефона. — А что ты думаешь? Сириус фыркнул в динамик. — Ремус. — Нет, серьезно. Нет смысла тебе что-либо говорить, если ты в это не веришь. — Просто скажи мне еще раз. — Голос Сириуса звучал так отчаянно, так тихо, что Ремус поднял трубку, как будто если поднести ее ближе, это как-то поможет. Ремус на мгновение закусил губу. — Сириус, твоя лодыжка прекрасно зажила. Ты катаешься так, будто рожден для этого. Ты видел вообще, что люди говорят? Еще одна пауза, на этот раз довольно долгая, а затем тихо: — А что, если они ошибаются? — Неважно, ошибаются они или нет. — Ремус поднес трубку ближе и, едва понимая, что говорит, просто произнес. Он просто знал, что это правда. — Ты любишь играть. Ты невероятный игрок. Это видят все. То было просто плохим столкновением. Они случаются со всеми. Помнишь сотрясение мозга Джеймса? Это было ужасно, Джеймс был ужасен в течение нескольких недель, пока страх не прошел. — Потому что он любил это больше, чем боялся, — мягко сказал Сириус. Ремус кивнул. — Точно. Я… я сделал все, что мог, и ты тоже. Это все, о чем мы можем просить, и это все, о чем могут попросить фанаты. — Ремус перевел дух. — Ты хорошо выглядишь на льду. На этот раз они оба замолчали, позволяя всему проникнуть в суть. Ремуса снова поразило то, насколько интимным был весь этот разговор. Он и Сириус за два года их знакомства ни разу не обменялись более чем несколькими словами за пределами хоккея, за пределами катка или команды. Ремус был уверен, что это случайность, разовая акция. Сириус просто нервничал. Вот и все, и Ремус был уверен, что уже говорил об этом с Джеймсом и Кейси, но Ремус сделает все, что сможет. — Итак, в семь? — это все, что сказал Сириус. — Да, звучит хорошо. — Ремус откашлялся. — Спасибо. — Тебе тоже, — сказал Сириус. — Правда, Ре. Что-то в груди Ремуса дернулось, и он больше не смог ничего сказать. После того, как Сириус повесил трубку, в его кухне стало слишком тихо.~
Рейнджровер Сириуса был блестящего черного цвета, на нем самом была красная фланелевая рубашка, но без куртки, когда он опустил окно, чтобы помахать Ремусу в том направлении, где он выходил из своего жилого комплекса. Ремус внезапно почувствовал себя нелепым в своей командной толстовке, как будто это было слишком, слишком очевидно, хотя он знал, что некоторые из парней, несомненно, наденут хотя бы какое-то командное снаряжение. — Привет, — сказал Сириус, когда он подошел достаточно близко. — Как дела? Ремус пожал плечами. — Есть хочу. — Я тоже, — Сириус наклонился, чтобы дернуть защелку на двери Ремуса, и открыл ее для него. Ремус проскользнул внутрь и пристегнул ремень безопасности. Сириус выключил радио и несколько секунд смотрел на Ремуса с легкой улыбкой, а затем снова завел машину и выехал на дорогу. — Нервничаешь, а? Ремусу потребовалась минута, чтобы понять, что он говорит о сезоне, а не о поездке на машине, но он кивнул. — Немного. Наверное, все равно не так, как ты. — Верно, — засмеялся Сириус. — Думаю, это правда. Твоя семья снова придет? Ремус удивленно отворачивается от дороги и смотрит на него. — Я… да. — Он не догадывался, что Сириус вообще знал о приезде семьи Ремуса. — Да, в четверг. Через пару дней. — Надеюсь, у них будут хорошие билеты на игру в пятницу. — Да, неплохие. Воцарилась неловкая тишина. Ремус, будь он кем-то другим, спросил бы Сириуса, прилетали ли его родители, но он не осмелился. Они не говорили о семье Сириуса. Это было правилом для новичков, одним из первых вещей, которые ты должен усвоить. Не забирай у Джеймса последнее