Сквозь горизонт событий

Каждый день приносил в жизнь землянки что-нибудь новенькое. А Эсми от случая к случаю приходилось напоминать себе, почему она поступала так... как поступала. Прислуживать космическим охотникам. Пришло время делать выбор, но это оказалось совершенно безрадостно. Как она могла увлечься всем этим... унижением? Оставаться здесь было плохой идеей. Но если ей удастся убежать, где она укроется? Космос слишком огромен. Девушка осталась без денег, без близких, одна... Вообще-то, ее отец владел сетью луна-парков в нескольких штатах, и согласно документам, которые так неожиданно всплыли, бизнес в свое время должен был перейти не миссис Рейнард, а двум ее дочерям. Бинго и контрольный пакет акций, владелицей которого становилась Эсми. А поскольку в течение двух лет о завещании никто не знал, все спали относительно спокойно. «Все плохое в этом мире уравновешивается равноценным хорошим и наоборот» – так бы сказала ее сестра и ее психотерапевт, а она... не поверила бы им обеим – и точка. Ладно, пора признать – это отстой. В течение долгого времени девушка не могла заставить свой мозг не думать об этом. Насколько могут быть опасными вечеринки у яутжа? Все это уже чересчур, не так ли? В голове привычно звучит голос Дженнифер. Подобные разговоры случались с частой периодичностью, однако ответ землянки продолжал оставаться неизменным. «У меня другие планы, Дженни». Хотя теперь ее слова не кажутся пустыми. Эсми не хотела верить, что встретила сестру. Она мечтала о своей прежней жизни, когда не видела за внешностью отчима того монстра, который жил внутри. Ее рука сжалась на краю стола, обжегшего холодом. Другой план? Он явно должен быть лучше, гораздо лучше. Эсми оказалась не права насчет любовника своей матери, и это также означало, что она могла ошибаться и во многом другом. Быть рабыней для пришельцев. Краткая вспышка гордости от прежней Эсми напомнила, что она способна на многое и справится с любой трудностью. Однако вся остальная ее часть воспротивилась подобному решению, доверительно сообщив, что у нее просто ум зашел за разум. Снова стать рабыней? Она уступила пришельцам контроль, чтобы выжить, но реальность не всегда соответствует воображению. Глупо, Эсми. И охотник выразился достаточно ясно. Но эти их по-яутжевски смертоносные взгляды, приучающие девушку к дисциплине... О Боже, она не могла. Это ее сестра была сильной, а Эсми предпочитала порядок и последовательность. И если одно нарушало другое – землянка выходила в аут. Дженнифер даже в такой ситуации оставалась бы при своем мнении, бросаясь фразочками, вроде «Забудь об этом» и... искала наиболее оптимальный выход, в то время как Эсми отгородилась бы от всех непробиваемой стеной. В таком случае, если девушка сдастся, будет ли это считаться предательством? Гадкая, гадкая Эсми... Землянка взглянула на свои запястья. Она попробует. Сделает это и справится. Для пришельцев. Для Дженнифер. И даже для себя самой. Ради того, чтобы «освободиться», раскрошить в порошок всех работорговцев в своих глазах, и доказать, что она – не пустая зверушка, а человек, с правами которого должны считаться. «Не уверена, что помню, как это». Девушка продолжала стараться изо всех сил, хотя временами было не так просто. В этом случае не без срывов, и потому она всегда утвердительно кивала на неозвученный вопрос: сумеет ли продержаться и дальше. Отлично! Может ли жизнь стать еще лучше? Подтянуть штанишки, Рейнард, и плюнуть пришельцам в лицо! Ох, нет, она бы не посмела. На самом деле с последней ее встречи с яутжа в том максимально огромном зале – центре тренировок – пришельцы больше не объявлялись. И даже после того, как она поспала, никто так и не пришел, однако Эсми почувствовала себя голодной и решилась пойти без приглашения. «Неужели ты сделаешь это?», – на всякий случай уточнил внутренний голос, которому вторил уже ее собственный: «Глупее ли я, чем кажусь?», но она уже стояла ногах. На мгновение почувствовав себя достаточно храброй... Вообще-то, при виде двух белых охотников, в лучших традициях грандиозной подставы оказавшихся в том же гудящем коридоре, по которому она кралась, из глаз девушки бесконтрольно хлынул поток слез... Вернее, не так, и последовательность определилась немного по-другому, взяв начало со спринтерской перебежки и завершившись тотальным раскрытием со всеми сопутствующими крупногабаритными проблемами. В общем, эмоции, сюжет и парочка технических моментов. Сперва землянка передвигалась так, словно из пола в любой момент могли вырасти полицейские шипы. Но этот страх она