Сладость горечи

Кормиться пафосными речами Верона не желала. Но большего у Ромео не было… Он знал, что должен был сделать хоть что-то, чтобы сохранить спокойствие в своём королевстве. Вот только к такой ситуации его королевство готово не было. Ничего для взращивания еды у Вероны не имелось… На стороне Вероны не находилось ни одного союзника… Слова об их единстве и неугасающем изобилии только усилили общие волнения и негатив: их дорогой принц больше не сможет кормить Верону и утолять её нужды. Тогда из тени выступила первая созданная генератором девушка: — Довольно, принц Ромео! Ты создал нас думающими только о камушках и цветочках. Но мы больше, чем красивые игрушки! И если ты не можешь дать нам того, что нам нужно, то мы заберём это силой! На этих словах негатив толпы возрос в несколько раз. Голодные женщины готовы были следовать за явившей себя лидерицей. Последовательницы Джульетты прошли через толпу и схватили Ромео. Красивые наряды… Блестящие цепи… Всё это оказалось разорвано и связано вместе, заранее готовое стать оковами беспечного короля. В блеске золота и розовых лоскутков Ромео был поднят на руки. А затем отнюдь не в радостном порыве был сброшен с кареты, с которой вёл своё выступление. Лёжа у ног толпы на пыльной щебёнке, Ромео взволнованным взглядом искал в озлобленных тенях понимание и милосердие. Его неуверенные обещания всё исправить ударялись о рокот шумной толпы и исчезали в скованном боевом настрое воздухе. Женщины желали перемен… Уповать на Ромео больше было нельзя. Нехотя, Ромео и сам понимал, что это конец его правления. Но что с ним будет дальше он мог только представить. Свергнутого короля следовало запрятать подальше от возможного вторжения. Было решено отправить Ромео в небольшой, очерствевший домик самой Джульетты. Джульетта рассчитывала поселиться в замке и надеялась, что каким-то образом Ромео ещё пригодится ей и Вероне. А сам Ромео рассчитывал на то, что в четырёх стенах он пробудет недолго; что рано или поздно разобидевшиеся дамы изменят своё решение, и все они заживут как раньше. Две девушки стоят у входной двери темницы, присматривают за червовым королём в его скромной опочивальне. Некогда весёлые и беззаботные — теперь они серьёзны и холодны. Самому королю тоже больше не до былой беспечной безмятежности. Но, быть может, милые девушки проявят к нему сострадание и освободят его из жёстких пут, пока никто не видит? Тогда он готов вернуть всю свою соблазнительность и ласковость. — Ну что же вы… Паола? Виттория? Это ведь я, ваш дорогой принц! Вы не обязаны быть на стороне всех остальных дам. Освободите меня! У нас ещё есть шанс всё наладить! Стражницы переглядываются. Неужели они позволят ослепить себя этой миловидной и некстати светлой улыбочке? Слишком их животы пусты, чтобы вестись на эти безнадёжные россказни… Они не позволят своему дорогому принцу подвести их вновь. И сами не подведут ту, что обещала что они больше не будут голодать. Не заслышав какого-либо ответа, Ромео поникает. Ни общаться с ним, ни тем более помогать ему девушки не намерены… Он отворачивается от двери и стражниц, сидя на жёстком матрасе. Стоит ли продолжать надеяться на собственный народ или пора уповать на чудесное спасение извне? Появление Джульетты оживляет и стражниц, и свергнутого короля. Явившись в тюремный домик, Джульетта идёт прямиком к Ромео. Пышногрудая дева с бесконечной красоты локонами, всегда жизнерадостный идеал подданной Вероны — теперь она омрачневший истрёпанный цветок, полный обид и злобы. Она показывает Ромео опустевший генератор, словно ребёнок, от которого очень долго прятали его дорогую игрушку. Очевидно, некоторое время она провела в рысканьях по королевской