Сидя на одном из прибрежных камней, ледяной демон ждал. Старательно возведённые баррикады невозмутимости рушились под гнётом леденящего душу холода и собственных мыслей.
Сердце Преисподней было неприятным местом даже для ледяных демонов. Ни демоническая энергия, ни терпимость к низким температурам не спасали от холода, таящегося в озёрной воде. Он был совершенно не похож на духовные силы Мобэй-цзюня. Леденящая душу, потусторонняя, она не содержала ни капли жизни, словно яд пробираясь под кожу и обжигая холодом меридианы. Нельзя было отрицать, что нахождение рядом с озером благотворно влияло на уровень развития. Вот только сейчас возможность приблизиться к новому уровню духовной силы была последней вещью, волнующей ледяного демона.
— Наследник ледяного мастера удивительно сильно печётся об этом человеке, — нарушил тишину голос духа. Мобэй-цзюнь ничего не ответил, лишь сдвинув брови. Это замечание вновь раззадорило остатки ярости, что не утихли ещё после встречи с цзэбаем. Ледяного демона душила обида напополам с гневом, заставляя сжимать кулаки и давить желание выплеснуть ярость в бессмысленных и безрассудных атаках. Он ведь просил Шэнь Цзю не лезть. Кому, как не Мобэй-цзюню, знать, сколь ужасные последствия остаются после пребывания в Зеркали. Некоторые способны свихнуться и после суток в плену артефакта. Шэнь Цзю пробыл там четыре дня, а после страдал в кошмарах. Он не мог быть в порядке. Слуга докладывал, что, стоило заклинателю проснуться в одиночестве, и он подвергся панической атаке. Тогда Мобэй-цзюнь прибежал к нему почти сразу, но… Шэнь Цзю пытался сделать вид, что ничего не произошло. Словно всё было хорошо, и неделя страданий никак не отразилась на нём. Он не доверял ему? Почему?..
После Шэнь Цзю ушёл в медитации, и Мобэй-цзюнь смог углубиться в подготовку к грядущему событию. А ночами искал в архивах записи о Сердце Преисподней. К счастью, он успел до пробуждения человека. Стоило слуге вновь сообщить о приступе, и Владыка Севера бросился в переплетение коридоров, надеясь найти как можно скорее. Шэнь Цзю обнаружился в комнате Шан Цинхуа, но… Он снова делал вид, что всё в порядке. Ему однозначно нельзя было отправляться в Бездну. Если он пытался утаить свои страдания даже в относительно безопасной резиденции, что уж говорить об этом воплощении Преисподней? Здесь даже маленькая царапина могла повлечь за собой мучительную смерть. Если не сказать о травме вовремя, можно легко лишиться жизни и не осознать этого. Не будь здесь возможности спасти заклинателя от этих приступов, Мобэй-цзюнь ни за что бы не привел его в Бездну. Не зря под сердцем затаилось дурное предчувствие. Чёртова гордость Шэнь Цзю снова подвергла его опасности. Ещё и этот монстр… Услышанное добавляло сбивающих с толку эмоций в круговорот мыслей. Шэнь Цзю уже не хочет от него уходить. Это восхищало, вызывая чистый восторг в сердце… Который тут же омрачался вопросом: почему заклинатель считает, что Мобэй-цзюнь заточит его в своих чертогах?.. Это можно было бы исправить. Мобэй успел оценить чудодейственное влияние времени на Шэнь Цзю. Он не мог поверить в громкие слова или внезапные признания, наверное, даже если бы желал. Но стоило ему видеть доказательства сказанному раз за разом, и заклинатель принимал показанную с новой стороны действительность. Ледяной демон до сих пор вспоминал ту ночь после навеянных демоном снов воспоминаний. Эти показавшиеся поначалу странными вопросы, волнительное касание, так похожее на сон… Мобэй-цзюнь не представлял, как тогда удержался от более бурной реакции. Всего одним прикосновением Шэнь Цзю сумел превратить спасительную баррикаду невозмутимости в жалкие руины. А ещё смог понять и принять. Даже не попытался сбежать после в ужасе или отвращении. Это смогло сохранить робкие ростки надежды… Вот только сейчас сохранить шанс остаться рядом стало сложнее. Будь проблема лишь в недоверии Шэнь Цзю, с этим удалось бы что-то сделать со временем. Он бы доказал, что достоин доверия. Достоин видеть человеческую слабость. Но Мобэй-цзюнь не смог в этот раз сдержать ярость в узде.