поборола, как она думала, после чего ее акустический индикатор уловил более реальные предпосылки надвигающейся угрозы – шаги, перещелкивания, взрыкивания. Отыскав практически все места, в которых мог спрятаться человек, Эсми лихорадочно протолкнула себя в темный проем между двумя панелями в стене. Что она наделала? Зачем вышла? Боже мой, она ведь просто хотела выяснить, удастся ли найти что-нибудь съестное... К тому же, девушка лишь надеялась, что сможет лучше представлять сложившуюся картину, чтобы проще ее воспринимать. А теперь она опять потеряла контроль... Черт возьми! Отчаяние наполнило ее изнутри. Что-то приближалось... Воистину, что-то большое, скользкое, с вероятностным характером – отличное описание неприятностей. Может, никто не заметит ее в углу? Удовлетворенное урчание. В промежуток протянулась лапа, схватила ее и вытащила из укрытия. Белый зверь. Два. И один из них поднял ее слишком высоко, чтобы рассмотреть. Обхватив землянку вокруг плеча, яутжа слегка толкнул ее в сторону. Однако, когда она попыталась вырваться, самец сделал ей подсечку, так стремительно сбивая с ног, что она бы плюхнулась на многострадальную задницу, не поймай он ее прямо в полете. Их раскрытые пасти – полный улет! Им нравилось пугать всех вокруг? — Ууман вторичны. — Вожак сжал мелкую лапку выше локтя, продолжая удерживать самку рядом, даже когда та дала заднюю, попытавшись смыться, и теперь она распласталась где-то под ним. — Мне нечего сказать. — Рассвет отрывисто щелкнул. Бедная маленькая зверушка, которая ни черта не представляла, как влияют на охотников эти беспомощные взгляды. И, подсев к самке, заинтересованно уточнил: — Охотилась? Яутжа не мог бы выразиться определеннее. Если она скажет «да», он, вероятно, наваляет ей от души, предварительно приняв правила игры. Ноги Эсми не хотели двигаться дальше, даже несмотря на то, что она точно знала, что видит. Подвергаясь влиянию одного из самых примитивных и базовых инстинктов – самосохранению – девушка рванула прочь от охотника. Но яутжа ловко перехватил ее на полпути, подкинул вверх и, просунув лапу между бедер землянки, с пугающей легкостью перебросил второму. Девушка на секунду замерла, ее сердце забилось в десять раз сильнее от ощущения сильных лап на наиболее уязвимых местечках – полноценная комплектация белья отсутствовала, вуали задрались еще в перелете, а его чешуйки голой кожей ощущались... горячо, скользко и колюче. Вожак, щелкнув, словил налету сразу две вещи: ее и вырисовывающуюся ситуацию. Опустил. Эсми поползла дальше, стараясь избегать на пути лапы, которые ей попадались (специально и нет), но яутжа-вождь-краснокожих стяпал ее за ноги, обернул лапу поперек живота, поднял, подбросил и переправил другому. Девушка завертелась в его хватке, как бешеный волчок. Дало ли это какое-то преимущество? Кажется, ей удалось цапнуть его за жгутик, но охотник с клыком быстро перевернул брыкающуюся землянку, и теперь ее спина коснулась грудных и брюшных колючек. По крайней мере, на ней все еще была какая-то одежда... Эсми, чудом вывернувшаяся из захвата, буквально скатилась по его телу, чтобы затем... все повторилось. Вверх, в сторону, вниз, снова вверх. На финальном заходе девушка уже просто зацепилась за Вожака, не желая больше выносить подобные развлечения. И вот итог – она снова оказалась на коленях. Хорошо, хорошо. Дрожь Эсми никак не прекращалась, а последующие слова, сказанные срывающимся голосом, дошли до обступивших с обеих сторон урывками: «Никто и никогда... в космосе... Ведущие... больно». Слеза. Вторая. Третья. Эсми зарыдала с такой силой, что все ее тело задрожало. Наверное, она привела яутжа в ужас своей реакцией, но, судя по всему, они поняли. Теперь ее собственные барьеры защиты разрушались, как карточный домик. И как забыть тех, кто был последней надеждой? Ошейник... Даже при том, что она, находясь в довольно подвешенном состоянии все эти дни – сколько их было? – в космосе, существовала в столь сомнительной позиции, пришельцы яутжа пугали ее и одновременно позволяли чувствовать себя в безопасности – разве не странность? Несмотря на то, что они оказались довольно... настойчивыми, охотники оставили землянку в покое на какое-то время, позволяя привыкнуть. Постепенно, но Эсми смогла успокоиться, когда истощились последние силы. После этого ее разум вновь включился и начал прятать всю боль и страдания под коркой контроля, которая обладала надежностью первой заледи. Ей даже удалось встать и спросить, можно ли ей взять еды. И ела она кашицу из ставшего уже не таким мерзким мяса, сидя