Рыцарь Кадош.

Ещё до заката первого дня Сун Лань впервые задумался о том, что же связало его друга с Ши Ло. Сострадание, желание быть хоть кому-то нужным? Возможно, поначалу именно так и было. Но теперь...теперь они беззлобно препирались, Синчень смеялся над всякими глупостями, Ши Ло то и дело оказывался чересчур близко и смотрел...просто смотрел. Вот уж не думал, что друг окажется "обрезанным рукавом". Впрочем, если помнить о настоящем поле Ши Ло, вопросы исчезают. Кстати, держать в голове правду о Сюэ Яне оказалось довольно просто. Во всяком случае, пока он не начинал улыбаться. Проблема в том, что улыбался он в основном при взгляде на Синченя, то есть очень часто. И каждый раз глаза начинали блестеть красным. То, что в остальном это был не Сюэ Ян, а совсем другой человек, приготовивший прекрасный обед и, кажется, совсем не обиженный на Сун Ланя, никак не сочеталось с тем, что видели глаза. А глаза видели Сюэ Яна. Он привыкнет, он привыкнет. После обеда девочка взяла палку и, подойдя к дереву, начала старательно отрабатывать удары. Пока она ещё слаба, но через год-другой её удар будет неостановим. Эта тренировка считалась грубой, но эффективной, как и большая часть тренировок клана Не. Девочка (кажется, её зовут А-Цин) старательно колотила дерево палкой, Синчень продолжал плести корзину, Сун Лань рассказывал ему свои приключения, а Ши Ло, немного их послушав, вернулся обратно в дом. - Нет, он не обиделся, - поспешил успокоить Сун Ланя друг. - Он успокаивается, когда работает. Он никак не привыкнет к темпераменту Сюэ Яна, но контролировать себя уже научился. - Он работает с бусинами. - Догадался Сун Лань. - Да, - удивлённо кивнул Синчень. - Сейчас он изготавливает артефакт, который поможет нам узнать правду. - О том, почему вообще Сюэ Ян решился на ритуал? - Снова догадался даос. - В первую очередь. Нет ничего более сильного и созидательного, чем пустота, которую люди стремятся заполнить.* А ещё...Ши Ло до сих пор не понимает многое из того, что мы считаем очевидным. Он другой культуры. Мы сами порой не знаем, в чём смысл разных ритуалов, а уж он-то... Сун Лань согласился. Если даже друзья и родные порой не понимают друг друга, то каково разобраться в хитросплетениях чужой жизни иностранцу? Жители севера не понимают южан, крестьяне дворян, а Ши Ло не понимает никого. Странно, что он вообще знает китайский. Впрочем, кое-что Сун Лань понял. Память и тело Сюэ Яна были благословением и проклятием Ши Ло. Знание языка, золотое ядро, навыки тела - без этого в теле преступника не выжить. Но Сюэ Ян паршиво себя контролировал, не привык к медитациям и время от времени хотел убивать. И ведь даже с этим Ши Ло мог смириться, если бы...если бы Сюэ Ян был одарённым писателем. Он не был. И Ши Ло больше не был. Сун Лань представил, как бы жил, если бы потерял золотое ядро. Вспомнил то краткое время, когда был слеп. Просто вспомнил, а по хребту уже пополз холодок, и сердце пропустило удар. Он замолчал, не зная, что ещё сказать, и вместо этого прислушался. Из дома доносился довольно красивый мелодичный голос, слово за словом выводящий незнакомую, чуждую песню. - Я знаю, что ты знаешь, Что я знаю, что ты знаешь. И ты скрываешь то, что я скрываю, Что ты скрываешь. Мы наблюдаем, стоя в темной нише. Чужие сны не делают нас ближе. - Я уже почти знаю эту песню наизусть, - признался Синчень. - А Ши Ло злится: он свои песни помнит лучше, чем свою жизнь. - Он поёт за работой. Верно, концентрация...- понял Сун Лань. И, подумав, спросил. - Он скоро закончит? - Думаю, да. Но ему нужны бусины...или то, что может за них сойти. - А что может сойти? - Носик от чайника, крысиный позвонок, ракушка, сушёная горошина и щепка. Это только то, о чём я знаю. Сун Лань моргнул. Кажется, Ши Ло и впрямь широко трактовал некоторые вещи. Следствие непростой судьбы или иного воспитания? Так или иначе, артефакты, особенно такие важные, надо делать из подходящих материалов. Желательно, из золота и драгоценных камней. Но, учитывая стеснённые обстоятельства, подойдут и просто цветные бусинки. Сун Лань твёрдо решил быть полезным этой маленькой компании. Синчень рассказал ему, что Ши Ло с А-Цин зимой будут учиться шитью, а сам он будет плести корзины и охотиться на нежить, на что Сун Лань заявил, что будет зарабатывать каллиграфией. Конечно, почерк лучше у Сяо Синченя...