Бенедикт: - Вы любите меня? Беатриче: - Не так, чтоб очень. Бенедикт: - Так значит, дядя ваш, и принц, и Клавдио Обмануты: они клялись мне в том.
"Много шума из ничего", действие 5, сцена 4.
- Ч...что? - Осоловело переспросил Су Шэ, и Цзинь Лин прекрасно его понимал. Он и сам ещё не мог поверить своей безумной, безумной догадке. Хотя пока всё выглядело именно так. Дядя Цзинь никогда, слышите, никогда на памяти племянника не интересовался мужчинами. Правда, он и женщинами не особо, но это было объяснимо: в конце концов, он женат. Другое дело, что Цзинь Лин точно знал: дядя с тётей несчастны в этом браке. Источник Истины показал ему всё и даже немного больше: после смерти сына дядя Яо ни разу не ночевал в одних покоях с Цинь Су. Цзинь Лин не понимал, почему, но факт оставался фактом. Далее, второй факт: отношения Сяо Хоувэя и Сяо Синченя испортились. Они видятся только по инициативе дяди Яо. На осторожный вопрос Цзинь Лина, почему Хоувэй так редко навещает супруга, тёмный заклинатель бросил быстрый взгляд на Гуаньяо и попросил юношу больше не спрашивать. Очевидно, этому варвару было настолько грустно от равнодушия супруга, что он с головой ушёл в создание артефакта. Цзинь Лин толком не знал, что именно он делает, но ожерелье обещало стать куда красивее Источника Истины. В любом случае, несмотря на попытки дяди их помирить, Сяо Синчень лишь усерднее совершенствовался - так, что Цзинь Лину было просто страшно к нему заходить. В покоях Синченя всегда холодно, как в самую лютую стужу, ведь заклинатель как водоворот затягивает в себя естественную энергию мира. Вот у Хоувэя хорошо, и понятно, почему дядя предпочитает проводить время там. Тепло без всяких жаровен, и очень спокойно. Одно плохо: от тяжёлой работы Ши Ло худеет. К празднику середины осени дядя подарил ему прекрасные шёлковые одежды, так Хоувэю, чтобы правильно затянуть пояс, пришлось сделать два оборота, а не один! Да лютые мертвецы не такими истощёнными казались, как вполне живой Хоувэй. И ведь дядя вовсе не морил его голодом: напротив, по-прежнему завтракал и ужинал с ним, и Хоувэй съедал всё до последней крошки. И ведь всё равно худел. Худел и Сяо Синчень, но по нему это не так заметно. От волнений за Ши Ло худел сам дядя Гуаньяо, и это только утвердило Цзинь Лина в мысли, что дядя влюбился в тёмного заклинателя. Что довольно странно, щёки Су Миншаня тоже стали впалыми, хотя казалось бы, он-то тут при чём? В Башне Кои что, один Цзинь Лин хорошо кушает? Так, ладно, это всё глупости, пусть в них и есть зёрна истины. А истина была в следующем. Цзинь Лин ясно видел, как дядя смотрит на Сяо Хоувэя. Как-то похоже Второй Нефрит смотрит на дядю Усяня (впрочем, по лицу Ханьгуан-цзюня трудно определить эмоции). Сяо Синчень охладел к спутнику и, похоже, решил достичь бессмертия без него. Цзинь Лин не имел права его обвинять, ведь он даже не знал причину их размолвки. А впрочем, две вещи он знал. Сяо Хоувэй упоминал, что только из любви к Синченю терпит тяготы и лишения, а так-то предпочёл бы комфорт в каком-нибудь богатом ордене. А ещё он упоминал, что прекрасные золотые глаза были свадебным подарком - супруги Сяо отбили поклоны в день, когда Хоувэй вернул Синченю зрение. Могло ли быть так, что Сяо Синчень, прозрев, взял Ши Ло в супруги не по любви, а лишь в благодарность, а теперь понял, что больше не может? Цзинь Лин знал, такое бывает: когда кажется, что влюблён, и только