спальне. — Эта вещь… С ней ты всегда давал нам те бесполезные безделушки. Как она называется? Почему она не работает? — Ну, это генератор вероятностей… — начинает Ромео и выдаёт неловкую улыбку, — И он не работает, потому что… у него закончился заряд?.. Джульетта сжимает генератор двумя руками, почти прижимает к себе; в лице её видится кривая усмешка. Она обещала Вероне новую жизнь… Но как же она её даст, если единственный источник жизни истощён и больше не заработает?.. Должен быть какой-то выход! Резко отбросив генератор, Джульетта выхватывает с пояса юбки кондитерский шпатель. Вещица неуклюже заточена под оружие. Потому она прижимает её серебристое лезвие прямо к шее Ромео. — Как его зарядить?! Где достать такой же?! — кричит она, на что взволнованный король спешит её успокоить: — Тише, красавица моя! Я всё скажу!.. — на губах вновь возникает улыбка. Надо бы не только свою даму успокоить, но и самому как-то сохранить рассудок… — Зарядить его нельзя. А достать такой же?.. Вряд ли другие короли отдадут тебе свои генераторы. Я надеялся, что Феликс поможет мне. Но… — Ромео задумчиво смолкает. Не хочется вспоминать о милом любовнике и их расставании. Джульетту же его молчание не устраивает. — Но? — дева прижимает лезвие к щеке короля. Взгляд её требовательный и строгий: пленник должен смотреть на неё. Ромео с улыбкой принимает эти правила: — Но мы немного не поладили, и теперь я должен рассчитывать только на себя. Джульетта отводит шпатель от лица Ромео. Что же делать? Как же поступить? Она задумчиво ходит из стороны в сторону, пока не останавливается; проводит кончиками пальцев по краям лезвия. Король Феликс не просто приезжал на дружескую встречу, верно? — А король Феликс обменяет тебя на генератор?.. — тихо и вкрадчиво спрашивает дева. Червовый король снимает с лица улыбку. Хочется сказать что «да». Но рассудок твердит «нет»: последний их диалог вышел весьма неудачным. Ромео с толикой грусти и непонимания опускает взгляд, молчит. Тогда Джульетта разочарованно хмыкает: и на какую пользу от этого королишки она рассчитывала?.. Новая королева идёт к двери. Пора заняться делами и добыть информацию и пропитание. Но по пути она останавливается и бросает на сверженного короля холодный взгляд: — Развяжите его. Мы не убьём тебя, Ромео. Ты создал нас. Но мы всегда будем ненавидеть тебя за то, какими ты нас создал… Широко распахнув глаза, Ромео вскидывает на Джульетту голову. Его дамы ненавидят его?.. Джульетте его потерянность приносит удовольствие. Она хитро улыбается: вновь дева повергла червового короля! Только на сей раз морально… Она уходит, а стражницы следуют её приказу. Освобождённый из пут, Ромео остаётся сидеть на месте, такой же растерянный и не желающий верить в сказанное. Как же так вышло? Неужели его прекрасным дамам он больше не нужен? Их времена счастливой жизни больше не вернуть? Куда же ему податься, если в собственной Вероне он нежеланный правитель?.. Ромео опускается головой на подушку. От тускло розовых простыней тянет слабым запахом роз. Увядшим, как иссякшее величие Ромео… Раз в Вероне места ему нет — можно попробовать сбежать. Да только кто его ждёт за стенами голодного и обнищавшего королевства? Кому он нужен со свей беспечностью и неумением править? Только Феликсу он, кажется, был дорог. А потом их скоротечный роман померк огоньком свечи… С бока червовый король переворачивается на спину. Слабый аромат роз оставляет сознание. Ромео прикрывает глаза и пытается вспомнить запах Феликса. Он пах уютом и теплом, будто лучиками солнца… Он пах нежностью и невинностью, будто юной весенней листвой… Он пах безмерным счастьем и беззаботностью, будто свободным радостным ветерком… Феликс