Хуже того, он сорвался. Нет, ему не было стыдно за свои слова. Шэнь Цзю действительно слишком часто страдал от собственной гордости и стремления к независимости. Но Мобэй-цзюня тревожила мысль, что заклинатель может уйти. Вдруг этот удар по гордости он не сможет стерпеть? Мобэй-цзюнь рыкнул раздражённо. Он просто не знал, как донести до Шэнь Цзю своё беспокойство. Хрупкое тело нельзя калечить, а слова и запреты могут оттолкнуть несносного гордеца. Что Мобэй должен сделать, чтобы его услышали?!
— Хватит рычать себе под нос без толку, — фыркнул дух, щелкнув ногтем по прибрежному камню. Тот с треском разлетелся на куски. Хмыкнув удовлетворëнно, Синь Инь повернула голову в сторону Мобэй-цзюня. Женщина вальяжно лежала на камнях, подперев щёку кулаком и совершенно не стеснялась демонстрировать нагое тело во всей красе. Впрочем, ледяного демона это почти не заботило. Не после увиденного оголенного человеческого силуэта…
— Лучше скажи, наследник, почему ты не рассказал человеку всего? — поинтересовался дух, не позволяя вновь погрузиться в собственные мысли. — Почему не сказал про риск? Если он не справится, я пожру его тело и душу без остатка. Вдруг это могло бы спасти ему жизнь?
— Шэнь Цзю это не остановило бы, — твёрдо возразил демон. В своих словах он ни капли не сомневался. Слишком ненавидел Шэнь Цзю собственную слабость.
— А что насчёт последствий? После купания в моих водах он ещё дальше уйдёт от человечности, пусть и не слишком заметно поначалу, — протянула женщина с намёком на любопытство. — Конечно, он и сам уходит от неё по своему Пути, но всё же.
— Шэнь Цзю нужно быть сильным, — чуть нахмурился демон.
— Хочешь его? — неожиданно сменила тему вопросов Синь Инь, невозмутимо встречая полный негодования и недоумения взгляд. — Сделать этого человека своим. Получить часть его в свою безраздельную власть, отдав половину себя взамен.
— Всё, — качнул головой ледяной демон. Врать духу было бесполезно. Его интерес мимолëтен, но сила велика. Стоит прогневить его своей ложью, и места мокрого не останется. — Хочу получить всё, отдав всё своё.
— Забавно, — фыркнул дух, а после резко сел, впиваясь пробирающим до костей взглядом в Мобэй-цзюня. — Тогда запомни вот что. Гости моей купели приходят в себя не сразу. Сила вод моих столь велика, что вымывает любую грязь из разума. Лишние мысли, предрассудки, сиюминутные чувства — ничего этого не остаётся. Конечно, они возвратятся. Разум не достигших просветления созданий слишком легко пачкается сором. Чем дольше твой человек пробудет в озере, тем больше срок, в который грязь не посмеет очернить разум, омытый ясным холодом. Не будет желания лгать, не будет мнимых границ. Он ответит честно на любой вопрос. Вот только чистота слишком далека для вас, порочных порождений, а потому этот проблеск света во тьме невежества тоже останется лишь смутным воспоминанием в памяти. Если сказать просто, ты получишь шанс получить ответ на любой вопрос, не оставив следов в его памяти.
Мобэй-цзюнь замер, услышав подобное. Взгляд невольно соскользнул на озеро. Словно кислота, эта жуткая энергия разъест скорлупу недоверия заклинателя, обнажив его полностью… Сердце пронзило ревностью. Никому не будет позволено узреть такого Шэнь Цзю. Он и сам не должен был удостоиться подобного. Но… Мобэй-цзюнь не собирался упускать свой шанс.
Холодная энергия озера словно заморозила само время, отчего оно текло мучительно медленно. Ледяной демон сосредоточенно следил взглядом за недвижимой водной гладью озера, ожидая с волнением хоть единого движения мёртвых вод. С каждой маленькой вечностью, коей оборачивались мгновения, в груди креп затаившийся страх. Что если… Если Шэнь Цзю слишком ослаб для того, чтобы суметь выбраться?.. Что если Мобэй-цзюнь снова опоздал?..
— Человек не спешит возвращаться, — подметила лениво Синь Инь, словно подкармливая чужую тревогу. — Ещё немного и он, наверное, не сможет выбраться.