потом понимаешь, что нет. То есть, конечно, он это чисто теоретически знал, но ведь так и правда бывает... Все эти мысли он и поведал Су Миншаню, который уж точно знает больше него, потому что видит больше и вообще человек более опытный. И с дядей чаще общается. Может, Цзинь Лину просто кажется, а на самом деле дядя не влюблён? Но тогда парень вообще ничего не понимает. К его изумлению, глава Молин Су не просто его выслушал, не перебивая (это-то было ожидаемо, Су Миншань старался быть вежливым с наследником Цзинь). Подумав, он сообщил Цзинь Лину ещё один факт: оказывается, дядя Яо как минимум дважды тайно встречался с Сяо Хоувэем в Гусу! Именно с Хоувэем, и возвращался с этих встреч очень счастливым. - Теперь всё понятно. Мой дядя влюблён в Сяо Хоувэя, - подвёл окончательный итог Цзинь Лин. - О, небеса, да что он в нём нашёл? Да что они все в нём находят? - Он...делает артефакты, - выдавил Су Миншань безрадостно. Оно и понятно: кого обрадует, что Верховный Заклинатель окажется обрезанным рукавом? Да ещё и с такими...вкусами. - Ну да, он сильный заклинатель. Только он идёт по тёмному пути. Но не поэтому же влюбляются? - Никак не мог понять дядю Цзинь Лин. Он вообще не понимал, что такого можно найти в мужчине, ведь сам он не обрезанный рукав. - Но, если подумать, он не такой уж и плохой человек. Он меня несколько раз спасал. И многое позволял. И ещё он щедрый, что бы сам не говорил. И смешной. И искренний... Цзинь Лина как молнией ударило. Вот оно! Вот, что могло привлечь дядю! Варвар, который не скрывает своего отношения ко всему, который не боится показаться глупым и невежественным, наверняка стал глотком свежего воздуха для дяди, который даже в кругу близких так не расслаблялся, как с Хоувэем. Но дядя не может просто так взять и сойтись с возлюбленным. Цзинь Гуаньяо женат и, похоже, просто не может взять и отослать тётю Су родителям. Это просто будет неуважением к ней, она ведь ни в чём не провинилась и была очень хорошей женой, даже родила ему сына. Но и измена для него неприемлема, иначе дядя бы позволил себе гораздо больше с (Цзинь Лина всё равно передёрнуло) возлюбленным, чем просто завтраки и ужины. Что же делать? - Господин Су, может, вы знаете, что делать? Я хочу, чтобы мой дядя был счастлив, но я также не хочу огорчать тётю. - Развод...может быть по обоюдному согласию. Если будут согласны и господин Цзинь, и госпожа Цинь, брак будет отменён. Как будто его и не было. - А что, так можно? Чудесно! Только, пожалуйста, господин Су, не говорите пока ничего главе Цзинь. Сперва я должен уговорить тётю, и только потом сам поговорю с ним. Но вы мне всё равно очень помогли, спасибо. "Его рассуждения - полная чушь. Но убедительная. Не знай я правды - поверил бы," - подумал Су Миншань, вспоминая светлый, пусть и несколько измождённый лик своего божества и едва заметно улыбаясь. - "Да, мой господин и это чудовище едва ли будут вместе. Но это не так важно. В эту чушь может поверить и Сяо Синчень, и тогда...