Тедас
Почему? Почему Цири так легко победила? Она подняла меч. Стояла среди черной пыли. Кунари уже спускались в карьер. Почему? Он знал куда вонзился меч. И рухнул прямо на него. Какими бы инстинктами это животное ни руководствовалось, оно бы вряд ли совершило суицид. А это как раз было на него похоже. Хотел умереть? Почему? Черная пыль разметалась ветром. Кунари уже небольшим отрядом во главе с Виддасалой были внизу, и направлялись к двум, как же они любили это слово, басра. Цири не сразу поняла, что это такая регенерация у этого существа. Частички собирались воедино, материализуясь постепенно в лапы. Вот почему…? Кунари этого не заметили поначалу, и только когда Цири начала отступать, переходя на бег и крича Варрику, чтобы тот отступал, поняли, что к чему. Виддасала отступила назад, понимая, что не успеет выбраться, если не оставит своих солдат на растерзание. Варрик уже стоял у дверей, которые так усердно сторожил бессмертный Волк. – Фалька! – закричал он, упираясь в них руками и со всей силы давя. – Давай сюда! Цири остановилась. Она обернулась, смотря на уже почти восстановившееся существо. В этот раз его голова была не скелетом, вместо этого скелетом уже была грудная клетка. Значит ли это, что он возрождается каждый раз, жертвуя частью тела, в которую был нанесен смертельный удар? Значит ли это, что теперь ему предстоит размозжить череп? А как же убить его навсегда? Цири не могла оставить каситов ему на растерзание, даже если этого очень хотелось. Это было бы неправильно. Она сжала рукоять меча. Снова ринулась в атаку. Виддасала так и замерла, смотря как девушка словно летя, прыгает, взмахивая мечом и вонзая лезвие теперь уже в голову Волку. Тот взвыл. Рванул головой в сторону, отбрасывая Цири от себя. Меч смахнул лапой с головы, оставляя в ней глубокий порез, на землю в противоположную от девушки сторону. Она вскочила на ноги. Варрик что-то кричал, наверное, это было что-то вроде: «Что ты делаешь?!», а потом и добавил наверняка: «Жопа Андрасте!». И, конечно же, он не мог оставить своего товарища в беде. Начал обстреливать Волка, надеясь, что это как-то его замедлит. Цири видела меч, но добраться до него представляло сложную задачу. Чудовище не замечало арбалетных болтов. Оно жутко рычало и медленно начало двигаться. На его обнаженном скелете зашлись лопатки туда-сюда, неприятно скрепя, порою, даже громче рыка. Потом Волк резко сдвинулся с места. Цири успела увернуться, ощущая кожей, что где-то совсем рядом клацнули челюсти. – Vinek kathas! – закричала Виддасала. Кунари двинулись на Волка. Копья полетели ему в лапы и имеющие плоть части тела. Цири, быстро придя в себя от столь неожиданного для себя кувырка – потому что все делали рефлексы–ринулась к своему оружию. Но даже не успела сделать шаг, как хвост Волка сбил её с ног, и девушка рухнула опять на землю. Чудовище начало раскидывать кунрийских солдат, пытаясь добраться до неё, не обращая внимания на их атаки. – Человек! – голос принадлежал Виддасале. Она держала в руках меч Цири, смотря на неё взглядом…солидарности? Кунарийка кинула ей оружие. Девушка поймала его. В этот момент Волк был уже почти рядом. Цири, собрав последние силы, совершила прыжок и вонзила меч еще глубже чудовищу в голову, где уже была кровоточащая рана. Волк снова рухнул, рассыпаясь в пыль. И эта пыль какое-то время лежала недвижимая даже легким ветром. Цири тяжело дышала, пытаясь восстановить дыхание. Она спрятала меч в наспинные ножны, посмотрела на предводительницу кунари. Та, сощурившись, смотрела на неё в ответ. – Может спрячемся в храме? Пока это существо снова не восстало из мертвых? – где-то вдалеке вскричал Варрик, убирая Бьянку. – Твой друг предлагает неплохое решение, – нарушила молчание между ними двумя Виддасала, а потом немного погодя добавила. – Basalit-an. – Нарекаешь меня таким титулом? – с издевкой спросила Цири. – Ты могла бы сбежать. Но решила во второй раз сразиться с Волком, – Виддасала окинула взглядом оставшихся солдат. – Ты достойна уважения, и достойна увидеть, что будет в этом храме. – А еще, я думаю, что достойна свободы, – ответила Цири. – Разумеется, – кивнула кунари. – Держать тебя не имеет более смысла.XXX