был прекрасен. Открывает глаза Ромео уже с какой-то ноющей тоской на сердце. Феликс был прекрасен и просто хотел быть вместе с Ромео… Но Ромео не мог дать ему того, чего Феликс хотел. Нести ответственность за отношения, брать на себя обязанности за их пару — что в этом весёлого? Какое удовольствие может быть в оковах моногамной пары? А теперь Ромео остался один… И как бы он того ни хотел — ему придётся взять на себя ответственность за завоевание Карточного Мира. Тоскливое времяпровождение вновь прерывает приход Джульетты. Краем глаза Ромео видит, что она преобразилась: длинные кудри выкрашены в янтарь, а наряд сменился на песочно-жёлтый, как у типичной фелицийки. Удивлённый, Ромео спешно садится. Неужто дева готовится к посещению королевства Феликса? Или она уже успела там побывать? — Я видела короля Феликса, — говорит она, достаёт из-за пазухи жёлтой накидки видеофон. На устройство, кажется, звонят, — Он гулял по улицам за руку с другим королём. Таким серым и невзрачным… Как его имя?.. — Куромаку… — выдыхает Ромео. Феликс действительно стал встречаться с Куромаку?.. Похоже, Ромео ранил Феликса сильнее, чем он мог подумать… Джульетта даёт Ромео его розовый видеофон. С едва уловимой угрозой она говорит ответить так, чтобы звонящий не понял, что червового короля свергли. Остальному Карточному Миру пока рано знать, что творится в Вероне… Это испортит все её планы. Входящий звонок поступает от Зонтика. Ромео смотрит на символику трефового валета и никак не может сосредоточиться на предстоящем разговоре. Его бедный, милый Феликс… Решил сойтись с самой скучной и холодной картой, лишь бы забыть о червовом короле. Разве Ромео действительно не может дать ему тех тепла и заботы, что он заслуживает? — Зонтик! Рад тебя слышать!.. — А… Ну… Ты недавно звонил мне, верно? С тобой всё хорошо, Ромео? — Конечно всё хорошо, Зонтик! Разве может быть иначе? Думается, что лучше бы Ромео сейчас разговаривал с Феликсом… Может, стоит попробовать настоящие отношения? Не просто так ведь человеческий мир сосредоточен на них. Значит, что-то хорошее в них найдётся. Если только Феликс даст ему второй шанс… Ему, неугодному пленнику собственного королевства… — Ты можешь кое-что ему передать? Если встретишь. Если не встретишь — ничего страшного! Сам передам! Но если встретишь… Скажи, что мне жаль. И я очень скучаю… Я люблю каждую из своих девушек. Но, кажется, мне стоило выбрать ответственность и Феликса вместо них всех. Попрощавшись с Зонтиком, Ромео завершает звонок и возвращает видеофон Джульетте. Та прекрасно слышала разговор. Оттого она смотрела на бывшего правителя с недоумением и даже каким-то осуждением. Ромео её взгляд не нравится. Что не так? Он прекрасно исполнил свою задачу! Дал Зонтику понять, что в плену его не держат! Но Джульетта осуждает не затянувшийся диалог, а странное стремление к королю Феликсу… Она видела, с каким счастливым взглядом червовый валет гулял по улицам Фелиции. Если Ромео думает, что сможет разрушить их связь с серым кардиналом, то он ещё глупее, чем она предполагала! Впрочем, это не Ромео предстоит вмешиваться в чужое счастье, а ей… Она прячет видеофон и горделиво поводит носиком: — Оказалось, что твои бесполезные безделушки не такие бесполезные. Я обменяла кое-что на еду. Но ты ничего не получишь, принц Ромео. Довольная собой, Джульетта уходит, прихватив с собой стражниц. Сегодня у них праздник! А завтра большие планы, к которым нужно подготовиться. Дверь тёмного домика запирают с обратной стороны. Ромео остаётся один в четырёх стенах и возвращается к безмятежному пребыванию на кровати. Передаст ли Зонтик его слова Феликсу? И если передаст — какой шанс, что Феликс его простит, и они