Хризантема в сердце Северной Пустоши

      Шорох ткани. Чёртов шорох ткани. Кто бы мог подумать, что этот звук может быть таким раздражающим? Однако Шэнь Цзю с ним сделать ничего не мог: с каждым беспокойным шагом по комнате руки покачивались и заставляли рукава едва слышно шуршать. Следом же за рукавами шуршала нижняя рубашка, само одеяние, шуба… Весь заклинатель напоминал себе однообразно шуршащую обёртку, и это лишь добавляло раздражения и так беспокойному человеку. Шэнь Цзю нервничал. Нервничал из-за того, что чёртов ледяной демон несмотря на вполне адекватный возраст напоминает переменчивый ветер: то он ластится, словно кот, то посреди мирного дня закатывает истерику и отсылает прочь. Почему отсылает? Потому что прямо сейчас вместе с рукавами тихо шуршал небольшой вещевой мешок, в который присланный слуга собрал одежду и личные вещи заклинателя, которые как-то незаметно наполнили комнату за время обитания в резиденции. Да, Мобэй сказал про совместный путь на гору солнечных демонов… Но зачем? Почему туда? Почему сразу после этой перепалки на пустом месте? Что ещё взбрело в голову Мобэй-цзюню?! На языке так и саднило неприятным послевкусием из-за случившегося разговора, и Шэнь Цзю невольно поморщился, в какой раз садясь на кушетку. Ему не нравилось, что случился этот разговор. Ему не нравилось, что последнее слово осталось не за ним, хотя заклинатель, казалось бы, привык к беспочвенным обвинениям. Но его продолжало что-то беспокоить, и это дико раздражало, не давая сесть и мирно ждать своей участи. Выдохнув раздосадовано, Шэнь Цзю тоскливо глянул на рукав. Сюнь лежал в цянькуне, но без рук и энергии использовать инструмент не представлялось возможным. А ему давно пора призвать Мюцинь и обновить запас перьев. Да и её шебуршание поблизости могло бы наконец заглушить его собственный беспомощный шорох. Беспокойно пошевелив ногами, Шэнь Цзю постарался выкинуть из головы мысли о Мобэй-цзюне. Они успокоятся, обсудят и что-нибудь придумают. Должны так сделать. Потому что ссоры… Вспомнилась жизнь в доме Цю. Шэнь Цзю спасало только то, что он мог сбежать под защиту раздражающе болтливой и глупенькой, но доброй невесты. Пожилая пара родителей иногда часто говорила на повышенных тонах, избегая лишь ушей дочери. А какие были их ссоры… Хозяйка дома могла бить посуду, кричать и угрожать мужу самоубийством, когда они не сходились во взглядах. Да и хозяин хорош — несмотря на характер жены, даже не пытался поспособствовать спокойствию в доме. И каждый раз поводы казались до зубовного скрежета надуманными и раздражающими. Цю Цзяньло на эти крики только язвил про развлечения старого поколения, Цю Хайтан не слышала большинство криков, играя на улице или занимаясь своими делами в отдалённом павильоне… Возникало ощущение, что только Шэнь Цзю это казалось неправильным. Такие отношения казались проклятьем. Возможно, это и беспокоило? Поразительная бестолковость вспышки недовольства Сюэцю и её схожесть с теми ссорами? А вдруг он сам как раз и не прав, просто не замечает этого?.. Плечо слабо дёрнулось, когда заклинатель по привычке попытался было потереть переносицу, но ничего не вышло, конечно же. Демон бы побрал последствия техник тёмного пути… Но руки лучше, чем ноги. Без здоровых ног не убежишь. Желая успокоиться, мыслями Шэнь Цзю вернулся к последним словам Мобэй-цзюня. Ин Диндянь, обитель солнечных демонов. Очевидно было, что путь туда лежит из-за Ин Цзыцзуня. Он что-то пообещал ледяному демону. Учитывая текущие проблемы… Исцеление человека, разумеется. Интересно было, что же тот попросил в качестве оплаты. — Добром это не кончится… — пробормотал Шэнь Цзю и вдруг обернулся к двери. В коридоре приближающимся светляком замаячила энергия, которую мог почуять заклинатель. Мобэй-цзюня он узнал сразу, а вот его спутник… Кто-то из ледяного клана, но не младший дядя — источник проблем заклинатель успел запомнить ещё в тот день, когда он оказался в камнях с озверевшим Сюэцю за спиной. — …не думаю, что при мне осмелится, — раздался знакомый голос, и в комнату первой вошла вторая тётя Мобэя, а уже следом и сам хмурый ледяной демон. Шэнь Цзю при виде гостей поднялся, смотря вопросительно. Демоница в свою очередь осмотрела его с ног до головы и кивнула: — Видимо, ты готов. Тогда отправляемся. Приподняв брови, Шэнь Цзю одарил говорящим взглядом эту пару родственников, но, не получив ответа, всё же подал голос: — Не