Аваллак’х ворвался к ней в комнату с бегающими глазами. Вид был у него взволнованный. Но Цири даже не догадывалась почему. – Дикая Охота, они уже близко! Скорее, уходим! Эльф начал бегать по комнате Цири, собирая нужные вещи. Девушка из нужного захватила только меч и серебряный медальон школы Кота. – Как они нас нашли? Вопрос остался без ответа. Аваллак’х ускорял шаг, готовый вот-вот перейти на бег. Они запрыгнули в «тачку» – так местные называли автомобили, а это уже был местный способ передвижения по городу и между ними. – Это походит на угон… – заметила Цири, но эльф бросил на неё недовольный взгляд. Они выехали за пределы города. И только на пустошах девушка начала ощущать несвойственный этим местам холод. Пар сразу начал сопровождать дыхание. – Уже совсем рядом, – Цири попыталась нащупать в сумке оружие, которое называлось тут пистолет. Она отчетливо помнила, как Аваллак’х сгребал её новые пушки в сумку. На всякий случай девушка зарядила магазины, как говаривали наемники: «до талого»; и ждала. – Не поможет, – заметил Аваллак’х. – Это лучше, чем ничего, – выкрикнула Цири. Небо заволокло тучами. Показались всадники. Их черные доспехи, их горящие глаза было видно даже с окна машины. Аваллак’х въехал куда-то меж скал, кое-как справляясь с управлением. Цири держалась за ручки корпуса машины, но все равно её мотало в кресле. Брелок, висевший на зеркале заднего вида, пару раз ударился об стекло, а потом и вовсе отлетел куда-то под бардачок. Всадники на время исчезли из поля зрения. – Выходи! – скомандовал Аваллак’х, тормозя и почти на ходу выпрыгивая из машины. Цири вылетела следом, боязно оглядываясь. Из-за этого она, запнувшись о камни, упала на землю. Эльф нетерпеливо подхватил её под руку и чуть ли не поволок до видневшейся впереди пещеры. Внутри был скрыт портал. Аваллак’х принялся шептать заклинания, снимая иллюзию и открывая взору проход. Еще не активен. – Придется принудительно открывать, – проговорил он. – Это может быть опасно… – заметила с опаской Цири. – Всадники еще опаснее. От применения заклинаний начало закладывать уши. Портал со скрежетом открывался, сотрясая пещеру. Эльф закончил читать, но последствия принудительной активации только начинались. – Что бы не случилось, я тебя найду, – прокричал Аваллак’х, и толкнул Цири в портал.***
Внутри храма было светло. Кристаллы, которые вырастали из скалистой породы, коей и был весь храм, хранили преданно в себе свет. Воздух был на удивление не затхлым, не тяжелым, а легким и прохладным. Стены украшены мозаикой из тонкого мрамора, которые изображали собой исторический события эльфов этого мира, пейзажи, мифологических существ. А чем дальше углублялись в храм, тем ярче казались изображения. Потом Цири увидела портрет черного волка. Её пробила легкая дрожь. – Фен’Харел? – спросила она. – Ужасный Волк? – Да,– ответила Виддасала. – Тут изображен весь эльфийский пантеон. Цири подошла к изображению одной из Богинь. Она провела пальцами по разноцветной гальке, повторяя изящные узоры. – Ужасный Волк предал своих собратьев, и они оказались запертыми на небесах, – продолжала Виддасала, вставая рядом с Цири. – Это Митал, Мать всего, богиня и покровительница материнства. – Кунари разбираются в эльфийской мифологии?– протянул Варрик. – Знай врага своего, – твердо ответила Виддасала. Цири уже встречала её. Значит уже была в этом мире, значит тот мир, был миром Тедас? Это очень интересно… Отряд кунари двинулся дальше. Цири продолжала стоять у изображения таинственной Богини эльфов. – Фалька, – позвал Варрик. – Что с тобой? Увидела знакомое лицо? Цири дернула уголком губ. Шутка смешная, потому что правдивая. Дорога привела всех к высокому зеркалу – Элувиан, стоящему в центре святилища эльфов. Поверхность его сверкала и переливалась всеми цветами радуги. – Вот как происходит атака,– задумчиво произнесла Виддасала. – Атака? – Варрик повернулся к ней. – Вас атакуют… эльфы? – Они появляются из неоткуда, сеют смуты в умы наших собратьев, подвигая их веру сомнениям и совращая их, – Виддасала даже не посмотрела на Варрика. – Теперь понятно, они перемещаются с помощью этих зеркал. – Эльфийские порталы, стало быть, – кивнул Варрик. – Они не могут просто в них шагнуть, нужно второе зеркало… – начала Цири. – Мы обнаружили несколько из них. Именно эти зеркала привели нас к этом храму, – ответила сразу же Виддасала. Зеркало замерцало, показывая один из районов Сегерона. – И вы думаете, что этот кто-то, сидит здесь? – сощурился Варрик, оглядывая святилище. Никаких дверей. Ничего. Только коридор, из которого они пришли сюда. – Нужно проверить… Виддасала замолчала. Цири спустя только какое-то время поняла, что никто не шевелиться. Никто даже не дышит. Словно время остановилось. – Владычица пространства и времени, – голос принадлежал человеку, или не совсем ему – трудно было сказать – который вышел из-за элувиана. – Не ожидал тебя увидеть так скоро. Наша встреча должна была произойти спустя только годы. На голову был накинут капюшон, а лицо скрывала маска. В руках он держал посох. – Тебе не место здесь, – продолжал незнакомец. – Уж простите, что потревожили ваш покой, но, кажется, вы слишком беспокоите кунари и им это не нравится, – ответила Цири, пытаясь запомнить побольше деталей в его одежде. – Мне все равно на кунари… – Ровно, как и им на вас, – выкрикнула Цири, перебив своего собеседника. – Но им не все равно на свой народ. – Ровно, как и мне. Цири хмыкнула, довольно громко, так что незнакомец наклонил голову в сторону, вроде как вопрошая, что это значило с её стороны. – Эльфы… – прошептала девушка, понимая неожиданно для себя кое-что. – Вы насылаете