был. Но и Сун Лань кое-что может. До ближайшей смотровой башни Ланьлин Цзинь не один десяток ли, а места столь бедны, что на ближайшие деревни их компания может оказаться единственными заклинателями. И, честно говоря, это к лучшему: в более оживлённых местах велика конкуренция, да и светить Сюэ Яном нельзя - никто не будет разбираться, он это или не он. Южная зима непредсказуема, а выбранное жилище давало крышу и защищало от ветра, но плохо сохраняло тепло. И если опытный заклинатель зимой не замёрзнет, то вот девчонка ещё не сформировала золотое ядро. Если будет спать одна - точно сляжет с лихорадкой. Поэтому, когда скудное тепло очага перестало греть даже вблизи, Синчень молча сдвинул циновки. - Ляжешь между мной и Сун Ланем, - велел он. - Лучше между тобой и Ши Ло, - попросил Сун Лань. - Я понимаю, тебе не нравится близкий контакт, но А-Цин нельзя спать с Ши Ло, - покачал головой Синчень. - Нельзя, конечно. Я с ней и не сплю! - Подтвердил Ши Ло. Конечно же, Синчень не имел в виду ничего пошлого. А вот Ши Ло имел, потому Сун Лань одарил его гневным взглядом. Взгляд был привычно проигнорирован. - И правильно делает, что не спит. Мало того, что он во сне ворочается, так ещё и может начать душить, - объяснила девочка. - Мы одну зиму уже спали вповалку. Ужасное было время. - Раз так, то я согласен. - Я постараюсь не прижиматься! - Пообещала девочка. - Нет, - Сун Лань решительно лёг с края циновки. - Ты не должна мёрзнуть. Я потерплю. За тот лунный месяц, что он провёл с этой компанией, он начал привыкать к постоянному нарушению личного пространства. Но если помощь другу - дело достойное и не может быть каторгой, то Ши Ло просто издевался. Или не издевался, что ещё хуже. Синчень и Ши Ло постоянно спали вместе. Рядом. Очень рядом. Нет, Сун Лань не понимал, как это может нравиться, но рядом с Синченем Ши Ло становилось легче. "Человек приходит в мир один и уходит один. Одиночество - врождённое человеческое качество. Поэтому нельзя бросать человека, которому на тебя не наплевать". - Ши Ло часто говорил очень странные, порой пугающие вещи, но совсем неправильными их не назовёшь. Сун Лань лёг справа от Цин, Синчень слева. Это совсем не то окружение, в котором должна находиться подрастающая девочка, но варианта лучше нет. Ши Ло ещё помнит, как был женщиной, но самоконтроль ему передался от прежнего хозяина тела. И если Синченю хорошо, он ничего не видит и может поверить в добродетель Ши Ло, то они с Цин уже знают, зачем тот постоянно убегает в лес. Когда отработать приёмы, когда полетать на мече, когда завалить кабана...а когда и выплеснуть янь в никуда. Сун Лань не имел права осуждать Ши Ло за вполне естественные для молодого человека желания, но их сила пугала. Цин уже не боялась, а вот Сун Лань пока избегал взгляда Ши Ло. Тёмного, пристального взгляда готовых полыхнуть алым глаз. Девочка вскоре пригрелась, перестала мелко вздрагивать, и Сун Лань со спокойной совестью закрыл глаза. - А ведь меня теперь замуж никто не возьмёт, - тихо-тихо проговорила девочка. - Никто не возьмёт - сам женюсь, - сонно пообещал Сун Лань за миг до того, как провалиться в глубокий сон без сновидений. - Я все пальцы исколола, - пожаловалась Цин, возвращаясь домой к ужину. Сун Лань молча кивнул и пропустил начинающую швею к кастрюле, где варил суп. - Пахнет вкусно. - А когда будет Ло? - Спросил Синчень. - Он сказал, что придёт чуть позже. Он полдня сидел и работал, в конце концов, ему нужно развеяться, - Цин говорила очень деликатно, но Сун Лань прекрасно знал, как Ши Ло снимал напряжение. - Хорошо. А-Цин, как идёт шитьё? - Ну...неплохо. Удалось вышить лотос и магнолию. Ещё бы Ши Ло не зудел над ухом. - С его темпераментом и концентрацией шитьё должно казаться каторгой, - напомнил Синчень. - А ему ещё и нравится, - фыркнула девчонка, и Сун Лань, кое-что вспомнив, полез в рукав. - Вот. Съешь после обеда, - он вручил девочке леденец, который та с благодарной улыбкой спрятала за пазуху. Если Ши Ло узнает, что кому-то конфету дали, а ему нет - беды не миновать. Проблема в том, что он чует конфеты за добрый ли. Он мог не замечать переглядывания Цин и Сун Ланя, не чувствовать взглядов крестьян в спину и не понимать очевидных для любого нормального человека вещей, но вот чутьё на сладкое у Ши Ло работало бесперебойно. Жить вчетвером лучше, чем одному: рядом с тобой всегда чьё-то плечо, не снятся кошмары, еда всегда