Рыцарь Кадош.

Закончив все дела в Ланьлин Цзинь, Сяо Синчень мягко, но уверенно затащил Ши Ло на меч и взял курс на Цинхе Не. Но уже совсем скоро Ши Ло начал мелко подрагивать и жаться к Синченю, ища не ласки, но тепла и защиты от пробирающего до костей ветра. Синчень сперва хотел спуститься и найти кров в каком-нибудь трактире, однако одна только мысль, что он должен будет выпустить А-Ло из объятий, привела его в ужас. Нет, нет, нет! Он не готов! После стольких месяцев в Ланьлин, после целой вечности кошмарного одиночества вдали от возлюбленного, когда они могли погибнуть от истощения или искажения ци и даже не могли поговорить, больше всего на свете он хотел оказаться с Ши Ло наедине, вдали от мира людей, обнять и больше никогда не отпускать. Ему было страшно от собственных мыслей. Но он прекрасно понимает, откуда они взялись: ведь именно страх за Ши Ло подтолкнул его к совершенствованию. Слишком быстрому, неравномерному, на грани искажения ци, но всё же совершенствованию. Теперь, при желании, Сяо Синчень мог выйти против целого клана - даже Великого Клана! - с голыми руками, и победить. Но тело и разум не успели приспособиться к новым силам, и теперь Сяо Синчень подобен подростку, слишком быстро выросшему и обречённому некоторое время спотыкаться на каждом шагу и терять сознание от напряжения, вот только в его случае эффекты будут несколько разрушительнее не для него самого, а для мира вокруг. Но он ни капли не жалел. Сяо Хоувэй измотан, истощён, дрожит от холода и усталости, и всё-таки жив. Значит, всё было не зря. Не выдержав, Синчень направил меч вниз, когда они ещё не достигли деревни на горизонте. Ну уж нет, он не готов делиться, потому они с Ши Ло прекрасно переночуют и в бамбуковой роще. - Земля! - Обрадовался Хоувэй передышке и попытался сам сойти с меча, но ноги его не держали, и Синченю пришлось его подхватить. - А-Чень, ты А-Чень? - Да, - улыбнулся Синчень. - А тебе не холодно? - Нет, А-Ло, мне не холодно. Не бойся, я сейчас разведу костёр и приготовлю поесть. - Что-то мне пока не хочется. Странно, я обычно в это время ем...ел...- запнулся Ши Ло, и в алых (слишком алых) глазах мелькнуло что-то не то. - А-Чень, я не хочу есть. - Я понимаю, но тебе сейчас нужно восстановить силы. Самому. Я приготовлю совсем чуть-чуть. Пожалуйста, посиди здесь и никуда не уходи, я быстро. Синчень действительно постарался вернуться как можно быстрее. Если быть точнее, то он даже никуда не ушёл, а набрал сухих листьев и стеблей на поляне, то и дело поворачиваясь к Ши Ло и проверяя, на месте ли он. Взятую из Ланьлина еду он разбирал, уже сидя рядом с Ши Ло на одеялах и подушках. Пришлось отложить большую часть припасов как слишком тяжёлую для истощённого Ши Ло пищу, и всё-таки Синчень смог приготовить вполне сносный куриный бульон, тарелку которого тёмный заклинатель всё-таки выпил до дна. К удивлению Синченя, ему и самому захотелось поесть. Впервые за несколько месяцев он ел не через силу. Впрочем, так и должно быть. Ши Ло рядом, они свободны - и напряжение последних месяцев понемногу отпускает заклинателя. Что удивительного в том, что к нему вернулось чувство вкуса? После обеда Ши Ло признался, что хотя ничего за день не сделал, ему уже хочется спать. Синчень немедленно достал из мешочка цянькунь больше подушек и одеял, благо недостатка в вещах у них не было. Он думал, что просто будет лежать в обнимку с возлюбленным, согревая и охраняя сон, но оказавшись в гнезде из подушек и одеял, со свернувшемся в клубок Ши Ло под боком, Сяо Синчень вдруг понял, что к нему вернулся не только аппетит, но и сон. А впрочем, что удивительного? Хоувэй рядом, в безопасности, пригрелся и уже дремлет, невзирая на проходящий сквозь плотную завесу ткани свет солнца. Больше нет места терзавшим Синченя страхам и отчаянию. Супруги Сяо остаток дня, всю ночь и до самого полудня предавались бесстыдному, беспорядочному, безудержному...