им сны. Но для чего? Это какая-то извращённая форма спасения? – Ты не смыслишь, что говоришь. – Как, впрочем, всегда, – отмахнулась Цири. – Вы, эльфы, везде такие одинаковые? Или это особенность вашей расы? Незнакомец замолк. Его пальцы сжались на посохе. – Везде? – наконец вопросил он. Цири пожала плечами. – То, что магия этого святилища не сработала на тебя, значит, что ты не из этого мира и даже не из этого времени. И еще значит, что тебе тут не место. – Да-да, – протянула Цири, немного присвистывая. Незнакомец сделал шаг вперед. Девушка не дрогнула, а тоже уверенно шагнула ему навстречу. – Уходи из этого мира, странница. Второй раз я просить не буду. Ей хотелось ему ответить. Очень. Язык зачесался, готовясь отчеканить острую и язвительную фразочку. Но незнакомец, шагнув в Элувиан, исчез. А потом время вернуло свой ход. – …ещё несколько коридоров позади, – закончила Виддасала. Варрик повернулся к Цири. – Б-р-р, пусть дальше разбираются с этой штуковиной, – отмахнулся он. – А мы можем вернуться с новостями для нашей Соловушки. Элувиан погас. Никто даже этого не заметил. – Слышишь? – Варрик слегка коснулся девушки. – Да, конечно, – вернув себе самообладание, она продолжила. – Сестре Соловей сообщение может не понравиться. – Какая разница? – развел руками Варрик. – Дело мы свое сделали. Причем, дело это мог провернуть кто угодно. Ну разве что тот чёрный волк стал бы проблемой, да и эта большая рогатая мадам. – Ага, – отстранённо ответила Цири. Ведьмачка догадывалась о том, что сестра Соловей не так просто выбрала её. Кажется, что про Фальку уже всем было давно известно. И кто она, и что может. И даже эта встреча с незнакомцем-чародеем была не с проста.XXX
Она чувствовала жуткую боль, пронзившую всё тело. Цири лежала на земле, ощущая, как горит её тело, улавливая тошнотворный запах горящей плоти. А потом была тьма. Этот мальчик не утихает ни на минуту. Он кричит от боли и страданий. Она ясно его видит. Хочет помочь, но ноги всегда подкашиваются, когда предпринимается попытка сделать шаг. Ползти не выходит, потому что руки будто не слушаются. А мальчик кричит. Что это за место? Что это за мальчик? Что это все значит? Просыпаясь от собственного крика, Цири вскочила. Она обнаружила себя в воде, полностью голой, только перебинтованной местами. Перед ней на камне, держа в руке флейту, сидела женщина с белыми волосами, зачесанными назад в длинную косу. На голове красовался венок из фиолетовых доселе невиданных цветов. Янтарные глаза ласково смотрели на Цири. Незнакомка отложила флейту, улыбнулась. – Не пугайся, – её голос был бархатным, с легкой хрипотцой, и совсем не соответствовал ее молодому телу. Миловидная девушка, трудно даже сказать была ли она эльфом или нет – комплекция очень была похожа – но этот голос… Словно говорит взрослая и властная женщина. Львица, которая готова порвать за своего львенка. Прямо, как бабушка… – Ты оказалась в долине, где тебя нашли мои подданные, – продолжала незнакомка. – Источник почти излечил тебя, но лучше полежать в нем еще какое-то время. – Кто ты? – немного резко спросила Цири, продолжая стоять посреди небольшого бассейна. Вокруг было много зеленных деревьев. Пели птицы, было слышно умиротворяющий шум ручейка. Неподалеку виднелась хижина, а рядом паслись какие-то белые животные, больше похожие на коз. – Можешь звать меня Флемент. Цири невольно усмехнулась. Она сама любила использовать такую постановку предложения, чтобы не называть своего настоящего имени, и в случае, если таковое откроется, то не оказаться в неловком положении перед человеком, которому оно было сказано. Вроде как не обман это. – Ага, а меня тогда можешь звать – Фалька. Флемент понимающе кивнула. Продолжила дальше играть на флейте. Цири медленно легла в теплую воду, которая была намного плотнее обычной. А еще пахла приятно, чем-то цветочным. Флейта выдавала умиротворяющие звуки. Они помогали погружаться в эдакую медитацию. Цири представляла себя снова в Каэр Морхене, отчетливо слышала звук покачивающегося от ветра маятника. Лязг мечей от тренирующихся Эскеля и Ламберта. Хриплый голос Весемира, поучающий обоих. Геральт, который рассказывает о технике ведения боя. Усмехающаяся Йеннифер. Лютик, о чем-то спорит с Трисс. Шелест травы, фыркание Плотвы и Василька в загоне. – Кто такой Ви? – неожиданно спросила Флемент. Её флейта уже замолчала, оставляя волю звукам природы. – Ви? – переспросила Цири, открывая глаза. – Ты произносила эту букву. Мне показалось это имя, – ответила Флемент, спускаясь со своего пьедестала. – Впервые слышу. Может я что-то хотела сказать? – предположила Цири. Флемент подошла к краю источника, присаживаясь у самой головы Цири. – Как ты оказалась в этом мире, дитя? – спросила она. Девушка прикусила губу, всей душой желая избежать подобных разговоров. – Мне было очевидно – ты прошла через портал. И крайне неудачно. Ты осталась жива, что уже не так очевидно. Обычные