у изножья кресла Вожака и наблюдая, как над мелькающими в переднем стекле звездолетами, больше всего напоминающими кометы с искрящимися длинными хвостами, встает холодное белое солнце... Так вот, значит, как это происходит. Оживленное местечко. Знать бы еще, что делать дальше. И она полагала, что у нее не было никакого права выбора. Так и вышло. Все еще держа во рту черпак, Эсми поняла, что мясной каши больше не осталось. Чем ей еще заняться, чтобы отвлечься? Страх? О, да! А потому девушка планировала вновь спрятаться в той комнате. Неужели яутжа не понимали, что если нависнут над ней, то попросту доведут до истерики? Специалист, занимающаяся ей, не пришла к особому успеху, работая над вопросом под названием «Что будет дальше?» – все ее усилия уже давно развеялись, как дым. Они же просто поручили ей работу, и теперь каждый день начинался с обсуждения планов. Разборки на внушительном складе, очистка некоторого оборудования, что-то другое по мелочи. И если девушка совершала ошибку (как, например, когда разложила мерные стаканчики не по тем местам), белый зверь, немного поворчав на тему «Лапы не из того места», объяснял ей, как нужно было сделать. На небольшую поправку по поводу того, что передние человеческие конечности называются руками, охотник не стал ничего слушать. Как-то раз землянка разбила банку с каким-то медицинским порошком. Девушка ожидала, что теперь пришелец станет распускать лапы или накажет ее, но вместо этого самец велел ей нагадила-убирай взглядом молча заняться уборкой. Если бы только яутжа прекратил демонстрировать особую изобретательность в своих поручениях (привыкать к ним было не проще, чем копошиться в яме с аллигаторами)... Как, например, ее пение для него. Нет, Эсми была рада, что восстановилась до уровня мычащего напевания под нос во время того, как разбирала какую-то кучу барахла, но белый пришелец-надзиратель явно этим впечатлился, и теперь во время работы на Складах она делала это вне зависимости от настроения и желания. Почему яутжа должны были найти и похитить ее именно сейчас? Это было чертовски неподходящее время. Возможно, для их вида иметь в собственности человеческую рабыню являлось чем-то обыденным, но угнетающая тяжесть от этого сгустилась глубоко внутри нее. Сегодня же Эсми подавала охотникам их монохромные устройства в центре тренировок, поскольку белый зверь со свойственной ему разговорчивостью на уровне «Самка делает, не спрашивая» объяснил, что она должна быть занята чем-то полезным и эту часть времени. Она все еще не могла с уверенностью назвать причину. Эсми прислуживала в этом зале, собирая использованные консоли и раскладывая их по футлярам. Отовсюду, как обычно, доносилось адское стрекотание, которое сменялось только львиным рычанием. И оно заглушило ее тяжкий вздох на очередной попытке затолкать большой прибор в маленькую сумку-крутую-косметичку-пришельца. Девушка повернула в сторону стойки, чтобы развесить собранные футляры по ячейкам, по пути обойдя нескольких охотников. Раз яутжа, два яутжа, три яутжа... проще было посчитать людей. Только что здесь прошла открытая демонстрация по использованию оружия дальнего боя, и теперь Эсми с оправданной долей сомнения поглядывала на пульты в своих руках... Тот диск с острыми, загнутыми в одну сторону лезвиями, в который превратилась минималистичная консоль, не выглядел добродушно. «Нет проблем. Работай, девочка, не ты здесь принимаешь решения». И это являлось той вещью, которую можно было бы приписать к основному постоянству в существовании на этом космическом корабле. Выполнив часть намеченной работы, землянка сдула с лица налипшие волосы и осмотрелась. Слева черный как смоль охотник завершал подготовку к работе с кнутами – множеством отвратительно разнообразных кнутов – в зоне частичного моделирования. Обсервационным методом исследования до нее дошло, что масштаб реконструкции каких-то областей можно было регулировать. Справа, в дополнительно огороженной секции, Вожак демонстрировал охотникам-зрителям какую-то особую методику использования сетки. Он стукнул по своим ногам, когда окружающие отвлеклись, и это движение притянуло каждый взгляд. В следующие несколько минут сеть в его лапах превратилась в нечто, что было способно убить даже на расстоянии. Итог: кнуты показались Эсми гораздо симпатичнее, да и в обращении проще. Но близко не подходить! По периметру стадиона были расставлены стенды, веревочные подвесы, паутины, цепи и стойки с инвентарем. В центре находился островок, где члены клуба «Я – яутжа, и мне не нужно это подтверждать» могли