Внутри всё похолодело. Нет, Шэнь Цзю сможет. Его сила превзошла даже некоторых сильных демонов, не говоря уже о поразительной стойкости духа. Он сможет выбраться даже сейчас. Даже сейчас…
Но озёрная гладь оставалась неизменной.
В какой-то момент Синь Инь изобразила краткий вздох и поднялась с камней. Мобэй-цзюню показалось, что его сердце застыло без движения, а после рухнуло в озёрную Бездну вслед за заклинателем. Не может быть… Он не мог сломаться… Шэнь Цзю ведь сильный, пусть и человек. Он не мог проиграть. Гордость бы ему не позволила.
— Спасибо за трапезу, наследник. Он станет достойной жертвой, — произнёс дух. Несмотря на жестокие слова, в них звучала попытка утешить. Мобэй-цзюнь тупо смотрел, как изящная фигура приближается к воде, элегантно ступая чёрными ножками по камням. Каждый её шаг словно заставлял пропасть, отделяющую Шэнь Цзю от ледяного демона, разверзаться всё больше. Наверное, сделай дух ещё шаг, и Мобэй-цзюнь, ослеплённый гневом, точно рванул бы в атаку, обрекая себя на верную смерть. Но Синь Инь резко замерла, опустив в воду лишь кончики пальцев. Прозрачные ресницы дрогнули, а после дух разразился тихим скрипучим смехом. Мобэй-цзюнь подскочил с места. В груди вновь вспыхнула ярким пламенем надежда.
— Кто бы мог подумать… — с насмешкой протянула Синь Инь и добавила, обернувшись к Мобэй-цзюню. — Он действительно не стремится сохранить человечность. Наглец. Скоро он выйдет, встретишь его сам, наследник.
С этими словами дух нырнул в воду и растворился без следа, оставив ледяного демона в одиночестве. Устало выдохнув, Мобэй-цзюнь упал на один из камней. Шэнь Цзю снова сумел довести его практически до животного ужаса. И как он умудрялся быть таким прекрасным и таким невыносимым одновременно?..
Смутные догадки насчёт того, что именно сотворил заклинатель в озёрных глубинах, витали на задворках сознания, но Мобэй предпочитал об этом не думать. Лучше спросит позже, чтобы меньше волноваться.
Слабое движение воды заставило отвлечься от разглядывания узора инея на камнях и перевести взгляд на водную гладь, что пошла слабой рябью. С тихим плеском из чёрной бездны вынырнул заклинатель, вдыхая воздух и ступая на каменистое дно. Чернеющие тучи уже давно унесло ветром, открывая взору россыпь далёких звёзд и сияющую половинку растущей луны. Её свет струился по бледной, чуть розоватой коже заклинателя, украшенной узором зеленовато-голубых вен. Чёрные волосы стекали на плечи и спину, отливая на свету серебром. Глаза цвета цин были ясными, без единого намёка на страх или волнение. С мягким сиянием они взирали на Мобэй-цзюня, прогоняя прежние тревоги. Демон невольно застыл не дыша, в немом восхищении любуясь прекраснейшей картиной. Словно завороженный, он сделал шаг к воде, позабыв про холод и запрет духа входить в озеро в одежде. К счастью, он не успел его нарушить, так как Шэнь Цзю уже сам вышел к нему, одарив безмятежным взглядом. Влага стремительно высыхала на оголённом теле, словно и не заходил только что заклинатель в озеро. Мобэй-цзюнь опомнился и хотел было поднять плащ Шэнь Цзю, но тот неожиданно сделал шаг вперёд, прижимаясь всем телом к ледяному демону.
— Холодно, — только и сказал заклинатель. Замерший было Мобэй-цзюнь снял собственный плащ, кутая в него Шэнь Цзю. Тот не сопротивлялся, лишь льнул к рукам, прикрыв глаза. В сердце невольно закрался страх. Ледяная энергия слишком сильно повлияла на тело?..
— Что ты делаешь? — выдавил Мобэй-цзюнь со смесью волнения и замешательства.