люди умирают, – продолжала Флемент. Цири молчала, поджимая к себе ноги и обхватывая колени. – Можешь не говорить, – Флемент положила руку на голову девушки и начала промывать ей волосы. – Я все равно все вижу. – Кто вы? Как мне вас звать вы сказали, но кем являетесь – нет. – Ведьма, Колдунья, Божество, Хранительница, Старейшина, Жрица… У меня много титулов. – Как и имен, судя по всему, – добавила Цири. – У тебя красивые волосы, дитя. Источник и их восстановил, – Флемент заметила, как Цири захотела повернуться, чтобы переспросить. – Ты получила большие ожоги. Потеряла большую часть своей кожи. Цири даже представить себе не могла масштаб бедствия. И хорошо, слабо его помнит. – Сколько я так отмокаю? – выдавила этот вопрос она. – Пять дней и шесть ночей. Цири тяжело вздохнула. Пять дней. Пошел шестой. – Что это за место? – Святилище моего народа. Я тут доживаю свое спокойное время, дитя. Флемент закончила с помывкой волос, начала нежно снимать бинты с лица и шеи Цири. Вода излечила почти все недавние шрамы, а давние сделала менее заметными. Даже шрам на щеке по ощущениям стал менее грубым. – К сожалению раны, затянувшиеся со временем Источник не исцеляет, – добавила она. – Чем старее, тем труднее поддается исцелению. Цири не выдержала, начала тоже снимать бинты с ног. – Кто же ты, дитя? Такие шрамы… – Ведьмак. – Кто? – Убийца чудовищ.Империя
Самое главное она узнала – Геральт и Йеннифер живы. Ничего не могло больше так радовать, как это. Они пребывали в тюрьме Вызимы в Храмовом квартале. Цири даже ничего не хотела слышать про политику и предстоящую волокиту с коронацией. Плевать на все. Сейчас для неё были в приоритете ведьмак и чародейка. Эмгыр это не только видел, но и понимал. А также понимал, что никакой пользы от дочери не будет, пока она пребывает в таком состоянии. Император отдал приказ, чтобы Цири сопроводили до тюрьмы и прямо на её глазах снарядили эскорт, который должен будет доставить «родителей» девушки в Туссент. А после, надеялся никогда о них не услышать. Морвран Воорхис должен был находится рядом с Цири все время. Она не обращала на него внимания, местами демонстративно отворачивалась, показывая свое пренебрежение. Ей было сейчас не до него, и вообще не до кого бы то ни было. Геральт пребывал в более-менее свойственном ему потрепанном виде. Он нисколько не удивился, что Цири оказалась здесь. То, что она пришла к ним без измазанного кровью меча в руках означало лишь одно. Ведьмак понимал это. Йеннифер только обреченно покачала головой. Она двигалась всё так же элегантно, и все еще пахла сиренью и крыжовником. Отчетливей этот аромат проявился, когда чародейка прижала девушку к себе. – Цири, зачем… – шептала она, поглаживая пепельные волосы девушки. Ведьмак тоже обнял её, и они так стояли долго. Молчали. Потому что слова не были нужны. Не в этот момент. Не в этот день. Увы. – Лошади готовы, госпожа, – прозвучал голос одного из солдат. Цири почувствовала отвращение вместе с неловкостью. Теперь к ней будут всегда так обращаться. – Не бойся ничего, моя дорогая, – Йеннифер провела ладонью по щеке Цири. Геральт коснулся её плеча. Кошачьи глаза были полны печали и тревоги. Йеннифер была уверена в силах Цири, а вот ведьмак напротив боялся за неё. Но в способностях её нисколько не сомневался. – Это всё из-за меня, – промолвила девушка, опуская виновато голову. – Нет, – Йеннифер снова обняла её. – Даже не говори так. – Ты здесь, и ты спасла нас. Обоих. Снова, – произнес, немного улыбаясь, Геральт. Он пытался казаться невозмутимым, и для кого-то может и казался, но не для Цири и Йен. – Госпожа, нужно поторопиться… – начал Морвран, прерывая их друг другу понятное молчание. – Куда мы торопимся?! – рявкнула Цири, сверкая глазами. – Выйдите все, оставьте меня прежде, чем заключить в нильфгаардовской золотой клетке! Морвран кивнул, приказал солдатом выйти и сам удалился. – Видишь, она со всем справится, – подмигнула Йеннифер. – Конечно, нет ничего с чем бы ведьмак не справился, – добавил Геральт. – Даже с империей? – Цири сложила руки на груди и наигранно нахмурилась. – Даже с империей, – серьезно ответил Геральт. Они еще раз обнялись. – «Мой свет пронзает тьму, и свет мой мрак рассеет», – прошептал Геральт на ухо Цири. – Надпись на мече, – кивнула Цири. – Не только, Цири, не только.***
