Исцели мои раны

      Это была глупая идея.       Определённо.       Сам факт того, что она стоит на крыльце дома, где находится квартира Драко Малфоя, является полнейшим абсурдом.       У неё нет ни одной причины, чтобы быть здесь.       Ладно. У неё нет ни одной разумной причины, чтобы быть здесь.       Решение, которое она приняла слишком спонтанно.       Не успела или, скорее, не захотела обдумать, зная, что хотя бы одна лишняя минута размышлений — и ей тут же придётся отказаться.       Следующий шаг её невероятно нелепого плана — позвонить в дверной звонок.       И это именно то, что у неё не получается сделать последние двадцать минут.       Поднять руку, прижать палец к большой белой кнопке и нажать.       Проблема в том, что перед каждым этим, казалось бы, простым действием в её голову разом влетает несколько достаточно логичных смущающих мыслей, и именно они лишают возможности закончить начатое.       Она решается ещё на одну попытку. Пробует последний раз и уходит.       Она считает до трёх.       Раз.       Два.       Три.       И поднимает руку.       — Грейнджер?       Гермиона пугается и оборачивается на звук за спиной слишком резко, поэтому часть её распущенных волос падает на лицо. Ей приходится смахнуть их, чтобы разглядеть Малфоя, стоящего на тротуаре в нескольких метрах от крыльца.       Малфоя, с влажной от пота чёлкой, в промокшей насквозь белой футболке и серых спортивных штанах, которые сидят на бёдрах ниже, чем следовало бы.       Гермиона прочищает горло. И ещё раз.       Ей нужно хотя бы пару секунд, чтобы найти, что ответить.       Драко на мгновение прищуривается, и на его лице появляется странная улыбка. Не очень уверенная, но определённо… довольная.       Он подходит ближе. Останавливается у первой ступени и молчит.       Сверлит взглядом Грейнджер в ожидании. А на лице продолжает красоваться эта дурацкая ухмылка.       Словно он понял что-то, чего так и не поняла она.       Гермиона открывает рот, не осознавая точно, что именно хочет сказать, но Драко будто специально обрывает:       — Зайдёшь?       Она захлопывает рот и кивает. Пропускает Малфоя вперёд, для того чтобы он открыл дверь. А затем ненадолго впадает в ступор, когда Драко жестом приглашает её войти.       Несколько ступеней. Лестничный пролёт. Ещё одна дверь.       Когда они оказываются в квартире, Гермиона всё же решается объяснить причину своего визита, но Малфой снова не даёт ей этого сделать.       — Если честно, я ещё не завтракал, так что… — он указывает куда-то в сторону кухни, и Грейнджер опять кивает.       Хотя не совсем до конца понимает, что он имеет в виду.       Словно её появление здесь не является чем-то необычным, неправильным, неестественным. Словно у него не возникает вполне очевидного вопроса.       Или он просто не хочет его задавать.       И она прекрасно понимает его, поэтому решает на какое-то время отложить этот момент.       Пока Драко возится на кухне, гремит посудой и периодически ворчит что-то неразборчивое себе под нос, она медленно проходит в гостиную, скользя взглядом по комнате.       Она немного иначе представляла место его проживания.       Нет, разумеется, происхождение Малфоя подразумевает хороший вкус в интерьере и желание обставить свой дом лучшими вещами, но то состояние, в котором он так долго находился, должно было оставить свой отпечаток.       Пожалуй, кроме переполненной окурками пепельницы на столе, Гермиона не обнаруживает ничего такого.       И, к своему удивлению, замечает, что рядом валяется пачка довольно дешёвых магловских сигарет. На сеансах в её кабинете он доставал сигареты исключительно из дорогого портсигара, обтянутого кожей, а от окурков всегда избавлялся с помощью магии.       Гермиона не успевает поразмыслить об этом, когда слышит его голос:       — С сыром или джемом?       Грейнджер моргает несколько раз. И будто так и не осознав суть вопроса, на автомате отвечает:       — С джемом.       Малфой продолжает свою бурную деятельность, и она слегка мотает головой в попытке привести мысли в порядок, прежде чем вернуться к изучению жилья Драко.       