— Хочу касаться. Всегда хочу, — послышалось в ответ. Мобэй-цзюнь шокировано взглянул на человека в своих руках. В памяти вновь всплыли слова духа. Честный ответ на любой вопрос… Когда Шэнь Цзю начал искать прикосновений, Мобэй-цзюнь думал, что это пагубное влияние Зеркали. Но воды Сердца Преисподней должны были избавить от последствий. Выходит, это желание было при Шэнь Цзю и раньше… А Зеркаль лишь помогла потерять контроль над тем, что заклинатель старался подавить. Мобэй-цзюнь подхватил Шэнь Цзю на руки, стремительно унося прочь от озера. Вещи заклинателя демон подобрал мимоходом, метнув в портал. Сейчас они действительно казались ненужным мусором. Почему-то мысль о том, что до резиденции можно было добраться порталом, не пришла в голову, и Мобэй шёл по прежнему пути стремительным шагом, трепетно прижимая заклинателя к груди. Морозная аура окутала их невидимым ореолом, отгоняя тварей. Оставленные ранее трупы привлекали лишь трусливых падальщиков, для остальных служа сигналом о сильном противнике, которого лучше не тревожить; потому никто не мешал Мобэй-цзюню следовать по невидимой тропе к знакомой скале. А ещё никто не мог помешать их разговору.
— Шэнь Цзю, — позвал Мобэй-цзюнь, наблюдая, как человек поднимает голову, смотря без тени эмоций на лице. Лишь в глазах блестела искорка любопытства.
— Ты злишься на меня?
— Нет.
— Боишься?
— Нет.
Краткие, но прямолинейные ответы заставили выдохнуть в слабом утешении. Что ж, хотя бы его не слишком сильно оскорбило произошедшее. Воодушевлённый, Мобэй вновь спросил:
— Почему ты боишься меня?
— Я не боюсь Сюэцю, — последовал ответ.
— Тогда что значат слова цзэбая? — спросил Мобэй-цзюнь. Взгляд бирюзовых глаз омрачила тень печали.
— Я не боюсь Сюэцю, — негромко повторил Шэнь Цзю. — Я боюсь изменений. Сейчас Сюэцю терпит и заботится, но когда-нибудь он устанет. Быть может, он позволит уйти. Это было бы хорошо. Но Сюэцю может овладеть гнев. И тогда придёт расплата.
Слышать короткие и по-странному лёгкие фразы было непривычно. Шэнь Цзю никогда не говорил вот так просто.
— Почему ты думаешь об этом? Почему не можешь наслаждаться тем, что происходит в настоящем? — задал Мобэй-цзюнь новый вопрос. Губы заклинателя тронула мимолётная улыбка. Не весёлая или расслабленная. Грустная.
— Если я хочу выжить, я должен думать наперёд, — произнёс он. — Иногда это неприятно, но никогда не бывает лишним.
— Ты… — в груди клубилось множество эмоций, но у Мобэй-цзюня никак не выходило облечь их в слова. Наконец он выдохнул. От прежней ярости не осталось следов. Только растерянность. — Что же мне делать, если ты не хочешь отпустить свои беспокойства?
— Хочу, — возразил Шэнь Цзю. — Но не могу.
— Почему?! — возглас всё же вышел громче, чем следовало, но Шэнь Цзю даже не поморщился, лишь фыркнув.
— Я не чувствую себя в безопасности, — сказал он.
— Даже сейчас? — спросил Мобэй-цзюнь скорее автоматически, не ожидая получить ответ. Заклинатель замолчал, задумчиво смотря куда-то в шею демону.
— Сейчас чувствую, — поначалу Мобэй-цзюнь решил, что ему послышалось — столь тихим был голос человека. Обвив руками шею демона, Шэнь Цзю повторил:
— Сейчас чувствую. Не хочу, чтобы это заканчивалось.
Что-то внутри задрожало и оборвалось. Мобэй-цзюнь застыл, так и не сделав следующий шаг. Он чувствовал тепло мягкого тела кожей шеи, слышал почти бесшумное дыхание, ощущал, как заклинатель льнёт ближе, не собираясь отпускать. Раскрытый, избавленный от скорлупы недоверия и собственных рамок Шэнь Цзю оказался настоящим сокровищем, которое тоже совсем не хотелось отпускать.
— Я всегда буду защищать. Просто скажи, если что-то не так, — выдохнул Мобэй-цзюнь с нелепой надеждой, что заклинатель не забудет этот разговор.
— Сюэцю действительно старается защитить. Однако, он не всесилен, — подметил Шэнь Цзю равнодушно. Мобэй-цзюнь сжал зубы, вновь вспомнив, кто повинен в произошедшем с Зеркалью.
— Ты тоже не всесилен, — всё же произнёс Мобэй-цзюнь глухо. — Вдвоём будет легче.