могли бы вы пояснить, госпожа… — Мо Цышэ, — обрубила вторая тётя вежливое обращение и глянула на Мобэя с лёгкой иронией. — Какая честь, дорогой племянник. Приятно, представляться лично и быть уверенной, что ничего плохого о тебе ещё не успели рассказать. И без того недовольный жизнью демон посмурнел ещё больше, а после без слов развернулся и вышел из комнаты, оставив за спиной лишь зев портала на весь дверной проём. — А ещё вчера был таким довольным, что завидно, — хмыкнула демоница и глянула на Шэнь Цзю испытующе. Похоже, понимала, в ком причина. — Пойдём, устроим сюрприз нашему общему знакомому. С этими словами Мо Цышэ шагнула в портал, так и не объяснив происходящего толком. Пришлось пойти следом за ней — оставаться снова наедине с мыслями не хотелось. Стоило выйти из портала, как по лицу ударил ледяной ветер, царапнув кожу льдинками. Защититься от северной погоды энергией не было возможности, потому Шэнь Цзю прищурился, сквозь ресницы осматривая новый пейзаж. Сейчас демоница и заклинатель стояли на склоне скалы, обдуваемые ветром. А перед глазами — просторы Северной пустоши, терзаемые ветром. Где-то вдалеке среди снегов медленным караванов двигались монстры. Скорее всего, табун тех тварей, которые заменяли северным демонам коров и овец. Мо Цышэ тем временем затянула капюшон так, что её узкое лицо оказалось со всех сторон окружено мехом. Осмотрев заклинателя, поджавшего плечи в попытках спрятать коченеющие пальцы в рукавах и щурящего глаза, демоница шагнула ближе и невозмутимо проверила карманы шубы. Там обнаружились варежки, которые вторая тётя натянула на безвольные руки, а затем и накинула заклинателю капюшон. — Спасибо, — коротко отозвался Шэнь Цзю, с трудом сдерживая желание бросить какую-то колкость, чтобы его не трогали. Всё же, вторжение в личное пространство он мог потерпеть лишь со стороны Мобэя. — Воздастся, — хмыкнула слегка повеселевшая демоница и взмахнула рукой. Прямо перед ними изо льда выросла небольшая плоская льдина, на которую легким шагом взошла Мо Цышэ, потянув за собой Шэнь Цзю. Стоило им встать, как платформа двинулась, поднимаясь в воздух. Как успел понять заклинатель, этот способ перемещения был не из лёгких, доступный сильным демонам, потому что более слабым членам ледяного клана на Большой охоте приходилось в несколько рук создавать для себя такую платформу. Тем временем они уже облетели скалу, на которой стояли, и взору Шэнь Цзю открылся новый пейзаж. Если позади пустошь в большинстве своём была именно безжизненной снежной долиной, то сейчас перед собой заклинатель видел россыпь скал, из которых словно вырастала высокая гора. Пик был выше белёсых облаков, которых сейчас было немного — прошёл период, когда на небе всё закрывал ядовитый дым. Но звёзд всё равно не было видно — вершину горы, казалось, венчала звезда, сияя тёплым светом, отчего небо над горой было зеленовато-жёлтым, лишь к горизонту сменяясь тьмой и поблёскивая настоящими звездами. Зрелище завораживало и притягивало взгляд, настолько величественным и потусторонним оно было. Никогда раньше Шэнь Цзю не видел таких небес. Словно он попал в другой мир. — Сердце Первоматери, — произнесла Мо Цышэ, тоже смотря на вершину горы. — Красивая легенда и источник силы солнечных демонов. И правда, вместе со светом нечто на вершине горы источало мощную, пусть и обманчиво спокойную энергию. — Должно быть, это сердце способно уничтожить всю Пустошь, — пробормотал заклинатель, немного иначе смотря на это маленькое солнце. — Маловероятно, что будет повод, — ответила Мо Цышэ. — Солнечный клан не позволит уничтожить свою реликвию. Для них это воплощение всех идей и заветов клана, их прошлое и будущее. Без него они не смогут достичь и половины того, что имеют сейчас. — Лакомый кусочек для противников, — задумчиво прокомментировал заклинатель. — И прямо на виду. — Его пытались украсть и захватить поначалу, — кивнула Мо Цышэ. — Но это не так просто. Дело не только в защищающем её клане. Говорят, это зачаток божества или аномалия. Точно неизвестно, ведь солнечный клан не позволяет приближаться к ней чужакам. Шэнь Цзю вновь прищурился, вглядываясь в свет энергии. Было крайне интересно, что же это такое. Остаток пути прошел в молчании: каждый думал о своём, и заклинатель то рассматривал пейзажи вокруг, то поглядывал на демоницу, которая застыла каменным изваянием и не отрывала глубокого взгляда от горы. Тратить дыхание не