Взгляд падает на большой письменный стол. Практически пустой. Несколько чистых пергаментов, лампа с абажуром тёмного цвета и… магловская шариковая ручка. Та самая, которую она когда-то дала ему в качестве портключа.       Это вызывает в ней ещё одно неясное чувство, анализировать которое она пока не готова.       — Мне нравится эта лампа.       Драко на секунду отвлекается и поворачивается к ней. Видимо не совсем понимая, как реагировать, он просто кивает. Поэтому она добавляет:       — Ты здорово постарался. Эта квартира… — она обводит взглядом помещение, делая акцент на том, что ей нравится не только лампа. — Мне кажется, она очень подходит тебе. Малфой возвращается к своему занятию, скорее чтобы отвести взгляд, нежели потому, что действительно слишком занят готовкой, и отвечает:       — Да. Мне тоже так кажется.       И несмотря на то, что это общение, Гермиона уверена, им обоим кажется неловким, она хочет, чтобы Драко вновь посмотрел на неё.       — Я думаю, моя квартира совсем не подходит мне.       Это вырывается неожиданно, даже для неё самой. Поэтому она перемещает внимание на свои пальцы, которые выводят непонятные узоры на поверхности его письменного стола.       Драко никак не реагирует, но она уверена, что он расслышал её.       Спустя пару долгих минут он поворачивается к ней, облокачиваясь на столешницу и скрещивая руки на груди. Гермиона слышит размеренное шипение на сковороде за его спиной.       — Что ты имеешь в виду? — смотрит ей в глаза.       Грейнджер прочищает горло, чувствуя себя некомфортно под таким пытливым взглядом. Делает несколько шагов по комнате, осматриваясь, словно это как-то может помочь ей собраться с мыслями.       — Не знаю, наверное, мне не нравятся эти белые стены… они слишком… — возвращает внимание к Малфою, — слишком белые, понимаешь?       Нет, не помогло.       Она уверена, что несёт полнейшую чушь, но Драко кивает. И что странно — понимающе.       Он вновь отворачивается, чтобы достать из верхнего шкафчика посуду и с помощью лопатки перенести завтрак со сковороды на тарелки.       — Ты можешь делать со своими стенами всё, что хочешь. Это ведь твои стены, — доносится со стороны кухни.       — Вообще-то, фактически они не мои, я же снимаю эту квартиру, — начинает она, но, когда Малфой бросает осторожный взгляд на неё, тут же замолкает.       Кажется, речь вовсе не о стенах.       Но он не произносит ничего вслух, а она не решается уточнить.       — Кофе или…       — Кофе, — тут же отвечает Гермиона.       Ещё около трёх минут Малфой орудует над кофеваркой.       В воздухе распространяется приятный аромат, который всегда действовал на неё как успокоительное.       — Готово, — бодрее добавляет он, и сначала две чашки с кофе, а затем и тарелки с глухим стуком приземляются на обеденный стол.       На тарелках лежат по два тоста с аппетитной золотистой корочкой. Её — с малиновым джемом, который вытек на белую поверхность небольшой лужицей. Его — с поджаристым сыром, который так же расплылся по краям.       — Ты вроде говорил, что с готовкой у тебя не очень, — мягко улыбаясь, произносит она и садится за стол.       — Именно поэтому сегодня на завтрак обычные тосты, — он отвечает ей такой же улыбкой и садится напротив. — Я рад, что в этот раз они хотя бы не подгорели.       — На самом деле ты так долго возился с этим, — она по-доброму смеётся, беря в руки хрустящий тост, — удивительно, что это оказался просто поджаренный хлеб.       Драко слегка хмурится, откусывая кусок приличного размера.       — Я же сказал, что магловские способы готовки даются мне не так просто, — произносит он, прожевав пищу. — Да и кроме того, что надо поджарить хлеб, ещё нужно намазать джем и расплавить сыр, — Драко ворчит, снова откусывая от тоста.       Он не отрывает взгляда от тарелки, и Гермиона позволяет себе наблюдать за ним. Изучать движение каждой мышцы на его лице, словно открывая для себя какую-то другую, новую сторону Драко Малфоя. Спокойно завтракающего тостами в обычное воскресное утро.       — Да, ты прав, — наконец отзывается она, — у тебя получились отличные тосты.       Когда он поднимает глаза, она откусывает большой кусок и с показательным удовольствием прожёвывает его.       