начнут сначала? Они ещё столько всего не успели сделать вместе… Мысль, что Феликс застрял с этим седовласым занудой почти сводит Ромео с ума! У Куромаку наверняка ни одного парка аттракционов в его королевстве нету!.. Да и сам он хоть целоваться умеет?.. Ромео чувствует, как от недовольства у него напрягаются брови и губы. Не найдёт Феликс счастья с трефовой мастью… Но если есть вероятность, что он заново откроется Ромео — червовый король будет за неё держаться и даст своему валету всё, чего тот хотел. Он единственное, что у него осталось… С игривым смехом Феликс откидывает голову на простыни. Золотистые локоны разметаются по серой ткани, блестят как никогда ярко… Светлая ровная шея так и манит прикоснуться к себе губами… Под ласковыми поцелуями Феликс млеет, влюблённо вздыхает, спешит прижать своего любовника поближе к себе. Его объятия так и говорят о том, что больше всего он желает, чтобы это мгновение не заканчивалось!.. Чужие руки следуют вниз по его немного нестройному, но мягкому и притягательному телу… Пальцы осторожно проникают в сокровенное колечко мышц и гладят изнутри разгорячённое нежное нутро… Лучистый валет не сдерживает себя в эмоциях и от удовольствия, кажется, готов растаять словно под напором магмы: столь же раскалённой и неудержимой, как его партнёр. — Давай же… — изнемогающе стонет Феликс. Его тело трясётся в предвкушении, а ногти крепко впиваются в лопатки любовника, — Я хочу тебя, Куромаку… Трефовый король высвобождает пальцы из жаркого лона возлюбленного. Как он может не порадовать своё солнышко, которое настолько переполняет вожделение? С лёгкой насмешкой он сгибает ногу Феликса в колене, осторожно толкается членом в его тело. Влажный длинный ствол заполняет собой нутро валета, заставляет того с наслаждением изогнуться и закатить глаза. Это именно то, чего он хотел!.. — Куромаку!.. Валет как можно крепче вцепляется в плечи своего трефа. Размеренный и плавный темп Куромаку быстро переходит в опьяняющий и изнурительный, потому и окрылённый удовольствием Феликс теряет себя в опустошительном потоке страсти: лёгкий трепет его изгибов становится животной жаждой отдать всего себя без остатка, а блаженные стоны рвутся из груди криками измождённой нужды ощутить в себе растекающуюся эйфорию возлюбленного. Грубые, крепкие объятия, влажные поцелуи, напористые и мокрые жаркие толчки с каждым мгновением всё сильнее приближают валета к упоительной разрядке. И когда пронзительная вспышка оргазма всё-таки одолевает его — Феликс с именем возлюбленного на губах изгибает спину, полосует ногтями плечи Куромаку. А Ромео резко просыпается и садится на кровати. В спешном дыхании Ромео озирается кругом. Сквозь тьму в глазах прокраиваются уголки его маленькой темницы. Пот на лбу постепенно остывает, а громогласное сердцебиение замедляется. Сон… Сон! Воистину одно из худших сновидений, что когда-либо посещало червового короля!!! Схватив подушку, Ромео прижимает её к лицу и быстрым движением ложится обратно на спину. Возмутительно! Мало того, что Куромаку пытается похитить его Феликса, так ещё во снах ему решил явиться, будто бы заявляя своё право на чужую собственность! И всё же, худшая часть не сон… Ромео осторожно задирает подушку на лоб. Затем он приподнимает голову и нервно смотрит на свои штаны. Куромаку не только вторгается в его голову, но и вытворяет немыслимые вещи с его организмом… Ну и что теперь ему делать с этой лужицей в своём белье?.. Темница Ромео, как никак, это домик Джульетты… Значит, здесь должны быть какие-то вещи. Быть может, лучше переодеть запачканные вещи, чем ходить со спермой в штанах? Решив, что так и есть, Ромео идёт на поиски шкафа — насупившийся и раздражённый. Ромео