***
Вечер, две девушки во главе с капитаном собрались в Долине Ветров, совсем неподалёку от излюбленной горожанами статуи. На земле, в самом эпицентре событий стоял проигрыватель. Совсем рядом — графин с водой, чтобы получилось создать элементальную реакцию. Девушки были в боевой готовности. Рядом с лучницей материализовался её стихийный фамильяр, готовый помочь своей госпоже и их общему делу. — Котлетка! — крикнул Альберих, после чего проигрыватель покрылся электрическими зарядами. Кричалка была максимально неуместная и странная, но это только потому что все нормальные кричалки для призыва к атаке он уже использовал. Повторяться не хотелось, а количество попыток было слишком неприличное — словарный запас капитана исчерпался, хотя некоторые думали, что такое вовсе невозможно. Он с неугасающей надеждой подошёл к устройству, нажал на кнопку включения и… Ничего не произошло. — Кэйа, солнышко, смирись уже, что эта штуковина не заработает. — печально вздохнула Лиза, коснувшись его плеча. — Даже мне, принцессе осуждения, путешествующей между мирами, неизвестно это устройство, явившееся к нам из глубин неизведанного. — она склонилась над изобретением, изящным движением руки обвела контур влажной оболочки и всё же не смогла найти каких-либо совпадений, перебрав в голове все прочитанные ранее книги. — Я сомневаюсь, что даже нашей необъятной мощи не достаточно, чтобы вдохнуть её в сей предмет. — Не согласен, дамы. — с улыбкой мотнул головой Кэйа, поразмыслив над ситуацией. — Просто нам нужно больше заряда. — Выше своей головы мы тоже прыгнуть не можем! Или ты знаешь кого-то ещё, кто мог бы владеть таким элементом на дальней дистанции? — Думаю, у меня есть одна безумная идея. Давайте встретимся через пару часов на вон той высокой горе? — он показал пальцем на гору неподалёку, Фишль тем временем смотрела в другую сторону, прикидывая время. — Даже благородная принцесса имеет право на усталость в такой час, сэр Кэйа. — Миледи хочет сказать, что для неё это слишком поздно. Она не любит находиться на улице, когда время неумолимо движется к закату, потому что… — Оз! — крикнула она, чувствуя, что она начинает стремительно краснеть от стыда. У неё и так есть проблемы с репутацией. — Всё в порядке, я буду. Хранительница знаний о вселенной, я позволяю тебе сопровождать хозяйку Нирваны Ночи в этом путешествии. Её фамильяр вновь хотел пояснить Лизе, что миледи просто просит не бросать её одну, но та перевела на него мрачный взгляд, после которого открывать клюв совершенно не хотелось. Проницательная ведьма улыбнулась, решив подыграть. — Хорошо. Только мне немного страшновато, тебе несложно будет держаться рядом? — Если грешные чудовища этого мира захотят навредить твоей нити судьбы, то я, принцесса осуждения, осыплю их градом стрел правосудия! — Фишль самодовольно улыбнулась, уперев руки в бока. — Вот и договорились. — она перевела взгляд на Альбериха. — Кэйа, солнышко, поделись, пожалуйста, своими мыслями. Я правда немного беспокоюсь, раз ты говоришь, что идея безумна. — Если я расскажу, то ты начнёшь меня отговаривать. И без лишних пояснений он ушёл куда-то в сторону мондштадских ворот, оставив девушек в абсолютной растерянности.***
