PWP: про тебя и твоих волейболистов

— keiji.

Его толстовка такая тёплая и на несколько размеров больше — достаточно, чтобы скрыть всю печаль и разлуку с любимым. Надевая ее, забвенно вдыхаешь приятный аромат мужского парфюма, вспоминая нежность прикосновений и тепло заботливых рук. Акааши был с тобой до трепета в душе нежным. Ласковым. Заглядывая ему в глаза хотелось увидеть его мысли — о чем думает этот загадочный парень, о чем мечтает и какие фантазии не дают ему покоя в поздний час. Кейджи никогда не говорил лишнего, да и зачем, когда ты можешь общаться одним лишь взглядом. Смотря на него, хотелось как можно дольше оставаться в фокусе его внимания. Говорить о наболевшем, ведь прохлада синевато-серых глаз, как-то по особенному успокаивала, говоря: «Я все пойму, ты только скажи». Он не был похож на других. Всегда сдержан, уравновешен, с поразительной способностью анализировать все до мельчайших подробностей, представляя различные ситуации и выбирая наилучшую. Ему никогда не нужно было что-то доказывать, ведь он уже понимал все, что ты хотела сказать. Но и веселье ему было не чуждо. Иногда он смеялся, а порой, в своей привычной манере произносил пару колких слов, от чего ты заливалась смехом. Акааши был потрясающим. Исключительным. Пускай и не всегда выделяющимся на фоне остальных старшеклассников, однако, столкнувшись взглядами, от него невозможно было отвести глаз. Он привязал тебя к себе ненавязчиво — будто не старательно опутал тонкими нитями из слов, намеков и случайных касаний. Сначала Акааши взял за привычку встречать тебя около школы, — ничего зазорного в этом нет, — словно два друга, вы мило беседуя, медленно продвигались по коридорам, ловя каждое слово друг друга. Говорить с ним было интересно. Под его внимательным взглядом и спокойным выражением лица, хотелось разговаривать обо всем на свете, но самое приятное, было то, что тебя слушали. Осознание, что каждое расставание приносит резкую неполноценность, ты начинала принимать значимость парня в своей жизни, а мысли о близости, непринуждённо, но достаточно четко, это подтверждали. На занятиях же Кейджи часто подкладывал тебе записки — аккуратно закидывая конвертик на парту, когда учитель отворачивался. Забавно, но эти послания заставляли тебя улыбаться от переполняющего счастья. В одной из таких записок он спросил тебя: «хочешь быть моей?» — но внятного ответа ему, твоя растроганная признанием персона так и не смогла дать, хотя, парень понял все и без слов. Такой уж он — понимающий. На перемене, когда ты успокоилась, Акааши, положив ладонь на твоё хрупкое плечико, позволил себе прикоснуться к твоим губам. И только после этого ты смогла выдохнуть тихое: «конечно», — стирая все границы дружбы, прижимаясь к нему так робко и на носочках, силясь вернуть тепло и приятную влагу его губ. Хотелось, чтобы этот момент не заканчивался. Кричащая от чувств и любви душа, была готова вырваться ему навстречу, прямиком в объятия. Самые тёплые и самые нежные. Вспоминая все это ты заваривала кофе. Ваша первая встреча и начало отношений никогда не покинут укромных уголков сердца. Кладя по ложке сахара в кружку, ты провела параллель, как Акааши, постепенно добавлял сахар и к твоей жизни. Поцелуй за поцелуем, от прикосновений к шее до поглаживания внутренней стороны бедра, от бесед не о чем, до сексуальных переписок. Да, ваша манера общаться мессенджерами вошла в привычку, а потому, ты не заметила, как стала писать ему, даже тогда, когда парень сидел рядом. Это конечно его удивляло, но не останавливало. Он податливо отвечал. А ночью, когда вы оба не спали, и одиночество переворачивало нутро, не давая возможности уснуть, ты и Кейджи писали истории друг про друга в жанре своих самых смелых сексуальных фантазиях. И так было до вчерашнего вечера. Сейчас утро. Наверное самое яркое из всех, что ты видела, а может дело в твоём приподнятом настроении или же в Акааши. Трепет его любви все ещё таял на коже, проникновения фантомно потягивали низ живота, мысли же сами возвращали в минувший день, где был диван, кино, смс без цензуры и — немного сомневающееся, но такое горячее — «хочу». Обнажая клыки, он кусал твои руки, обвитые вокруг его шеи, — предплечья, плечи и кисти были покрыты красными пятнами его страсти. Вчера было слишком приятно. И сейчас, окунувшись в его толстовку, тоже. Удивительно как вещи могут хранить чьё-то тепло, будто Акааши рядом: пахнет кожей, дезодорантом и гелем для душа, — нос невольно упирается в воротник, впитывая каждую нотку Его ароматов. Но что-то не так, одежда пахнет слегка по-другому. Тепло от прикосновения моментально пробежалось по коже, затылок окутал горячий воздух. Поцелуй в ушко и знакомый голос. — Украла мою кофту. — Акааши обнимал тебя сзади, ласково покрывая губами все участки открывшейся ему зоны шеи, ключиц и скул. — Я не нашла свою одежду. — Почти шёпотом произнесла ты и повернулась на голос. — То есть под ней у тебя ничего нет? — Акааши обнял сильнее и прижал к кухонной столешнице, на которой стояло свежее кофе, что недавно манил ароматом, но сейчас тебя манил лишь Акааши. Он запустил руки под кофту, проверяя не солгала ли ты простую наготу. По резко сменившемуся взгляду, стало понятно, что нет. Кейджи угрожающе смотрел в твои глаза, будто ждал от тебя чего-то особенного, но ты, затаив дыхание, в предвкушении ждала продолжения. И вот его указательный палец прошёлся по нежной ямке твоих половых губ. Ты вздрогнула, в нерешительности, словно это впервые, и издала стон. Акааши закусив губу, приблизился к твоему лицу. Поцелуй был не менее жарким, чем ощущение тепла его тела. Жадный, требовательный и развязный. Он больше не представлялся тебе спокойным мальчиком, который читает тебя, как раскрытую книгу, вслушиваясь в каждое слово. Вовсе нет. Сейчас ты таяла в его объятиях, точно мороженное на солнце — медленно и неизбежно, растекаясь на кухонном гарнитуре под давлением юношеского тела. Нежные руки касаются бёдер. Он поднимает их выше, словно вновь стараясь задрать ткань толстовки, — обнажить приятные взгляду формы. Но нет. Обхватив ягодицы Акааши рывком усаживает тебя на стол, затем его руки медленно перетекают — сначала к пояснице, потом к животу, а после ниже и вот, ты уже задыхаешься от требовательного проникновения двух пальцев. Он ухмыляется сквозь поцелуй. Его смешок эхом разлетается по квартире — или только в твоей голове. Не важно. Раздвигая ноги шире, ты подаёшься к нему. Ближе. Ближе. Будто умоляешь войти. Разрывая поцелуй он кусает шею, оставляя красные следы — мурашки по коже. Ты раскрываешь губы, издавая очередной стон. Больно или приятно — сложно определить. Он наслаждается твоим негодованием и пульсацией, что обвивает его пальцы, впитывая каждую твою эмоцию. Невольно начинаешь мычать, пытаясь побудить парня к действию, но он словно застыл. Его конечности все ещё в тебе, а сам Акааши просто молча любуется трепещущим женским телом, разложившимся перед ним. Пульсация влагалища, что сжимало и разжимало в ожидании и нетерпении его фаланги, произвело на него куда большее впечатление, чем парень мог себе представить. По его глазам ты начала понимать, что он что-то задумал. Приподнимаешь таз, пытаясь самостоятельно заставить его двигаться и хотя бы немного ослабить болезненное до стука в висках напряжение. Это вызывает у него ещё большую ухмылку — парень явно собирается сделать что-то, но ты слишком увлечена, чтобы придавать этому значение. Медленно Акааши стал опускаться вниз, стараясь не тревожить твои степенные движения. Средний и безымянный пальцы внутри, а два других нежно поглаживают половые губы, чуть сдавливая клитор. Ты судорожно дышишь, приподнимая и опуская таз навстречу упоительным ощущениям. Мягкая кожа живота становится влажной от поцелуя, Кейджи опускается ниже, прокладывая дорожку. Его горячее дыхание обдаёт каждый участок, где ещё недавно был поцелуй, а после ровный поток обволакивает чувствительный комок напряжения. Его пальцы больше не в тебе. Получив достаточно смазки, Акааши круговыми движениями размазывают выделения по клитору от чего ты попыталась резко свести ноги, которые уже несколько минут бесконтрольно дрожали. Сначала