— Любовь мимолётна, Сюэцю, — хмыкнул заклинатель, когда Мобэй-цзюнь продолжил путь. Демон опустил на него взгляд и сказал уверенно после некоторого молчания:
— Ты боишься, что она пройдёт.
— Боюсь, — донеслось в ответ. Мобэй-цзюнь поднял взгляд на дорогу. Сил что-либо спрашивать больше не было. Демон попросту боялся потерять над собой контроль, услышав ещё хоть одно откровение. Дикая смесь чувств внутри пугала. Бессильная злость, тихое счастье, возбуждение и растерянность… Всё же, Шэнь Цзю приносил с собой слишком много красок в жизнь демона.
— Сюэцю, — позвал заклинатель через некоторое время. — Это состояние временное, верно?
Мобэй-цзюнь кивнул. Шэнь Цзю был как всегда проницателен.
— Молодец, — прозвучало после, вызвав удивлённый взгляд. — Смог воспользоваться ситуацией. Это правильно, пусть и неприятно.
— Ты забудешь этот разговор, — признался Мобэй-цзюнь. Стыда он не чувствовал.
— Вот как, — бесцветно прокомментировал Шэнь Цзю. — Наверное, это хорошо. Я не буду волноваться о собственных поступках.
— Почему бы ты волновался? — спросил Мобэй-цзюнь на свой страх и риск.
— Я не хочу давать тебе надежду, — ответил Шэнь Цзю, задумчиво наматывая прядь волос на палец. — Ты будешь пытаться дальше, когда-нибудь мне покажется, что нет смысла сопротивляться, и мы оба уже не выберемся. Сестра часто рассказывала, как люди сами губят себя, поддаваясь чувствам. Не хочу этого.
— Тогда что ты хочешь?
Заклинатель тупо уставился куда-то в пустоту.
— Я… Хотел бы жить для себя.
— Как?
Шэнь Цзю вновь замолчал, задумчивым взглядом смотря на пейзаж вокруг. В молчании Мобэй-цзюнь с человеком на руках добрался до скалы, останавливаясь у подножия. Бесшумно ткань пространства прорезал зев портала, в котором и скрылся силуэт ледяного демона, покидая неуютные просторы Бездны.
Покои встретили прибывших безмолвной тишиной. Одежда, которую ранее отправил сюда Мобэй-цзюнь через портал, исчезла, лишь украшение для волос и веер лежали на столе. На кушетке покоилась стопка чистых одежд, ожидая возвращения заклинателя. Мобэй опустил свою ношу на кровать, замирая на мгновение. Почему-то из головы вылетели все дела и работа, ждущая Владыку Севера, и тот судорожно пытался вспомнить, нужно ли ему что-то делать, или можно позволить себе побыть здесь ещё немного. Шорох ткани отвлёк от невнятных мыслей, и Мобэй пустым взглядом наблюдал, как Шэнь Цзю выворачивается из мехового плаща, совершенно не пытаясь хоть как-то прикрыть наготу. В низу живота тёплым комком заворочалось возбуждение, которое до этого удавалось подавлять, забываясь в волнениях. Всё же Шэнь Цзю был восхитительно красив. Стройное тело с тугими мышцами под светлой кожей, очаровательный узор вен, гладкие чёрные волосы и… Мобэй-цзюнь с трудом оторвал взгляд от восхитительной картины, обращая внимание на протянутый плащ.
— Благодарю Сюэцю, — произнёс Шэнь Цзю со всё ещё задумчивым выражением лица. — Я и забыл, как здесь уютно.
Мобэй позволил себе скупую улыбку. Шэнь Цзю снова чувствовал себя комфортно в стенах дворца. Это подтверждение целебной силы леденящих вод действительно радовало, смывая остатки сомнений. Ему удалось исправить свою ошибку.
— Сюэцю может потратить ещё немного времени? — спросил неожиданно заклинатель, и Мобэй-цзюнь кивнул прежде, чем осознал суть вопроса до конца. Впрочем, он не был против. Шэнь Цзю всё-таки завернулся в одеяло, помогая отвлечься от манящего тела. Глянув на стоящего рядом Мобэя, он похлопал по кровати рядом с собой, приглашая сесть.
— Вопрос Сюэцю заставил меня задуматься, — негромко произнёс Шэнь Цзю, когда демон опустился на постель рядом. — У меня есть не так много, чтобы быть скованным чувством долга или любовью к семье, школе или чему-то подобному. Это отчасти удобно. Меня ничто не держит и не ослабляет. Но… Думаю, я бы хотел иметь дом. И семью. Не жену и детей, нет. Наверное, друга или ученика.