Троица собралась в назначенное время в назначенном месте. Лиза нервно теребила края своей одежды, пытаясь не надоедать лишний раз и довериться своему другу. Однако Альберих всё равно заметил её напряжение. Фишль же держалась абсолютно невозмутимо, но было неясно — ей правда комфортно, или же она очень хорошо умеет владеть своими эмоциями. Порой он чувствовал в этой девушке нечто знакомое и до боли близкое — какую-то очень дорогую сердцу тайну, которую страшно и немного стыдно доверить окружающим. — Тебя что-то смущает, дорогуша? — вторил её повседневному лексикону Кэйа. — Совсем ничего, милый, если не считать того, что собрал нас вокруг этого, и мы определённо чего-то ждём. — она улыбнулась, вильнув бедром и приложив палец к губам. — Кого-то. — многозначительно поправил он. — Что? — О, а вот и часть моего плана! — задорно улыбнулся Кэйа, махнув рукой идущему в их сторону мальчишке. — Беннет! — радостно воскликнула Фишль, но, тихо кашлянув, вновь вернула напускной беспристрастный вид. — Всем привет! — он с улыбкой неловко переминался с ноги на ногу, чувствуя вину за опоздание. — Я, кажется, собрал на себя все лагеря хиличурлов по пути. — Странно, мы никого не видели поблизости. — Его нить судьбы плотно переплетена с оковами злого рока. — грустно проговорила девушка, касаясь рукой плеча своего друга. — Что ты здесь делаешь? — О, меня капитан Кэйа попросил о помощи. Я не смог отказаться! — энтузиазма Беннету было не занимать. — Кэйа? — Лиза вопросительно смотрела на него как на неразумного, будто бы тот немного запутался в элементах. — Как Беннет сможет нам помочь? — Ты не думай, что я забыл стихию нашего юного друга. — усмехнулся Альберих. — Он обладает особым умением призывать большой разряд электричества и без применения Глаза Бога. — В смысле? — В меня несколько раз попадала молния. — из уст Беннета это прозвучало даже как-то слишком буднично, мол, и не такое было в его жизни. — Стоп, капитан, можно вас на минутку? — она осуждающе скрестила руки на груди. Когда они отошли в сторону от подростков, увлечённо заговорившихся о последних приключениях в гильдии, девушка отвесила другу увесистый подзатыльник, едва контролируя нахлынувшие эмоции. Возможно, чаще всего казалось, что Лизе всё равно на кого-либо, кроме дражайшей Джинн, но она любила детей. И слишком трепетно относилась к наивным и бойким ребятам из гильдии искателей приключений. — Ауч! — Ты совсем с ума сошёл? — она глубоко вдохнула, готовясь к гневной тираде. — Ты не смог придумать ничего лучше, чем подвергнуть ребëнка опасности? Хочешь, чтобы его ещë раз молнией ударило? Кэйа, а вдруг его живучесть закончится именно в этот раз? Ты подумал об этом? — Закончила? — Кэйа демонстративно рассматривал свои ногти с максимально безучастным лицом. — Что? Ты издеваешься? — глаза недружелюбно блеснули. — Ты просто засыпала меня вопросами и назвала сумасшедшим, даже не дав рассказать задуманное от начала и до конца. — хмыкнул Альберих, скрестив руки на груди. — Мы всë продумали, Беннет согласился с моим планом и абсолютно мне доверяет. — Тогда потрудишься объяснить, солнце? — Лиза скептически скрестила руки на груди. — Теперь можно? — лукаво улыбнулся Альберих. — Вы с Фишль примените свои силы в тот же момент, когда в Беннета ударит молния. Она ударит, — он указал пальцем в небо. — Смотри, уже собираются тучи. Я уберегу парнишку от удара своим крио-щитом, который элементальной реакцией проведёт заряд до устройства. — Звучит как реально хорошая идея. — кивнула ведьма. — Но это безумие! — Безумие, — грустно улыбнулся Кэйа. — Но ради любви я готов пойти и не на такие безумства. Но не переживай, я сделаю всё возможное, чтобы уберечь вас от опасности. — Ради любви? — Минчи перевела удивленный взгляд на своего друга, будто бы взглянув на него по-другому. Они всё с Джинн гадали, что это может быть хорошая подруга или малышка, ставшая чуть ли не младшей сестрёнкой. Но даже не предположили, что сердце завидного холостяка Мондштадта могло пасть к чьим-то ногам. — Кстати, ты ведь