Истории, которые никогда не закончатся.

      Молодой мужчина сидел на просторной кухне, попивая из чашки свежезаваренный чай и задумчиво смотрел в окно, что было занавешано полупрозрачной белой тюлью. Серые глаза провожали идущих в разные стороны людей, наблюдали за ветками деревьев, что покачивались от лёгкого ветерка. Сяо Синчэнь испытывал гамму положительных чувств, но их можно было объединить одним единственным словом — умиротворение.       Неожиданно его обняли за талию чужие руки, а на правое плечо опустился чей–то подбородок. Синчэнь вздрогнул и чуть не выронил чашку из рук, но знакомый голос, раздавшийся прямо возле уха, заставил тело расслабиться, а после и выдохнуть. — Даочжан…       Голос Сюэ Яна при других был пусть и мелодичным, но всё же был более грубым, а когда они оставались наедине, то он становился тягучим, словно мёд, и мурчащим, будто этот опасный хищник, коим и являлся А–Ян, превращался в ласкового домашнего котёнка, который требует себе повышенные ласку и внимание.       Руки, что крепко обнимали Сяо Синчэня, плотно прижимали его к горячему телу младшего, и от такого интимного жеста со стороны его крохи Сюэ Яна душа пела, а шея покрывалась румянцем. Парень редко проявлял свои чувства в открытую, и ещё реже дарил Синчэню действительно нежные ласки. Чаще Чэнмэй кусался и царапался, насмешливо фыркая. Поэтому каждый такой раз мужчина замирал и впитывал всё, что давал ему Сюэ Ян, словно губка. — Даочжан, не спать, — Усмехнувшись, прошептал Сюэ Чэнмэй, видя в отражении в окне, как Синчэнь прикрыл глаза. — Друг мой, я и не сплю. И в мыслях не было.       А–Ян смолчал, что было для него нехарактерно, и уткнулся носом за ухо Сяо Синчэня, выдыхая. Мужчина едва ощутимо вздрогнул и почувствовал, как тело покрывается мурашками. Он и не заметил, что успел замёрзнуть, а горячее дыхание парня, коснувшись холодной кожи, заставло задрожать в руках Сюэ Яна. Тёплых, почти горячих руках.       Было в этом моменте что–то из чарующее, волшебное, что не поддавалось объяснению.       Только Сяо Синчэнь хотел было спросить: «А не болен ли ты, друг мой, и пытаешься мне так на это намекнуть?», как на его губы, словно Сюэ Ян почувствовал неладное, легли пальцы левой руки, едва ли касаясь самих губ. Чэнмэй действовал вслепую и старался быть ещё более осторожным, добавляя своим касаниям всё больше нежности, хотя всё его нутро хотело более жестокого обращения по отношению к даосу. По крайней мере, так подумал сам Синчэнь. Что же было в голове у А–Яна, он не знал. Он знал лишь то, что парень старается стать тем, кем он априори быть не может. Но даос не мог не признать, что ему эта маленькая перемена была приятна.       Пальцы соскользнули ниже, по подбородку, после переместились на шею, задели дёрнувшийся кадык, очертили ключицы и после ладонь прижалась к груди, прямо напротив сердца, что готово было пробить рёбра, сломав кости и разорвав мышцы, и прыгнуть прямо в те четыре пальца, что прижимались к ходящей ходуном грудной клетке. И как прижалась эта ладонь… Сначала только пальцами, словно боясь обжечься, но после, будто осмелев, вся ладонь оказалась на вздымающейся груди. Дыхание стало слишком частым, но и оно сбилось, когда Сюэ Ян прихватил пульсирующую жилку на шее Синчэня губами, тихонько посасывая. Из горла вырвалось едва слышное скуление, которое мгновенно впитал в себя Чэнмэй. — Даочжан–даочжан… И где же твоя даосская выдержка? В какой момент своей жизни ты полностью её растерял? — Не удержался от лёгкой колкости.       Но и Сяо Синчэнь не из особо молчаливых, поэтому быстро нашёл, что ответить: — После того, как я признался сам себе, что люблю тебя… А–Ян…       За спиной вздрогнули. Да, Сюэ Яна это было неожиданно, ведь обычно мужчина отмалчивался, либо притворялся вешалкой, которая тихонько стоит и никого не трогает. Но в этот раз всё пошло́ по иному пути. И это было по душе А–Яну.       Он хищно улыбнулся и применил уже зубы. Когда острые клычки коснулись шеи и слегка прихватили кожу, со стороны послышался с громким свистом втянутый в грудь воздух. Сюэ Ян был везде… Его руки были везде… Одна на талии и прижимала к огненному телу, другая блуждала под одеждой Синчэня, заставляя выгибаться навстречу. И А–Ян мог ещё долго мучать своего возлюбленного, если бы был более терпелив. Но, увы… Терпение его не такое, как у удава, поэтому пришлось медленно начать двигаться в сторону кровати. Спиной вперёд. С Сяо Синчэнем в руках. Идеальная комбинация для Сюэ Яна. Синчэнь плюс кровать плюс Чэнмэй и помноженное на долгое время предания любви. И парень вознамерился взять своё. Но брать он будет долго, со вкусом растягивая каждое мгновение. А кровать была всё ближе и ближе.       Где–то на кухонной столешнице остывал чай…