Рыцарь Кадош.

Люди познают мир в первую очередь глазами. Синчень и представить не мог, что однажды будет с замиранием сердца прислушиваться к каждому шороху, различать малейшие изменения в движении воздуха, различать запахи и, что самое главное, пытаться руками дотронуться до всего вокруг. Нет, не для ориентации в пространстве - просто лишённый глаз разум стремился хоть чем-то себя занять. Сун Лань, помнится, никогда не любил прикосновений, да и сам Синчень был весьма сдержанным в выражении эмоций. А потом появился Ши Ло. Бедная, перепуганная девочка, попавшая в шторм, сама стала для него якорем, связывающим с реальностью. Она много говорила, старалась как можно точнее описывать мир вокруг, но точнее не получалось - получалось ярче, и Синченю красочные рассказы очень понравились. Ши Ло, пусть и не сразу, всё-таки смирился с новым темпераментом и новыми силами, решив не бороться с бурным течением, а направить его в нужное русло. Синчень пока не говорил ему, но чувствовал, что Ши Ло и сам это понимает: его дар никуда не делся. Да, он больше не мог написать ни столбика, а если и мог, то получалось криво, косо и банально (так говорил Ши Ло, и Синчень с ним не спорил), но стремление принести в мир что-то своё никуда не делось - а что это, если не проявление дара? Когда Ши Ло начал собирать бусины для Источника Истины, когда начал нанизывать их на толстые нити - тогда Синчень впервые почувствовал его силу. Да, существенный перевес инь, но и ян немало, и сила нестабильна, она окутывает всё, что рядом с Ши Ло. Сюэ Ян этой силой уничтожал, и ей же он восстановил печать Старейшины Илина - Ши Ло хватило ума прихватить тёмный артефакт с собой, а не бросать на произвол судьбы в Башне Кои. Золотое ядро привыкло к новому владельцу - или сочло, что это лишь изменился старый? Сун Лань и А-Цин думают, он не понимает, куда и зачем ходит Ши Ло. И думают, что он их не слышит. Вот только он ослеп, а не оглох, так что прекрасно всё слышит. Ярость Сюэ Яна, не находя выхода, грозила свести с ума Ши Ло - вот он и нашёл способ, как её выплёскивать. Они уже говорили об этом. Ши Ло смущался, дрожал, но был уверен, что делает всё правильно. Говорил о каких-то веществах в крови, влияющих на поведение и самочувствие людей, но Синчень понял главное: что бы Ши Ло не творил, ему становится легче. О себе Синчень такого сказать не мог. Потому что Ши Ло любил прикосновения, потому что спал рядом, потому что накладывал больше еды, чем другим (и даже не отрицал), потому что пел колыбельные, потому что гладил руки, потому что взгляд ощущался даже сквозь слепую тьму. Синчень был слеп, но не глуп, и потому прекрасно понимал, что предлагает ему Ши Ло. Он не мог принять этот дар. Он не имеет права лишать человека будущего, привязывать к себе, слепому монаху. Ши Ло найдёт другого человека. К Синченю он привязался от безысходности. После первой попытки последовала вторая. После второй третья, после третьей Ши Ло сбежал из дома на день и ночь, а утром, вернувшись, за короткое время сплёл четвёртые бусы. Честно говоря, его заключение ждали с нетерпением и страхом - неужели и четвёртая попытка окажется провальной? - А неплохо, - вдруг объявил Ши Ло. - Я доволен. А-Чень, вот! Синчень не успел и удивиться, а ему уже положили на колени законченный артефакт. Да, теперь он был закончен. Синчень взял ожерелье и провёл пальцами по бусинам, и пальцы чуть-чуть покалывала заключённая в них энергия. В каждой бусине было немного страсти Ши Ло. Хотя как сказать, немного - понятие относительное. Если сравнивать артефакт с создателем, то да, немного. Совсем чуть-чуть. Три ряда бусин. Двойная нить. Обожжённая глина - огонь, кусок ракушки - вода, медь - металл, щепка - дерево, но где же земля? Пальцы коснулись гладкой, словно покрытой лаком поверхности, и Синчень вспомнил: стекло получается из расплавленного песка. Выходит, в ожерелье соблюдены все принципы у-син. Только ровно по центру был один, казалось, выбивающийся элемент: крысиный позвонок. Но выбивающийся - не значит лишний. То, что было уже мертво, почему-то отдалось теплом. - Мне нравится, - заключил Синчень, возвращая артефакт Ши Ло. - Ты используешь его сейчас? - Конечно. Заодно узнаем, как он будет работать. - Ши Ло сел совсем рядом и, судя по всему, надел Источник Истины. - Я кое-что придумал. Чтобы он начал работать, надо кое-что сказать. И я скажу...- он выдержал паузу, как будто не придумал формулу заранее. - Я скажу: "Хочу знать правду". Просто и точно, как и любит Ши Ло. Некоторое время ничего, казалось, не происходило. Только почему-то снова запахло грозой, как в самый первый раз. - Я хочу знать, зачем я здесь. Чего Сюэ Ян добивался? - Спросил пустоту Ши Ло и вдруг начал говорить, как будто Синчень попросил его описывать мир вокруг. - Башня Кои. Я беру Иньскую Печать. Я помню эту комнату - в ней я и оказался. Я беру свиток и сверяюсь с ним. Блин, ну и почерк, как курица лапой. Ой, это не курица, это Вэй Усянь. Что же он писал? Ритуал...пожертвования? Нет, мне не это нужно. Читаю дальше. Изменённый ритуал пожертвования. Призыв не всей души, а её части. Зачем? Потому что...ох... Синчень не перебивал Ши Ло, но когда тот сжал его ладонь, положил вторую руку поверх, помогая справиться с открывшимся. - Я ни на что не годен! - Воскликнул Ши Ло слишком своим голосом. - Моя Печать слабее Печати Усяня! Она и вполовину не так сильна! Почему я так слаб? Что я должен сделать, чтобы стать сильнее? Может, мне нужно больше тьмы? Нет! Мне не хватает таланта! Я могу лишь повторять за другими, я не могу создать своё! Но я хочу создавать, я хочу творить! Что же мне делать? Я нашёл решение. Если мне не хватает своего дара, я возьму чужой. Я смогу им распорядиться как следует. Но у кого бы его взять? У самого Старейшины Илина? Проклятье, почему кроме него не могу вспомнить ни одного действительно талантливого заклинателя? Может, взять дар у простого человека? Но у кого? А может, эти дары разные? Как мне выбрать верный, у кого забрать?! Ши Ло почти кричал, сжимал руку до синяков, но Синчень даже не пытался её высвободить и терпеливо ждал конца монолога. - К демонам все эти рассуждения, они ни к чему не приведут. Я просто проведу ритуал. Но я не назову имени. Я назову ту часть души, что хочу получить, и пусть сила сама решит, кто отдаст мне дар. Я приму любой. Я уже начертил круг и не могу повернуть назад. Нужные слова сами срываются с губ. Я вижу...я вижу что-то. Свет? Сияющий поток вокруг. Такой тёплый...но что это? Какое странное чувство. Ритуал работает? Что я первым сделаю, когда обрету талант? О, я многое смогу сделать. Постойте, почему так ярко? Руки не слушаются...Хватит! - Ши Ло вздрогнул и повалился на спину, широко распахнув кроваво-красные глаза и дыша, как вытащенный из воды. - Я узнал достаточно, чёрт... Запах грозы исчез. Что-то со стуком упало на пол, а потом Синчень уже привычно обнял сжавшегося в комок на его коленях Ши Ло. Девушку...или юношу? И была ли теперь разница? Синчень как-то спросил, чего Ши Ло боится больше всего на свете, и ответ был неожиданно чётким: "Оказаться бессмысленным и никому не нужным". Нетрудно догадаться, как должна была ощущаться правда о том, почему ты здесь. - Побочный эффект. Ошибка ритуала. Вот я кто. - Ши Ло... - Помолчи. Я...