шоколадное печенье, не трогай блокиратор и перчатку Кейси и не спрашивай капитана о его семье. — Ты же знаешь, ты всегда можешь просто попросить, чтобы тебя подбросили. Любой из парней тебе бы помог. Ремус кивнул, но знал, что никогда этого не сделает. Он не любил просить больше, чем ему было нужно. В тишине, заполнившей машину поверх радио, Ремус понял, насколько он полагался на окружающий шум хоккея, когда разговаривал с кем-либо из парней в команде. Они были друзьями, но Сириус был и — Ремус был совершенно уверен — всегда будет идолом, которому наполовину поклоняются. Иногда было трудно разговаривать с ним на нормальном уровне, и особенно трудно, когда он продолжал смотреть на Ремуса и улыбался той улыбкой, которую девушки использовали как знак, чтобы подойти к ним с бокальчиком спиртного. Ремус не мог не улыбнуться в ответ, а потом они говорили о финтах Джеймса с шайбой на тренировке и довольно глупо улыбались друг другу. Ремус понятия не имел, что все это могло значить. — Спасибо, что подвез, — сказал Ремус, когда Сириус припарковался, машина немного прокатилась вперед из-за его слишком резкой остановки. — Это гораздо лучше душного метро. Сириус слегка усмехнулся. — Тебе нужна машина, чувак. Ремус пожал плечами, стараясь полностью уйти от этой темы, выходя из машины. Впервые в своей жизни он приехал рано, и пока прибыли только новички, неловко выползая из ресторана, прежде чем они увидели Сириуса и выпрямились, некоторые улыбались, некоторые побледнели. Ремус мог бы им только посочувствовать. К Сириусу было трудно привыкнуть. — Эй, парни, все в порядке? — сказал Сириус, протягивая руку для нескольких приветствий. — Давайте сядем, а? Мы можем, по крайней мере, чипсы и сальсу заказать, мы с Ре чертовски голодные. Лео кивнул. — Ага, ладно. — Затем Ремусу: — Здорова, Лупс. — Привет, Канатик. — Ремус ухмыльнулся, когда его глаза закатились из-за прозвища. — Думаешь, сможешь заставить кого-нибудь из нас купить тебе выпить или у тебя слишком большие яйца для того, чтобы использовать поддельный паспорт самому на этот раз? Сириус фыркнул и одобрительно посмотрел на Ремуса, придерживая для него дверь. Ремус нырнул внутрь, чтобы скрыть, как его щеки вспыхнули от гордости. Джеймс пришел, сжав плечи Ремуса сзади и заставив его подпрыгнуть так сильно, что тот пролил свою маргариту. Джеймс вздрогнул, и Сириус спокойно пододвинул Ремусу свой напиток, от которого он сделал всего пару глотков. Ремус покачал головой. — Ты что, оставь себе. Тот был почти пуст, и если я выпью еще… кто знает, что я тебе скажу. Сириус просто подтолкнул бокал немного ближе к нему и попросил официантку принести еще один. — О, я бы с удовольствием послушал твои секреты, Фруктик. Ты можешь довериться мне. Ремус моргал, не прекращая, когда Сириус повернулся и улыбнулся официантке, которая тут же на него запала. Он был уверен, что в ближайшее время остальные напитки Сириуса будут таинственным образом бесплатными. Это немного притупило кайф Ремуса. Не то чтобы он никогда не видел, чтобы Сириус флиртовал с девушками. Он видел это больше раз, чем мог сосчитать. Он сидел за столом, обычно присматривая за Финном, который часто не мог справиться с алкоголем, а Сириус был в баре, улыбался какой-то девушке и наклонялся, чтобы она могла что-то шепнуть ему на ухо. Он видел, как Сириус целовался. Это было похоже на то, как он играл в хоккей. Ремус обычно чувствовал, что странно пялится, поэтому через несколько секунд он отводил взгляд, у него в груди полыхал огонь. Он видел