Морщинка между бровей Драко исчезает, а уголки губ приподнимаются.       — Я понял, Грейнджер, — он слегка наклоняет голову. — Главное, не перестарайся.       Она опять смеётся и возвращается к завтраку.       Драко быстро справляется со своей порцией и, вытирая салфеткой губы, откидывается на спинку стула. Неторопливо делает глоток кофе.       — Твоё настроение заметно отличается от того, что было в нашу последнюю встречу, — немного сухо.       Грейнджер втягивает воздух. Гораздо более шумно, чем хотелось бы.       Выдыхает.       — Иногда время неплохо справляется со своей задачей, — она пожимает плечами.       Драко упирается взглядом в стол и медленно кивает.       — И зачем ты здесь? — не смотрит на неё, изучая деревянную поверхность.       Вопрос, который должен был прозвучать как минимум полчаса назад, всё-таки срывается с его губ. И сейчас ответ на него кажется гораздо сложнее, чем когда она стояла на крыльце, безуспешно пытаясь позвонить в дверь.       Она хочет ответить честно.       Я не знаю.       Но помнит о своём плане, поэтому выдаёт заранее заготовленный ответ:       — Гарри и Джинни приглашают тебя на вечеринку в честь повышения Гарри.       Бровь Малфоя вопросительно выгибается, поэтому Гермиона уточняет:       — Гарри теперь глава Аврората. Но на самом деле это всего лишь повод собраться всем вместе. Там будут ребята из школы, ты всех их знаешь…       — Грейнджер, — он перебивает её, снова хмурится и машет головой из стороны в сторону.       Гермиона останавливается в ожидании его реакции.       — Ещё раз, — медленно произносит он, очевидно всё ещё переваривая полученную информацию, — Поттеры приглашают меня? — делает внушительную паузу после каждого слова.       Грейнджер утвердительно кивает.       — Они планировали отправить сову, но я заверила, что смогу лично пригласить тебя от их имени, — она отставляет пустую тарелку. — Заодно хотела посмотреть, как ты обжился на новом месте, — демонстративно осматривается. — И, видимо, вкусно позавтракать. Спасибо.       Тёплая улыбка планирует появиться на лице Гермионы, но выражение лица Малфоя заставляет её застыть на полпути.       Драко прищуривается.       — Это звучит довольно…       — Довольно неожиданно, я знаю, — предполагает Грейнджер.       — Я хотел сказать, довольно неправдоподобно.       Гермиона выдыхает и ненадолго опускает взгляд. Когда она возвращает его к Малфою, то замечает, что тот снова проворачивает этот приём. Смотрит будто сквозь неё, пытаясь держать под контролем свои эмоции.       — Я бы не стала приглашать туда, где тебя не хотят видеть.       Несколько секунд молчания.       — Ладно, — он пожимает плечами. — Но зачем это мне?       Грейнджер понимает, какого ответа он ждёт. Что он хочет услышать.       Но она просто не может дать ему это. Она не готова.       — Я больше не являюсь твоим психотерапевтом, но, если честно, по-прежнему искренне заинтересована в твоём выздоровлении, — лёгкая улыбка касается её губ, когда она произносит это. — Мне кажется, подобное времяпрепровождение позитивно скажется на твоей социализации.       У Драко вырывается еле слышный смешок. В нём нет желчи, скорее — что-то похожее на недоверие.       — Не думаю, что именно эта компания примет меня с распростёртыми объятиями, — его взгляд блуждает по поверхности стола.       — Они сделали шаг навстречу. Теперь твоя очередь, — Гермиона делает паузу, прежде чем добавить: — Если это, конечно, имеет для тебя какое-то значение.       Малфой поднимает глаза и впивается в её.       Кивает.       — Я подумаю об этом и пришлю ответ письмом с совой, — он отставляет чашку с недопитым кофе и поднимается. — А сейчас мне нужно в Мэнор.       Грейнджер понимает намёк, спохватывается и резко встаёт.       — О, конечно.       Она направляется в сторону двери через гостиную, и Малфой следует за ней.       На пороге она оборачивается и встречается с его задумчивым выражением лица.       — Я надеюсь, ты решишь принять приглашение, — мягко произносит она.       Драко не отвечает, лишь опускает взгляд куда-то себе под ноги.       Она выходит из его квартиры, не прощаясь.

