***
Внезапный стук напугал парней. Эмиль подорвался, через секунду открылась дверь, и в палату, как к себе домой, зашёл доктор. На Иманова упал осуждающий взгляд. — Молодой человек, — Фёдор Григорьевич своим фирменным движением руки приспустил очки, это выглядело забавно. — Как вы здесь оказались? — И Вам доброе утро, — начал Эмиль. Почему-то ему захотелось съязвить: — Я через двери вошёл, в окно, знаете, не очень удобно лезть. — Я не знаю, что вы тут забыли, но не мешайте пациенту отдыхать, — мужчина указал на выход. — Иначе я буду вынужден позвать охрану. Он пытался звучать угрожающе, но что Дима, что Эмиль, еле сдерживали улыбку. Хорошо, что ты, дядя, не вошёл минутой ранее… — Зовите охрану. И передайте ей, что на ночном дежурстве не спят, — съязвил кареглазый. Пока врач стоял в недоумении, Эмильен успел попрощаться с пациентом и, пообещав явиться снова вечером, скрылся за дверью.***
Дни для Димы тянулись очень медленно. Он привык к динамичному образу жизни, круглосуточное пребывание в кровати не входило в планы, поэтому следующие две недели дались парню достаточно тяжело. Без работы он не чувствовал себя полноценно, постоянно не хватало той шумной, суетливой атмосферы, к которой Масленников так привык. Благо, команда хоть как-то спасала ситуацию, ни на день не оставляя своего лидера без внимания. Радовало то, что кошмаров больше не было, но это облегчение быстро сменилось беспокойством за Эмиля, нарастающего с каждым днем. И, как оказалось, не просто так.***
За неделю до выписки Димы Эмиль старался не придавать особого значения произошедшему за последнее время, списав всё на подорванное психическое состояние Масленникова, но один момент стал переломным. Проблем со сном у Иманова никогда не было, да и снилось ему что-то очень редко, поэтому события этой ночи его сильно напрягли. Особенно после рассказов Димы. Эмильен стоял один посреди тёмного коридора. Понятия не имел где находится, но здесь было страшно и холодно. В самом конце был виден свет, кареглазый не раздумывая двинулся вперёд. Он всё шел, но выход почему-то становился только дальше. Вдруг словно из ниоткуда послышался чей-то голос, заставивший Иманова вздрогнуть и обернуться. — Дорогу осилит идущий… так, вроде, говорят? — перед ним стояла маленькая девочка. Буквально сразу Эмиль понял, с кем имеет дело. Та самая злопамятная малышка Настя. Она выглядела будто бы полумёртвой, от внезапно накатившего страха парень отпрянул в сторону. — Прочь отсюда, — он старался держаться уверенно. — Тебе страшно? — девочка наклонила голову, — по глазам вижу, что страшно. У тебя они, кстати, очень красивые. — Не боюсь я тебя, — Эмиль проигнорировал комплимент. Девочка засмеялась. — Тогда сыграй со мной в прятки! — она подбежала к парню, схватила его за руку своей ледяной ладошкой. Брр. По телу побежали мурашки, он одёрнул руку, отошёл. — Пошла вон, мертвячка! Ты здесь не хозяйка. — Эмиль развернулся, быстрым шагом пошёл вперед. — А ты мне нравишься. Твой дружок не такой смелый, — Настя всё не отставала. — Он же тебе рассказывал? Рассказывал, знаю… Как был трусом, так им и остался! Иманов был вне себя, но игнорировал малышку. — Брось идти, ты всё равно отсюда не выйдешь, — противный писклявый голос начинал надоедать. — Пошла. К чёрту. — Зря ты так. Ты же знаешь, что тебе немного осталось? После этой фразы Иманов нервно сглотнул, сделал глубокий вдох, но снова ничего не ответил. — Всё ты знаешь… И боишься! Боишься смерти. Прямо как я тогда боялась, — девочка чувствовала своё превосходство. — Мне так нравится управлять вашими чувствами! Приятно держать в страхе взрослых людей. — Я даже рад, что тебя убили, — выпалил собеседник. — Детская смерть вдвойне наказуема. Жаль, что твой никчёмный Димочка этого не учёл, — в детском голосе слышалась издёвка. За ребёнка точно говорил кто-то другой — такой вывод сделал Эмиль, основываясь на поведении Насти. — Не смей ничего говорить в его сторону. Ему и так от тебя уже тошно. Виновата во всём ТЫ сама. — Дима слишком глупый, чтобы понять всё так, как