подглядеть за работой более опытных, на вид, охотников. И следующие три часа монстрики отрабатывали навыки в полевых условиях, поэтому симуляцией накрыло всех, включая ни в чем не провинившуюся землянку, которой пришлось все это терпеть и вместе с тем постараться не уронить устройства в реалистичную пропасть, оказавшуюся... горячим гейзером. Когда земля под ногами затряслась, выяснилось, что Эсми находится в гейзерной ловушке, поэтому землянке пришлось поскорее выруливать из эпицентра вместе с пультами, и общество двух белых самцов показалось ей не таким уж и плохим. Одним словом, тренировка была жесткой. Три часа разгона под палящим солнцем, забег по зловонной топи, примерно полчаса под проливным ледяным дождем – яутжа буйствовали. К огромному облегчению, за все время работы в клыкастом коллективе остальные охотники не лапали ее откровенно, хотя при этом могли провести по руке, ноге, волосам, или слегка боднуть. Один из них дострекотался до того, что она, остановившись буквально в нескольких миллиметрах от жутика, рванула через все помещение к Вожаку и осталась после этого в состоянии неслабого жесткача по части внутренней турбулентности. Тот, на ее удивление, прикрыл землянку, отправив кое-кого чрезмерно инициативного проявлять инициативу в спарринге против мастера-кнутов-и-хлыстов. Время от времени Эсми также замечала и Рассвета, бродившего вокруг и делающего вид, что он смотрит сцены. Все яутжа пугали ее; черт подери, весь их звездолет пугал девушку. Она никогда не видела чего-то, что хотя бы в минимальном объеме соответствовало всему этому кошмару. Зловещая атмосфера в стиле инопланетян. Эсми стиснула зубы и выпрямилась. — Держи, — проходящий мимо самец глубокого зеленого окраса небрежно сунул ей девайс для подзарядки, после чего ушагал прочь. Эсми оставалось только подхватить оборудование и, как и полагается, вернуть на место. — Большое спасибо, сэр, — выпалила девушка и мысленно отсалютовала ему, отдав охотнику честь, – она что, похожа на официантку? Нет, если не будет соответствовать. В результате, подойдя к стойкам, землянка раздраженно втолкнула консоль в ячейку. Не то чтобы она могла спокойно передвигаться... Вообще-то, накануне, перед очередной порцией трехразового пайка, белый ублюдок закрепил на ее ошейнике поводок. И пока она пыталась вспомнить, как вообще жить, яутжа заявил ей, что хочет какие-то плоды. К тому времени, когда Эсми выяснила, как с ними работать, и расправилась с той дикой кожурой уровня «броненосец» с помощью особой фрукто-овощечистки, она почти забыла о шлейке... пока пришелец не принялся за активное использование. Теперь монстр закреплял поводок всегда, если ему требовалось наказать землянку или просто куда-то отойти. Сегодня же все окончательно покатилось по наклонной, и яутжа застегнул чертов металлический шнурок сразу после того, как разрешил освежиться. Что-то подсказало запаниковавшей Эсми, что теперь она будет ходить в таком виде часто. А пару часов назад монстр привел ее сюда, одарил выражением морды «буду следить за каждым шагом и цепляться по пустякам, только накосячь» и... отпустил в свободный заход, подоткнув поводок под свой пояс. Около часа ушло на то, чтобы девушка успокоилась и расслабилась. Она застряла гораздо сильнее, чем могло показаться на первый взгляд. С обиженным вздохом Эсми поправила несколько пультов и вернулась, чтобы запаковать другие и принять на себя новую обязанность – постоять в углу, пока кое-кто, видимо, уже взявший курс на что-то интересное в отношении нее, не окажется в ее пределах, фаталистично их разрушая. Белесый яутжа вовсю прокладывал себе дорогу в нужном направлении. Будь честной, дорогая. Большинство из этих парней знают толк в запугивании и удержании внимания. Фыркнув с досады, землянка остановилась, чтобы посмотреть, как дородный черный яут рассекает кнутом безликого врага низкого разрешения, который рассыпался на сотню голографических кубиков. Его движения, в отличие от многих прочих охотников в этом зверинце, обладали каким-то... кошачьим изяществом и грацией – были плавными и гибкими. Замотав головой, Эсми постаралась откинуть все эти ненужные мысли. Черный зверь заметил ее и остановился, но землянка сделала вид, что нашла для себя срочную работу и поспешила покинуть чужую территорию. Чтобы затем выкликнувший ее белый охотник, у которого на поясе угрожающе поблескивало новое «украшение», закрепил на ней то, что она очень хотела нацепить на него. Что зверюга будет делать с ней теперь? Если яутжа опять захочет «поиграть», она найдет способ уйти. Ей