всегда любил женщин. Они были его настоящей страстью. Их звонкие голоса… Их нежные взгляды… Их мягкие тела… В женщинах было прекрасно всё! Он ни за что не променял бы женскую ласку на мужскую грубость. Но удовольствие есть удовольствие, верно? Зачем отказываться от него, когда можно хорошо провести время, забыв обо всяких предрассудках? Особенно, когда таким образом можно отблагодарить милого приятеля за помощь! Но милый приятель Феликс это одно… А Куромаку, к которому Ромео не питал никакой симпатии, это другое. Почему именно он? Может, Феликсу с ним не так уж плохо, как ему кажется?.. Ромео снимает с себя штаны, кривит губами. Нет, определённо Феликсу с ним плохо, и никакие влажные сновидения его не переубедят! Но ждёт ли Феликс возвращения к нему Ромео — вот это ещё спорный вопрос. Кое-как удаётся снова заснуть. По пробуждении Ромео скучающе бродит по домику. Желудок ноет… Есть нечего… Надо бы как-то заглушить чувство голода, отвлечься в этих четырёх стенах. Он находит кондитерскую бумагу и карандаши для подводки глаз. Что ж, можно заняться тем, что он уже давно не делал… Выразить в красивой поэтичной форме все свои переживания и чувства. Он посвятит их своему объекту обожания: Феликсу. Ромео стучит кончиком карандашика по губе, затем с улыбкой подносит его к поверхности бумаги. Феликс прекрасный объект для вдохновения! Красивый, светлый, жизнерадостный. Очевидно, и стихи, посвящённые ему, должны выйти не менее прекрасными! Со всем сосредоточением Ромео выводит штришок… и замирает. Ничего. Ничего в его голове нет! Ни одного слова! Как вообще такое возможно? Грустно… Но если в голове нет ни слова, посвящённого Феликсу, то может найдутся слова, посвящённые для?.. Нет! Даже думать об этом Ромео не станет! Отшвырнув предметы для писанины, неудачливый поэт горделиво отходит к окошку. Один нелепый сон, и его влюблённости в Феликса будто бы никогда не бывало… А была ли вообще эта влюблённость? Может, просто влечение, усилившееся из-за отчаяния? Верона его свергла… А рассчитывать ему больше не на кого. Только на мнимую надежду, что Феликс о нём не забыл. Карий взгляд поглядывает на бумагу на полу. А может и забыл, если счастлив… Но как этот серый и скучный треф мог дать червовому валету счастье? Или Феликс разглядел за этой серой и скучной оболочкой что-то большее?.. С волнительной осторожностью Ромео возвращается к бумаге, медленно садится на пол. Серый, скучный… Но при этом умный и в какой-то степени самоуверенный, верно? Ромео берёт листок, выводит пару строк на бумаге. У Куромаку наверняка всё всегда под контролем. А если нет — он всегда этого контроля добьётся. У него никогда не иссякнет заряд генератора… Его королевство никогда его не свергнет… А Феликс никогда не бросит его, посчитав безответственным и несерьёзным по отношению к нему… Стихи выходят столь грустными, что Ромео не дописывает их. Он перечитывает получившиеся строки. Слишком тоскливо… Он и так сидит в четырёх стенах без возможности освободиться! К чему ему ещё моральная тоска? Так что Ромео отрывает от рулона исписанный участок, безжалостно комкает его и выбрасывает в сторонку. Он может и лучше! Серый и скучный, но при этом умный и самоуверенный… Что же ещё?.. Что ещё есть такого в Куромаку, раз Феликс ушёл к нему? Прям персонаж-загадка, а не трефовая масть! А, может, в этом и есть дело? Может, только Феликс знает, каков на самом деле Куромаку? Быть может, на самом деле он не серый и скучный, а искрится серебром и становится увлекательным собеседником в присутствии Феликса? Чувствуя поток вдохновения, Ромео снова приступает к стихотворству. Рядом с Феликсом Куромаку надёжное плечо!.. Верный и всезнающий советчик!.. Серебристое