так и не сказал, для кого создаётся эта музыкальная шкатулка. — Дилюк. — Давно? — Давно. Вот это поворот. Кэйа произнёс это имя на выдохе, вложив всю искренность и отчаянно сдерживаемую теплоту, и в этот момент он смотрел на девушку совсем иначе — будто бы лёд в его взгляде растаял, стоило всего лишь подумать об одном очень ярком всполохе пламени. Лиза даже успела почувствовать себя по-настоящему плохой подругой. Она все эти годы была рядом, поддерживала его в период большой утраты и ссоры с Рагнвиндром, но ей было неизвестно самое главное — что тот был так долго и безнадёжно влюблён. Теперь многие вещи встали на свои места, особенно те, что касались беспокойства ордена о пристрастии капитана кавалерии к крепким алкогольным напиткам. Девушка подошла и осторожно обняла его. — Мне очень жаль, что тебе пришлось проходить через всё это в одиночку, милый. — Я сам виноват. — грустно улыбнулся Альберих, обнимая ведьму в ответ. — Спасибо. Чувствовался духовный подъём. Первым, кому рассказал Кэйа о своих чувствах, был Аякс. Дело вовсе не в том, что он не доверял своим друзьям в Мондштадте. Скорее причина крылась в том, что было куда легче разговаривать об этом с кем-то, кто совершенно ничего не знает о Дилюке, да и говорить об этом с помощью красивых словосочетаний, витиеватого почерка и отсутствия противного чувства уязвимости из-за того, что буквально под чужим взглядом рвётся на части и обнажается душа. Постепенно он старался намекать и открываться. Вторым был Альбедо, потому что он точно знал, что намёков он точно не поймёт, а эта тайна будет похоронена под тысячами слоёв его хладнокровного спокойствия. Розария раскусила его сама. Она была потрясающе наблюдательной, а тот не стал отрицать — да, любит. Но она с тех пор стала относиться к нему куда снисходительнее, потому что раньше в Кэйе она видела опасного двуличного противника, а по факту за маской сладострастных речей и притягательных улыбок скрывался до ужаса влюблённый человек, который тем же вечером не мог перестать говорить о Рагнвиндре самыми красноречивыми эпитетами, на которые был способен. Возможно, даже «бард-бродяжка» похвалил бы его слог, заметно выросший со времён их обучения искусству написания стихов. Но суть в том, что Кэйа правда чувствовал поддержку. А когда ты знаешь, что твои друзья рядом и готовы помочь тебе в трудную минуту — это дорогого стоит. И появляется ощущение, что тебе и сугробы вершин Драконьего Хребта по колено. — Сэр Кэйа, госпожа Лиза, я дико извиняюсь, что прерываю вас… — Беннет неловко кашлянул и указал пальцем в небо. — Кажется, дождь начинается. — Так, давайте быстрее закончим с этим. — девушка поправила на себе одеяние и, изящным движением потянувшись, уверенным шагом направилась к эпицентру событий. — Я могу немного ускорить процесс. — Правда можешь? — удивился Альберих резкой смене настроя у подруги. — Ох, дорогой, я многое могу. — она заговорчески подмигнула. — Но для всего особый случай. А сегодня один из них. Готовьтесь. — Беннет, ещё не поздно передумать. — крикнул Кэйа, чувствуя, как резко усилился ветер. — Моё невезение впервые может кому-то помочь! — ответил он, слишком уж серьёзно смотря на капитана. Такому взгляду он поверил. — Хорошо. Лиза, давай! Хранительница вмиг стала очень собранной и серьёзной. Уверенными и слишком хорошо отточенными движениями ведьма начала манипулировать своей магической энергией, резонирующей с её Глазом Бога, и она даже слегка приподняла её над землёй. Небо над головами стало намного темнее. Вокруг бушевал ветер, разнося повсюду семена одуванчиков и листья с деревьев. Хлынул самый настоящий