это больше раз, чем мог сосчитать, но это не мешало ему чувствовать один и тот же огонь в груди. Иногда он почти думал, что будет лучше, если у Сириуса появится девушка. Кто-то, кого Ремус мог бы узнать, принять. Это было бы лучше, чем тайно ненавидеть каждую случайную девушку, о которой он даже не подозревал, как какой-нибудь безумный супер-фанат. Ремус сделал глоток напитка Сириуса, просто чтобы заняться чем-нибудь, кроме как смотреть за тем, как хихикает девушка. Затем он оттолкнул его. Может, он и мог доверять Сириусу, но он определенно не доверял себе. Вместо этого он перешел на гуакамоле. — Как Лили, Потс? — Он полностью отвернулся от Сириуса и посмотрел на Джеймса: — Давно ее не видел. Джеймс издал странный звук, поперхнулся своим напитком или, может, чипсами и еще минуту кашлял, прежде чем заговорить. Ремус и еще несколько человек смотрели на него со смехом. Ремус наблюдал, как Кейси несколько раз хлопнул того по спине. — Ты в порядке, приятель? — Я в порядке. — Джеймс хрипел. — Она в порядке. Она… да, она в порядке. Она в порядке. Я в порядке. — Он прочистил горло. — Мы в порядке. Ремус приподнял брови. Он не знал, в чем дело, но определенно напишет Лили, когда вернется домой. — Ремус. — Финн наклонился слишком близко к Ремусу, его карие глаза были большими. — Да, Харзи? Финн торжественно покачал головой. — Что, если я больше никогда не смогу заблокировать шайбу? Ремус покачал головой. — Харзи… — А что, если, — глаза Финна расширились, и он ошеломленно посмотрел в потолок. Его напиток был опасно близок к краю стола. — Что, если я перейду из Финна О’Хары в Финна Так-Себе? — Эм. — Ремус рассмеялся, а затем он услышал похожий звук слева от себя и посмотрел на Сириуса, сидящего за столом. Они оба расхохотались. Ремус протянул руку и взял из руки Финна опасно плещущийся стакан. — Окей, мне кажется, на сегодня тебе хватит, Харз. Финн откинулся на спинку сиденья, но его притянул к себе Тимми, которого перевели в прошлом году из Сов, тогда же, когда и Финна. В старшей школе они вместе ходили в развивающий лагерь, и Ремусу нравилась их динамика. Ремус всегда думал, что они составят хорошую пару для защиты, если Финн не будет нападающим. — Теперь перед тобой целых два стакана. Ремус взглянул на Сириуса. Тот был ближе, чем он думал, и его зрачки казались большими и темными, но улыбка была мягкой. Он склонил голову набок. — Если ты все еще хочешь поделиться со мной своими секретиками. Ремус засмеялся, провел большим пальцем по капле соли с одного из ободков и облизнул его. Сириус секунду наблюдал, прежде чем перевести взгляд на свои тако. — Не знаю, — сказал Ремус. — Я как открытая книга. Я удивлен, что ты вообще что-то хочешь знать. Это тоже было в новинку. Сириус, наклоняющийся к нему, задавал ему вопросы о нем — о нем, а не о хоккее. Сириус снова взглянул на него, на этот раз приподняв брови. — Почему ты удивлен? Ремус бросил на него взгляд, который, как он надеялся, говорил потому что ты сказал мне едва ли два слова за первый год, проведенный здесь, и все те разы мы говорили только о хоккее. Но, честно говоря, Ремус не был уверен, насколько он сам привыкал теперь к разговорам с Сириусом. В самом начале Сириус был для него ничем иным, как суперзвездой, которую Ремус настолько любил, что раскошелился на толстовку с ним. Толстовку, которая теперь была тщательно спрятана в его комоде, чтобы он мог надеть ее только тогда, когда будет уверен, что он абсолютно один и не ждет никого в гости. — О. — Уголок рта Сириуса приподнялся с