он поцеловал выступы половых губ, затем раздвигая их, он опустился к ним ближе, обдавая напряжённые складочки горячим дыханием. Подаёшься бёдрами вперёд, — как можно ближе. Напряжение в клиторе зашкаливает и ты не можешь больше сдерживаться. Пожалуйста, сделай это! И через секунду, от одного прикосновения шершавого языка, острая боль пронизывает все тело. Задыхаясь ты выгибаешься в неестественной позе. Воодушевленный твоей реакцией, Кейджи посасывает клитор, а языком старается пройтись по всем выступам и углублениям твоей плоти, избавляя от значительной части скопившегося давления. Накрыв лицо руками ты стонешь во все горло, выгибаясь и отдаваясь целиком горячему и мокрому рту Акааши. Он обхватывает твоё бедро одной рукой, чтобы хоть как-то усмирить бьющееся в агонии тело. Язык интенсивно двигается вверх-вниз, иногда плавно облизывая стенки влагалища, а иногда проникая во внутрь. Ему нравится чувствовать твой трепет и то, как пульсирует тело от его действий. На секунду он отстраняется, чтобы оценить вид — обе твои дырочки сжимаются от созданного им напряжения. Такой вид не может не возбуждать. — Акааши…- тяжело выдыхаешь ты, рассматривая его взволнованное лицо — ты меня любишь? — Да. — Коротко отрезал парень. Дыхание его было тяжелым от скопившегося возбуждения — твои стоны и изгибы распаляли его желание, а потому, выпирающий из боксеров член, был напряжен до предела. Казалось, стоит к нему прикоснуться и парень кончит прямо тебе в руку. Тянешься к нему, позволяя полностью на себя навалиться, чувствуя жар его мускулистого тела. Акааши, сквозь трусы, упирается в твой клитор — пара толчков вызывает очередной прилив напряжения. Чуть приподнимаясь помогаешь ему снять трусы, высвобождая мужское начало. От объятий твоей ладони, Кейджи, прикусывая губу, начинает рычать. Да, он и правда был возбуждён. Сжимая член крепче, ты сделала пару нерешительных движений, от которых у парня напрочь снесло крышу. Сначала он пытался скрыть восторг твоего прикосновения, но неистовое желание победило разум. Впиваясь подушечками пальцев в сочные бёдра, Акааши вскинул твои ножки наверх, придерживая, он, словно изучая, потерся головкой о стенки твоего влагалища. — А ты меня? — Член касался капюшона клитора, опускался ниже, практически входя, а после возвращался обратно, — он дразнил, в ожидании ответа, который ты ему не дала. — Очень. — Обхватывая ногами его бёдра, давая возможность понять, что больше не можешь ждать, ответила ты. — Очень…- выдыхает он с полустоном, задерживая дыхание и, одним резким толчком, входит в тебя. Чувствуешь, как твердый член разрывает тебя изнутри. Акааши не мог сдерживаться. Его движения не были постепенными, они сразу стали сильными и быстрыми. Неужели кунилингус его так возбудил? Ритмично он входил в твоё нежное тёплое лоно, стимулируя самые чувствительные точки, отчего ты мысленно умоляла его ускоряться. Твоя рука сама потянулась к нужному месту. Оттянув слегка кожицу клитора, ты зажала его между пальцев, а вторую руку запустила под кофту, щёкотя сосок. — Вот здесь. Кейджи… быстрее. Да. Прошу, не останавливайся. Пожалуйста.- Ускоряя своё наслаждение, ты плотнее стискивала сосок и быстрее теребила клитор, отдаваясь ощущениям. Оглушённая чрезмерной стимуляцией ты выгибаешься под напором парня, принимая его член с характерным звуком ритмичных ударов об ягодицы. Акааши откидывает голову назад, предвкушая момент скорой разрядки, упиваясь твоими стонами, повествующими о скорой капитуляции. Ноги раздвигаются все шире, подаваясь навстречу толкающемуся члену и сжимая влагалище, ты звонко кончаешь, надрывная легкие, а после пары дополнительных ударов, разливая семя прямо тебе на живот, с тяжёлым вздохом, и Кейджи. — Не так я представлял себе признание в любви, — отдышавшись, сделал вывод парень. Ещё пару мгновений он задержал взгляд на твоём обессилевшем теле, потирая чистым участком головки клитор, от чего очередная судорога сковала тебя, но это лишь вызвало у него улыбку. — Я правда люблю тебя, — его ладонь легла на раскрасневшуюся нежную щеку, ласково ее поглаживая.