хотелось, как и терять тепло. К тому же, чем ближе была горная вершина, тем заметнее был лёгкий дискомфорт. Мо Цыше не разменивалась на мелочи, так что за полчаса они поднялись где-то на уровень облаков и держали курс на верхнюю часть горы. Постепенно в голове нарастала навязчивая, пусть и терпимая боль, но человек молчал. От холода, вероятно. Такое должно пройти как раз к моменту, как они доберутся до горы. Их путь прервался неожиданно: вдруг глаза обожгло светом, а по щеке пощёчиной словно прошлись жаром. Совсем рядом с головой пролетел солнечный луч, посланный демоном. Движение платформы замедлилось, и Шэнь Цзю неожиданно для себя с облегчением сделал глубокий вдох. Воздуха словно не хватало. Тем временем перед ними завис демон в шерстяном плаще, смотря испытующе. На лице заметны были белые узоры солнечного клана, но их было заметно меньше, чем у Ин Цзыцзуня. — Здесь территории солнечного клана. Возвращайтесь, если не хотите умереть, — совершенно не приветливо буркнул дозорный. Мо Цышэ на это в молчании протянула демону из-под шубы бумажный свёрток. Край бумаги был украшен красной печатью с иероглифами «Индин», излучающей слабый отсвет той энергии, с которой Шэнь Цзю пришлось познакомиться ещё перед Большой охотой. — Мне не сообщали о гостях, — нахмурился демон. — Это дозволение вашего главы прибыть на Ин Диндянь гостями. Я, Мо Цышэ, пользуясь этим приглашением, прибыла, когда захотела. Это мой спутник, которого ваш глава так желал увидеть, — отчеканила демоница, и заклинатель заметил, как лицо демона на имени гостьи приобрело крайне сложное выражение. Пожевав губами, демон раздраженно что-то пробурчал и произнес: — Отправляйтесь за мной, даже особым гостям нашего Солнечного Отца не дозволено нарушать покой горы полётом. Мо Цышэ только хмыкнула и убрала документ куда-то за пазуху, движением руки заставляя платформу снизиться, пока они не спустились на землю. Боль всё не отступала, но стало чуть легче, так что Шэнь Цзю лишь в молчании шёл бок о бок с демоницей в двух шагах от демона. Желая отвлечься, заклинатель обратил внимание на облик провожатого. Шерсть, из которой была сделана бурка (вид плаща без рукавов), напоминала овечью, только была цвета охры и словно грубее. Плащ напоминал мантию, которую Индин-цзюнь отдал не то в подарок, не то шутки ради, но был хуже качеством и не имел вставок из обычной ткани. Похоже, местная одежда. Мысли всё больше концентрировались на бурке, глаза бездумно скользили по выглядывающим волоском, подсчитывая и ища изъяны, пока боль продолжала нарастать. — Шэнь Цзю? — голос раздался словно из-за пелены, и заклинатель, зазевавшись, оступился, едва не полетев вниз со склона. На секунду тело охватило чувство полёта, но ноги продолжали чувствовать заледенелую породу. К боли добавилось головокружение, и заклинатель в непонимании нахмурился. Лишь после до него дошло, что его держат за руку, просто отсутствие чувствительности не дало это понять. Взгляд поймал лицо Мо Цышэ, на котором застыла настороженность. Всё это было неправильно. Заклинатель не может испытывать такие сложности просто от недолгого путешествия. Помотав головой, Шэнь Цзю встал с чужой помощью и осмотрелся. Мир вокруг словно немного расплывался, они стояли на уступе перед расщелиной, в глубь которой уходил узкий коридор. — Спасибо. Идём, — скупо отозвался Шэнь Цзю, пряча лицо в мех. Голова продолжала кружиться, а давление с висков не спадало, но теперь заклинатель сосредоточил всё своё внимание на том, чтобы не упасть. Узкий коридор давил со всех сторон, касаясь порой плеч или толкая в сторону, мир плыл перед глазами, превратившись в пятна. Нужно было отдохнуть. Нужно было добраться до своей энергии. Нужно было забиться туда, где не будет демонов, которые заочно не желают блага человеку. Но возможности пока не было, а говорить о своей слабости в демонических землях? Увольте! В какой-то момент Шэнь Цзю понял, что слышит только звон в ушах. Мир вокруг превратился в мешанину тёмных пятен, в котором порой мелькала грязно-жёлтая клякса бурки провожатого и тень чёрной шубы Мо Цышэ. Кровь стучала в висках, притягивая к себе всё внимание. Это всё талисман Му Цинфана. Если бы не он… В один момент мир покачнулся и полетел прямо на заклинателя, ударив в плечо, пнув в сторону, куда-то в пучину, и Шэнь Цзю хватанул воздуха с негромким болезненным стоном, словно проваливаясь в мёртвый, захватывающий разум сон.