некоторой грустью. — Да уж. В начале я был не очень-то дружелюбен, правда? — Я бы не сказал, что не дружелюбен. — Ремус взболтнул напиток и сделал глоток. — На тебя оказывалось большое давление. Оно все еще есть. Не могу себе представить, на что это похоже. Сириус сухо рассмеялся. — Верно. — Я… Нет, это… — Ремус лихорадочно подбирал слова. — Прости, наверное, ты не об этом сейчас хочешь поговорить. Прости, я не собирался поднимать вопрос… прямо сейчас тебе нужна ясная голова. — Сейчас моя голова какая угодно, но только не ясная. — Сириус откинулся на спинку стула и провел рукой по волосам. — Ах-ох. Похоже, здесь Сириус Блэк хвастает шевелюрой? — Джеймс наклонился между Ремусом и Сириусом, видимо, он собирался в туалет. — Все в порядке, у вас двоих? Сириус мягко толкнул Джеймса локтем под ребра. — Отвали, Потс. Джеймс засмеялся, полностью растрепав волосы Сириуса. Ремусу почти хотелось отвести взгляд. Волосы Сириуса были особенной изюминкой для Ремуса. Они были темными, густыми и волнистыми, и сейчас они обрамляли его уши, но к концу сезона они отрастут до основания шеи. Ремус фыркнул и попытался незаметно пялиться на то, как Сириус поправляет их пальцами. Было запрещено говорить об этом вслух, но Ремус молча надеялся, что он увидит кольцо с Кубком на этих пальцах в конце сезона. Ремус вздохнул. По крайней мере, они вернулись к хоккею, на знакомую территорию, которая и не вдохновляла Ремуса, но и не подводила его. Была даже… почти безопасной. — Что мне сделать? — спросил Ремус. Сириус моргнул, откинув свои волосы в последний раз. — Что? — Чтобы очистить твою голову. Я хочу, чтобы ты не беспокоился ни о чем. Что мне сделать? Сириус подался вперед на своем стуле и взглянул на Ремуса глазами, которые смотрели немного недоверчиво. Ремус сделал еще один глоток и приподнял брови. — Я… я не знаю, команда… — Нет, что тебе нужно? Сириус несколько раз открывал и закрывал рот. С каждым разом его глаза казались все более растерянными. — Нам надо… — Тебе, — сказал Ремус. — Тебе надо…? Сириус засмеялся: — Ремус, дело не во мне. — Речь идет о тебе, когда тебе это нужно, и прямо сейчас тебе что-то нужно. Натянутая улыбка Сириуса не исчезла полностью. — Ты должен быть тренером. — Сириус, ты ничего не сможешь поделать с тяжестью мира на твоих плечах. Ты только что сказал, что дело не в тебе. Ты прав, но только в том, что не все зависит от тебя. На тебе далеко не все. Любой из этих парней скажет тебе это. Ремус не мог бы сказать, откуда взялась хотя бы половина всего этого. Это было все, что он когда-либо думал о молчании Сириуса, о его суевериях и рутине, о его вспыльчивости на льду и вне его, о его желании винить во всем себя. Он подозревал, что дело в алкоголе, но, еще он был совершенно уверен, что дело еще и в близости к Сириусу в целом. — Ты беспокоишься. — сказал Сириус, и в этом не слышалось удивления или защиты. Он казался почти счастливым. Это было так близко к правде. Ремус не просто заботился о Сириусе, но он не мог сказать это вслух. Веселые нотки в голосе Сириуса заставили Ремуса порадоваться наличию алкоголя в его организме, однако они позволили ему дать более безопасный ответ. — Ты мой любимый игрок, — просто сказал Ремус, и лицо Сириуса озарила яркая улыбка. — Я этого не знал. Ремус провел рукой по своей горячей щеке. — Да, и, наверное, это было к лучшему. Сириус громко рассмеялся, бросая в него взгляды, и на минуту прижался лбом к сложенным на столе предплечьям. — Заткнись, — рассмеялся Ремус. — Не могу поверить, что ты мне это