тогда шансы появятся у меня". Из Ланьлина в Цинхе Не пришло три письма. Одно - через три дня после прибытия в Башню Кои Сяо Синченя и Сяо Хоувэя. Второе - в первый день осени. Третье - на днях. Во всех них глава Ордена странствующих заклинателей уверял, что повода для волнений нет, они в гостях у Верховного Заклинателя, обращаются с ними достойно, выполняют все просьбы, а как Сяо Хоувэй закончит работу, одарят богатыми дарами и выпроводят с почётом. Что-то Хуайсан сомневался в благородстве намерений Цзинь Гуаньяо. Нет, письма были совершенно точно написаны Сяо Синченем лично. Сун Лань поклялся, что это почерк его друга, разве только от письма к письму становящийся всё резче. Вот только всегда есть риск, что письмо написали под диктовку. А если и нет, то в любом клане есть человек, умеющий копировать почерки (в клане Не таковым был сам Хуайсан), и ему не составит труда начеркать десяток иероглифов почерком Сяо Синченя. Кроме того, у Цзинь Гуаньяо были причины удерживать выходца с Баошань и варвара с севера. Шпионы Хуайсана не знали, что творится в самом укреплённом крыле Башни Кои, но даже от тех крупиц информации, что приходили от них, Хуайсан нервно сжимал веер и надеялся на лучшее. Сяо Хоувэй действительно выполняет заказ от Цзинь Гуаньяо, и никто не знает, какой. Учитывая, что Хоувэй с одной стороны тёмный заклинатель, а с другой - талантливый артефактор, страшно даже подумать, что он может сделать. И что Гуаньяо с ним может сделать. И уж явно неспроста в Ланьлин Цзинь держат ещё и Сяо Синченя - уж не в заложниках ли держат прекрасного заклинателя? Не Хуайсан в жизни так не волновался за чужих ему людей, как сейчас. И не только потому, что без Сяо Хоувэя не видать ему живого брата как ушей своих. Другие члены Ордена странствующих заклинателей давно вернулись с рукой Не Минцзюэ. Теперь Лань Ванцзи с Вэй Усянем тратили значительную часть дня на то, чтобы безголовое тело бывшего главы Не вело себя хорошо и не дотянулось до оружия, в частности стульев и дорогих ваз. - Мне скучно! - Всё чаще жаловался Усянь (брешет, ведь все знают, чем он там с Ванцзи втихаря занимается). - Я предлагаю штурм Башни Кои. - Поддерживаю. Мы не можем бросить главу и...и Сяо Хоувэя на произвол судьбы! - Вторил Лань Цзинъи. Занятно, кстати, что он никак не мог привыкнуть к имени варвара, считая его...ну...знаете, "защитник" - имя совсем не для человека. - Я не спорю, Синчень может заблуждаться, но он не идиот, а принудить к чему-то Ши Ло просто невозможно. Если бы Верховный Заклинатель попытался им угрожать, Ланьлин Цзинь бы засеяли, не вспахивая, - продолжал настаивать на ожидании Сун Лань. - Не сомневаюсь, но что, если Ши Ло шантажируют? Он ведь для Синченя всё сделает, ты же знаешь, - высказала самую неудобную мысль его супруга (в последнее время Сун Цин часто чувствовала себя плохо, потому в разговоры почти не встревала). - Синчень - не девица на выданье, чтобы сидеть смирно и вздыхать у окна! - Резонно возражал Сун Лань. - Думаешь, он бы позволил кому-то взять себя в плен? К тому же, не забывай про самого Ши Ло. Шантажировать артефактора, да ещё и тёмного заклинателя...я даже не знаю, каким идиотом для этого надо быть. Хуайсан согласно закивал. О том, что он и сам всерьёз думал шантажировать Хоувэя, если тот не согласится помогать добровольно, он старательно не вспоминал. В конечном итоге Орден странствующих заклинателей принял решение ждать до первых снегов. Если к тому времени их глава с супругом не вернутся, к Цзинь Гуаньяо придут гости. В третью ночь растущей луны Ши Ло не спал. В Час Быка он одним-единственным прикосновением впаял последний опал в самый край ожерелья. - Работа завершена. Завершена. Ха-ха. И как бы мне тебя назвать? Лёгкая, совершенно невинная улыбка чуть смягчила заострившиеся от истощения черты. - А, вспомнил. Ожерелье Всевластия.