придется сбежать. Эсми прикусила губу, стараясь скрыть свою дрожь. Мне действительно не нравятся шумные вечеринки пришельцев-охотников. Безусловно, удушить белого клыкастого было отличной идеей, и пусть его сожрут акулы, а останки доклюют чайки. Эсми не знала, действительно не знала, как справляться с... межвидовыми отношениями. Однако яутжа твердо определил, как им себя вести в отношении друг друга. И вчера вечером он откопал кошачью удочку, подвесив вместо колокольчика – подумать только! – ее трусы. Когда Эсми, стараясь избегать словесных оскорблений, попросила вернуть их, монстр объявил, что они... играют. Пришелец кратко обмолвился, что игрушка должна напоминать добычу по виду и текстуре и издавать привлекательные звуки, однако свою замену самец объяснил тем, что звенящая хрень никак не мотивирует самку и не запускает ее охотничий инстинкт. Благодаря этому Эсми поняла, что у яутжа есть особые... благосостояния, включающие в себя определенный список свобод (действий), необходимых для их жизни. Охота и игры, очевидно, представляют неотъемлемую часть видотипичного поведения, о проявлении остальных ей не хотелось думать, как, впрочем, и играть. Поэтому, когда она не последовала за своим прыгающим по воздуху бельем, Рассвет переложил удочку в другую лапу, саму «игрушку» поместил на пол и просто начал двигаться назад, волоча шнурок по полу. Когда и это не сработало, посокрушавшийся охотник засел за столом, спрятав игрушку в небольшую щель, и шуршал уже оттуда, однако землянка не сдвинулась и с места. Эсми окинула пришельца торопливым взглядом, как только он оказался возле нее, опасаясь, что охотник просто схватит ее и... Но он ничего такого не сделал. Зато сделал так: поднял удочку повыше и сказал стараться и прыгать, иначе эта игра перестанет быть приватной. Спустя полчаса, как только дыхание девушки успокоилось, а она остановилась, чтобы выдохнуть, пришелец скомандовал: — Еще. Игрушка легла на ее лицо. Ноги девушки горели. Эсми, жадно глотающая воздух, не выдержала: — Будь ты проклят, я больше не могу! Ты – подлый противный уродец, я... У землянки перехватило дыхание и она зажала рот руками. Вот дерьмо. Она попятилась назад, едва взгляд яутжа заледенел, а челюсти раздвинулись, обнажая перепонки. Эсми обхватила себя за плечи и отодвинулась еще дальше, когда охотник поманил ее к себе. — Иди сюда, зверушка. — Ее жалостливое и несчастное выражение мордочки согрело ему душу. Оставшись стоять на месте и видя поблескивание поводка, Эсми замотала головой. — Я – человек. — Ууман. Самка. — Подытожил он, но, очевидно, ход мыслей его заинтересовал, а потому яутжа потребовал: — Дальше. — Я не... не зверушка. Рассвет показал свою лапу. — Большая. — Взял ее лапку, приложил к своей и сделал соотвествующие логике выводы: — Маленькая. Маленькая зверушка. Затем раздраженно фыркнул, отпустил ее руку и подался вперед, чтобы закрепить долбанный поводок. Монстр бросил на землянку брезгливый взгляд, как будто она была домашним зверьком, который написал на дорогой ковер, и ушел. После того случая Эсми поняла, что порой жизнь приводит в странные места. А в некоторых играх справедливость не присутствует даже в самом простом ее проявлении. Это как если бы девушке предложили искать ее в несправедливом мире. Нет, умом она понимала, что Рассвет для чего-то дал ей работу, однако его не в меру чувствительный яутжевский радиолокатор всегда улавливал моменты, когда она халтурила. Рассвет... Она оглянулась через плечо, выискивая упомянутого зверя и вспоминая их «знакомство». Нет. Говорящими должны быть только люди. Несколькими часами ранее, после короткой остановки возле того отсека, в котором Эсми устроила режим «Титаник. Версия 2.0», она вошла через открывшуюся дверь, чувствуя себя более побитой, чем после беседы с Дженнифер... Точечные светильники в потолке и диодная подсветка на полу освещали путь до санчасти. Внутри оказалось довольно прохладно, а насыщенный влагой воздух хорошо прочищал мысли. Это позволило девушке напомнить себе, что встреча с сестрой была не более чем обычной галлюцинацией, которая обладала на зависть интересным стремлением к индивидуальности. Может, ей удастся притвориться, что она ничего не замечает? Впрочем, как выяснилось, к индивидуальности были склонны разные люди и разные существа... С чего белый монстр вдруг решил, что «Зверек» может стать подходящим для нее именем, черт бы его побрал? Стоя в окружении запахов резины и стали, Эсми косилась на белогривого охотника. Комната была хорошо оборудована, лучше, чем некоторые из лабораторных