вкусная и вера в лучшее крепка, как никогда. Но жить вчетвером тяжело: еду покупать на четверых, готовить ужины (потому что завтраки готовит Ши Ло, а потом идёт с Цин учиться шитью), бродить по окрестностям и браться за любую работу, какую предложат (места вдали от смотровых башен и, прямо скажем, бедные), а потом возвращаться в тесный домик, который только очень непритязательный человек назовёт уютным, и быть слишком близко к людям. Последнее было особенно тяжело. Сун Лань всегда держал барьер между собой и другими людьми, а в эту зиму он даже не рухнул - о нём просто забыли. Цин нуждалась в наставнике на пути самосовершенствования, Сяо Синчень нуждался в поддержке и чьих-то глазах, а Ши Ло просто невоспитанный. Как вспомнишь, что он уже третий год ходит с Синченем, бросает в дрожь. И где шляется этот бездельник? Умом Сун Лань понимал, что нельзя называть бездельником человека, который может из ничего приготовить еду и теперь учится шить, но ничего не мог с собой поделать. Человек с лицом, телом и голосом Сюэ Яна каждую ночь спал на расстоянии вытянутой руки. Помянул - а он тут как тут. Вошёл в единственную комнату уставший, но вроде спокойный и мирный, даже взгляд расфокусирован - значит, мечтает о чём-то своём. Сун Лань вздохнул и снова полез в рукав. - Вот. Пора заканчивать твои бусы. На доверчиво протянутую ладонь опустилось несколько крупных разноцветных бусин. Да, это не золото, не яшма и даже не медь, это керамика, но всё равно улыбка была до ушей, и глаза заалели, как будто Сун Лань принёс мешок нефрита, а не горстку шариков из обожжённой глины. - Спасибо! Я сегодня же закончу! - Пообещал Ши Ло и, благодарно ткнувшись лицом в плечо Сун Ланя, рванул к своему мешочку, откуда и впрямь извлёк недоделанный артефакт. Артефакт, кстати, выглядел...ну, не очень. Три ряда бусин разной формы и размера, некоторые из которых и вовсе не бусины, а чайный носик или крысиный позвонок, и всё это почему-то следовало именовать не мусором, а Источником Истины. Более изящного названия для этой поделки не было и не предвиделось. Что ж, Сун Лань не спорит. Он понимает, Ши Ло хочет знать, почему он здесь и что ему делать. - После ужина займёшься, хорошо? - Попробовал вернуть Ши Ло с неба на землю Сяо Синчень, но в ответ получил лишь невнятный то ли скулёж, то ли стон, то ли вой, то ли скрип, короче, ничего хорошего. - Ясно, действуй. Правильная реакция. Когда на Ши Ло накатывало желание что-то сделать, лучше не стоять у него на пути. Сун Лань пробовал. Потом Ши Ло даже извинился, но синяк болел до вечера. Раньше Ши Ло был писателем. Он утратил свой дар, но в теле Сюэ Яна нашёл новый - работу не для разума, а для тела. Девятью пальцами Сюэ Ян мог сделать тёмную печать, и теперь эти пальцы ловко нанизывали бусины на толстую нить. Но Сюэ Ян с трудом переносил монотонный труд, и постепенно Ши Ло выработал привычку петь во время работы. Негромко, но чётко и ясно, и хотя эти песни не были волшебными, с ними любое дело спорилось. - Из глаз в глаза, из глаз в глаза Без жеста и без слова Улыбкой сфинксы незаметно Обменялись снова. В пустыне оказались мы случайно, Обязаны хранить чужие тайны. Вдруг что-то случилось. Сун Лань не сразу понял, что именно, но почему-то волосы встали дыбом, рука потянулась к мечу. Цин поставила миску с супом на пол и повернулась, Синчень же сперва дёрнулся в сторону меча, но вскоре успокоился, улыбнулся и продолжил трапезу. Пахло грозой. Сун Лань посмотрел на Ши Ло. Точнее, на артефакт в его руках. Откровенно дурацкий вид, бросовые материалы, простое и незатейливое название отвлекали от главного: Ши Ло сделал артефакт, способный открыть незримое и дать ответ на любой вопрос. Только это и должно иметь значение. - Нет, что-то не то, - вдруг пробормотал Ши Ло и отпустил нити. На подол его ханьфу упали с таким трудом добытые бусины, перечёркивая красоту мига творения и возвращая их к реальности. - И зачем ты всё уничтожил? У тебя ведь получилось! - Не сдержался Сун Лань. - Ничего у меня не получилось. Некрасиво и глупо. Поем и буду переделывать, - отрезал Ши Ло, после чего аккуратно ссыпал бусины в мешочек, сложил туда же нитки и подполз к очагу, где его уже дожидался суп. - Но... - Не спорь с творцом! - Какой ты злой, - буркнула Цин. - Конечно, я злой. Мало того, что переделывать придётся, так ещё и у тебя за пазухой конфета. А у меня её нет. Обидно.