нет, это был не я! Ещё не я. Сюэ Ян, да, это был Сюэ Ян. Он думал, что ни на что не годен. Но почему, я ведь с его талантом сделал это ожерелье, у него был талант. Если бы он немного потренировался, он бы сделал печать лучше, чем у этого Илина, или как его там. Сюэ Яну нужен был не талант, а концентрация и немного опыта, я и сам не сразу начал писать...- рассуждал Ши Ло, пытаясь не впасть в отчаяние, и Синчень только и мог, что гладить его по голове и слушать. - Но почему я оказался в его теле? - Потому что...Потому что он покусился на чужое. Кто хочет отнять что-нибудь у другого, непременно потеряет своё. - Опять Лао-цзы? - Да. - Значит, по-твоему, его наказала судьба? - Именно это и случилось. - А меня она, получается, наградила? Сомнительная награда, прямо скажем, - обиженно буркнул Ши Ло, даже не думая отсаживаться. - Я потерял всё, что у меня было. Но...- он вдруг вздрогнул. - Но у меня и впрямь появилось кое-что. Кое-что очень ценное. Хах. "Я потерял, что только мог потерять - но обретаю много лучшее взамен...*" Он ещё немного помолчал, продолжая лежать на коленях Синченя, а тому...а тому просто нравились тяжесть и тепло. Но только эти. Он ещё в первые дни понял, что только рядом с кем-то Ши Ло чувствует свою ценность, и даже не думал прогонять. Это жестоко, а ещё Синчень очень эгоистично радовался такому вниманию. На колени Сун Ланя Ши Ло даже не пытался забраться. - Знаешь, когда я впервые оказался здесь и понял, что не сплю - а понял я довольно быстро, - я пытался осмотреться. Странные письмена, и ведь понимал каждый знак. То, что это Китай или что-то подобное, я быстро понял. Как ни странно, то, что я в чужом теле, меня не очень тревожило - были проблемы посерьёзнее, да и опыт имелся. Теоретический. Я много читал о подобном. И даже писал. Дурак. - Ты рассказывал мне, - напомнил Синчень. - И вовсе ты не дурак. Если бы ты не писал о переселении душ, ты бы не смог так быстро освоиться, тем более, в теле другого пола. - Дурак я потому, что не предусмотрел половину проблем. Например, что мне захочется кого-то убить. Я ведь именно это и сделал, когда ко мне пришли и сказали, что меня хочет видеть какой-то...эм...не помню, но я почему-то взял меч и убил их всех. Вот так просто. Потом я собрал всё, что попалось под руку - или не я, меня что-то вело, - и просто сбежал. Я...я чуть с ума не сошёл. Всё вдруг показалось таким бессмысленным, и я такой же! Я был один в чужой стране, я не знал, куда идти, что делать, зачем это всё. Я не мог притвориться Сюэ Яном, не возвращаться же назад? Я спрятался в лесу и попробовал записать на земле свои мысли. Ничего. Пустота. Я не мог написать ни строчки. Словно я никогда не был писателем. Я помнил, как надо писать фразы, помнил про разные стили, но все эти нити висели в пустоте! Когда я начинал писать, я вообще не знал теорию. Я просто писал то, что мне нравилось. А теперь мне не нравится. И...и когда я тогда это понял, мне захотелось взять Цзянцзай и вскрыть себе горло. Но...- Ши Ло снова начал говорить слишком своим голосом. - Но я не смог. Во мне не было смысла, у меня не было причин жить и я совершенно не боялся смерти - что странно, раньше ведь боялся, а в тот миг нет. У меня не было ничего своего, даже имени. Но если не было ничего, то что остановило меня? Я не смог нанести удар. Это было так странно, я ведь мог и хотел. Но если мог и хотел, но не сделал, значит, на самом деле не хотел. Почему? Что помешало? Я сидел с мечом у горла, мне хотелось рвать и метать. То есть не мне, и это было...