отсеков, в которых ей доводилось работать. Пришелец все это время сидел в кресле рядом и изучал какие-то карты и чертежи. Не то чтобы ее волновало это, но сколько еще он собирается заставлять ее перебирать склянки? В какой-то степени получалось, что они пытались установить друг с другом контакт, но это выходило как-то урывочно. И он искал какие-то уязвимые местечки, чтобы подтолкнуть девушку в заданном направлении. «Кто сказал, что тебе должно это нравиться?». Эсми бросила на него хмурый взгляд и вспомнила свою попытку наладить контакт. В тот момент она чувствовала себя тревожно, выполняя очередное поручение... — У вас есть имя? — ее голос едва доходил до шепота. — Положено, — выдал переводчик, и Эсми обновила эту фразу до «Антропологическая неизбежность, а ты – глупая самка». Ну еще бы... Землянка держалась из последних сил, чтобы не удариться в состояние «Спрячь голову, как страус, и не забудь про все остальное, потому что ты – не страус, а яутжа этим только насладятся». Ну, все было не так уж плохо. Она ожидала худшего. «Я зверушка на поводке у пришельца. Все в порядке». Рабыня 24/7. Поправка согласно космическому времени: бесконечно. — Какое? — Не касается. — Что, что-то не так? — Ее голос звучал заниженно, словно она делала чистосердечное признание в совершенном преступлении. Время немного пощекотать нервы, не так ли? — Мне нужно знать. — Причина? То, что ты хочешь, и то, что тебе нужно, не одно и то же. — Из нужного. Мне... проще. С минуту яутжа всматривался в нее, словно она начала пускать слюни, как идиотка. — Рассвет. — Быстрый взгляд, прищур и дополнение: — Хозяин тоже может иногда прокатить, если самка захочет подлизаться. — Как? — переспросила землянка, усомнившись в том, что услышала все правильно, но получила в ответ: — Просто. Видимо, у яутжа всегда все... просто. Эсми тогда только молча отпустила ситуацию и сильнее закуталась в теплый черный пуховик, который был ей ниже колен. В помещении установили достаточно низкие температуры, и она замерзала. Само новое приобретение очень кстати обнаружилось на складе, в котором яутжа разрешили покопаться, когда она кое-как смогла объяснить, что нуждается в одежде. По правде говоря, Эсми все труднее становилось мириться с практически полным отсутствием вещей, и она уже сомневалась, что сможет привыкнуть к столь естественному образу в кругу инопланетян. Эти вуали были малопригодными и походили скорее на костюм восточной танцовщицы. Каким-то невероятным образом на складах, спрятанных в «черепашьих» коридорах, оказались груды с полезными залежами, которыми она в итоге очень выгодно распорядилась. Охотник вошел в зал первым и понял, что девушки нет рядом с ним. Едва ли не такая же белая, как и он сам, что вновь крайне порадовало монстра и о чем он не преминул ей сообщить, она бродила, рассматривая блоки с вещами. Порывшись в первой попавшейся кучке, Эсми откопала ярко-красный рюкзак с двумя отделениями, полностью забитыми какими-то вещами, включая засахарившееся апельсиновое варенье, и черный пуховик с изображением голубой кошачьей мордочки на спине и рукаве. Землянка схватилась за куртку, как за спасательный круг, и почувствовала запах приозерной растительности – свежий и чистый – и он исходил от гладкой шуршащей ткани. Ради Бога, здесь валялась даже статуэтка Чудо-женщины. Пришелец застал Эсми новым требованием, как раз когда она рассматривала супергеройский костюм. — Потерялась, Зверек? Это место наше на сегодняшний вечер. Будешь готова – выходишь. — Эсми, — отбросив статуэтку в кучу, проговорила она. — Все зовут меня Эсми. — Может. — Может? — Может. — И добил: — Зверек. — А затем показал на поводок. — Сказали, где ждать? Самка сидит здесь, если она не хочет проблем. Монстр склонил голову набок. Яутжа был слишком большим. Высокий, широкоплечий... колючий. Его головные жгутики молочного оттенка с золотыми кольцами и завитушками на кончиках скатывались по плечам и иногда цеплялись за иголки на груди и руках. Эсми вспомнила Вожака. Эта парочка... Должно быть, они были родственниками. Прикольно. Его глазные впадинки были достаточно темными, чтобы подчеркнуть эти желтые глазки. Пронзительные глаза – во-первых, и леденящие – во-вторых. Яутжа. Уверенный в себе. Властный. Он будет делать только то, что захочет. По ее телу пробежала дрожь. — Вы, в самом деле, яутжа, не так ли? — и в это определение Эсми вложила все то, что вкладывала в него Блик Надежды – страх, трепет, угрозу и опасность. — Да. Сможет ли она выдержать это явление? По правде говоря, охотник обнаружил способ увеличить