Она долго лежала в кровати своих новых покоев. Такая огромная спальня, с широкими окнами в пол, всегда светлая. Внушительных размеров кровать, с пышным балдахином сверху закрывала её от взглядов служанок, приходивших рано утром, открыть шторы, и впустить солнечный свет в комнату. Цири не реагировала на них. Так же она напрочь игнорировала всякого рода замечания относительно её манер и поведения. – Я ведьмак, а не столичная леди, – огрызнулась Цири, когда Эмгыр предпринял очередную попытку её поправить. Больше всего хотелось задушить этого надменного императора. Впрочем, он хотел заполучить её. Заполучил. Что дальше будет никак не обговаривалось. Оттого Цири решила, что будет жить в замке как захочет, до дозволенного, конечно. Стражники были сильно удивлены, когда увидели, как будущая императрица размахивает мечом в мужских одеждах. Да еще так, что любой опытный воин позавидует таким навыкам. – Принцессам не пристало махать мечами. Их удел вести себя прилежно и подстать будущему империи. Это говорила одна из дворян Стелла Конгрев, приближенная Эмгыра, к помощи которой император обратился. Но Цири проигнорировала её слова. И игнорировала дальше. Пока в один из дней, завершая пробежку по территории замка, она не наткнулась на Воорхиса. Он, ожидал её у входа в покои, деловито держа осанку. – Принцесса Цирилла, нам нужно обсудить несколько деталей, – величаво произнес Воорхис, вскидывая голову. – Ага, – Цири захлопнула дверь перед его носом, игнорируя его желание войти вслед за ней. Попытки хоть как-то начать влиять на девушку, одна за другой рушились. Тогда Эмгыр пошел на крайние меры. Во время обеда он начал разговор. Весьма неприятный. – Твое поведение мне не нравится, Цирилла, – император даже не ожидал ответа, продолжал говорить. – Предполагалось, что ты станешь императрицей, будешь дальше делать все для своих подданных. Прекратишь войну… Последнее заставило Цири сверкнув глазами повернуться к Эмгыру. Он победно улыбнулся – нашел нужную точку и начал давить. – Сколько твоих друзей из прошлого могут погибнуть? Пора бы уже стать взрослой, Цирилла. И начать вести себя подобающим для королевской особы образом. Мое терпение небезгранично. Он ясно дал понять, что война продолжиться, если Цири не подчинится. Нашел способ. Не одно так другое. Шантажист, холера. Цири цокнув языком, раздраженно отшвырнула бокал с вином. Потом схватила стул за спинку, кинула его куда-то прочь. – Пусть будет как ты хочешь! – процедила она, смахивая демонстративно тарелки на пол. Эмгыр сохранял спокойствие. Он поставил локти на стол, скрестив пальцы, оперся на них подбородком, словно наблюдая как вовлеченный зритель за происходящем. – И завтра, поговори с Воорхисом. Это касается вашей будущей свадьбы. Цири сжала кулаки. Потом разжала. Медленно повернула голову в сторону императора. Улыбнулась. Через силу, оскалив зубы. – Вот и хорошо, – произнес Эмгыр, поднимая бокал с вином. – За благоразумие.***
Морвран в красках описывал значение предстоящей свадьбы. Рассказывал, как все должно происходить. Он увлеченно все это говорил, а Цири со скучающим видом смотрела уже не на него, а будто сквозь. – А что с первой брачной ночью? – с издевкой спросила Цири, подтягиваясь. Морвран осекся. Он потерял нить повествования. Нахмурился, стараясь скрыть свое смущение. – Что, простите? – Вы все слышали, – устало ответила Цири. Морвран засуетился. – Как и у всех после свадьбы… – неуверенно ответил он, будто спрашивая, а так ли это будет. – У нас не как у всех. У нас, черт побери, политический брак, так что спать с тобой после его заключения я не намерена. Ни в прямом, ни в переносном смысле. Вот этот пункт запиши где-нибудь. Воорхис пожал плечами, будто ему и вовсе нет до этого дела. Этот рыжий ворчун, как назвала его Цинтия, давно спит с одной лишь мыслью о дочке Эмгыра, пусть на первый взгляд таковым и не кажется. Хотя, это тоже были слова Цинтии. Она единственная во всем дворце, кто хоть как-то смог разговорить Цири. Пусть и для этого пришлось покрыть весь Нильфгаард на чем свет стоит. Может в силу того, что она шпионка, то могла спокойно примерять на себя любые образы, в том числе и образ той, кто может втереться в доверие Цири. И все слова были только словами, а не реальными каким-то фактами с нотой преувеличения. – Что-то еще мне надо знать? – нетерпеливо спросила Цири. – Это все. До свадьбы было еще полгода. Эмгыр спланировал все на Беллетэйн. Будет тепло, радостно всем. Всем кроме Цири, которая будет идти в свадебном платье, прося себя не прикончить своего будущего мужа. Стелла занялась воспитанием Цири. Воспитанием в ней манер и искусства этикета. Что-то девушка помнила и интуитивно делала, а что-то приходилось в ней вырабатывать. Очень худая, вся рельефная от тренировок и закалок, в шрамах. Стелла ужаснулась от осознания участи, что выпала в прошлом на долю девушки. Но сама Цири себе другого бы не желала. Ей это нравилось. Это была её жизнь, которую теперь у неё отняли.***