жутко. Я ведь понимал, что это не мои желания. Но других не было. Я не хотел жить, но хотело тело. Говорят, разум сильнее плоти, но тогда меня спасла именно она. - И что же было потом? - Тихо спросил Сяо Синчень. - А потом я встал и пошёл. - Закончил рассказ Ши Ло. Сейчас, конечно же, он никуда не шёл: напротив, он крепко обнял Синченя и боролся с подступающими слезами, а Синчень гладил его по голове и очень хотел, чтобы Ши Ло поскорее забыл те три дня, когда у него не было даже имени. Синчень уже знал, что было после эпизода в лесу: Ши Ло посетил некий храм и беседовал с настоятелем. Эта беседа и подтолкнула его к помощи тогда ещё незнакомому даосу. Синчень удивится, если причина не в этом. Постепенно Ши Ло успокоился, затих, продолжая лежать на коленях даоса, и тому действительно нравилась эта близость. И доверие, куда же без него - Синчень боялся его предать. Нет, свои чувства он оставит при себе. Ши Ло нужен кто-то лучше, чем слепой монах, который даже себе помочь не может. Рука болела, и он бездумно её потёр здоровой, что не укрылось от Ши Ло. И Сяо Синчень вздрогнул, когда его руку осторожно обхватили и погладили. - Тебе больно. Я плохой, - кратко заключил Ши Ло, но не успел Синчень возразить, как невозможный человек перевернулся на спину. Тёплая макушка удобно устроилась на его коленях. А потом... - Ло! - Воскликнул Синчень не возмущённо, а просто ошарашенно, когда почувствовал первое прикосновение чего-то горячего к пальцам. Ши Ло не раз и не два делал массаж рук - неумелый, но очень старательный. Кажется, ему нравилось едва ли не больше, чем Сяо Синченю, но теперь даосу не казалось - Ши Ло и впрямь нравились его руки. Пожалуй, даже слишком нравились. Он сосредоточенно и горячо целовал повреждённые руки, особое внимание уделяя кисти, мягко прикусывая внешний край ладони и поглаживая пальцы. Жар прилил сперва к щекам, а потом...ниже. Он не мог отнять руку и оставить Ши Ло наедине с открывшимся. Но если на его коленях продолжат лежать, Синчень не сможет скрыть одну реакцию. Он не мог вырвать руку и не хотел, но и терпеть ласку оказался не в силах. - Пожалуйста. - Он понимал, что дрожь выдаёт реакцию с потрохами, и оттого жар лишь усиливался. - Пожалуйста, не надо. - Почему? - Слишком много, - признался Синчень. - Если ты продолжишь, я могу не удержаться. - Хорошо. - Ши Ло поймал вторую руку и продолжил издевательство - и если до этого момента ласка была невинной, Ши Ло просто пытался успокоиться через близкий контакт, то теперь Синчень чувствовал, как его пальцы не просто целуют, а берут в рот чуть ли не целиком и обхватывают языком. Теперь Ши Ло совершенно точно понимал, что и зачем делает, и наверняка чувствовал затылком красноречивое согласие. А потом по щекам Синченя потекла кровь. Ши Ло на миг замер, а потом выпустил ладони, вскочил с колен и куда-то метнулся, вернувшись уже с чистыми бинтами и подогретой талисманом водой. Синчень пытался объяснить, что ничего страшного, но дрожащие руки всё же промыли его глазницы и наложили повязку. Подобное уже случалось: стоило Синченю хоть немного удариться лицом обо что-то или переволноваться, пустые глазницы словно плакали кровью. Ши Ло считал, что это повреждение слёзных каналов, которое открывается при волнении, но сделать с ним ничего не мог - он только начал изучать медицину, когда Сюэ Ян провёл ритуал. Разумеется, ни о каком продолжении речи не шло. Ши Ло во время наложения повязки бормотал, что больше и пальцем не притронется к Синченю, а тот пытался спорить и утверждал, что ничего страшного, но всё-таки он немного радовался, что они не зашли слишком далеко. Ши Ло достоин кого-то получше, чем слепой даос, время от времени плачущий кровью. Но пока Ши Ло убирал Источник Истины в мешочек и начинал готовить обед - скоро должны вернуться с тренировки Сун Лань с А-Цин, они точно будут голодными, - Синчень сам пошёл в лес. Иногда ему тоже надо сбросить напряжение.