солнце, дающее свет и тепло… Всё то, чем не смог стать Ромео для Феликса… Рука, выводящая строчки, прерывается. Ромео недовольно кривится. Опять всё выходит слишком тоскливо… Быть может, проще будет начать с того, что привиделось ему во сне? Ромео рвёт новый стих и начинает сначала. Куромаку искрится серебристыми лучами нежности и ласки… Он заботливый и внимательный, но при этом страстный и грубый… Его кожа светла как белый мрамор, а тело под строгим, но аккуратным костюмом по стати не уступит ни одной греческой статуе… Идеальная грудь, будто необъятные поля чайных роз… Широкие статные плечи, сделанные словно для того, чтобы держать на них небосвод… А сильные уверенные руки способны не только создавать прекрасные технические устройства, но и доводить до… Ромео прерывается. На сей раз не из-за того, что стих блещет не теми эмоциями, которыми он хотел. Наоборот, выходит красиво и разгорячённо. Настолько, что это неправильно даже для него! Слишком идеальным у него получился образ Куромаку. Ромео вырывает участок бумаги со стихом. Вот только скомкать и выбросить его не решается… Лучше быть опьянённым запретными фантазиями, чем пребывать в тоске от непроглядного одиночества, изоляции и голода, не так ли?.. Сжав губы, Ромео тихо смеётся и выпускает разгорячённый воздух носом. Так и быть… Он допишет этот стих! А потом посвятит всего себя этой неправильной и странной фантазии… Законченное произведение он складывает и прячет в карман. После чего приступает к другим эротическим поделкам. В собственной увлечённости проходит какое-то время, пока Ромео не вырывает из творческого порыва странный звук. Громкий… Быстрый… Неприятный… Он спешит к окну, старается прислушаться к происходящему. Что это было? Не могло же ему показаться? Даже сложно сказать на что был похож этот кроткий, но громогласный шум… Домик-тюрьма Ромео расположен далеко от врат в Верону, потому творящейся там суеты он не слышит. Он ещё какое-то время стоит у окошка в надежде услышать хоть что-то. Безнадёжно: ответом становится глухая тишина. Ромео возвращается к своему времяпровождению. Но в итоге снова отвлекается, когда приходит Джульетта. — Вижу, ты здесь не скучаешь? — хмыкает дама, всё также облачённая в жёлтое. Видеть бывшего правителя на полу странно. Но, наверное, в каком-то смысле справедливо… Она проходит с порога и ставит на столик бумажный пакетик. А две её стражницы остаются у входа наблюдать за пленником, — Теперь у Вероны есть генератор. Но это только начало. Скоро их у нас будет больше! Джульетта смеётся: довольно и почти невинно. Очевидно, для неё кража чужой ценной вещи незначительна, ведь оправдана собственным выживанием. Пришедшие с ней стражницы тоже больше не выглядят холодно и угрюмо. Похоже, доверие всей Вероны новой правительнице окупилось с лихвой. — Но… Откуда? — Ромео встаёт с пола. Он ошарашен настолько, что ему почти страшно услышать ответ. — Из Фелиции. Там все такие дружелюбные и невнимательные!.. — девушка мечтательно вздыхает. Другие королевства не дадутся ей также просто… — Но я не буду сидеть на месте и ждать, пока король Феликс вернётся сюда с армией. Или с армией своего серого муженька. Верона должна быть готова дать отпор! Вся эта ситуация не нравится Ромео. Настолько, что он пропускает мимо ушей то, что Феликс здесь был и был не один. Похоже, и правда: Карточный Мир обречён страдать из-за его беспечности… Никогда он не будет таким расчётливым и вдумчивым как Куромаку. Но подобно Куромаку он может попытаться вернуть ситуацию под свой контроль. — Джульетта… Милая, — с раскаивающейся улыбкой червовый король делает шаг вперёд, — Всё не должно быть так. Я не хочу чтобы мои дамы или Карточный