— А что насчёт супруга? — вопрос сорвался с губ прежде, чем Мобэй успел задуматься о том, как заклинатель может его понять. Шэнь Цзю глянул на него недоумённо, но, заметив закаменевшее выражение лица Мобэя, издал тихий смешок.
— Это… Сложный вопрос. Не знаю, что ответить, — выдохнул он, давя зевок. — Но… Сюэцю всегда может постараться переменить моё мнение.
Мобэй-цзюнь замер, пристально смотря на Шэнь Цзю. Тот беззаботно откинулся на мягкую постель и изредка зевал, смотря вдаль. Кажется, он не шутил.
В самый последний момент он сумел удержаться от порыва наброситься на Шэнь Цзю. Подавить, показать свои чувства, подчинить… Нельзя. Шэнь Цзю не демон, для него подобное будет непонятно и лишь оттолкнет. Из-за этого было чертовски сложно.
— Почему ты говоришь так? — нахмурился в лёгком замешательстве ледяной демон. Он не был знатоком душ или мастером по чтению эмоций, но был уверен, что человеку мысль о близких взаимоотношениях неприятна. Не противна, но вызывает опаску и задевает больные мозоли, нажитые в прошлом.
— Сейчас с тобой говорит не полноценный Шэнь Цзю, — туманно начал заклинатель. — Мои волнения и страхи — часть меня. Без них моё мышление меняется. В данный момент мне кажется глупостью ложь ставшему мне близким существу, следование этикету или необходимость стягивать волосы в гуань. И мне хочется позволить себе ощутить часть этого спокойствия в будущем. Каждому человеку нужен кто-то, кому он мог бы доверить спину. Без этого человек попросту свихнётся. Мы слишком слабые существа, чтобы жить по одиночке. Самосовершенствование способно это изменить, но… До достижения Небес нужно тренироваться годами и иметь дар с рождения. Не каждый способен сохранять свой дух в спокойствии под давлением страхов столько лет. Я сейчас не могу себе представить такие отношения с мужчиной. Это кажется странным. Но, наверное, иметь супруга надёжнее, чем жену. Жениться на женщине я бы вряд ли смог.
Теплые пальцы оплели ладонь, поглаживая выступающие жилки. Мобэй-цзюнь посмотрел на заклинателя, встречаясь с мягким взглядом бирюзовых глаз. Шэнь Цзю редко смотрел на него так. Подобные случаи можно было пересчитать по пальцам, и большинство из них — воспоминания из далёких времён их первой встречи. Возможность вновь оказаться под этим взглядом казалась настоящим даром.
— Не хмурься так. Со мной действительно сложно. Уже повод задуматься, нужно ли пытаться, — произнёс Шэнь Цзю. Мобэй-цзюнь продолжал смотреть на него, прокручивая в голове слова раз за разом.
— Нужно, — наконец сказал он. Шэнь Цзю словно в грустной насмешке покачал головой, а после повернулся набок, прикрыв глаза. Его руки так и не выпустили ладонь Мобэй-цзюня, переплетаясь пальцами. Вскоре заклинатель уже спал, безмятежно дыша. Мобэй-цзюнь убрал ладонь из ослабевшей хватки рук и переложил спящего Шэнь Цзю головой на подушки. Ледяной демон ушёл не сразу, ещё какое-то время позволив себе провести на краю кровати, наблюдая за спящим.
***
Шэнь Цзю очнулся, когда мягкие сумерки всё ещё окрашивали покои в серые цвета. Моргнув пару раз, заклинатель осознал, что не помнит возвращения сюда. Была дух озера, был проникающий в самые глубины ядра холод, была непроглядная тьма… А после воспоминания напоминали размытые видения. Остались лишь отголоски ощущений. Разъедающий холод, тепло окутавшего тело меха, странная лёгкость… Шэнь Цзю поморщился, садясь на постели. Попытки восстановить в памяти хоть что-то после погружения в озеро заставляли разум тонуть в вязком омуте смутных остатков воспоминаний, а холод, затаившийся в костях — пробуждаться. Эти отголоски леденящих вод озера в собственном теле заставили слегка улыбнуться. Их наличие не оставляло сомнений в том, что Шэнь Цзю в полной мере воспользовался предоставленной возможностью. Вот только улыбку вмиг смыло более ранними воспоминаниями, легко всплывшими в памяти. Впервые Мобэй-цзюнь сорвался, не сдержав эмоций. Казалось бы, не страшно, раз после не оставил замерзать там и забрал с собой… Заклинатель огляделся. Он не чувствовал прежнего давления в этих стенах. Наоборот, вновь он без помех в виде необоснованного страха ощущал, что привязался к этому месту. Привязался так же, как к его хозяину… Нужно было уходить.