Дни сменялись быстро. Вот уже Имбаэлк подходил к концу. Двор еще устлан легким снежным покровом, который временами окутывал все вокруг. Холодная пора отступала, давая место более теплым временам. Цири, каждый раз видя подготовку к свадьбе, сжималась от ужаса. Она частенько приходила на кухню к одной поварихе, с которой посчастливилось подружиться. И та познакомила её с теплым напитком, который назывался гжанец. Аромат корицы вместе с грушей сводил с ума. Такой напиток она пила частенько, особенно когда хотела выйти на улицу, и, чтобы не замерзнуть от долгого пребывания, брала с собой его. Вид с балкона открывался на город. Еще белесый, но постепенно обрастающий серыми красками. Послышался скрипящий звук. Цири даже поперхнулась – ей показалось, что звук издает чайка. Но чайки не водятся в таких краях. А еще то, что все птицы еще не прилетели с теплых краев… Она развернулась, ища источник. Но все было тихо. «Показалось», – подумала Цири, делая глоток и поворачивая обратно к перилам, на которых ранее облокачивалась. – Здравствуй, Цири, – раздался голос Филиппы Эйльхарт. Девушка взяла вовремя себя в руки, чтобы не дернуться от неожиданности. – Обязательно так пугать? – Смотрю, ты неплохо обустроилась в замке. Эйльхарт выглядела неплохо. Черная повязка на глазах скрывала пустые глазницы. Сама же чародейка была одета в такого же цвета костюм, а волосы туго заплела назад. На лице выступил румянец, а на губах блестела бордовая помада. – Будто у меня есть выбор, – резко ответила Цири. – Само собой, – устало отозвалась Филиппа. – Ты здесь ради Геральта и Йеннифер, знаю. Но знаешь ли ты, что эскорт, который их сопровождал, не доехал до нужной точки? А позже партизаны, знакомого по многим рассказам тебе Вернона Роше, обнаружили мертвых солдат Эмгыра. И ни одного следа ведьмака и чародейки. – Они сбежали? – Кто ж его знает, – задумчиво проговорила Филиппа, обходя Цири. – Будь оно так, у императора не было бы уже рычагов давить на тебя. Разве нет? Внутри все похолодело. Снова. Снова это чувство пустоты. – Подумай хорошенько, Цири. Эмгыр не из тех, кто так просто прощает. – И зачем ты мне это говоришь? – У меня свои интересы, – призналась чародейка. – Ты же знаешь. Но верить мне или нет, решать тебе. Вряд ли ты как-то это проверишь или встретишься с тем же Роше, к примеру. Цири задрожала. Рука опустилась, разливая содержимое кружки. Филиппа равнодушно окинула это взглядом. – Удачи, Цири, – только и сказала она, в следующее мгновение взмывая в воздух совой.Ад
— Are you a clown?
— Sometimes...
— х /ф Ворон (1994)
– А Малфас еще не сошла с ума, раз решила выбрать себе место получше, – заключил Бегемот, окидывая взглядом хлам на часовне. Данте ходил вокруг, надеясь зацепиться взглядом за что-нибудь интересное. – Может в другой временной линии… – Мы в прошлом, внучек, – перебил его Бегемот. – Дальше только хуже. – Насколько ты хорошо знал эту Малфас? – Средне, – ответил Бегемот, протирая окно от пыли. – Малфас был отличным солдатом, пока не заразился. – У меня сразу несколько вопросов. Начну с первого: Малфас он или она? – Сначала отвечу сразу на твой следующий вопрос, а там уже будет понятен ответ на предыдущий, – Бегемот повернулся к Данте, зевая во всю пасть. – Тела, будь то людские или какие-либо еще, очень сильно подвержены одной неприятной болезни. При плохой, скажем так, эксплуатации тела, оно начинает разлагаться, гнить, вонять. И потом наступает такая стадия, что покинуть это тело почти невозможно. И оно начинает губить самого демона. Иронично, а? Данте скривился от последнего предложения. – Ладно, – Бегемот спрыгнул к ногам Данте. – Пошли отсюда, по дороге расскажу. Он снова предпринял попытку забраться на плечо, но охотник, быстро поняв это, схватил его и посадил во внутренний карман. – Продолжай, – проговорил Данте. – Так вот, Малфас оказался заточен в теле. И решил он выбраться из него, посредством полиформии. Магия, которая превращает тебя в твою форму демона, скажу так. И как ты мог уже догадаться, пошло все по пизде. Его жена, обычная чародейка, которая продалась Малфасу, решила его спасти. Но вместо этого, магия срастила их между собой. Теперь тело что-то вроде женщины, а ноги что-то вроде птицы, которая является её мужем в форме демона. – Мерзко. – И не говори, – кивнул Бегемот. – Но надо отдать должное им, сынишка у них родился до их «слияния». – Стало быть, Малфас понес нашу Цири к своему детёнышу? – Соображаешь, – Бегемот по-дружески пихнул Данте. – Шаксом звать мелкого пиздюка. Хотя он уже не такой мелкий по моим подсчетам. – А вдруг он её уже сожрал…? – Поверь, я бы тебе сказал. – Вергилий откуда-то знает Малфас, – задумчиво пробурчал Данте. – Конечно знает, а ты поживи в Аду с его. Особенно в обществе Мундуса и его подручных. Или пленных. Хотя, пленные могли быть таковыми до того, как стали Кем-то Анджело. Не таких извращенцев будешь знать. Вот я, лик истинного демона. Хитер, коварен… – Лысый кот. – С внуками только не повезло, – все так же тоном перечисления говорил Бегемот. Данте уловил очередной прыжок. Потом заметил, что что-то падает и приземляется где-то неподалеку. Он молнией ринулся туда. Перед ними лежал Шакс. Бегемот сразу произнес его имя, выпрыгивая из кармана Данте. – Довела до чего тебя, стерва. Ребенка своего, – бормотал он, осматривая тело упавшего словно с небес демона. Шакс начал приходить в себя. Он ничуть не испугался Бегемота. Хотя у всех других была реакция куда обширнее: огромная радость или огромный страх. – Кот? А где шерсть? – пролепетал Шакс. – Там же, где скоро будет твоя мамка, – рявкнул он. – Где девчонка? Шакс, вспоминая что случилось, вскинул голову вверх. Но там ничего не было. – Упасть, во время, – ответил Шакс. – Почему она была с тобой здесь? – спросил уже Данте. – Малфас утащила её к тебе. – Я спасать. Убегать. Потом её появиться другой. Бегемот недоуменно посмотрел на Данте. – Какой к хуям "другой"? – рявкнул котяра. – У обоих белый волос, а еще они ругаться, – задумчиво проговорил Шакс. – Как я с мамой. – Он такой как я, только вид у него куда высокомернее? – решил проверить Данте. – Его копия, только весь в синем? – помогал Бегемот. – А еще смотреть на тебя как на говно, – пробормотал Шакс. – Вергилий! – Данте и Бегемот вздохнули с облегчением. – Они поругаться, – напомнил осторожно Шакс. – Похуй вообще на это, – Бегемот облегченно схватился за сердце. – Хоть бы её хватило до того момента, как она решит его прибить. – Мы все вместе прыгнуть во время, – добавил Шакс. Бегемот снова напрягся. – Да ебал я свой ... – рявкнул он. – Пошли, искать столп. Будем надеяться, что твой брат найдет её, и у обоих хватит мозгов вернуться к месту встречи. – Можно с вами? – почти боязно спросил Шакс. – Спас Цири, говоришь? – Бегемот забрался в карман Данте. – Что ж, пошли. Только не отставать.***
Цири очнулась от холода, который дрожью прошел по её телу. Она обнаружила, что лежит укутанная плащом Вергилия, упираясь о стену. Предприняла попытки встать. Жгута на ноге не было, и даже резкая боль отсутствовала. Ладонь тоже почти затянулась. Цири помнила как они прошли немного, прежде чем её накрыла тьма и она потеряла сознание. Возможно его потеря обеспечивает ей быстрое восстановление организма, как в прошлый раз с отравлением, как в этот раз с рукой и ногой. Вергилий стоял неподалеку и задумчиво вглядывался куда-то вдаль. – Что высматриваешь? – беззаботно спросила Цири, прихрамывая к нему. Он окинул её быстрым взглядом. – Эти временные прыжки… Уж слишком они непредсказуемы, – ответил Вергилий. – Бегемот говорил об этом. – Мне кажется ему было лень до конца их изучить. Ощущение, будто их кто-то включает или выключает. Цири пожала плечами. Она вообще не успела даже понять, где находится, периодически попадая в неприятности. – Куда дальше? – спросила девушка, пытаясь встать в его поле зрения. – Есть два предложения. Первое, возвращаемся к месту встречи. А второе, проверить, что в замке дальше, прямо у нас по пути. – С чего у тебя такой интерес к этому замку? – Как я сказал ранее, мне кажется, кто-то управляет скачками, – Вергилий начал в упор смотреть на Цири. – Словно развлекаясь. Хочу к нему зайти, вместе развлечемся. Он слегка дернул уголком губ. Эти проявления человеческих чувств грели душу. Цири заулыбалась ему в ответ. – Не боишься, что тебе снова придется нянчиться со мной? – с издевкой спросила она. – Я как-то начал уже привыкать к этому.***
– Знакомьтесь, легендарная нефритовая комната. Бегемот произнес это таким тоном, будто проводил экскурсию. – Очень приятно, – проговорил Шакс, оглядывая зеленый коридор. Потом демон подошел к стене и начал медленно проводить рукой по неровной местами поверхности. Она была холодной. – А в чем её легендарность? – спросил Данте, так же не игнорируя своего желания прикоснуться к стене, постукивая еще и пальцами по ней. – То, что она была… ЛЕГЕНДАРНА! – последнее Бегемот выкрикнул на ухо Данте. – Совсем не шаришь за чудо-свойства нефрита? – Это что-то связано с почками? – издевался младший сын Спарды. – Я должен буду тут обоссаться… ЛЕГЕНДАРНО? Бегемот развел лапы. – Один-один, – произнес он, поворачиваясь к уже лижущему стену Шаксу. – Так ну-ка фу! В смысле, как это… что детям говорят, что бы они не засовывали себе в рот всё что не попадя? – А мне почем знать, кто из нас уже дедуля? У меня даже детей нет, не говоря про внуков, – насмешливо отмахнулся Данте, поднимая руки и отступая на шаг. – Шакс! Сука, не лизать легендарную стену, – рявкнул Бегемот, потом откашлялся. – Нефрит в купе с демонической энергией есть охренительный аккумулятор магии. Аластор спер у меня мою же разработку… – Кто у тебя что не пер, найми уже себя нормальных охранников. Или сейф купи что ли, – перебил Данте Бегемота. Тот закатил глаза. – Ты поаккуратнее с этим. Череп может треснуть от количества умопомрачительных идей в нем, – ответил Бегемот, стукая Данте лапой по голове. – Так вот, таким способом обработанный нефрит я пропитывал магическими рунами. Как правило, примерно такой вот пласт нефрита, – Бегемот указал на весь коридор. – Способен удерживать в себе эту самую магию в течении многих столетий. Я использовал похожую комнату, как комнату для допросов, – Бегемот снова повернулся к Шаксу. – Я сказал хватит лизать! – Какая-нибудь магия правды, и тебя никто не сможет обмануть? – предположил Данте. – Почти. Я отказался от этой идеи, когда понял, что какой бы силы не была магия вышесказанной правды, её воздействия могли спокойно игнорироваться теми же Темными рыцарями, моими детьми. Так что данный экземпляр работает на самых отбитых демонах, но и на простых смертных, конечно же. Понимаешь, теперь зачем этот коридор нужен был Аластору? И какие у него были подчиненные. Шакс постучал по стене. – Не работать уже… – Конечно, – кивнул Бегемот. – Мы же в настоящем. Столько лет прошло. Да и эта хреновина только на тебя бы и сработала. Хотя ты и так слишком наивен, чтобы врать.***