Мир страдали из-за меня. Мы можем начать сотрудничать с другими королевствами! Научимся выращивать еду! Перестанем голодать! — Мы уже перестали голодать! — обиженно и злостно возражает Джульетта, — Благодаря мне! Мы больше не твои дамы, принц Ромео. Я больше не твоя дама… Джульетта тоже подходит ближе к Ромео, с тихой, злобной грустью заглядывает ему прямо в глаза. Ромео в каком-то смысле узнаёт этот взгляд… Возможно, так выглядело разочарование Феликса, когда тот понял, что ему предстоит делить червового короля со всем его королевством. Только теперь так на него смотрит та, что с самого зарождения Вероны наблюдала за тем, как разрастается королевство и как ей предоставляют всё меньше и меньше внимания. — Ты никому не нужен и никто за тобой не придёт. Твоя очередь сидеть в тени, одиноким и грустным Ромео… Напоследок Джульетта одаривает Ромео озорной улыбкой. Павший король в тени, новая королева сияет… Могли ли обстоятельства обернуться ещё лучше? Она уходит, тряхнув пышными выкрашенными волосами. Её стражницы запирают пленника Вероны наедине с собой. Снова Ромео один… Один на весь Карточный Мир. Что ж, горькая и неприятная правда… Но не сказать, что она как-то сломила Ромео. Хуже ему уже не станет, а впадание в отчаяние ни к чему не приведёт. Так что, постояв на месте, он лишь вздыхает и идёт к столику. В бумажном пакетике еда… Новая правительница Вероны решила показать, что она не Ромео и расщедриться?.. Может, Вероне действительно будет лучше с королевой Джульеттой… Может, остальному Карточному Миру будет лучше, если Ромео просто будет сидеть в тенях и ничего не делать. Если он портит всё, к чему прикасается, то зачем делать хуже? Наверняка ни Куромаку, ни Феликс не сидели бы на месте… Они бы придумали план освобождения, выведали всю возможную информацию у Джульетты и её подданных, а затем спасли бы весь Карточный Мир и все карточные государства. Увы, Ромео не видит смысла пытаться. В нём нет ни расчётливости трефового короля, ни валетовской яростной решительности. Да и Куромаку с Феликсом на свободе и окружены любовью собственного народа! Незачем рваться в герои, когда герои уже есть. С другой стороны — нужно ведь когда-то начинать исправлять собственные ошибки? Рулон кондитерской бумаги исписывается наполовину. Ромео потягивается, озирается на окружение своих бумажных сокровищ. Среди эротических и влюблённых баллад, посвящённых Куромаку, появились оды о свободе, о личностном росте и о победоносной уверенности. Стоит передохнуть… Он чувствует себя выжатым… Лёжа в кровати, Ромео задумывается. Допустим, он предпримет попытку бегства… Но не может же он просто покинуть свою темницу и как ни в чём небывало отправиться к вратам Вероны? Нет, так его поймают и запрут ещё надёжнее… Если бежать, то к этому следует как можно тщательнее подготовиться. Именно так бы поступил Куромаку, верно? Ромео легко усмехается: Куромаку в его ситуации ни за что бы не оказался. Повезло Феликсу с ним… Такой надёжный, почти идеальный парень… Может, даже его редкая улыбка сверкает безмерным теплом? Он наверняка улыбается Феликсу и, видимо, только ему одному. Сложно представить, как она выглядит… Ромео пытается, но, думается, это не то. Это лишь плод его фантазий! Такой же, как весь этот идеальный трефовый образ, которым он скрашивает своё печальное существование! И всё же, отчего-то хочется её увидеть… Хочется выбраться из Вероны только чтобы посмотреть, отдаёт ли она серебристыми лучиками как его пепельный взгляд и согревает ли трепетной нежностью весеннего рассвета. Наутро Ромео заново осматривает шкафы и ванную комнату. Нельзя покидать свою темницу будучи самим собой. Даже в темени вечерних улиц его королевское