оно есть, — с наигранной жалостью произнесла девочка, — его всегда недолюбливали. Даже не понимаю, как такой человек может что-то из себя представлять. Фи… Сейчас Эмиль не выдержал. Он резко обернулся, по лицу было видно, что парень в ярости. Сам того не понимая, он что было сил толкнул маленькое тело на пол. — ОСТАВЬ НАС ОБОИХ В ПОКОЕ! — эхо побежало вглубь коридора. — ТЫ СДОХЛА, ЭТО НИКАК НЕ ИЗМЕНИТЬ… ИЗ-ЗА ТЕБЯ ДИМА ЧУТЬ НЕ ЛИШИЛСЯ СВОЕЙ ЖИЗНИ, ТЕПЕРЬ ПОД РАЗДАЧУ ПОЧЕМУ-ТО ПОПАДАЮ И Я. ТВОЯ МАЛЕНЬКАЯ НИКЧЁМНАЯ ЖИЗНЬ НЕ СТОИТ И ТОЛИКИ МОЕЙ, А ТЕМ БОЛЕЕ ЕГО. ТЕБЕ ЯСНО? На этом моменте сон неожиданно оборвался. Шокированный случившимся, Эмильен продрал глаза и скинул с себя одеяло. Он чувствовал боль, испуг и разочарование одновременно. Одно лишь представление того, что Дима мучился так несколько месяцев заставило содрогнуться. Об этом сне Диме не рассказал, не хотел его снова тревожить. К сожалению, этот случай с кошмаром не стал единичным. Практически все последующие ночи выдавались практически бессонными, девочка не оставляла свою затею, обессиливая бедолагу всё сильнее с каждым днем.***
Когда Масленников вышел из больницы, дни снова пошли своим чередом. Возобновилась та рутина, которую все так любили. Ещё через неделю Диме сняли гипс с руки, чему он был безмерно рад. Много денег и времени стало уходить на возню с «Гелендвагеном», прощаться с которым Дима уж никак не хотел. Эмиль же старался вести себя спокойно, не показывать никому своё беспокойное состояние, хотя держать всё в себе было тяжко.***
— Я рад, что теперь всё в порядке, — Маслеников подошёл к Эмилю, который что-то рассматривал в окне, обнял его сзади. — В порядке же? В ответ младший лишь проронил неуверенное «угу», положил голову на плечо любимого, не отводя взгляд от утреннего слепящего света. — Солнце, ты чем-то взволнован? — Дима развернул его к себе, посмотрел в глаза парню. — С чего ты взял? — Эмиль, если что-то происходит, лучше расскажи мне. — Всё хорошо. Ни о чём не переживай, ладно? Тебе и так с головой хватило, — Иманов не сдавался. Рассказать всё сейчас — значит дать этой истории продолжение. Нет, ему хотелось верить, что всё обойдётся само. — Если ты меня обманываешь… — прошептал блогер прямо в ушко кареглазому. — Да ну тебя, — улыбнулся тот и потянулся за поцелуем. Дима довольно обхватил торс младшего, притягивая его к себе поближе. Своё внутреннее волнение Эмиль откинул на второй план, ведь Дима интересовал его намного больше, чем какая-то сумасшедшая несуществующая девчушка. Буквально за несколько секунд поцелуй из нежного превратился в страстный. Своими тёплыми пальцами Эмиль проводил по горячему привлекательному телу Масленникова, вдыхал его запах, такой пьянящий и сладкий, от которого стали подкашиваться ноги. Заметив это, Дима приподнял парня и резко усадил его на находящийся сзади стол, идеально подходящий по высоте, так что теперь их лица были на одном уровне. — Мы только начали, а ты уже шатаешься, — опустив руки на бёдра Эмиля, заметил блогер. — Видел бы ты себя, — Иманов поднял брови, жадно вдохнул. — Не могу устоять на ногах. — Даже так? — Дмитрий коротко поцеловал его. — Тогда, может, зайдём дальше? Если ты не против… — Ты стоишь непозволительно близко, я не в силах отказать. — Уверен? — Уверен. — Эмиль, ты же понимаешь… — Понимаю я всё, не болтай много, — разговор был завершён грубым поцелуем. Эмиль очень хотел этого, хоть и чуточку боялся. Он доверял Диме, проблема была не в этом, больше волновал страх неизвестности. Старшему уже не терпелось стянуть с Эмиля всю одежду, обнажить смуглое накачанное тело, взять его в свою власть, но ему пришлось замедлиться. — И зачем ты только надел рубашку, — возмутился Дима, торопливо расстёгивая пуговицы. — Не рви только… — А очень хочется. Через несколько секунд белая ткань отлетела в сторону, за ней сразу же последовала футболка Димы. Он взял Эмильена за руку, потянул за собой. — Идём, — парень кивнул в сторону спальни. — Погоди… — Иманов ехидно улыбнулся. — Давай здесь. — Здесь? Ну как скажешь.