сказал. То есть, я чертовски рад, я никогда не позволю тебе забыть об этом, но… — Отъебись, — Ремус ненадолго прикрыл глаза, прежде чем снова засмеяться. — Это… я всего лишь пытаюсь сказать тебе, что у тебя есть талант. — Почему это мы смеемся без меня? Лупс, оказывается, забавный, а я этого не знал? — Джеймс наклонился, обнял Кейси за плечо и толкнул его так, что вилка не попала ему в рот и испачкала щеку. — Потс, — сказал Кейси. — Возьми себя в руки, я, блять, ем. — Извини, детка. — Джеймс наклонился мимо него, ближе к Сириусу и Ремусу. — А если серьезно, почему это мы смеемся, меня нужно включать во все. — О, мы знаем. — сказал Сириус и взглянул на Ремуса, как будто они вдвоем пошутили. Ремус знал, что какое-то время он будет думать об этом взгляде. Большую часть ужина Ремус был втянут в странные дебаты о том, кто в этом году устроит рождественскую вечеринку для команды с Натом и Харзи. Однако все это время Ремус практически ощущал тепло Сириуса рядом с собой. Его потерянные глаза, когда Ремус попросил его сперва думать о себе, навсегда остались в памяти Ремуса. Осознание того, что он собирается поехать домой с Сириусом на черной машине после этого, заставило его ерзать от адреналина. Практически так же он чувствовал себя перед игрой, так же он относился к открытию сезона в эту пятницу. Когда, наконец, пришло время уезжать, Ремус наполовину задумался, скроет ли Сириус от других тот факт, что они едут вместе, хотя он не знал почему. Может, другие парни и не спросят. Но когда все собирались уходить и прощались, Сириус оказался в центре всего этого и вертел ключами вокруг пальца. Он посмотрел на Ремуса, приподняв брови. — Готов? — он спросил. Ремус постарался не показать своего удивления и кивнул. — Ага. — Чт… — Джеймс оглядывался между ними, преувеличенно покачивая головой. — Фруктик едет с капитаном? — Ага, ага, ага. — Неужели мои уши меня подводят? — Да, да, ладно. — Сириус протянул руку, и Джеймс взял ее, другой хлопнув его по спине. — Спокойной ночи, Потти. Выйдя из ярких огней ресторана и вернувшись на стоянку, Сириус издал долгий вздох и, увидев взгляд Ремуса, улыбнулся. — Командная энергия, понимаешь? Ремус кивнул. — Ага. — Но вечер классный. — Сириус щелкнул ключами, и его машина вдали чирикнула, задние фонари мигнули в темноте. — И вправду. У нас всегда классные вечера. — До нас ты не был ни в одной другой команде, не так ли? — спросил Сириус. Ремус покачал головой, когда они подошли к машине. — Только Львы. — Ты всегда хотел этим заниматься? — Вопрос Сириуса был тихим, когда они оба сели и закрыли двери. Ремус перевел взгляд от его искренних серых глаз, чтобы перевести дух. Очевидно, это была светская беседа, но Ремус не мог отрицать, что ему нравилось, что Сириус интересовался этим. — Вроде того. Это то, что приносит деньги. Сириус посмотрел на него. — Но прежде… Ремус попытался слегка улыбнуться. — Не все ли разве хотят быть тобой, хотя бы немного? — Ты хотел играть? — Сириус выпрямился и повернулся к Ремусу. — Ты играл? — В детстве и в колледже, да. — Ремус посмотрел вниз. Все приближалось к той точке, о которой он много думал в последнее время. — Но у меня ведь точно нет твоей комплекции, не так ли? Мой тренер не постеснялся сообщить мне об этом. Сириус молчал, и Ремусу пришло в голову, что ему может быть неловко спрашивать сейчас, поэтому он добавил: — Он действительно сделал мне одолжение. Ничего страшного. Я люблю свою работу. — Что было правдой. Он считал себя одним из самых удачливых людей в своей работе. У