сну. - Не бойся, милый, это всего лишь чувство: Неуправляема сила восторга и грусти И ощущения сладостно-невыносимы - Так всегда происходит с теми, кто любит сильно... Синченя разбудило тихое и мелодичное пение Хоувэя. Синчень вспомнил, что до сего дня только дважды слышал эту песню: когда А-Цин лежала в лихорадке промозглой осенью несколько лет назад и когда Цзинь Лин плакал в его ханьфу этим летом. Честно говоря, Синченя немного пугал этот тяжёлый, надрывный мотив, и он был рад, что Ши Ло редко исполняет столь тяжёлые песни. Но сейчас песня казалась более чем подходящей: Синчень действительно немного помешался на супруге, с которым практически не виделся много месяцев. Этого стоило ожидать: что заставило тебя ускорить совершенствование, на том ты и будешь помешан. И раз ради жизни и безопасности супруга ты пошёл даже на объединение жизней...так ли уж плоха твоя паранойя? Хоувэй сидел на постели, прижавшись бедром к боку Синченя, и неспешно рубил в кастрюлю свежие побеги бамбука. От сонных, но всё же очень зорких глаз Синченя не укрылась странная царапина на предплечье Ши Ло. - Доброе утро, А-Ло, - всё-таки решил сесть Синчень. - Где ты поранился? - Поранился? Надо же, я и не заметил...у-у-у, мерзкий комок меха! Той панде очень повезло, что она краснокнижная, - пробурчал Ши Ло и поплотнее прижался к Синченю. - Так ты проснулся настолько раньше меня, - смутился Синчень. Обычно это он просыпался первым и ждал, пока проснётся А-Ло, посвящая это время медитации. Но, в общем-то, этого следовало ожидать. Он не мог заснуть с лета и восстанавливал силы только медитацией. И теперь организм довольно долго будет возвращаться в норму. - Ага. Я всё ещё не хочу есть, но, кажется, должен. А то по мне сейчас анатомию изучать можно, - усмехнулся Ши Ло. - А-Чень, а что мы будем сегодня делать? - Для начала позавтракаем. - То есть пообедаем. - Да, так правильнее. А потом...А-Ло, я сейчас не хочу никуда лететь. - Не хочешь? А как же наш Орден? Мы их с конца лета не видели. - Понимаю. Но я...боюсь, я сейчас просто не смогу...- пытался подобрать слова Синчень, но не смог и просто прижал к себе Ши Ло. - Ты не сможешь меня отпустить? - Понял тот. - Да. Да, не смогу. - Ясно. Ши Ло и Синчень ещё немного посидели в обнимку. Сегодня Ши Ло уже не трясся от холода, но обернул вокруг шеи кусок ткани, а руки старался держать в рукавах. И слоёв ткани на нём было больше, чем обычно. - А я сегодня, наверное, буду плакать, - признался он. - Вчера я ещё ничего не понимал, но сегодня меня накроет. Поэтому...мы можем побыть вместе до завтра. Но потом мы должны добраться в Цинхе Не. Тебя надо показать лекарю! - Тебя тоже. Что ж...я надеюсь, к завтрашнему дню я смогу побороть себя. Только, пожалуйста, будь рядом. Так мне будет спокойнее, - попросил Синчень. - А ты будешь носить меня на ручках? - Игриво улыбнулся Хоувэй. - Не сейчас, а когда отъешься, конечно. - Я тебя и сейчас могу, - честно признался Синчень. - Так ты не против? - Как я могу быть против? Между прочим, мне без тебя тоже было пусто и одиноко! Опять. - Выдохнул Ши Ло и зарылся пушистой макушкой в ханьфу супруга. - В самый тёмный час человек всегда один. - Теперь ночь закончилась, и вышло солнце, - напомнил Синчень. - Самое страшное позади, и скоро ты восстановишься. - Восстановлюсь. Но...- Ши Ло не закончил, по его телу прошла дрожь, и он плотнее прижался к супругу. Синчень промолчал. Он надеялся, что Ожерелье Всевластия, что бы Ши Ло в него не вложил, защитит их от Верховного Заклинателя. Возможно, было бы лучше сбежать от него с Ши Ло ещё в первый день. Ничто не смогло бы остановить Синченя...кроме просьбы Ши Ло, а тот попросил подождать. Спрашивать, что именно сделал артефакт Хоувэя с надевшим, Синчень благоразумно не стал. Если Ши Ло захочет, он сам расскажет, пока же ему нужно отдыхать и, кажется, немного поплакать в ханьфу Синченя. Тому не жаль одежд. Хоувэю нужно выплакаться, и тогда им всем станет легче. И тогда уже можно будет отправляться в Цинхе Не.