***

      Один из долгожданных выходных, который они провели вместе.       Гарри моет посуду, оставшуюся после ужина, и передаёт чистые тарелки, кружки и столовые приборы Джинни, которая протирает их сухим полотенцем и убирает на свои места по шкафчикам. Они делают это не используя магию только потому, что процесс продлевает те ценные минуты тишины и спокойствия, которые редко удаётся урвать, когда всё своё свободное время проводишь рядом с детьми.       Ни Джеймсу, ни Альбусу не интересно находиться возле родителей, когда те заняты бытовыми заботами. Это время, как бы банально ни звучало, действительно принадлежит только им.       Спустя несколько минут Гарри прерывает умиротворяющее молчание:       — Я не уверен, что пригласить Малфоя к нам домой было удачной затеей.       Джинни резко прерывается и, повернувшись корпусом к мужу, одной рукой облокачивается на столешницу, а вторую, в которой держит полотенце, кладёт себе на талию.       — Если ты против, то почему согласился, когда Гермиона предложила это? — в её голосе проскальзывают нотки возмущения.       Гарри также поворачивается к ней, отвлекаясь от своего занятия.       — Нет, я не против. Я уже сказал Гермионе и повторю тебе: я готов дать Малфою шанс, если он сам этого хочет.       — Тогда в чём дело? — рука Джинни делает непонятный жест в воздухе.       Поттер отводит взгляд и наносит моющее средство на очередную тарелку.       — Дело не во мне. Невилл и Симус… — не очень уверенно отвечает он.       — И что с ними не так?       — С ними всё в порядке, — он выдыхает, — но их отношение к Малфою никак не изменилось со школьных времён. Они его терпеть не могут.       Джинни издаёт какой-то непонятный звук, явно означающий недовольство, и берёт из рук Гарри тарелку.       — Это твоё повышение и твоя вечеринка. Если ты считаешь, что присутствие Малфоя поможет закрыть какие-то гештальты , то ребятам придётся проявить уважение к твоему решению, — поверхность тарелки неприятно скрипит, когда Джинни с усилием протирает её полотенцем. — Тем более, я уверена, что Гермиона уже успела сказать ему. Будет невежливо отказать теперь.       — А тебе не кажется это странным? — Гарри поворачивает голову в сторону Джинни, задумчиво прищурившись. — Гермиона сама предложила, к тому же настояла на том, чтобы пригласить его лично. И вообще, — он закрывает кран, стряхивая в раковину капли воды с рук, — нет у меня никаких гештальтов. Она всё так складно сформулировала, что я согласился, даже не обдумав.       Джинни вздыхает, убирая последнюю тарелку на верхнюю полку.       — Хорошо. Возможно, она сделала это не совсем для тебя.       Гарри хмурится, пристально вглядываясь в лицо жены.       — Что ты имеешь в виду?       Джинни пожимает плечами.       — Мне кажется, Гермиона хотела позвать его, чтобы… у них был повод пообщаться? — она машет головой. — Не знаю. Посмотреть, что из этого получится.       Гарри фыркает и направляется в сторону дивана. Устало падает на него и облокачивается на подушки.       — Зачем ей общаться с Малфоем?       Джинни остаётся стоять на месте, скрещивая руки на груди.       — Я знаю не больше, чем ты, — на секунду разведя руки в сторону, возвращает их в прежнее положение после. — Просто мне показалось, что она сделала для него гораздо больше, чем для других своих пациентов.       Гарри сводит брови к переносице, пальцем отбивая ритм по спинке дивана.       — Хотя, может быть, я всё это себе придумала.       Она подходит и садится напротив мужа, беря его за руку.       — Даже если мы не знаем, почему это так важно для Гермионы, — поглаживает большим пальцем тыльную сторону его ладони, — это и правда отличная возможность попробовать что-то изменить.       Гарри сохраняет молчание около минуты, а затем, согласившись, кивает.