него были тесные командные отношения почти со всеми игроками. Теперь он сидел в машине Сириуса Блэка. Он правда любил свою работу. — И опять же. — Сириус завел двигатель: — Теперь тебе действительно нужно поиграть с нами. Ремус слегка рассмеялся. — Это все еще немного… тяжелая тема. Для меня. — О. — Но, надеюсь, однажды, да. Конечно. Я хотел бы. — Ремус, мне очень жаль… — Нет, нет, — заверил его Ремус. — Это не то, что я имел ввиду. Честно, ничего страшного. То, что ты просто спрашиваешь, очень много для меня значит. Краем глаза Ремус увидел, как Сириус кивнул, дорога освещалась фарами перед ними. — Сегодня был хороший вечер. — снова сказал Сириус. Затем он немного закашлялся. — И не только… ну, ты понимаешь, из-за команды. И из-за того, что ты сказал. Мне. — Это не проблема. — Я знаю. Я просто… я не понимаю всего этого. Всегда нужно было, знаешь, делать все возможное и даже больше, мне так говорили, когда… понимаешь. — Сириус снова поперхнулся, слегка откашлявшись. — Когда я рос. Ремус едва удержался от того, чтобы повернуть голову и посмотреть на Сириуса. Он никогда не слышал ничего подобного. На всех интервью, которые он смотрел, на всех ужинах, которые он пропустил. Правило для новичков номер один. Не спрашивай капитана о его семье. Конечно, Ремус всегда предполагал, что ему с ними не просто. Он видел семью Сириуса на играх. Они были напряженными. Ужасно напряженными. Они были проявлением стереотипных родителей хоккеистов. Кричат на других парней, поправляют игры, поправляют тренера. Проявить сочувствие или жалость сейчас не казалось правильным. Сириус точно не хотел жалости. Но Ремус не хотел отмахнуться от этого, как будто это ничего не значило. Это было похоже на семя доверия, и Ремус понятия не имел, что он сделал, чтобы заслужить его, но он собирался быть как можно более осторожным с ним. — Ну, я рядом. Когда бы я ни понадобился. Ремус все бросит ради Сириуса Блэка, звезды Гриффиндорских Львов, он всегда это знал. Только сейчас казалось, что он бросит все ради Сириуса, своего капитана, который слишком сильно на себя давил. Может, в этот момент он мог бы назвать его другом. Он увидел, как Сириус посмотрел на него, и оглянулся, слегка улыбнувшись. Однако челюсть Сириуса была стиснута, и глаза метались по дороге, костяшки пальцев лежали прямо на рулевом колесе. Как будто он не знал, что делать с таким комментарием, и Ремусу захотелось сбросить напряжение. Сириус ткнул подбородком в лобовое стекло. — Здесь, правильно? — Я… О, да. — Ремус почувствовал, что его выдергивают из оцепенения, как из какого-то странного сна, когда Сириус остановился перед его жилым комплексом. — Еще раз спасибо, что подбросил. Он повернулся, чтобы открыть дверь, как вдруг почувствовал, что его взяли за руку. — Ремус. Ремус повернулся. — Эм. — Сириус посмотрел на свою руку, сжимающую руку Ремуса, затем на логотип Льва на его толстовке, и отпустил. — Эм, да. Прости, да. Увидимся на тренировке. Ремус моргнул, открыл было рот, чтобы что-то сказать, но затем Сириус повернулся вперед на своем сиденье и посмотрел в окно со стороны водителя в сторону от Ремуса. — Ага. — Ремусу стало не по себе от странной и быстрой смены настроения. — Увидимся. Сириус уехал через несколько секунд после того, как Ремус закрыл дверь, заставив Ремуса отступить на шаг от машины. Он не знал, что только что произошло, но знал, что какое-то время будет думать об этой ночи. В его квартире было особенно холодно по сравнению с теплым пространством Сириуса, когда он вошел внутрь.