Срыв Мобэй-цзюня был далеко не причиной этому решению. Ледяной демон столько лет грезил об этом, столько месяцев терпел проблемного человека, что не оставалось сомнений: они бы помирились без особых проблем. Возможно, в глазах Мобэя это даже не было ссорой. Но Шэнь Цзю чувствовал, что уйти лучше сейчас. Позже это будет сделать намного сложнее. Страхи, принесённые с собой из Зазеркалья, вымыло чистым холодом, вместе с ними немного ослабли и другие чувства. Но даже сейчас… Даже сейчас Шэнь Цзю чувствовал, что не пропало забитое когда-то в самые глубины желание прикасаться. Почувствовать защищённость не только благодаря своим возможностям и стараниям. Если раньше оно было зыбким и нечётким, без определённого образа, то сейчас прохладные руки, прижимающие ближе в собственном воображении, обрели владельца. И это вызывало страх. Шэнь Цзю боялся последствий. В юности он столь долго повторял про себя, что не может никому доверять, что сейчас мысль стать ближе с кем-либо из живых приводила в ужас. Что если Мобэй из тех, кто покидает, стоит им заполучить желаемое? Почему он не должен оставить его лет через десять, когда человек наскучит Владыке Севера? Почему вдруг он не может завести семью ради наследника, а после и забыть о существовании гостя, который затеряется в коридорах резиденции?.. Шэнь Цзю откинулся на спинку кровати, смотря вдаль из-под ресниц. Все эти предположения казались абсурдными даже ему самому. Но всё равно было страшно. Это странное безумие, именуемое чувствами, напоминало Шэнь Цзю топи, на дне которых притаилась смерть. Он смог избегать привязанностей с тех пор, как сжёг особняк семьи Цю, избавившись от позорного прошлого. Исключением стал маленький демонёнок, но и он вскоре стал простым воспоминанием о приятных днях. Была лёгкая симпатия к Тяньлан-цзюню и ученику, но Шэнь Цзю оставил бы их без сожалений. А теперь был Мобэй-цзюнь.
Встав с постели, Шэнь Цзю подошёл к столу, на котором лежали аккуратно оставленные инструменты да вещи с прошлого похода в мир людей. Вытащив из мешочка монетку, заклинатель щелчком пальцев подбросил её в воздух. Отдавать решение простому броску монеты, который при желании легко просчитать, было глупо. Но Шэнь Цзю уже не мог решиться сам. Должен был, но не мог. Веки сокрыли печальный взгляд его глаз, не позволяя предугадать результат. Пустая сторона — он уходит, иероглифы — остаётся. С тихим шлепком монета упала на раскрытую ладонь. Шэнь Цзю приоткрыл глаза, смотря на бронзовую монетку, темнеющую на светлой коже. Усмехнувшись, Шэнь Цзю убрал её в кошель. Ещё пригодится. Пожалуй, стоило написать письмо с благодарностями Чжучжи Лану. Шэнь Цзю давно не писал ему, хотя и находил свёрнутые послания на столе иногда. С безмятежным взглядом заклинатель отправился приводить себя в порядок. Решение принято, осталось лишь смириться.
На горизонте занимался рассвет.
Как назло день после возвращения из Бездны выдался тяжёлым. Пришли несколько тревожных известий с границ на западе, и Мобэй-цзюню пришлось лично отправляться туда, дабы урегулировать ситуацию. Да и подготовку резиденции никто не отменял. В свой кабинет ему удалось вернуться лишь после четвёртого звона колокола. Правда, всю эту суету скрашивала встреча с Шэнь Цзю, случившаяся поутру. Они пересеклись в коридоре, когда заклинатель направлялся с несколькими свитками в библиотеку. Мобэй-цзюнь испытал новый прилив облегчения, когда увидел, что Шэнь Цзю безмятежно идёт по коридору, смотря осмысленным и глубоким взором вокруг. Когда демон подошёл ближе, на прекрасном лице отразилась сложная эмоция, и Мобэй-цзюнь с неудовольствием припомнил свою вчерашнюю оплошность.