доверие к ним. И теперь Эсми пару раз в день проходила по крейсеру, заглядывая и изучая комнаты. Как-то раз она захватила отсек управления. Ее режим обеспечения безопасности взбунтовался, когда девушка увидела яутжа – так много яутжа – которые здесь находились. Боже. Просто пройди все это как можно быстрее и сможешь выдохнуть. Эсми взглянула на Рассвета – он находился возле своей копии – и начала переставлять ноги. Не заставляй их злиться. Двигайся. Землянка пересекла комнату управления кораблем, игнорируя свою внутреннюю трусость, которая продолжала скандировать: «Беги, беги, беги». После того, как она заставила себя вскарабкаться на возвышение и подойти к следящим за ней яутам, вся ее настроенная система заверещала о недопустимом превышении лимита храбрости. Неся свое тело в (не)нужном направлении, она на секунду остановилась, разглядывая пришельцев. Девушка покачала головой. Отсек был заполнен слишком сильно. Замечательно. Больше охотников повеселятся, наблюдая за ее проблемами, а у нее пострадает не только здоровье. Ожидание, ожидание... Компьютеры и стойки. Один яутжа. Два яутжи. Сто яутжей... Эсми старалась смотреть вверх, на металлические балки перекрытия. Что теперь? Не считая необходимости удрать и спрятаться. К ее ужасу, пришельцы не скрывали своего удовлетворения или даже удовольствия, если она соответствовала их ожиданиям и следовала приказам. Когда ей кивком головы указали на «место», девушка сочла это ужасно несправедливым. Стараясь не задевать чужие лапы, она последовала указанию, покорно опустилась вниз и робко заползла подальше, чтобы хотя бы ее задница оказалась в укрытии. Ей совершенно не хватало мужества бросить уродцам вызов, и Эсми чувствовала себя неудачницей. Но она просто не могла бороться. Не с ними. Первый вопрос: кому рассказать и стоит ли вообще? Увлекшись воспоминаниями о том случае, девушка нервно дернулась и недоверчиво покосилась на черного яутжа, когда он плавно подтек к ней и... двум другим охотникам. Ого... Эсми вздрогнула повторно, когда поняла, что яутов вокруг нее уже трое – Вожак закончил проводить урок, и теперь основную «сцену» заняли другие, а он... он был здесь. — Какая милая самка, — проворчал Багира. — Мне вмешаться? Давно у меня не появлялось возможности поиграть. Вожак посмотрел на мелюзгу. Его основным делом являлось решение множества задач. Слушая идеи Багиры по новому проекту, все, о чем мог думать Закат, было больше сосредоточено на самке, чем на разговоре. Он знал, что сейчас все мысли ууман смешались в кучу. Зверушка была в замешательстве. Еще бы. Работорговцы чуть не пустили мелкую по рынку, а потом она застряла на их корабле. Чувство удовлетворения от мысли, что они с братом очистили станцию от лишнего мусора, стоило всей этой заварушки. К тому времени, как Живая Сеть выжал из себя последний аргумент на тему причины выхода за самкой, которая ему особо-то и не уперлась, альбинос пришел к единому мнению, что у ублюдков не было и шанса, как только они решили перейти дорогу яутам. Самец повернулся к Багире, мысленно прокручивая в голове то, о чем говорил Смотритель. Когда они все продумают и найдут рациональные решения, он расправится с еще одной частью проблемы, и маленькая зверушка пройдет пару дополнительных уроков. Он запомнит это, а пока... Сагарай – маленькая планета, ценность которой заключалась в месторождениях особой породы кристаллов, так необходимых для изготовления некоторых видов оружия клана. Старейшина утверждал, что они очень ценны. И он фактически воспользовался положением яутской расы и клана Теневых, отправляя экспедицию за экспедицией, вот только не все заканчивались результативно. А хорошо бы. Закат лениво вслушивался в этот разговор, изредка поглядывая на группу своих стажеров. Их число сокращалось, как только мальки заканчивали осваивание определенного ряда дисциплин и находили себе постоянное занятие. Тем не менее программа продолжала свое существование, даже если один из охотников никак не мог определиться. В такие моменты он спрашивал напрямую, что чувствует малек, занимаясь этой работой. И уже на уровне ответа определял, стоит ли продолжать движение, или стажер изначально неправильно стартанул и ему следует отправиться к другому наставнику. На неизменную фразу: «Не могу предать. Ты доверяешь. Доверяю тоже», Закат отвечал, что это останется. Ему нравилось обучать. «Сосредоточься». Несмотря на недовольство Путеводного Луча, открыто заявлявшего, что крейсер может не прокатить по допустимым габаритам оборонительного рубежа и попасть в знаменитую ловушку «Пойдешь-не вернешься», Старейшина сумел настоять на своем. Так что теперь им предстояло решить: рискнуть сделать остановку со всеми вытекающими или выделить группу, которая сгоняет на одном из внутренних мелкосошных кораблей. — Многие решения под вопросом, — Закат взглянул на Багиру, надеясь на некоторые объяснения и советы. Оба наемника считали Смотрителя непререкаемым авторитетом. Беда в том, что другие не относились к наемникам уважительно, но братья были Мастерами клана, бойцы которого умели прятать на ура, а потому сделали все так, чтобы их не накрыли. — Я не так много знаю, — поделился мыслями Багира. Рассвет фыркнул: — Все? — Около того. — Смотритель тряхнул головой и зарычал в сторону парочки самцов в секции, где проходили краткие, опасные симуляции. Всех будущих стражей порядка и дисциплины натаскивали на способность быстро принимать решения и не реагировать на различные провокации. — Твоя очередь, Эо. Мне следовало усложнить тебе работу, но живи. Порадуй меня. Или хотя бы не сильно накосячь. — Сразу после он повернулся к братьям. — Мы шагаем по тонкой полоске суши, чтобы выяснить, как далеко получится зайти. Но без риска пострадать не может быть ничего. — Как раз думал об этом, — насмешливо проговорил Белый Шум. — Правда? — поинтересовался Закат. — Всего раз живем. Но нет. — Знакомая ситуация? — отозвался Смотритель, намекая на то, что Закат, обладая более высоким уровнем концентрации и редкой усидчивостью, слова наставника всегда слушал внимательнее. — Все опционально. Кряк, кряк. Пока пришельцы вели задушевные беседы, Эсми послушно ждала, сидя покорной зверушкой подле них. Она увлеклась ковырянием объемной наклейки кошечки на рукаве пуховика, а потом слегка изменила положение тела, чтобы взглянуть из-под ресниц на Рассвета. «Ко мне, везучая зверушка. Сидеть. Хороший Зверек». Не то чтобы она когда-нибудь простит его за это. Пытаясь себя хоть как-то отвлечь от плохих мыслей, девушка подняла верхнюю губу, подтянула к лицу согнутые в крючки пальцы, оскалила зубы и пощелкала, изображая белого пришельца. Землянка хихикнула, когда черный охотник, у которого от темного головного жгутика спускалась нить с позолоченной бусинкой в виде человеческого черепа, «подмигнул» ей ответным щелчком, после чего незамедлительно вернулся к разговору. В то же время лапа Вожака, издавшего низкий рокочущий звук, обхватила ее затылок, и яутжа неодобрительно щелкнул: — Оставайся на этом месте. После его такого жеста Эсми опустила голову, не желая ничего и никого видеть. Если он разозлится, она будет не в состоянии вынести это. Проще было заняться чем-то более безопасным. Ей-богу, девушка просто хотела раствориться в воздухе. Охотники вернулись к своей яутжа-теме, обсуждая некоторые манипуляции, связанные с полетами, потом перешли к недавнему, как стало ясно из трансляции переводчика, происшествию с каким-то охотником и его последней провинности, а также коснулись темы одной мизерной планеты, жители которой, как поняла Эсми, оставались на уровне развития «Ооо, мы нашли камень, которым можно копать!» и... одной маленькой человеческой зверушки. Есть ли на этом чудо-ошейнике кнопка для того, чтобы его ударило током? Эсми оставалась на месте, не двигая ни единой частью своего тела, и спустя несколько минут поняла, что ей не очень-то удобно. Яутжа следили за ходом тренировки и продолжали разговаривать о своих по-инопланетянски опасных вещичках, не обращая внимания на девушку, словно та и в самом деле была простым зверьком. Игнорируя мое присутствие, ты признаешь, что я есть, приятель. Ей было бы полезно прислушаться к себе в таком ключе, однако... независимо от того, насколько сильно возражала ее гордая часть, Эсми понимала, что ей не стоит делать лишних телодвижений. Поэтому, достигнув в некотором роде согласия с этой своей стороной (вряд ли бы она долго продержалась), девушка вновь почувствовала волнение. Землянка, скорее всего, просто убежит, если яутжа поймет, что она хочет создать ему кучу неприятностей. Холод просочился в сознание Эсми, едва она вспомнила... Девушка инстинктивно попятилась назад. Да, ей придется многому научиться. И жгучая боль, полоснувшая по ее удирающей заднице, заставила Эсми взвизгнуть от удивления и обиды, ровно как и поверить во все это. — Тихо, маленькая самка, — сказал черный монстр, кивая на кнут в своей лапе. Эта монументальная «очаровашка» явно не испытывала к ней никакой жалости. — Без лишних движений. Не люблю проблемных зверей. Хм, да, урок. Маленькие и большие звери. Мы уже это проходили. Но это требует времени.