***

— Тише ты! Если продолжишь так шуршать, мы точно не найдём! Нужно действовать скрытно! — раздался грозный шепот, и демонёнок, который так неудачно наступил на ветку, насупился, но стал красться старательнее. Всего детишек было шестеро, и прямо сейчас они осторожно пробирались через заросли прочь от тропки, ведущей на верхние уровни горы. Все демонята отличались светлыми макушками и проступающими на коже ещё очень тонкими линиями узоров. Не считая нательных штанов, одежда на них отсутствовала, хотя это, кажется, компанию шпионов не смущало. Подобравшись к очередным кустам, демонята сбились в кучке рядом с ними, воровато переглянулись, а после одна из девочек ужом проскользнула между веток, умудрившись не задеть ни одного листика. А после раздался победный восклик: - Нашли!!! Уже не заботясь о скрытности свора демонят бросилась в кусты и вывалилась на небольшую лужайку. На ней, с удобством растянувшись в траве, дремал солнечный демон. Маленькая разведчица с размаху плюхнулась мужчине на бедро, начав тормошить. Не отставая, демонята облепили свою «добычу» со всех сторон, тараторя: — Фэнцинь, Фэнцинь, мы нашли тебя! Просыпайся! Поиграй с нами! Индин-цзюнь, до этого делавший вид, что шевеления детей его не разбудили, приоткрыл глаза, щурясь от солнца. Увидев это, демонята радостно захихикали, ещё активнее стараясь растрясти главу клана. — Когда отдыхать прикажете, бесстыжие лисы? — зевнул демон и перевернулся, сбросив с себя детей. — Вы почему не на тренировке? — А она уже кончилась, Фэнцинь, ты снова всё проспал! — захохотали дети, окружая мужчину. — Не уходи! Расскажи что-нибудь! — Давай запустим воздушного змея! — У главы клана очень много неотложных дел и забот, незачем его отвлекать, — со смешком отозвался Ин Цзыцзунь, выходя из кустов с кучей белобрысых хвостиков позади. — Но Фэнцинь постоянно спит! — Это тоже неотложное и очень важное дело, — невозмутимо ответил демон, шагая по тропке в сторону дворца, который возвышался на противоположной стороне кратера, служившим обителью солнечных демонов. — Вы каждый день играете и спите один раз, а я не могу играть, потому сплю дважды. — Тогда поиграй с нами вместо сна! — Не могу, я уже поспал во второй раз, — картинно развёл руками Ин Цзыцзунь под дружный недовольный вздох демонят. — Но, так и быть, расскажу что-то одно, пока возвращаюсь. О чём вы хотите послушать? Свора шушукалась недолго, и вскоре один из мальчишек воскликнул: — Фэнцинь, расскажи про Большую Охоту! Что там было после того, как Сыжоу добила сюаньу? Почему ты не убил главу ледяного клана? — Потому что новый Мобэй-цзюнь сильный противник и придерживается выгодной для нас политики, — отозвался Ин Цзыцзунь, с ухмылкой наблюдая растерянные мордашки. Да, отпрыск ледяного клана вырос удивительно сильным. Тот огромный портал поразил многих. Решив не мучать демонят непонятными выражениями, Индин-цзюнь начал рассказ: — Когда наш клан поверг сюаньу, на сутки всё стало спокойно. Через некоторое время саламандры тоже смогли одолеть монстра, тогда уже большая часть Морозного шествия была убита, и охотиться оставалось только на молодых сюаньу. Ин Сыжоу и Ин Чуньгуан направили наших соклановцев на одного из самцов поюрче, чтобы всё не закончилось слишком быстро. В то же время, сами знаете, они не отказали себе в удовольствии потрепать саламандр. — Да! Ин Чуньгуан показывал нам оторванную руку! Мы жгли её в костре всю ночь, а она так и не сгорела! — загалдели детишки. — Только не разорвите её к празднику, — усмехнулся Ин Цзыцзунь. — А на следующий день случилось нечто удивительное: стаю начал нагонять поверженный ранее саламандрами первый прокажённый сюаньу. Как оказалось, они не смогли добить его, и следом за ним спустился человек. — Тот самый, которого Мобэй-цзюнь завёл? — Да, — кивнул демон. — Он сидел