— Доброго утра, Сюэцю, — от сказанных почти мягко слов на душе невольно потеплело. Кажется, это утро у заклинателя выдалось приятным. Мобэй-цзюнь кивнул, и они пошли по коридору рядом. За беседой ни о чём Мобэй-цзюню в голову пришла идея, завладевшая его вниманием настолько, что он застыл в коридоре с задумчивым выражением лица ненадолго. После чего перевёл сосредоточенный взгляд на ожидающего его Шэнь Цзю.
— Наруч из кожи, — с лёгким волнением в глубине души произнёс демон, надеясь, что Шэнь Цзю не поймёт его превратно. — Могу я взять его?
Заклинатель прикрыл веером лицо, смотря проницательным взглядом на собеседника. Казалось, в его глубинах таилось чарующее сияние, преподнесённое озером в подарок вместе со свободой от кошмаров. Едва заметное, оно становилось ярче, когда Шэнь Цзю смотрел так пристально и неотрывно. С тихим щелчком захлопнув веер, Шэнь Цзю в несколько движений снял его с предплечья и протянул демону.
— Сюэцю волен распоряжаться им по своему усмотрению, — только и сказал человек. После этого они продолжили шествие по коридору, пока их пути не разошлись. Проявление такого доверия согревало сердце и позволяло меньше волноваться в водовороте предпраздничных хлопот.
Вернувшись в кабинет, Мобэй-цзюнь не успел и вздохнуть облегчённо, как в дверях появился один из слуг, низко согнувшись в поклоне.
— Владыка, человеческий мастер утром просил передать вам это, но к тому времени вы уже покинули дворец, — произнёс демон и положил на стол несколько бумажных свёртков.
— Ступай, — кивнул Мобэй-цзюнь, откладывая документацию в сторону. Любопытство смешалось с волнением. В этот год единственным, что передавал заклинатель, был талисман для защиты разума. Что же было теперь?..
Развернув первый свёрток, Мобэй-цзюнь замер в потрясении. На полотне точными движениями кисти был выведен вид северной резиденции, который открывался с ближайшей горы. Громада дворца на фоне древних гор отражала в себе странную смесь величавости и умиротворения. Словно древний дракон, ушедший в спячку среди неприступных гор. С трепетом Мобэй развернул другие свёртки. На одном была изображена знакомая улица человеческого города, в который они ходили вместе за веером, а на следующем и сам веер рядом со шкатулкой изо льда, в коей покоился цветок камелии. Тонкие и ровные линии были выведены безукоризненно, и все тона были удивительно спокойны, словно отражая в себе образ художника. Последнее полотно нельзя было назвать полноценной картиной. Изображённое лицо в профиль не было детализировано, напоминая скорее эскиз, готовый к покраске. Лишь волосы чернели густым водопадом, стекая на мех плаща и плечи. С необъяснимой дрожью Мобэй-цзюнь осознал, что изображён здесь сам. Такие же изящные штрихи были ещё тоньше, толщиной не больше волоса, словно творец боялся ненароком ошибиться.
Ледяной демон сидел в смятении, не в силах оторваться от собственного портрета или успокоить бешено бьющееся сердце. В мире демонов не было места живописи. Произведениями искусства становилось оружие, доспехи или барельефы на камнях, вырезанные дикими движениями клинка. Лишь в последние столетия междоусобные войны и борьба за территорию среди демонов перестали сливаться в бесконечный круговорот смертей, давая время на отдых. Ранее не было времени на то, чтобы углубляться в искусство. По этой причине жители тёмной половины мира так ценили произведения человеческого искусства, выкрадывая из мира людей картины, ткани, а то и архитекторов или других мастеров. Уже это делало дар Шэнь Цзю весьма дорогим. Но поистине бесценным он становился из-за личности своего создателя. Шэнь Цзю лично написал эти картины. Написал их для него. В горле застрял комок от избытка чувств. Это… У Мобэй-цзюня не хватало слов, чтобы выразить свои чувства.
Взгляд упал на последний лист бумаги, перевязанный простой лентой цвета цин. Развернув его, Мобэй-цзюнь вчитался в строки иероглифов. Зрачки синих глаз резко сжались, а мышцы закаменели. Всего мгновение назад порхающее от счастья сердце в груди рухнуло куда-то вниз.
«Благодарю Сюэцю за гостеприимство. Картины не столь искусны, какими их желал видеть этот мастер, но, надеюсь, они смогут принести пользу. Время, проведённое на демоническом Севере, было действительно приятно».