ливень. В таком шуме не было слышно, как восторженно взвизгнула Фишль, воочию наблюдая лишь толику силы Владычицы знаний о Вселенной. Та восхищалась ей, всё никак не желая признавать этого вслух. Сверкнула первая молния. Вдали послышались раскаты грома. Беннет немного отошёл от компании, начиная, как сказал ему до этого капитан, «делать то, что он обычно делает перед подобными происшествиями» — говоря иначе, был самим собой. И в голову ничего лучше не пришло. Он начал танцевать. Смех Альбериха и комментарии о том, насколько же классным был этот паренёк, заглушил новый раскат грома. Разряды молний стали бить чаще, постепенно приближаясь к намеченной цели. Лиза устало выдохнула, опускаясь на землю. Кэйа подхватил её, чтобы та точно не потеряла равновесие. Быстро отойдя от освобождения такого количества элементальной энергии, Минчи вмиг выпрямилась и приняла боевую готовность, кивая Фишль. Капитан рванул ближе к Беннету, чтобы не упустить нужный момент — сохранность всех присутствующих зависит только от него. Раздался особенно мощный раскат грома. И по небольшим вспышкам за тучами было видно, что собирается такого же уровня разряд. Все инстинктивно напряглись, устремив свои взгляды в небо. Стремительный разряд, направленный на танцующего мальчишку. Лиза и Фишль, от испуга ударившие по механизму практически вслепую. Крики. И, будто бы посчитав, что миссия вселенской важности на этом была завершена, погода стала моментально налаживаться. Девушки боялись открывать свои глаза, чтобы не видеть того, что же в итоге произошло. В образовавшейся тишине до чужих ушей стало тихо-тихо доноситься звучание гитарных риффов. — Эй, вы чего? Если вы спрятались, то я вас уже нашёл! — задорный голос Беннета вывел девушек из состояние шока, а уверенное касание руки к плечу и вовсе привёл в себя. Светлая макушка игриво вынырнула между девушками. Довольный Кэйа стоял возле работающего проигрывателя, рассматривая осколки ледяного щита. Фишль, не сдержавшись, обняла счастливо улыбающегося мальчишку, совершенно забыв о том, ради чего они здесь собрались. — У нас получилось. — улыбнулась Лиза, потрепав капитана по макушке, отчего заряженные электро-стихией кончики волос тут же стали подниматься ввысь. Девушка невольно рассмеялась. — Да, — выдохнул он. — Правда получилось. Альберих выглядел так, будто бы смог достигнуть высшей степени просветления. Он действительно был доволен результатом, чувствуя, что всё, всё это действительно было не зря. Получилось. Работает. Хотелось кричать от радости, глупо расплакаться, смеяться до колик в животе и просто расслабленно любоваться результатом, пытаясь успокоить бешеный пульс в груди. Минчи прислушалась к звуку, который издаёт заряженный предмет. И правда, очень подошло бы такому же роковому мужчине, как Дилюк. По пути домой, провожая измотанных подростков, Кэйа не переставал говорить слова благодарности, прижимая к себе завершенный подарок для его любимого человека.***
Только поздней ночью, когда до утра оставалось ничтожное количество времени, Альберих закончил возиться с бумагами. Он обязался, что подробно распишет Синь Янь процесс запуска этого хитрого изобретения. Теперь, если она сможет грамотно распорядиться этим опытом, то достигнет больших высот. Также он черканул короткую весточку в лабораторию Альбедо на Драконьем Хребте, где поблагодарил за гениальную идею и подтвердил догадки об элементальных реакциях. И написал Тарталье, оставив письмо недописанным. Синь Янь он расскажет отдельным письмом, а вот Аякс должен узнать всё сразу и из первых уст — тот переживал за их отношения с самого начала, и