невеличество будет выделяться. Нужна маскировка! А затем нужно изучить маршруты возможного патруля Вероны и работу охранниц ворот королевства. При этом нужно, чтобы Джульетта не заметила его отсутствия, если вдруг она придёт его навестить… Никаких расчётов по времени у него нет. А время её появления всегда непредсказуемое. Всё необходимое для маскировки Ромео прячет под кровать. Теперь нужно лишь дождаться вечера, чтобы примерить на себе новый образ. А пока — можно вернуться к приятному и расслабляющему занятию и не менее приятным, утешающим его мыслям. Куромаку, Куромаку, Куромаку… И почему Ромео не может быть тем, ради кого бросают собственного партнёра? Ему нужно стать больше похожим на трефового короля… Тогда, возможно, он сумеет попытать удачу с Феликсом. А, может, даже с самим Куромаку!.. На Верону снова опускается темнота. Ромео идёт в ванную, где у зеркала рассматривает свои волосы. Сложно будет его короткие кудри превратить во что-то женственное… Но он справится! На этот раз он всё сделает правильно. Раз у Карточного Мира уже есть свои герои, то Ромео станет тем, кто поможет им встать на геройский путь. Быть может, за его шпионства Куромаку одарит его своей обворожительной улыбкой… И конечно же он помирится с Феликсом. Это тоже важно. Куда важнее навязчивых и странных фантазий! За укладкой ярких локонов следует не менее яркий макияж. Накрасившись, Ромео подмигивает себе и немного отходит от зеркала, позирует. Корсет затянут до идеальной стройной талии. Обувь украшает его оголённые из-за юбки ноги. Браслеты и ожерелья лишь сильнее подчёркивают его блестящий внешний вид. Ну чем он не прекрасная дама в беде, достойная спасения величественным сильным трефом? Возможно, он и сам достоин роли сильной боевой женщины, что будет спасать своего великолепного, но немножко неудачливого возлюбленного! Где-то снаружи слышатся голоса. Ромео невольно вздрагивает и пригибается. Пожалуй, хватит позировать… Пора выбираться на улицы Вероны. Нужно посмотреть, насколько хорошо он будет сливаться с окружением. Теперь он не сверженный король, а одна из восставших амазонок! Решительная и ослепительная Романа! Окно на кухне кажется лучшим вариантом для вылазки. Снаружи только переулки. Плюс, можно взобраться на тумбочку и с комфортом выбраться наружу. Да только жёсткий и тугой шпингалет практически вбит в раму… Приходится повозиться с ним. Но в итоге браслет помогает подцепить и вытянуть защёлку. Теперь нужно, чтобы оконная рама не издала лишнего звука. Ромео придерживает её и открывает со всей аккуратностью и неспешностью. Путь наружу свободен… Даже не верится. У него ведь не потёк макияж? Ромео выбирается из домика и столь же аккуратно прикрывает за собой окно. Миссия началась… Какая информация будет полезна на войне? Чем он может заинтересовать Куромаку? Наверное, оружие… Транспорт… Быть может, какие-то планы и тактика… Ромео поправляет обтягивающую юбку, озаряется самоуверенной улыбкой. Легко! Расслабленной, прогуливающейся походкой «юная особа» идёт вперёд и исчезает среди улиц Вероны. Это не он будет извиняться перед Феликсом! Это Феликс будет молить о том, чтобы такой умный и красивый клон Ромео к нему вернулся! Но будет поздно… Ромео уже будет занят Куромаку, который будет полностью сражён его гениальностью и ослепительностью!.. Наверное, стоит добыть ещё кондитерской бумаги… Или даже настоящих страниц. Его хладнокровная статная муза заслуживает того, чтобы её восхитительные стихи были написаны на не менее восхитительных листах! Чтобы сказания о трефовской идеальности не смывались водой и не горели в огне. Быть может, Феликса Ромео уже успел разочаровать… Но драгоценнейшего Куромаку он не подведёт!