Коридор был длинным. А еще этот сияющий изумрудный цвет. Цири залюбовалась красочными узорами, которые были местами выгравированы на стенах. Похоже на магию, но что это было точно, сказать она затруднялась. Цири старалась успевать за Вергилием и его быстрыми шагами. Он всегда тормозился, когда запыхавшаяся девушка просила его быть медленнее, но потом забывал об этом и опять ускорялся, устремляясь вперед. И вот сейчас его след простыл, а Цири только оторвалась от узора, бежала за ним, волоча ногу и придерживая полы длинного для неё плаща. – Стой! – пропыхтела она, уже изрядно запыхавшись. – Ты хочешь чтобы нас опять разделило? Цири хотела сказать что-то еще, но её заглушил звук собственного живота. Желудок предательски заурчал, да еще, на весь коридор. Словно Гигапед прошелся где-то поблизости. Вергилий вскинул брови. – У меня нет с собой еды. Похоже я плохая нянька. – И грудью даже не накормишь, – усмехнулась Цири, удивляясь как она придумала такую шутку. – Даже будь я кормящей женщиной, вряд ли ты бы захотела у меня сосать. – Это что, каламбуры? Вергилий откашлялся, а Цири звонко рассмеялась. – Что-то с этим местом не так, – добавила она. – Я, кажется, догадываюсь, – произнес Вергилий, – что это за место и что это за руны. – Ага, может быть… потренируешь меня, как-нибудь? Вергилий и бровью не повел в этот раз. – Мне нравится, как ты используешь меч, – продолжая Цири, сама от себя не ожидая подобных слов. Она говорила их на придыхании. – Я бы хотела научиться так же. – Выберемся отсюда, посмотрим, – коротко ответил Вергилий. Он направился к выходу, намеренно ускоряя шаг, периодически посматривая успевает ли за ним Цири. Она, совсем не жалуясь, сама в припрыжку бежала за ним, надеясь поскорее уйти с этого коридора. Они покинули его, оказавшись в очередной огромной зале, словно трофеев. Тут были и доспехи, и оружие, и даже чучела демонов. – И что же тебе пришло в голову по поводу этого места? – напомнила Цири. – Что он заставляет тебя говорить то, о чем думаешь. Но это мое предположение. – Верное предположение. Голос заставил Вергилия остановиться, развернувшись к источнику. Над ними стоял демон в ярко желтом костюме, который так и резал глаз. Его рыжие усы были закручены чуть ли не к вискам, черные глаза бегали из стороны в сторону, изучая обоих. – Я – Аластор, и вы, дорогие гости, в моих покоях. – Ты говорил, что кто-то прыжками управляет, – прошептала Цири. – Вдруг это он? Вергилий согласно посмотрел на неё, потом снова на Аластора. – Комната правды, – продолжал он. – Я изобрел её… – Наглый пиздеж! – завопил Бегемот со второго яруса. Он кричал, сидя у Данте на плече, тот стоял на противоположной от Аластора ложе. Маленький лысый котенок. Цири даже рассмеялась. – Тут нет ничего что бы ты изобрел, ворюга! – Бегемот? – Аластор искривился весь. Но в то же время внешний вид некогда правой руки дьявола его позабавил. – Жизнь никого не щадит. – Думаешь если я в этом нелепом виде, я тебя не трахну? – Где твой друг, как его… Валторна? Альт? – с издевкой спросил Аластор. – Я понял о ком речь. Как здорово, что ты его помнишь. Знаешь, у него неприятности – он помер, – отрезал Бегемот, ужасающе пытаясь скалиться. Даже Шакс вздрогнул. А Данте успел помахать Вергилию, нелепо лыбясь. Старший брат сделал вид что не увидел. Аластор видел эту связь между телом девчонки и этого кота. Стоит только разорвать её. – Эта полуживая девка, твой новый сосуд, а? – победно улыбаясь спросил он. – Хочешь анекдот? – неожиданно спросил Бегемот. – Как-то заходит Иисус в отель и даёт привратнику три гвоздя и спрашивает: «Я у вас тут зависну до утра?». Из всех присутствующих рассмеялся только Шакс. Данте только слабо усмехнулся, не до конца понимая, как реагировать. Вергилию ощутимо стало стыдно за этих двоих. Аластор нахмурился. – Ты к чему это? – спросил он. – Да ни к чему, собственно, – развел лапы Бегемот. – Просто вспомнил. Решил шуткой разрядить накалившуюся обстановку, прежде чем дать тебе пиздюлей. – Мы еще посмотрим… – Аластор засунул два пальца в рот, громко начиная свистеть. Цири увидела, как что-то похожее на руку вылезает из-под земли и пытается её схватить. Но Вергилий оттолкнул её. И вместо неё, попал в ловушку он. Бегемот злобно зашипел. А Аластор, пусть и получив не то, что ожидал, победно загоготал, направляя своих подручных атаковать незваных гостей.