на сюаньу наездником, руки его слились с телом монстра, а глаза потеряли след человеческой души. Он стал сосудом сознания сюаньу, вернув ясность рассудка. Это слияние позволило сюаньу пробудить своё наследие, и он смог отвоевать вновь себе место в стае, не смотря на позволение человеку сидеть верхом. На моих глазах он управлял настоящей бурей и льдом. — Вау!!! — Теперь этот сюаньу станет вожаком, да? — В свою охоту я его обязательно убью! Вот увидите! — А если я вращу в себя человека, тоже смогу пробудить наследие? — Конечно нет, — расхохотался солнечный демон на последний вопрос. — Наше наследие всегда над нами, в Сердце Первоматери наша сила. Однако… Энергия этого человека подобна лунному свету. С удовольствием Индин-цзюнь наблюдал, как от его слов вытягиваются маленькие лица. Все дети клана знали о слиянии Солнца и Луны, технике, которая способна вывести способности солнечного демона на новый уровень. Такими словами не разбрасывались, об этом никогда не шутили. Слишком важным это считалось для детей солнца. — И совсем скоро этот человек прибудет в клан, — с довольством произнёс Ин Цзыцзунь, наблюдая, как загораются глаза детей. — Возможно, через неделю или две… — Ин Цзыцзунь, где тебя гуи носят?! — вдруг прогрохотало на всю долину, отчего лицо Индин-цзюня вытянулось. Обернувшись, взглядом он безошибочно выловил фигуру старой знакомой, которая на ледяной платформе неслась над домами и лугами. А на её руках заметна была другая фигура… Не став медлить, Ин Цзыцзунь одним скачком преодолел расстояние между ними, зависнув перед Мо Цышэ. Вот уж кого он не ожидал встретить на своей территории… Глаза шокировано распахнулись, стоило увидеть ношу демоницы. Темный заклинатель безвольной куклой повис в руках, лицо его было белым, как полотно, а дыхание стало частым и прерывистым. — Что с ним? — спросил Индин-цзюнь, подхватывая скрытую варежкой руку и нащупывая пульс на запястье. — Ему стало хуже, когда мы поднялись в гору, а в лабиринте свалился без чувств, — произнесла Мо Цышэ, наблюдая. В сравнении с солнечным демоном она была спокойна, а уж когда Ин Цзыцзунь нащупал пульс, и вовсе словно потеряла интерес к человеку, нагло всунув в руки солечного демона. — Теперь это твоя забота. — Похоже на горную болезнь… Странно, обычно она доставляет проблемы лишь совсем немощным слабакам, — удивленно произнёс Ин Цзыцзунь. — Нет, наверное, последствия слияния… Нужно будет осмотреть. Что ты здесь делаешь? — Осматривай, он теперь на твоей совести, — отозвалась равнодушно Мо Цышэ, осматривая долину внутри горы. — Я сопровождаю человеческого мастера, чтобы ты не натворил чего-нибудь из прихоти, как любишь делать. Давно я здесь не была… Человек там не умирает? — Состояние не критическое, подробнее смогу понять после медитации, — произнес Ин Цзыцзунь, переводя взгляд на человека в своих руках. Прибытие Мо Цышэ, конечно, стало неприятным известием, но это лучше, чем визиты того же Мобэя. О, это намного лучше. Теперь человек и правда в его руках… Уже не уйдет. Направившись в сторону дворца, Индин-цзюнь спросил, желая отвадить демоницу: — И как твой вздорный муженёк позволил тебе отправиться сюда? — Он не был мне указом. Никогда, — резко ответила Мо Цышэ. — А вы всё сидите в своем загоне, не интересуясь миром снаружи. Я развелась, и об этом только глухонемые не болтали на Севере. — Так доконал, что вынудил опозориться на всю жизнь? — вдруг рассмеялся Индин-цзюнь. Мо Цышэ только фыркнула: — Позор? Я делаю, что хочу, что раньше, что сейчас. Не все обязаны молиться на кряканье старых пердунов своего клана, действуя по указке. Тебе, похоже, ошейник не жмет. — Как была ядовитой гадюкой, так и осталась, — хмыкнул Ин Цзыцзунь. — С нетерпением буду ждать того дня, когда тебе наконец отрежут твой язык. — Оставь свои влажные мечты при себе…