так, будто бы они его собственные. В комнате догорела последняя свеча, а прилично уставший за день капитан растянулся на своей постели, заснув безо всяких сновидений — настолько был вымотан и физически, и морально. Однако даже такой крепкий сон потревожил какой-то шорох, доносящийся со стороны окна. Он сел, расфокусированным взглядом уставившись в окно. Когда расплывчатые тёмные пятна стали приобретать очертания человеческого силуэта, спрыгивающего в его комнату с оконной рамы, Кэйа инстинктивно соскочил с постели, одной рукой удерживая на себе удачно обернувшееся вокруг тела одеяло, а другой схватился за свой меч, выставляя его перед собой. И вот уже который раз его привычка спать обнажённым сыграла с ним злую шутку. — До сих пор отрицаешь комфортную одежду для сна, Кэйа? — со стороны силуэта, притаившегося в углу комнаты, послышался до боли знакомый голос. — А ты до сих пор отрицаешь входные двери, Дилюк? — грустно улыбнулся он, смирившись с тем, что произойдёт дальше. Если он влез к нему домой под покровом ночи, то у него точно нет шанса что-либо исправить. Раньше рука юного мальчишки дрогнула, а сейчас годы изменили его. Сложив оружие, в потёмках спальни он нащупал свой чёрный шёлковый халат, в котором он передвигался у себя дома — умирать, так хотя бы не голышом. Альберих зажёг совсем недавно потухшие свечи. И у него получилось, наконец, разглядеть в жутком тёмном силуэте красивые очертания Рагнвиндра. Он опасался увидеть едва ли контролируемую ярость, однако увидел в них нечто другое, до этого момента точно не мелькавшее во взгляде Дилюка, направленного в его сторону. Тот стремительным шагом приближался к капитану, а он даже и не думал сопротивляться, всё же позволив себе небольшую слабость перед лицом кары Полуночного Героя — он вжал голову в плечи, невольно зажмурившись и ожидая беспощадный удар. Дилюк также стремительно остановился, чуть ли не впечатавшись в Кэйю. И очень осторожно коснулся его предплечий руками, будто бы боясь спугнуть (себя, а не Альбериха), а после сковал его в своих объятьях, уткнувшись носом в его плечо. Даже после такого зажатого и неловкого, но очень неожиданного всплеска чувств со стороны его ночного гостя, капитан не смог расслабиться и открыть глаз, не крытый под повязкой. И тот, не почувствовав какой-либо отдачи, резко отпрянул. Он искренне надеялся, что слабый свет свечи не выдавал его покрасневшее лицо — беспокойство об этом человеке было для него в новинку после такого большого количества прошедших дней, и он совершенно не был уверен, как Кэйа отреагирует на это. — Я умер? — недоверчиво спросил он, когда поверил, что ему точно ничего не угрожает. — С чего ты взял? — нахмурился Рагнвиндр. — Ты обнял меня. Ситуация настолько нереальная, что создаётся впечатление, что я в раю. — игриво поведя бровями, он улыбнулся, внутри чуть ли не светясь от счастья. — Но хочу заметить, что для этого необязательно влезать посреди ночи в моё окно. — Я бы не поверил ни единому слову твоего дружка из Фатуи, если бы сейчас не увидел тебя здесь. Мне просто не повезло вернуться в Мондштадт в такое неудобное время, извини. — отвёл взгляд Дилюк, не выдержав проницательного изучения со стороны. — Ты ведь пришёл не только поздороваться? Кивок. — К чему мне стоит быть готовым? — К своей честности, Кэйа. Хотя бы раз. Сможешь? Кивок. — Тогда поговорим позднее. — Рагнвиндр, сопровождаемый вопросительным взглядом Альбериха, направился к окну. Будучи готовым спрыгнуть, он обернулся к нему. — Хорошо, что с тобой всё в порядке. И скрылся так же внезапно, как и появился, оставив Кэйю в абсолютной растерянности.